Автор книги: Ольга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Оставив Андрея с детьми, девушки оделись и поехали в больницу, чтобы проверить дела у Веры Ивановны. Жене пришлось одолжить у Таси чистую одежду, ведь вся ее, в которой она пришла, была постирана.
Тася решила сама отвезти их в больницу, чтобы не трястись в общественном транспорте. Но, простояв почти час в пробке, обе девушки сошлись на том, что на метро было бы гораздо быстрее. К восьми они, наконец, доехали до больницы и оставили машину на парковке. За весь день Жене никто так и не позвонил, что означало, что хуже Вере Ивановне не стало, но она все равно шла в больницу, как на казнь. Сердце в груди колотилось с бешеной скоростью, и девушка постоянно вытирала потные ладони о джинсы.
— Тась, а вдруг ей хуже? — остановила ее Женя на крыльце больницы.
— А вдруг лучше? — мягко улыбнулась девушка и взяла Женю под руку. — Мы ничего не узнаем, пока не зайдём внутрь.
С этим она не могла не согласиться, поэтому, тяжело вздохнув, позволила повести себя внутрь здания. Женя наизусть выучила дорогу до реанимации, поэтому уверенно шла вдоль однотипных коридоров.
К счастью, им не пришлось выискивать нужного врача, так как им попалась знакомая Жене медсестра.
— Присядьте, я сейчас вызову врача, он как раз недавно пришёл на смену, — сказала она, мягко улыбнувшись девушкам, и исчезла за злополучной дверью.
На Женю вновь напал мандраж, словно ей вновь пришлось пережить ужасы этой ночи, и она крепко сжала руку сводной сестры.
— Не трусь, Жень, все сейчас прояснится. Я уверена, что…
Дверь снова открылась, пропуская вперёд знакомого врача, который рано утром отправлял ее спать.
— Евгения, добрый вечер, — он выдавил из себя улыбку, на что Женя смогла только ответить нервной дрожью губ. — Я уже собирался вам как раз позвонить и сказать, что ваша мать пришла в сознание.
— Она очнулась? Она поправится? — Женя едва не задохнулась от облегчения, которое настигло ее со словами врача. Она подорвалась со стула и с надеждой посмотрела на мужчину.
— На данный момент она стабильна, но ещё сутки я ее подержу в реанимации. Но, хочу вас обрадовать, что вы можете заглянуть к ней на пару минут. Она спрашивала о вас.
— Можно зайти? — она едва не запищала от радости, но вместо этого крепко сжала руку Таси, у которой, вероятно, останется синяк после ее хватки.
— На пару минут.
Дальше Женя уже не слушала, потащив Тасю следом за собой. Она шла по коридору отделения реанимации, заглядывая в каждую открытую дверь, пока не увидела ворох рыжих кудрей на стерильной белоснежной подушке.
— Мама! — Женя почувствовала, как из ее глаз прыснули слезы радости. Она тут же подбежала к кровати матери и взяла ее за руку. — Мамочка, как же ты меня напугала! Я так боялась за тебя…
— Девочка моя, — глаза Веры Ивановны увлажнились от счастья, когда она увидела перед собой дочь. — Прости меня! Мне сказали, что именно ты нашла меня около подъезда, что всю ночь просидела в коридоре. Я не хотела тебя напугать, мне очень жаль, что я была настолько невнимательна и доверчива, когда меня окликнул незнакомый мужчина.
— Ты помнишь, как он выглядел? — тут же накинулась с вопросами Женя, а в ее глазах загорелся опасный огонёк. — Что он тебе сказал? Ты уже давала показания?
— Нет, полиция придёт уже завтра. Было настолько темно, что я не разглядела лица, но мужчина был высоким. Конкретнее не могу сказать, да и незачем тебе знать об этом, — Вера Михайловна тяжело вздохнула и на миг закрыла глаза, собираясь рассказать дочери о самом необычном моменте нападения.
— Все хорошо? — тут же всполошилась Женя, вглядываясь в бледное лицо матери.
— Да, просто я хочу сказать… хочу сказать, что это не было случайным нападением, — Вера Ивановна открыла глаза, тут же натыкаясь на встревоженный взгляд дочери. — Я имею в виду, что этот мужчина знал мое имя и фамилию, прежде чем успел напасть. Он как будто удостоверился, что это я, перед тем, как достать нож.
— Что? — воскликнула Тася, которая до этого момента старалась помалкивать, чтобы не отвлекать мать и дочь, ведь им и так выделили слишком мало времени. — Ты не знала его, но он знал тебя? Как такое возможно? Кому ты смогла перейти дорогу?
