Текст книги "Не друзья (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 28

Утром я просыпаюсь позже обычного. Накидываю на обнажённое тело шёлковый халат и бегу в душ. Богдан уже уехал. Он предупредил, что встанет пораньше, чтобы смотаться по делам в другой город. Я попросила его не будить меня, и это было зря.

Мы провели сумасшедший вечер и не менее сумасшедшую ночь. Я приготовила куриные крылышки в медово-соевом соусе и запекла в духовке картофель. Богдан появился аккурат к матчу. Я в это время суетилась на кухне, доделывая салат. Он подошёл ко мне вплотную, прижался к спине. Поцеловал в шею, плечо, и… матч мы даже одним глазком не посмотрели. Испытывали на прочность новую кровать.

Щёки розовеют, а низ живота обдаёт жаром. На меня совсем это не похоже! Я всегда думала о том, что муж будет одним-единственным мужчиной в моей жизни. Сравнивать Тимура и Богдана совершенно не хочется, потому что они абсолютно разные по внешности и темпераменту. Но… кто бы мог подумать, что обычно молчаливый Тихомиров окажется таким страстным любовником?

Посмотрев на часы, понимаю, что опаздываю! У меня важная встреча с заказчиком, запланированная на утро. Если всё удастся и мы заключим договор, можно будет смело выписать премию всем сотрудникам дизайнерского бюро. Я так горжусь проделанной работой и нашей командой! Подумать только, совсем недавно мы открылись, но на сегодняшний день о нас говорят почти везде. Помимо рекламы, активно работает сарафанное радио.

Я приезжаю в офис, опоздав на полчаса. Успеваю только выпить кофе и включить компьютер, как вдруг Настя сообщает, что будущий клиент уже прибыл.

Отставив пустую чашку в сторону, слышу, как в желудке требовательно урчит. Я вспоминаю об ужине, к которому даже пальцем не прикоснулась. Крылышки чудесно пахли, а картошка получилась именно такой, как я люблю – хрустящей, с хорошо прожаренной корочкой. Богдан спрятал всё это в холодильник, иначе вечером пришлось бы заново готовить.

– Здравствуйте, Алла Владимировна! Рады приветствовать вас в дизайнерской студии «Креатив», – улыбаюсь я, резко поднимаясь с кресла. – Могу предложить вам чай, кофе или воду?

– Да, если можно, воду с лимоном. – Молодая, слегка за сорок, женщина проходит по кабинету и садится на стул.

У меня нет в штате личной помощницы. Раньше я не видела в этом смысла, но сейчас, когда заказов значительно прибавилось, стала задумываться. К счастью, есть Настя. Спустя несколько минут она приносит воду с лимоном и оставляет нас с Аллой Владимировной наедине.

Мы долго обсуждаем дизайн-проект огромного загородного дома площадью в шестьсот квадратных метров. Немного волнительно, потому что пожелания клиента весьма нестабильны. Алла Владимировна не может определиться между классическим стилем и авангардом. Я помогаю ей в этом. Показываю примеры работ, рассказываю об отличиях, преимуществах того или иного стиля, а также о недостатках. Через два часа насыщенного общения Алла Владимировна благодарит меня за приём и обещает позвонить на днях, чтобы договориться, когда выполнить замеры. Ура! Заказ у меня в кармане! На радостях пишу сообщение Богдану. Он не в сети, поэтому не сразу отвечает.

Рабочий день подходит к концу. Я ощущаю себя выжатым лимоном. Всё же хорошо, что я рискнула и уволилась из крупной дизайнерской компании, решив открыть собственный бизнес. Настроение омрачает лишь тот факт, что вскоре мне придётся делиться с Тимуром. Возможно, стоило вести себя хитрее. Не сразу рубить сгоряча. Оформить брачный договор, например. И только после этого признаться, что я в курсе его измены и подаю на развод. Что ж, после боя кулаками не машут.

– А что у меня для тебя есть! – восклицает Настя, когда вместо чая приносит букет нежно-розовых пионов.

Она кладёт цветы на стол и загадочно на меня смотрит.

– С мужем помирилась, да?

