Текст книги "Измена. Не буду твоей (СИ)"

Автор книги: Ольга Игонина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Леш, давай не здесь. Вдруг поскользнешься, кафель скользкий. А тебя по горячей воде немного разморило.

– Не придумывай! – шепчет мне в шею. – Я хочу тебя сейчас.

В фильмах секс в душе всегда выглядит интересным и возбуждающим. А у нас все как-то коряво. Простите за подробности – не скользит, из-за разницы в росте – все как-то нелепо. Но мне понравилось. Впервые за все время я поняла, что такое секс, когда тебя хотят.

– Пойдем, я тебе сок налью, – накидывает на меня полотенце.

– Носки снять не забудь, полы будут мокрые, – да, вид у моего супер-мужчины на грани с комедией.

– Видишь, как я тебе хотел, даже раздеться до конца не смог. И ждать тебя из душа не мог.

Неужели это приступ ревности, потому что рядом со мной сегодня сидел чужой мужчина?

Подаю Лешке полотенце, он вытирает волосы и грудь, а в комнату идет голышом.

– А ты чего в костюме Адама гуляешь? Чистое белье в чемодане, я тебе три пары положила, – удивляюсь, что за странные поступки, никогда Лешка так себя не вел. – А ты когда из командировок приезжаешь, по мне не скучаешь?

– Скучаю, но дома ты другая. Вечно недовольная, стеснительная, и кажется, что мама всегда за дверью. А тут мы сами. Как классно, что ты придумала со мной поехать, – наливает себе еще стакан джина, газировкой уже не разбавляет. – А то мне приходилось как-то с желаниями и похотью самому справляться, а теперь ты под боком.

– Дрова рубил или в колокола звонил? – очень люблю фильмы с Челентано.

Лешка показывает язык, всем видом давая понять, что шутка не зашла.

– Я устала, хочу сока и спать, – застегиваю пуговицы на спальной рубашке.

– Лилька-килька, ну какой сон? Нам раз в жизни вместе хорошо, а ты спать. Требую ночь разврата.

Ох уж этот алкоголь. Хочешь узнать человека – напои. Дома Лешка почти не пьет, боится, что мама неожиданно в гости придет, а от него пахнет. А тут, когда родительница за несколько тысяч километров, можно отпустить ситуацию.

– Иди ко мне, – Лешка не унимается, заваливает меня на кровать. – Будем вместе отдыхать.

Щелкает по каналам, везде какая-то ерунда. Я бы уже легла спать – дозу эмоций и любви уже получила.

– Дерьмо – это ваше телевидение. Одни новости по всем каналам. Щас на ноуте фильмец найдем. Ты про что хочешь? – Лешка встает с кровати, как был нагишом, так и идет по комнате за сумкой.

– Про войну не хочу и стрелялки не хочу. Любовь или детектив интересный, только не на сто серий.

– У меня на флешке есть несколько подборок для командировок, чтобы вечера скоротать.

Открывает список – пара дурацких комедий, долгий российский сериал, несколько популярных зарубежных сериалов. Отдельная папка с порно.

– Ого, а это что? – не думала, что такое нужно хранить на рабочем ноуте, тем более интернет везде есть.

– Ну, я когда по тебе скучаю, как-то же справляться должен. Или нужно женщин на ночь искать?

Да уж, что-то когда ты, милый, дома у тебя такой страсти и пылкости нет. Но вслух не говорю ничего, только громко вздыхаю.

Выбираю сериал, который знаю почти наизусть. Смотреть толком не успеваю, засыпаю

– Лиль, ты чего спать сюда приехала, – Лешка тихонько толкает вбок. – Мы так не договаривались.

Мы вообще никак не договаривались. Ты меня и брать с собой не хотел.

– Котик, ну давай, просыпайся. Еще один заход. И так уж и быть баюшки.

Чувствую, муж всем весом наваливается на меня. Начинает слюнявить мне ухо. Бесит, мозг уже спит и никакого секса не хочет. Пытаюсь сосредоточиться на том, что чувствую – проникновение, движение, губы, руки, стоны. Кажется, мне это начинает нравится.

Глава 12. Почувствуй себя Золушкой

– Лилька– килька, а у нас сегодня ужин с партнерами. Семейный. Твой выход, – Лешка лениво выползает из-под одеяла.

