Текст книги "Хождение за три неба (СИ)"

Автор книги: Олег Языков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 38 страниц)

Стали потихоньку изучать проблему, вспоминать, как это всё произошло. И наткнулись на такую вот старую традицию. Выбор всадника. Этот выбор осуществляли драконы. Ежегодно старшие драконы прилетали в людские селения, и им выносили родившихся детей-годовичков. Драконы очень внимательно изучали заливающуюся криком малышню. Внимательно осматривали, обнюхивали, только лишь на зуб не пробовали. А потом, отобрав по своим критериям подходящих для наездничества детей, драконы подпускали к ним своих самок. Те лёгким касанием когтя по попе пускали детям кровь, а затем слизывали её. Как оказалось, без этого самки не могли приносить живых детёнышей. Так две расы – человеческая и драконья, – схватили друг друга за горло и начали медленно душить. Чем больше становилось всадников на драконах, тем меньше рождалось людских детёнышей. А чем меньше их рождалось, тем меньше самок драконов могли принести своих малышей. Ведь в других племенах и родах людей всадники не рождались вообще. Да, кстати, те драконы, которые побратались с людьми, потомства тоже не приносили. Вот так-то… Одна петля на двух шеях. Что-то необратимо испортилось в генетике искусственно созданного симбиоза.

– У меня никогда не будет дете-е-е-й! – Некрасиво раззявив рот, завыла Гуль. – Никогда-а-а! А-а-а!

– Тихо, тихо… Придумаем что-нибудь… А что ты там говорила про пропасть?

Гуль снова завыла. Из её всхлипов я понял одно – если кто-то из пары дракон-человек погибал раньше напарника, то второй кончал жизнь, бросившись с высоты вниз. Одиночка просто терял желание жить…

Гуль сотрясалась у меня на груди. Я гладил её волосы, что-то бормотал тихим голосом, успокаивал. Наконец она замолчала. А у меня в голове стали бродить всякие разные мысли. В основном касающиеся женских образов в рекламе женских товаров, представьте себе!

Для начала я решил проверить, а не теряют ли волосы Гуль мягкость и объём после 16-ти часов дня? Нежно коснувшись её волос, я решил, что нет. И объём есть, и мягкость. Я зарылся в волосы носом. И пахнет приятно, травами, солнцем… Гуль как-то странно засопела. А я вдруг поцеловал её в ушко. Сам не знаю, почему я это сделал! Потом я решил проверить, а не оставляет ли её дезодорант белые следы на чёрном и жёлтые следы на белом? Для этого мне пришлось расстегнуть курточку девушки. Но никаких следов я не увидел, поскольку было абсолютно темно. Зато, случайно коснувшись девичьей груди, я понял, что силикона тут нет и быть не может. Единственно, что тут может быть – так это только пружинки. Ибо грудки вызывающе и нахально торчали вверх. Я поощрил их поцелуем и продолжил свои научные изыскания. Почему-то теперь мы с Гуль сопели, как два поросёнка с насморком. Вспомнив про «Скафа», я шуганул его прочь. Это записывать нельзя! Это секретные исследования.

Следующим интересным вопросом было наличие тату и пирсинга. Тату я не увидел, а колечка в пупочке не было. Я это знаю наверняка, потому что исследовал пупок языком. Чтобы не ошибиться. Тут что-то стало давить мне в… э-э… ниже пояса… в камуфляже. Я судорожно содрал с себя куртку, бросил её на траву, и осторожно положил Гуль сверху. Она слабо отбивалась. Очень слабо, пока случайно не ухватилась рукой за мой брючный ремень. То ли у них ремни такой же системы, то ли Гуль такая наблюдательная девочка, но руки у неё сильные, как у воина. Я почувствовал мощный рывок, можно сказать – подсечку, и ремень мгновенно ослаб, оставив меня полностью беззащитным в руках этой хищницы. Пока я проверял, бреет ли она ноги замечательным пластмассовым станком э-э… забыл его название, штаны, как-то сами по себе, с меня сползли… После ног, очередь, сами понимаете, была за изучением её интимной стрижки, но тут Гуль издала какой-то глубокий стон-вздох и обхватила меня небритыми ногами. Я и забыл про все остальные пункты осмотра… Поэтому про её крем для умягчения пяток я ничего путного сказать и не могу.

