Текст книги "Ангел"

Автор книги: Ольга Мяхар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Дальше я слушала вполуха. Кстати, я не говорила, что он у меня еще и жутко умный?

Туман теперь клубился на уровне пояса, и ноги, мягко говоря, уже начали мерзнуть. Странно, но влаги в воздухе не было вообще, и туманом я называла либо дым, только очень уж холодный, либо что-то еще, в чем в данный момент разобраться не смогла.

– Далеко еще? – Оська неожиданно сам прервал свою лекцию и озабоченно огляделся по сторонам. Серые сумерки этого мира или не мира – точно не знаю, не давали воли воображению и совершенно ничего не говорили о том, где мы находимся.

– Нет, связь крепнет, осталось минуть десять, а потом мы должны его увидеть.

Оська кивнул, и дальше мы шли уже молча. Я тоже чувствовала, что вместе с лордом к нам приближается какая-то угроза, но пока не могла сказать какая, а потому попыталась как можно больше вспомнить заклинаний и ухитриться их при этом не перемешать в своей голове. Вообще боевой ангел, к примеру, вообще не произносит даже мысленно ни одного заклинания, а просто направляет поток энергии с помощью своей воли и лепит из него все, что ему заблагорассудится, будь то меч, щит или дождь из лавы. Но, увы, я не боевой ангел, далеко не боевой, а потому хорошо, что хоть что-то знаю.

– Я его вижу.

Я дернулась и, запнувшись обо что-то, рухнула вниз. Туман сомкнулся над моей головой и тут же отрезал все звуки, запахи и даже перемену температуры окружающего мира, оставив мне только холод и серую хмарь перед глазами. Я судорожно завозила руками по земле, пытаясь встать и стараясь не обращать внимания на то, что эта самая земля под моими ладонями начала шевелиться и касаться кожи миллионами тоненьких усиков, оплетая ими пальцы и легонько их покалывая. Беззвучно вскрикнув, я резко встала на ноги и вынырнула обратно перед бледным с перепугу Оськой. • Меня тут же обняли, внимательно ощупали, а затем на меня даже попытались наорать.

– Ты куда провалилась?!

– Я упала, – отбивалась я, не понимая, что с ним.

– Ты упала? Да я минут пять ходил по тому месту, где ты исчезла, и ничего не нащупал!

Я удивленно на него посмотрела. Как пять минут? Я же только на секундочку скрылась.

– Ладно, пошли, некогда рассиживаться, – оборвал он сам себя и, схватив меня за руку, стремительно куда-то потащил.

– Эй, подожди, помедленнее, куда ты несешься?

– Туман уже тебе по грудь. Надо быстро найти лорда и сматываться отсюда.

Сама мысль о том, что туман вновь накроет меня с головой, придала сил, и я резко ускорила бег, чуть ли не обгоняя Осю и молясь про себя, чтобы с лордом было все хорошо.

С лордом было все хорошо. Даже слишком хорошо… пока не пришли мы.

Он стоял во впадине, которую медленно заливал туман, вокруг него в радиусе двадцати метров была голая, выщербленная земля, покрытая сотнями тысяч тонких усиков, безвольно лежащих под его ногами и даже не пытающихся шевелиться. Кое-где блестели потеки розовой слизи, слишком яркими пятнами выделяющейся на общем сером фоне. Круг, не впускающий туман, окружал довольно сложную пентаграмму с кучей всяких иероглифов в вершинах каждого угла… Но все это мне разглядывать было некогда, так как, не сумев затормозить, мы буквально слетели с холма и на бегу врезались в барьер круга, распластавшись по нему малосимпатичными рожицами.

Лорд хмуро на нас уставился. Я кое-как отлепилась от невидимого барьера и постаралась более мило ему улыбнуться. Оська потирал хлюпающий нос и тихо уверял меня, что он его, кажется, сломал. Лорд хмуро смотрел на все это безобразие и почему-то не спешил нас впускать. Я поежилась – туман уже доходил до шеи, особенно здесь, в низине, а потому мы рисковали тем, что он вот-вот накроет нас с головой. Шевеление же под ногами становилось все более и более интенсивным.