– Еще раз ты меня килькой назовешь, я тебя грохну чем-нибудь тяжелым. Откуда это всплыло, раньше никаких подобных высказываний в мой адрес не было.

Стою на мини-кухне пытаюсь понять, куда спрятана розетка. Чай очень хочется, а кипятка нет. Может на завтрак сходить, семьей. Ага, пока флер вчерашней ночи не прошел

– Так прикольно Лилька-килька, ну. Это Инга придумала.

– Рифмоплетка, блин.– хочется сострить, но быстро на Ингу ничего не могу придумать. – Лешка – картошка, вот. И вообще, есть хочу. И чай хочу.

– Так тут рестик нормальный, пойдем позавтракаем.

Собираемся не очень быстро. Я уже поднываю под дверью, а супруг все копается. Кому-то все отвечает в телефоне то злится, то смеется.

– Леш, я пойду, а ты догоняй. А то вдруг снова мест не будет, – да, в душе я психанула, но скандал устроить не могу. Не умею. Хлопаю дверью, иду, мечтая о теплой каше и бутере с сыром.

Захожу в зал, сегодня пусто. Или все уже поели, пока я пыталась поднять супруга, или в такую рань никто не ест. Большой шведский стол. Можно не спешить, выбрать, что хочется.

– Доброе утро, – откуда-то из-за спины. Поворачиваюсь, вчерашний знакомый. В белой футболке, сверху темно-зеленая рубашка. – Вы снова одни?

– Супруг где-то в пути, – и, кажется, мне стыдно. Не перед ним, перед собой, вот они наши отношения, когда мы вместе, но поодиночке.

– Вдруг он окончательно потеряется по пути, я с радостью приму ваше приглашение позавтракать вместе.

Какой-то уникальный мужчина, его слова не звучат, как подкат, как приставание. А как-то с достоинством. Пока я соображаю, что ответить, поворачиваюсь, а никого уже рядом нет.

– Лиль, ты кашу и дома поесть можешь. Вон картошечка с мяском, колбаса – сыр. Выбирай, – и жест хозяина. – Все для тебя.

Лешка нагребает тарелку еды, как будто мы с голодного края. И вот это дурацкое, которое называют “испанский стыд”. Лешка невольно противопоставляется вчерашнему знакомому.

– Лилька...

Я делаю злое лицо, готова ответить на “кильку”. Но Лешка ржет, никакого продолжения нет.

– Ну прости, Лилечка, тут есть отличный мастер, Инга сказала, она тебя на прическу записала.

– А где она сама-то? Где твои коллеги?

– Инга фигуру блюдет, кажется, одной водой с лимоном питается. Мужики вчера перебрали, небось еще дрыхнут, – запихивает картофелину целиком в рот.

– Ну и хорошо. Мне она не очень нравится.

– Ды брось. Нормальная телка, умная, язык подвешен.

– Да-да, рифмует прекрасно, – ага-ага, стерва.

Ем кашу – невкусно, размазня-размазней. Лешка набивает рот едой, это его отличительная черта, – ему вкусно в любом состоянии. Ничего не испортит настроение или аппетит.

– А Инга будет на встрече?

– Конечно, все будут. И Виталик, и Серега.

Ага, значит, нужно не только человеком выглядеть, но и с Ингой, я так думаю, потягаться. Подруги говорят, что внешне я очень ничего, но мама всегда говорила, что я обычная. И даже когда вижу в зеркале, что я и правда красивая, то голос в голове быстро усмиряет.

А теперь мне надо быть лучшей. Пока Лешка доедает очередной бутер, гуглю, где можно сделать красивую укладку. Звоню, бронирую время. И платье у меня не особо нарядное. Пока нет у меня понимания, как проходят эти вечера здесь. На тех семейно-рабочих вечерах-ужинах, где я уже была с Лешкой, хватало хорошего костюма. А вдруг тут нужно платье с кринолином.

– Леш, ты доедай, мне себя в порядок нужно привести.

– Только без искусственного загара давай, ладно?

– Бе-бе-бе.

Иду в салон. На пороге меня встречает девушка, похожая на окуня. Не знаю, сколько филлера ей закачали в губы, но смотрится очень странно. Молю вселенную, чтобы мастером она оказалась хорошим.

– Сделайте, пожалуйста, из меня роскошную женщину, только чтобы без перегибов.

– Свадьба, юбилей, похороны? Повод у вас какой?

– Встреча с партнерами супруга.

