Текст книги "Утешение историей"

Автор книги: Олесь Бузина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Фиаско Казановы в «Русском мире»

Европейский авантюрист отправился на Восток после того, как примелькался на Западе. Великий соблазнитель, ставший символом мировой сексуальной революции, Казанова сформулировал свое кредо в мемуарах, написанных на исходе галантного XVIII века: «Предаваться чувственным наслаждениям составляло всегда главное занятие моей жизни. Рожденный для прекрасного пола, я любил его всегда и сам всячески старался возбуждать его любовь».

Джакомо Казанова. Несчастный ребенок в семье, где все любили его брата – «подкидыша» короля Англии.

Никто из наших «святош» не хочет рассказывать, что Казанова не только побывал в свое время на территории нашей страны, одним из первых попытавшись привить местному населению навыки европейской эротической культуры, и даже, ВОЗМОЖНО (!), оставил тут свое СЕКСАПИЛЬНОЕ потомство.

И ведь действительно хотел Казанова стать у нас принцем, хотел сделать своим мужским достоинством государственную карьеру, специально для этого приезжал в Петербург, Москву, Ригу и даже во Львов, добился аудиенции у самой Екатерины Второй, попытался ее соблазнить…

Смольный монастырь. В Петербурге Казанова не прижился.

Но давайте обо всем по порядку. Объяснить, откуда берутся на свете такие самоуверенные нахалы, невозможно, не побывав в Венеции, где Казанова родился в том самом 1725 году, когда Петр Первый умер, открыв своей безвременной кончиной столетнее «бабье царство» в России.

Джованни Джакомо Казанова появился на свет в семье актера Гаэтано Джузеппе Джакомо Казановы. Отец будущей мировой знаменитости влюбился в дочку венецианского производителя обуви Джеронимо Фарузи. Он выкрал 17-летнюю Цанетту Фарузи из родительского дома и обвенчался с ней. Дедушка-обувщик так никогда и не увидел своего внука – с горя он отдал концы еще до его рождения.

Для Венеции, несмотря на вольность ее тогдашних нравов, это было страшным скандалом. Узенькие венецианские улочки соединены многочисленными символическими мостиками между домами. Они означают, что семьи, жившие на разных сторонах улиц, когда-то породнились. Попросту говоря, девушка из одного дома вышла замуж за молодого человека из дома напротив. Таких мостиков до сих пор полно по всей Венеции. Но у отца Казановы не было дома. Его домом был театр. Выйти замуж за актера было все равно, что породниться с дьяволом. Актеров тогда даже не хоронили на кладбищах. Считалось, что у них нет души.

Между тем, Венеция во времена Казановы пользовалась славой самого веселого города Европы. Все тут словно подталкивало людей в объятия друг друга. Ажурные окна. Уютные закоулки. Дома свиданий. Несколько десятков театров. Весь город можно пройти из конца в конец всего за час. Тут улицы, как коридоры в наших хрущевках. Можно прислониться плечом к стене одного дома и дотянуться рукой через улицу до стены дома напротив.

Ведь, несмотря на мировую славу, Венеция, на самом деле, крошечный городишко. Во времена расцвета – в XVI–XVIII веках – тут жило не больше 120 тысяч человек. Сейчас и того меньше – всего 60 тысяч. Все в Венеции знали друг друга в лицо. Как же изменять женам в этом плавучем хуторе на воде?

Фридрих II предложил Казанове должность… любовника. Тот вежливо отказался. Он сам любил соблазнять.

Но венецианцы нашли выход, как удовлетворять свое либидо в этих стесненных условиях и одновременно скрывать его. Они изобрели МАСКУ. Точнее, множество масок. Маску Пьеро. Маску Арлекина. Маску Чумного Доктора (чума гостила в этом портовом городе часто, торопя людей наслаждаться). Эротичную женскую маску с разноцветными перьями. И мужскую с крупным, словно втягивающим запах удовольствий, носом. Венецианцы верили: какой длины нос, такой и член. Некоторые маски сделаны так, что в них можно целоваться, не снимая личины.