Минут пять я вообще сказать ничего не мог. После того, как мы прекратили кричать хором в ночной тишине. А когда я повернулся к ней лицом чтобы что-то спросить, эта хулиганка снова кинулась на меня. Мне пришлось защищаться. Сначала раза два, а потом, отдохнув, агрессором выступил уже я.

Ну что вам сказать? Первые лучи рассвета мы встретили как единственные мужчина и женщина на этой прекрасной земле. Но мы ошибались. Невдалеке качнулась глыба мрака, и к нам вышли три чёрных дракона.

– А вот и чрезвычайная тройка! – подумалось мне. – А я одет не по форме… Даже знаменитого исландского начленника нет. Стыдоба!

Но тут героический поступок совершила Гуль. Она вскочила, обнажённая, светящаяся в свете зари, раскинула руки крестом, как бы прикрывая меня, и закричала во весь голос: «Старшие! Этот человек убил мою сестру и взял мою девственность! Дайте ему счастье полёта!»

Искренне скажу, такого честного, прямого подхода к изложению сути тяжбы, я давно не встречал! Как она заботилась, чтобы мне было хорошо! Правда, она думала, что этот счастливый полёт будет последним в моей жизни… Я это оценил. Сидя на заднице и судорожно натягивая штаны.

– «Скаф», если я прыгну в пропасть, ты меня вытянешь?

– Легко, Афанасий! Прыгай! Летать будешь, как принц фей… то есть – феев принц. Короче – прыгай и ничего не бойся!

– Значит, это вы Старшие будете? – я наконец-то справился с ремнём и затянулся. – Хм-м… А я уже почти год как пенсионер. Значит, я постарше вас буду, ящерицы вы мои антрацитовые! Ну, что? Судебное заседание объявляется открытым?

И тут, представляете, я похолодел. В голове студёным ветерком сквозанула чья-то мысль: «А он смешной, этот человек!» А в ответ другая: «Ты ошибаешься, сестра… Он страшный человек… Он не нуждается в нас…»

Я радостно оскалился. Мыслеречь упала мне на шару. Даже учить не нужно! Красота!

Глава 8

– Ты что же, паршивец, делаешь, а? Ты что творишь, Афанасий? – От ласкового шипения деда не только кролик, но и лев бы жидко обделался. – Ты же нас со всей планетой рассоришь! Ты экспедицию на грань провала поставил! Во-о-н отсюда! Домой! Забирай свою всадницу безлошадную – и домой! Немедленно!

Дед грохнул кулаком по каменной столешнице и зашипел уже от боли, замахал рукой. Петрович с Костей старались на меня не смотреть. Шла семейная разборка – дед учил и воспитывал внука…

А мне и крыть было нечем. Я, как всегда, снова отличился…

– …Ну, что? Судебное заседание объявляется открытым? – Я смотрел прямо в глаза самому крупному дракону, стоявшему прямо напротив меня. Глаза были жёлтые, с вертикальным зрачком. Ни понимания, ни гнева, ни снисхождения в них не было.

– Почему ты убил младшую сестру, человек? – холодком пронёсся в голове чей-то вопрос.

– Я не сестру убил. Я убил дракона, который охотился на человека… на девушку. Я хотел спасти её. Прямо перед этим на нас нападали драконы… Двух мы скрутили. Но убивать не стали. Однако их когти и зубы я видел и оценил.

– Спасти… Да, теперь её надо спасать. Она должна умереть. Она сейчас умрёт. Попробуй спасти её, человек!

Солнце уже немного приподнялось над горизонтом, и я увидел, что мы стоим на ровной площадке поля, которое обрывалось прямо в пропасть.

– Иди, всадница. Твоя сестра ждёт тебя…

Девушка вздрогнула и поникла. Потом, ни на кого не глядя, она повернулась и пошла к обрыву. Всё быстрее и быстрее… Плечи её развернулись, голова гордо поднялась вверх. Казалось, она смотрит в небо и бежит, чтобы слиться с ним. Миг – и фигурка обнажённой девушки взметнулась в высоком прыжке и исчезла.

