Текст книги "Тайна исчезнувшей колонии (СИ)"

Автор книги: Ольга Хараборкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 12

Сознание возвращалось урывками, перед глазами мелькали черные мошки, а голова нещадно болела. Невольно застонал, такого я не испытывал давно. Пожалуй это сравнится с утренним похмельем после выпуска. Хотел сжать голову руками, чтобы остановить барабаны, раздающиеся в черепной коробке и совпадающие с ударами сердца в груди. Но не смог этого сделать. Руки не слушались. В первый момент подумал, что меня парализовало, но после понял, что чувствую пальцы и могу ими пошевелить. Радость была скоротечной – меня связали. Глаза я не спешил открывать, да и сами веки казались свинцовыми. Так плохо мне еще никогда не было.

До ушей доносились отдаленные крики, а в воздухе витал запах гари. Что-то произошло с поездом. Не помню. Я, видимо, отключился раньше, чем… Чем что? И ради, Равновесия, почему мне так плохо? Поток буйствовал. Ощущения внутри были неприятными. Энергию будто перелили в другую чашу и активно мешали. Попытка успокоить водоворот провалилась, голова закружилась, и я чуть не расстался с содержимым желудка.

– Дружище, я знаю, что ты очнулся, – только один человек на Южном материке обращался ко мне так. Вот, честно, захотелось вновь отправиться в беспамятство, от Кругляша я не ждал ничего хорошего. Оставалась надежда на то, что и Лукас связан и находится в таком же положении, но почему-то в это не верилось.

– Давай уже, открывай глаза, – Фейн пнул меня в ногу, демонстрируя нетерпение.

Пришлось подчиниться. Веки не просто были тяжелыми, а еще и слиплись, хотелось провести по ним ладонью, чтобы убрать корку, но увы, руки мне никто не развязал.

Что я ожидал увидеть? Хм, пожалуй хотелось наблюдать напротив связанного Кругляша, но к сожалению скручен был только я. Лукас привязал меня к стволу какого-то дерева, а сам сидел напротив и разводил костер. Похоже именно он оттащил меня в джунгли, так как других участников вечернего пикника не наблюдалось.

– Тебе, наверное, интересно, что произошло, дружище? – Кругляш лучился, он явно чувствовал, что сегодня он царь горы. Хотя видок у проводника оказался помятым. Даже в вечерних сумерках отчетливо было видно, что его одежда изодрана, а на лице царапины и ушибы.

– Ты явно мне сейчас всё расскажешь, – с трудом прохрипел я. Хотелось сглотнуть, но во рту было сухо, как в пустыне.

– Как всегда самонадеян, – то ли укорил, то ли восхитился Лукас. – Вот откуда в тебе столько наглости, Хейг?

– Встречный вопрос – откуда столько смелости, Фейн? – озвучил мысль, которая давно засела в моем мозгу. Еще тогда, когда мы с ним устроили поединок. Почему он резко превратился в храбреца? Или ему подарил отвагу добрый волшебник Гудвин?

– Смелость? О чем ты, Хейг! Это голый расчёт! – немного восторженно произнес он. – Теперь я могу отомстить за все свои унижения и сожрать твою удачу.

– Сожрать? – невольно переспросил я, вглядываясь в лицо Кругляша. Ветки в костре ярко полыхнули, давая возможность это сделать. Не знаю, как описать, но смотря на человека напротив, на его мимику, движения и взгляд, ты в какой-то момент понимаешь, что он безумен. Что так могло повлиять на Фейна?

– Да, сожрать, – подтвердил он. – Но мы ждем, когда ночь вступит в свои права, потому что грязные ритуалы проводят только в ее объятиях, – мечтательно проговорил Лукас.

– Что случилось с поездом? – понимание того, что сейчас не стоит развивать эту тему, подталкивая сумасшедшего к действию, заставило перевести тему.

– Глупцы всегда найдутся среди умных, – немного злорадно проговорил Кругляш. – Оукман так рвался в джунгли, а что в итоге?

– Что в итоге? – уточнил я, незаметно пытаясь развязать руки.

– Магическое опьянение, тебе же знаком этот термин, Хейг? – ухмыльнулся Фейн.