– Все будет на высоте! – кивнула девушка.

Она отвернула меня от зеркала и принялась колдовать. Чем-то терла лицо и шею, потом мазала, еще мазала, и еще. Наверное, у меня уже такой слой штукатурки, что если споткнусь, то все одним большим куском отвалится.

– Прическу или укладку? Я бы укладку посоветовала.

– Давайте, – соглашаюсь без лишних слов.

Еще полчаса начесывает волосы, что-то завивает, сбрызгивает лаком. Представляю, как повернусь, а на меня смотрит трансвестит с вычурным макияжем.

Поворачиваюсь, начинаю подсматривать.

У меня нет слов! Красота!

Аккуратные локоны, выразительные, но не вульгарные глаза, ровная кожа, но не наштукатуренная. Мимика живая. Похожа не на куклу, а на ухоженную молодую женщину.

– Вы волшебница! Очень красиво! Вы меня окончательно спасете, если расскажите, где платье можно красивое купить, – сама кручусь у зеркала, рассматривая себя то, с одной стороны, то с другой.

– В магазинах ничего особо нет, а всякие интернеты доставить не успеют, вам же тут не столица.

– Ну значит, не судьба, – куда-то в пространство, вздыхаю. Хотя у меня нормальное платье, что я переживаю. Чуть офисное, но и бал-маскарад никто не обещал.

– Мне кажется, я могу вам помочь. У меня есть мое красивое платье. Грудь у вас чуть поменьше, но мы вытачку прищепим и будет хорошо. Сейчас Машке позвоню, она его притащит.

Через двадцать минут девочка-подросток притащила огромный пакет. Платье на меня не село. А вот юбка карандаш и нарядная блузка – очень даже. Может, они делают меня чуть-чуть старше, но точно красивее, чем мое нарядное библиотекарское платье.

– Как я могу вас отблагодарить? Я завтра под открытие все верну.

– У меня завтра выходной, – подпиливая ногти, говорит Маргарита, оказывается, так зовут девушку. – На ручку пакет повесь, я потом заберу.

– А если украдут?

– Я тебя умоляю, местные не возьмут, а командировочным мой хлам и даром не надо.

Захожу в номер, Лешка в трусах и футболке. По комнате в расстегнутом платье бегает Инга.

– А что тут у вас? – у меня нет слов.

– Я к тебе пришла, а ты где-то шляешься. – возмущенно выкатывает мне Инга. – Это платье или это?

Одно платье уже на ней, второе держит на плечиках.

– Эээ, я бы вот то выбрала, – показываю на платье-футляр цвета пыльной розы.

– А лак для волос есть? А то мой закончился.

От ее напора у меня даже слова закончились. Молча протягиваю флакон. Лешка почесываясь, смотрит телек, кажется, мы ему совершенно не мешаем.

– А ты чего не собираешься, до выхода около часа осталось? Или так пойдешь? – Инга измеряет меня взглядом с явным недовольством.

– А что не так? – вот не умею я с этими нахрапистыми разговаривать.

– Все отлично. Побежала я.

– Леш, а ты чего в трусах перед Ингой ходишь? – как бы в шутку спрашиваю у мужа.

– Да она меня и без трусов видела. Мы-то работаем давно. Шучу-шучу, – полез в шкаф доставать костюм.

Уважаемая вселенная, дай мне терпения не поубивать сегодня никого на этом ужине.

Приезжаем в гости к партнерам. Парвиз – элегантный мужчина лет шестидесяти. Жена у него прекрасная, трое детей. Заходим в комнату, на стене много-много фотографий. Вот их свадебные, вот дети на природе. А это? С фотки мне улыбается мой новый знакомый.

Глава 13. Лешка. Взгляд со стороны

Думал, что приезд Лильки перепутает мне все карты. Но оказалось, что все не так уж и плохо. Оказывается, секс может быть и без одеяла и темноты. А она бывает ну почти страстной кошечкой. Может, и нафиг эта Инга не нужна, хотя... Нужно посмотреть, что и как будет потом.

А еще меня бесит, что моя жена подсаживается к каким-то мужикам за стол, и они на нее глазеют. Причем она мне так просто это все рассказывает, как будто за хлебом сходила. Не верю я в эти очереди на раздаче.

Так она еще и бросила меня на завтраке. Не понимаю, как это так, и что с ней. Умчалась наводить красоту, чтобы Ингу перещеголять, что ли?