Я заранее знаю, от кого они, потому что Тимур всегда дарит розы. Тяну руку к записке, читаю, покраснев до кончиков волос.

– Это не от мужа.

– А от кого? – удивлённо спрашивает Настя.

– Ой, всё, иди. Ты, кажется, жасминовый чай для нас приготовила?

Когда она, обиженно вскинув подбородок, удаляется из кабинета, я беру в руки телефон и печатаю сообщение.

«Богдан, букет роскошный, но не стоило».

«Это ничего не значит, не придумывай себе», – тут же откликается Тихомиров.

Я улыбаюсь и качаю головой, соображая, что бы такого ответить. Нет, цветы определённо лишние в наших нестандартных отношениях. Но как же, чёрт возьми, приятно! Бутоны такие красивые, а цвет просто волшебный… Вместо язвительного ответа на его сообщение я благодарю. Искреннее. От всей души.

Выключив ноутбук, подхожу к окну. На улице льёт сильный затяжной дождь. Переждать? Бежать? Жаль, что я не взяла с собой зонт. Пока добегу, должно быть, промокну. Но сидеть в кабинете, пока дождь не закончится, у меня не хватит терпения. Домой так и манят сочные крылышки.

Схватив букет цветов, последней покидаю офис. Бегу к своей машине, которая сиротливо ждёт меня на парковке. Я не сразу замечаю, что за моим ниссаном стоит… автомобиль Тимура. Чёрт! Только не это…

Увидев меня, он выходит на улицу и открывает зонт. Выглядит безукоризненно: деловой тёмно-синий костюм, голубая рубашка и гладковыбритое лицо. Муж с усмешкой смотрит на мой букет и делает шаги навстречу.

– Здравствуй, Света. Красивые цветы. Довольный клиент подарил или кто-то другой?

– Тебя это не касается, – огрызаюсь в ответ.

Дождь со всей силы лупит по голове и плечам. Кажется, начинает идти мелкий град. Ощущения не из приятных.

Щёлкнув брелком сигнализации, пытаюсь подойти к автомобилю, но Тимур преграждает мне дорогу и накрывает своим зонтом.

– Натрахалась с Тихомировым? – выплёвывает он. – Отомстила? У тебя получилось, Свет, потому что мне действительно больно. Возможно, так же, как и тебе. Поэтому кончай вести себя как обиженка и возвращайся наконец домой!

Я беззвучно открываю и закрываю рот. Так странно… После нашего разрыва прошло всего три недели, а я уже не испытываю ни капли жалости по поводу того, что квартира, где я полностью, от и до, создавала дизайн, больше не моя. Меня тянет на дачу. Там уютно, что ли… Там я чувствую себя защищённой и счастливой. Без оглядки на прошлое.

– Отойди, пожалуйста, я продрогла под дождём, – отвечаю Тимуру.

– Не сахарная, Свет, – скалится муж. – Даю тебе время до суда. Сколько уж там осталось, да? Если не передумаешь разводиться, я уничтожу сначала твою дизайнерскую студию, а затем сделаю так, чтобы Тихомирова вжучили по всем фронтам. Будете вместе разгребать то дерьмо, которое на вас свалится.

– Какой же ты… мерзкий, Тим! Я от тебя такого не ожидала!

Он молча отходит в сторону, дав мне дорогу. Закинув букет цветов на переднее сиденье, включаю печку на максимум и завожу двигатель. Кажется, что я промокла до ниточки, вплоть до нижнего белья. Тимур продолжает стоять под зонтом, наблюдая за мной. И от его жёсткого взгляда не по себе.

Проверив зеркала, молюсь только о том, чтобы муж за мной не поехал. Не хочу, чтобы он знал о нашем с Богданом месте. К счастью, до самого посёлка я мчу по дороге одна. Интересно, а подаренную машину Тимур тоже захочет потом поделить?

В доме никого нет. Я звоню Тихомирову, но его телефон находится вне зоны доступа.

Приняв душ и выпив горячий чай, забираюсь в тёплую постель и тут же засыпаю. Меня мучают кошмары, а ещё сильно знобит. Кажется, температура поднялась, но совершенно нет сил, чтобы встать и принять лекарство.

