Текст книги "Форт-Хоэн (СИ)"

Автор книги: Олег Велесов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Но сначала мы зашли в кланхолл. Уголёчек со стрелками гасили свечи. Девчонки расставили их на периллах галёрки в один ряд, и стреляли снизу от входа. Шиком считалось погасить сразу две. Для этого надо было встать под углом к мишеням и тщательно прицелиться. Получалось не у всех, но каждая удача встречалась бурными эмоциями. Зрители делали ставки, даже Дрис, относившийся к тотализатору равнодушно, принимал участие в игре. Меня игроки заметили не сразу, пришлось кашлянуть.

– У нас пополнение? – глядя на Таканояму, прищурился Дрис.

– В некотором роде, – подтвердил я. – Представляю: глава клана нубов.

– Вы убили Барина?

Удивились все, в том числе и Таканояма, но я быстро разъяснил ситуацию.

– Не убили. Но взять клан нужно. Все из вас знают, что обещал Барин на последней встрече. Он сказал, что будет резать подёнщиков. Нас! Поэтому мы должны выступить первыми.

– Без подготовки? Нахрапом?

Моё предложение вызвало лёгкий гул. Это не было недовольство, скорее, непонимание. Соваться в логово волка при нашем уровне развития совершенно неразумно, но моё «Коварство» снова меня выручило.

– Да, без подготовки.

Я обвёл зал глазами.

– Где Курт с Дизелем?

– Ушли к реке сети ставить.

– Всех назад. Глосс, слышал? Ступай. Фрамы пусть ждут на площади. Дрис, возьмёшь их под своё начало. Бейте нубов. Всех, кого найдёте, кто окажет сопротивление. Пройдите по трактирам, по лавкам. Остальные за мной.

Задвигались скамьи, упала и разбилась глиняная кружка, зашелестели трущиеся об устья ножен мечи. На улицу мы выходили медленно, к кланхоллу нубов тоже шли медленно, как будто соблюдая траур. Дрис взмахнул рукой, и фрамы последовали за ним к ближайшему трактиру. Я бы предпочёл, чтобы сейчас витязь был рядом со мной, его меч наверняка пригодится в предстоящей драке, но кто-то должен возглавить атаку на площади, а никому кроме Дриса я это поручить не мог.

Что ж, придётся довольствоваться тем, что есть. Я на глаз оценил наши возможности. Для атаки на нубов сил не хватало, да и с экипировкой дела обстояли не лучшим образом. Кираса была только у меня, остальные походили на вооружённых бомжей – бригантины, драные кольчуги, дощатые щиты. Сброд. Более менее нормально выглядела группа Таканоямы. Сумоист облачился в самурайский доспех, и стал похож на чёрта – страшный и с рогами. В руках он держал нагинату[19]19
  Японское холодное оружие с длинным (до 70 см.) односторонним изогнутым клинком и с длинной (от 1.5 до 2 м.) рукоятью. Напоминает европейскую глефу.


[Закрыть], за поясом торчали два меча в чёрных лакированных ножнах. Остальные тоже выглядели по-самурайски, но полным доспехом больше никто похвастать не мог.

Возле кланхолла нубов толкались плечами пять-шесть человек в безрукавках. Нас они заметили почти сразу, но среагировали вяло. Сложно было поверить, что кто-то вот так возьмёт и нападёт на них при свете ещё не зашедшего за горизонт солнца. Тем более подёнщики. Пусть даже с выражением решимости на лицах.

А потом стало поздно реагировать. Двое кинулись к дверям, однако наши стрелки не зря учились гасить свечи – добежать не успел ни один. Оставшиеся трое достали заточки, но куда гвоздю против меча? Я жестом велел маломеркам поднабраться опыта. В отличие от группы опыт в клане падал на того, кто его заработал.

В кланхолл я вошёл первым. Внутри он ничем от нашего не отличался: те же колонны, та же галёрка. Нубы сидели за столами, ужинали. Когда я вошёл, позвякивая железом и поигрывая мечом, все на меня обернулись. И вскочили. Не обращая внимания на возникшую суету, я широким шагом направился к камину. В кресле лицом ко входу сидел Барин. Наперерез мне выскочил Лысый, замахнулся мечом. Я всадил ему Бастарда под мышку, провернул клинок и пошёл дальше не оглядываясь. За спиной у меня начиналась резня. Главный плюс внезапного нападение – это его внезапность. Вооружится и дать достойный отпор нубы успели, их же собственная жадность сыграла против них. При оружии были только офицеры, хотя и этого хватило, чтобы почувствовать, как волк огрызается.

