Текст книги "Капризная принцесса (СИ)"

Автор книги: Ольга Куно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Глава 11, в которой автор пьёт горилку

Утро принесло с собой пение птиц и запах свежевыпеченного хлеба, проникший в комнату через приоткрытое окно. Свежий ветер легонько покачивал тонкую занавеску. Принцесса сладко потянулась. Спина и ноги немного побаливали, но это была приятная боль отдохнувшего за ночь тела. Постель была мягкая, белоснежная и воздушная. Потянувшись ещё разок, принцесса приняла сидячее положение, опустила ноги в домашние туфли…и только тут вспомнила про ночевавшего на полу Влада. Тот уже не спал, но всё ещё лежал на своей наспех приготовленной вчера постели, состоявшей из ковра, постеленной поверху перины (благо у принцессы их было хоть отбавляй) и мягкой подушки (их тоже было на кровати штуки три-четыре, так что ей не жалко). Вид у юноши был мягко говоря не восторженный.

– Доброе утро, – сказала принцесса, вставая и закутываясь в платок.

– Доброе? Я бы его так не назвал. Как честный человек.

– А что, тебе было неудобно? – беззаботно поинтересовалась принцесса, подходя к зеркалу. Беззаботность девушки мгновенно исчезла, стоило ей увидеть своё отражение. Она схватила гребень и принялась второпях приводить своё внешность в порядок, насколько это было возможно "в полевых условиях". – Разве спать в лесу на земле было лучше?

– Представь себе, лучше, – мрачно отозвался Влад. – А главное, от леса особого удобства не ждёшь. А когда возвращаешься домой, рассчитываешь, что вот сейчас-то отоспишься, наконец, как человек. И что?

– Не знаю, я лично вполне отоспалась. Как человек.

Принцесса, наконец, осталась довольна своим отражением в зеркале, что прибавило ей благодушия и игривости.

– Я сразу понял, что ты вредная и противная, – вздохнул Влад, поднимаясь на ноги. – Ещё тогда, в царском тереме.

Настроение у принцессы мгновенно испортилось. Слова юноши напоминали о том, что ей и самой придётся каким-то образом раскрыть своё инкогнито, но как выйти из этой деликатной ситуации достойно, она пока не понимала. Особенно учитывая то, что она была представлена как Дуня не только самому Владу, но и его матери. (А также и всем дворовым в тереме, но кого это интересует?)

Внезапный стук в дверь также не улучшил её настроения.

– Опять?! – тихонько возмутилась она. – Да что ж такое? Скажи, может, ваш дом проклят? Может, на него наложено Проклятие Вечного Стука? Может, по нему просто бродит привидение и то и дело стучит в каждую дверь, и ему можно не открывать?

Пока она всё это говорила, они с Владом на пару уничтожали следы преступления. Перина и подушка быстро отправились обратно на кровать, где им и место, а князь, наоборот, под кровать (где ему вовсе не место, но это, как водится, мало интересовало принцессу).

– Кто там? – громко спросила девушка.

– Я Вам завтрак принёс, барышня!

Принцесса отворила дверь. На пороге стоял дворовый с большим подносом. Запахи с подноса распространялись восхитительные.

– Вот, приятного Вам аппетита! Завтрак на двоих, всё как надо. – Дворовый поставил поднос на стол.

– Почему на двоих?! – поперхнулась принцесса.

– Так княгиня так велела. Сказала отнести в горницу барышни завтрак на двоих. Ещё что-то такое про мыша сказала, но я малость недопонял. Мышь тут, что ли, завелась какая волшебная?

– Ага, мышь, – кивнула принцесса, торопясь выпроводить слугу из комнаты. – Для неё и завтрак. Уж больно прожорлива.