Кстати, у венецианцев можно поучиться тому, как хранить историческое наследие. Дом, в котором родился Казанова, сохранился до сих пор. Причем в первозданном виде. Как и все дома рядом. В этом квартале ничего не изменилось за 300 лет. Даже адрес тот же. И вообще в Венеции тоже ничего не изменилось. Во всем городе те же улицы и те же дома, что и во времена Казановы. Уцелел не только дом, где он жил в раннем детстве на воспитании бабушки, но даже адреса его любовниц.

Тут самое время сказать пару слов о маме Джакомо Казановы. О ее влиянии на формирование его личности обычно вообще не вспоминают. А между тем, оно огромно. Мама у Казановы как бы была. А по факту ее никогда рядом не было. В детстве у Казановы часто шла носом кровь. Создатели фильма «Молодой Казанова» были вынуждены придумать эпизод с доброй мамой, которая вытирает своему любимому сыну окровавленный нос.

А в реальности кровь малышу Казанове вытирала бабушка. Так утверждал сам Казанова в своих мемуарах. Потому что мама постоянно была на гастролях – в Лондоне, в Дрездене, даже в Петербурге. Она была звезда. Ее любили самые богатые и влиятельные мужчины тогдашней Европы.

В Лондоне двадцатилетняя матушка Казановы стала любовницей принца Уэльского – будущего короля Англии Георга III. Младший брат Казановы Франческо родился от этой связи. Он был любимчиком мамы. И, естественно, ему доставалось все самое лучшее. Выучившись живописи, брат Казановы стал придворным живописцем австрийского императора в Вене. Он писал на заказ батальные картины. Очень дорогие и пользовавшиеся большой популярностью.

Итак, Европа знала при жизни не Джакомо, а Франческо Казанову – успешного и знаменитого младшего брата великого соблазнителя. А сам Джакомо был никому не нужен. Его вообще отдали в семинарию, чтобы сделать священником – по сути, КАСТРИРОВАТЬ, так как католическим попам запрещено заводить семью и вступать в сексуальные связи. Представьте, какое несчастье родиться в семье звезды, иметь знаменитого младшего брата – к тому же еще и сына короля, и практически не знать в детстве материнской ласки! Тут волей-неволей взбунтуешься!

Все маршруты взрослого Казановы будут рабски повторять места гастролей его матери. Он тоже бросится в Париж, в Лондон, в Берлин и в Петербург. И везде будет соблазнять, соблазнять и соблазнять женщин. Казанова словно искал в этих местах свою вечно отсутствовавшую мать!

Порхай, Амур! Один из ранних портретов венецианского соблазнителя.

«Сангвинический темперамент сделал меня весьма чувствительным к приманкам сладострастия, – вспоминал Казанова на склоне жизни, – я отличался всегда веселым нравом и был всегда расположен переходить от наслаждения к наслаждению, тем более, что в этой области я был чрезвычайно изобретателен». А такая удачливость у противоположного пола не могла не вызывать зависти у тех, кто жил расчетливо и тихо, а значит, в отличие от Джакомо, скучно.

УЖАСЫ ВЕНЕЦИАНСКОЙ ДЕМОКРАТИИ. В 1755 году Казанова был арестован венецианским правительством и заключен в тюрьму Пьомби. Эта тюрьма и доныне находится в самом центре Венеции. Она соединена с Дворцом Дожей крытым переходом через канал. Во дворце выносили приговор и тут же уводили заключенного в тюрьму, где держали иногда до самой смерти.

Мы постоянно преувеличиваем гуманизм Западной цивилизации. Официально Венеция была республикой.

