Текст книги "Эйваз (СИ)"

Автор книги: Ольга Бесс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

     – Так ту девушку звали Мария?

     – Да...Мария Анурова, правда, по мужу она теперь...Волкова.

     – А родители Титова-младшего признали внука?

     – Куда, там. До сих пор нос воротят.

     Славин внимательно посмотрел на Шали.

   – А, не перекусить ли нам чего-нибудь?

     Старик хитро прищурил глаза.

   – Сегодня, воистину, счастливый день! Гриша – повар отлично готовит телячьи отбивные. Изумительно хорошего качества!

    Славин с улыбкой смотрел на старика, «скорее всего, живет один; старуха умерла, внуки забыли. И для него праздник вот так посидеть, да еще и сэкономить на вкусном обеде».

    Когда принесли отбивные, салат и еще пива, старик чуть заморгал, глаза его покраснели.

    – У вас там за спиной нет крыльев? – неуклюже пошутил он. – Может, вы ангел?

    Минут пятнадцать они ели молча.

     – А... Извиняюсь, вы по какому вопросу к Титовым? – осторожно спросил Шали, аккуратно разрезая ножом отбивную.

    – Наследство, – туманно произнес Славин.

    – Эхм.. деньги любят деньги, – утвердительно кивнул старик.

    – Интересную историю вы мне поведали. А где у вас автомастерская? Что-то с зажиганием творится, надо бы посмотреть, а то ненароком в дороге застряну.

    – А это, молодой человек, совсем рядом. Мастерская мужа Марии, я полагаю, вам нужна?

    «Вот ушлый старикан», – усмехнулся про себя Славин.

    – Как выйдете из бара, поверните направо, два квартала проедете, и увидите. Там большая вывеска. Чуть дальше их дом, номер 14, и... – Шали хитровато прищурился. – Мария любит розы, они у нее просто великолепны, если конечно можно так сказать о цветах.

     Славин взглянул на старичка; они рассмеялись. Шали закашлялся. Вынув носовой платок, тщательно вытер уголки рта.

     – Вы нездоровы? – участливо поинтересовался Славин.

    – Ах, молодой человек! Старость – это самая безнадежная из всех болезней. Не беспокойтесь, старики долго скрипят... – Усмехнулся старый еврей. – Я так понял, вами движет не простое любопытство. Мария – тихая и добрая женщина. Никогда не слышал, чтобы она повысила на кого-нибудь голос. Её сын недостоин, иметь такую мать. Но, насколько я помню, он слушал только ее. Странно, но мне кажется, что он любит её, она ежемесячно получает от него деньги. Не смотрите удивленно, у нас маленький городок, стоит кому-нибудь чихнуть, а на другом конце вам говорят «на здоровье»!Ладно, – кряхтя, Шали встал. – Не буду вас задерживать.

     – Да и мне пора. Спасибо, было приятно поболтать с вами.

     – Это вы внесли некоторое разнообразие в жизнь старика. Удачи вам. – Шали слегка наклонил голову, и неторопливо с достоинством направился к выходу.

     Славин обдумывал дальнейшие действия. У Титова есть сын, который где-то в Москве. Итак, надо каким-то образом поговорить с Марией Ануровой – Волковой. Спасибо старику, подсказал интересный подход.   Он, не спеша, внимательно оглядываясь по сторонам, ехал по улице. Ага, вот и мастерская, дальше должен быть и дом.

     Славин подъехал к аккуратному двухэтажному дому с гаражом и садиком на заднем дворе. Припарковав машину, вышел и направился к дому под номером '14'. Неожиданно дверь распахнулась и на веранду вышла женщина.   Поправляя вьющиеся, блестящие на солнце черные волосы, хозяйка вопросительно смотрела на Славина. Карие глаза светились живым интересом.

     – Я могу вам помочь?

     – Да, – Славин широко улыбнулся. – Мне рекомендовали вас, как специалиста по розам.

     – Ну, что вы! – Мария смущенно поправила непослушный завиток волос. – Я просто любитель, как и все, ну может, чуть больше...

     – И, однако, мне бы хотелось поговорить с вами на эту тему. Я строю оранжерею и мне нужен грамотный совет. Но, если вы заняты...