– Лиль, – без стука открывается дверь и появляется Инга, – какое платье лучше?

– Я хоть и не Лиля, но платье посмотреть могу, и то, что под ним тоже.

– Фу, ну какой ты нетерпеливый. Сначала жену припер с собой, а теперь на чужих женщин заглядываешься. – Язвительным голосом отчитывает меня помощница.

– Ну супруга марафет побежала наводить, а я тут скучаю.

А я и правда скучаю. Сижу, телек по каналам клацаю, ничего интересного не происходит.

И тут заходит Лиля.

– А что у вас тут происходит? – голос тихий, но, мне кажется, в себе уверенный.

– Я платье пришла тебе показать, чтобы ты помогла выбрать, а ты все где-то шляешься,– Инга явно наглеет. – А ты когда будешь приводить себя в порядок?

Ох и Инга. Она же видит, что Лилька выглядит прекрасно. Волосы красиво уложены, макияж тоже очень идет.

– А что не так? – жена держится молодцом.

– А нет, все так.

Инга ушла, а мне стало неприятно. Я, конечно, офигенно себя чувствую, когда две красивые девушки за меня готовы побороться, но вот то, что одна из них моя жена и ее хотят обидеть, как– то не прикольно. Причем я не пойму, это мне за нее обидно, или за себя, что у меня такая амебная женщина.

– Леш, а ты чего перед ней в трусах сидишь?

– Да она меня и без трусов видела, – я делаю вид, что шучу. Интересно, будет ли ревновать?

– Понятно, – без каких-либо эмоций.

Я встаю, подхожу вплотную к Лиле, хочу поцеловать ее. Она отшатнулась, руками показывает блок.

– А что тебе понятно? Может, я хочу, чтобы ты меня ревновать начала.

– Даже не пытайся. Мне кажется, что это унизительно.

Всем своим видом Лиля показывает, что разговор окончен. И она его продолжать не собирается.

Все бы ничего, но у нас сегодня ужин у Парвиза, и мне надо не ударить лицом в грязь. И чтобы девчули мои меня не подвели.

– Лиль, ну прости, ты же знаешь, что я тебя люблю. Ну дурак, что с этим поделаешь.

– Да нифига ты меня не любишь. И не любил никогда, мне кажется. Твоя мать меня ненавидит, а ты за меня ни разу не заступился. Все скандалы, которые она провоцировала, сколько их было? Ты же делаешь вид, что это только я могу быть виноватой, что все беды от меня. Не так обувь поставила, не так тарелки сложила, что еще не так?

– Зайка, ну если бы я начал скандалить, то как бы мы жили. На квартиру уйти – денег не было, твоя мама тоже особо меня не жалует. Какой выход? И ты терпела, и я терпел. Зато у нас теперь свое жилье, и мама нам не указ. Правда? – я прирожденный оратор. Хотя сейчас ни одного слова не наврал. Так, все и было.

– Да-да, а от Инги, что у нас зависит? – Лилька говорит спокойно, даже без эмоционально .

– Да ничего не зависит, хоть и она хороший сотрудник. Через нее коммуникацию хорошо выстраивать. У нее чуйка есть, она всегда знает, кому улыбнуться, на кого прикрикнуть, чтобы толку было больше. Ты ее недооцениваешь, – хочу сказать, что она пару раз меня согревала в далеких холодных командировках, но думаю, то это лишнее.

– Я ее никак не оцениваю. Хабалка какая-то. Но вижу, что тебе приятно ее общество.

– Лиль, у нас здесь все так хорошо начиналось, зачем ты сейчас все снова портишь. Ну ее нафиг эту Ингу, зачем мы сейчас время тратим и о ней говорим. Мы можем наслаждаться друг другом. И да, я забыл сказать, что ты у меня супер-красотка, и что Инга бесится, что теперь у нее появилась соперница. Не обращай внимание.

Лилька кивает и идет к окну.

Мы молчим до того момента, как уже нужно выходить в гости.

– Накинь пальто, хоть машина и близко, все равно можешь замерзнуть, – стараюсь быть интеллигентным мужем.

– Спасибо.

Всю дорогу тоже молчим. Лиля, ну что же ты творишь, зачем заставляешь меня волноваться, ты же ничего не выкинешь?

Беру ее за руку, прохладная, кончики тонких пальцев холодные. Начинаю согревать их дыханием.