Но правили ею всего несколько олигархических семей. Плюс – всемогущая секретная полиция. Судьи даже не сообщили Казанове, за что и как надолго его заключили! Сам Казанова считал, что попал в тюрьму за хранение запрещенной цензурой литературы. У него нашли книгу «Зогар» – «Сияние» в переводе с древнееврейского. Это толкование Пятикнижия, входящего в Библию. Католическая церковь относила книгу «Зогар», написанную одним из испанских раввинов в XIII веке, к числу крамольных.

Книгу, за которую Казанову заключили в тюрьму, сегодня можно спокойно купить в Венеции. Она считается одним из важнейших текстов кабалистики, адептами которой называют себя такие поп-звезды, как Бритни Спирс и Луиза Чикконе, прославившаяся под богохульным псевдонимом Мадонна.

Но в ночь с 31 октября на 1 ноября 1756 года Казанова бежал из тюрьмы Пьомби. За всю историю Казанова был единственным заключенным, которому удалось вырваться из стен этой тюрьмы.

Арсенале в Венеции. Сегодня тут все так же, как в XVIII веке.

В городе все спали после праздника. Казанова нанял случайного лодочника и никем не узнанный (за год заключения у него отросла борода, как у Робинзона Крузо) переправился на материк. Началось его знаменитое турне по столицам Европы, которое привело его в конце концов в Россию и на Украину.

Через несколько месяцев Казанова объявился в Париже и занялся там организацией лотереи. Сняв кассу, он перебрался в Голландию и открыл фабрику. Но обанкротился и снова сел в тюрьму. На сей раз – за долги. Выйдя на свободу, Казанова подался в Швейцарию, где познакомился со всемирно известным философом Вольтером. Чтение книги «Зогар» не просветило Казанову. Он зарабатывал на жизнь, как умел – в основном мошенничеством.

ИЗ МАРКИЗЫ В МАРКИЗА. Одной из самых блистательных афер Казановы стала попытка превращения маркизы д’Юрфе из женщины в… мужчину. Естественно, по ее просьбе. И за немалые деньги. Как писал Казанова в мемуарах: «Г-жа д’Юрфе была скупа. Тратила она никак не более тридцати тысяч ливров в год, а с остальными сбережениями играла на бирже. Она много раз говорила, что готова отдать все, чем владеет, дабы стать мужчиной, и знает, что зависит это от меня». Но время подобных операций еще не наступило. Мужчина из маркизы получился неубедительный. Казанова был вынужден бежать из Парижа, чтобы в очередной раз спасти свое мужское достоинство.

В таких хлопотах прошло почти десять лет. Казанове стукнуло сорок. Везде в Европе его хорошо знали. И везде при появлении его инициативной личности старались покрепче держать кошелек в кармане. Последней попыткой как-то устроиться в жизни на территории будущего Евросоюза и найти свое евросчастье был для Казановы визит в Берлин.

Казанова хотел поступить на службу к правившему в Берлине королю Пруссии Фридриху II. Друг Казановы Вольтер давно уже получал от этого просвещенного монарха пенсию. Фридрих устроил Казанове экзамен. Однако Казанова экзамен не сдал – ничего систематически делать он так и не научился, кроме как соблазнять женщин.

Но Фридриха интересовало совсем другое. Фридрих II был гомосексуалист и сам соблазнитель – только сильной половины человечества. Король посмотрел на Казанову и неожиданно заметил: «А вы – красивый мужчина»… Казанова не хотел подчиняться начальникам до такой степени. От милости Фридриха Великого он бросился наутек в Россию – к Екатерине Великой, не способной отдавать подобные приказы.

Обычно европейские авантюристы бросались на Восток после того, как окончательно уничтожили свою репутацию на Западе. При Петре I в Россию ехали специалисты. А при Екатерине II – пародия на них. Вместо военных, флотоводцев и инженеров, в Петербург потянулись парикмахеры и чародеи – наподобие графа Калиостро, который обещал вернуть молодость и превратить ртуть в золото. Конечно, были и исключения, вроде Дерибаса и Ришелье, оставивших след в создании Одессы. Но Казанова не принадлежал к их числу.