Я жалобно посмотрела на лорда и прижалась носом к барьеру, ожидая решения своей участи. Дика перекосило, он беззвучно выругался и… открыл движением ладоней барьер, отчего мы с Оськой, не удержавшись, буквально рухнули внутрь. Вокруг нас тут же поднялось небольшое облачко из пепла устилающих землю усиков, а рваные клочья тумана радостно вползли внутрь, по-хозяйски стелясь вдоль внутренних стенок круга. Но Дик вновь совершил какие-то движения руками, и барьер сомкнулся, а туман… закричал?

Вопль полоснул по ушам и заставил скорчиться от боли, Оська что-то крикнул мне, но я не разобрала, а в это время лорд какими-то сгустками света, срывающимися с ладоней, добивал клочья серой мути, пытающейся вернуться за пределы круга и раз за разом снова и снова набрасывающейся на барьер. За его же пределами стена тумана вдруг выросла в два раза и, если бы смогла, перехлынула через барьер и затопила нас. Но у нее ничего не вышло, клочья тумана были сожраны (другого слова не подберу) шариками света, а на земле добавилось еще пять розовых пятен слизи.

Я сидела и пыталась понять: это глухота или просто вокруг стало тихо. Дик подошел и вздернул меня за шкирку вверх, поставив на ноги. Я ойкнула и радостно обнаружила, что все еще слышу.

– Что… ты… здесь… делаешь?! – Приблизив свое лицо к моему вплотную, он чуть ли не прожигал насквозь яростью черных глаз.

Я жалобно улыбнулась и тихо пискнула:

– Защищаю тебя.

У Дика не было слов. Зато Оська неподалеку усиленно кашлял в кулак, скрывая за бронхитом гомерический хохот. Гм… меня отпустили и ткнули в него пальцем.

– А это что за идиот?

Оська подавился кашлем и возмущенно уставился на Дика. Я смущенно почесала макушку.

– Гм, может, ты помнишь моего летучего мыша…

Глаза Дика расширились, он все еще не верил. Оська величаво выпрямился и бросил на него два горделивых взгляда. Перебор.

– Как он смог изменить массу?

– Э-э-э… он что-то сделал с восьмым измерением и воспользовался первыми пятью…

– Каким-каким измерением? – уточнил Дик.

Я окончательно замялась, почувствовав себя круглой дурой. К сожалению, не в первый раз.

– Эх, темнота, – словно бы ни к кому не обращаясь, бросил Оська, прохаживаясь взад и вперед около барьера и ковыряя пальцем в правом ухе.

Дик поморщился, но все же не стал больше ни о чем спрашивать, вернувшись к начертанию иероглифов и бросив нам, что если мы хоть на один наступим… (извините – дальше неприлично). Оська сделал вид, что жутко обиделся и подошел ко мне. Я как раз стояла в центре всей пентаграммы, стараясь даже не приближаться к мягко светящимся линиям.

– Тебе не кажется, что он задается? – тихо и доверительно сообщил он мне, пока Дик ползал по земле, чертя пальцем загадочные символы.

– Просто мы свалились неизвестно откуда и отрываем его от работы, – попыталась я объяснить Осе, но тот только отмахнулся, недоверчиво наблюдая за лордом.

– Как-то он подозрительно ползает, ты не находишь? Лорд, а ползает кверху задом…

Сзади послышалось тихое утробное рычание, я дернула Оську за рукав; но тот и не думал затыкаться.

– И вообще, мне кажется, что он тут явно мается дурью. На фига все эти рисунки? Мог бы и так чего-нибудь колдануть, хотя… если он в душе поэт и сейчас его проперло…

Закончить он не успел. Выведенный из себя лорд бесшумно приблизился сзади и что есть силы врезал Оське по башке. Итог? Вопящий, что его убили, Оська, валяющийся на земле; озверевший Дик, вырывающийся и явно стремящийся его добить, и моя скромная персона, повисшая у него на шее и громко верещащая от страха за жизнь друга. Но тут земля дрогнула.

Визг и крик прекратились. Оська тут же вскочил на ноги, оглядываясь по сторонам и сверкая изумрудами глаз. Я отпустила лорда и подошла к юноше.

– Что там, Ося? – тихо спросила я, очень надеясь, что это было просто землетрясение. Лорд внимательно за нами наблюдал, не понимая, чего мы всполошились.

– Это они, – каким-то чужим голосом сообщил Ося и тут же трансформировался обратно в совенка. Он вспорхнул мне на плечо и замер, глядя куда-то в туман. Я поежилась и внутренне напряглась. В конце концов, Васька ведь предупреждал, что хоть и маленькая, но вероятность того, что это случится, есть.