Загремел, опрокидываясь, стол, лязгнуло железо; хрипы, крики и стоны слились в единый звук. Справа на меня снова кто-то выпрыгнул, я отмахнулся не глядя и получил сообщение о прибавке четырёх сотен ХП. Сверху прилетела стрела, скользнула по кирасе и вонзилась в пол. Стрелка тут же сняли наши девчонки. Его тело перевалилось через перила и упало под ноги Барину. Нуб брезгливо поморщился, но не сдвинулся с места. Он по-прежнему сидел в кресле, смотрел на меня и не шевелился. Защищаться он не пытался. Он видел всю картину боя за моей спиной и понимал, что сопротивляться не имеет смысла. Морщины на его лбу сложились в пучок и проявили сожаление – недооценил он меня, не рассчитывал на такое. Я тоже не рассчитывал ворваться вот так на авось и одним махом положить всех. Однако получилось.

Я остановился в двух шагах от кресла. Если Барин вздумает выкинуть какой-нибудь трюк, на таком расстоянии я успею среагировать. Рядом с ним встал Бледный, осторожно отстегнул меч от пояса, положил к ногам. Крики позади начали затихать, слышались только шаги, да вдруг булькнуло что-то, как будто добили раненого.

Подошла Уголёк. Девчонка улыбалась и водила языком по влажным губам. Искусница… Искусительница. Подбежал, тяжело дыша, Дизель.

– Опоздал?

– Сам как думаешь?

– Опоздал, – с обидой в голосе констатировал громила. – Хотел, это, рыбки, а тут… Ты хоть предупреждай, когда чё надумал.

– Слишком часто ты на рыбалку ходить начал. Может тебе в рыбаки переквалифицироваться?

– Чего мне в рыбаки?

– Пере… Ай, иди лучше к Дрису. Он по площади нубов гоняет, может, оставил тебе кого-то.

Диз с готовностью умчался, а я повернулся к главе нубов. Тот молча ждал, когда я обращусь к нему и выдвину условия сдачи. Но вместо условий я спросил:

– Барин, а сколько раз ты перезагружался?

Вопрос смутил его. Он скользнул глазами по сторонам, потом усмехнулся:

– Драться со мной надумал, подёнщик?

– Драться? Какой шустрый. Думаю, ты уровня пятнадцатого-шестнадцатого. И свитков начитался. Так? Иначе бы не разгуливал по городу в одной безрукавке. Давно ты в Форт-Хоэне?

– Тебе что за дело?

– Таймов четыреста, думаю. Или нет – с самого начала, – рассуждая, ответил я за него, и, кажется, угадал. Глава нубов щёлкнул пальцами, а я продолжил. – Сложно тебя убивать будет, и шмот вряд ли поможет. Проще колени тебе прострелить, а потом…

Уголёчек восприняла мои слова как приказ и выстрелила. Стрела вошла чуть выше колена и пробила ногу насквозь. Барин задохнулся от боли, выпучил глаза, но не закричал. Стерпел. Только застонал, кусая в кровь губы.

Я повернулся к Уголёчке.

– Зачем?

– Ты же сказал!

– Я всего-то предположил. Что теперь с ним делать?

– Могу добить.

– Не надо! – вскинул руку Барин. Он достал из мешка обезболивающее, вколол себе. – Не надо… подожди…

– А чего ждать? – вернулся я к нему. – За тебя тыщёнка ХП прилетит однозначно. Уголёк, тебе до следующего уровня тыщи хватит?

– Ага, – кивнула девчонка.

– Не надо, – снова поднял руку Барин. Обезболивающее начало действовать, и он выдохнул с облегчением. – Чего ты хочешь, Соло?

– Чего я хочу?

Ну он задвинул! Я много, чего хочу. Я хочу вернуть память, хочу пить только ром, жениться на Уголёчке, свалить с этой поганой локации. Желаний у меня много, но большинство из них вряд ли когда-нибудь осуществится.