     – Нет, нет, что вы! Я с удовольствием помогу вам, тем более, что я ничем и не занята. -Волкова приветливо кивнула Славину. – Проходите, я покажу вам розы, и мы поговорим о том, что вас интересует.

     Следователь прошел вслед за Марией в сад. Розы, действительно были великолепны. Такое разнообразие и красоту Славин, пожалуй, видел только в Амстердаме на ежегодной выставке цветов.

     – Наш умеренно-жаркий климат с частыми дождями, очень располагает к выведению роз. Первое, что вы должны запомнить, это – выбор места, где будут расти ваши розы. Они должны быть на солнце не меньше шести часов, а остальное время в тени. И запомните, розы не любят соседства с другими цветами! У вас хватит терпения ждать и ухаживать? Розы могут зацвести пышными цветами только через три года.

     Мария посмотрела на Славина. Он любовался цветами.

     – Что это за огненно-яркая роза?

     – Вы сразу углядели мою гордость! Это «Фрау Карл Дружки», «Снежная королева», но не вздумайте дарить эту фрау своей девушке, она совсем без запаха! Зато если подарите вот эти, – Мария подошла к другим розовым кустам. – Они пахнут мускусом, нежным персиком. Это, можно сказать, жемчужина моей коллекции, сорта из селекции фирмы «Мейян» – «Кримсон Глории» и «Крайслер Империал». Мария наклонила цветок к Славину. Он вдохнул нежный, тонкий, пряный аромат и не сдержал своего восхищения.

     – Вы не любитель, а профессионал! Я ожидал увидеть просто красивые цветы, но ваши розы! Вы выставляете свои цветы на выставки?

     – Да что, вы, – Мария смущенно улыбнулась. – Скажете, право. Когда сделаете свою оранжерею, приезжайте, я вам продам самые лучшие черенки, открою кое-какие секреты. У вас вырастут чудесные цветы. А вы, смотрю, не здешний. – Женщина пытливо посмотрела на него своими ясными глазами.

     – Да. Приехал по делам, и как-то случайно узнал о ваших розах, ну и сами понимаете, не мог удержаться.

     – Чаю не хотите?

     Славин не ожидал такого удачного поворота и с готовностью ухватился за предложение.

     – Не откажусь, тем более что обратно ехать почти шесть часов.

     Войдя в дом, он огляделся: просто, уютно, никакого излишества. На полу в вазах розы, огромный камин, видимо сделанный руками самого хозяина. Он подошел ближе. На каминной полке стояло несколько фотографий.

     – Вам с сахаром? – Спросила Мария, вкатывая красиво сервированный столик с чашками, вареньем в хрустальных розетках и пирожными.

     – Нет, я люблю несладкий, но пирожные съем с удовольствием. – Славин взял чашку, сел на диван. – У вас уютно.

     – Только не хватает детских голосов. Нет внуков... Я люблю детей. Есть сын, но он не торопится.

     Они помолчали.

     – Пирожные вкусные, – Славин взял еще одно.

     – Это я пекла. Дам вам на дорогу.

     – Ну что вы, не беспокойтесь.

     – А я люблю беспокоиться, так что не возражайте.

     Славин вынул бумажник, достал фотографию.

   – Это моя мама.

     Мария с интересом посмотрела на снимок, – вы не очень на нее похожи.

     – Да, я больше в отца, такой же высокий и худой.

    – Ну, это ненадолго, женитесь, сразу станете статным, – Мария рассмеялась добродушным смехом, показав ровные красивые зубы.

     Славин улыбнулся в ответ и кивнул на каминную полку.

   – Я увидел несколько фотографий...Это вы с сыном?

     -Да...И не только. Я вам покажу альбом, там я с сыном и мужем.

     Мария вышла и, спустя несколько минут, вернулась с большим альбомом в руках.

     Еще добрый час Славин слушал историю семьи. Когда Мария пошла на кухню, он вынул из альбома фотографию ее сына и спрятал в карман, чувствуя себя преступником. Но что поделать, ему нужен был этот снимок.

     – Мне очень жаль, но уже надо ехать, – произнес Славин, вставая навстречу вошедшей женщине.

