Текст книги "Беременная от моего сына (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 6

Артур.

Мы договариваемся встретится с юристом, который будет представлять интересы моей строительной компании в суде в ресторане «Волна» на Тверской. Это заведение я видел раньше, но, признаться честно, никогда здесь не бывал.

Над зданием пестрит яркая вывеска с изображением корабля и моря. Внутри достаточно приятная обстановка: негромко играет музыка, а людей практически нет, что важно. Мне не хотелось бы перекрикивать гул стоящих голосов в зале, чтобы объяснить Кире Владимировне, что именно я от неё хочу.

– Кстати, этим рестораном теперь владеет бывшая жена Протасова. Выбила у муженька отступные после развода, – сообщает Кира заговорщицким голосом и подзывает к себе официантку.

К слухам и сплетням я равнодушен, но Киру выслушиваю. С Протасовым и его супругой Олесей я знаком давно, поэтому новость о разводе стала для меня неожиданностью. На нескольких деловых приемах, последний из которых был чуть больше месяца назад, они выглядели счастливой гармоничной парой. Но, как обычно бывает, всё самое интересное из семейной жизни всегда остается за публикой.

– Рассказывай, что делать нужно, – просит Кира.

Я слышу позади себя тихие несмелые шаги. Открываю бумаги, показываю документацию Кире и рассказываю, что в суде я хочу как можно строже наказать недобросовестного поставщика, который злостно нарушил срок нашего договора.

– Сколько денег требовать? – спрашивает Кира и замолкает, потому что шаги прекращаются и знакомый негромкий голос приветствует нас.

– Здравствуйте. Рады видеть Вас в ресторане «Волна». Ознакомьтесь, пожалуйста, с меню, – тут же на наш стол опускаются две папки в твёрдом переплете.

И именно тогда я поднимаю глаза. От удивления вскидываю брови, потому что вижу перед собой Настю. Ту самую беременную девушку от моего сына. Она стоит передо мной в темно-синем переднике, который прикрывает её небольшой округлый живот. Светлые волосы собраны в высокий хвост и открывают мягкие черты лица девушки с пронзительными зелёными глазами. Настя продолжает говорить дальше, а я как идиот сижу на месте и смотрю на её пухлые губы вишневого цвета, на которых совершенно точно нет ни капли помады, и думаю о том, какого чёрта здесь происходит?

– Сегодня в меню фирменные блюда от нашего шеф-повара, а именно тольятелли с морепродуктами и сливочный суп с треской и моллюсками, – без запинки произносит девушка.

– Настя, что ты здесь делаешь? – дурацкий вопрос, судя по тому, что на голубой футболке девушки вышита эмблема ресторана.

Впрочем, он риторический. Она работает, мать твою. Работает на седьмом месяце беременности, потому что, видимо, нуждается в средствах и добывает их, как только может, пока отец ребёнка находится в творческом полёте и ждет появления музы. Крепко стискиваю кулаки под удивлённый взгляд Киры, которая смотрит то на меня, то на Настю, а затем и вовсе утыкается в меню. К счастью, несмотря на чисто женский интерес, она умеет вести себя деликатно и выдержанно.

– Здравствуйте, Артур, – негромко произносит Настя и выпрямляет спину удерживая на лице непроницаемую маску. – Определились с заказом или мне подойти к вам чуточку позже?

– Позже. Подойдите к нам позже, – произносит Кира с нотой раздражения.

Настя кивает и отходит от нашего столика.

– Одну минуту подожди, – обращаюсь к юристке и быстро поднимаюсь с места.

Догонять Настю мне не приходится, потому что двигается она неторопливо и осторожно, оберегая то самое сокровенное, что носит под сердцем. Я касаюсь рукой её плеча и слегка разворачиваю к себе. На лице девушки алеет заметный румянец. Она закусывает нижнюю губу и опускает глаза в пол. Стесняется что ли?

– Признаться честно, я удивился, когда увидел тебя, – Настя косится на мою руку на своем плече и я понимаю, что слишком долго её касаюсь.