Глава 29

Богдан

Гоню под двести по пустынной ночной трассе, вдавливая ногу в педаль газа.

До города осталось максимум полчаса, а в душе поселилась такая тревога, что если бы мог, то летел бы в два раза быстрее.

Взяв телефон, я вновь набираю Свету. Один за другим идут длинные гудки, но она по-прежнему не снимает трубку. Да твою ж мать!

Мы дважды созванивались сегодня. Первый раз Света пожаловалась на недомогание и даже на работу не вышла. Сказала, что будет отсыпаться дома. Она клятвенно пообещала вызвать врача, но после этого ни разу не ответила на мой звонок.

Открыв ворота, заезжаю на территорию дачи. В окнах темно, нигде не горит свет. Кажется, в этот момент я впервые понимаю фразу «сердце пропускает удар».

Каждый раз я приезжаю сюда и всё жду, что Света соберёт свои вещи и переедет в отцовскую квартиру. Когда-нибудь должно стать безопасно. Когда-нибудь Тимур от неё отстанет. Но в этот раз я чувствую, что дело в другом. Света не могла вот так просто взять и переехать, ничего мне не сказав.

Заглушив двигатель, я выхожу из машины. За считаные секунды открываю дверь, оказываюсь внутри дома и направляюсь в спальню. Включив свет, облегчённо вздыхаю. Спит. Так крепко, что даже не реагирует на моё присутствие.

Подойдя ближе, сажусь на край кровати и касаюсь ладонью раскалённого, как сковородка, лба. Чёрт, у неё температура зашкаливает. Явно выше тридцати восьми. Я плохо в этом разбираюсь.

Снимаю со Светы тёплый плед, в который она кутается, за что получаю порцию невнятных возмущений.

– Ты таблетки пила? – спрашиваю строго.

Она, не открывая глаз, кивает.

– Когда последний раз принимала жаропонижающие?

– Не помню. Богдан, отстань. И верни моё одеяло, пожалуйста.

Игнорируя её просьбы, я пытаюсь узнать, вызывала ли Света врача. Оказывается, она этого не сделала, хотя обещала. Проспала весь день в надежде, что всё само собой рассосётся.

Выйдя из комнаты, направляюсь на кухню. Где-то здесь должны быть лекарства. Точно должны. Я покупал их года два назад.

Открыв верхний шкаф, перебираю несколько упаковок с таблетками и понимаю, что все они давно просрочены.

Не раздумывая набираю номер неотложки. Там мне советуют до приезда врача приложить ко лбу холодную мокрую повязку.

– Боже, что ты делаешь? – взвизгивает Света, открыв глаза. – Х-холодно, твою мать! Как же мне холодно!

– Ну что ты как маленькая себя ведёшь, а?

Я перехватываю тонкие запястья, держу. Буйная какая. Света сопротивляется и пытается убрать холодную повязку, которую я сделал, разорвав на лоскуты кухонное полотенце. В какой-то момент кажется, что ещё немного, и мы начнём драться. Я улыбаюсь, хотя на самом деле ни черта не смешно. Страшно даже. Вдруг у неё температура за сорок?

Неотложка приезжает достаточно быстро. Врач осматривает Свету, слушает лёгкие, смотрит горло и мерит температуру. Так и есть. Столбик термометра показывает тридцать девять и пять. Ни хрена себе.

– Будем госпитализироваться? – спрашивает врач у больной. – Есть подозрение на вирусную пневмонию.

– Нет!

– Да, – отвечаю вместо Светы.

После недолгих препираний и уговоров, она таки соглашается на госпитализацию. Встаёт с кровати, покачиваясь. Кажется, за два дня, что мы не виделись, она похудела ещё сильнее. Наверняка ничего не ела.

Собрав сумку с вещами, мы едем в больницу.

* * *

– Как себя чувствуешь? – Я захожу в палату, залитую солнечным светом.

– Отлично!

Света садится на кровати и слабо улыбается. Сегодня она и правда выглядит значительно лучше. По крайней мере не ведёт себя агрессивно.