Туман за пределами круга всколыхнулся и медленно разделился на две части, отхлынувшие друг от друга и образовавшие широкий проход, по которому к нам двигались неясные пока очертания высоких крылатых фигур.

– Соберись, – шепнул Оська, – если что, я помогу.

– Я одна не справлюсь, мне нужен Васька.

– Не успею.

Я повернулась к взъерошенному Оське и мягко, ободряюще ему улыбнулась.

– Успеешь. Я верю: ты успеешь.

Он сверкнул черными пуговками глаз. Вздохнул, сухо клюнул меня в щеку и, вспорхнув, влетел в открывшийся в воздухе портал, мягкой рябью лишь на миг наметивший свои очертания.

– Может быть, ты объяснишь мне, что здесь происходит? – задумчиво спросил все это время стоявший рядом со мной Дик, заинтересованно разглядывающий быстро приближающиеся фигуры. Тихий хлопок – и вот уже линия круга на небольшом ее участке стерта, барьер разорван, и внутрь впущены ветер и запах горячей серы.

– Помнишь, я говорила тебе, что я ангел.

Он кивнул. Длинные серые тени обретали очертания и пропорции. А вскоре перед нами уже стояли трое темных человекоподобных существ со сложенными изгибами крыльев за спинами. В глазах у них, как и у Дика, отражалась тьма, и только белые лезвия клыков, выглядывающих из-под верхней губы, нарушали абсолютную черноту кожи.

– Ну так знакомься, Дик, они – черти.

Стоящий в центре сверкнул белизной улыбки и изящно склонился в шутовском поклоне перед нами.

– Мне очень приятно встретиться с тобой, мой ангел. – Его голос завораживал, окружал теплом и шепотом, заставлял и подчинял, обещая все и даже больше. – Спасибо, что сберегла для нас этого человечка.

Я нахмурилась, даже и не думая подчиняться его тону или млеть перед его чертами. Красив? Да. Обаятелен? Даже слишком. Можно ли в него влюбиться? Так… о чем я сейчас думаю?!

Он вновь улыбнулся, обнажая алебастр зубов и впиваясь в меня взглядом, будто гурман при виде давно ожидаемого деликатеса.

Хм, а вот фигу – я не сосиска какая-нибудь.

Я подняла руки в знаке запрета и улыбнулась в ответ. На Дика никто не обращал внимания.

– Гм, кхм, – срочно напомнил он о себе.

Мы все ошарашен но на него уставились.

– Так вы трое черти? – задал он вопрос, разглядывая всю собравшуюся компанию со здоровым скептицизмом жителя своего времени.

– Вообще-то мы предпочитаем называть себя гэйлами, – уточнил мой собеседник, – но ты, как я вижу, не веришь ни в ангелов, ни в чертей.

– Нет.

– Что ж, твое право.

– Зачем вы пришли?

Гэйл (можно я дальше буду называть их так?) в центре радостно ему улыбнулся.

– Меня послали за сущим пустяком. – Дик выжидательно изогнул левую бровь. – За твоей душой, лорд. К сожалению, владыке она зачем-то срочно понадобилась. Но я даже и не думал, – он вновь повернулся ко мне, чуть ли не урча от удовольствия, – что меня здесь ждет такой приятный сюрприз.

Я нахмурилась, если не успею остановить их до прихода Васьки, это будет провал задания. Я успею.

– Ты будешь жемчужиной моей коллекции, – мягко прошептал он, глядя на меня так ласково, будто я уже являюсь его собственностью.

– А твои друзья что, немые? – вновь вмешался Дик, за что я, честно говоря, была ему очень благодарна. Ну не тот еще у меня уровень, чтобы вот так просто смотреть гэйлу в глаза и не пытаться наброситься на него.

– Слуги. Исполнители, если хочешь. А в твоем случае – палачи.

– Поясни.

Гэйл недовольно дернул крылом:

– Ты утомляешь, человечек. Душу ведь надо вынуть из тела – не так ли? А теперь давайте приступим к делу, здесь слишком холодно для меня, не хочу задерживаться.