Дворец Дожей. Рядом была тюрьма, откуда сбежал Казанова.

СВОИХ КАЗАНОВ ХВАТАЕТ. Не стоит преувеличивать глупость людей, управлявших Россией. Екатерина была ничуть не хуже осведомлена о подлинных талантах Казановы. Своих казанов вокруг нее и без итальянского Казановы хватало. Поэтому точно так же, как король Фридрих, наша императрица устроила заезжему иностранцу экзамен, чтобы выяснить, для какой службы, кроме постельной, его можно употребить.

Оказалось, единственная свежая идея, которую Казанова привез в страну «северных варваров» – замена календаря. Россия жила по юлианскому. Европа – по григорианскому, опережавшему в XVIII веке русский календарь на одиннадцать дней. Выслушав аргументы незваного гостя, Екатерина Великая резонно заметила, что не желает тревожить своих подданных без надобности. «На всех письмах за границу мы ставим две даты, – возразила она Казанове. – Одну по старому стилю, а другую – по новому, и все понимают, о чем речь». На этом аудиенция окончилась.

Выяснилось, что и по прямому своему роду деятельности – сексуальному – Казанова уже не очень употребим. Поизносился немного от частого употребления со случайными половыми партнершами. А у Екатерины был целый выводок братьев Орловых – один другого краше. Куда с ними было тягаться одинокому Казанове? Чуть ли не впервые в жизни любовь в России великому соблазнителю пришлось просто КУПИТЬ.

Как-то на окраине Петербурга Казанова увидел крестьянскую девушку необыкновенной красоты. Он погнался за прелестницей, но та заскочила в отцовскую избу. На переговоры с отцом красавицы отправился приятель Казановы, гвардейский офицер Зиновьев.

Екатерине II Казанова пытался впарить календарь. Но та предпочла жить по-старому.

Вот как описывает эти переговоры в мемуарах сам Казанова: «Зиновьев спросил у отца, не хочет ли он отдать дочь в услужение.

Отец согласился, но потребовал сто рублей за ее девство.

– А коли я выложу сто рублей?

– Она будет вам служить и вы будете вольны спать с ней.

– А ежели она не захочет?

– Так не бывает. Вы – барин – велите ее высечь.

– А какое жалование ей положить?

– Ни гроша. Кормите, поите, отпускайте в баню по субботам и в церковь по воскресеньям.

– А когда я покину Петербург, волен ли я понудить ее ехать со мной?

– Нет, если только не получите особое дозволение, оставив залог. Пусть она ваша холопка, а все государева крепостная».

Казанова покинул Россию, так ничего и не достигнув. Календарь менять не стали. Девки давали только за деньги. Его путь лежал в Варшаву, а оттуда – в Галицию – в город, который в своих мемуарах он называет Леополисом. Леополис – это Львов. В буквальном переводе – «город Льва». Странно, но посетив Западную Украину, Казанова ни разу не назвал ее Украиной, а ее жителей – украинцами.

Впрочем, в XVIII веке никто в мире не называл Галичину Украиной, а галичан – украинцами. Их именовали «русинами», а Галичину – «воеводством Русским» Речи Посполитой, то есть, Польши. Украиной и украинцами все это станет только в XX веке.

Львовяне очень гордятся тем, что в их городе побывал Казанова. Туристам даже показывают гостиницу, где он якобы останавливался. На самом деле гостиница построена уже после смерти Казановы. А где он останавливался, точно не известно. Как пишет сам Казанова в мемуарах: «В Леополе, что они прозывают Лембергом, я остановился в трактире, откуда пришлось съехать, чтобы поселиться в доме кастелянши Каменецкой».

