Текст книги "Отпускаю прошлое (СИ)"
Автор книги: Ольга Резниченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Почему это?
– Зачем вам лишние проблемы?
– А вы – проблемные девочки?
Руки невольно дрожат от волнения, но в голосе пытаюсь свою слабость скрыть.
– Мы – нет, но вот Зоба – проблемный кавалер.
Вздернул бровями (едва различимо в полумраке).
– Да ладно, Зоба? И вы? Он разве уже на школьниц перешел?
– А мы давно уже не школьницы.
– Ну, тем более... самый раз для нас.
Напор их все сильнее, и сильнее.
– Или у тебя есть план, Гуля, или пора орать и бежать.
Нервно рассмеялась я, осознавая, что едва ли не уселись уже мы на эту злосчастную машину – а она даже пука дохлого не выдала. Нет сигналки?
Испугано метаю взгляды по сторонам в поисках спасения...
И вдруг медленно начинаю опускаться на колени.
– Эй, ты чего? – рассмеялся молодой человек, что стоял ко мне ближе всех.
– Ну что, чего тянуть? Давайте по-быстрому – и разойдемся уже, раз... все так сложно.
Захохотал снова:
– Че, реально?
– Ты больная, что ли? – в ужасе гаркнула на меня Таня. Но едва хотела она меня отдернуть назад, как я тут же вырвалась.
Встала на колени.
Тот живо подошел ко мне ближе.
Замерла я.
Ну, с*ка...
Раз, два, три.
Едва он расстегнул штаны и расслабился, как живо хватаю с земли камень, резвым пинком отталкиваю ублюдка в сторону (тот едва не шлепнулся), и, отвоевываю место для маневра: быстро замахиваюсь, что было духа, засаживаю камнем в фару гадкого авто.
Живо запищало, завизжало всё вокруг.
Доли секунды – и наружу выскочили амбалы.
Не растерялись и наши герои – мигом кинулись наутек.
– Какого х*я?! – заорал на меня взбешенный мужчина.
Танька визжит, как истеричка, а я лишь злобно, самодовольно улыбаюсь, провожая взглядом испуганного, раза три обернувшегося по пути, ублюдка, что нет-нет, да потягивал сваливающиеся (расстегнутые) штаны.
– Вы че, больные?
– У нее кровь там!
Только сейчас дошло, сказанное. Осмотрелась. Вся моя рука, какой я и ударила камнем, была просто располосана багровыми странными узорами. И как так умудрилась? Всего-то там стекла было...
Еще миг – и скрипнула дверь.
Живо уставилась в глаза. Глаза... его, моего Зобы.
***
– Да все нормально, нормально, – пытался успокоить и отодвинуть от меня охранника. – Я сам ее отвезу в больницу. За этой лучше присмотрите, – и ткнул пальцем на Таньку. – Такси вызовите за мой счет. Потом оплачу.
Вдруг наконец-то перевел взгляд на меня, нервно сглотнул. Коротко кивнул в сторону своей машины.
– Садись.
Молча подчинилась.
Резвые движения, завести двигатель – и тронуться в неизвестном мне направлении.
Молчал. Всю дорогу молчал. И зря я придумывала тысячи ответов на предположительные вопросы – ни одного так и не последовало.
***
– Так, раны почистил я, – отозвался доктор. – Сейчас несколько швов наложим – и все будет отлично.
– У меня только один вопрос, – игнорируя мужчину и все вышесказанное. Глаза в глаза. – Ты же знала, что это – моя тачка. Да?
Странная, пугающая проницательность.
... да и нет смысла лгать.
– Да.
Рассмеялся. Закивал головою.
– Следующий раз, просто позвони, окей?
Удивленно вздернула я бровями, чувствую, как краснею от разоблачения.
– Но ... там, просто, другого... выбора...
– Да неужели?
Тяжело сглотнула я, поморщилась от очередного движения врача (который все это время усердствовал над моими ранами; и при этом, конечно, делал вид, что ничего не замечает между нами с Зобой).
– Ну, почти... – сдаюсь. Виновато опускаю очи.
Поджимаю губы.
Победно хмыкнул. Смолчал.
***
– Хорошо бы прийти на перевязку. А так, в принципе, можно дома обрабатывать зеленкой. А как заживет – приходите, снимем швы.
– Да я сам ей повыдергиваю, – ядовито прорычал Зобов и вдруг рассмеялся.
Не сдержалась и я – улыбнулась, еще сильнее рдея от стыда.
***
– Ну что, куда едем? – сквозь какую-то загадочную улыбку проговорил эти слова Коля, откинувшись на спинку сидения.
Тяжелый вздох, немые рассуждения. Сдаюсь:
– Не знаю...
