Текст книги "Враги (СИ)"
Автор книги: Ольга Резниченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Но толку?
Черт, вспоминаю – и хочется удушить себя за всё то, что творила…
Я набирала полный рот крови – и (если выигрывала бой с искушением) тут же … сплевывала в чашку…
… и так было до тех пор, пока тихий стук,… тихий ропот сердечка вовсе не угас.
Помню, как сейчас, ужас пробил все тело, сковал сознание, прострелил разум… Вся внутри я покрылась ледяной коркой… – боялась дышать. Боялась жить, осознавая то, что натворила.
Марат мертв.
Секунды тикали. Пора, пора действовать.
Что было сил, что было духу, страха и отчаяния,… я клыками разодрала себе кожу на запястье… Много, нужно было много моей крови… сколько угодно, лишь бы его стеклянные глаза вновь налились жизнью. Я не знала, не знала толком, как определить… наступил этот «сон» уже, или еще нет, но…
Я вливала, вливала кровь в его рот, пока та вовсе не попёрла назад.
Я ревела. Ревела, как малое дитя… у разбитой вазы – понимала, что натворила… что-то ужасное,
ужасное,… за которое строгий родитель потом, когда узнает, душу из тела вынет, жизни лишит.
… и исправить, исправить всё это – НЕКАК.
Я пыталась давить на грудь, трясти брата, пыталась хоть как-то… в его неживое тело вогнать эту конченную кровь. Но ничего,… ничего… похожего на сон, в моем понимании,… не наступало. Марат… оставался мертвым. И даже время, время допустимое,… чтобы звать на помощь, или самой попытаться завести застывшее сердце … прошло.
Ничего, ничего… больше мне не осталось, как … согласно подслушанному рассказу, а может… придуманной Лордом истории, попытаться завершить… «обращение».
… загустевшую, уже потемневшую кровь… я стала вливать в рот мертвого Дюана…
…
На самом деле мне тогда невероятно повезло. Во многом, и с тем фактом, что моя кровь успела подействовать (потому что ждать надо было как минимум полчаса, как оказалось), и что того количества, что я влила, буквально «втолкнула» в него, хватило на перевоплощение.
Да и та… Марата, кровь «смертного»,… не подвела: ее количество, да и то,… что за те пятнадцать-двадцать минут та не испоганилась, не дошла до такого состояния, что «испорченный» гемоглобин с кислородом не смог бы уже усвоится полувампирским телом…
В общем, одному лишь Господу известны причины, по которым весь этот абсурд сработал.
Марат… ожил.
ОЖИЛ!!!!!!!!!!!!!
Ужас, шок, жуткое волнение и крик.
А я, я,… единственное на что была способна тогда, так это – реветь, реветь и улыбаться, как дурочка, улыбаться… от счастья.
***
Время мое добегало до конца: утро спешно наступало на пятки, а с ним, с ним – и угроза смерти.
Нужно было доводить задуманное до конца.
Не помню уже точно, что за чем говорила, как именно, какие слова пыталась втолковать брату, объясняя, во что сама вляпалась, и что сейчас с ним, родным, сделала,
… о трех законах «бессмертных»,
… и что,
что обратила его не я, Оливия Дюан, а Лорд Балдмер,… но по моей просьбе.
Я рьяно пыталась описать этого человека, пыталась вдолбить шокированному Марату, как именно выглядит тот, кто сделал всё это,
что говорил, как вел себя…
Еще попытка, и поняв, что всё,… все мои старания бессмысленны
(ведь сейчас ничего, ничего… кроме как ужаса и шока в его голове не помещается),
нахально развернулась – и выбежала прочь. Я бросила его одного, со всеми страхами и ужасами. Я бросила брата, как последняя тварь,
… и сбежала, спасая… свою шкуру.
Глава Пятнадцатая
Очень долго я не имела ни малейшего понятия о судьбе брата… Да, если четно, и не до этого тогда было…
Совершенно не понимаю, на что рассчитывал Лорд, выпуская, выгоняя меня, необученную, на волю…
Естественно, не было никаких связей с моргами или банками крови, ничего, чтобы «легально» добывать пищу.
А такому, «элементарному» трюку, как усыплять сознание жертвы – меня не то, что «не научили», а даже не рассказали о существовании оного.
В общем, чувствовала я себя… брошенным ребенком среди диких джунглей.