Я находился в больнице до рассвета – пока не сбили температуру до тридцати семи. После этого поехал в городскую квартиру и вздремнул там несколько часов. Голова чугунная, почти не варит.

Радует одно: врач сказал, что пневмония не подтвердилась, но для подстраховки нужно понаблюдать несколько дней.

– Спасибо, что приехал, – произносит Света. – И за вчерашнее тоже спасибо. Я не контролировала себя.

– Я заметил. В следующий раз свяжу и накажу.

– М-м. Звучит заманчиво.

– То, что ты шутишь, мне уже нравится.

Я прохожу по палате и сажусь на мягкий диван напротив кровати. Света не выдерживает первой и, кокетливо улыбнувшись, выбирается из постели. Быстрыми шагами подходит ко мне и усаживается на колени.

Глажу длинные спутанные волосы, целую в висок. Вчера я сильно волновался, что не успею и с ней что-то случится, поэтому, как только отдал Свету в руки врачей, спокойно выдохнул. Она заметно ожила после капельниц и уколов. Вон как ластится и ёрзает на моей ширинке. Только тело по-прежнему горячее. Наверняка опять поднялась температура.

– Ты твёрдый.

– А ты чего ждала? Щас трахну тебя прямо в палате, если не прекратишь так делать.

– Как? – спрашивает с хитрой улыбкой.

Обхватив ладонью её затылок, приближаю Свету к себе и приоткрываю языком пухлые губы. Света кладёт ладони мне на плечи, начинает отчётливее двигать бёдрами. Я тут же забываю о том, где мы находимся. Сжимаю свободной рукой её грудь, поглаживаю затвердевший сосок сквозь тонкую ночную сорочку.

– Это ещё что за свидания! – доносится возмущённый голос.

Открыв глаза, я нехотя отстраняюсь.

– Мигом в кровать, не то врачу пожалуюсь! – шутливо ворчит медсестра, которая пришла со штативом.

Света покорно встаёт с моих коленей и пялится на натянутую до предела ширинку. Кажется, та вот-вот лопнет от перевозбуждения. Знал же, что этим всё и закончится, но повёлся, словно школьник.

Подключив капельницу, медсестра оставляет нас наедине, строго-настрого приказав не вставать с постели.

Мы болтаем о всякой ерунде. Шутим по поводу матча. Я только на следующий день услышал по радио, что в очередной раз победил со своей ставкой. Впрочем, Света и так сделает то, что я попрошу. Потому что она послушная девочка и ей нравится всё, что мы вытворяем в постели.

На тумбе начинает звонить мобильный телефон. Света пытается дотянуться до него, но не выходит. Я поднимаюсь с дивана и, посмотрев на экран, сжимаю челюсти до противного зубного скрежета.

– Это Тимур. Будешь разговаривать, или мне ответить?

– Дай! – В зелёных глазах плещется тревога.

Протянув ей мобильный, я отхожу к окну, упираюсь ладонями в подоконник. Как резко в последнее время меняется моё настроение. Из умиротворённого в раздражённое и обратно. Раньше таких качелей не было.

Света сначала негромко разговаривает, – я едва слышу – а затем повышает голос, ругается и, послав Тимура напоследок, бросает трубку.

– Чего он хочет? – спрашиваю, глядя на прохожих за окном.

– Я предупредила свекровь, что не смогу приехать к Руслану Ильнаровичу, потому что заболела… Так вот, мой муж решил, что он вправе приехать в офис «Креатива» и командовать вместо меня.

Словосочетание «мой муж» из Светиных уст меня коробит. До трясучки. Блядь, поскорее бы их развели, потому что я долго так не выдержу.

Развернувшись, направляюсь к двери. Пообещав Свете, что заеду после работы, дёргаю ручку на себя.

– Богдан! Не надо, пожалуйста! – Света явно паникует, но я делаю вид, что не слышу.

Дорога до «Креатива» занимает пятнадцать минут. За это время эмоции не успевают утихнуть, что к лучшему.