– В смысле, не знаешь? – ухмыляется. Пристально всматривается мне в лицо. – Ты что, адрес свой не знаешь?
– А, – запнулась я от шока осознания. Чувствую, как уже багровею от смущения. А особенно от понимания того, что он-то точно догадался, в каком смысле я ответила.
– Ну? – подначивает.
Кривлюсь, шурша в памяти воспоминаниями.
– Да, я обычно за Танькой ходила гуськом – и ... не особо помню... куда.
– Ну, хоть улица? – рассмеялся.
– Недалеко от кинотеатра. Там еще большой, высотный дом. Красный такой.
Еще сильнее захохотал.
– Ясно... Сейчас отыщем.
***
– Этот... дом? – вглядывается за окно.
– Да, – несмело киваю.
– Благо, один подъезд – уже не потеряешься...
Ухмыльнулась. Смолчала.
– А ты на время к нам, сюда? Или навсегда перебралась?
Замерла я, пришпиленная вопросом. Наконец-то.... за все время хоть на грамм проявил ко мне интерес.
– Не знаю..., – немного помолчав, все же исправилась. – На время. Наверно, до осени. Там еще и учеба ждет.
Ухмыльнулся.
– И на кого учишься?
Вдруг рассмеялась я, осознавая иронию.
Взгляд в глаза.
– На юриста. Папа мечтал в прокуратуру меня отправить.
Заржал и Зоба.
– Ну, а ты? Куда бы хотела?
Поджала губы.
– Не знаю. Но точно не туда.
Расхохотался.
– Детки-конфетки... сами не знаете, чего хотите, куда идете, что делаете...
– Детки? – удивленно переспросила я.
Взгляды наши встретились.
Немного помедлив, кивнул.
– Детки. А кто вы? Взрослые?
Тяжело сглатываю слюну. Молчу. Но все еще выдерживаю взгляд.
Неожиданно взял мою руку в свою и протянул вперед.
– Взрослые такого не творят, – и ткнул взором в мои (прикрытые повязкой) швы.
– А что творят? Убивают?
Опешил. Скривился. Выпустил мою руку из своей.
– Пытаются избегать проблем, а не ищут их, или создают.
– Да неужели? – злобно гаркнула я, что заставило его вмиг на меня посмотреть.
Закивал головой.
– Да. Именно так. Взрослые – сытые приключениями. И не стремятся их найти.
– А мне показалось... в тот день, в ту ночь, иначе...
(смолчал – и я продолжила)
Или за эти недели – ты повзрослел?
– Нет, не за эти недели. Просто, в тот день – дал слабину – и позволил себе расслабиться. И теперь уже не знаю: наверно, зря.
– Действительно, – с горечи выплюнула я, но тут же осеклась. Отвернулась. – Хотя, всё равно, все думают, что... – не договорила.
– Что? – не выдержал моего молчания.
– Да ничего, – резво касаюсь ручки на двери – открывая , но от боли лишь вскрикнула. Еще усилие – и выбралась наружу. Спешно последовал и он за мной.
Шаг ближе. Глаза в глаза.
– Что думают?
– А не догадываешься?
Смолчал.
– А ты бы этого хотела, верно? – вдруг словно выстрел, правдой в глаза.
Отвожу взгляд. Молчу. Чувствую, как краснею.
Хмыкнул.
Разворот – и пошагал к авто.
– Будут проблемы – звони. А так... извини, мне некогда играть в детский сад.
Резво уставилась ему в очи.
– Детский сад? – обида, казалось, вот-вот взорвется градом слез.
– Именно, – раздраженно скривился.
Прыгнул за руль. Точные, короткие движения – и скрылся долой.
... с**ин сын.
Глава 8. Подарок
***
– Ну, что? Довольна?
Эту фразу, вопрос Таньки я уже, наверно, раз третий за сутки слышу.
Молчу, игнорирую.
Хотя... и ответ самой интересен.
Довольная ли я? Хрен его знает. Исходом – нет, а то, что спустя за эти долгие, тупые недели увидела его – да. О Боже, да!
Время мчало неустанно. Уже скоро июль, а там и август – и мне придется уезжать отсюда к чертовой матери в свой собственный ад. Туда, очень далеко, где не будет ни единого шанса встретить Зобу. Ни в клубе, ни в подворотне, ни на улице.
Нигде.
Придется всё вычеркнуть, замазать. Забыть.
И зачем ему сказала, что скоро уеду?
Я же тем самым подписала приговор своим надеждам...
Интрижка? Он даже от нее отказался. Удивительно, все твердят какой он бабник, но я? Неужели, я настолько гадка ему?
