Текст книги "Не друзья (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 22

Богдан

Ни с чем не сравнимое чувство – просыпаться вместе с ней в одной постели. Иметь возможность смотреть, целовать, трогать и заниматься сексом. Никак насытиться не могу и остановиться тоже. Наверное, Света скоро прятаться от меня будет, чтобы в покое оставил.

Вижу её сонную, сладкую, красивую, и голову сносит напрочь. Нависаю на локтях, жадно впиваюсь ртом в приоткрытые пухлые губы.

Она крепко обнимает за шею и тихо стонет на ухо. В ней охрененно. Узко, влажно. Густой туман окутывает разум, меня штормит и ведёт от её запаха.

Длинные светлые волосы пахнут клубничным шампунем, от прикосновения к нежной молочной коже едва не бьёт током. Кажется, будто я помешан на ней. На женщине, о которой мечтал долгие годы.

Перекатываюсь на спину, утаскивая её за собой. Света удивлённо моргает и упирается ладонями в мою грудь.

– Эй, верни обратно! – произносит с возмущением.

– Бельгия вчера проиграла, – отвечаю с усмешкой.

– Не верю!

Света не дождалась конца матча, уснула на моём плече. Но прежде мы успели поспорить.

– Могу показать в интернете. Факт остаётся фактом. Придётся исполнять моё желание.

– Какое? – спрашивает, облизывая губы.

– Хочу, чтобы ты была сверху.

– Однако, какие неприличные у тебя желания, Богдан…

– Вообще-то это одно из самых приличных, что пришло в голову.

Света смеётся, а я, подхватив сочные ягодицы ладонями, несдержанно в неё толкаюсь. Она вскрикивает, прикусывает нижнюю губу и едва ощутимо царапает ногтями мою кожу. Упругая грудь со светло-розовыми сосками подпрыгивает в такт толчку.

Света, запрокинув голову к потолку, протяжно стонет и чувственно мне отдаётся. Чем сильнее она сжимает мой член, тем яростнее хочется в неё долбиться. В красивое женственное тело, будто специально для меня созданное.

Она двигается медленно и неторопливо, опускаясь не на всю длину. Уходит в себя, подчиняясь эмоциям.

Я дурею от её вида. Рассматриваю каждый сантиметр совершенного тела, словно после этого кто-то её у меня заберёт. Чёрта с два. Не позволю больше. Никому и никогда.

– Ох, да… Да… Да… – шепчет Света прерывисто.

Я получаю нереальное удовольствие, когда она такая. Расслабленная, сексуальная, зрачки горят, щёки розовые, а грудь тяжело вздымается. Сжимаю её в ладонях, задевая соски. Трогаю плоский живот и обхватываю тонкую шею.

Нравится, когда Света пьяно смотрит на меня из-под полуопущенных густых ресниц. Кайфую, когда кончает. Откровенно, ярко, страстно. На мне, подо мной. Сотрясается всем телом, а кожа мурашками покрывается. Так хрипло кричит, что при этом дрожат перепонки. От одного этого вида я сразу же кончаю следом.

А затем она плавно на меня ложится. Обессиленная, влажная от пота. Тяжело дышит, целует в шею и обзывает дикарём. Хрен знает, что у неё в голове, но, кажется, нам двоим это сумасшествие нравится.

Я первым иду в душ. Врубаю ледяную воду, освежаюсь. Настроение отличное, уверен, что на весь день хватит.

Свету больше не смущает мой вид в одном полотенце. Она пытается скрыть улыбку, но не сдерживается и во весь рот улыбается. И сразу же стираются все недомолвки. Говорит, что ничего серьёзного? Чёрт с ним, согласен. Но только до тех пор, пока в её паспорте красуется штамп о браке. Он ничего для меня не решает и не значит. Осталось только месяц потерпеть. Ильин, адвокат, обходными путями выбивал этот срок. Тимур-то грезил, что их союзу дадут три.

После чая с бутербродами, приготовленными на скорую руку, разъезжаемся каждый по своим делам. Света к себе в офис, я на стройку.

Она не спрашивает, приеду ли я вечером, а я ничего не обещаю. Знаю, что буду стараться изо всех сил, а там как получится. На объекте рабочие напортачили с бассейном. Буду заставлять переделывать.

В нашем городе самый урожайный сезон – с начала мая и до конца сентября. Я стараюсь выжимать из него максимум. Обычно получается: отели забиты под завязку. Ценник у нас разнообразный – начиная от дешёвых эконом и заканчивая президентским люксом с панорамным видом. В середине июля ни в один из номеров не попасть. Бронируют ещё с зимы.