     – Вот вам пирожные, – Мария протянула пакет. – Мастерская через несколько домов. Да вы, наверное, заметили, когда ехали ко мне. Это мастерская моего мужа.

     Отъезжая, Славин оглянулся. Мария приветливо махнула рукой. «Надо же, она ни словом не обмолвилась о своей первой любви, а ведь нешуточные страсти разгорелись здесь более двадцати лет назад». Он вынул снимок. На него смотрел юноша лет двадцати, такой же, как мать, черноволосый, но в отличие от матери, глаза его были холодные и пустые, как взгляд змеи.

     «Нда...Взгляд достался от папаши по наследству. Видимо, и характер тоже».

     Увидев вывеску, Славин завернул в автомастерскую. Навстречу ему вышел здоровяк в замасленном комбинезоне.

     – Я хотел проверить зажигание, что-то барахлит.

    -Поправим, – здоровяк открыл капот, нагнулся над двигателем. Подошел еще рабочий.

     От нечего делать, Славин вошел в мастерскую. За стеклянной перегородкой увидел мужчину, который сидел за столом и что-то писал.

     «Это и есть, наверное, Волков», – подумал он.

     Мужчина поднял голову, потом отложив бумаги, поднялся и вышел из комнаты.

     «Вот это да! Что там Старков! – котенок по сравнению с этим гигантом»! – подумал Славин, разглядывая светловолосого великана. Рост у Волкова был под метр девяносто. Несмотря на зрелый возраст, – крепкий, спортивного телосложения. На Славина смотрел уверенный в себе человек.

     – Проблемы?

     – Да...

     Муж Марии окинул цепким взглядом Славина,– вы уже проезжали мимо автомастерской час назад.

     "Что значит маленький городок. Как сказал Шали, «чихнешь на одном конце, а на другом...», – подумал Славин.

     – Да. Я заезжал к вашей жене.

     Волков, слегка приподняв брови, вопросительно посмотрел на него.

     – Мне порекомендовали вашу жену, как селекционера роз. А так как я строю оранжерею, то не мог упустить случай и не проконсультироваться.

     Славин улыбнулся, стараясь вложить в свою улыбку как можно больше шарма. Волков молча наблюдал за ним. Не задавая вопросов, ждал продолжения. Юрий почувствовал, как от молчания этого гиганта, внутренности медленно начали закручиваться в тугой комок. «Однако, в отличие от жены, он не очень разговорчив», – мелькнула мысль.

     – Я понял...Ну и как розы? – достав пачку сигарет, Волков неторопливо чиркнул зажигалкой, наблюдая за Славиным.

     «Черт, такое впечатление, что этот небоскреб видит меня насквозь. Сейчас вытрясет из меня душу вместе с той фотографией, что я украл». Славин улыбнулся.

     -Розы... Великолепны. Ваша жена настоящий профессионал. Я обязательно приеду за черенками.

     – Отлично... – Волков подошел к рабочему, спросил:

    – Что там, Стас?

     – Уже заканчиваю! – парень в спецовке махнул рукой.

     Все то время, что Славин с улыбкой, от которой уже начало сводить судорогой скулы, садился в машину, разворачивался и выезжал со двора мастерской, он чувствовал взгляд гиганта. Славин машинально потер затылок, чувствуя, как онемели мышцы шеи. Как Шали сказал? Очень серьезный человек? Да...Марии действительно повезло. Этот положительный человек свернет шею любому, кто только косо посмотрит на его жену.

     Было уже далеко заполночь, когда уставший Славин подъехал к своему дому. В мыслях предвкушая, как примет душ, развалится на диване с бутылочкой пива, будет смотреть боксерский поединок между Тайсоном и Норрисом. Но мечты растаяли со звонком Владимира.

     -Ты куда пропал? Я тебе телефон оборвал, что не отвечаешь?

     -Батарейка села, – соврал Славин. – А тебе что не спится? Я утром все доложу, разузнал много чего интересного.

     – Я к тебе. Расскажешь, что там узнал о Титове!

     Славин услышал гудки в трубке. «Вот, чертяка неугомонный! Мечты об отдыхе придется засунуть подальше»! Он уже выходил из ванной комнаты, как услышал звонок в дверь.

     – Ты на турбоподдуве что ли, передвигаешься? – ворчливо поинтересовался, глядя на сияющую физиономию друга.