(уставиться пристально в зеркало)
Гадкая Гусыня. Гадкая... Мерзкая, доступная (пусть только ему одному)... Гусятина.
– Чего сохнешь?
– Ничего.
– Сегодня костюмированное пати в одном из классных клубов. Костя вызвался нас сопровождать. Идешь?
Тяжелый вздох. И толк? И смысл?
– И что я одену? Мешок из-под картошки есть?
– Ну, у нас одежда одного же размера. У меня тут с прошлого Хэллоуина осталось кое-что.
– Зомби?
– Ха-ха. Нет конечно...
***
Изрядно прихорашиваться толку не было. Вернее, я его не видела. Что было напротив с Танькой – весь этот вечер и свою красоту та хотела посвятить своему Косте, который, как оказался, тоже был не так уж прост, как и Зоба – череда таких же странных заморочек.
Так что, если нас сейчас поставить рядом со стриптизершами – отличить будет сложно.
И никакая моя мольба не помогала.
Шабалина едва ли не на колени была готова упасть – лишь бы я поддержала ее, ведь одной в таком виде ей идти на ту вечеринку было стыдно. А меня брала на то, что именно в такой способ я наконец-то (сто процентов) откину все комплексы, уверую в то, что я – красивая девчонка... и все же найду себе парня. Достойного, "нормального" и без скелетов в шкафу.
Ну-ну...
В общем, похотливая медсестричка (я) и дикая кошечка (Таня) выдвинулись на охоту.
Степень поражения Кости – сложно описать словами. Разве что, отвисшая челюсть и изрядное слюноотделение...
Руки Парфенова так и блудили по полуобнаженному, сексуальному телу Шабалиной, а та изо всех сил строила недотрогу, явно предвкушая скорую полную капитуляцию врага.
***
Выпить по бокалу мартини, чтобы уже наконец-то перестать сгорать от стыда за свой внешний вид – и пуститься на танцпол...
Еще миг – и на пустующий пьедестал для девочек гоу-гоу полезла Таня.
– Ты куда? Нас сейчас же выгонят!
– Поверь мне, не выгонят! – вдруг загадочно заулыбалась эта безобразница. – Я здесь не первый раз.
И тут же тянет меня за собой – поддаюсь.
И уже вместе взрываем рядом стоящую толпу своими откровенными, зажигающими движениями.
– Тебя Костя убьет!
(шепчу, кричу ей на ухо сквозь громкую музыку)
– О, да! Именно так мы и познакомились с ним год назад! В этом же клубе!
– Да ладно, – ржу и невольно останавливаюсь, отчего чуть не упала.
Ловко подхватывает меня Шабалина и своим тактом и движением вновь вливает в волну танца – поддаюсь.
– Оглянись, Гусь! Ты – суперская девчонка! Смотри сколько похотливых взглядов! Как минимум, ползала тебя уже хочет!
Сгорая от стыда, но все еще держа свою храбрость на градусах спиртного, взором охватываю толпу.
Кто тонул в своих эмоциях, кто тонул в музыке, а кто – и, правду, жадно пялился на мое тело, фантазируя странные, противные мне вещи. Закрыть глаза, прогоняя видение.
Но странное чувство засело внутри меня. Словно что-то упустила. Вернее, заметила – но еще не осознала. Открываю глаза – скольжение взора. И уткнулась в... такое родное, нужное сердцу... лицо. Что-то шутит, смеется. Обнимает какую-то шворку, целует ее в плечо. И вновь взор на своих друзей – и снова шутки.
Замерла я резко, отчего и Танька очнулась от дурмана (столкнувшись со мной). Обомлела. Взгляд около – и тоже узнала гада...
– Я не знала, что он тут будет! – крикнула мне на ухо.
Я лишь понимающе кивнула головой.
– Ты куда? – живо реагирует на мое поведение.
Спрыгиваю вниз и, игнорируя толпу, быстро направляюсь к барной стойке (нет, совсем в другую сторону от вип-ложи, где и засел этот индюк). Пару попыток каких-то парней схватить меня похотливо (но вырываюсь, увиливаю).
Миг – и присела на спешно освободившейся (галантным мачо) стул.
Взгляд назад.
Танька все еще пристально следила за мной взглядом, но с подиума так и не слезла. Продолжила танцевать.
И правильно.
Разворот к бармену.
– Водки.
– Я оплачу, – тотчас отозвался мой "кавалер".
– Не стоит, я сама.
– Не надо, мне будет очень приятно.
Скривилась я. Но спорить не стала.
Залпом выпить горькую, поморщиться – и, сжав свое самолюбие (и так до чертиков растоптанное), быстро шагаю уже в другом направлении.