– Я не прожорлив, – заметил Влад, вылезая из-под кровати, как только за дворовым затворилась дверь. – У меня просто здоровый аппетит. Ну матушка! – покачал головой он, отрывая себе кусок свежего хлеба, и даже не пытаясь поухаживать сперва за принцессой. – И ведь я, как дурак, ворочался всю ночь на твёрдом полу, в то время как мог бы с тем же успехом спокойно возвратиться к себе в горницу!

– Подвинься, я тоже хочу есть! – Принцесса торопливо оттолкнула его локтем.

– Успеешь, – ответил юноша с набитым ртом. – Поспешишь – людей насмешишь.

– На себя посмотри! Обжора!

– Я плохо спал! Мне теперь положено как следует наесться, – аргументировал он.

– Мне тоже! У меня организм растущий! Так наш учёный говорит! Между прочим! – припомнила она. – Ты хоть понял, что ваш учёный теперь обязан тебе получением крупной суммы!

– Это на избавление от мяучащих мышей-то? Нет, ничего он не получит. Моя матушка не такая, она на всякие глупости казённые деньги раздавать не станет.

Завтрак был быстро поглощён; на столе сиротливо лежал последний кусок свежего хлеба, с хрустящей корочкой. Принцесса и Влад обратили на него внимание одновременно, но Влад оказался чуть проворнее, и первым схватил вожделенный продукт. С победным возгласом он запрыгнул на кровать.

– Отдай! – Принцесса прыгнула следом за ним и попыталась отобрать хлеб. Влад не уступал. – Ты же уже наелся!

– А это последний кусок, он самый вкусный!

– А ты – мужчина, ты должен уступить даме!

Она как-то вдруг резко сообразила, что сидит на одной кровати с мужчиной, в одной только ночной рубашке и давно распахнувшемся платке. И поспешно его запахнула, отчего-то густо краснея именно сейчас. Влад тоже, столь же внезапно сообразил, в каком оказался положении. Он откинул кусок хлеба в сторону, глядя девушке в глаза, взялся рукой за её платок и потянул его на себя. Пару мгновений она пыталась ударжать платок, а потом позволила ему выскользнуть из рук и слететь на кровать. Они стояли на коленях на девственно-белоснежной кровати, друг против друга, стремящиеся один у другому и пока не зная, куда приведёт их эта дорога.

– Если ты хочешь, чтобы я ушёл, лучше скажи это прямо сейчас, – прошептал он, наклоняясь к её губам.

– Разве я сказала хоть слово? – прошептала она в ответ.

Их губы соприкоснулись, и мир изменился. Два смерча, прежде по отдельности бурлившие внутри каждого из них, вырвались наружу и объединились в единый торнадо, сметающий всё на своём пути. Абсолютно всё – классовые различия, недопонимание и недоговорённости, стыд, обиды и чувство вины, строгое воспитание и моральные устои. Всему этому пришлось отодвинуться, уйти в сторонку и нервно курить, чтобы, возможно, когда-нибудь потом возвратиться и даже взять реванш – но не сейчас. Сейчас было время только для этого смерча.

Принцесса схватилась за рубашку Влада и принялась избавляться от неё, попутно царапая его ногтями, не слишком задумываясь о том, как правильнее и удобнее было бы её стянуть, зная только одно: этот предмет – лишний и от него надо срочно избавиться. Ещё не стянув рубашку до конца, она обратила внимание на то, какие у него мускулистые плечи, какая смуглая кожа, и задрожала от напряжения. Её ночную рубашку постигла та же участь. Он припал губами к её обнажённой груди, и она застонала, запрокинув голову и кусая губу, а потом они вместе, обнявшись, упали на кровать. Губы снова слились в поцелуе – быстром, сумасшедшем, словно они пытались успеть что-то, для чего потом уж точно не хватит времени. Остатки одежды, лихорадочно стягиваясь с тел, летели в стороны. Потом наступил короткий миг затишья, и принцесса, лёжа на спине и, словно в небо, глядя на нависающего над ней любимого мужчину, заставила себя выговорить:

– Я, наверное, должна сначала кое в чём тебе признаться…

Он помотал головой.