Знать-то я знал, что это значит, но почему потерял сознание, будучи всего лишь сундуком. Неужели и накопители подвержены воздействию источников? В Тетисе поток пронизывает все пространство, в одних местах он рождается, в других уходит из мира.

Южный материк считается одним из самых плотных по количеству источников. На Северном Архипелаге, подобных мест не так много, а те города, что построены вблизи них, являются курортными. Около них строят пансионаты и лечебницы, если источник находится в воде, то она приобретает восстанавливающие свойства. Не раз видел в газетах приглашения в подобные места с броскими слова – «Волшебная купальня вернет Вашу молодость!». Доля истины в подобных фразах была, но дьявол кроется в деталях. Не многие знают, что обычному человеку купание в магически насыщенной воде придаст сил ровно столько, сколько лежание в обычной ванне с целебными травами. Если говорить о проводнике, то ему нахождение рядом с источником может увеличить внутренний резерв и облегчить использование потока. Но в каждой бочке мёда, есть и ложка дёгтя – первое время рядом с сильным источником маг теряет рассудок, пьянеет. После организм адаптируется, и проводник спокойно воспринимает воздействие извне.

Не даром в городах, где находятся источники, власти вешают предупреждения при въезде. Уважаемых гостей просят не покидать свои гостиничные номера в период привыкания, а лучше принять снотворное и проспать нелегкое время. Мало того, что проводник в эти часы опасен для окружающих, так и он становится легкой добычей для преступников. Черный рынок, где продают рабов потока или же разные ингредиенты для редких зелий, все еще существует на территории Северного Архипелага.

– Что, Хейг, задумался, как жалкий сундук опьянел от потока? – с издёвкой спросил Фейн.

– Ты сегодня Капитан Очевидность, Лукас, – не удержался от сарказма.

– Знаешь, Хейг, вроде ты не сказал ничего обидного, но ведь чувствую, что издеваешься! И так всегда! Куда бы мы не шли, где бы не находились, ты всегда высмеивал меня, – Кругляш обвинительно указал на меня пальцем.

Я только пожал плечами. Что тут сказать против натуры не попрешь. Даже сейчас, мне бы промолчать, но не удержался.

– Что меня отключило? Твоих рук дело? – вернул я разговор в нужное русло. В глубине души теплилась надежда на то, что кто-нибудь заглянет к нам на огонек, который старательно разводил Фейн. Лучше, конечно, чтобы это были люди. Знаю, что некоторых тварей привлекает свет – Кругляш-то сбежит, а я привязан.

– Оукман – вот, что произошло, – Фейн скривился, будто сожрал лимон целиком. – Он набрал проводников, которые не умеют контролировать свой дар. Слабаки.

В этот раз я сдержался, очень хотелось напомнить ему, кто здесь слабак. Чем сильнее проводник одарен, тем сильнее он поддается влиянию источника. Хотя и посредственностей ведет порой неслабо – живой пример сидит напротив меня.

– Их развезло. Один недоумок решил, что мир это сказочный сон, накинув на всех в вагонах дрёму. Обычное мясо до сих пор находится под чарами, тебе повезло очнуться сейчас. Повезло… Аха-ха-ха, – заржал Кругляш. – Знал бы ты, как тебе повезло.

– Что произошло дальше? – меня его злодейских смех начал раздражать.

– Тягач сошел с рельс, а Оукман устроил самосуд, – с довольной улыбкой проговорил Фейн.

– Чему ты радуешься? – я все больше и больше убеждался, что Лукас не в себе. Наверняка погибло много рабочих, когда поезд сошел с рельс.

– Этот напыщенный лордик получил то, что заслужил. Все проводники посчитала его виноватым в случившемся. Тот дым это последствие магических дуэлей, если бы не устранитель Грей, то достался бы старший маг червям.

– И пока выжившие выясняли, кто виноват, ты утащил меня в джунгли, – помог закончить его историю.

– Да, – кивнул он. Костер уже горел ярко, бросая тени на лицо Лукаса. Он смотрел на пламя и улыбался. У его ног я только сейчас заметил несколько палок. Кругляш проследил за моим взглядом и взял одну из них в руку. Демонстративно щелкнув пальцами, создал воздушное лезвие и срезал, часть коры. Так под этот звук, он затачивал палку, превращая ее в маленькое копьё.