Ворвавшись в офис, я натыкаюсь на заинтересованные взгляды подчинённых Светы. Одну из них узнаю. Настей, кажется, зовут. Она, словно увидев во мне спасителя, проводит к кабинету руководителя. Открыв дверь без разрешения, прохожу внутрь.

Тимур, возомнивший себя боссом, вальяжно сидит в высоком кресле и, улыбаясь во весь рот, разговаривает с кем-то по телефону. Правда, когда он видит меня на пороге, улыбка тут же сходит с его лица. Он отключает телефон, откладывает его на край стола.

– Пошёл вон отсюда, – произношу я вместо приветствия.

– Нажаловаться успела?

– Я сказал: собрал свои вещи и пошёл вон.

– «Креатив» скоро будет в равной доле принадлежать и мне. Поэтому я помогу Светику и поруковожу, пока она болеет.

– Когда будет постановление суда, тогда и будешь руководить, а сейчас хер ты угадал.

Я двигаюсь в его сторону и сдёргиваю с кресла, ухватив за ворот рубашки. Тимур пытается отбиться, но в этот раз как-то мимо.

– Ну что ты за ней как верный пёс бегаешь? – усмехается он, когда я тащу его по кабинету. – Ну не любит она тебя. Не любит! Хочешь, сообщения покажу? Вот, смотри!

Он снимает блокировку с телефона и поворачивает ко мне дисплей.

– Любуйся! Чуть больше трёх недель назад Светка писала, что меня любит. Понимаешь, меня? Хочет. Ждёт. Скучает. Фоточка вот, когда я в командировке был.

Отвожу взгляд, потому что меня окончательно кроет. Там она почти без белья. В крошечных трусиках и грудь руками прикрывает. Слова Тимура дают нужный результат. Я не хочу, но представляю, как они трахались. Их отношения были серьёзными, не так, как у нас. Сука…

– Она не может по щелчку тебя полюбить, понимаешь? Света меня в мужья выбрала ещё десять лет назад.

– Да похер мне, – отвечаю сквозь зубы. – Чтобы ноги твоей здесь больше не было. Это ты понимаешь?

Вытолкав его в коридор, веду на выход. Тимур сопротивляется, наносит удары, но я, к собственному удивлению, ничего не чувствую. Будто притупилось всё внутри. Вышвырнув Айдарова из офиса, обещаю, что, если только он ещё раз здесь появится, я его убью. Сяду потом, но сначала убью.

– Вы теперь вместо Светланы Алимовны? – спрашивает молодая девчонка, когда я дышу словно паровоз, пытаясь справиться с гневом.

– Нет. Но если этот мудак ещё раз явится – звонить мне. Запиши мой номер, Наташа.

– Я Настя.

Спустя несколько минут я выхожу на парковку. Автомобиль Тимура отсутствует, что уже хорошо.

Нахожу в бардачке пачку сигарет, закуриваю. Я давно бросил, но иногда бывают моменты, когда без этого никак не успокоить расшатанные нервы.

Набрав номер юриста, прикладываю телефон к уху. Идут длинные гудки, которые сменяются вежливым приветствием.

– Ты что-то раскопал?

– Нет, Богдан Сергеевич. Надеялся, что на Светлану было оформлено наследство, но там по нулям. Папаша не обеспокоился этим.

– Поговори с Айдаровым. Спокойно. Предложи выкупить его долю.

– Он не пойдёт на это. Я уже пытался.

– Давай оформим студию на третье лицо? Что ещё, блядь, можно сделать в этой ситуации?

– Суд при разводе, скорее всего, признает такую сделку недействительной. Каждый шаг в нашей ситуации будет тщательно контролироваться.

Глава 30

Света

– Здравствуй, Светик! Мы с трудом нашли отделение! – тяжело вздыхает свекровь, переступив порог моей палаты.

Следом за ней проходит Тимур. Он смотрит на меня хмуро и недовольно. Я была против того, чтобы меня проведывали, тем более чувствую себя гораздо лучше, но свекровь настояла. Она ведь не виновата в том, что у нас с её сыном не заладились отношения, я и сама говорила: развод не повод прекращать общение. Вот только Тим здесь явно лишний. Хочется верить, что он чувствует вину за то, что я заболела.