Он ударил еще во время фразы, но я была готова… к его удару, но не к тому, что вместе с ним ударят и палачи… меня отшвырнуло назад и протащило по земле. Я с трудом села и злорадно увидела окружившую Дика искристую сферу. Заклинание сработало как надо. Спасибо Оське, который часами сидел со мной и оттачивал его действие. Палачи зря шипели и пытались прорваться сквозь такую тонкую с виду пленку, пока я жива…

– Ай-ай-ай! – Он подошел ко мне неслышно. Когтистая рука сжала горло и вздернула вверх, так что ноги не касались пола. Я захрипела, царапая ногтями его руку. Безуспешно.

– Ну зачем ты так? Не сопротивляйся. Нам будет весело.

Его взгляд приблизился, улыбка раздвинула тонкие губы, а крылья мягко распахнулись, готовые набрать высоту. Ну уж нет… Рано решил улетать, гэйл!

Скрюченные пальцы впились в черную грудь, а послушная сила скрученным жгутом прошла сквозь сердце в руку и четким изящным иероглифом выжгла руну на его груди.

Крик, рев и шипение горелой плоти. Меня отшвырнуло назад, послышался треск ломающихся позвонков, последним усилием воли успеваю их срастить, но сгруппироваться уже не могу. С силой врезаюсь в барьер, вскрикиваю от боли и… снова земля ловит непослушное тело, вбивая крик в легкие и заставляя хрипеть. Боже, как же больно быть человеком.

Минут пять я, кажется, была в отключке. Кое-как сажусь, не понимая, что это за крик. Оглядываюсь и ошарашенно смотрю, как оба палача визжат и корчатся внутри двух из пяти иероглифов, а стоящий неподалеку Дик спокойно за всем этим наблюдает. Так, ладно. Он справляется, но где же…

Оборачиваюсь и встречаюсь глазами с черными провалами его глаз. Он тоже пытается встать, закрывая левой рукой все еще дымящуюся грудь. Я встать не могу, хорошо, хоть вообще очнулась, – видимо, почувствовала угрозу лорду.

– А ты крепче, чем я полагал. – Шипение уже не имеет ничего общего с соблазнением. Сколько же злобы и ярости! – Это хорошо. Я и не надеялся… что будет весело.

Ошарашенно смотрю на него. Боль – это весело?

Его крылья начинает окутывать мрак, он клубится и перетекает на землю, подобно туману. И земля начинает шипеть и извиваться от его касания. Я пытаюсь встать. Дик оборачивается к нам и задумчиво изучает потрепанного пришельца.

Я все-таки встаю.

– Солнышко, не мучь себя, это будет небольно и очень быстро.

Я выпускаю пару молний для пробы. Мрак поглощает их шутя, даже и не пытаясь уклониться.

Вот как.

Тогда… два белых пера разрезают тьму и ярко пылают в руках. Улыбка гэйла становится шире. Маленькое заклинание – и они летят в него, подобно ножам. Насквозь. Хорошо, теперь все хоро…

Он спокойно идет ко мне. Я испуганно пячусь назад. Почему?

– Ошиблась, милая, твои перышки уже лет двести, как больше мне не угроза.

Ошиблась в порядке. Так он не исполнитель? А кто?

Меня подхватывают сильные руки, в нос ударяет запах горелого, он с силой прижимает меня к себе. Мрак радостно обнимает меня, лаская кожу и причиняя невыносимую боль. Кричу, захлебываясь криком и слыша даже сквозь него его шепот.

– Тише, тише, милая. – Он склонился к уху, уткнувшись носом в мои волосы и с силой вдыхая мой запах, кутаясь лицом в золото волос. – Тише…

Я… больше… не могу!!!

Разряд. Сила поражает. Меня отшвыривает назад.

Только потом понимаю, что выдергивают за шкирку.

– Ах ты ж мразь!

И еще один разряд. Наверное, это больно.

Вишу на чьей-то руке и смотрю, как вся сила пентаграммы бьет в гэйла, пронизывая его насквозь и замыкая в прочную сеть из ветвящихся молний. Гэйл бьется и шипит, пытаясь вырваться. Оглядываюсь по сторонам и вижу две кучки пепла на месте недавних иероглифов. Гэйл смотрит прямо на меня. Поворачиваюсь, падаю в тьму его глаз и слышу ласковый до боли шепот:

– Я еще вернусь, мой ангел. Я еще вернусь.

Тихий хлопок – и он исчезает, а на его месте все еще клубятся и сшибаются искристые молнии, сшивая странного вида провал, появившийся на том месте, где он только что стоял.