– Только не это. Ты непременно расскажешь мне о том, что ты – принцесса, но только потом.

Воистину это было затишье перед бурей.

Они лежали на кровати в однимку, по-прежнему обнажённые, с бешено колотящимися сердцами, всё ещё тяжело дыша, абсолютно счастливые. Кудри принцессы разметались по подушке; волосы Влада были ещё более взъерошены, чем обычно. Она перевернулась на живот и, подперев голову рукой, посмотрела на него с обожанием и недоуменем одновременно.

– Откуда ты узнал, что я принцесса?

Он улыбнулся, играясь с одним из её рыжих локонов.

– Я всё время это знал. С самого начала.

– То есть как это с самого начала?! Да не может такого быть!

– Почему не может? Я тебя и раньше видел, на паре приёмов, и тогда, в том маскараде, тоже почти сразу узнал.

– Неправда, я хорошо переоделась, меня никто не узнавал!

– А я узнал.

– Постой. – Принцесса вдруг задумалась над вопросом, который прежде отчего-то не приходил ей в голову. – А что ты вообще делал у нас в тереме?

– Прекрасный вопрос, как сказал бы наш учёный, – кивнул Влад. – Пожалуй, сейчас я могу тебе сказать. Когда-то на приёме я увидел девушку, и она мне очень понравилась. Потом я видел её ещё раз, а потом услышал, что её выдают замуж. Со всех концов света к ней съезжались женихи, вот я и подумал: а почему бы собственно не попытать счастья? Но когда я доехал до её терема, оказалось, что смотрины приостановились, что она отвергает всех женихов, и, возможно, свадьбы вовсе не будет. Так что подлинной причиной моего плохого настроения на тот момент был в общем-то совсем не злополучный трубочист. А тут – вы с Ксанкой. Я сначала подумал, может, вы меня разыгрываете. Потом решил, нет, наверное, всерьёз. А потом сказал себе: да ладно, по ходу дела разберёмся. Если розыгрыш, я об этом скоро узнаю, а если всерьёз, так уж лучше помогу.

Принцесса спрятала лицо в подушку.

– Постой! – Она села на постели и нахмурилась. – Ты что же, хочешь сказать, что если бы я не взбунтовалась и продолжила спокойно смотреть женихов, то рано или поздно среди них оказался бы ты? И мы могли спокойно познакомиться и пожениться, безо всех этих злоключений, не лазая через дымоход, не пробираясь через пещеры, не сражаясь с вампиром?

– Вообще-то я никогда не думал об этом с такой стороны, но в сущности да.

– То есть опять всему виной мой вредный характер???

– Ну, во-первых, если бы не твой вредный характер, я бы в тебя не влюбился. А во-вторых, если бы не твой вредный характер, ты бы, может, давным-давно вышла замуж за первого, кого твой батюшка предложил. Ну и в-третьих, как сказала бы моя сестра, разве можно в здравом уме и твёрдой памяти отказываться от таких приключений?

– В здравом уме от них не отказываются, – вздохнула принцесса. – В здравом уме в них попросту не вляпываются…

– Ну поскольку к нам с тобой это отношения не имеет, – заметил Влад, явно не особо удручённый сим обстоятельством, – я предлагаю тебе вляпаться ещё в одно приключение. Только на этот раз более долгое.

– Какое это? – Принцесса, как раз натянувшая через голову платье, посмотрела на него с некоторой опаской. Не то чтобы она стремилась отказаться от приключений на всю оставшуюся жизнь. Но пока их и вправду было достаточно. Хотя бы на ближайшие пару дней.

– Выходи за меня замуж. – Серьёзный, романтический взгляд был быстро и безнадёжно испорчен озорным огоньком. – Со мной точно не соскучишься.

– Это ещё неизвестно, с кем из нас не соскучишься, – улыбнулась принцесса. – Впрочем, идёт. Выйду. Только запомни раз и навсегда – ты сам в это ввязался!