Я опоздал. Просто не ожидал, что всё это так обыденно и быстро произойдёт. Мыслей не было, я мчался к краю обрыва. Как я прыгнул вниз – уже и не помню…

– «Скаф», лови её гравизахватом! – Ветер уплотнился и давил на глаза. Слёзы мешали рассмотреть падающего человека. Гуль неслась вниз сломанной куклой. Но тут, наконец, «Скаф» дотянулся до девушки. Её тело перестало вращаться и резко приблизилось ко мне. Я вытянул руки и жёстко столкнулся с самоубийцей. Однако ухватить её я успел. Нас крутануло, закружило в каком-то беспорядочном танце. Гуль закричала от боли – уцепил я её крепко. Синяки уж точно будут… Подхватив девушку на руки, я мельком глянул вверх. Вокруг ещё было сумрачно, а наверху, на фоне подсвеченного солнцем утреннего неба, я увидел трёх летящих за нами драконов.

Нет уж, дудки! Теперь играть будем по моим правилам. Я прижал девушку к груди, правой рукой отжимая её голову вниз, чтобы мне не мешали бьющие по лицу волосы. Слева была каменная осыпь. Там не приземлишься, все ноги поломаешь. Под нами были крупные валуны, а вот справа… Справа виднелась травяная площадка. До которой оставалось метров шестьдесят.

– «Ска-а-ф», тормози, чёрт! Разобьёмся!

И «Скаф» не подвёл. Он заложил плавную дугу, сбросил скорость и мягко подвёл меня к пятну травы. Правда, несколько шагов мне всё же пришлось пробежать, но на ногах я удержался. Тут Гуль подняла на меня совершенно пустые глаза и попыталась всхлипнуть. И я взорвался. Я скинул её с рук и заорал: «Хватит воду гнать! Штаны лучше надень!» Гуль пискнула, бестолково прикрылась руками и присела, пытаясь стать невидимкой. Но я на неё уже не смотрел, я смотрел на хлопающих перед посадкой крыльями драконов.

– Та-а-к, вашу мать, граждане судьи… Вот, значит, вы как… Суд скорый и справедливый, приговор – «счастье полёта»! Счастье для всех, даром! И чтобы никто не ушёл обиженным!

Я посмотрел на каменные морды драконов. Действительно, на тираннозавров похожи…

– Теперь я вас судить буду, ящерицы. За всё хорошее! А ну-ка, «Скаф», прижми их к земле…

Драконы было попытались дёрнуться, но куда там. Силу тяжести не всякому дано побороть. Им-то уж точно не дано…

Я снял ремень.

– Я убил дракона по незнанию… Я не знал, что это сёстры играли. А вы толкнули девушку в пропасть!

Н-на! Я хлестнул первого дракона по морде. Он только зажмурился.

– И мне вы подарили «счастье полёта»…

Н-на тебе! Я с оттягом врезал ремнём по второй чешуйчатой морде.

– Вот за это вам большое спасибо… Получай, сволочь! – я врезал третьему дракону. Он лишь обречённо фыркнул и заелозил задницей. Встать у него не получалось.

– Запомните, ящерицы! Я за свою ошибку уже заплатил, и не вынуждайте меня платить ещё. Понятно? Девушку я у вас забираю. Для вас она умерла. Разбилась от счастья. Так ведь?

Главный дракон прикрыл глаза. Я засёк в голове шелест: «Та-а-к…»

– А раз так, господа присяжные заседатели, то судебное заседание объявляю закрытым. В связи с полным и исчерпывающим удовлетворением сторон! Так и доложите там у себя. Всё ясно? Ну, пока!

Я повернулся и пошёл к подсудимой. Девушка снова заскулила, глядя на меня испуганными глазами, и попыталась отползти назад.

– Да не пищи ты, Барби бесштанная. И не елозь голой задницей по траве – всю красоту исцарапаешь… Полетели одеваться.

А попка у неё и вправду хороша. А на левой ягодице я заметил длинный и тонкий шрам.

Вот за это воспитание ремнём членов верховного трибунала дед меня сейчас и воспитывал.

– Э-э… Афанасий… Ты и в самом деле ставишь нам палки в колёса. – Косте было очень неловко, и я его отлично понимал. Тут дело надо делать, искать следы отца, а тут я всякие фортели закладываю.