– Ты как, нормально? Стоять можешь?

Я кое-как ставлю ноги на землю. В голове сплошной гул, и меня сильно шатает. На всякий случай сажусь.

Дик отпускает мою тушку и подходит к провалу.

– Вот гады. Две руны пришлось потратить зря.

В шоке рассматриваю его спокойную спину, пытаясь выковырять на свет запоздавшую мысль: он идиот или так и не понял, чем ему грозила эта встреча?

Дик оборачивается и изучающе смотрит на меня. Потом криво улыбается и что-то говорит. Я не слышу. Но вот провал начинает соединяться, а туман за пределами вновь целого барьера вдруг опускается вниз, прибивается к земле и медленно начинает светлеть.

– Ты меня слышишь?

Мотаю головой, пытаясь найти его. Все плывет и искривляется перед глазами. Последнее, что помню: он подхватывает меня на руки и закидывает, как куль с мукой, через плечо. Как грубо!

Тихое потрескивание дров в камине успокаивает. Сквозь плотно сомкнутые веки просачивается мягкий подвижный свет огня, а шепот саламандр, прикидывающихся язычками пламени, заставляет почувствовать себя в безопасности.

– Вижу, ты очнулась.

Голос проникает сквозь рваные края сна и окончательно вытаскивает меня на поверхность. А так не хочется просыпаться.

– Ну же, открывай глаза. Притворство уже ничем тебе не поможет.

Уже? Тяжело вздыхаю и крайне неохотно открываю правый глаз, изучая даже чересчур серьезное лицо ангела, сидящего рядом со мной.

– Вася… – медленно улыбаюсь я и опять закрываю глаз.

– Она издевается. – Доверительный шепот Оськи и тихое рычание светлоокого заставляют с трудом, но сесть.

Блин! Я все это время сидела в кресле? Неужели не могли сложить мое тельце на кровати? Ой, как все болит-то!..

Мой жалобный стон остается грубо незамеченным. Уныло обозреваю серьезную физиономию Васьки и не менее серьезную мордочку Оськи, маленьким совенком сидящего у него на плече.

– Ладно, все, все, я внимательно вас слушаю. – Улыбаюсь как можно более лучезарно, втайне надеясь, что бить все-таки не будут.

– А теперь скажи мне, – моя улыбка гаснет, Васькин тон один в один тон карающего, – что именно ты пыталась сделать, когда вылезли гэйлы?

– А-а-а… э-э-э… э-э-э… хм. Ну-у-у…

– Вот именно!

Облегченно вздыхаю – ответ его устроил.

– Ты должна была активировать обратную связь и немедленно, слышишь, не-мед-лен-но вернуться на небеса!!!

Лежу на полу, навернувшись со стула, и с ужасом гляжу на пылающего, как солнце, Ваську, возвышающегося посреди комнаты. Как воин на поле брани. Значит, все-таки побьют?

– А что сделала ты? Ты вступила в битву. Ты что, специально?!

Я отрицательно замотала головой, ища поддержки у Оськи и буквально умоляя его взглядом о спасении. Но этот вредитель даже и не думал мне сочувствовать! Тоже мне друг!

Васька внезапно остыл, свечение, так резавшее глаз, приутихло, и он даже сел рядом со мной на пол, угрюмо рассматривая мою несчастную особу, как особо редкий, неизвестно откуда выползший экземпляр.

– Скажи зачем? Ты ведь не просто могла погибнуть…

Я внезапно вспомнила… его улыбку… прикосновение мрака к коже. Боль и шепот… шепот его слов…

– Ирлин! Ты меня слушаешь или как?

Я мотнула головой. Нет, потом. Все потом!

– Да, то есть нет. То есть я не хотела, честно!

На меня смотрели крайне скептически. Я покраснела. Опять.

– Просто… просто он мог погибнуть там один, наедине с…

– Это неважно, – перебил меня Васька, и я удивленно уставилась на него. – Его смерть никому в нижнем мире сейчас не нужна. Мы так или иначе его бы вытащили. А вот тебя – нет.

– Почему? – Встретившись с его глазами, я зябко поежилась.

– Они любят ангелов. Ангел – девушка, – он особенно подчеркнул это слово, – для них как изысканный и очень редкий деликатес. Тот гэйл теперь не оставит тебя в покое.