Уладив вопрос с рабочими, я встречаюсь с сотрудниками отеля. Как всегда, среди недели у нас короткое собрание – не больше получаса. Соня, администратор, просит нанять ей помощницу. Одна она не справляется. Горничные жалуются, что не досчитались пяти полотенец, когда выезжала группа иностранцев. Повар докладывает, что сорвалась поставка мясной продукции. В конференц-зале гул голосов – кто-то ссорится, кто-то кому-то что-то доказывает. Повышаю голос, после чего подчинённые успокаиваются и замолкают. Вот только у меня теперь голова почти не варит. Быстро свернув собрание, прошу управляющего в письменном виде представить все нерешенные вопросы. Я постараюсь как можно быстрее рассмотреть и уладить.

С работы я ухожу позже, чем планировал. Выезжая с парковки, слышу входящий звонок. Удивляюсь, когда вижу, что это Света. Обычно она не звонит первой.

– Привет, Светлячок.

– Привет. Ты… Я звоню узнать: ты приедешь сегодня? Не подумай, что я отвлекаю тебя от планов, просто хотела после работы заказать готовую еду. И вот думаю, одну порцию брать или две?

– Бери две. Только я позднее приеду. Хотел ещё в мебельный заскочить.

– Зачем?

– На даче слишком неудобный диван и тесная кровать. Надо пошире взять.

– Оу. Я знаю отличный мебельный. Если хочешь, можем поехать вместе.

Пообещав, что заберу её через час, вклиниваюсь в затяжную пробку на одной из центральных улиц. Кондиционер работает в полную силу, за бортом плюс тридцать восемь. Ходить по улице желательно перебежками, скрываясь под тенью.

Света садится на переднее сиденье, одёргивает юбку. Довольная, счастливая. Рассказывает, что заключила выгодный контракт с немцами. Они планируют открывать филиал компании в нашем городе и очень нуждаются в дизайнере.

– Не переживай, на твоём отеле это никак не скажется, – смеётся Света, опустив ладонь на моё колено. – Всё в срок!

Она игриво рисует на брюках невидимые узоры своими острыми ноготками. Член нетерпеливо дёргается, похоть глаза застилает. Будто мы не трахались сегодня утром. Одно её касание, и я завожусь с пол-оборота.

– На днях покажу дизайн холла. Я сделала пять вариантов, но надеюсь, тебе понравится тот же, что и мне. Он шикарный!

На парковке немерено машин. Кое-как отыскав свободное место, я глушу двигатель. Света надевает сумочку на плечо, берётся за ручку и… в какой-то момент разворачивается и лезет ко мне целоваться. Медленно, чувственно. И правда соскучилась, только ни за что в этом не признается.

После коротких обжиманий в автомобиле мы всё же заходим в мебельный магазин. Он находится на окраине города, и я никогда о нём не слышал прежде. Света предлагает варианты, которые я отметаю. Хочу огромную кровать, чтобы места валом было. И вообще, кажется, самое время начинать достраивать второй этаж.

– Вот эту посмотри! – Света восхищённо тычет пальцем в просторное лежбище.

Ничего так. И по габаритам подходит.

– Только не говори, что я наконец-то угодила твоим непростым запросам, – заливисто смеётся она. – Тихомиров, скажи честно, тебе зачем такая громадина?

– Догадайся.

– Пока в голову приходят одни непристойности. Ты на ней оргии собрался устраивать? Тебе одной меня как будто мало.

После этих слов Света становится серьёзной, зелёные глаза недоброжелательно вспыхивают. Я кладу руку на её талию и крепко к себе прижимаю. Кажется, успокаивается. Вот дурочка. И откуда такие мысли в светлой головушке?

Света неожиданно дёргается и тут же от меня отпрыгивает. Нервно кусает губы, взгляд мечется. Проследив за ним, понимаю, чего она так сильно испугалась. Вернее, кого. Прямо в нашу сторону идёт Лина, родная сестра Тимура, вместе со своим мужем.

Глава 23

– Привет, – здоровается с нами Лина, придерживая под руку мужа.

Взгляд при этом удивлённый. Смотрит то на меня, то на Свету. Инстинктивно хочется прижать её к себе, чтобы защитить, только знаю, что от этого будет ещё хуже.