Охранник преграждает путь.
– Куда?
– Для Зобы подарок.
Взвешивает за и против. Взгляд на меня, на шл*х, которые там среди этой компании – и, видимо, решив, что вполне сгожусь для альтернативы, пропускает...
...
Но не успеваю я пройтись немного вперед, как какой-то сверх самоуверенный молодой человек тут же хватает меня в свои объятия и притягивает к себе. Нагло лапает (в том числе хватая за задницу).
Едва сдерживаю свой гнев. Рычу на ухо:
– Ты бы убрал руки прочь, если не хочешь злить Зобу. Все-таки это – ему подарок.
Ухмыльнулся.
Но секунда – и живо отстранился от меня. Разворот – и крикнул на всю глотку.
– Колян!
– Что там?
Шаг ближе этого засранца к нам – и оторопел.
Тягучие мгновения... немых перестрелок взглядами.
(молчу, нервно сглатываю слюну, криво, натянуто улыбаюсь)
А тот лишь похотливо меряет меня с головы до ног.
– Вот, говорит, подарок для Зобы, – "любезно" прокомментировал мой недавнишний "кавалер".
Еще миг – и вдруг рассмеялся Коля.
– Ну ты, б***ь, выдала.
(замерла я, утопая в унижении)
Улыбка моя (даже искусственная) тут же сменилась на серьезность.
Тотчас захотелось прикрыться, спрятаться – да не как. Стою, чувствую, что уже дрожу от нарастающего позора и волнения. Слезы обиды подступили глазам – и замерли на ресницах.
Шаг ближе – и неожиданно обнял меня, прижал к себе,
(но тут же и выяснилось, что лишь для того, чтобы пропустить кого-то, кому я преграждала путь).
Не выдерживаю. Соленые, жгучие потоки вмиг сорвались вниз, располосовывая щеки.
Рычу злобно на ухо:
– Неужто я так уродлива для тебя, ... что шл*хам везет больше, чем мне?
Обомлел.
Уставился в глаза.
Невольно коротко рассмеялся, а затем враз осекся.
– Ты сейчас серьезно, что ли?
Молчу. Сверлю взглядом.
– Серый, подай пиджак, – неожиданно отозвался (холодно и грубо), протянул руку в сторону (но все еще глаза в глаза со мной).
– Что?
– Глухой что ли? – на нервах гаркнул, невольно бросив на него косой взгляд.
Подчинился товарищ.
И вдруг движение – попытка Зобова надеть на меня полученный трофей, как меня, тут же, словно огнем обдало происходящее. Резво, бешено оттолкнула его от себя.
– Не надо! Не смей меня настолько унижать!
– Одень, я сказал, – гневно рявкнул и злобно скривился, оскалился.
Покорно замерла, давая накинуть на себя одежину. Короткие мгновения – и, схватив за руку, потащил на выход.
– Ты куда? – крикнул кто-то ему вслед.
Натяжная, лживая улыбка. Махнул рукой.
– Подарок свой разворачивать.
Глава 9. «Грёбанный принц»
***
Сели к нему в машину. Молчим.
Взгляд куда-то вдаль, за стекло...
– И ты не остановишься? Да? – вдруг наконец-то отозвался...
– В смысле? – несмело повернулась в его сторону.
Резко выстрелил мне взглядом в глаза.
– Вот и я не пойму, – рявкнул вдруг на меня. – В СМЫСЛЕ? Х*ли ты творишь? Чего добиваешься?
Виновато опускаю очи.
– Что молчишь? – рычит дальше. – Не беси меня!
Храбрости лишь на долю секунды – но и того хватает, чтобы сказать, глядя в глаза.
– Ты мне нужен.
– Нах*я?
Опешила я, теряясь от такого странного вопроса.
– Ну? Опять молчанка? Говори. Скажи мне, дебилу, нах*я я тебе такой..., б***ь, со всех сторон положительный? Или домашней девочке совсем скучно стало, и она совершенно слетела с катушек?
Живо уставилась ему в лицо.
И снова глотаю слова, не имея сил озвучить мысли.
– Что молчишь? Или ты думаешь, что я – гребанный принц? ДА? Так очнись! Это – не та сказка!
Опускаю взгляд, еще никогда мне не было так стыдно.
Столько лет вести себя правильно, всегда быть пай девочкой. Из всех грехов – алкоголь по праздникам, да... Никита.
И теперь...
Закрыла я очи, желая исчезнуть, провалиться сквозь землю.
Резкое движение – но, едва попыталась открыть дверь и выбраться наружу, как вдруг щелкнул замок, пресекая эту вольность.
Замерла я в непонимании.
– Не люблю, когда уходят без спросу.