– Но зачем? Мстить? – уточнил я. – Мне мстить не имеет смысла, Фейн. Хоть я и родился с золотой ложкой, потом у меня ее отняли и засунули в… Неважно. Важно то, что ты связался со мной, по собственной воле. Ты сам решил общаться со мной. Я никуда тебя не втравливал, ты сам заключал шакальи сделки, – я старался говорить медленно и спокойно, чтобы до затуманенного разума мага дошел смысл сказанного.

– Ты думаешь, я собралась мстить? Нет, Хейг, за мое унижение в Тишатле ты заплатишь своим везеньем, – немного мечтательно произнес он. – Удачи много не бывает, да? – и опять то же движение, что и тогда в круге – он рукой сжал амулет под рубашкой.

– Унижение? Послушай, Фейн, ты же говорил про свободу в том круге! Зачем опять ты связываешь нас? – попытки достучаться до разума Лукаса даже для меня были нелепы, но время нужно было тянуть дальше.

– О! Ты даже не представляешь, как мы будем связаны! – и опять эта мечтательная улыбка и поглаживание амулета.

– Лукас, а ты сам-то не подвергся опьянению? Возможно, твои поступки продиктованы им, а значит навязаны, – пришлось надавить на больную мозоль Фейна, чтобы хоть как-то преломить ситуацию.

Но на удивление он прореагировал вполне спокойно, только смотрел на меня с такой понимающей улыбкой. Видел, что я пытаюсь выбраться, и получал удовольствие от моих трепыханий.

– Может и повлияло, дружище, но вот незадача – мне это нравится. Я чувствую то, что раньше никогда не испытывал, – воодушевленно проговорил он.

– И что же это? – проклятые веревки не поддавались. Честно говоря, ко мне уже стала подступать паника, если в ближайшее время нас никто не найдет, то для меня будущего не будет. Очевидно же, что Кругляш меня не отпустит.

– Возможность принимать решения. Не смелость, а уверенность в своих действиях, – поделился он. – Даже если это опьянение, то я не против. Правда две твои тени раздражают: одна смирная, а вторая мне показывает разные неприличные жесты, – пожаловался он. – Тут вообще много людей с двумя тенями.

Я тоскливо посмотрел на Фейна, все-таки он опьянел. Но главное, что он это осознает и наслаждается моментом. Чудно.

– Солнце ушло, – буднично выдал Лукас. – Время настало.

– Время для чего? – уточнил я, веревка на руках так и не ослабла.

– Помнишь, дружище я говорил тебе, что сожру. Так вот, я не шутил, – обрадовал он меня.

– Фейн, ты не в себе, позже пожалеешь о содеянном, – попытался я достучаться до него. – И вообще, кто тебя надоумил на подобное?

– Танцующий Анку – наш проводник, он рассказывал об обрядах в его племени.

Если до этого мне не было страшно, то вот теперь этот момент настал. Я все надеялся, что у Кругляша наступит просветление и его трусливая натура возобладает. Но дело оказалось серьезней. Про ритуалы здешних племен можно говорить долго и красочно, но есть одно слово, которое полностью опишет их. Кровавые. Любой житель Тишатлы знал, что лучше сдохнуть, но не попасть к местным в гости, потому что общение аборигенов с потоком проходило через человеческую боль. Их магия являлась чем-то средним между запрещенной некромантией и верой в различные сущности, которые за жертвы наделяли силой.

– Что конкретно ты собрался сделать?

– Это не секрет. В племени Анку верят, что если съест сердце врага, то тебе передастся его лучшее качество. Догадываешься, какое я хочу получить от тебя?

– Удача. – Тут даже отгадывать не пришлось. – Вот только ты ошибаешься, у меня ее нет. Вспомни, от меня люди в Тишатле отходили, боясь заразиться невезением. Со мной за несколько дней произошло столько неприятностей, что я удивляюсь, как еще жив. Ты обманываешь сам себя, дружище, – невольно повторил его любимое обращение ко мне.