Зато Казанова сообщил, чем он занимался во Львове: «В Леополе я неделю забавлялся с прелестной девицею, что в скором времени так сумела приворожить графа Потоцкого… А в общем, женщины в тех краях некрасивы. Так повидал я Подолию, Покутье и Волынь, что через несколько лет стали именоваться Галицией и Лодомерией, ибо не могли перейти во владение Австрийского царствующего дома, не сменив названий. Ныне Царства Польского не стало».

«ИЗНУРЕНИЕ» ЛЬВОВОМ. Галичина отошла к Австрии в 1772 году после первого раздела Польши между Россией, Австрией и Пруссией. Казанова дописал, что Польши «не стало» прямо на полях своей книги. И не будет Польши до самого 1918 года, когда она снова воскреснет, прихватив назад Галичину.

Стремятся у нас многие в Европу. А даже не подозревают, насколько там не помнят о нашем существовании. Вот тому яркий пример. В русском издании мемуаров Казановы поездка во Львов переведена дословно. А в английском переводе – новейшем – 2006 года (!) все львовско-галицкие приключения Казановы опущены. Как будто их и не было. Только короткое примечание после купюры: «После отъезда из Варшавы Казанова был изнурен посещением экзотических городов на Востоке Европы». И все. ИЗНУРЕН! Изнурен Львовом и прочими «экзотическими городами». Вот это и есть европейский ответ на иллюзии наших казановофилов.

12 октября 2013 г.

Уродливая, нищая и варварская Европа

Эта уродливая, нищая, варварская Европа…

Европа всегда была самым несчастным местом на Земле. Она первой исчерпала свои ресурсы.

Дома в Германии строили из фахверка – то есть из смеси всяческих отходов.

Почему феминизм родился в Европе, но ни в Азии, ни в Южной Америке его нет, хотя женщин там значительно больше? Почему дома в Германии уже тысячу лет назад строили из фахверка – то есть из смеси всяческих отходов? Почему именно европейцы «открыли» для себя весь мир, начиная с Колумба, отправившегося «за Индиями», а не мир открыл Европу? Почему Европа – родина всех человеконенавистнических идеологий – расизма, нацизма и антисемитизма? Почему Великобритания придумала первый концлагерь еще во время англо-бурской войны в конце XIX века? На полвека раньше ГУЛАГа. И почему она же провела первый голодомор в том же столетии, сократив наполовину коренное население Ирландии? Никогда не задумывались об этом, читатель, когда вам приходит в голову присоединиться к ЕС?

Голодомор в Ирландии. Организовала «старая добрая Англия».

А мне пришли как-то одновременно все эти вопросы и встали строем, виновато свесив головки вопросительных знаков.

Но сначала эпизод двадцатипятилетней давности. Лето 1988 года. После второго курса университета меня призвали в Советскую Армию. Ту самую, агрессией которой пугали Запад. В конце курса молодого бойца было что-то вроде собеседования. Командир роты спросил одного из солдат: «Хочешь служить в роте охраны?» «Хочу», – ответил боец. «А почему?» «А я люблю оружие, товарищ старший лейтенант. Когда беру автомат, страшную силу чувствую. Только и жду, когда же Партия даст приказ идти покорять эту проклятую Европу и разрушать эксплуататорский капиталистический мир! Готов шагать до самой Атлантики».

Этот солдат по фамилии Карась, родом, как и я, из Киева, был качком, размерами мало уступавшим сверхпопулярному тогда Шварценеггеру. Но командир роты и замполит, услышав шутливую «арию Карася», к себе его не взяли. Два года он прослужил солдатом в спортзале – наводил кисточкой разметку на баскетбольной и волейбольной площадках. Этот случай прекрасно демонстрирует, почему ни Россия, ни Советский Союз, ни, тем более, Украина никогда не ходили и не пойдут в завоевательный поход на Запад. И почему Запад регулярно на Русь в такие походы ходил. ПЕРВЫМ!