В силу своих… глупых, скудных фантазий, первобытных инстинктов, как мне только не приходилось изощряться, не извиваться в стремлении выжить, питаться…
Бесчисленное количество раз тщетных попыток обычными продуктами заглушить зов голода – но ничего. Ничего… кроме как едва заметного сдвига при употреблении продуктов, с повышенным содержанием витамина С и железа (лимоны, гранаты, смородина; яблоки, печень, икра…) – ничего нормального не добилась: с ними голод приходил с небольшой отсрочкой, чуть позже, чем обычно. Оказалось, именно эти «элементы» способствуют не только у смертного улучшения обогащения крови кислородом, но и у вампира. Так мы больше сможем «вытянуть» из крови полезных, нужных для жизнедеятельности веществ, а значит и с малой дозы – больше насытишься, либо с привычной – на дольше…
В общем, как бы я не пыталась, мне по-прежнему нужна была человеческая кровь, а вместе с ней – и гемоглобин, переносящий кислород.
(все это я поняла со временем, а тогда, тогда «новый мир» познавала методом тыка и везения).
Два-три дня… еще можно было продержаться, а дальше – дальше просто срывало крышу, и ты… хочешь того или нет, и какой бы вере не предавался, вынужден был все равно становиться на тропу войны. Идти на охоту.
…
Я поселилась недалеко от побережья океана.
По ночам, когда все же приходилось идти на мерзкие поступки, когда голод становился совсем невыносимым, я меняла свой облик (надевала парик, с помощью макияжа изменяла черты лица), из одежды – натаскивала что-то откровенное и соблазнительное,
… и шла ловить водителей, жадно клюющих на подобных мне (разодетой дурочке (нечем не хуже не вид, чем «ночная бабочка»), якобы возвращающаяся, то из университета, то из дома, то от бабушки…) попутчиц.
Разводя на секс (как плату за поездку), уговаривала укатить куда-то в глушь, а лучше на безлюдный пляж, и там,… там приговаривала бедного к смерти.
Частью – насыщалась, остальное – как уворованное, спешно прятала в банку, а затем – в термосумку со льдом. Холод, холод, холод… он единственный обещал мне, что следующий такой мерзкий поход будет… намного позже обычного.
…
Черт дери, не знаю, как долго бы я смогла жить в этом аду. Жить… ТАК.
Спросите, сколько же я так убила людей? Сколько смертей на моих руках?
… могу только загадочно улыбнуться и ответить стандартной фразой пожившего, повидавшего немало, вампира:
«У нас такое, как у дам возраст, не спрашивают,… если, конечно, не хотят добавить туда собой еще одну единицу».
Глава Шестнадцатая
А дальше,… дальше появилась Даниэль Жако.
И если бы не она, не знаю даже, во что бы я окончательно превратилась...
Сумасшествие, истерика, испуг и ненависть к самой себе, к тому, кем… чем стала, и что сотворила с братом, я бросила его одного, бросила… – все это глушило рассудок и едва ли давало возможность… жить. Деньги, даренные Лордом, неустанно сплывали к нулю, а работать… с теми моими сорванными нервами, постоянным голодом, страхом и невольным желанием кого-нибудь убить,… едва ли было возможно. Я знала, что дальше так нельзя, да и скоро станет еще хуже,… так что единственное, чего хотелось это –… быстрее умереть.
Но вот явилась она, мой ангел-спаситель, мой советчик, наставник и друг. Эта девушка принесла с собой… надежду, веру и дружескую любовь...
А еще,… еще – покой и уверенность в завтрашнем дне.
Как оказалось, Марата почти сразу отыскал Берн
(да, да, тот самый Берн де Геер, «уродец», проигравший меня в карты;
он – Смотритель, хранитель Закона «бессмертных» в моей родном краю, и если бы я не уехала, то вместо Даниэль наставником и карающим для меня стал бы именно он).
Так вот, наткнувшись на младшего из Дюанов, Геер с горем пополам добился от того признания, что обратил его никто иной, как сам… Лорд Балдмер. Его, Марата, … и меня, Оливию.
Незамедлительно,… без сожалений и рассуждений, Берн выполнил свой долг – он отыскал беглого преступника и прикончил его на месте.
Убил,… Берн убил Лорда…
И мы, «детища», теперь имели все законные права… на существование в этом мире.