Тут же отпускаю девушку и прячу руки в карманы брюк.

– Думал, что на таком сроке будущие мамы сидят в декрете, вяжут носки и готовятся к предстоящим родам. А ты работаешь…

Настя ничего не отвечает. Её ресницы слегка подрагивают, а на лице проступает легкая тень улыбки.

– Мне нравится моя работа.

– А твои родители? Они не говорят тебе, что это может быть небезопасно для будущего ребенка?

– Мои родители живут в Иркутской области, и они не в курсе, что я жду ребёнка, – твердым голосом отчеканивает Настя.

Ну нихрена себе новости… Становится как-то неловко за всю эту ситуацию. За себя, за сына, за то, что вчера я отпустил её и ни о чем не расспросил. Похоже, что Настя одна в огромном городе крутится как белка в колесе, чтобы заработать себе и будущему ребёнку на жизнь.

– Значит, вместо твоих родителей, я говорю тебе, что это небезопасно. Тебе, как будущей маме, пора отдыхать, а не носится с тяжелыми подносами по ресторану.

– Извините, Артур, но мне пора, – она бросает на меня испуганный взгляд и делает шаг в сторону.

Чёрт, я совершенно не знаю, как обращаться с юными беременными девушками, поэтому, возможно, где-то напугал её и повысил голос. Мне не хотелось бы давить на неё, но получилось иначе.

– Во сколько ты заканчиваешь работу, Настя?

– Сегодня в шесть, – произносит девушка и косится на часы.

До конца её рабочей смены осталось всего два часа. Что же, я подожду.

– Отлично. Я буду ждать тебя у входа в ресторан. Мне кажется, что нам с тобой нужно серьезно поговорить.

Настя кивает и тут же уносится в сторону кухни, а я ещё несколько секунд подряд смотрю вслед её удаляющейся фигуре, лишь потом возвращаясь на место. Кира даже не пытается скрыть того, что всё это время с интересом за нами наблюдала. Но к этому моменту в её безумной голове созрел неплохой план дальнейших действий касаемо поставщиков, поэтому эту слабость я ей прощаю.

Глава 7

Настя.

Едва я закрываю за собой дверь на кухню, как чувствую, что сердце в грудной клетке отбивает бешенный ритм. До сих пор ощущаю, как пылают мои щёки, а коленки дрожат от страха. Нет, не смогу я обслуживать его столик, потому что точно грохнусь в обморок от волнения. Сынок внутри меня сильно толкается, словно оказывая мне знаки поддержки. Я глажу его в ответ и постепенно прихожу в себя.

– Что с тобой, Морозова? – спрашивает Олеся Максимовна, когда приходит на кухню с очередной внезапной проверкой. – Рожать собралась?

– Нет, со мной все хорошо. Да и рожать мне рано, – отвечаю я и отлипаю от стены.

– Женя, иди подмени Настю, – командует начальница. – А ты пока сядь, раз тебе рано рожать. И всё же подумай над тем, что тебе пора сменить работу. Еще одна подобная выходка и я сделаю этот выбор вместо тебя.

Олеся Максимовна уходит, тряхнув своими темными волосами и оставляя после себя шлейф приторно-сладкого парфюма от которого тут же щиплет в носу.

Пользуясь моментом, я на носочках подхожу к двери и украдкой подсматриваю сквозь тонкую щель за тем человеком, который всколыхнул во странную помесь страха, стыда и нездравого интереса. Внимательно наблюдаю за тем, как уверенно он ведет себя, как дискутирует со своей красивой собеседницей в модном оливковом костюме. Моя пропажа его совсем не удивляет – он делает заказ Жене и по его губам я даже могу угадать, что именно Артур просит ему принести. Тольятелли с морепродуктами, то самое блюдо от шеф-повара, которое я ему предлагала. Только спустя полчаса, когда Артур со своей дамой покидают зал, я смело выхожу и продолжаю работать дальше.