(и вновь тишина)
– И что теперь... мне на колени встать? – решаюсь на дерзость. Взгляд на Зобова. – Просить у царя прощение за свое поведение, навязчивое внимание и прочую хр*нь?
Ухмыльнулся. Прожевал слова.
Внезапно зашевелился – и в следующий миг заревел мотор.
Авто тронулось с места...
***
Еще немного – и я узнала, куда мы так мчались.
Знакомый поворот – и замерли у подъезда. Моего, нашего с Танькой, подъезда.
– У меня ключей нет, и дома никого нет.
Рассмеялся ядовито Николай.
– И где они?
– Если ты про ключи – то они у Кости. А Костя с Таней. А Таня в клубе, – не без издевательства, мерно проговорила я.
– А раньше нельзя было сказать?
– А я раньше знала, куда ты меня везешь?
– И что, – вдруг резко уставился на меня, отчего и я подчинилась: глаза в глаза. – Тебе настолько пох*й куда я тебя везу, и что с тобой сделаю?
Нервно сглатываю слюну. Тяжелый, звонкий вздох.
– Нет, но я тебе доверяю.
Рассмеялся с желчью снова. Закачал головой, возмущенно закатывая очи под лоб.
Замер, рассуждая.
Еще движение – и опять заревел мотор...
***
Куда-то за город, в темень...
Страшно ли было?
Теперь я уже и сама не знала, что думать, и как быть.
Устала за ним гоняться, устала сгорать от стыда.
Это всё – бред какой-то.
Но тем не менее, я здесь, рядом с ним – и сопротивляться не намеренна.
Не знаю почему, но я до сих пор ему верю. Верю...
По крайней мере, хочу верить.
Выкатиться едва ли не прямиком к какому-то озеру.
Замер автомобиль.
И вновь молчим. И вновь тяжелая тишина между нами.
– Черт, – вдруг болезненно рассмеялся Коля. Откинулся на спинку. Закрыл глаза. Замер.
Виновато опустила я голову. Молчу...
– Если бы я только знал, – неожиданно продолжил. – Я не думал, что всё так сложится, вырывая тебя из твоей собственной западни. Да, я хотел, чтобы ты ожила, вновь стала замечать мир вокруг себя, стала дышать полной грудью, опять влюбилась. Черт дери, просто начала жить, – гневно гаркнул, резко жестикулируя, махнув рукой.
– Нашла себе нормального мужика – и уже с ним всё это там мутила. С другим, понимаешь? С кем-то... более достойным чем я.
Молчу, нервически закусывая нижнюю губу.
– Я же тебе даже душу свою открыл, сказав всё, как есть на самом деле. У меня уже есть семья, есть ребенок – и... мне хватает. Я другую заводить не собираюсь. Понимаешь?
(уставился на меня)
– Что молчишь? – продолжил, – посмотри мне в глаза, – подчиняюсь. – Разве этого ты хочешь? Что бы сегодня я тебя натянул, а завтра даже забыл как звали? Так?
Смущенно опускаю взгляд, немело качаю (отрицательно) головой.
– Вот и я не хочу... чтобы ты была очередной из тысячи. Пусть ты будешь недоступной, но зато одной единственной, которую я навсегда запомню, чем..., – тяжелый вздох. – А ты найдешь себе кого-то достойного, кто тебя оценит сполна. И поможет воплотить все твои мечты. Наверняка же, хочешь отношений, а там – семьи, детей.
(и снова молчу)
– А со мной этого всего не будет у тебя. Разве что – пару ночей скоротаем. Да и только... Ничего. Придет время – и всё у тебя это будет. Все, что хочешь. Только толково, без соплей и идиотизма.
– А как понять, что именно он достойный? – решаюсь на смелый, странный, возможно, вопрос.
(хотя взгляд все еще прячу)
Рассмеялся вдруг.
– Как понять? – замер, в рассуждениях. – Ну, это не я тебе должен объяснять.
– А кто? – осмеливаюсь обрушить свой взор ему в лицо (не поддается; всматривается за лобовое стекло, куда-то вдаль)
– Не знаю..., – пожал плечами. – Сама должна догадаться, почувствовать.... что ли.
– А если он считает иначе?
Короткий, колкий взгляд на меня. Осекся.
Тяжелый вздох.
– Опять двадцать пять.
Закачал головой.
– Неужто ты так сильно хочешь, чтобы я тебя тр*хнул?
Обмерла я от сказанного. Тяжело сглотнула слюну.
Глаза в глаза. Тягучая тишина...
Решаюсь на искренность:
– Я, просто, хочу, чтобы ты впустил меня в свою жизнь.
Хмыкнул (болезненно как-то).