     – Нет! У меня движок заправляется прямо из ионосферы! Я подумал, что ты к этому времени уже должен подгребать к дому, так что выехал заранее. Кофе есть? – Владимир направился в кухню. – Что-то я проголодался.

     – Не стесняйся, весь холодильник в твоем распоряжении! Ты, наверное, не жуешь только тогда, когда спишь.

     – Не... Во сне я тоже ем! Не злись... Можешь включать своего кумира!

     Уязвленный прозорливостью друга, Славин поинтересовался:

     – Камеры наблюдения установил у меня дома?

     В ответ он услышал довольный смех Владимира. Не отвечая на вопрос друга, тот спросил:

     – И тебе нравится этот готовый клиент для психушки? Он же уши! Откусывает !

     – Что ты понимаешь! Тайсон один из величайших боксеров нашего времени. Его ставят в один ряд с Джо Луисом и Мохаммедом Али.

     – Ну, ты нашел с кем сравнить! С самим Мохаммедом Али! Это же – гений бокса, виртуоз и, в конце концов, вполне нормальный человек! А твой кумир не вылезает из скандалов! А бой с Луисом? Поговаривают, Тайсон накурился марихуаны. Ладно, не буду на любимую мозоль наступать... Кофе сварить?

     -Нет, я пиво. Там, в холодильнике ветчина, бери.

     -А это, что? – Из кухни выглянула физиономия Владимира. В руках он держал пакет. – Очень вкусно пахнет...

     – Пирожные. Угостила очень милая женщина.

     -Ого! Да я смотрю, ты там времени зря не терял, – ухмыльнулся Ким и, вынув пирожное, впился в него крепкими зубами.

     -Пирожные, что так бесцеремонно уплетаешь, мне дала Мария Анурова, по мужу Волкова ...И если ты не будешь так громко чавкать, то услышишь очень интересную историю.

     -Ну-ка, ну-ка, – Владимир перестал жевать, – давай подробнее.

    – Ей не было и шестнадцати, как Титов соблазнил девчонку. Её брат и оставил ему метку на всю жизнь в виде шрама. И еще... У неё есть ребенок. Парню уже двадцать четыре года.

     -Говоришь, у Титова есть ребенок? Так-так...Становится все интереснее.

     Славин во всех подробностях рассказал о поездке. Под конец рассказа, вынув фотографию, показал другу.

  – Максим Ануров – Волков...

   -Так это и есть сынок нашего Титова? – Владимир с интересом разглядывал снимок. – Ну и взгляд. У змеи теплее!

     – От Боба нет информации?

     – Пока тихо.

     -Что ж, начнем искать этого сынулю. Как ты думаешь, этот Максим Ануров – Волков – Титов связан с отцом?

     – Что тут гадать, найдем его, узнаем.

     -Ладно, ты как хочешь, а я – спать, – Славин зевнул. – Устраивайся на диване, я плед принесу.

     Владимир с явным неудовольствием посмотрел на узкий диван.

     – Я же не такой тощий, как ты... Может, я в твоей постельке расположусь?

  Услыхав звук закрывающейся двери, Владимир направился к дивану, с обреченным видом глядя на узкое ложе.

     Г Л А В А 6

     -Ребята, это по вашу душу, – лысая голова Славика Шершня возникла в проеме двери.

     Славин и Ким одновременно повернули голову и посмотрели в сторону оперативника.

     Шершень отворил дверь шире и слегка подтолкнул невысокого смуглолицего мужчину. Тот, нервно озираясь, неуверенно посмотрел на следователей и, сделав шаг вперед, оглянулся на Шершня. Тот кивнул ему, подбадривая.

     – Не боись, вьетнам, эти сыщики помогут тебе, – и вполголоса добавил скороговоркой:

     – Он ищет жену, говорит, что она пропала два месяца назад, и с ней дочь. Может, это по вашему делу о той женщине, вьетнамке?

     Ким привстал со стула и приветливо кивнул мужчине на свободный стул.

     -Так говорите, у вас пропала жена?

     Мужчина тревожно смотрел на следователя карими глазами. Кожа на скулах посерела от волнения. Он послушно кивнул головой, вынув фотографию, протянул оперативнику. На Владимира смотрела худенькая молодая смуглая женщина, держащая на руках ребенка.