– Это лишнее. А что же ты Ингу с собой не позвал? – кажется, злится.

– Она с ребятами в другой машине. Хватит думать о ней.

Подъезжаем к дому Парвиза. Большой и красивый, похож немного на замок.

– Добрый вечер, не замерзли, – обращается Парвиз к Лиле.

И у меня застывает сердце, сейчас она, одним словом, может или все испортить, или спасти меня и мою контору.

– Добрый вечер, да, я не привыкла к таким морозам. Спасибо, что спросили.– На лице улыбка. Ай-да моя девочка.

Выходит Ирина, жена Парвиза. Смотрю женщины уже разговорились, и идут в дом.

– Какая у тебя жена хорошая, сразу видно, что добрый человек, – начинает разговор Правиз. Ему лет шестьдесят, у него большая семья, и, кажется, он счастлив.

– Спасибо, да, она чудесная.

– Глаза только ее выдают, тревога у нее какая-то. Детей вам надо, и побыстрее.

– Обязательно последуем вашим наставлением, – стараюсь без лебезения в голосе говорить.

Идем в дом, Лиля и Ирина рассматривают фотографии на стене.

– Это ваш сын? – показывает на какого-то мужчину. Что это она чужими мужьями увлеклась, нехорошо так себя вести. Даже если он только на фото. Или она специально говорит так, чтобы расположить к себе их семью. Вот же женщина, ничего о ней непонятно.

– Это Кирюшка, мой племянник, – говорит Ирина.

Оставляем женщин за беседой о родственниках, хозяйстве и о чем там они могут разговаривать.

И тут появляется Инга. Как королева, с небольшим опозданием, чтобы все фанфары только ей доставались.

Яркая, женственная, умеет себя преподнести.

– Ваша помощница приехала, – Парвиз делает на этом акцент. – Вы скажите ей, что не очень хорошо на таких мероприятиях выглядеть ярче, чем ваша жена. – Затмить вашу Лилю у нее все равно не получится, зря старается. Порода же не в косметике или шмотках видна, а тем, что в сердце. А помощница ваша – хищница, так руку и откусит. Вы с ней поосторожнее. Я в бизнесе давно, в людях очень хорошо разбираюсь.

Хм, а мне приятно, когда так говорят о моей жене. Надо будет дома пересмотреть приоритеты.

Хотя я уверен, что и Инга не такая, как хочет казаться. Она львица-тигрица только на людях, а в душе, я думаю, мечтает стать семейной домашней кошечкой. Вот такая любого сделает счастливой.

Но сегодня день моей жены. Выход королевы!

Глава 14. Через час после измены

Мы плетемся в гостиничный номер. Я и тот, кто час назад был моим мужем. Зачем я себе вру, мы уже сто лет не были семьей. А может, и никогда не были. Все я видела, все понимала. А сегодняшнее происшествие – вишенка на торте.

– Лилечка, ну прости меня дурака. Прости! Ты же сама видела, что я в трусах был. Не было с Ингой ничего, я тебе клянусь, – Лешка шаркает гостиничными тапочками.

– Ага. “не виноватый я, она сама пришла?”

Лешка пытается взять меня под руку, тихонько его отталкиваю. Не хочу никаких прикосновений. Хоть и провела весь день в спа, теперь снова хочется в баню, чтобы час сидеть в парилке, потом пару часов тереть мочалкой, не только тело, но и мозги.

– Ну почти так и было. У нас совещание быстрее закончилось, чем мы планировали. И Инга... Ну я не пойму, как это получилось. Она сама на стол залезла, сначала вроде как, чтобы документы подвинуть, а потом как-то оп... Уже в белье сидит. И мою рубашку расстегивает. Я и не успел понять, как оно случилось.

– Леш, ну будь мужиком, возьми на себя ответственность. Ты хочешь сказать, что бедная Инга тебя чуть ли не изнасиловала? Ты не был похож на человека, который отбивался и был против. Может я была твоей спасительницей? А если бы опоздала, то застала бы тебя голым, рыдающим в углу? И теперь расскажи, что это ваша первая попытка скрасить друг другу досуг.

– Первая. И да, ты права, моя вина тоже есть. Я не оттолкнул ее, хотя должен был. Лиль, прости, ну хочешь, я прям тут на колени встану.

– Не хочу. Три дня мы с тобой на людях играем в семью, а вернемся домой, я хочу развод.