– А если там ничего, кроме дерьма нет? Что тогда?
– Я помогу тебе его разгрести.
Рассмеялся. Отвел глаза в сторону.
– Ох, и дура ты...
Вновь обмерла я от сказанного. Молчу...
Потер ладонями свое лицо и замер так.
– Дура, которых свет не видывал...
И снова минуты тишины. Внезапно ожил.
– А лет тебе-то, хоть, сколько? Небось, двадцать?
– Двадцать три.
Рассмеялся.
– А мне – тридцать четыре, – взгляд в лицо. – Ну, это тебе хоть что-то говорит?
Опускаю глаза, пряча за ресницами стыд.
– Когда я девок за косички в школе дергал, ты только родилась. Не смущает?
Несмело закачала головой.
– Нет.
Скривился. Тяжело вздохнул.
– Ты еще в садик не пошла, а я уже лишился девственности.
Невольно рассмеялась я, пряча взгляд.
– Че ржешь? – не выдержал и тоже заулыбался.
Короткий (мой) взор на него и отвернулась, скрывая улыбку (не имея сил сдержаться).
Молчу.
– Смешно ей..., – вновь протер лицо ладонями. – Ох, знал бы, какой геморрой на свою голову беру – прошел бы мимо. Лучше бы в тот день с белобрысой вашей замутил.
Поддаюсь на его больную игру, шучу дальше.
– Да как-то тогда не особо всем было до... , – запнулась я, подбирая слова, но проиграв бой, поддаюсь, – бл****ва.
Прыснул внезапно от смеха. Короткий взгляд на меня.
– Это тебе было не до него. А ей было в самый раз, пока ваши пацаны отвернулись.
Обмерла я от услышанного.
Скривился.
– Но нет же, мл*ть, я увязался за тобой. И получил по заслугам. Да?
Вдруг резво обнял за шею и притянул к себе, уложив на плечо.
– Все дело, наверно, в твоей славе. Из-за нее тогда было ей ни по чем, – замерла я в прозревающих рассуждениях.
Хмыкнул, попытка заглянуть мне в лицо.
– А тебе... неважна моя "слава", как ты выразилась?
Застыла я в мыслях. Еще миг – и решаюсь.
– Она – только помеха. Лучше бы ты был простым парнем.
– Тогда бы ты меня даже не заметила.
– Неправда.
– Правда! – вскрикнул в сердцах. – Еще какая правда.
Отстранился в сторону, выпуская меня из хватки. Взгляд в очи.
– И это – не вина твоя. Я не предъявляю претензий. Нет. Это – заложено в вас природой, выбирать и тянуться к альфа-самцу, способному защитить свое потомство.
Рассмеялась я, рдея от смущения.
– Это – не шутка. Я серьезно. Вот только беда – когда начинаете жить с таким "самцом" – сразу миллиард предъяв: на баб не смотри, по друзьям не ходи, дела темные не делай, с другими ублюдками – не дерись. Все, что ранее вас привлекло, в обыденной, человеческой жизни – вы потом усердно пытаетесь вырезать, выщемить, вычеркнуть. И в этом вся ваша женская логика: возьму черное платье, чтобы потом всё время хотеть белое – и изо всех сил еще начнете переделывать его. Вот только черный цвет его – и есть черный. И как на него не плюй, или не гладь – другим оно не станет. Потом – развод, истерика, слезы. Дети без отцов растут. Разве я не прав? Ну, скажи, только честно. Разве... я не прав?
Замерла я, пристыжено, осознавая все им сказанное.
Несмело киваю головой.
– Прав.
– Вот. И снова возвращаемся к старой теме... Нахрена я тебе... такой нужен?
Молчу.
Вдруг улыбается.
– И сама не знаешь. Но хочется... как конфетку... хочется – потому что нельзя. А взял бы тебя еще там, на море – как рукой бы сняло. Да, был бы конченным, скотиной, но... был бы самим собой. А не тем принцем, которого ты там в своей голове нарисовала. Что молчишь? Снова я прав? Да?
(тяжело сглотнула скопившейся ком слюны, но не ответила ни вербально, ни жестами)
Ухмыльнулся.
– Ты мне там в клубе закинула, будто шл**ам больше повезло, чем тебе. Ты до сих пор так считаешь?... Не молчи, прошу. Ответь нормально хоть на один вопрос.
(не решаюсь взглянуть в глаза)
– Не знаю...
– Да, ты охрененная девка. Любой бы рад тебя... с тобой, – любезно поправил себя. – И мне ты – ОЧЕНЬ нравишься. Очень. Потому я и веду себя с тобой именно так. Это ты хоть... понимаешь?