– Может быть, на самом-то деле, тебе вернуться пока на землю, а? И девушку свою увезёшь? Видишь ли, Афанасий, она для всех тут считается мёртвой. Вот ведь какое дело, капитан. А мы тут потихоньку-полегоньку, осторожно и внимательно осмотримся, поищем следы пропавшей экспедиции…

– Не получится у вас искать, Константин. Я тут немного попытал эту Гуль, она и проговорилась. Видишь ли, воинам дана тайная команда избегать любого контакта с вами. И в разговоры не встревать. Тут я виноват, каюсь… На меня валят – мол, вон они какие, убивают ваших драконов, скоро и до вас доберутся… Но главное-то не в этом. Главное – врёт вам местная верхушка. Не хочет, чтобы мы нашли следы твоего отца.

– А чего же они хотят по-твоему, Афанасий?

– А хотят они задержать вас на планете, привязать к племени, заставить делать то, что не стал делать твой отец. Взять на себя ответственность за их жизнь, решать их проблемы. А их накопилось – мама не горюй! И ещё, Константин… Гуль сказала мне, что в двух дневных перелётах на север есть курган. Он называется «Три брата». Вот так-то, отцы.

В каминном зале повисла тишина. Костя побледнел и сжал кулаки. Первым не выдержал, естественно, Петрович.

– Чего тогда сидим? Кого ждём? Лететь надо, смотреть этот курган! Может, там и разгадка всего этого кроссворда?

– Лететь надо. Но тайно, ночью, в режиме невидимости. Как я понял, курган охраняют. От нас, между прочим…

– Спасибо, Афанасий, важную весть ты принёс. Значит, поиграть с нами решили? Попользоваться? Ну-ну…

– Ты не горячись, Константин. Люди и простые воины относятся к нам с любовью. Незаслуженной нами, правда… Это твоего отца заслуги, а не наши. Но всё равно. А вот племенная верхушка от нас хочет поиметь прямую выгоду. Плохо у них тут, тяжёлое положение сложилось. И нам оно не по силам будет.

И я рассказал старикам всё, что мне удалось узнать. Ветераны помрачнели. Дело было неподъёмное, честно говоря.

– Ладно, давайте идти шаг за шагом… – сказал Константин. – А то мотню порвать можно. По исследованию кургана предложения будут?

Обсудили, выработали решение и стали ждать ночи. А я пошёл к Гуль. Предстояло её лечить, отмывать, кормить и обмундировывать. В общем – делать из неё человека.

Ночью мы на двух шарах в режиме невидимости вылетели на север. Рядом со мной сидела Гуль. Её пришлось брать проводником.

Шли мы высоко, чтобы избежать любых контактов как с дикими, так и с боевыми драконами. Впрочем, дикие ночью не летали. Долетели до места мы быстро, дольше ходили кругами, искали курган. «Где-то тут. Под нами» – вот и всё, что могла сказать Гуль. Ночь, непривычная высота – ориентироваться очень трудно. В одном месте горел слабый костёр. Явно, охрана кургана. Явно, он где-то рядом. Но где? Темнота же полная. В конце концов, я сообразил привлечь «Скаф». Он сменил пару фильтров и сразу нашёл курган по отбрасываемой им тени. Тихими призраками мы приземлились около невысокой насыпи. На самой вершине стояли три массивных, грубо обработанных камня. Никаких изображений на них не было. Мы вышли. Гуль била дрожь. То ли от страха, то ли на самом деле было прохладно.

– Держись у меня за спиной, воин. И тихо мне! Не пищать, ясно? – она только закивала с бешеной скоростью.

– Что будем делать, мужики?

– Вам ничего делать не надо… Я сам справлюсь. Сюда идите, ко мне… Про томограф, надеюсь, все слышали? Во-о! Сейчас мы что-то подобное и устроим.

Я приказал «Скафу» повесить метровый, примерно, виртуальный монитор и приступать к работе. «Скаф» оказался умнее меня, и повесил два монитора. Для вертикальной и горизонтальной проекции. Это он правильно сделал. На зеленоватом поле мониторов были отчётливо видны границы кургана.

– Давай, «Скаф»! – и научный консультант приступил к работе. Для него эта задача была плёвым делом.

По мониторам прошла светлая полоса, и «Скаф» прокомментировал изображение. А я начал его озвучивать, как раньше в кино неграмотному народу читали титры.

– Видите тёмный прямоугольник? Это контур могильной ямы. Теперь выставим шаг… пожалуй, миллиметров тридцать будет достаточно. Начали!

На мониторах как будто стали листать страницы. Раз – и пошёл следующий слой земли, раз и ещё один. По горизонтали изображение почти и не менялось, так – проявлялись одни и сменялись другими мелкие камешки, обломки дерева, корни. А по вертикали яма стала углубляться, тёмный контур могильной ямы быстро шёл вниз.