Изредка поглядываю на стрелки часов, которые идут неумолимо быстро и когда до конца рабочей смены остается всего несколько минут, вновь чувствую окутавшую меня панику. В горле моментально становится сухо при мысли о том, что вот-вот, совсем скоро, мы опять увидимся с Артуром. Он сказал, что будет ждать меня у центрального входа в ресторан, чтобы серьезно поговорить и я догадываюсь, о чем именно пойдет речь.

– Ты уходишь со мной? – спрашиваю Аньку, в надежде на то, что она составит мне компанию в разговоре с отцом Максима.

Ну или постоит поблизости в качестве моральной поддержки, чтобы не пришлось ехать с ним на автомобиле домой.

– Нет, извини, я ещё на час-другой задержусь, Насть. Перед поездкой домой нужно заработать на подарки семье, – сообщает Анька и я разочарованно вздыхаю.

Свои подарки семье я тоже готовлю. С разницей только в том, что передам их по почте. Я люблю своих близких и они по-своему хорошие у меня. Но так получилось, что на моей родине достаточно скептически воспринимают тех девушек, которые "приносят в подоле", а я не хочу позорить свою семью.

Приняв легкий бодрящий душ после смены, я переодеваюсь в свою обычную повседневную одежду и выхожу в зал. Прохожу между пустыми рядами, чтобы сильно не мелькать в своих обносках перед клиентами и направляюсь к центральному входу с каждой секундой сильнее ощущая невероятное волнение. Господи, да я во время экзамена по политологии со строгим профессором Иваницким так сильно не волновалась как волнуюсь сейчас. Я уже вижу Артура через прозрачную входную дверь. Вижу, что он стоит у автомобиля, который припарковал неподалеку и посматривает на часы.

Я завороженно наблюдаю за тем, как с неба падают пушистые снежинки и покрывают тонким слоем снега его голову и плечи. И я отчётливо понимаю, что боюсь как огня очередной встречи с ним. Минимум час в тесном пространстве его машины один на один. Ну нет, я этого не вынесу. Все выношу, а это не могу. Когда Артур поворачивается и бросает свой взгляд на дверь, я отшатываюсь в сторону настолько быстро, насколько это возможно, чтобы он не успел меня заметить.

– Ань, можно тебя на секунду? – подзываю к себе освободившуюся подругу.

Аня подходит ко мне ближе, минуя пустые столики.

– Да, говори.

– Видишь на улице Артура? Отца Макса? – киваю в сторону двери, но сама не высовываюсь из окопа.

Чувствую себя особо опасным преступником, который совершил побег из колонии.

– Ну да, вижу, – подтверждает Аня.

– Вот, отдай ему, пожалуйста, деньги. Скажи, что Настя просила передать. Он всё поймет.

– Как знаешь, Насть, – Анька поправляет свои волосы, расправляет плечи, включает всё своё женское обаяние и кокетство и идет на старт. – Может это лишний повод для меня закрутить головокружительный роман со зрелым состоявшимся мужиком. Сопляки в виде официантов и барменов жутко надоели.

Аня недовольно хмурит курносый нос, покрытый веснушками и толкает дверь.

– Удачи, Ань, – произношу я и быстрым шагом направляюсь в противоположную сторону, где находится чёрный выход.

Накинув на голову капюшон, выхожу на заснеженную улицу и торопливо бреду в сторону остановки. Не знаю, правильно ли я поступила, но сердечный ритм наконец восстанавливается и на душе тут же становится гораздо спокойнее. Особенно тогда, когда я сажусь в маршрутку и еду в сторону арендованной квартиры, уповая на то, что адрес моего дома Артур всё же не запомнил.

Глава 8

Артур.

Я смотрю то на дверь, ведущую в ресторан, то на наручные часы. По плану рабочий день у Насти должен подходить к концу, но её по-прежнему не видно. Когда дверь отворяется, и на улицу в одной рабочей одежде выбегает рыжеволосая девушка, направляясь в мою сторону, я понимаю, что Настю уже не дождусь. Крепко стискиваю кулаки и пытаюсь сдержать в себе злость.