Несмело киваю головой.
– Отлично. Хоть в этом твой маргарин мы растопили.
Криво улыбнулась, виновато пряча взгляд.
– Ладно, – тяжело вздохнул. – Звони своей Тане. Когда она там собирается домой? Не вечно же мне тут с тобой нянькаться.
(краснею от сказанного)
Живо задергалась по сторонам. Сумка-то у Кости... там же и ключи, и телефон...
Опять виновато опускаю взгляд.
– Что опять не так?
– Ну, нет у меня здесь карманов. И телефона соответственно.
Закачал в негодовании головой.
– Как ты, вообще, еще трусы одела?
Невольно улыбнулась.
– На, звони с моего, – протянул аппарат. – Или и номер не знаешь?
– Не знаю.
Закачал головой.
Смолчал, прожевав ругательства.
– Ладно, поехали так, если что под подъездом подождем. Домой-то она, наверно все же явится? Особенно учитывая, что все твои вещи с ней.
– У ее Кости.
– Да, – скривился, проглатывая очередное матерное слово, – пофиг.
***
В окнах – темно.
– Звони в домофон.
... и там тишина.
– Еще одна, все никак не нагуляется, – тяжело вздохнул. – Набирай тогда любую квартиру. Пусть открывают.
– Ага, – ядовито улыбаюсь. – Ночь на дворе, а я буду трезвонить.
Вдруг запиликал звонок сам по себе. Миг – и отворилась дверь. Какой-то мужчина вывел свою собаку на улицу.
Живо забрались мы внутрь.
Подняться лифтом на восьмой этаж.
Шаг наружу – и, как двери захлопнулись, полностью погрузились во тьму.
– Надо же, у вас тут одни бомжи живут, что на лампочку не наскребут, или – храбрецы?
Ухмыляюсь.
– Скорее всего – первое...
Шаги к двери.
Нащупать дверной звонок – и нажать несколько раз.
Никого.
Несмелый разворот, отчего невольно оказались так близко... до неприличия близко, чувствуя друг друга дыхание.
Но не отшатнулся. Впервые не сбежал. Замер, как и я, пристально (сквозь полумрак) глаза в глаза (лишь нежный голубой свет луны, что едва пробивался из-за грязных стекол, давал право хоть что-то различать).
Чувствую, как волнение заставляет меня дрожать. Сердце колотится, как бешенное. Но не так страх разрывает меня сейчас изнутри, как трепет... перед этой, сводящей с ума, близостью с ним.
Глубокий (на сколько возможно) вдох для смелости – и первая потянулась к нему. Несмело коснулась его губ своими – замер не дыша, но вдруг секунды, и схватив меня за руки, останавливая, немного отстраняя от себя, шепнул:
– Тысяча слов – и всё как горохом об стенку. Да?
Несмело улыбаюсь. Робкие сомнения...
– Да.
Резко, грубо схватил мое лицо в свои ладони – и впился повелительным поцелуем в губы.
Шаг наощупь – и уперлись в стену. Жадно, блудливо скользнул по всему телу рукой – дерзко сжимая отвоеванные места: за грудь, за ягодицы, за бедра. Уверенно обернул к себе спиной. Движение куда-то в сторону – и силой наклонил, облокотил на перила – поддалась, задыхаясь от чувств...
Резкой рывок – и разорвал на мне белье... Еще тягучее мгновение – и эхом раздался по всему подъезду мой крик шального, больного удовольствия...
***
"Я тебя завтра наберу..."
В сотый, в тысячный раз прокручиваю его слова в своей голове, тщетный раз медитируя на экран телефона.
Бесполезно...
Ни сегодня, ни завтра... ни даже через неделю... не позвонил. Ни даже – через три...
А когда я звонила – попросту, игнорировал или сбрасывал.
Всё как и обещал. Всё, с*ка, как и обещал...
Глава 10. Прошлое
***
Не знаю, чем он руководствовался... Без понятия, да и... уже неважно.
Это был как гром среди ясного неба. Как молнией в макушку...
...
Жуткий, противный выдался день. Время, как еще никогда, медленно двигалось. И завтра – еще снова на работу. Ничего хорошего. Ни-че-го.
С самого утра покупатели треплют нервы: то срок не тот, подавай только сегодняшнее; то батон, видите ли, за сегодня уже "зачерствел"; то почему майонез не в холодильнике?
А я, мл*ть, откуда знаю, почему хозяин магазина решил расставить именно так этот гребанный товар? Наверно, потому что место в холодильнике не резиновое?!
– Девушка, а еще пряники, грамм триста-четыреста, но только если они мягкие. Они мягкие?
Замерла я, сражаясь с гневом.