– Нет, она у тебя есть, Хейг. Амулет не может врать, – он даже головой замотал в знак отрицания подобной мысли. – Не думай, что выберешься отсюда живым.

– Если все так, то зачем ты ждал, когда я очнусь? – умирать в бессознательном состоянии как-то проще.

– Для ритуала нужно вырезать сердце у живого человека, – пояснил он.

– Ну и? – кривая усмешка исказила мое лицо. – Хотел отыграть злодея на последок, да? Показать, кто здесь босс?

– Момент триумфа! – всплеснул руками Кругляш.

– Ты вырежешь мне сердце, а потом сожрешь его? – всю эту беседу можно было охарактеризовать как безумную.

– В идеале нужно еще бьющееся, но я не варвар, Хейг. Поэтому я его поджарю. Смотри какая шпажка, – он победно продемонстрировал мне то копьецо.

– Прелестно, – саркастично заметил я.

Стоило только Фейну шагнуть в мою сторону, как я закричал. Просить о помощи, орать, что убивают – бесполезно. Люди такие существа, что прежде работает инстинкт самосохранения, а потом геройская отвага.

– Я не отдам золото! – орал я громко, как в последний раз.

– Какое золото, Хейг? – опешил Лукас и даже остановился.

– Нет! Это мое золото! – вновь мой возглас разнесся по джунглям, утонув в окружающей зеленой массе.

– Да ты чокнулся! А-ха-ха, – заржал Кругляш.

– Золото! Золото не отдам! – изображал я из себя попугая Сильвера, вместо пиастр, используя презренный металл.

Это продолжалось ровно до тех пор пока в глубине леса не послышался хруст веток и чья-то ругательства. Сюда шли люди.

– Заткнись! – Кругляш оценил обстановку и закрыл мне рот своей пухлой ладонью. – Ты знал! Изворотливый угорь!

К нашему костерку вышли трое и всех я знал: Брайс Мортон, старший инспектор Ломан и белоручка Кроф. Были они изрядно помяты, но вполне целы. Я чуть не прослезился от счастья – спасен.

– Что здесь происходит? – со свойственной только серомундирникам интонацией спросил Ломан.

– Думаю, им не стоит мешать, инспектор, – вмешался Оскар. – Эти двое старые друзья.

– Именно поэтому мистер Хейг связан? – скептически заметил Мортон.

– Эта игра, – неуверенно предложил Фейн, все так же затыкая мне рот.

– Вы руку уберите, уважаемый проводник, и мы узнаем от второго участника вашей вечеринки, так ли это, – изрек Ломан.

– У старика тоже две тени, – невпопад проговорил Лукас, но руку все-таки убрал.

– Мистер Хейг, вы в порядке? – устало спросил инспектор.

– Нет, он похитил меня, связал и хотел вырезать мое сердце, – тут же поделился своей бедой.

– Он лжёт! – взвизгнул Кругляш. – Мы просто дурачились!

– Склонен согласиться с мистером Фейном, у Хейга есть дурацкая привычка подставлять честных людей, – вновь в разговор влез Оскар.

– Меня кто-нибудь развяжет? – уточнил я. – Мы можем и дальше все обсудить, но хотелось бы свободы.

– Да-да, конечно, мистер Хейг, – засуетился Мортон, доставая складной нож из кармана.

– Не смейте! – взвизгнул Фейн.

– Почему? – лаконично спросил Ломан и напрягся. Кажется, у старшего инспектора на поясе револьвер, то-то он так потянулся к ремню правой рукой.

– Действительно, давайте ничего не будем делать. Мы явно здесь лишние, – вновь влез Кроф.

– Здесь лишний только Вы, мистер Кроф, – отрезал Ломан. – Я вообще не понимаю зачем Вы увязались за нами. Возможно Вы в сговоре с мистером Фейном?

– Нет, ну что Вы, – замахал руками в знак протеста Оскар.

– Мистер Кроф, мой друг, – неожиданно выдал Кругляш. – Он подарил мне ее и участвовал в разговоре с Танцующим Анку.

– Что ты несешь? – огрызнулся Белоручка.

Вот значит кто подарил Лукасу неизвестный амулет. Но зачем? И откуда он у Крофа? Одни вопросы.