В силу своих обязанностей, Геер первое время помогал Марату, обучил нехитрым вампирским трюкам, и на том… попрощались.
Радовалась ли я всему тому? Радовалась??
… радовалась,
где-то там в душе, несомненно, радовалась (и за брата, что все с ним теперь хорошо, и отмщению… за мои страдания) – но осознать всё это было еще трудно.
Не могла… Еще долго не могла поверить, что его,… что Балдмера больше нет, что нечего… бояться.
… еще долго он являлся ко мне в кошмарах
(хоть с темницы птичка и сбежала, но из плена вырваться так и не смогла),
поздними ночами, в темноте я чувствовала его присутствие, и едва закрывала глаза – как тут же едкая улыбка обещала мне… муки. Его тень преследовала, ходила за мной по пятам… и не давала свободно дышать, не давала спокойно жить,… не давала забыть… прошлое – всё возвращала и возвращала… в жуткие, больные ночи… беспомощности.
***
Мы переехали с Даниэль в другой город, подальше от моих прежних «приключений», и сосредоточились на лепке из меня (сырья) настоящего (хитрого, приспособленного к негласной жизни среди людей) вампира.
… целыми сутками напролет девушка обучала меня гипнозу, умению усыплять, убивать бдительность, расслаблять жертву; принуждала к изнурительным физическим упражнениям для того, чтобы «дряхлую старуху, – (ее любимая фраза)… – превратить в настоящую конфетку».
В общем, Жако всерьез принялась из теста лепить пирожки, да еще какие!
Полгода, мне понадобилось еще полгода, чтобы наконец-то стать полноправным членом общества. Перестать быть убийцей и паразитом, стать вновь … человеком.
… на роду, или на лбу у меня написано, но я снова возвратилась к своему состоянию «Куклы». Снова мужчины клевали на мой образ, как коты на валерьянку, но… мне от того не становилось легче.
Я ненавидела, НЕНАВИДЕЛА их всех. Какой бы он не был снаружи, какой бы он не был внутри, в глазах я видела лишь похотливого Лорда, а от того хотелось… только прикончить ублюдка.
Я жила лишь самоусовершенствованием, учебой и работой. Нет, дело не в том, что непременно хотела стать лучше, чем есть,
просто… лишь в такой способ, полностью забив голову делами, смогла прогнать из сознания прошлое, только так – можно было жить дальше…
***
Прошло пять лет. Черт дери, так быстро, и так незаметно...
За все то время я так и не решилась на встречу с Маратом. Я знала, знала,… что он меня до сих пор не простил, ведь даже … раз написанное (с трудом, стыдом и болью) письмо – пришло назад к отправителю.
В общем, мне оставалось смириться, что … раз оступившись, ошибшись, уже никогда не заслужу прощения…
(хотя вину, вину свою признаю лишь в том, что бросила его одного, и что так сильно рисковала при «кустарном» обращении, а в остальном, в остальном … – не жалею)
Я пыталась жить… и не думать, что где-то там есть мой родной брат… семья.
Кстати, мать, прожив со своим «кавалером» недолгие четыре года, в конец спилась. Скандалы, непонимание, бедность и растоптанные нервы заставили ее бежать назад, домой, к бабуле.
Но что в итоге? Как не ценила раньше никого вокруг, так и сейчас – наплевала и растерла. Сев на шею той,…кому жизнью обязана, она буквально удушила ее… своими потребностями, истерикой и депрессией. Через год, неполный год такого истязания, позора дочери-алкоголички и шока, бедная… скончалась.
На похороны я явилась, вот только на глаза родственникам не показалась. Дождалась, когда все разойдутся – и … лишь тогда смогла встретиться и попрощаться с самой настоящей, и единственной своей матерью. Жаль, жаль, что при жизни я всех ее стараний не оценила.
Жаль, бабулечка, мне искренне… жаль.
Марат. Я видела его, то, какой он теперь жизнью живет. Он справился, справился со всем тем ужасом, в одиночку, и даже успешно закончил университет (спустя год вынужденного академического отпуска), устроился в быстро развивающуюся, перспективную компанию по производству мягких игрушек, и там, будучи прилежным, старательным работником, смышленым и честным парнем, буквально за два года добился и признания, и отличной должности.
Нам том и расстались.