– Рада, что вы пришли, – улыбаюсь, глядя на Эмилию Альбертовну.

Она целует меня в щёку, ставит на тумбу привезённые гостинцы. Там много всего: фрукты, кисломолочка, сладости и домашняя еда… Эмилия Альбертовна хорошая и заботливая. Родная мать никогда не проявляла ко мне столько ласки, сколько она.

Свекровь делает вид, что не замечает букет, подаренный Богданом. Он стоит на подоконнике и украшает собой стерильную палату. Но тем не менее Эмилия Альбертовна плотно поджимает губы, выкладывая продукты. Интересно, знает ли она о том, что я забылась в объятиях Тихомирова? Понимает? Осуждает?

– Как температура? – Свекровь быстро берёт себя в руки и касается моего лба. – Горячая.

– Уже не зашкаливает, как в первые дни. Терпимо. Я планирую поработать на удалёнке. Скучно вот так лежать и ничего не делать.

Встретившись с мужем взглядами, понимаю, что мы стали совершенно чужими за это время. Как он живёт? Что нового на работе? Удалось ли заключить контракт с финнами? Теперь я ничего об этом не знаю и не уверена, что хочу знать.

– Ну ты даёшь! – восклицает свекровь. – Тебе нужен отдых, Светик! Никакой работы.

– Я совсем чуть-чуть.

Она понимающе кивает, садится на диван. Тимур в это время проходит по палате и останавливается у окна, делая вид, что ему совершенно неинтересен наш разговор.

– Расскажите, как себя чувствует Руслан Ильнарович?

– Немного лучше, но я очень беспокоюсь. Вижу по его внешнему виду: что-то не то!

– Мам, прекращай, – резко осекает её Тимур, обернувшись. – Ты себя накручиваешь. Даже доктор сказал, что угроза для жизни миновала!

– Возможно, ты прав, но душа всё равно не на месте…

Мы долго разговариваем с Эмилией Альбертовной. Муж преимущественно молчит, изредка посматривая в мою сторону. В какой-то момент мне начинает казаться, что мы почти забыли старые обиды. Я спокойно воспринимаю его присутствие, а он больше не провоцирует и не угрожает. До развода остались считаные дни. И было бы неплохо разойтись на хорошей ноте после семи лет не самого плохого брака…

Я нервно посматриваю на часы. Богдан обещал заехать после работы и привезти мне ноутбук. Боюсь представить, что будет, если он пересечётся в палате с Тимуром и свекровью. К счастью, муж сам предлагает матери уехать, сославшись на то, что мне нужно больше отдыхать.

Эмилия Альбертовна обнимает меня на прощание и первая покидает палату. Мы остаёмся с Тимуром один на один. Долго прожигаем друг друга взглядами и молчим.

– Если ты из-за меня заболела, то мне жаль, Света. Я не хотел доводить тебя до такого состояния.

Коротко киваю в ответ на его извинения.

– Выздоравливай. И если что-нибудь нужно, ты знаешь, что моя семья всегда придёт тебе на помощь.

С этими словами он выходит из палаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Стрелки часов показывают начало девятого, а Богдана всё нет. Время посещений давно закончилось, его вряд ли пропустят ко мне в палату. Но я не звоню и не пишу Тихомирову. Мало ли чем он занят…

Опустив голову на подушку, прикрываю глаза. В больнице одиночество ощущается гораздо острее. Особенно ночью, когда гул голосов в коридорах стихает.

Я думаю о том, что было бы неплохо перенестись на дачу, в тёплые объятия Тихомирова. Он так крепко и надёжно обнимает меня во сне, что порой ни вдохнуть, ни выдохнуть не могу. Я, конечно же, часто возмущаюсь, но сейчас многое отдала бы за то, чтобы прижаться к нему.

Услышав щелчок дверной ручки, открываю глаза и резко сажусь на кровати. Богдан заходит в палату и зажигает свет. Я щурюсь и довольно улыбаюсь. Уверена, стоило Тихомирову лишь подмигнуть медсестричке, как его тут же пропустили ко мне.