– Мистер Хейг, давайте я вас освобожу, – участливо проговорил Брайс, пока те двое спорили биолог успел подойти ко мне.

Какое же счастье, когда руки не перетягивает веревка! Я с трудом поднялся на ноги, растирая запястья.

– Всё ты! – переключился на меня Оскар. – Ладно, признаю, хотел посмотреть, что вытворит этот, – кивнул он на Фейна, – под магическим опьянением. Анку ему такого наболтал, что мне стало интересно.

– То есть Вы хотели поучаствовать в преступлении? – уточнил Ломан.

– Да это же была шутка! – раздраженно огрызнулся Оскар. – Кто ж знал, что толстяк поведется.

– Он хотел сожрать мое сердце, старший инспектор, – настала моя очередь влезать в разговор.

– Проклятые проводники, – в невпопад произнес Ломан. – Значит так, возвращаемся к составу. А вы, Фейн, пока под арестом.

– Я никуда не пойду! Мне будет угрожать пустышка! Дожил, – усмехнулся Кругляш. – Вы все мне не противники.

– Очень хорошо, – спокойно проговорил Ломан. Мне даже показалось, что он обрадовался. По джунглям раздался звук выстрела.

Глава 13

Похмелье оказалось жестоко не только к проводникам, но и к обычным людям. Если первые пострадали от своей самоуверенности, то вторые оказались не в том месте и не в то время. Когда маги начинают буйствовать простому народу стоит спасаться бегством. Эту истину знает каждый обычный человек, и потому, когда первые рабочие стали приходить в себя, то они не бросились спасать других, а постарались тихонько спрятаться в джунглях. Не скажу, что это было разумное решение, но в подобной ситуации выбирать не приходилось.

На месте крушения поезда Рамзи распорядился организовать временный лагерь, и сейчас все старательно зализывали раны. А часть магов вместе с наемным аборигеном отправилась в джунгли за счастливчиками, что сбежали. К сожалению, я не успел до ухода Танцующего Анку задать ему парочку вопросов, но думаю время придет. Не верю, что местный не видел в каком состоянии находился Фейн. От него разило безумием, как от заядлого пьянчуги перегаром. Почему-то мне, кажется, что Анку тоже неспроста оказался в этой экспедиции. Как вариант он желает смерти всем в поезде – еще один борец за права коренного населения.

Невольно усмехнулся. Был у меня интересный разговор c мистером Мортоном после возращения к составу. На мою здоровую злость в отношении к Анку он только пожал плечами, сказав мне весьма занимательный факт:

– Такие, как он, не волки и не собаки.

– Это в Вас говорит биолог?

– Нет, мистер Хейг, это жизненный опыт, – скупо улыбнулся он в ответ. С его недугом лучше вообще не выражать эмоций. Линия губ выглядела ломанной и от того было неприятно смотреть на собеседника. Складывалось впечатление, что у человека два лица.

– Какой смысл натравливать на меня Фейна? Я не знаю Анку и нигде с ним не пересекался.

– Предлагаю вернуться к биологии, мистер Хейг. Что волк, что собака – оба принадлежать к семейству псовых, так и люди – мы с Вами пришлые, которые вторглись на земли Южного материка, оттеснив коренное население вглубь. Анку погнался за новыми идеалами, искал среди нас свое будущее, хотел стать частью прогрессивного населения, а в итоге…

– В итоге они никому не нужны, – перед глазами сразу промелькнули местные, обряженные в сюртуки, которые сидели на них нелепо и смешно.

– Да, чужие для своих и шуты для нас.

– Предателей нигде не любят, – озвучил прописную истину я.

– Бесспорно, молодой человек. Бесспорно, – задумчиво согласился Мортон, видимо вспоминая уже что-то личное.

Больше его я не тревожил, видя, что человек погрузился в свои мысли. Мне было, что послушать и у других действующих лиц. Например, Дван нарисовался почти сразу, как я появился. На его роже читалось, что он старался как мог, но обстоятельство сильнее. Возможно синяк под глазом и расцарапанная щека моего горе помощника, по его мнению служили оправданием, но на мой взгляд это была дерьмовая попытка.