Старики столпились у меня за спиной и дышали через раз. А Гуль сзади подпрыгивала как коза, всё пыталась рассмотреть и понять – а что же тут происходит?

– Подходим к двум метрам глубины… – проявился у меня в голове «Скаф». – Внимание.

– Смотрите внимательно, скоро уже будет дно могилы…

Костя положил мне руку на плечо. Я не стал к нему оборачиваться.

– Что это, Афанасий? – Костя указал на проявившийся на очередном кадре небольшой округлый предмет.

– Не знаю… Похоже на…

– Череп? – выдохнул Костя.

– Погоди… Нет! Ффух-х… глиняный горшок это, перевёрнутый. Вот, смотри тут, здесь лучше видно.

На зеленоватом экране проявился небольшой керамический горшок. Потом ещё один, раздавленный… ещё… Какая-то тёмная куча.

– «Скаф», что это?

– Уголь. Видимо, что-то сожгли. Какие-то ритуальные приношения… Может быть, пища. Всё, Афанасий, мы достигли дна могилы. Дальше идёт нетронутый материк. Проверь сам, по цвету. Видишь, землю ниже не копали?

Это было совершенно справедливо. Как говорят археологи – ничто так хорошо не сохраняется в земле, как выкопанная когда-то яма. Вот она и была чётко видна. В двух проекциях. Как более тёмный прямоугольник на фоне зелёного материка. Я облегчённо вздохнул.

– Что, Афанасий? Что случилось? Что-то не так?

– Успокойтесь, отцы! Костя, да приди ты в себя! Здесь нет, и никогда не было тел, Костя! Это кенотаф… ну, погребение такое, в котором нет тела. В древности такие часто воздвигались. Представь – пошли в набег скифы, там, или греки какие… А их разбили и отогнали. Вождя убили, а тело вывезти не смогли. Так вот, по возвращению таким погибшим и ставили кенотаф. Чтобы душа погибшего нашла посмертное упокоение, ясно? Всё, возвращаемся. Пустышка это. Не знают они, куда твой отец делся, Константин. И мёртвым его никто не видел.

Мы опять сидим в каминном зале и молчим. Камин горит, дёргаются тени на стене. Настроение у всех, прямо скажем, никакое. Даже коньяк не помог. Гуль я отправил спать. Нечего ей с мужиками сидеть.

– Так. Одно хорошо – эту версию мы проверили и отбросили. Будем работать дальше. Но без тебя, Афанасий. Я поддерживаю предложение твоего деда. Тебе лучше вернуться домой.

– Костя, да это же невозможно! Как я вас тут оставлю? Одних, на чужой планете? А если что произойдёт?

– Вот если ты тут останешься, тогда точно что-то произойдёт. И навряд ли хорошее для всех нас. Так что – собирайся и мотай прямо сейчас, ночью. А мы скажем, что наказали тебя изгнанием, что ли… Подумаем ещё, что сказать… Через недельку вернёшься, свяжешься с нами из форта или прямо из терминала, что ли. Уточнимся по ситуации, и либо вернёмся все, либо мы ещё тут задержимся. Тогда дадим тебе новую дату. Всё понял?

– А если вас тут прижать захотят, а? Вдруг до драки дело дойдёт?

– До драки мы не допустим, война нам не нужна. Убивать этих людей мы не будем в любом случае. Я им за память об отце так благодарен… А если ситуация усложнится – уйдём в форт. Там и отсидимся. Запасов продовольствия и воды там надолго хватит. Заберёшь нас тогда, как вернёшься. Другого варианта я не вижу. Дай нам ещё одну возможность найти следы отца, Афанасий! Я этого ждал всю жизнь…

Три ветерана внимательно и строго смотрели на меня. Я вздохнул. Сила солому ломит.

– «Скаф», а они смогут управлять шаром-клоном без моего присутствия на планете?

– Смогут. Я перенастрою его управление. Вызывай своего Шарика. Сейчас сделаю. По крайней мере, в форт он их доставит, это я гарантировать могу.

Я ещё раз вздохнул, оглядел своих стариков и встал из-за стола. В своей келье я шлёпнул Гуль по одному выдающемуся месту.