Я уехала назад, вновь оставив своих родных… ковыряться в своей жизни – самостоятельно. Без меня…
Глава Семнадцатая
И снова год пролетел, как звезда, упавшая с неба…
Наши с Жако старания дали свои результаты. Наконец-то салон красоты (который открыли на двоих три года назад) стал приносить «заметные» доходы... Что не говорите, а свое дело – есть свое. Такая работа в радость, потому что все старания… направлены на результат, а не на ублажение прихотей «дяденьки».
О Марате вести приходили очень редко, и то… через третьих лиц.
Работа – дом – работа.
И вроде все было у него хорошо. И вроде ничто не предвещало беды: карьерный рост невероятными темпами (я более чем уверенна, что именно честным трудом, без всяких уловок, коварства и силы гипноза всё было достигнуто), перспектива занять высшие эшелоны власти (внутри компании),
… но в его жизни появился новый человек. Мари Белье.
Она перевернула его мир с ног на голову, при этом не удосужившись даже хоть на каплю побеспокоится о его истинных желаниях, потребностях и давно уже поставленных целях.
Как безмозглый щенок, Дюан подчинялся ей, выполняя любые прихоти: бросить «непрестижную» работу; найти другие, легкие и быстрые пути обогащения; устроить постоянный, вечный праздник, для нее… красивой…
Черт, как же жаль,… что обо всем этом я узнала слишком поздно. Слишком, когда карусель уже завертелась… и «мертвые», «лишние» тела посыпались из кабинок.
Именно эта Мари уговорила Марата связаться с Вильгельмом Голоссу, с этим гадким и сомнительным типом, вампиром, таким же, алчным и корыстным, как и она сама,
… а тот в свою очередь… втянул Малого в шаткую авантюру, платить за которую… придется догадаться несложно кому…
Втершись в доверие местного бизнесмена, Дюан и Голоссу (без Мари, ведь она, как бы, все это время была не при делах)… не без обмана (Марат не знал про это до последнего) завладели «партнерским статусом» в молодой, но, тем не менее, очень перспективной компании по переработке древесины.
В общем, что тут рассусоливать. Итог один: сначала вытиснили из дела «основателя», а затем… Голоссу принялся за Марата.
Мари…
Мари была тут как тут. Девочка, несомненно, … выбрала сторону, где теплее, рядом с хитрым, с «важными» связями, Вильгельмом, но при этом по-прежнему вертела глупым, влюбленным Дюаном, как хотела и как могла...
…
Когда я приехала, ситуация уже так затянулась, завязалась, что махать руками, кричать и звать на помощь… было бессмысленно. Дело дошло до суда.
Да, до обычного, человеческого суда, но не всё так просто, как может показаться на первый взгляд…
Даже для нас, вампиров,… все эти правила и законы «смертных» по-прежнему оставались существовать, а потому – могли и сильно жалить.
… и пусть процесс проходил под присмотром Совета Вечных (никаких тебе вампирских штучек в сторону «смертных» блюстителей закона), подвязки у этого Голоссу были с такими верхами – что всё, едва ли не с первых минут, запахло гнилым и смаленым.
Судья был давно купленный, или нанятый Маратом адвокат оказался полным идиотом, не знаю, но ничего не прояснялось, а лишь глубже засасывало…, хоть и глупого, наивного, но НЕВИНОВНОГО Марата. Ему приписывали подделку документов (угадайте, чьи подписи там? причем сам Дюан о всем том узнал только в ходе суда), отмывание денег, скрытие от налогов, а главное – доведение до самоубийства «основателя», того самого, с кого всё начиналось…
И верблюду было ясно, что почти всё в этом деле сфабриковано, но стражи закона оставались слепыми и глухими, упертыми в своем, явно навязанном, мнении...
И, казалось бы, можно было полюбовно разойтись с Вильгельмом: отдать к чертовой матери все свои права на компанию, и выйти из игры (плевать на принципы, на гордость, на ту немалую сумму денег вложенных туда – а зарабатывались они кровью и потом – всё отдать), но этот ублюдок Голоссу не соглашался. Ему нужен был козел отпущения, на которого сможет повесить все свои старые и новые темные делишки, очистить имя, слив помои на другого …
Да и потом, немало важную роль сыграла и Мари, вечно подначивающая Марата не останавливаться, идти… до конца, до «победы», полностью оправдать себя от «наглых наклепов ублюдка», отвоевать… себе положенное.