– Как ночь скоротал? – вполне дружелюбно поинтересовался я. Перегорел еще там, у злосчастного дерева в джунглях, теперь оставалось только желание докопаться до причин произошедшего.

– Да как все, сэр, – неохотно проговорил Фарлей. Взгляда он не отводил, но явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Спрошу прямо – ты знал, что со мной произошло? – сегодня мне хватило словесных баталий.

– Я видел, как Фейн волочет кого-то в джунгли, – не стал ничего придумывать Дван.

– Смелое предположение не твой конёк, да? – иронично спросил я. – Ну тащит и тащит кого-то Фейн, делов-то.

– Именно так, сэр. Я не нанимался нянькой, да и даром предвидения Равновесие меня не благословило, – равнодушно произнес Дван. Впрочем много я от него не ожидал, он отправился в экспедицию преследуя свои интересы, никак не мои.

– Ты даже меня не хватился, – скорее утверждение, чем вопрос. Не скажу, что это задело, но неприятный осадок в душе появился. Тревожно осознавать то, что в экспедиции я никому не смогу доверить спину.

– В том хаосе, что творился после крушения это было бессмысленно. Народ посходил с ума, особенно проводники и накопители. Тут была бойня. – Мы друг друга понимали, поэтому я дал ему возможность плавно соскользнуть на иную тему. Естественно, Дван спасал свою шкуру – я бы поступил ровно также.

– Рядом с тобой сидит благодарный слушатель, – поощрил его на рассказ.

– Вы не заметили, сэр, что когда мы садились в поезд рабочие разделились на группы, а Рамзи отдал приказ добраться как можно быстрее до шахтерского поселка.

– Было дело. Ты хочешь сказать, что наш дорогой старший инженер предвидел проблемы и постарался как мог сохранить людей. Тогда почему же он забыл о магических источниках?

– Пока Вас не было Рамзи умудрился испортить отношения с Оукманом. Оказалось именно он отвечал за подавители в вагонах с магами, – Дван не стал продолжать мысль, но я его понял. Похоже наш многоуважаемый лорд нарочно вывел из строя механизмы уравновешивающие поток, чтобы юные маги почувствовали вкус настоящей жизни.

Ну что можно сказать? Благодаря затейнику Оукману горя хлебнули все. Вот только дорогой лорд обычных людей ни во что не ставит, приравнивая их к скоту. Если порассуждать, то это отличная возможность отобрать семейные артефакты у молодых магов.

– Дуэли были? – азартно спросил я.

– Ещё бы! Я не просто так сказал про бойню, сэр. Оукман устроил показательные казни для тех, кто не в силах держать свой разум спокойным, – явно процитировал лорда Дван. – Он отправил на суд Равновесия троих. Не вмешайся Рамзи, то список вырос бы до пяти. Позже его поддержал Грей, но как по мне, сэр, чистильщик не очень доволен своим положением здесь.

– Ты видишь здесь счастливых людей, Фарлей? – усмехнулся я. – Мы все здесь идем по дороге в Преисподнюю.

– Я все еще надеюсь на благополучный исход, сэр, – заметил он. – Повидав многое, понимаешь, что вера творить чудеса.

– Кстати о вере… Что там с преподобным Бейли? Его под шумок не отправили на Великий суд? – губы сами собой растянулись в улыбке. Было бы чудесно, если бы так произошло. Но, увы, обычно такие люди живучи как тараканы.

– У святого отца было ровно такое выражение лица, когда Рамзи встал на защиту юных лордиков, – Фарлей похлопал руками по карманам куртки, ища курительную трубку. – В Тишатле прикупил по случаю, – похвастался он, найдя ее.

– Дорогая? – Вопрос прозвучал не случайно, уж больно форма оказалась необычна. Мастер сумел изобразить чашу в виде спрута, часть щупалец переплеталась между собой, образуя вместилище для табака, и одна из них тянулась по мундштуку. Зачарованное черное дерево – глаза твари вспыхивали, когда Дван затягивался. Интересно откуда у моего бедного помощника явно неприлично стоящая вещица.

– Выиграл в карты, – неожиданно произнес он, забыв, что мгновение назад сказал о покупке.