А Женя едва не захлебнулась от догадки, которая резко стукнула ей в голову, вышибая из неё все остальные мысли.
«Вера Михайловская. Именно так я всегда представлялась, когда дело касалось убийства Радулова и Вознесенской, — думала Женя, чувствуя, как вся краска сходит с ее лица. — Значит, они пытались устранить меня, но перепутали с моей матерью, именем которой я прикрывалась!»
Она присела на краешек кровати, совершенно не вслушиваясь в слова, что Тася говорила ее матери. В данный момент она могла думать лишь о том, в какое опасное дело она влезла, при этом втянув в него ненароком свою маму.
По её вине чуть не убили ее маму, которая искренне не понимала цели нападения, ведь из сумочки ничего не исчезло, что уже не вязалось с картиной обычного ограбления. Женя боялась признаться себе в том, что ее любопытство в этот раз завело ее слишком далеко.
А ещё она думала о том, что раз ее пытались устранить, то она, вероятно, была на верном пути. Женя тут же вспомнила, что последнее она сделала по делу «Радулова» — это встреча с Дариной Никулиной, перед которой она выложила почти все свои карты и оставила номер телефона.
Женя едва не прорычала, когда поняла, что во всем виновата только она, ведь даже номер её сим карты был привязан к паспорту матери. Да и квартира была в ее собственности, именно поэтому убийца знал, где поджидать свою жертву.
Вот только он просчитался с тем, что оставил Веру Ивановну умирать около подъезда, ведь в планы мужчины явно не входило то, что ее смогут откачать. Врачи ещё ночью сказали ей, что если бы прошло ещё минут десять, то она вряд ли бы выжила.
Женя крепко зажмурилась, чувствуя, как в ушах шумит от переизбытка эмоций. Щеки опалил невыносимый жар, из-за чего цвет ее кожи лица стал похожим на цвет волос. Руки то и дело приходилось одёргивать, чтобы угомонить мелкую дрожь.
А когда она открыла глаза, ей пришло озарение:
Она обязательно узнает, кто стоит за нападением на ее мать, чего бы ей это не стоило.
========== Глава 20. ==========
Злость.
Это чувство сжирало девушку изнутри, но в тоже время придавало сил. Она едва удержалась, чтобы не наведаться в ресторан Тарковского сразу после больницы и не разнести в пух и прах его владельца. Скрепя зубами, она отправилась в свою квартиру, пообещав Тасе, что обязательно позвонит ей с утра.
Квартира встретила ее тишиной.
Поборов внутренний страх, она разделась и пошла в душ, чтобы очистить голову от лишних мыслей, которые зудели у неё под коркой мозга.
Ей нужен план.
Не могла ведь она просто ворваться в ресторан и обвинить Тарковского в нападении на свою мать. Ей нужны были доказательства, чтобы усадить чертового засранца за решетку, чтобы он и пикнуть даже не успел.
У неё было мало зацепок, но, так или иначе, все сводилось к нему.
Женя вышла из душа даже не вытерев тело полотенцем, и прошла в спальню, чтобы накинуть на себя легкий халатик. Холодные капли воды стекали с волос, намочив спину, но она, казалось, совершенно не обратила на это внимание.
Она взяла старый блокнот с ручкой и пошла на кухню. Пока грелся чайник, Женя написала на чистом листе большими буквами одно слово:
ПЛАН
Повертев в пальцах ручку, она несколько раз щелкнула ей и принялась писать все то, что ей было известно.
Первым пунктом значилось то, что Тарковский, вероятно, узнал о связи Дарины и Виктора Радулова. Радулов же, в свою очередь, узнал что-то о бизнесе Тарковского, что знать не должен был, об этом он даже писал в своей книге, которая у Жени сейчас была вроде путеводителя. Автор хоть и описал это невнятно, но девушка смогла увидеть жирный намёк на грязные деньги.
Она перестала писать и задумалась. Что ей было известно о ресторанном бизнесе? Ни-че-го! Она даже попыталась найти в интернете хоть какую-нибудь подозрительную информацию о самом ресторане, но везде были лишь положительные отзывы.
И это заводило в тупик.
Чайник со свистом закипел, и Женя отвлеклась от настойчивых мыслей, чтобы заварить себе кофе.
И тут ей пришла в голову гениальная мысль, которая до этого маячила на периферии, и она еле остановила себя, чтобы тут же не набрать номер бабушки. Конечно, провернуть это на деле было намного сложнее, чем в мыслях, но стоило попробовать.