– Вставай, воин. Мы идём в поход. Что такое «шоппинг» знаешь? Нет? Это не страшно. Тебе понравится, будь уверена. Вставай, вставай! Я тебя со своей мамой сейчас познакомлю… Куда с голой задницей кинулась? Там мужчины сидят. Оденься сначала, чудо-юдо инопланетное…

Глава 9

На Землю мы вернулись тоже ночью. Светиться в спортлагере я не планировал, для всех наша группа бродила по тайге в поиске новых туристических маршрутов, поэтому мы с Гуль тихой сапой отбыли прямо к деду на дачу. Ключи у меня были.

Гуль с интересом огляделась в комнате, потрогала оконное стекло, плазменную панель. Я злорадно включил её – грянула рваная музыка, певичка в обрывках джинсовых шортов наклонилась к нам так, что, казалось, её грудь вот-вот выскочит из экрана. Гуль отскочила и сжала ворот куртки в кулаке. А-а-а, страшно стало! Однако никакого культурного шока я у этой бравой кавалерист-девицы не заметил… Она мигом оправилась и пренебрежительно посмотрела на теледиву.

– Почему она так кричит? Ей плохо?

– Ей-то как раз хорошо, это нам сейчас плохо будет. Голова заболит от этого визга… и зубы. – Я выключил панель.

– Есть хочешь, воин?

Гуль смущённо потупилась и кивнула. А потом зевнула. Вымотался всё же воин. Чем же её кормить? Я подошёл к холодильнику, но он был пуст и отключён от сети. Ожидаемо… Полазив по шкафчикам на кухне, я нашёл кофе, мёд и вскрытую пачку печенья. Роскошный обед будет! Электронные часы на микроволновке показывали 03:52. Я вздохнул и пошёл к городскому телефону. Свой сотовый я оставил на складе в шахте.

– Мама? Да я это, я – Афанасий! Мама, ты извини, что я вас разбудил, но… В общем, поднимай отца и дуйте к деду на дачу… Ага, я здесь… Да нет! Всё в порядке, просто… Мама, я тебе клянусь, что всё хорошо! Я жив и здоров. Не ранен… Мама! Да дай же ты мне хоть слово сказать! Мы жрать хотим! Я с другом… Приедешь – познакомишься… Поднимай отца, вызывайте такси – и сюда. Да, заскочите в круглосуточный, возьмите чего-нибудь вкусненького… Много не бери, только на лёгкий перекус. Завтра я по магазинам и базарам сам пробегусь. Ну, всё. Давай, жду!

Я поставил перед девушкой чашку кофе, пододвинул к ней поближе мёд и печенье. Гуль осторожно отхлебнула глоток кофе, сморщилась и спросила: «Афанасий, мы в другом мире? В мире, из которого к нам пришёл Великий отец?»

Вот вам и дикарка! А я-то боялся… Что же теперь говорить родителям? Все мои схемы обмана и надувательства летели в тартарары.

– Да, Гуль. Мы с тобой в другом мире… И твоя самая главная задача, воин, сделать так, чтобы этот мир принял тебя. А для этого тебе нужно…

Родители приехали через сорок минут. Что для мамы было просто рекордом. По окнам мазанул свет фар, приглушённо задышал мотор, потом хлопнули дверцы машины и я пошёл встречать свою группу тыловой поддержки.

– Мама, папа, знакомьтесь! Это Гуль. Она… э-э… с другой планеты. – Я обречённо зажмурился. – Она воин и наездница на драконах.

Мама молча села на стул. Пакет с покупками завалился на пол, и из него посыпались деликатесы в вакуумной упаковке. А вот отец хмыкнул, и глаза у него загорелись как у кота.

– На драконах, говоришь? Ну и какие они там драконы?

Я молча прошёл в тёмный зал и вызвал Шарика.

– Шарик, дай запись с драконами… Смотри, папа, вот твои драконы.

На записи на наш шар падал дикий дракон. Растопыренные передние лапы с когтями просто вгоняли в морозную оторопь. Мама слабо вскрикнула и зажала рот кулачком. Гуль пренебрежительно улыбалась. А у отца отпала челюсть…

– Ты ешь, девочка, ешь… Устала, бедненькая? Афанасий, ты до чего довёл девушку?