Лина видела. Всё, что нужно было, видела. Как я обнимал жену её брата. Как Света на меня смотрела и тянулась. Мне плевать, правда. Я не маленький мальчик, чтобы скрываться. И Свете я посоветовал бы не брать близко к сердцу всю эту ситуацию.

– Здравствуй, Богдан, – тянет свою руку муж Лины.

Кажется, его зовут Артур. Мы общались несколько раз на общих праздниках, куда меня приглашал Тимур или его родители.

– А вы тут?.. – Лина запинается и выдавливает из себя натянутую улыбку.

– Света занимается дизайном нового отеля, – поясняю спокойным тоном. – Прицениваемся.

– А, точно! – восклицает Артур. – Тим говорил об этом. А где строишь? На Красноармейской?

Пока Артур засыпает меня вопросами, Лина кивает Светлане и просит отойти на несколько секунд для разговора. Мне это совершенно не нравится. Скрипнув зубами, сжимаю пальцы в кулаки.

– А открыться когда планируешь?

– В следующем году.

– К летнему сезону успеешь?

Разговор не клеится, потому что я почти не слушаю своего собеседника. Преимущественно киваю, в упор смотрю на Свету. Меня раздражают эта встреча и эти люди.

Я всегда хорошо относился к младшей сестре Тимура. В детстве она бегала за нами хвостом. Смешная, кудрявая. Только ябедничала постоянно, поэтому Айдаров не любил её с собой брать.

Света стоит ко мне в профиль. Напряжена, растеряна. Она не обязана выслушивать претензии в свой адрес. Всё почти честно. Суд рассматривает дело о разводе, отступных путей нет и, надеюсь, не будет. Хотя я не уверен, что Лина в чём-то её обвиняет. Говорит спокойно, иногда жестикулируя руками. Жаль, что не слышно ни единой фразы.

– Если тебе нужны стройматериалы, обращайся! – произносит Артур, хлопнув меня по плечу, будто мы давнишние товарищи. – Вот моя визитка.

В тот момент, когда он возится с портмоне, я вижу, что Света начинает плакать. Молча, без истерик. Просто слёзы крупными горошинами катятся по её щекам и оставляют влажные следы на белой рубашке. Лина при этом даже не думает закрывать свой поганый рот.

Ни слова не говоря Артуру, я подхожу к девушкам и всматриваюсь в лицо Светы. Такая нежная и ранимая. На хрена её обижать?

– Богдан, всё нормально! – пытается утешить меня Лина. – Мы просто разговариваем! Абсолютно спокойно.

– Свет!

Осторожно беру её за запястье. Она вскидывает на меня испуганный взгляд, пытается вырваться. Похрен же! Лина всё равно нас видела.

Вытерев слёзы тыльной стороной ладони, Света пятится назад. Глаза грустные и какие-то пустые. Я же помню, как ещё утром они горели.

– Правда, Богдан. Всё нормально, – отвечает она. – Мы уже заканчиваем.

– Да, – улыбается Лина. – Поговори пока с Артуром, если тебе не сложно.

Каждая минута тянется будто вечность. Мне хочется крушить всё вокруг! Настроение дерьмовое, обстановка вокруг бесит и раздражает. Девушки общаются примерно пять минут, а затем кивают друг другу на прощание.

Лина берёт мужа под руку и, вежливо пожелав мне хорошего вечера, уходит в другой конец зала.

– Что она тебе сказала? – спрашиваю, сцепив челюсти, когда мы оказываемся наедине со Светой.

– Я тебя в машине подожду, – уклоняется она от ответа.

Отдав ей ключи, подхожу к консультанту и оформляю заказ на самую большую кровать, что мне приглянулась. У магазина проблемы с приёмом оплаты – временно перестал работать терминал, долго идёт оформление товара. До меня постепенно доходит, почему Света выбрала именно этот мебельный. Нет, ассортимент здесь хороший, но почему окраина города? Чтобы нас никто не засёк?

Кровать обещают привезти завтра во второй половине дня. Надеюсь, к этому времени либо я, либо Света будем дома.

Расплатившись, иду на выход. Сажусь за руль, завожу машину. Света что-то просматривает в телефоне и глаза на меня не поднимает. Игнорирует, хотя я не сделал ей ничего плохого.

Как назло, из мебельного выходит сестра Тима. Ей ничего не видно, потому что стёкла автомобиля тонированы, но она устремляет взгляд на лобовое стекло и прищуривается.

Не сдержавшись, срываюсь с места, оставляя после себя облако пыли.