– Символично, – не обратил внимания на его промах, но запомнил.

– Хозяина глубин мы забудем еще не скоро, сэр, – глубоко затянулся Дван. – Табак здесь на Южном хорош.

– Так что там Бейли? – направил разговор в нужное русло.

– К святым и грешникам грязь не прилипает, первые слишком чисты, вторые – грязь изначальная, – выдал интересное утверждение Фарлей.

– Громкое заявление для того, кто придерживается нейтральной позиции относительно веры, – хмыкнул я.

– Наш служитель палец о палец не ударил, когда Оукман устроил представление. Он выступил с проповедью о терпимости и на этом его участие закончилось.

– Брось, не думаю, что тебя заботили судьбы магов, – я подбросил в костер еще пару веток. – Тебя задело что-то иное.

– Верно, сэр. Проводники и их судьбы меня не волнуют. Печально то, что жизни обычных работяг не стоят даже паршивого тлара, – процедил Дван. – И те кто утверждает, что заботится о благе каждой души, лжец.

– О как тебя разобрало! – и это говорил мне такой рассудительный и продуманный Фарлей. – Так что же сделал пастырь?

– Здесь уместнее сказать не сделал! Помните тех двоих, что присоединились к экспедиции уже в самом конце?

– Левая и правая рука нашего бравого устранителя? – сыронизировал я.

– Парсон и Фейбер, – уточнил Дван. – Они не помощники Грея, скорее услужливые псы Бейли.

– Ты сегодня категоричен в своих суждениях, не так ли? – Слишком резкие слова для человека, который был очень острожен в делах и сумел столько времени отработать на торговую компанию. Люди, преодолевшие рубеж в десять лет, являлись либо чьими-то протеже, либо оказались дьявольски везучи или же невероятно изворотливы и умны. Пожалуй, мой помощник относился к последней категории.

– Вместо того, чтобы остановить безумие, которое распространялось, как огонь на корабле, они устроили другое представление. Наспех сколотили деревянную конструкцию, напоминающую арку, и назвали вратами Равновесия, насильно заставляя людей пройти через нее.

– В чем смысл? – В теорию, что церковники тоже опьянели, я не поверю. Все маги, служащие Равновесию, способны противостоять колебаниям источника. Для них прыжок в поток, все равно, что для хорошего пловца очередной рутинный заплыв.

– Не знаю, и это мне не нравится, сэр. Преподобный Бейли держал в своих руках списки и что-то отмечал в них. Некоторые не захотели участвовать в этом, тогда Парсон и Фейбер применяли магию. Рамзи не мог разорваться… По мне-то наш пастырь мутить шторм. Бывало в моей жизни и такое, когда на судне менялся капитан, тогда все не согласные отправлялись кормить рыб. – Странное умозаключение для описываемых событий. Мятеж в экспедиции и смена власти. Скорее Оукман возглавит этот провальный поход, чем доблестный страж наших душ. Или Фарлей чего-то не понимает или я чего-то не знаю.

– Не думаю, что хождение через некую конструкцию натолкнуло тебя на эту мысль?

– Нет, меня натолкнула гибель двух человек, смертью, которую никому не пожелаешь, – Дван вновь сильно затянулся, глаза спрута полыхнули. Что же могло произойти такого, что даже невозмутимого и побитого жизнью Фарлея проняло.

– Сэр, вы видели, как умирают сундуки от переизбытка потока? – неожиданно спросил он. Во взгляде помощника промелькнуло что-то неясное, и это меня насторожило.

– Видеть не приходилось, но в газетах пару статеек читал, – уклончиво ответил я. А у самого в голове крутились неприятные мысли. Смерти накопителей от чрезмерного наполнения внутреннего хранилища редки, но никого в Тетисе этим не удивишь. Некоторые умирают тихо – сердце от нагрузки перестает биться, и поток плавно возвращается в мир, а другие могут захватить с собой рядом стоящих людей. Сундуки – это по сути своей живые хранилища потока, и порой они взрываются, как бумажные пакеты, наполненные воздухом.

– Ну так я вам расскажу, сэр. Те двое после прохождения арки отказались подписывать магическое обещание, – он заявил о природе контрактов уверенно, будто читал эти бумажки.