Если наши войска оказывались в Европе, то только нанося ответный удар. Мы – не агрессивны по отношению к ней. Это Европа всегда вызывала нашу ответную защитную реакцию. И шли тогда русские казаки по Парижу, а советские танки – по Берлину.

На военной кафедре перед армией меня год учили, что главный вид боя для нас – наступление. Но наступательного духа в 1988 году в Советской Армии не было. Ручаюсь как ее рядовой запаса. В шутку я даже говорил нашим офицерам: «Вы нас собрали, чтобы мы тут жрали, ср…ли и за собой убирали. А все вы служите в твердой уверенности, что Третья мировая никогда не начнется». Офицеры смеялись: «Правильно все понимаешь, студент!».

Уже после того как все мы вместе распустили Советский Союз, я наездился по Европе и понял, какая она маленькая. Утром выезжаешь из Киева на автомобиле, а к обеду следующего дня за спиной у тебя Польша, Германия, Австрия, а сам ты – в Италии. И к вечеру можешь быть во Франции. Покорить эту «почтовую марку», наклеенную на глобус, проще простого, если ты Атилла, и тебя достали. Образно говоря, растоптать копытами коней или намотать на гусеницы танков. Но не растаптывали и не наматывали, потому что жалели ее, подлую.

Зато сама Европа редко кого жалела. Именно потому, что она маленькая. И значит, злая! Есть такой эксперимент: если в клетке размером в квадратный метр разместить двух крыс – самца и самочку, – они расплодятся в геометрической прогрессии. И даже если этим копошащимся грызунам давать вволю еды и питья, они устроят войну на взаимоистребление. За территорию. У каждой крысы просто крышу сорвет от постоянного трения о себе подобных.

Маленькая Европа – как раз такой крысятник. Она впервые исчерпала свои природные ресурсы еще полторы тысячи лет назад – когда распалась Римская империя. Нас восхищают римские дороги и акведуки, сохранившиеся по всей Европе. Но ради них пришлось вырубить леса нынешней Италии и Франции. Строительство требовало огромного количества крепежного леса. Топили тоже дровами. Ораву римских граждан нужно было кормить и развлекать. В один прекрасный момент все это кончилось. И леса, и гладиаторы на аренах, и римляне, способные их наловить. Ведь граждане, способные на поступки, погибли в многочисленных войнах, а в самом Риме остались только трусы и извращенцы, очень напоминающие наших городских алкоголиков и наркоманов.

Если бы вы знали, из чего оно! А внешне все выглядит так красиво.

Варвары с Севера и Востока – германцы и гунны – получили в наследство изрядно попользованный континент. Вот вам и ответ, почему рядовой немец уже в X веке строил свой дом из фахверка. Не из камня, не из кирпича, не из дерева, как наши предки славяне, у которых лесов было в избытке, а по первой эрзац-технологии. «Фахверк» в буквальном переводе – «домик-клетка». Каркас-клетку строили из дерева, которое было уже в дефиците. А промежутки заполняли чем угодно – глиной, соломой, булыжниками, кирпичами и даже, пардон, сушеным коровьим дерьмом. Все это красиво красили, цветочки под окно – и приходи, кума, любоваться. Добро пожаловать в наш Франкфурт из фахверка! Боже, как оно горело, это пятисотлетнее коровье дерьмо (воистину историческое!), когда его бомбила англо-американская авиация во Вторую мировую! Так пылало, что даже первый в истории человечества огненный шторм зафиксирован тогда же в Гамбурге.

Друг у друга на головах. Картины Питера Брейгеля (1525–1569) наглядно демонстрируют, что уже 500 лет назад Европа была перенаселена.