Мама родная, как мне хотелось удушить. Причем всех троих …
***
– Дани…
– Да, родная?
– Я знаю, что ты мне очень сильно помогла с момента нашей встречи. И даже то, что … я совладелец салона красоты, это… больше видимость, чем суть. Если бы не твои средства…
– Лив. Что ты несешь? Какие средства? Какая видимость?
– Я не хочу и не буду просить у тебя денег. Но… если бы ты могла выкупить у меня мою половину. Я не буду заламывать цену, или вообще… запрашивать всю сумму. Мне немного, лишь бы хватило оплатить услуги адвоката. Я хочу нового нанять…
– Лив, да я так…
– Нет. Не нужно «так». Прошу… просто купи…
– Когда-нибудь потом отдашь.
– Я решила. Я не хочу быть кому-то должной. Никогда. Уж лучше сразу лишусь всего, что есть, чем…
– Это – безрассудно.
– И тем не менее.
– Лив…
– Дани, ты же знаешь,… я решила, а значит – не отступлюсь. Не тебе, так другому придется…
(удивленно дрогнула ее бровь; тяжелый вздох, несмело прошлась по комнате…)
– Что же…
хорошо.
Завтра свяжусь со своим бухгалтером…
***
– ОЛИВИЯ, когда же ты поймешь??? МНЕ ОТ ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ НУЖНО! Ни твои деньги, ни твои советы, ни твоя поддержка! НИ-ЧЕ-ГО!
Убирайся!
– Марат… послушай меня…
– Мари, это ты ей про всё рассказала???
– Нет.
– Нет, не она…
Марат, выслушай меня. Твой адвокат…
– Мой адвокат – лучший специалист. А ты,… ты уезжай. Прошу, мне и без того… проблем хватает.
– Я помочь хочу.
– Тогда просто исчезни с глаз моих долой!!!! и никогда больше о себе не напоминай.
– Марат!
– Лив! Ты… ты не понимаешь.
Я… я не могу тебе простить за то, каким… ты… твой Лорд… вы сделали меня монстром. Не смогу простить себе… то, что натворил…
Если бы только знала…
– Знаю…
– Ах, так? ЗНАЕШЬ??
Так вот, запомни: как ту девушку… и друга моего не вернуть, так и меня… в твою жизнь – не вписать. Ясно?
– Прости…
– Просто исчезни, исчезни с этой планеты… для меня!
Захлопнул, захлопнул дверь передо мною…
Да так, что лязг… эхом болезненным разошелся по всей душе … и телу.
И снова, снова… «стены» между нами… высотою в человеческую жизнь. Стены ненависти, боли… и презрения.
Глава Восемнадцатая
Я не знала, что делать. Куда идти, кого просить,… кому платить. Дела становились всё хуже и хуже, пока … в один «прекрасный» день… и вовсе всё не обвалилось.
До приговора оставалось лишь одно заседание, и то… – глупая формальность, ведь итог и так давно ясен: в чем-то оправдают, а что-то окончательно пришьют.
Конфискация, штрафы, условное наказание на год-два (посадить непосредственно в тюрьму уже сам Совет Вечных не даст, а в остальном, … в остальном – воля Божья). Но главное, главное, что ждет Марата – испорченная репутация, неоправданно запятнанное имя… и полный душевный разгром.
… в этот миг и явилась ко мне Жако
со своей больной, но казалось бы… единственной, обещающей реальное спасение, идеей.
– Берн. Тебе нужна помощь Берна,
кто как не он, чертов прохвост,… и все его лебезятники способны опустить этого гнусного Голоссу.
– Смеешься?? Я… и пойду просить что-то у Геера? Да быстрее задушу себя собственными руками, чем это случиться…
– А ты не проси…
– А как? Прийти и сказать: а ну марш… попусти сукиного сына. Так?
(рассмеялась;
нехотя прошлась вдоль дивана и тут же присела на край)
– Всем известно, что Берн – фанатик покера. Вот… тебе и выход.
Выиграй у него... заступничество за Марата.
(захохотала, жестоко и злобно захохотала я, едва не подавившись собственным ядом)
– Нет, ты точно хочешь моей смерти. Может, тогда сразу в рабы сдаться?? И незачем этот фарс с игрой.