     -Это дочь, дывенадцать лет, – произнес он.

    – Девятнадцать? – с сомнением переспросил Ким, посмотрев на фотографию.

     -Володя, ей двенадцать, – подал голос Славин, до сих пор внимательно слушавший разговор.

     -А как имя вашей жены и дочери?

     -Мо Инья и Ан Динь.

     Ким хмуро смотрел на фотографию. Он узнал женщину, это была их вьетнамочка. Владимир медлил, не решаясь сказать мужчине, что его жену нашли мертвой.

     -Вы утверждаете, что с ней была ваша дочь?

     -Да, – мотнул головой вьетнамец.

     Положив снимок на стол, Владимир посмотрел на мужчину. От его взгляда вьетнамец судорожно смял в руках бейсболку.

     Ким чуть помялся, потом, отчетливо произнося каждое слово, сказал, глядя мужчине прямо в глаза:

     – У меня плохие новости для тебя, Нгуен, твоя жена погибла.

     Лицо мужчины застыло в испуге, черты исказились и сморщились. Внезапно подскочив со стула, он что-то быстро залепетал на своем языке, мотая головой. Потом вдруг остановился и что-то спросил. Следователи молча смотрели на него, ничего не понимая: тот говорил по-вьетнамски.

     – А дочь! Где мой малышка? – Проговорил, наконец, Нгуен по-русски. Он в смятении смотрел то на Владимира, то на Славина.

     Спустя полчаса, выудив из смеси вьетнамско-русских слов рациональное зерно, оперативники выяснили, что Нгуен Тхи, – так звали вьетнамца, приехал на работу в город с женой и дочерью полгода назад. Жена устроилась на фабрику, шила одежду, а он трудился на вещевом рынке. Виделись они очень редко, потому что хозяин не выпускал женщин в город. Связаться с ней он мог только по телефону, но телефон уже две недели как молчит. Он поехал бы на эту фабрику, но не знает, где жена работала.

     Проводив Нгуена, Ким сел за стол, взял в руки фотографию.

    – Проникают в страну, минуя таможенные барьеры. Живут без документов, как рабы вкалывают на подпольных фабриках. Ладно бы сами, а то еще и детей с собой везут. И где искать этого ребенка? Надежда меленькая, но будем надеяться, что девочка жива... Только вопрос, где она, и что с ней.

     – У меня возникла одна мысль, но это только предположение. Я обратил внимание на запись патологоанатома, наша вьетнамочка имела много сексуальных партнеров.

     – Ну и что... Может, она любвеобильная, – пожал плечами Ким. – Сам слышал – женщин не выпускали, может, ей захотелось мужской ласки.

     – Не уверен, – задумчиво произнес Славин. – Животом чувствую, что-то тут не сходится.

     – А ты иди, поешь.

     Внезапно дверь широко распахнулась, в проеме появился Боб Старков.

     – Володя! Шрам проявился!

     – Не тяни, рассказывай, – нетерпеливо произнес Ким, усадив Боба на стул и пристроившись рядом на краешке стола.

     – Одна проститутка рассказала, что пару раз брал девушку на ночь клиент, очень подходящий под описание Титова. У него как раз есть шрам у основания шеи.

     – И давно это было?

     – В том то и дело, что недавно, буквально месяц назад.

     – Значит, тебя не подвела интуиция, ты почуял, что он жив!

     – Слишком явные следы оставил этот подонок! – произнес Боб. – Никогда не забуду девушку в том доме.

     – Ну...и? – Владимир пытливо уставился на друга. – Только не говори, что знаешь адрес.

     – Знаю. Это кажется неправдоподобным, но этот ублюдок настолько самоуверен, что притащил проститутку к себе в дом. Ты же знаешь, эти девочки такие любопытные. Когда он заснул она, естественно, пошарила в его бумажнике. Так вот, эта девица утверждает, что там были права на имя Сергея Волгина. Вот такая метаморфоза.

     – Как же, как же, – ухмыльнулся довольный Ким. – Естественно, Титов умер... Да здравствует Волгин! Выправил новые документы, все правильно. Итак...Где логово?