– Стой-ка, стой-ка, – воскликнула она минуту спустя, высвобождаясь из его объятий. – Кто же так делает предложение? А где же кольцо с драгоценным камнем, а подарки, а цветы? Ты что, сэкономить на мне решил?

– На тебе пожалуй сэкономишь! – отозвался он. – Будет, всё будет. Только дай мне пару часов.

– А встать на колени? – Не унималась она. – Предложение полагается делать на коленях!

– Это где это такое написано?

– В одной очень умной книжке!

– Вот правильно мне приятели говорили, что жену надо брать неграмотную!

– Я настаиваю!

– Пожалей меня, здесь пол жёсткий!

– А ты подушку подложи!

– Нет, ну на такое зрелище надо гостей собирать. Князь опускает колени на девичью подушку и торжественно делает предложение полуголой принцессе!

– Я уже не полуголая! – возмутилась она. – Хотя… Если уж быть совсем, откровенной…А перед свадьбой, наверное, придётся…Знаешь, кажется, я полу-принцесса.

– Это как?!

– Ну вот принцесса, но только наполовину.

– На правую или на левую? – поинтересовался Влад, оглядывая девушку с обеих сторон.

Та недовольно притопнула ножкой.

– Ну что тут непонятного? Я, правда, и сама не до конца уверена. Но мне недавно кормилица сказала, будто…будто я дочь вовсе не короля, а какого-то там кузнеца. Только учти: предложение ты уже сделал, и оно не отменяется! – быстро добавила она.

– Подумаешь напугала! – пожал плечами юноша. – Тоже мне откровение! Да в наше время ежели начать разбираться, кто на самом деле чей ребёнок, вовек не закончишь. Об этом даже песни пишут. Про камердинера слышала?

– Нет.

– А вот послушай.

– Эй, камердинер, мне кто-то подбросил записку.

Там о тебе и царице заводится речь.

Дескать, ты к ней подходил недозволенно близко,

В ухо шептал и касался ладоней и плеч.

– Ваше Величество, мне, право слово, неловко.

Много на дамских нарядах стежков и узлов.

У королевы на платье порвалась шнуровка.

Я ей помог подлатать, и всего-то делов!

– Я, камердинер, от нескольких слышал придворных,

И до сих пор не оправлюсь от тех голосов,

Будто с моею супругой ты очень проворно

Заперся в царских покоях на пару часов.

– Ваше Величество, это как минимум странно.

В опочивальне заклинило ржавый замок.

Я приносить извинений за это не стану.

Ну, разумеется, я королеве помог.

– Что ж, камердинер, претензий как будто бы нету,

Только обсудим вопрос напоследок один.

Мне родила королева ребёнка-брюнета.

Но королева блондинка; я тоже блондин.

– Ваше Величество, мне, право слово, обидно!

Да, я помог королеве родить малыша.

Вы слишком заняты, это давно очевидно:

Старшая фрейлина больно собой хороша.

– Что ж, камердинер, твоё объясненье годится.

Рад, что везде ты мою опекаешь жену.

Я королеву отправлю сегодня в темницу.

Ты же её не оставишь надолго одну?

След ли героя в тюрьму отправлять за измену?

Иль наказанье чрезмерно? Бессмысленен спор.

Может, героя и жаль, но одно несомненно:

Меры не зная, недолго попасть под топор!

Солнце успело за это время подняться довольно-таки высоко, что легко можно было увидеть даже сквозь прикрывающую окно занавеску. Сколь это ни было грустно, им пора было расходиться, чтобы вновь встретиться в общей зале, соблюдая соответствующие обстоятельствам приличия. Прежде чем выйти из комнаты, Влад подошёл к кровати и ловким движением руки приподнял все перины разом. На деревянной плоскости лежало что-то маленькое и зелёное.