– Здравствуйте, Артур, – рыжая игриво строит мне глазки и слегка дрожит на зимнем морозном ветру. – Вот, Настя просила передать Вам деньги.

Пухлый белый конверт с купюрами тут же оказывается в моих ладонях. Что за хрень сейчас происходит?! Эта сумасшедшая девчонка и правда решила вернуть мне деньги? На смену короткой вспышки злости приходит едва заметная улыбка. Мне правда становится смешно оттого, что юная беременная девочка решила показать мне свой гордый характер. Что же, весьма похвально, но не на того ты нарвалась, Настя.

– Вы пересчитайте, вдруг там не вся сумма? – кажется, что рыжую ничуть не смущает снег, который с каждой секундой начинает валить всё сильнее и сильнее, опадая на её волосы и футболку.

– Где сама Настя?

Меня совершенно не интересует конверт, который подруга девушки пихнула мне в руки. Это конечно все очень мило и честно, но я не давал ей деньги в долг и, хотя бы поэтому, я хочу вновь увидеть Настю, чтобы расставить всё на свои места и прояснить некоторые моменты.

– Она ушла домой. Короткая смена, – пожимает плечами посланница, опустив глаза в пол.

– А точнее сбежала, да? – ухмыляюсь я.

Дверь из ресторана вновь открывается и на этот раз на пороге показывается новая владелица «Волны» – Олеся Протасова. Она открывает рот, чтобы как следует крикнуть на работницу, набирает в легкие побольше воздуха, но потом щурит глаза и расплывается в довольной улыбке. Толкает дверь от себя, выходит на улицу, накинув на себя норковую шубку и направляется в нашу сторону.

– Артур! Безумно рада тебя видеть, – произносит Олеся, расправляя свои волосы по плечам. – Заходи к нам в гости – ужин за счет заведения.

– Спасибо, Олеся, я сегодня уже заглядывал к вам.

– Правда!? Ох, жаль, что я тебя не увидела! Аня, а ты почему всё ещё здесь? – проговаривает негромким голосом Олеся, продолжая мне улыбаться. – Ну-ка, марш на рабочее место!

– Уже иду, – кивает рыжая и начинает подниматься по ступенькам вверх.

– Стоять! – выкрикиваю девушке вслед. – Номер квартиры. Скажи мне номер квартиры Насти.

В истории навигатора у меня сохранился адрес – осталось только узнать более точное местоположение и поехать к ней лично. Честно говоря, вся эта ситуация попахивает детским садом, а бегать за девушками я не привык. Но так уж складываются обстоятельства, что человек, которого Настя носит в своём животе мне не чужой, и только поэтому, так и быть, сегодня я немного побегаю.

– Так… что насчёт ужина? – Олеся накручивает на указательный палец прядь своих волос и выжидающе смотрит на меня. – Я бы составила тебе компанию.

– Прости, сейчас немного занят. Давай в следующий раз?

Я торопливо направляюсь в сторону автомобиля.

– Точно? Смотри, Артур, ты пообещал! – произносит Олеся мне в спину, прежде чем я дергаю за ручку двери и забираюсь в салон автомобиля.

От ресторана до дома, который снимает Настя ехать не меньше двух часов. Я то и дело встаю в затяжную пробку, матерюсь про себя, но понимаю, что это бесполезно. У хрущевского дома, где был буквально вчера, останавливаюсь, когда на часах почти девять вечера. Выбираюсь из автомобиля, радуюсь тому, что домофон здесь сломан, поэтому я беспрепятственно прохожу в пропахший кошачьей мочой и сигаретами подъезд.

Квартира номер девяносто восемь находится на пятом этаже из пяти. Простая деревянная дверь, обшитая дермантином, старый половик, древний звонок, на который я долго и настойчиво жму, пока мне не открывают. На пороге показывается тучная беременная девушка, которая точно также, как и Настя, держится за свой объемный живот ладонью.