Я отвернулась. Но он рывком вернул мою голову в прежнее положение, глядя прямо в глаза и не давая опустить взгляд.

– Я еще не знаю, кто он, но явно из высшей знати.

Мои глаза расширились, тело пробила дрожь. Высшая… знать? Что он вообще там делал? Васька явно уловил вопрос в моих глазах и усмехнулся лишь самым краешком губ.

– Ему было скучно, он просто решил развлечься. И это чудо, что лорду удалось поймать его в ловушку, которой он просто не ожидал.

– Я…

– Да, ты. Он был слишком занят тобой и больше ни о чем не думал. Но вряд ли в следующий раз он будет так беспечен.

Я вывернулась из его рук и отвернулась.

– Но зачем ему я?

– Все очень просто. Он влюбился.

Я вздрогнула, а потом громко рассмеялась. До слез, до коликов в животе. Любовь гэйла к ангелу? Глупость какая.

– Гэйлы не умеют любить!

– Напротив.

Я закашлялась, подавившись смехом, и удивленно на него уставилась. Васька смотрел в камин и пальцем почесывал брюшко разомлевшего Оськи.

– Но их любовь довольно необычна. Если ангелы любят каждую человеческую душу, готовые на все для их спасения, то гэйлы… гэйлы любят только себя или то, что является их частью.

– Но я не его часть! – Крик пронесся по комнате, я изо всех сил пыталась успокоиться. Почему он так серьезен?

Неожиданно он рванулся ко мне, вцепился в рубашку и рывком разодрал ее на правом плече.

– Ты так считаешь? Тогда смотри.

Я удивленно взглянула на свою кожу и… и…

Черные извилистые полосы и пятна покрывали ее там, где ко мне прикоснулся мрак. Что же это? Кажется, я сказала это вслух.

– Теперь тебе нет дороги на небеса.

Мой взгляд с ужасом застыл на нем. Он сидел и смотрел на огонь, следя за изгибами алого с золотом пламени.

– Что это?

– Печать. Он отметил тебя. Как свою собственность.

– Но я не его собственность. Сделай с этим что-нибудь!

– Не могу.

Я неверяще смотрела на него. Ничего не понимая и окончательно запутавшись в собственных мыслях.

– Вась, прекрати. – Я сквозь слезы взглянула на Оську. – Она уже все поняла, все осознала. Нечего ее и дальше пугать.

Васька поморщился, но промолчал. Оська взмахнул крыльями и перелетел на мое колено. Я жалобно на него уставилась.

– Ось…

– Все будет хорошо. – Он осторожно смахнул крылом слезинки с моей щеки.

– Сейчас ты и впрямь не можешь вернуться на небо, но мы тут кое-кого попросили… Короче, недельку посидишь тут – он пока занят. А потом печать с тебя снимут.

– Но я не могу неделю сидеть тут!

Васька с Осей посмотрели на меня удивленно.

– А ну повтори! – начал закипать ангел.

Я упрямо вздернула подбородок.

– У меня есть задание – я должна защищать Дика!

– Ты с ума сошла? Твое задание закончено. Мы не предполагали, что охоту на него откроют так рано, поэтому и поручили его охрану тебе…

– Я знаю, что я самая слабая из всех, что я ничего толком не умею и уже успела по уши влипнуть, но это – мое первое задание, я буду охранять Дика ровно месяц, и не днем меньше!

Дальше на меня кричали. Потом угрожали, после чего уговаривали. Но я стояла на своем, твердо зная, что силой они меня держать не станут. У ангелов нет запретов, как глупо считают люди. Но у нас есть совесть.

– Блин, да ты хоть знаешь где он сейчас?!

Я, нахмурившись, глядела на Оську.

– Как это «где»? Где-нибудь поблизости. Вот я сейчас встану и найду его.

– Да бросил он тебя, бросил! Как только принес обратно в дом заказчика, так и сгрузил, дал хозяину денег, чтобы тебя не вышвырнули до того, как придешь в себя, и скрылся в неизвестном направлении.

Я сглотнула, упрямо рассматривая свои ногти:

– Это и неудивительно.

– Что?! – Друзья в шоке меня рассматривали.

– Это и неудивительно, ведь я ему доставила столько проблем, что он вряд ли хочет, чтобы я и впредь путалась у него под ногами.