     – Даже боюсь сказать тебе, сразу помчишься как козел, забыв об опасности.

     Владимир подскочил.

     – Спокойно здесь сидишь и прикидываешь, сказать мне или нет? А ты знаешь, мать – Тереза, что сегодня приходил муж убитой женщины! Он искал свою маленькую дочь! Так что, ты говори, а я уже сам буду решать, – что и как! – Он подозрительно посмотрел на друга. – Бьюсь об заклад, что ты еще вчера знал и молчал.

     Боб неловко заерзал на стуле, тот жалобно заскрипел.

     – Володя, ты не знаешь этого человека! У него вместо крови ледяная вода. Ты думаешь, так просто заявишься к нему, «здрасте! А вот и я! Пришел арестовать вас»! Да я больше чем уверен, его логово охраняется почище секретной базы. Этот человек прошел войну, и у него наверняка, есть ловушки, которые ты даже не заметишь. Нет...Не так все просто! Вот, о чем я хотел тебя предупредить! Если рванешь туда, не подготовившись, он скроется и исчезнет навсегда! Ты этого хочешь, горячая твоя голова?

     – Никуда я не рвану! Слишком большая ставка – жизнь людей и той малышки, которую ищет отец. Я знаю, что Титов может уползти, поэтому не собираюсь пороть горячку, а доложу шефу о ситуации, подключим спецназ. Там такие ребята, что этот гад и ахнуть не успеет, как уже будет валяться упакованный, словно рождественская индюшка.

     -У этого Титова реакция, как у змеи. Роман говорил, что лучше его никто в их роте не стрелял, – с тревогой в голосе произнес Боб. – Что-то у меня нехорошее предчувствие. Такое было у меня перед боем на звание чемпиона в полусреднем весе. Тогда меня в третьем раунде нокдауном свалил этот выскочка Вахромеев.

     – Не бойся, когда начнут стрелять, я спрячусь за спину своего напарника! Смотри, какая у него широкая спина! – Он стукнул он спине Славина и, подмигнув Бобу, вышел.

     Дом Титова, облицованный белым сайдингом, стоял чуть на отшибе, возвышаясь на сваях. Перед ним простирался стриженый газон и, хотя деревянный забор был невысоким, густые кустарники шиповника создавали непроходимую вокруг дома живую преграду.

     -Мда... Из его дома отличный обзор по всему периметру, – недовольно пробурчал Ким, осматривая в бинокль местность.

     – Эта хитрая змея, наверняка устроил какие-то ловушки, но какие? Глянь на березу. – Произнес Славин. – Направление – десять минут – видеоблок с маленькую книгу на дереве.

     – Хитрый хорек! – прошипел Владимир. – Это камера имеет объектив с переменным фокусным расстоянием. И самое неприятное, что там есть моторчик, который ведет камеру за движущимся предметом. И... – Он чертыхнулся. – Еще и два объектива: для съемок днем и ночью.

     Время тянулось неправдоподобно медленно. В быстро наступающих сумерках белый дом Титова плыл, словно корабль – призрак. Пару раз они заметили, как шевельнулась занавеска на окне второго этажа. Ким глянул на часы.

     – Щас начнется! Готов?

     Славин только повел плечом, напряженно наблюдая, как штурмовая группа окружает дом. В окна полетели гранаты со слезоточивым газом, дверь выбили ручным гидравлическим тараном. В дыму замелькали красные лучи лазерных указателей цели. Ким и Славин бросились к дому. Славин вбежал в гостиную, там никого не было. Часть спецназовцев, под прикрытием снайперов, пробиралась по лестнице на второй этаж. В спальне не было ни души. На кухне – пусто, в подвале тоже. Титов, как в воду канул.

     Ким бросился, было, следом за Славиным, как вдруг заметил еле приметное движение среди кустов шиповника и проблеск, растаявший в темноте. Такой проблеск мог дать только металл пистолета. Пригнувшись, Владимир бросился вперед, продираясь сквозь ветви кустарника, нещадно хлеставшего его по лицу, не замечая боли от порезов, механически слизывая кровь с губ. В тумане замаячил силуэт бегущего мужчины. Внезапно силуэт остановился, и Владимир почувствовал, будто пчела прожужжала рядом с головой.