– Не гони, – просит едва слышно Света, когда я только разгоняюсь как следует. – Мне страшно.

Выполнив её просьбу, сбрасываю скорость до разрешенной по городу.

– Что. Она. Тебе. Сказала?

Света тяжело вздыхает и продолжает пялиться в телефон, но палец при этом замирает над экраном.

– Ничего ужасного. Я ведь всё ещё в браке с Тимуром, а хожу с тобой по магазинам и обжимаюсь, пороча фамилию Айдаровых.

Вот сука. Я крепко, до побелевших костяшек, обхватываю руль. Хорошее настроение, которое было ещё утром, куда-то бесследно пропадает.

– Она права, – продолжает Света. – Я веду себя неправильно. У свёкра к тому же микроинсульт. Он на обследовании в больнице, а я, неблагодарная, даже не приехала проведать. Звоню свекрови, но она что-то не отвечает.

– Вы с Тимуром почти в разводе. Ты никому ничего не должна.

– Эта семья для меня много значит, Богдан!

Я прекрасно понимаю, к чему она клонит. И мне это, мать вашу, вообще не нравится. Останавливаю автомобиль у ворот дачи, глушу двигатель.

– Если ты не против, я бы хотела остаться сегодня одна.

Киваю в ответ, смотрю на дорогу. Света берётся за ручку автомобиля, открывает дверь. Мне не хочется оставлять её одну, но понимаю, что это необходимо.

– Богдан… – Она нежно касается моего плеча. – Не обижайся, пожалуйста. Мне с тобой очень хорошо.

Глава 24

Света

Утром я сама не своя. Не могу ни завтракать, ни пить чай, ни разговаривать.

Почти не спала. Всё время думала о том, как себя чувствует отец Тимура. Я знаю его с младенчества. Властного, но справедливого мужчину с непростым и жёстким характером. Порой я боялась его, но всегда уважала. Впрочем, как и всю семью мужа.

Набираю раз за разом номер свекрови, но она не отвечает. Ну не стану же я Тимура спрашивать! Чуть позже она пишет эсэмэску, что занята, но вскоре перезвонит.

Лина рассказала, что позавчера Руслану Ильнаровичу стало плохо. Появилась лёгкая асимметрия лица, сильная головная боль и нарушилась речь. Он давно ведёт здоровый образ жизни и занимается спортом. Работать почти перестал, когда почувствовал, что не тянет. Полностью отдал бразды правления компанией, которую основал вместе с моим отцом, единственному сыну.м

В тот день, когда ему стало плохо, рядом находился Тимур. Это он вызвал скорую и позаботился о том, чтобы отца определили в лучшую клинику города.

Лина, возмущаясь, сказала, что Тимур и Руслан Ильнарович разговаривали обо мне. Повздорили, поругались. Она не намекала прямо, что я виновата в случившемся, но муки совести съедали меня заживо. Впрочем, присутствовала и злость на мужа. Зачем было разговаривать обо мне? Что за необходимость такая? Довести отца до ужасного состояния!

Свекровь звонит после обеда и называет адрес клиники, где лежит Руслан Ильнарович. Сообщает, что к нему можно приехать ближе к вечеру. Немного успокоившись, я завершаю работу и мчу по указанному адресу.

– Света! Я так рада тебя видеть! – восклицает Эмилия Альбертовна, встретив меня в больничных коридорах.

– Я тоже очень рада вас видеть.

Мы обнимаемся, целуем друг друга в щёки. Пока медленно идём к палате, разговариваем обо всём на свете. Раньше мы встречались гораздо чаще. Свекровь учила меня готовке, делилась жизненными поучительными историями и давала советы. Сейчас мне очень сильно не хватает её заботы и опеки.

– Руслан Ильнарович очень слаб, – качает головой свекровь, остановившись у его палаты. – Я бы хотела попросить тебя никоим образом не упоминать о разводе с Тимуром. Ему нельзя нервничать…

– Без проблем, – смущённо отвечаю я. – Даже не думала, если честно.

На фоне светлых стен и постели лицо свёкра кажется ещё более болезненным. Впалые щёки, потухший взгляд. Внутренности сжимаются от жалости к этому человеку. Своему отцу я помочь не смогла. Он умер внезапно. Не жаловался на боли в сердце и ничем не болел. Так, оказывается, тоже бывает. Но Руслану Ильнаровичу ещё можно помочь, правда?