– До жизни я её довёл… Да так решительно, что нам пришлось оттуда резко сматываться. Папа, мама! Вы ведь меня не поняли ещё, а? Для вас всё это просто сказка, очередное приключение вашего непутёвого сына? А это не так! Повторяю в последний раз – если хоть слово, хоть полслова об этом просочится в чужие уши – нас просто убьют. Мы исчезнем, понятно вам? За нами будут гоняться все, весь наш долбаный мир! Это вам ясно?! Мама, это в первую очередь тебя касается!

Мама закивала. Отец нахмурился.

– Ну ты-то ладно, Афанасий. А вот как быть с Гуль?

– Не знаю пока. Но что-нибудь придумаю. Для всех Гуль – моя подружка. Приехала поступать в институт из… Средней Азии, что ли… Не поступила. Я её на время приютил. Мама, позвони утром на работу, отпросись на пару дней. Денег я тебе дам, протащи Гуль по магазинам, купи ей всё, что надо девушке. Тряпки, там, зубную щётку, ночнушку с трусами. Тату, пирсинг и интимную стрижку не делать, ясно!

У мамы широко распахнулись глаза.

– Афанасий, как ты можешь так говорить?

– Я много что могу… Эта девица – моя собственность, между прочим. Она живёт, дышит и ходит на горшок только с моего разрешения! Тебе это понятно, всадница? – Гуль скромно кивнула. Но выступивший лёгкий румянец и потупленные глазки меня насторожили. Возможно, у неё есть другая точка зрения на проблему собственности…

– Она состоявшийся у себя в племени человек, воин и всадница, но ваши бабские причиндалы и отделы нижнего белья и не такого могучего человека могут развратить и сломать. Стоит ей увидеть что-нибудь на нашей вертихвостке, как сразу заорёт: «И я такое же хочу!» Знаю я вас, женщин.

Мама только ахнула и покраснела. Глаза Гуль загорелись нехорошим интересом. Отец отвернулся и заперхал, пытаясь подавить смех.

– Ничего смешного я тут не вижу… В общем – из Гуль за один день нужно сделать обычную земную девушку. Скромную! Сложно, конечно, но вы, женщины, обладаете невиданной приспособляемостью и способностью к выживанию в любых условиях. Особенно если будут деньги… И не надо мне тут говорить! Задание понятно? Значит с утра вперёд, в набег на бутики и салоны красоты. Везде будь с ней – просто держи её за руку, мама. Девушка дикая, из очень Средней Азии, всего боится и ничего не понимает. Такая вот будет у нас легенда. А я буду обеспечивать ей документы и земную биографию…

Утром я вызвонил своего штатного таксиста, Серёгу, и поставил ему задачу на весь день. Сергею задача понравилась. Я проскочил вместе с барышнями в Город и снял с карточки… Не буду говорить, сколько я снял. Жаба душит. А что делать? Красота требует жертв. Особенно – финансовых. Себе взял сигарет, коньяка и вернулся на дачу. Нужно было планировать планы по инфильтрации Гуль в мирную земную жизнь.

Вспомнив свои слова, что Гуль приехала из Средней Азии, я сначала подумал туда и смотаться. Думаю, долларов за пятьсот все документы на девушку я там и возьму. А тысячи за полторы вообще можно купить настоящую девушку со всеми потрохами. Но вот её легализация в России… С этим явно будут проблемы. Если только брак? Но и там, кажется, вопрос гражданства может решиться только лет через пять. Это не пойдёт. А вот если Белоруссия… Насколько я помню миграционное законодательство, для граждан Белоруссии предусмотрены большие льготы. Всё же почти союз у нас… И регистрироваться им у нас не надо, и работать можно безо всяких проблем, да много чего ещё… Итак – Белоруссия? Пожалуй, да! И я мотнулся к Лому.

Пока он, пританцовывая от нетерпения быстрее залезть в записи, сбрасывал в свои погреба информацию с чудо-планеты, я познакомил старпома со списком стоявших передо мной проблем.

– Я так и не пойму, Афанасий, чего же ты от меня хочешь? Чем я могу тебе помочь? Изготовить фальшивые документы?

– Нет, Лом. Фальшивых мне как раз и не надо! Нужны подлинные документы. А помочь ты мне можешь вот чем. Нужно найти в сети девушку из Белоруссии, хоть немного похожую на Гуль. А потом уж я сам…

Сказано – сделано! Ещё бы, с его-то возможностями. В общем, девушку в социальных сетях мы нашли. Из одного белорусского села. Так даже лучше, легче будет договориться. Заодно посмотрели и финансовые проблемы папы этой девушки. Проблемы были, и это давало мне некоторую уверенность в возможности достижения консенсуса. Я мигом мотнулся в белорусскую глубинку. Но не сразу. Сначала я арендовал в ближайшем к селу городке большой чёрный джип.