     «Вот, гад! Надо было надеть кевлар!» – пронеслось в голове запоздалое сожаление. Внезапно от резкого удара грудь сдавило резкой болью, скрутившей все внутренности в один тугой комок. Он сделал шаг вперед, теряя сознание, последним усилием воли, попытался непослушной рукой поднять пистолет, и провалился в темноту. Он не видел, как из темноты внезапно вынырнул Славин. Тому хватило доли секунды, чтобы оценить ситуацию: Ким, лежащий на земле и Титов, целящийся ему в голову.

     Два выстрела прозвучали одновременно и, впервые за свою жизнь, Шрам не успел: пуля, предназначавшаяся Киму, только взбила землю у его головы. Еще какую-то долю секунды Шрам стоял, словно раздумывая, потом колени его подкосились, он упал, уткнувшись в землю лицом. Рука с пистолетом, еще какое то время дергалась, словно пытаясь выстрелить. Славин, прижав коленом Титова к земле, взял пистолет, приложил палец к сонной артерии. Затем поднялся, склонившись над Владимиром, расстегнул рубашку, ощупал грудь.

       – Чертяка! Жив! – с облегчением выдохнул Славин.

     – Задушишь! Дай хоть вздохнуть. Где Титов? Ушел?

     Славин бросил взгляд на неподвижное тело.

     – Мертв.

     Владимир приподнялся, но, охнув от боли, откинулся на землю, – Черт, посмотри, что там у меня, будто раскаленное железо в груди.

     – Выстрел – как в яблочко. Пару сантиметров левее, и...

     – Что? Что ты там бормочешь? – Владимир с усилием поднял голову.

     – Тебя спас отец. Вот и не верь в судьбу.

     – Слушай, в меня стреляли или в тебя? Ты уже заговариваться начал?

     Славин приподнял друга. Владимир, дотронувшись до груди рукой, нащупал портсигар с расплющенной в нем пулей.

     – Хорошая икебана получилась, ничего не скажешь, – усмехнулся. – Помоги подняться, что-то тяжело дышать.

     -Еще бы, получить удар в сердце. Лежи и не брыкайся, уже набегался.

     Владимир посмотрел в глаза Славину и тихо добавил:

     – Ты вовремя... Этот Шрам чуть не накормил меня свинцом. Как ты догадался, что у меня тут свидание с ним?

     – Нетрудно было догадаться, когда ты, словно заяц, помчался в кусты, размахивая пистолетом.

     – Юрка, теперь оборвалась важная нить.

     – Какой ты догадливый, – хмуро бросил Славин.

     – А я и не знал, что ты так отлично стреляешь, смотрю, у тебя много скрытых талантов. Теперь Павлов сжует нас живьём и будет прав: мы завалили дело. Одно радует, что этот любитель кельтских татуировок мертв... Ладно, хорош тут валяться! Пошли в дом.

     Славин и Ким спустились в подвал, где уже находилось несколько ребят из группы захвата.

     – Ничего себе, – присвистнул видавший виды спецназовец Громов. – Много я повидал, но такое!

     Подвал был скорее похож на бункер штаба армии. На стенах висело разнообразное оружие. «Присижен» НЫ762/300, «винчестер-магнум», снайперская винтовка «Барет лайт 50», а также старые модели, типа – «Ремингтон – 700» и «М-40», автоматическое оружие «М-14». На полках аккуратными рядами стояли ящики с патронами, различное снайперское снаряжение, бинокли ночного видения, телескопические прицелы разных фирм и модификаций. Отдельно в коробке лежал пистолет Стечкина.

     Несмотря на то, что дом был немаленький, обстановки было очень мало, можно сказать Титов вел спартанский образ жизни. Нигде не было ни одной фотографии, ни писем, вообще ничего из тех вещей, которые бы указывали на привязанности и увлечения хозяина дома. Даже в гостиной не было ни дивана, ни кресел: их заменяли японские циновки и подушки разных размеров. Невысокий в японском стиле столик посреди холла, камин, у стены – музыкальный центр. Славин перебирал виниловые диски: Малер, Бах, Пуленк...

     Одна из комнат поражала обилием спортивных снарядов. Чего здесь только не было: беговая дорожка, эллиптические, силовые тренажеры со штангой 50 килограмм, тренажер для имитации гребли.