– Да ты ему жизнь спасла! – рявкнул Васька. – Очнись, Ирлин, хватит идиотничать. Я уже подыскал неподалеку хороший домик. Поживешь в нем с Оськой, а мы сами обо всем позаботимся.

Я отрицательно мотнула головой, не поднимая на него глаза. Он только тихо зашипел сквозь сжатые зубы, а потом встал и движением кисти открыл портал на небеса, распрямляя за спиной белое великолепие крыльев.

– Поступай как хочешь. Если что – ты знаешь, как меня найти. – И Васька исчез, шагнув в портал, тут же сомкнувшийся за его спиной.

Мы с Оськой остались одни в теплой, заполненной сумраком комнате, которая уже не казалась мне такой уютной и родной, как прежде. Печать горела огнем на коже, на колене у меня сидел грустный Оська, а саламандры скрылись из камина, нарезвившись вдосталь.

Я сидела на ступеньке храма и доедала вкуснейшее мороженое. Оська, вымазанный в нем с ног до головы и с изрядно набитым брюшком, громко требовал добавки:

– Не будь жлобом!

– Ось, ты уже две порции съел – лопнешь.

– Дай!

– Ладно, ладно – на.

Смачное чавканье плюс абсолютно счастливая рожица совенка умиляли до крайности.

– Какой ты хорошенький, дай я тебя обниму.

– Ай! Перепачкаешься!

– Неважно. Все равно эта одежда уже грязная.

– Ой! Мое пузо! Не дави на пузо! Случится непоправимое!

Я весело рассмеялась.

На мне были черные обтягивающие шорты, высокие сапоги на каблучках, на которых, по выражению Оськи, я так клево летала с лестниц. А также черная, с высоким воротничком водолазка. Длинные рукава и воротник прекрасно скрывали отметины на теле, так что ее я старалась не снимать вообще, пользуясь магией очищения и обнажаясь только в душе перед Оськой. Тому было глубоко по фигу, так как он старался всегда искупаться первым, вопя о свободе для всех вообще и правах сов на личную гигиену в частности. Я его не всегда понимала – видимо, нахватался всего этого в других измерениях.

– Слушай. А ты уверена, что он сюда придет? – Оська задумчиво прижимал к себе стаканчик из-под мороженого и заинтересованно оглядывался по сторонам.

– Конечно, у меня же с ним связь. Забыл?

На меня посмотрели с крайним подозрением.

– Я надеюсь, платоническая?

Я покраснела и возмущенно фыркнула.

– Конечно, ты что забыл…

– Да ладно, помню я все, помню, – ехидно улыбнулся этот вредитель и начал медленно доедать мороженое, старательно вылизывая стенки стаканчика изнутри. – Да, кстати, а ты уверена, что он нам обрадуется?

Я старательно кусала нижнюю губу, не имея ни малейшего желания отвечать. Но Оська так пристально на меня посмотрел…

– А как же, конечно! – ненатурально рассмеялась я. – Просто умрет от счастья.

Оська подавился мороженым и сильно закашлялся, с ужасом глядя на меня. Я запоздало ойкнула, сообразив, что ляпнула. Но тут в толпе, собравшейся на главной площади, мелькнуло знакомое лицо, и я тут же обо всем забыла.

– Ой, смотри, да вот же он!

Оська, все еще кашляя, попытался поинтересоваться, где именно. Но я уже вскочила, схватила его за крыло и понеслась вниз по ступеням, боясь вновь потерять того человека из виду. Бултыхающийся на ветру совенок пытался что-то мне прокричать, но я его не слушала, ловко ввинтившись в толпу. Уже на ходу я сделалась невидимой, заодно прихватив заклинанием и Оську, и только секунды через две сообразила, что зря.

Мы врезались во всех. Люди удивленно вскрикивали и отлетали в стороны. Оська отчаянно кусал тех, до кого дотягивался, я постоянно извинялась и старалась пореже наталкиваться на людей, но в такой толпе… это почти нереально!