– Я только вчера узнала, – произношу шёпотом, накрывая своей ладонью его руку. Холодная.

Сейчас мужчина, который часто наводил на меня страх своим командным голосом, выглядит бессильным и слабым как никогда.

– Вы как? Уже лучше?

Он криво улыбается, кивает. С трудом ворочая языком, сообщает, что хочет спать. Господи. Речь совсем невнятная. Голос сиплый, неузнаваемый. Я беру себя в руки и тоже выдавливаю улыбку.

Отец Тимура засыпает, свекровь устало откидывается на спинку кресла, потирая подушечками пальцев переносицу. Я только сейчас замечаю, что она тоже осунулась и выглядит безумно уставшей. Наверняка сутки напролёт проводила у больничной койки своего мужа.

Если бы она не рассказала о том, что Руслан Ильнарович когда-то давно ей изменял, я бы ни за что не подумала о подобном. Счастливые супруги, хорошие родители для своих детей. Они любят и уважают друг друга. Это видно в каждом взгляде. Как Эмилии Альбертовне удалось сохранить семью? Что это? Мудрость? Опыт? Я, наверное, совершенно не мудрая женщина, потому что так и не смогла переступить через себя.

– Если хотите, я побуду с Русланом Ильнаровичем. Вы можете поехать домой.

– Правда? – Свекровь вскидывает на меня полный удивления взгляд.

– Конечно! Мне не сложно.

После недолгих уговоров я выпроваживаю её домой и даже такси вызываю. Свекровь обещает, что примет душ, немного вздремнёт, нормально поест и тут же приедет. Заверив её, что всё в порядке, я остаюсь в палате одна.

Свёкор долго спит, на улице темнеет. Я забираюсь в кресло и листаю телефон. Богдан не звонил. Ни разу за сегодня. Наверное, обиделся, после того как я попросила оставить меня одну.

Тяжело вздохнув, прокручиваю в голове эпизоды последних дней. Мне с ним правда хорошо. Безумно! Настолько, что становится страшно. Вдруг мы поторопились? Вдруг не стоило? Тихомиров хороший друг, и, помимо секса, с ним легко и приятно общаться. Он надёжный, сильный, честный и… Когда Богдан смотрит на меня полными обожания глазами, я просто плавлюсь от этого взгляда. Боюсь только, что не могу ответить ему тем же. Очень рано. У меня нет никаких гарантий, что мы всё это не разрушим. Я не разрушу… Потому что по-прежнему не хочу ничего серьёзного.

Руслан Ильнарович просыпается и просит пить. Бросившись к постели, даю воду и, приподняв его седую голову. Он благодарно кивает, тянет уголок рта вверх, пытаясь улыбнуться. Сердце в очередной раз болезненно сжимается.

– Что у вас с Тимуром? – спрашивает едва различимо свёкор.

– Всё хорошо, – вру, не глядя ему в глаза.

Усмехаюсь про себя. Всё хорошо, мы разводимся. Наверное, так правильно.

– Вы помиритесь?

Пожав плечами, я беру на подоконнике книгу. Детектив Чейза. Посередине торчит закладка в виде открытки с изображением города Сочи.

– Эмилия Альбертовна вам читала?

После утвердительного кивка сажусь в кресло и продолжаю там, где они закончили.

За окнами темным-темно, спать хочется невероятно. Я подавляю в себе сонливость и часто зеваю, но продолжаю читать. Изредка нас прерывают медсёстры. Они измеряют Руслану Ильнаровичу давление, ставят капельницы и инъекции. Молча, тихо, не мешая.

– Я вернулась, – произносит свекровь, появившись на пороге в одинадцатом часу.

Свёкор спит. Я помогла его покормить. И это, хочу я вам сказать, очень жуткое зрелище, когда человек почти бессилен и зависим от других.

Мы с Эмилией Альбертовной обнимаемся на прощание. Я клятвенно обещаю, что приеду завтра. Свекровь пытается переубедить меня, но я не желаю ничего слушать.

Вернувшись домой, вспоминаю, что так и не перезвонила Богдану. Скинув в прихожей туфли, прохожу на кухню и наливаю стакан воды. В холодильнике стоит ужин. В спальне установлена широченная двуспальная кровать. Впервые за весь день я улыбаюсь и почти смеюсь. Выбрал всё-таки ту, что хотел. Громадную. Вот извращенец!

Следующие три дня я езжу в больницу каждый день, после работы. Изредка встречаюсь с Линой. Она не может долго сидеть с отцом, потому что дома её ждёт годовалая дочь. Тимур тоже приезжает, но в то время, когда меня нет.