Алевтина Викторовна прославилась в своей области тем, что доводила любое дело до конца, принося победу для своего клиента. Она без проблем проникала в самые сокровенные тайны, раскапывала старые скелеты и каждый раз доставала чёртову иголку из стога сена. Она была профи. И Женя поняла, что без ее помощи придётся очень туго, ведь у неё нет таких связей, а уж тем более — полномочий.
Она решила, что с утра обязательно поговорит с Алевтиной Викторовной и выложит ей часть информации, но не станет говорить о связи между нападением и темными делишками Тарковского.
Она несколько раз подчеркнула свою последнюю запись и приступила ко второму пункту.
Виолетта.
Раз ее убили, то скорее всего она что-то нарыла на Тарковского, за что поплатилась жизнью, и Женя пообещала себе, что впредь будет действовать максимально осторожно. Сейчас Тарковский думает, что Вера Михайловская мертва, поэтому расслабится, что сыграет ей на руку.
Так же Женя решила, что следует ещё раз наведаться к Маше Вознесенской и поговорить с ней о Виолетте. Она размашисто написала это третьим пунктом в своём плане, решив, что о деталях подумает после.
Устало потерев виски указательными пальцами, она шумно выдохнула и откинулась на спинку стула. За своими мыслями она даже не заметила, как просидела на кухне до трёх ночи. Остатки кофе в чашке давно остыли, а в блокноте было исписано больше пяти страниц. Глаза болели от долгой работы с текстом, и она решила, что закончит после того, как хорошенько отдохнёт. Поэтому она выпила двойную дозу снотворного, завернулась в одеяло, словно в кокон, и постаралась не думать о том, что ей предстояло провернуть.
Выспаться ей все же не удалось, так как в девять утра ей позвонила Тася и попросила встретить на вокзале её отца с Павлом. Это нарушало все ее планы, но она согласилась, понимая, что дела можно и перенести.
После разговора с Тасей, она сразу же позвонила ее бабушке и попросила встретиться с ней после обеда. Алевтина Викторовна сначала хотела перенести встречу на другой день, но Женя настояла, сообщив, что это очень и очень серьёзный разговор.
Вечером она планировала заглянуть к Маше, но все пошло не по плану.
В полдень она приехала на вокзал, как раз успев к объявлению о прибытии поезда. Она быстрым шагом прошла через весь перрон, взглядом выискивая девятый вагон, в котором находились Василий и Паша. Состав остановился на перроне, и Женя подошла к нужному вагону, наблюдая за тем, как проводница открывает дверь.
— Женя? — она замерла, услышав позади себя знакомый голос и медленно обернулась.
— Марк? — она с удивлением уставилась на него, чувствуя, как сердце замирает от волнения. — Что ты здесь делаешь?
— Встречаю… кое-кого, — уклончиво ответил он, переместив взгляд на вагон.
— Женя? — девушка поджала губы и глубоко вздохнула, прежде чем обернуться на другой, но тоже знакомый, голос.
Полина.
Женя грустно усмехнулась и закатила глаза, чувствуя, что готова вот-вот разреветься. После всего того, что между ними было, он встречает ее, Полину, как будто ничего и не было. Она обошла оторопевшую Женю и поцеловала парня в щеку, а тот забрал из ее рук чемодан.
От незапланированной истерики Женю спас Василий, который вышел из этого же вагона. Он скупо улыбнулся ей, пропуская вперёд сонного Пашку.
— Женя! — воскликнул он, едва завидев сестру. — Ты поедешь с нами в больницу к маме?
Женя обняла брата и взяла его на руки, тут же услышав от Василия, что не стоит ей поднимать тяжелого Пашку.
— Нет, Павленок, сначала мы поедем к Тасе с Андреем. Там ты поиграешь с Дианой и Даней, покушаешь, и только потом мы поедем к маме в больницу.
— В больницу? — Женя поморщилась от его голоса, совершенно забыв, что он все ещё стоит позади них. Вместе с чертовой Полиной. — Все нормально?
— Ненормально, — нахмурилась она, и развернулась к нему лицом. — Но это уже не ваше дело.
Она специально выделила интонацией слово «ваше», намекая парню, что она недовольна тем, что он встречает Полину на вокзале. Для неё это было предательством, и она мечтала поскорее оказаться наедине с собой, чтобы позволить слезам пролиться. Марк кинул на неё умоляющий взгляд, пока Полина не видела, но Женя на это лишь показательно отвернулась, тряхнув гривой темно-рыжих кудрей.