– А ты думай, что ставишь на кон. Думай… Попросит что-то абсурдное – всегда сможешь отказаться. А так, сама понимаешь… Я – хоть и Смотритель, и тоже… не последний «человек» в обществе, но против защиты этой шавки, Вильгельма, не попру. … тут и к гадалке ходи: этого ублюдка кто-то из Совета покрывает.
– А значит, только Берн сможет противостоять?
(едко перекривила я)
– Берн или любой другой из Совета. А вот тут сомневаюсь, что… кто-то,… кроме Геера, обратит на тебя и твои слова внимание.
– А с чего тогда этому уроду на меня клевать?
– Прошлое… у вас… есть яркое… общее прошлое.
– Одна встреча? Сомневаюсь, что он вообще о ней помнит. Проиграл – и забыл.
– Помнит… Поверь мне на слово: еще как помнит.
(ее коварная, скрывающая тайны, ухмылочка не смогла меня оставить равнодушной)
– И? Что эти слова значат?
– Ничего. В общем, только Геер – шанс спасти Марата, при этом… фактически, твое вмешательство в дело Малого будет полностью скрыто. Оправданием всегда сможет послужить то, что Дюан в веденьи Берна,… и именно поэтому, по каким-то собственным убеждениям, тот решил вступиться.
– Мне вот очень интересно, чем же этот ваш Берн… такой крутой? Что все вечно прям дрожат при упоминании этого имени? А?
(ухмыльнулась; немного помолчала, подбирая слова – а затем все же решилась на ответ)
– Всё просто, милочка моя,
если бы не его заскоки, то он давно бы уже заседал в Совете. Хотя, как я, и, в принципе, многие другие считают, Берн и так негласно там состоит.
… иначе бы всё то, что он творит,… просто так бы с рук не сходило.
– Не поняла, так в чем дело? Зачем…
– Лив, Геер не хочет покидать пост Смотрителя, уходить в скучные заседания Совета, потому что его очень воодушевляет мысль о том, что ему принадлежит конкретная, огромная территория на этой планете, где он фактически если не Бог, то Пан…
– То есть, участник Совета просто резвиться, играется в Смотрителя?
– Фактически да.
– Идиотия.
– Как говориться, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало…
– Жуть какая. И … теперь я должна буду… этому недоразвитому упырю…
– Не беспокойся, я буду рядом, и если что… всегда пресеку его наглость.
– Неужели?
Вы так близки?
(игриво замигала я бровями, нелепо (совсем не считая подобное за правду) намекая на пошлости)
– Одно время были неплохими друзьями.
– А сейчас?
(и снова коварно улыбаюсь, хотя внутри застыло немалое удивление)
– А сейчас… я замужем, – многозначительно улыбнулась Дани и тут же пристыжено закусила нижнюю губу. – Ладно, красавица. Собирайся, если хочешь успеть …
– Эм, Даниэлла, … а если проиграю?
– А ты не проигрывай.
И потом, не забывай,
ты – Женщина, а значит такого понятия, как «проиграть мужчине» – просто не существует…
Глава Девятнадцатая
Мне страшно, мне было очень страшно… увидеть его снова…
И пусть прошло с той, нашей (далекой, короткой, но такой… яркой) встречи уже больше семи лет, я до сих пор не могла ничего забыть: каждый миг, каждая минута, каждое слово…
И теперь мне страшно,… теперь я боюсь... взглянуть в глаза своего злейшего врага, взглянуть – и … увидеть там
… «придуманного Принца».
Боюсь, что …
Черт! НЕТ!
ДА СКОЛЬКО ЖЕ МОЖНО ВРАТЬ??? ... самой себе
СКОЛЬКО?
Не того я боюсь. НЕ ТО-ГО!
Страшно мне … взглянуть в его глаза – и … НЕ УВИДЕТЬ там … его, моего «Принца», понять, что ошибалась, что всё, нарисованное отчаянной фантазией, что тот единственный, который всё это время противостоял Лорду, – … лишь выдумка (был ею, и останется такою навсегда)…
…и ничего, ничего, кроме внешнего облика, у них,… у настоящего Берна и моего, «придуманного», – ничего общего нет.
Я боюсь,… боюсь … что того, кого люблю… – не существует:
… не существовал… и никогда, НИКОГДА существовать… уже не будет.