Земли в Европе патологически не хватало. Везде – барон на бароне. Все поделено, измерено, учтено, заложено и перезаложено. Отсюда – тяга к дальним странствованиям со шкурным интересом. Японцам на Европу было плевать. Китайцам – тоже. Негры в Африке жили, как дети в раю – друг дружку ели и с того сыты были. А европейцу интересно, где что плохо лежит. Где негр бегает без присмотра или китаец излишки риса завел, которые у него можно изъять в обмен на опиум.

Колумба понесло в Индию с голоду, а не от жажды дальних странствий. Все три корабля в его экспедиции взяты в аренду. Один профинансировали испанские евреи. Два других – король и жадные гранды, по-нынешнему – олигархи. А голодуха стояла в Испании, как в Бухенвальде. Сквозь кожу живота гордого идальго хребет прощупать можно было. – Помните такого испанского писателя – Артуро Переса Риверте? И его цикл романов о капитане Алатристе? Среди героев этого цикла некий поэт – Франсиско де Кеведо. Персонаж не придуманный. Такой поэт существовал в действительности. Родился в 1580-м. Умер в 1645-м. От огорчения перед испанской действительностью. Он тоже написал роман – «История пройдохи по имени дон Паблос». Один из первых европейских романов. С типично европейским героем – пройдохой.

Герои этой книги никогда не наедаются. Более впечатляющих картин голода нет ни у одного другого писателя. Вот дон Паблос поступает на учебу в закрытый пансион и обнаруживает, что туалет там отсутствует в принципе. За ненадобностью. Когда незадачливый студент спрашивает «у одного давнего обитателя сих мест, где находится отхожее место», то получает ответ: «Не знаю; в этом доме его нет. Облегчиться же тот единственный раз, пока вы будете здесь в учении, можете, где угодно, ибо я нахожусь тут вот уже два месяца, а занимался этим только в тот день, когда сюда вступил, вот, как вы сегодня, да и то потому, что накануне успел поужинать у себя дома». То и дело автор пишет: «Ужин был отложен на утро». Или: «Если кто чем-либо закусывал, так только вши моею грешной плотью». И все в таком духе.

Нищие. Еще одна картина Брейгеля о «прекрасной европейской цивилизации».

Заметьте, к моменту написания романа Колумб уже больше ста лет как открыл Америку. В Испанию идет поток золота из колоний. А жрать все равно нечего. И по всей стране бродят толпы безработных дворян, вроде дона Паблоса, и ищут, чем бы пообедать. А одеты они в сплошные лохмотья: «Шелковые чулки нельзя было назвать чулками, ибо они спускались от колен вниз только на четыре пальца, остальное прикрывали сапоги».

Да, это литературная гипербола. Но вся Испания, за исключением верхушки, узнавала себя в этих героях. Она тоже редко обедала и постоянно перешивала старую одежду, зияя прорехами на штанах и камзолах. Как раз поэтому в Европе легко было найти солдат для наемных армий. В армии (но только в период войны!) хотя бы кормили и одевали. Слава Богу, хоть войны в Европе шли долгие. То Столетняя, то Тридцатилетняя.

Все имеет смысл и причину. Почему, к примеру, в Европе было так много рыцарских орденов, где каждый рыцарь одновременно являлся монахом, а на Руси ни одного? Почему православные священники имели право жениться, а католические соблюдали целибат – обет безбрачия? Как они его соблюдали, мы догадываемся. Но ни семью, ни детей и рыцарь-монах, и католический поп заводить не могли. А ответ-то лежит на поверхности. Все дело в ограниченности ресурсов. Часть мужчин преднамеренно лишали возможности воспроизводиться. Куда деваться второму сыну в дворянской семье? Первый унаследует отцовское поместье. А второй? Или третий? Им один путь. В монахи, в Орден тамплиеров, в священники, в наемники с теоретической надеждой завести семью, если уцелеет или не подцепит венерическую болезнь во время походов. В России и Украине, напротив, – любое поместье делили на всех сыновей. Земли-то навалом! И расширяться можно было на юг до Черного моря, а на восток – до самого Тихого океана. Потому-то и попы наши сытые и женатые. С явно обозначенным грехом чревоугодия, торчащим из-под рясы.