Большой чёрный джип стоял прямо напротив нужного мне дома. Я курил уже пятую сигарету. Занавеска на окне дёргалась всё более и более нервно. Наконец из дома вышел невысокий мужичек, одетый просто, по-домашнему. Немецкого автомата, как я боялся, у него подмышкой не было. Значит – договоримся!

Он подошёл к арендованному «Мерсюку» и попытался хоть что-нибудь рассмотреть через глухую тонировку. Я открыл переднюю дверь.

– Здорово, хозяин!

– Ну, прывітанне. Ты чаго тут ста??

О-о, как тут всё сложно! А я, как назло, переводчика в делегацию не включил. Поэтому пришлось на простом французском ему объяснять, чего это я тут стою. Говорить по-немецки я всё-таки не рискнул. Кто их знает, партизан этаких… Через пару минут до мужика дошло, и он перешёл на русский.

– Чего тут встал, говорю? Нет у меня денег, понял? Все в дело вложил.

– Ага! И все деньги у тебя ухнули в выгребную яму… Знакомое дело. Да ты садись в машину. Поговорить нам надо. Я у тебя деньги отнимать не буду, наоборот – я деньги тебе привёз. Вот, гляди.

Я бросил на панель перед ним конверт. Он раскрылся, и из него скромно высунулось несколько мёртвых американских президентов. В такой весёлой компании и у нас дело пошло веселей. Мужик с трудом подавил желание схватить конверт, откинулся на спинку сидения, осмотрел салон, поковырял пальцем обивку сидения и удовлетворённо поцокал языком.

– Я у тебя денег не возьму… Хватит! Учёные уже.

– А я тебе их не просто так дам. Я у тебя хочу купить все документы твоей дочки. Олесей её зовут?

– От, бандюки поганы! Да я вас за дочу…

– Ты остынь, Игнат! Не дёргайся. Я не бандит какой, я простой человек из России. Но попал я в трудную ситуацию. Понимаешь, полюбил я девушку из Средней Азии. Она поступать к нам в институт приехала. Очень, кстати, похожа она на твою дочь. Так вот, закончилась её виза… А для этой категории мигрантов продлить её – дело почти невозможное. Да и другие препоны есть. И жениться на ней мне трудно будет, и гражданство ей сделать, понимаешь? А вот для девушки из Белоруссии у нас открыты все пути! Ну, почти все… Вот я и подумал – дочка у тебя ещё молодая, год-другой от тебя ни на шаг. Так ведь?

Мужик нехотя кивнул.

– Живёте вы в селе, все вас тут знают, документы каждые пять минут у неё никто проверять не будет. Так ведь?

Мужик кивнул уже с большей уверенностью.

– А тут – гроза с ясного неба! Бабах! От молнии дом-то и вспыхнул. Все документы и сгорели. Помучается дочь без них с годик, и всё восстановит. А за это время я все свои проблемы решу. А ты получишь пять тысяч…

– Да за пять тысяч я и сморкаться не буду! Десять давай!

Я вздохнул и достал ещё один конверт.

– А страховка за сгоревший дом? Ты это учёл?

Мужик весело закивал головой.

– Учёл, учёл! А новый дом строить? Ещё денег давай!

– На, душегуб белорусский! Губы не раскатывай – я посмотрел сколько стоит дом на селе поставить. Куда руками лезешь?! Документы тащи. Все тащи, со свидетельства о рождении и до последней бумажки, понял?

– Понял… А когда это… молния ударит?

– Когда скажешь, тогда и ударит. Только ты барахло не жалей. Не вытаскивай заранее. А то люди вокруг не дурнее тебя будут, так?

Мужик скрипнул зубами и кивнул.

– Эти соседи – да-а… Просто НКВД на мою голову! Завтра давай пожар пусть будет. А мы к куму съездим… Корова на выпасе… а подсвинка куму придётся подарить, хай ему будет!

– Завтра, так завтра. Беги за бумагами. Эй, богоносец! Денежки-то пока оставь, партизан ты лихой!