     – Он, что, готовился к Олимпийским Играм? – подошедший Громов с любопытством рассматривал спортивные снаряды.

     – Во всяком случае, наш стрелок умер в отличной спортивной форме, – ответил Ким.

   Г Л А В А 7

     Славин с наслаждением, стянув с себя грязную рубаху, бросил в корзину для грязного белья. Владимир прошел на кухню.

     – Пойду, сварганю что-нибудь пожрать!

     Юрий недоверчиво пробормотал:

     -Надеюсь, буду мучиться недолго после того, как съем твою стряпню.

    – Процент выживших очень большой, – парировал Владимир с доброй насмешкой.

     – Ладно! Но сначала – ванна! Я мечтал о ней все эти сутки.

    – Ванна! Ароматическая соль... Слушай, ты может, еще депиляцию делаешь? А...

     Он не договорил. Славин, решительно направился в его сторону.

     – Если не прекратишь молоть всякую чушь, упакую, как бычка, полежишь, успокоишься.

     Владимир, зная за другом его недюжинную силу, несмотря на его, с виду хилую фигуру, поспешно ретировался на кухню.

     – Заботишься, и никакой благодарности, – проворчал он.

     – Люди обычно мучают своих ближних под предлогом, что желают им добра! – донесся из ванной комнаты голос Славина.

    Бодрый, побритый, пахнущий туалетной водой, Славин зашел на кухню. На столе стояла сковорода, источая аппетитный запах жареного мяса с луком, мгновенно вызвавший у него спазмы в желудке.

     – Вижу, вижу твой равнодушный взгляд! – хохотнул довольный Владимир.

     Славин быстро разделался с мясом, налив бокал ледяного пива, откинулся на стуле. С улыбкой он наблюдал за другом. Тот, как всегда, – громко и аппетитно чавкал. Будь на его месте другой, Юрий бы скривился в душе, но Володька занял в его душе место, ранее свободное.

     У него никогда не было ни брата, ни друзей. Он рос в семье, где был диктат отца, и мать не имела голоса, будучи по натуре тихая и молчаливая. Она никогда не спорила с мужем, который считал, что мальчик должен получить мужское воспитание. С детства: подъем не позже шести утра, стакан горячего чая с ложкой оливкового масла, обязательная километровая пробежка по великолепному парку, раскинувшемуся рядом с домом, где жили высокопоставленные чиновники, гимнастика... Потом занятия с репетитором. И только вечером он забирался в библиотеку, отдаваясь своей страсти – книгам. Тут, как ни странно, отец не вмешивался, и наступало время матери. Они часами могли обсуждать романы Эдгара По и Стивенсона, Вальтера Скотта и Джека Лондона. Потом пошли философы: Гомер, Гераклит. Особенно Эдуард полюбил стоиков – Эпиктета и Марка Аврелия.

     Когда ему исполнилось четырнадцать, отец начал обучать его стрельбе. Юрий быстро освоил науку, и уже через месяц мог попасть в десятикопеечную монету с двадцати пяти метров. В шестнадцать лет его определили в престижный МГИМО, подразумевая, что по окончании он пойдет по проторенной в семье стезе работника посольства. Но тут Юрий проявил неожиданное противоборство воле отца. Закончив престижный вуз, он вдруг пошел работать в органы милиции. Мать со слезами просила переменить решение, но Юрий недаром был сыном своего отца, он остался непреклонным в своем решении.

     С тех пор Славин не общался с семьей. Мать тайком присылала ему деньги и он, чтобы не обидеть её, не отсылал деньги обратно, а клал на счет в банке. Иногда он покупал подарки, одежду и ехал в какой-нибудь детский дом. Ему нравилось смотреть, как у детей горят от радости глаза, когда они разбирают ролики, кроссовки, всевозможные игры, плеера. Он никому не говорил об этом, считая глубоко личным делом.

     Владимир стал для него тем, кого у него с детства никогда не было – другом. В глубине души, хотя Ким и был старше его на два года, он относился к нему, как к младшему брату. Многие вещи, которые Славин никогда бы не простил людям, в его друге вызывали лишь усмешку и добрый сарказм.