Великий Мальтус говорил, что нужно «сокращать» европейцев.

Но, несмотря на массовые эпидемии и бесконечные войны, даже на эмиграцию в открытый Колумбом Новый Свет, население Европы все равно росло гигантскими темпами. С 1800 по 1913 год оно почти утроилось, достигнув 458 миллионов человек. Этот скачок произошел на глазах всего лишь трех поколений. И конца ему не было видно. Среднегодовой прирост в Великобритании составлял 13,2 человека на тысячу. В Германии – 7,4. Европа была перенаселена половозрелой молодежью, не знавшей, на какой алтарь себя положить.

В 1798 году, как раз накануне этого последнего демографического взрыва, то есть массового производства «лишних людей», дотошный английский священник Томас Мальтус опубликовал свой «Опыт о законе народонаселения». По мнению Мальтуса, безудержный рост человеческой популяции могли остановить только войны, эпидемии и голод.

Мальтуса с его ужасными предупреждениями проигнорировали, и заниматься сексом без контрацептивов, имевших в те наивные времена вид бараньей кишки, меньше не стали. Но при жизни автора «Опыт о законе народонаселения» выдержал шесть изданий, что свидетельствовало об актуальности темы! Правота Мальтуса была блестяще доказана на практике в результате двух мировых войн XX века.

Главная их причина – отсутствие места в жизни для двух поколений молодых людей в Германии, Великобритании, Франции и Италии. Они нашли его под Седаном и Верденом, в холодных волнах Атлантики, в песках Северной Африки и на бескрайних русских равнинах вплоть до Волги. Потери европейцев в процентном отношении были ужасны. Еще вчера мужчин в Европе было в избытке. А в день победы – уже дефицит. Женщины впервые стали занимать мужские места – и не только на производстве, но и в… постели.

Есть такой немецкоязычный роман, ветерана Первой мировой Йозефа Рота – еврейского юноши из городка Броды на нынешней Западной Украине. Сюжет его таков. Главный герой – офицер австро-венгерской армии – женится в первые дни войны. Но вместо брачной ночи отправляется на фронт. Когда он через четыре года возвращается в Вену из русского плена, то обнаруживает, что его супруга стала лесбиянкой и живет с подругой, а мужа и знать не хочет. Веселая такая книжка. Но с грустным юмором. Она прекрасно объясняет, из чего вырос современный феминизм. Из банальной нехватки мужчин. В природе тоже так бывает. Из двух кошек, оставшихся без самца, одна через некоторое время начинает изображать «кота». Как умеет, конечно. То есть крайне неубедительно.

Самый высокий прирост населения в XIX столетии демонстрировала Британия. Поэтому на ее совести и первый искусственно организованный голодомор – в Ирландии. Это случилось в 1845–1849 годах. В России еще существовало крепостное право и каждый помещик был обязан раздавать хлеб крестьянам в неурожайные годы. А в Ирландии крестьяне являлись «лично свободными». Только без земли. Они ее арендовали у британских дворян, захвативших эту. страну еще в XVII веке. Основу рациона простого ирландца составлял картофель. Но из-за неурожая есть стало нечего. А добропорядочные англичане все равно требовали арендную плату – ведь у нас правовое государство, где каждая сторона должна выполнять свои обязательства! Четверть населения Ирландии как языком слизало. По разным подсчетам – от половины до полутора миллионов человек сразу. Последствия были еще страшнее. Ирландцы от такой аграрной политики стали массово бежать в Америку. Есть точные цифры. Если в 1841 году Ирландию населяло чуть больше 8 млн человек, то в 1901 – всего 4,5 млн! Как вам такое удовольствие от жизни под управлением государства с первым в мире парламентом, да еще и в Европе?

15 июня 2013 г.