– Давай не пороть горячку, домой вернемся и все обсудим, на холодную голову и рассудок. Лиль, нам есть что терять вместе. И тебе, и мне. Я тебя люблю.

К Лешке иногда возвращается разум. Я, конечно, за последнее время выросла, и развод – это дело времени. Вот только куда я пойду. Жилье оформлено на свекровь, машина на Лешку, при разделе имущества мне от нее половина рыночной стоимости достанется. Сумма не такая уж и маленькая, но хватит только на комнату в общежитии в очень дальнем Подмосковье, аж где-то под Рязанью. На свою зарплату особо не разгонюсь. Да и дней без содержания у меня больше, чем рабочих. Но карьера и достаток – дело наживное.

К маме если что вернусь. Ан нет, не вернусь. Она сразу дала понять, что в моей жизни может быть только один мужчина, а то, что изменяют, пьют, гоняют, она говорит, что это в каждой семье. И нечего метлой мести, чтобы люди видели. Рот закрыла и живи дальше. Нет уж, мамочка, я так больше не хочу.

Заходим в номер. Тошно смотреть на эти вещи в чемодане, на этот дурацкий стол, где мой муж едва не разложил свою сотрудницу.

Лужа от колы под столом, смятая липкая рубашка Лехи.

– Не хочу здесь быть.

– Лилечка, ну прости. Я сейчас клининг вызову, они быстро уберут, и никаких следов не останется.

– Я не останусь в этом номере, – осматриваю комнату, ищу глазами, что нужно забрать.

– Я с тобой, а то вдруг кто-то Парвизу принесет, что мы живем в разных номерах, – Лешка выглядит жалко. Если бы у него был хвост, он бы его стыдливо прилепил к пупку, как нашкодивший щенок.

– Леш, ерунду не неси, кому какое дело, кто и где спит, – запихиваю вещи чемодан. – Парвиз – приличный человек, взрослый мужчина, думаю, он понимает, что в жизни бывает всякое.

– Это для тебя он приличный. Он деспот! До меня партнер с женой развелся, так они контракт приостановили. Для него только семейный человек может быть порядочным. А в я не готов с деньгами расстаться.

– Ой, ну мне теперь все равно. Или ты думаешь, я снова проглочу? Спасибо, я уже столько всего поглотила, за всю жизнь не переварить. А если Парвиз не захочет с тобой иметь дело, то и правильно. Мне теперь суммы твоих контрактов не интересны, – со злостью тяну замок на чемодане, застегивается плохо – закусилась ткань. – Даже с деньгами у тебя не хватило мозгов, чтобы жене и любовнице белье разное купить.

– Не рви замок, – забирает у меня чемодан. – Я тебе скажу, что это белье не покупал. Инга заказала несколько комплектов: для себя, нашим девчонкам, я решил и тебе взять.

– Фу, какой ужас. Леш, ну как так! Леш, ну это дно, прям подполье. Любовница жене покупает трусишки.

Замечаю, что мне жарко. Я-то зашла и села на кровать, а как была в лыжном костюме, так и осталась – жарко. Пора идти, а если сейчас чуть замешкаюсь – останусь, потом прощу, потом еще раз прощу, и еще. И так до бесконечности. Не хочу забирать чемодан, там лежит этот треклятый комплект белья.

– Лиля, – поворачиваюсь, Лешка демонстративно падает на колени, – Не уходи, прости.

– Леш, да не переживай, я сыграю твою жену. И никому ничего не скажу. Без Инги мы можем на ужине быть? – Встаю и иду к выходу.

– Не можем. Она часть команды. И она может сломать всю мою карьеру! – кажется, он начинает истерить.

– Ох и западня, правда. Жена все теперь знает и все сломать может, любовница – она же сотрудница – может обидеться и поднагадить. Ты в ловушке, милый.

Кажется, я злорадствую, обиду и разочарование задвигаю куда-то поглубже. Открываю дверь, Лешка бежит за мной, тащит чемодан. Я иду, куда еще не знаю. Куда я иду?

– А давай другой номер снимем? Вот самый дорогой, самый прекрасный, вот тот, который тебе понравится.

Подходим на ресепшн. Красивая девушка за стойкой, перебирает документы.

– Добрый вечер. Нам нужен самый красивый, самый роскошный номер.

– Для новобрачных? – не отрываясь от документов выдает девочка.

Ага, для новоразведенных!