– Я так и думал, – кивнул юноша, возвращая перины в прежнее положение. – Горошина. Значит, так, у меня к тебе будет одна просьба. Только ты не удивляйся, а сделай, как я скажу, хорошо?

– Ну попробую.

– Когда ты спустишься вниз, моя матушка непременно спросит у тебя, как тебе спалось. Так вот, ты немного постесняйся, а потом скажи, что если честно, спала ты не очень. Тебе всю ночь казалось, будто что-то твёрдое перекатывается по кровати. И теперь у тебя болит всё тело. Сделаешь?

– Вообще-то звучит как-то нехорошо… – призналась принцесса. – Ну да ладно, сделаю.

– Вот и хорошо. – Он подмигнул ей и выскользнул из комнаты.

Когда принцесса спустилась вниз по широкой лестнице, княгиня уже поджидала её внизу. Поцеловав гостью в щёку и усадив её на скамью, он действительно спросила:

– Ну дорогая, как тебе спалось на новом месте?

Принцесса в смущении опустила глаза.

– Ну…спасибо, в общем-то всё хорошо…

– Да ты говори как есть, не стесняйся! – подбодрила её Яромира.

– Ну если совсем уж честно, мне что-то мешало. Словно всю ночь перекатывалось под периной. Всё тело изныло.

– Ай-ай-ай, – покачала головой хозяйка. – Видать, что-то на кровать попало. Ну да ничего, я горничную пошлю, она всё исправит. А теперь, может быть, фруктов?

Влад и Яромира стояли на балконе, глядя на подгоняемые ветром облака.

– Матушка, я, кажется, женюсь, – серьёзно сказал юноша.

– Я так и думала, – кивнула Яромира.

– Ты ещё не всё знаешь про невесту, – продолжил Влад. – Видишь ли, она на самом деле принцесса.

– Я знаю, – вновь кивнула княгиня.

– Ты о горошине? – поморщился он.

– Да Бог с тобой, сынок, какая горошина! – отмахнулась Яромира. – Что я, совсем, по-твоему, из ума выжила? Не понимаю, что ли, что горошинку под двенадцатью перинами не почувствует никто, будь то хоть княжна, хоть принцесса, хоть морская владычица. А только трудно ли догадаться? Всё королевство гудит: дескать, из царского терема пропала престолонаследница, не то похитили её, не то сама сбежала. Гонцов разослали во все концы королевства, стража сбилась с ног, и тут ты возвращаешься, с девушкой в годах принцессы, и как раз держишь путь из царского терема. И по времени всё совпадает как нельзя лучше. Ну, и что же мне было подумать?

– А зачем же ты тогда ей горошину подкладывала? – рассмеялся Влад.

– А по традиции, – серьёзно ответила княгиня. – Так полагатся. Традиции нарушать нельзя. Мне, знаешь ли, тоже горошину в своё время подкладывали, так и я ни сном, ни духом. А отец твой покойный мне тогда и подсказал на ушко, как его матери на вопросы отвечать. Вот и ты сейчас так же сделал.

– Но пользы-то от этой горошины никакой?

– То есть как это никакой? Ты, чай, другим девушкам правильных ответов на мои вопросы не подсказывал. А нынче как начала она правильно отвечать, так я сразу и поняла: вот она, сына моего избранница, пора за портнихой посылать. А ты говоришь – никакой пользы. Нет, сынок, традиция – это вещь великая. Если к ней подходить правильно, с умом.

А предложение по всем правилам, с кольцом да подарками, Влад всё-таки сделал. И даже на колени встал, при том безо всякой подушки. И было это в царском тереме, в торжественной обстановке, в присутствии отца принцессы. Отца – это в смысле короля. Хотя, быть может, и кузнец там тоже был. Кто ж их, кузнецов, разберёт? Кормилица расстроганно промокала глаза платочком, Ксанка весело улыбалась, придворный учёный, лекарь и королевские советники довольно поглаживали бороды. И я там была, горилку пила, а ежели чего неверно запомнила – за то прощенья просим.