– Вам кого? – спрашивает недружелюбно и нахмурив при этом густые брови.

– Настя у себя?

– А, Морозова? Да, у себя. Проходите, – чуть оттаивает девушка.

Она не спрашивает, кто я такой и по какому поводу пришел. Немного сторонится, пропуская меня в квартиру и захлопывает следом дверь. Внутри пахнет котлетами и ягодным пирогом, ремонт квартиры совсем простой, оставшийся в наследство из советского союза. Я снимаю с себя ботинки и шагаю по втоптанному ковру туда, куда указывает мне рукой тучная девушка. По дороге несколько раз натыкаюсь на таких же беременных. Они разные, но их, кажется, здесь целая община и от этой новости идёт кругом голова.

Комната Насти самая последняя. Я настойчиво стучу в дверь и после тихого: «Войдите», прохожу в крошечное помещение. Полотки здесь низкие, мебель – старая, как и всё, что находится в этой квартире. А по центру комнаты висит перегородка из темной цветастой простыни. Кажется, что девушка делит комнату напополам со своей беременной подругой.

– Что… что Вы здесь делаете? – Настя поднимается со своей кровати и отбрасывает плед в сторону.

Кажется, она спала, а я её разбудил. Глаза чуть припухшие, а на щеке остался едва заметный след от подушки. Одета в простой хлопковый халат, который сильно натянут в области живота. Светлые прямые волосы рассыпаны по плечам, а на лице по привычке ни грамма косметики.

– Мы так и не поговорили, Настя, – усмехаюсь в ответ.

Лицо девушки покрывается заметным румянцем, а зелёные глаза бегают из стороны в сторону.

– Нам не о чем говорить, – произносит она, гордо вскинув подбородок.

Смотрит куда-то в окно, пытается казаться невозмутимой. Маленькая, беременная, гордая. Я делаю шаг навстречу и осторожно опускаю конверт с деньгами на её кровать, благо не пацирную. От Насти едва уловимо пахнет малиновым гелем для душа и мандаринами.

– Считаю нужным предупредить тебя – завтра утром ты переезжаешь отсюда.

Не давить на неё – даю себе мысленную установку, но всё же командирский тон проскальзывает в моём голосе.

– Что? – она наконец-то смотрит мне прямо в глаза.

Зелёные радужки становятся темнее, а ноздри широко раздуваются от злости.

– Артур, мне кажется, что Вы переходите рамки. Мне и здесь… – она обводит рукой невзрачную комнату, – … достаточно комфортно.

Врёт и не краснеет.

– Тебе – возможно, но весьма сомнительно, – смягчаю голос. – А вот будущему ребёнку не подходят такие условия. Подумай сейчас о нём и его благополучии. До утра подумай, – произношу напоследок и делаю шаг назад. – Завтра утром по твои вещи приедет Максим. Отныне он будет активным участником твоей жизни и жизни вашего будущего ребёнка.

Глава 9

Артур.

Когда я веду автомобиль в сторону дома, за окнами усиливается вьюга. Дворники едва справляются с налипшим снегом на окнах, поэтому мне приходится сбавить скорость, чтобы нахрен не разбиться. Адреналин в крови зашкаливает и мне правда жаль, что нельзя сейчас разогнаться до двухсот километров в час, чтобы хоть немного выплеснуть его. Не знаю, что впечатлило меня сегодня больше – условия беременной общины или недовольный взгляд Насти, когда я уходил. Казалось, что едва я переступлю порог её арендуемой квартиры, она порвет конверт с деньгами на мелкие лоскутки, только бы не быть мне обязанной.

Я не боялся за то, что Настя вновь исчезнет. Во-первых, идти ей все равно некуда, во-вторых она совсем неглупая девочка, а в-третьих – я всё равно найду её. Недаром я дал ей целую ночь на раздумья – утро вечера мудренее, сейчас она хорошенько подумает и поймет, что гордость в данном случае совершенно неуместна.