Я попалась в собственную ловушку… и теперь отчаянно (молча) кричу, (немо) молю… спасти. Спасти – или добить, добить, чтобы не мучилась…
Но никто не слышит.
Никто.
И уж тем более… он.
Мой Берн…
***
– Я не поняла, Лив, ты священника идешь соблазнять, или Геера?
– А я уже иду его соблазнять?
– Ну,… не так выразилась. В общем, платье – дерьмо. Ищи что-то другое. Более открытое, и покороче, можно даже яркое, красное.
– Дани, и ты мне еще будешь советы давать?
– А кто еще? Так, марш назад в примерочную, а я тебе принесу парочку мной примеченных.
***
– Да?
– Берни? Здравствуй. Это Жако. Помнишь еще таких?
– Безусловно, моя дорогая. Как жизнь?
– Отлично. Я звоню тебе по делу.
– Слушаю.
– Мы вот с подругой в твои края погостить приехали. Но скучно как-то, некуда даже пойти развлечься… сам знаешь мою нелюбовь к ночным клубам…
– И? Что от меня требуется?
– Ты же сегодня снова устраиваешь у себя прием?
– Прием? Хе-хе. Девочка моя, игра в покер, да и то – в чисто мужской компании. Вот тебе и вся программа.
– Так мы придем?
(долгая, удивления пауза)
– А подруга хоть красивая?
(едко захихикал Берн, но тут же осекся – прокашлялся)
– Тебе понравится. Так как, к скольки нам подходить?
– К восьми. Правда, сразу предупреждаю, ребята у меня голодные на женские тела. Так что все претензии об их пристальном внимании и возможных нескромных намеках – оставьте при себе.
– Но ты же нас в обиду не дашь?
– Не дам, сладкая, не дам.
– Тогда жди.
– Непременно…
Глава Двадцатая
Каждый шаг давался не то, что с трудом, а с такой болью и страхом, что внутри все немело, а конечности лихорадочно дрожали от волнения.
– Ты ли… и замерзла?
– Дани, прошу,… прежде, чем я кинусь его душить, уведи меня отсюда.
(тихо рассмеялась)
– Расслабься. Это же – Берн. Он хоть и горделивый самец, но против женских чар не устоит.
– Что-то я в прошлый раз не заметила.
– Потому что он злился. А когда Геер злиться – ничего, ничего хуже на всем белом свете нет.
И вот… я вновь оказалась в этом месте, в этом доме, во владениях «уродца». Дубль два. Попытка номер…
Бог мой.
Несмелый стук Жако в дверь. И ждать, ждать – мгновения…
Щелчки замка, рык полотна…
– А вот и дамы, – радостно прокричал кому-то, затаившемуся внутри, Берн и тут же неспешно перевел глаза на нас. – При… (застыл, застыл его шокированный взгляд на мне)… вет, Дани.
(тяжело сглотнул)
Здравствуй… Оливия.
– Здравствуй-здравствуй, – кончик языка моего вмиг покрылся ядом. Гордая осанка, пренебрежительный взгляд в глаза – и не дышать… лишний раз.
– Эй, джентльмен, ты нас пригласишь внутрь, или мы так и будем торчать на пороге?
(словно отошел от сна – живо задергался, ступил пару шагов назад, пропуская гостей внутрь)
– Да, конечно. Заходите,… будьте как дома.
***
Недолго шок поедал Геера, хотя… кто его знает, может, это маску он так умело натянул, но буквально за короткие секунды, пока мы добирались до центральной залы (да, да, той самой, где когда-то решалась моя судьба), к Берну вернулась задорность и уверенность в себе.
– И так, парни, хочу представить вам прекрасных дам. И да, сразу предупреждаю: пусть только кто попробует обидеть – голову отсеку. Но а так, знакомьтесь: Даниэлла Жако… и… (снова замер, застыл на мгновение взглядом на мне; тяжелая пауза неловкости, будто кто его раскаленные угли заставляет глотать)… и Оливия Дюан.
– Очень приятно!
– Просто прелесть!
– Добро пожаловать…
– Вливайтесь…
Восторг, внимание, неприкрытый интерес: стервятники крутились, кружились вокруг нас, как коршун над птенцами.