Лишь в пятницу вечером мы пересекаемся в палате. Свёкор не спит. Внимательно за нами наблюдает. Я сказала, что у нас всё хорошо, поэтому приходится подыгрывать. Мы невозмутимо общаемся, улыбаемся друг другу. Мужу даже удаётся перехватить меня за талию и обнять. Я сверлю его взглядом, а он смотрит умоляюще и жалостливо. Шепчу ему, что сам виноват.

Когда Руслан Ильнарович засыпает, я начинаю собираться. Снимаю с себя бахилы и халат, кладу привезённую книгу в тумбу. Тоже детектив. Уверена, Тимур не станет читать в голос.

– Пока, – прощаюсь с мужем.

Я прячу взгляд, тороплюсь на выход. Сегодня Англия играет с Данией. Богдан уже, должно быть, организовал наш вечер.

– Постой…

Муж хватает меня за запястье, разворачивает к себе. Подходит ближе и, обнимая за поясницу, утыкается носом в мои волосы. Сердце в этот момент учащённо колотится. Я пытаюсь оттолкнуть Тимура, но он гораздо сильнее и не позволяет.

– Пусти! – шпилю ему на ухо.

– Я соскучился, Свет. Безумно.

– Я сказала: пусти! Мне нужно ехать.

– Я твой муж, на секундочку. Хочу получить супружеский долг, как и полагается.

– Ты охренел?

Я взмахиваю рукой, чтобы зарядить ему пощёчину. Тимур перехватывает мою руку, целует в шею, поднимает юбку и гладит ноги. Всё происходит в стенах палаты. Чёрт, неужели его не волнует, что на больничной койке спит отец?

– Хочу тебя сильно… Хочу… – шепчет муж. – Имею право взять, ясно? Нас ещё не развели.

– Зато тебя не хочу я!

Резкий звук в коридоре заставляет его отпрянуть. Воспользовавшись моментом, выскакиваю из палаты и несусь на выход, не забывая при этом оборачиваться. Я не знаю, что в следующий раз Тимуру вздбредёт в голову. И это пугает.

Сбегая по лестнице, слышу входящий телефонный звонок в сумочке. Достаю мобильный, снимаю трубку. Это Богдан. За те дни, что я провожу в больнице, мы ни разу не виделись. Никак не могли состыковаться, но часто переписывались. Тихомирову удалось уломать меня прислать ему интимное фото.

– Ты где? – спрашивает Богдан.

– В больнице.

На другом конце провода слышится раздражённый вздох. Знаю, что он ревнует. Думает, что я провожу максимум времени с мужем. Даже если это так… какое его дело?

Ничего серьёзного. Всего два слова. Что в них неясного?

Злость быстрым потоком распространяется по венам. Я вскидываю взгляд на окна палаты. Свет приглушён… Доктора не дают долгосрочных прогнозов по состоянию здоровья свёкра, но пока всё стабильно. В окне появляется Тимур и машет рукой. Он здорово выбесил меня сегодня. Сволочь! Богдан только поддаёт жару своими вопросами.

– Долго ещё, Свет?

– Не знаю!

– Ты провела в больнице пять часов, – твёрдо заявляет он. – Разве этого недостаточно?

– Послушай, Богдан, мне кажется или я не должна перед тобой отчитываться?

Я щёлкаю брелком сигнализации, открываю дверь и сажусь на водительское место. Прикусываю язык, но уже поздно. Слова вылетели из моего рта, и Богдан, должно быть, злится. Я даже представляю его наполненный чернотой взгляд и стиснутые челюсти, на которых играют желваки. Возможно, я выразилась слишком грубо, но в целом сказала именно то, что хотела.

– Хорошо, понял тебя, – отвечает Тихомиров.

Он тут же кладёт трубку, а я резко срываюсь с места.

Доезжаю до посёлка почти без пробок. Сжимаю руль, учащённо дышу, когда автомобиль пролетает по ухабистым дорогам. Пожалуйста, пусть только никуда не уходит. Мне ведь его не хватало все эти дни. Я привыкла засыпать в тёплых объятиях надёжного друга.

Заглушив двигатель у ворот, закрываю лицо ладонями. Ещё одна ночь в одиночестве. Внедорожника Богдана нет, да и свет не горит в доме. Усмехаюсь, вспоминая, что новую кровать мы так и не опробовали.