– С какой стати обычным рабочим подписывать договоры, скрепленные потоком? – я уже знал ответ на этот вопрос, но все равно его задал.

– Удивительное дело, сэр, – пыхнул трубкой Дван. – Наш поезд оказался забит сундуками! Многие рабочие скрывали свой талант от начальства.

– Полагаю та арка – это артефакт, выявляющий молчунов, – о подобных вещицах я слышал, но цена на них кусалась. Накопитель – это недомаг, поэтому его выявление это бессмысленная и затратная идея. Конечно, Церковь и Орден не поскупились, чтобы найти всех потенциальных чужаков в этом походе и сковать их магическим договором.

– Преподобный Бейли прочитал целую проповедь, и такого нагромождения откровенного бреда я не слышал уже очень давно. Меня в тот момент посетила мудрая мысль о том, в какие же мутные воды занесло мой баркас.

Огромных усилий стоило сдержать эмоции. Фарлей пытался накормить меня, как он выразился ранее «откровенным бредом». Неужели этот бывалый морской волк не знал куда он попал после крушения «Удачливого Бью». Ну-ну, верю!

– Дван, ты, кажется, самую малость переигрываешь, – натянуто улыбнулся я. – Мы уже выяснили, что здесь все хлебнут горя. Лучше расскажи, что стало с теми двумя и почему они захватили с собой еще пару десятков человек?

– Когда отказались подписывать, Парсон обездвижил их с помощью магии, а Фейбер устроил обыск. Действовал умело, явно не в первый раз. Вывернул карманы, снял побрякушки и срезал одежду до исподнего. После чего всё, что могло гореть оказалось сожжено, а металлические вещи Парсон расплавил. Не знаю, что они искали, но эффект был странный то ли от напряжения, то ли на них воздействовали магией, но визжали несогласные в момент уничтожения вещей, как свиньи на бойне.

Поймал себя на том, что рукой потянулся к шее, на которой висела моя булавка для галстука. Пришлось сделать вид, что зачесалась шея. В такие моменты реально ощущал себя Кощеем, у которого смерть на конце иглы. Стоило только булавке сломаться или расплавиться, то одним накопителем в Тетисе стало бы меньше. Она стабилизировала поток внутри тела, своеобразный якорь, удерживающий мое духовное начало в физической оболочке.

Выходило, что отказавшиеся работяги тоже были чужаками, пришельцами из другого мира. Вот только из какого? Да, Тетис соприкасается с Землей, но никто не знает точно сколько миров находится с ним в сопряжении. В Герске представлены доказательства первого, но среди тех вещиц есть те, которые явно из другого места. Что-то я отвлекся. Главное сейчас то, что Бейли пытается найти всех накопителей-пришельцев, чтобы взять их под контроль. Зачем? Зачем ему знания о чужаках в походе? Или владелец Колоды Рока тоже подселенец?

– Они долго страдали? – После продолжительного молчания спросил я. Казалось бы меня не должна волновать чужая боль, но… Все люди поголовно примеряют на себя чужие судьбы, ведь тоже могло произойти и с Эйданом Хейгом.

– Однажды я видел, как взорвался двигатель на тягаче. Кто-то что-то не досмотрел и давление в котле отправило к праотцам всех рядом стоящих. Представьте тоже самое, но с человеком. Парсон удержал щит, но разве Вы не чувствуете металлический запах в округе? Как еще сюда не сбежалось зверье, – осуждающе покачал головой Дван.

– Неужели Рамзи допустил подобное? Спасал магов, а про остальных забыл. Странно, он ведь счастливая звезда для рабочего люда. – Вслух мной было сказано одно, а волновало меня совершенно другое. Прошел ли старший инженер через арку?

– Полагаю, что ни ему ни Грею не пришло в голову, чем все закончится. Я видел, как Рамзи покрутил пальцем у виска, глядя на Бейли. – хохотнул Дван.

Если все так, то Рамзи через арку не проходил, тем более Питер не тот человек, который будет поддерживать Церковь. Лорд Оукман представлял большую угрозу людям. Из двух зол он выбрал меньшее.