— Пошли, — сказала она Василию и поставила Пашу на землю. — Тася будет волноваться, если мы задержимся.
Мужчина бросил на Марка подозрительный взгляд, но не стал ничего говорить. Он кивнул Жене и позволил ей увести себя в сторону метро.
Всю дорогу Пашка то и дело трещал о том, как соскучился по ней и по маме, как хочет скорее поехать в больницу к ней. Парнишка громко удивлялся, когда они проходили мимо высоких домов и ярких вывесок, с открытым ртом наблюдал за движением города.
Тася предложила ей остаться на обед, но Женя вежливо отказалась, сообщив, что у неё есть неотложные дела, и что они обязательно встретятся чуть позже в больнице у мамы.
Алевтина Викторовна предложила пообедать в кафе, поэтому Женя вновь пошла в сторону метро, чтобы добраться до необходимого места. Ей нравилось ездить под землёй, вдыхать сырой запах, чувствовать, как волосы развеваются от ветра, когда она спускается вниз на эскалаторе. Нравились звуки, скорость и удобство, но совсем не нравились люди, которые моются раз в месяц.
Когда она поднялась по ступенькам и вышла на улицу, с неба начал накрапывать мелкий дождь, грозящий перерасти в сильный ливень. Поэтому она ускорила шаг и зашла в кафе, выискивая взглядом Алевтину Викторовну.
— Привет, дорогая, — она легко обняла Женю и сухо поцеловала ее в щеку. — У меня есть максимум полчаса, поэтому я предлагаю не тянуть резину и сразу приступить к делу.
— Конечно.
Они быстро сделали небольшой заказ, и Женя, чуть помявшись, приступила к делу.
— У меня нестандартная проблема, — выпалила она, не зная, с чего начать. Ночью она репетировала этот разговор несколько раз, но сейчас, когда Алевтина Викторовна сидела напротив неё, все слова смешались в кашу.
За окном вспыхнула молния, и Женя вздрогнула, чувствуя странное единение с природой.
— Подробнее, дорогая.
— Мне нужна твоя помощь. Я кое-кому перешла дорогу, потому что обнаружила то, что не должна была.
— Евгения! — возмущённо воскликнула Алевтина Викторовна, округлив глаза. Женя усмехнулась, подумав о том, что так обычно реагировала мама, когда она шкодила. — Во что ты ввязалась? И что ты хочешь, чтобы я сделала?
— Я хочу нанять тебя, как адвоката.
И Женя начала свой рассказ о Викторе, Дарине, Виолетте и Тарковском. Рассказала о том, что подозревает его в нечистом бизнесе, а также в убийстве двух людей. Она хотела сначала умолчать о нападении на маму, но в итоге рассказала и об этом. Женя знала, что Алевтина Викторовна не станет трепаться на стороне и обсуждать с кем-то ее монолог. Она слушала ее не перебивая, а на лице застыла непроницаемая маска, из-за чего Жене было легче повествовать, не отвлекаясь на ее реакцию. На периферии мелькнула мысль о том, что это скорее всего профессиональная привычка, которая выработалась за годы работы.
Закончив рассказ, Женя внимательно посмотрела на Алевтину Викторовну, ожидая ее вердикта. Девушка очень переживала о том, что она сочтёт ее сумасшедшей интриганткой, по вине которой едва не умерла ее же мать.
— Женя, я не могу взяться за это дело, — устало выдохнула Алевтина Викторовна. — Это совсем не так работает, понимаешь?
— Мне больше не к кому обратиться, а сама я не смогу проверить, чем промышляет Тарковский! — обречённо сказала Женя, умоляющее взглянув на женщину. — Мне не нужно многое: просто узнай, где он темнит. А дальше я сама.
— Сама? — возмутилась Алевтина Викторовна, всплеснув руками. — Ты понимаешь хоть, во что ты влезла? Ты знаешь, что если я сделаю то, о чем ты просишь, то я лишусь своей лицензии! Я не могу тайком провернуть это дело, не нарвавшись на неприятности!
— Но…
— Нет, Евгения, остановись.
Женя едва не разревелась от обиды, чувствуя, как все сегодня играет против неё. Время их подошло к концу, и Алевтина Викторовна попросила счёт, собираясь уйти.
— Пожалуйста, — простонала Женя, хватая женщину за кисть руки, когда она уходила.
Она остановилась и с жалостью посмотрела на неё сверху.
— Мне жаль, но я и правда ничем тебе не могу помочь. И, пожалуйста, держись подальше от неприятностей.
И с этими словами она ушла.