– Если он шикарный, то давайте, – Лешка щедр, как никогда.

– А там одна кровать? – не хочу я спать с почти мужем в одной кровати.

– А вам надо две? – девушка перестала перекладывать документы, подняла глаза на нас.

– Да, он храпит жутко. А мне очень надо выспаться, – вру на ходу.

– Простите, моя жена шутит. Мы у вас уже сняли один номер, с комнатой-кабинетом. Но как-то офисом сильно попахивает, а хочется семейного уюта.

Ага-ага, проститушной в этой комнате попахивает. Но это секрет.

– Есть два хороших номера. Один на вашем этаже, второй в другом крыле, – девушка “просыпается”, заигрывает с нами, предлагает самые крутые номера.

– Давайте любой уже. Я устала.

И в спа больше ходить не буду, у меня теперь свои ассоциации. Нужно было селиться в гостиницу, где мы были в самой первой совместной командировке.

Нашла какую-то ляпушку на стойке, ковыряю ее ногтем. Хм, а у меня красивые пальцы, и лак хорошо смотрится. А девушка за стойкой что-то говорит, голова отключилась. Вспоминаю, что у меня в рюкзаке, где-то во внутреннем кармане, почти под подкладкой, есть визиточка. Кирилл, фамилию не помню. Он же еще племянник Парвиза. Хм...

Глава 15. Лиля. Откровение

– Нет, нам пожалуйста, два номера, – злюсь, потому что мне нужно побыть одной. – Мне любой, просто с удобной кроватью, а ему, – киваю на Лешку, – можете для новобрачных.

Девушка на ресепшене выглядит растерянной. Она по очереди смотрит то на меня, то на Лешку.

– Так, молодые люди, вы, пожалуйста, определяйтесь. Я не знаю, что вам еще предложить, – она даже сняла очки.

– Мне отдельный номер, – уже скриплю зубами.

– Черт с тобой. Два номера, пожалуйста. – Лешка закусил губу, на лице страх и разочарование.

На стойке сначала появляется одна ключ-карта, забираю и ухожу.

– Лиль, я чемодан сейчас принесу, – кричит вдогонку Лешка.

– Он нафиг не нужен. Можешь выбросить.

У меня третий этаж, бегу по ступенькам, не замечаю, как сбивается дыхание.

“Пик– пик”– мой номер открыт. Закрываю дверь, в полной темноте сажусь на корточки. Не могу отдышаться, слёзы начинают медленно стекать по щекам.

В груди жжение, ногти впиваются в плечи. Пусть боль только физическая будет, а душевная пройдет. Только не зареветь.

Да, даже с собой в комнате я не могу плакать спокойно. В голове голос мамы, про больше поплачешь и меньше сходишь в туалет. Или подпитый отец – рот закрой, дура.

Кусаю губы, солено во рту. А звука нет, думаю, что так плачут рыбки в аквариуме.

Тихий стук в дверь.

– Лиль, я чемодан привез. Тут его оставлю, я знаю, что ты слышишь.

У меня ощущение, что перестаю дышать, сердце останавливается. И мне совсем не жалко, что так происходит.

Меня никогда не любили, ну вот никогда. Мама меня родила, чтобы удержать отца. Ей едва исполнилось восемнадцать, а отцу двадцать. Я со своей задачей не справилась – отец гулял, выпивал, гонял мать. А потом ушел. И чтобы не мешать – мама отправила меня к своей свекрови, моей бабушке, жить. Бабушка прекрасный человек, кормила – одевала, а любить меня никто и не обещал. Отец приходил по выходным, приносил эклер, в моем детстве такие пирожные назывались “заварными”. А мне хотелось, чтобы он сидел со мной на лавке, рассказывал истории из детства. Потом катал на мотоцикле. Но времени на меня не было, только “Все хорошо, дочь? Если кто обидит, ты мне скажи,” и снова пропадал на неделю.

Выныриваю из воспоминаний, жарко, хочу пить. Я же одета. Снимаю этот дурацкий лыжный костюм. Бросаю его у входа. Бутылки с водой в номере нет. А я не барских кровей, иду в ванную и пью из ладоней из-под крана.

Смотрю на себя в зеркало. Раскрасневшееся от духоты лицо, мешки под глазами, волосы чуть торчат. В глазах боль, губы в мелких покусах. И не скажешь, что несколько часов назад из хорошего спа. Сажусь на унитаз, нет не по определенным делам, а потому что стула нет рядом.