Боже, как же было противно, гадко, мерзко… от этого. И снова похоть Лорда сквозила, витала в воздухе, выворачивая мою душу наизнанку.
Берн молчал. Делая вид, что до «новоприбывших» ему вообще нет дела, с другими, более сдержанными мужчинами (не променявшими былое увлечение на попытки завладеть вниманием дам) дальше резался в покер.
…
– Девушки, а вы как относитесь к игре? Не хотите… перекинуться пару-тройку раз?
(кто-то из мужчин выдал «гениальное» предложение)
– Нет, спасибо. Я пас, – устало прошептала Жако и тут же откинулась на спинку дивана, – не люблю азартные игры. С меня хватит и наблюдения. А ты, Лив? Не хочешь?
(короткий, взволнованный взгляд на Берна – встретились, встретились наши глаза – черт, отдернулась я, как от кипятка; пристыдился и он)
– Нет.
… спасибо.
– Нет? – невольно вскрикнула от возмущения Даниэль.
– Нет.
(тяжело сглотнула я;
черт… вся эта затея – ПОЛНЕЙШИЙ абсурд, жаль,… что до меня только теперь дошло)
– Она, просто… – вдруг заговорил Берн, как раз делая первую раздачу, а потому не отрывался и на мгновение взглядом от стола, от карт, не смотрел на меня, – … боится, что я ее обыграю.
(короткие секунды на осознание, полное восприятия всей желчи, влитой в эту нахальную заявку)
– ЧТО??? – рявкнула, гневно, нервно вскрикнула, едва не зашипела я.
(глаза в глаза, застыли на мгновение наши взгляды – вот они… слова, наши первые слова, наш первый разговор непосредственно друг к другу)
– Боишься, что я тебя обыграю.
(спустя долгую паузу, решился повторить Геер)
– Размечтался.
– Ребята! Не ссорьтесь! – вдруг спешно встрял разговор какой-то мужчина… – Лучше послушайте, какую я песню отыскал!
… я смотрела на него, смотрела... и ничего не могла с собой поделать.
Мне оставалось лишь одно – играть, усердно изображать свою ненависть и до сих пор глубокую обиду…
– Черт, Лини! Что это за херьню включил? – вдруг раздраженно гавкнул Берн и тут же бросил в его сторону гневный взгляд.
– Как по мне, прекрасная песня! Оливия, позвольте ее Вам посвятить.
(невольно улыбнулась я)
– Или моему красному платью?
– Ммм… ну, зачем же так сразу? «the Lady in red» песня о любви, о неотразимости прекрасной леди, а не…
– Да знаю, знаю… сама невольная поклонница этой композиции.
(колкий, короткий взгляд Геера на меня, и тут же спешно отвел глаза в сторону)
– Так что, Дюан, боишься со мной сыграть?
(едко ухмыльнулась, скривилась я)
– Не боюсь, Геер. Ни капли не боюсь.
– Тогда вперед.
Ммм? – несмело кивнул в сторону свободного стула около себя.
– Только крупье… придется выбрать… другого, – «нехотя», без всякой заинтересованности проговорила я, но так и не двинулась с места. – Не доверяю я ТЕБЕ.
(ухмылка, язвительная ухмылка вмиг расплылась на его устах)
– И на что сыграем?
– На безвозмездное одолжение.
(удивленно дрогнула его бровь)
– Раздавать карты – ты мне не доверяешь. А того, что я могу потом загадать, не опасаешься.
– Опасаюсь. Еще как… опасаюсь. Потому заранее обговорим все условия и ставки.
(коварно улыбнулся,
короткая пауза)
– Хорошо. Ты первая.
– Что?
– Признавайся, в чем твое желание?
– Одолжение.
– Хорошо. Одолжение. Что я должен буду сделать?
(тяжелый вздох)
– Неважно.
(захохотал; взгляд уперто прикипел ко мне и едко начал буравить насмешками)
– Как это «неважно»? Тогда и мое – неважно.
– Не переживай, в рабство я тебя отдавать не буду, – едко прыснула, и тут же невольно, горделиво вздернула подбородком кверху. Напущенная надменность тут же разлилась во всех моих движениях, пряча обиду, (разрастающийся) гнев и колкие, немые упреки в сторону «уродца». Самоуверенно забросила ногу на ногу, откинулась на спинку кресла, скрестила руки на груди.