Дик! Его лицо мелькнуло всего в паре шагов от меня, и я не думая пошла напролом. Оська завопил что-то вроде «банзай!» и укусил жирного мужчину за нос. Тот очень громко заверещал. Я опрокинула палатку, сбила на землю половину товара, кого-то пихнула, кого-то толкнула и… врезалась в Дика! От столкновения неизвестно с чем он не удержался на ногах и буквально налетел на прилавок с ножами и кинжалами, разложенными, естественно, без ножен на всеобщее обозрение. Поднялся страшный грохот, все рассыпалось по полу. Чудом не напоровшийся на одно из лезвий Дик сидел среди всего этого бедлама и крайне злобно смотрел прямо на меня. Я запоздало сообразила, что только что стала видимой. Оська висел у меня на руке и от чего-то отплевывался, продавец громко ругался, а народ вокруг бушевал и громко требовал справедливости.

– Н-да-а, – сказал Ося, кое-как взбираясь ко мне на плечо, – он и вправду чуть не умер… от счастья.

Я снова покраснела, пряча пылающее лицо за чересчур отросшей в последнее время челкой. Дик медленно и как-то угрожающе встал.

– Привет! – ляпнула я, стараясь не смотреть в его сторону. – А я тебя искала.

– И нашла, – гордо вякнул Ося, радостно обозревая хаос и разрушения вокруг.

Меня молча схватили за руку и куда-то поволокли сквозь почему-то резко начавший расступаться народ. Я смирилась с участью и позволила себя тащить, куда он сам пожелает. В конце концов, я ведь все-таки нашла его, и всего за три дня.

Грязная, унылая харчевня радовала своей простотой. В это время дня посетителей было мало, и хозяин обрадовался нам, как родным. Хотя… холодное и, кажется, уже окаменевшее пюре с ошметками чего-то, гордо названного мясом, доверия не внушало. Четыре мухи, сонно жужжащие над «мясом», приступать к трапезе не спешили – видимо, ждали, когда я сниму пробу, чтобы посмотреть на эффект. Но и я начинать есть не торопилась, поджидая Дика, ушедшего разбираться по поводу качества еды на кухню. Там были слышны какой-то грохот, визг служанки и гневный рокот повара. Правда, вскоре все утихло, а как всегда спокойный и невозмутимый Дик вернулся и сел напротив. Он быстрым движением руки смел на пол жужжащий обед и остановился на мне тяжелым взглядом.

Я скромно ему улыбнулась. Оська шепнул мне, что он щас, и упорхнул на кухню. Меня опять бросили.

– И долго ты еще собираешься за мной гоняться? – первым прервал затянувшуюся паузу Дик.

– До конца месяца.

Желваки на его щеках вздулись и тут же опали.

– Как ты меня нашла?

– Я же твой хранитель, я тебя чувствую.

Он прищурился:

– И давно?

Я посмотрела на него вопросительно.

– Давно ты меня чувствуешь?

– Два дня я не могла тебя засечь, но вчера вечером…

Он немного расслабился:

– Понятно. – (Я с надеждой на него взглянула: может, хоть теперь не прогонит?) – Я смотрю, ты все еще не выкинула то колечко.

Я кивнула.

– Почему же ты его не активировала тогда?

Я улыбнулась ему, как дурачку. Дик нахмурился. И все-таки он хороший.

– Гэйлы не используют магию. Кольцо ничем бы мне не помогло.

– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Кто такие гэйлы?

Пришлось рассказать.

– А вот и я! Ой, я та-ак наелся! – Оська плюхнулся на стол и нежно обнял свое пузо, радостно сверкая черными пуговками глаз.

– Интересно, и как такой клоп смог настолько изменить свои размеры?

Оська возмущенно уставился на Дика, но был слишком сыт, чтобы кусаться, а потому пока просто показал ему язык. Я улыбнулась, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос. Счастье переполняло меня: после того как я рассказала Дику основы, как он выразился, «мифологии», он разрешил мне находиться рядом с ним до конца месяца все с тем же условием – слушаться его во всем и не лезть куда не надо. Я пообещала. А вскоре с кухни донесся упоительный запах готовящегося обеда, и я звучно сглотнула, представляя себе, что наконец-то смогу поесть. Ведь со вчерашнего вечера, когда я неожиданно вновь смогла ощутить связь с лордом, у меня во рту и маковой росинки не было, а не то, что уж там… чего-то еще.

Поев и расплатившись с хозяином, Дик встал и направился к выходу из таверны. Я поспешила следом, стараясь не отстать от его размашистых шагов. Оська храпел у меня на руках, разомлев от обжорства. Говорят, чем меньше существо, тем чаще и больше ему надо есть. Хм. Наверное, если бы Ося стал еще меньше, он бы есть вообще не прекращал.