В хрущёвке места не то, чтобы мало – его там практически нет. Куда ставить детскую кровать, коляску и прочие прибамбасы? Там нет антисанитарии – вполне чисто и опрятно, насколько позволяет данная обстановка, но… ребёнок моего сына не будет жить в таких условиях и точка.

Тут же достаю мобильный и набираю номер помощницы. У Светы нет личной жизни, она всецело отдается работе, как и я, поэтому снимает трубку даже в одиннадцатом часу ночи.

– Свет, позвони, пожалуйста, в агентство недвижимости и найти приличную квартиру со мной поблизости. Было бы неплохо арендовать её в том же жилом комплексе.

– Хорошо, Артур Романович. К утру всё будет готово.

Я отключаюсь, останавливаю автомобиль у дома Макса и прохожу в подъезд. Когда сыну исполнилось двадцать я решил, что уже достаточно опекать его – пора дать парню долгожданную свободу. К тому же это тоже развязывало мне руки в плане личных отношений – теперь я свободно мог привезти к себе домой любую из девушек, не волнуясь о том, как на это отреагирует сын.

Его квартира находится на последнем этаже – стильная, с двумя комнатами и просторной террасой, где летними вечерами можно устраивать крутые тусовки в кругу друзей и с песнями под гитару. Я всегда шел Максу на уступки и в этот раз сильно надеюсь, что он впервые пойдет навстречу и мне.

Долго жму на дверной звонок, но никто мне не открывает и тогда приходится прибегнуть к крайним мерам, воспользовавшись своим ключом. Едва я переступаю порог квартиры, как в ноздри проникает устойчивый запах крепкого алкоголя. В прихожей висят женские и мужские куртки, стоит десяток неизвестных мне пар ботинок. Слышится громкая музыка, веселье и задорный женский смех.

Я прохожу в гостиную и, сложив руки на груди, опираюсь о дверной косяк плечом. Наблюдаю за тем, как Макс оживленно стучит палками по барабанам и трясет своими темными волосами в такт. Хорошо, что я не поскупился на хорошую шумоизоляцию, избавив соседей от постоянной громкой музыки. Макс у меня интересный парень: всегда привлекает внимание девушек, пользуется уважением у парней. И всё же мне сложно представить его отцом, как бы я не пытался. Он заканчивает игру, друзья громко хлопают ему в ладоши и Макс наконец поднимает голову, встречаясь со мной взглядами. Немного хмурится, откладывает палки в стороны и поднимается с места, направляясь ко мне.

– Привет, пап. Почему не предупредил, что приедешь? – внимательно смотрит на меня своими голубыми глазами, сунув руки в карманы узких джинсов.

– Ты всё равно не ответил бы. Нужно серьезно поговорить, Макс. Можешь заканчивать свою вечеринку.

Он громко вздыхает, но всё же слушается, предчувствуя моё дурное настроение, как никто другой. Спорить сейчас со мной бесполезно, поэтому спустя десять минут в квартире воцаряется долгожданная тишина и спокойствие. Я беру в руку бутылку хорошего виски, наливаю на дно бокала немного янтарной жидкости и залпом осушаю. Нихрена не помогает.

– Завтра ты поможешь Насте перевезти её вещи в новую квартиру, – сажусь на диван в гостиной и откидываюсь на мягкую обивку.

– Чёрт! Пап, завтра у меня концерт в ночном клубе! И репетиция, которая начинается ровно в одиннадцать часов дня. Я не успею! – начинает истерить Макс.

– Будет прекрасный повод поспешить, – отвечаю равнодушным голосом, прибавляя себе ещё порцию алкоголя. – Ты знал, что Настя работает? Тягает в ресторане тяжелые подносы, убирает столы. Знал, что она снимает квартиру в старом заплесневелом доме? Знал, что ей часто не хватает денег, а её родные даже не в курсе, что скоро она станет матерью?

Макс резко поднимается с дивана напротив и начинает расхаживать по комнате быстрыми шагами.

– Это она тебе на жалость надавила? Защищаешь её теперь?