– Спишь?

– Нет! – Я поднимаюсь с постели и тут же бросаюсь к нему в объятия.

Он гладит меня по спине свободной рукой и несдержанно сжимает ягодицы.

– Извини, раньше никак не мог вырваться. Как себя чувствуешь?

– Хорошо. Завтра буду проситься домой под расписку.

– Я тебе щас попрошусь! – угрожающе произносит Богдан. – Пока полностью не вылечишься, из больницы ни шагу.

Отстранившись, я делаю вид, что обижена. Забираю у него ноутбук, кладу на кровать и, словно драгоценное сокровище, достаю из чехла. Такими темпами можно лишиться заказчиков, а я этого не хочу, поэтому буду работать в больничных условиях.

– У меня полно дел, Богдан… И на замеры нужно выезжать.

– Замеры подождут, – отвечает он, опустившись на диван и потирая пальцами переносицу.

Выглядит уставшим. И глаза почему-то грустные.

– К тому же я обещала тебе доделать проект. На этой неделе.

– Свет… – Он вскидывает на меня взгляд, и я ощущаю, как до лёгкой тянущей боли сжимается сердце. – Мой проект подождёт.

– Нет-нет, даже не проси. Если я обещала, значит выполню.

– Стройку временно заморозили.

Я беззвучно открываю рот и часто моргаю. Как? За что? Почему? Сотни вопросов крутятся в голове.

– Ты сейчас серьёзно?

– Более чем, – кивает он.

– Богдан, я ничего не понимаю. Объясни, что происходит!

Паника внутри меня нарастает с бешеной скоростью, а затем захлёстывает с головой. Интуитивно я понимаю: дело во мне и в Тимуре. Он ведь обещал, что сделает всё, чтобы нас с Богданом уничтожить. И мне безумно жаль, что Тихомирову, по сути, досталось ни за что… Только потому, что он за меня вступился.

– Это Тимур… Он! – произношу, коротко всхлипнув. – Айдаров пообещал, что нас уничтожит, если я к нему не вернусь. Сначала меня, а потом тебя.

Богдан, тяжело вздохнув, поднимается с дивана и подходит ближе.

– Ну ты же не планируешь к нему возвращаться? – тихо спрашивает он, приподнимая мой подбородок.

Отрицательно мотнув головой, ощущаю, как по щекам бегут слёзы.

– Это самое главное.

Тихомиров убирает за спину мои непослушные волосы и вытирает кончиками пальцев слёзы.

– Свет, ты чего плачешь? Да рассчитаюсь я с тобой за проект, – шепчет он, едва коснувшись губами моих губ.

– Дурак… Ещё и шутить получается в такой ситуации! – ворчу я, но обнимаю его за шею.

Я знаю, сколько требуется сил, чтобы собрать необходимую документацию и добиться разрешения на строительство. Нужно обить пороги местной администрации, районного управления архитектуры и служб, от которых предполагается получение энергоресурсов, воды и прочего.

Сколько времени и нервов было потрачено, чтобы добиться всего этого. Так нечестно! Несправедливо! Я более чем уверена, что Богдан не нарушал никакие строительные нормы.

– Может, это и не Тим вовсе, – задумчиво произносит Богдан. – В городе сменилась власть. На днях началась жёсткая проверка, по результатам которой составили протокол о правонарушении, а потом аннулировали приказ, который давал разрешение на выполнение строительных работ.

– Чушь! Нельзя просто так взять и заморозить твою гостиницу!

– Можно, Свет, – слабо улыбается Богдан.

– Как думаешь, получится уладить? – спрашиваю чуть тише.

– Получится. Я постараюсь.

Богдан такой большой и тёплый и так твёрдо убеждает, что я успокаиваюсь. Он сможет – я в этом уверена.

Мы долго стоим, прижавшись друг к другу. Без намёка на секс и похоть.

Тихомиров очень надёжный, рядом с ним совсем ничего не страшно. Ему веришь. Ему доверяешь. Я не знаю, как вести себя в такой сложной ситуации и как ещё могу его поддержать, поэтому просто со всей нежностью целую в губы.