Хех, люблю я туалетные истории. В школе я иногда себя чувствовала Плаксой Миртл, которая жила в кабинке. Меня, конечно, никто не убивал, но пряталась я в этом месте регулярно. Я была не то что не популярной, а той, которую чморили все школьную жизнь. Потому что бабушка приходила разбираться с учителями из-за четверок. Ходила я в чужой одежде – не голая и ладно. А учителя косились, что мать меня добровольно по сути чужой женщине отдала. Вот и выгребала я за это всю жизнь. Изгой, именно этим словом меня можно охарактеризовать, поэтому мне не привыкать, когда относятся, как хотят или умеют. Училась я хорошо, читала много, пропадала в библиотеке. Поэтому и на филфак пошла, с книгами мечтала работать.

Сижу я, качаюсь из стороны в сторону. Боль в груди расширяется, появляется большая черная дыра. Говорят, если поплакать, то станет легче. Но как плакать? Искать слезливые фильмы или историю про Бима? Или стукнуться головой о притолку, чтобы больно было.

Сидеть стало неудобно. Пора перебираться в кровать. И не надо мне пижаму, вот прям так в свитере и термо лосинах.

Когда Лешка появился в моей жизни, я думала, что вот сейчас я стану человеком. Меня начнут любить. Любить! Не начали, наверное. Хотя ему благодарна, он нас с моей мамой сблизил, настоял, чтобы она была на свадьбе. Мама, конечно, повела себя странно. Вместо “привет, доченька. Я так тебе рада”, я услышала “ Что в подоле принесла? Или лошка нашла, который содержать тебя будет?” Потом шаг за шагом мы начали знакомиться заново. Я очень рада, что она есть у меня, и пусть пока с таким, не очень материнским отношением.

А, может, меня и правда не за что любить? Может, я вот тот мерзкий человек, который придумал себе себя хорошую, а я на деле, все видят кто я? Ну не может же мир вокруг ошибаться?

Набираю в чайник воды из-под крана, хочу чай. И есть хочу. А еще быть любимой и счастливой. Спать не хочу, может,что-то слезливое посмотреть. Вспоминаю, что телефон в сумочке или чемодане. В куртке его нет. Значит, надо забрать чемодан.

Открываю дверь. Передо мной чемодан. Оперевшись на стену напротив – дремлет Лешка.

Снова внутри больно. Меня в очередной раз предали.

– Лиль, не уходи от меня, пожалуйста, – кажется, что говорит в полудреме.

– Леш, потом поговорим. Иди к себе в номер, не позорься. Или к Инге под крылышко, думаю, она тебя ждет.

– Не дождется, – Лешка встает, делает шаг ко мне.

– Стоп. Я сегодня ночью одна, – затаскиваю чемодан. Его колеса перекручиваются – не едет, нужно тянуть. И закрываю дверь перед Лешкиным лицом.

Вспоминаю про чай. Нашла две маленьких кофейных чашки, интересно, зачем в одноместном номере, две чашки?

Гуглю, как пережить измену. О, это, оказывается, такая популярная тема, и буквально каждая вторая женщина проходит через это. И дальше способы отомщения. Повыдирать волосы сопернице. Ой нет, я до такого не опущусь. Я и зла то ей не желаю, бабуля мне неоднократно говорила “собака женского пола не захочет, кобель не вскочит”. Она не жертва, конечно, но счастья это ей тоже не приносит.

Второй вариант – напиться с подругами, громко петь в караоке про шальную императрицу, а потом названивать бывшему и рассказывать, какой он козел. У меня и бывшего то нет, Лешка единственный мужчина в моей жизни. И спиртное я не пью.

Кто-то предлагает найти нового мужика и отомстить с ним мужу на первом свидании. Что? Неужели кто-то так поступает.

Все варианты не подходят. Нужно что-то придумать свое. Сейчас я допью дурацкий чай и лягу спать. А завтра будь, что будет.

Глава 16. Лешка. И кому теперь верить?

– Самостоятельности она захотела, сука. Одноместный номер ей надо, – киплю, сжимаю кулаки, что больно. Ноги в тапочках замерзли, пальцев не чувствую. Как дебил стою в фойе.

Тихо, Леха, тихо. Ты здесь не на прогулке, а по работе. И сейчас своими эмоциями ты можешь все сломать.