– Нет, Максим, я видел всё собственными глазами. Настя не из тех, кто давит на жалость.

Он резко останавливается, подходит к журнальному столику, на котором стоит закрытая бутылка пива и, откупорив её, присасывается к горлышку губами. Я не останавливаю его и даже не читаю нотаций поэтому поводу. Почти спокойно жду, пока Максим закончит и сможет нормально говорить. Как мужик с мужиком.

– Даже если я знал об этом, то что? Скажешь сейчас, что я урод? – выкрикивает сын и отставляет бутылку в сторону, продолжая навязчивые движения.

– Не скажу, Макс. Наверное, в этом есть и моя вина – значит, я неправильно тебя воспитал. Не научил нести ответственность за свои поступки. Но ведь ещё не поздно всё исправить, правда?

Макс хмыкает и бросает на меня гневный взгляд. Голубые глаза нервно бегают из стороны в сторону. Я прекрасно понимаю, что он не готов ко всему этому, но кто сказал, что в жизни всё бывает легко?

– Не волнуйся, пап. Ты лучше меня знаешь, что не виноват в моем воспитании. Период до девяти лет является основным для становления характера. До этого возраста тебя в моей жизни не было, поэтому давай будем уповать на недоработки мамы, – огрызается Макс.

В этом он прав. Максим появился в моей жизни в десятилетнем возрасте. С его матерью, которая была старше меня на пятнадцать лет, мы познакомились во время моей короткой командировки в Краснодар. Несмотря на то, что у неё были мои координаты, о своей беременности и родах она не сказала мне. Родила Макса исключительно для себя. И не сказала бы и дальше, если бы тяжело не заболела и была вынуждена обратиться ко мне за помощью. Несколько месяцев борьбы за её жизнь не дали никаких результатов – онкология в её случае была беспощадна. Мы с Максом остались вдвоем. После несложных процедур, которые показали, что он действительно является моим сыном, я забрал его к себе и полностью включился в роль отца, заполняя пробелы своего отсутствия и воспитания. Я задаривал его игрушками, возил в зоопарки, развлекательные центры, Диснейленды, давал ему всё то, что он попросит. Только бы сын, который так рано потерял мать, не чувствовал себя одиноким.

– Ты не плохой, Макс, я же знаю тебя, – произношу негромко, глядя ему в глаза.

– Брось, пап. Я понимаю, почему тебя так потрясла вся эта история. Ты просто пытаешься компенсировать те десять лет своего отсутствия в моей жизни теперь уже на моём ребёнке.

– Даже если это так, Макс. Даже если я пытаюсь компенсировать это, ты всё равно поедешь завтра утром к Насте и поможешь ей.

– А если я откажусь? – Макс убирает длинную чёлку с глаз и широко раздувает ноздри.

– Я буду вынужден применить к тебе воспитательные меры. Не стану оплачивать твои сольные концерты, уберу из корзины покупок ту электрогитару, которую ты хотел на Новый год. И буду настаивать на том, чтобы учёбе в вузе ты уделял гораздо больше времени, чем музыке.

С этими словами я поднимаюсь с места и, не прощаясь, выхожу из квартиры. Я не сомневаюсь в том, что Макс сейчас злится и проклинает меня. Мы обязательно поговорим с ним ещё, немного позже. А сейчас я дико заебался, адреналин в моей крови никуда не делся, а только усилился и разошёлся по венам. И я дико хочу, как можно скорее, снять сегодняшний стресс порцией качественного минета.

Едва я оказываюсь на улице и чувствую, как мороз пробирается под кожу, достаю мобильный и набираю номер Аллы. Она снимает трубку сразу же, будто сидела у телефона и давно ждала моего звонка. Может быть так оно и было, но мне сейчас совершенно на это плевать.

– Алло, Артур, – слышится негромкий голос Аллы.

– Через двадцать минут у меня, – бросаю коротко.

– Уже выезжаю, – к счастью, Алла – та девушка, которую долго упрашивать не приходится.