– Мягкие, – едва слышно рычу. Набираю из коробка на глаз нужного веса сладостей – и разворачиваюсь к покупателю. Но от увиденного, даже подпрыгнула на месте. Руки тотчас ослушались меня – и все посыпалось к чертовой матери на пол.
– Эх, ну что же вы! – запричитала старуха.
– Ну, давайте быстрее, – в негодовании вскрикнул какой-то молодой человек, стоящий в очереди. – У меня там такси ждет. Продайте бутылку воды без сдачи!
А взгляд мой прикипел к таким родным, и таким ненавистным глазам, что уставились на меня, не моргая.
– Ну, девушка! Чего замерли?!
– А мне молока! – от злости пробормотала лет тринадцати девочка.
Вдруг резвые, точные движения моего жуткого видения – ловко нырнул под прилавок и оказался со мной по одну сторону стола.
– Какую воду? – обратился к парню.
– Вот ту, с зеленой этикеткой.
– Прошу, – взял деньги, потом протянул товар, беглый взгляд на меня.
– Молоко тоже без сдачи?
– Да, – поспешила ответить девочка.
– Какое именно?
– Ну, девушка, вы мне пряники сегодня продадите?
Словно ожила я.
Невнятный разворот – и давай в новый пакет по-новому набирать сладостей.
Тягучие мгновения вынужденных действий – и наконец-то остались одни.
Не решаюсь взглянуть ему в лицо.
Стала, облокотившись на стеллажи. Взгляд пред себя.
– Зачем ты здесь?
Немного помолчав:
– И сам не знаю...
Криво улыбнулась.
– За четыре недели так и не придумал ничего интересного?
– Не прошло еще четыре.
– Да неужели? – с гневом рявкнула на него.
Глаза в глаза. Смело, дерзко, болезненно.
Первый не выдержал – отвернулся. Виновато повесил голову.
– А ведь я, дура, ждала тебя. Каждый день, до глубокой ночи. А ты, с*ка... не звонил.
Прожевал эмоции.
– Надо же, теперь ты молчишь, а я – матом крою. Как увлекательно. Нах*я обещал позвонить? Я бы и так все поняла, и не ждала бы. Ну, нахр*на?!
Взгляд мне в лицо, но лишь на короткий миг.
– Я хотел...
– Но хотей не дал. Так?
Тяжело вздохнул. Потер веки от переживаний.
– Мне уйти?
Глаза в глаза.
Выигрываю бой.
– Да.
От удивления вскинул бровями. Прожевал какие-то свои мысли.
И снова взгляд на меня.
– Уверенна?
За и против, и, проглотив лезвие боли, решаюсь. Жестко чеканю:
– Уверенна.
Улыбнулся неожиданно. Но затем язвительность, ехидность проступила на лицо.
– А ты не такая, как я думал...
– Вот и вали, туда, где пропадал всё это время, и думай дальше.
– Как пожелаете, моя королева.
Резвые, уверенные шаги на улицу – и не оборачиваясь, шустро заскочил в машину – и только послышался отдаляющийся шум рева мотора авто...
***
Жалела ли о сказанном? ...о том своем решении? ... о словах?
Не было ни дня, ни минуты, чтобы я не корила себя, не грызла, но... тем не менее... ему не звонила.
Он говорил тогда правду – а я, затуманенная мыслями и желаниями, все игнорировала. И получила по заслугам.
Сама виновата. Сама и несу теперь свой крест.
Всё равно я для него просто игрушка. Зверёк пушистый.
Альфа-самец. Доступный для всех – и ничей в итоге. Ну, и оставайся таким. ... раз это – твой личный выбор.
Надеюсь, ты с ним будешь счастлив... в этом, твоем сладко-говнистом мирке разгульной, бесшабашной жизни...
***
И вроде бы смысла особо не видела оставаться здесь дальше, кроме, конечно, дружбы с Танькой, однако я не спешила обратно, домой.
Наоборот, все больше склонялась к мысли до конца добить изменения в этой чертовой жизни: нахрен учеба, специальность которая мне не по душе; нахрен прежних знакомых – мне вполне хватает моей "Шабалиной старшей" и Кости. Родители? Не хочу их больше нравоучений, не хочу возвращаться к еженедельным походам к психотерапевту, к таблеткам (или травам, что она там мне прошлый раз приписала – я даже не заглядывала в ту бумажку). И, что кривить душой, – не хочу видеть автобус, который может увезти меня к "воротам в рай". Не хочу видеть... Макарова. Мне стыдно взглянуть ему в глаза, пусть даже и гранитные. Я многое натворила – и себе даже стыдно признаться в том, что было, а не то что бы Никите...