– Хочешь, – засипел Барин, – под тебя пойду? Что ты там собирался делать, замок взять? Возьмём. Ты и я. С голыми договоримся, надавим на подёнщиков – ни одна сука не пикнет. У меня знаешь какие возможности? Клан что – тьфу. У меня связи с персами, лавки распотрошим. Тебе самому и делать ничего не придётся. Если барон предъявы кидать станет, ты ваще не при делах…

Он говорил долго, минут пять, я даже устал слушать. У меня появилось огромное желание стукнуть его, но первой не выдержала Уголёк. Она всадила в Барина вторую стрелу.

– Безбожная тварь! – завопил нуб.

– О боге вспомнил, – кивнула на него девчонка.

– А сейчас-то за что? – развёл я руками.

– А чего он болтает? Надоело. Ты же ему не веришь?

– Причём здесь это? Человек дело говорил.

– Какой он человек? Ты рожу его видишь? Ни грамма совести!

С совестью, допустим, у нас у самих проблемы, во всяком случае, у меня, но спорить с Угольком не стал.

– Больше не стреляй в него, хорошо? Дай нам договорить.

Уголёк обиженно мотнула головой, а я дождался, когда Барин вколет себе второй шприц с обезболивающим, и сказал:

– Веры тебе, Барин, нет, Уголёчек права. Хочешь жить? Условия такие: клан закрываешь, тебя в подвал. Навсегда или нет, не знаю, погляжу на дальнейшее поведение. Но с голоду сдохнуть не дам.

– Согласен.

– Тогда руки вперёд. Дёрнешься, Уголёк третью стрелу тебе в глаз загонит. Кандалы на него! – и указал на Бледного. – Этого тоже.

Когда пленных увели, я подозвал Таканояму.

– Таканояма-дзэки, кланхолл твой. Набирай людей, готовься к боям.

Сумоист поклонился.

– Благодарю тебя, Соло-сан.

С нубами разобрались, остались голые. Но теперь, имея за плечами два клана, думаю, с ними можно будет договориться.

Глава 18

Утром мы пошли в обход лавок. Я не забыл совет герра Рыночника, хоть тот и пытался отнекиваться. Но если, как сказал Барин, барон Геннегау начнёт кидать предъявы, то я обязательно сошлюсь на старика.

Начали мы с оружейных. В первой нас встретил мужчина с брюшком и ехидной улыбкой прощелыги. У него мы покупали щит для Курта, который не выдержал и первого боя, помниться, я хотел спросить с него за это. Уголёк отошла в конец прилавка, Дрис и пара бойцов встали у меня за спиной, остальные остались на улице.

– Однако плохой товар у тебя, уважаемый. Не качественный, – начал я.

– Господин ошибается, – протянул лавочник. – Мой товар самый лучший в городе. Я заключаю сделки с мастерами-оружейниками из деревни Ниу, и до сих пор они ни разу меня не подвели. Хороший товар. Прекрасный товар! А если господин хочет получить скидку, то ему стоит лишь сообщить об этом. С таким известным человеком, как вы, мы всегда сможем договориться.

– Вот-вот, – ухватился я за последнее слово, – насчёт «договориться» я и пришёл. Товар у тебя никудышный, щит, который ты мне продал, развалился после первого же боя, поэтому предлагаю договориться по-хорошему.

Лавочник понял, куда я клоню. Его глазки сузились, а палец взметнулся вверх.

– Барон Геннегау не терпит, когда игроки обижают персонажей. А вы, господин Соло, сейчас хотите меня обидеть.

– Да плевал я на твоего барона, – набычился я, и чтоб лавочник не усомнился в моих словах, смачно плюнул на пол. – Отныне будешь платить мне двадцать процентов от общей выручки каждый тайм. А чтоб не напрягать тебя, я возьму сразу за месяц вперёд. Вещами. Ребята, выносите.

Лавочник мгновенно принял боевую стойку и баффнул меня «Удушением». Плотное облако дыма окутало голову, заполонило горло, лёгкие. Интерфейс незамедлительно отреагировал сообщением о том, что моё здоровье пошатнулось на пятьдесят процентов. Мразь… Подскочил Дрис, влепил ему пощёчину. Я кашлянул остатками дыма, кое-как проморгался. Рука неосознанно потянула меч из ножен, но Дрис взял меня за локоть.

– Не надо, Соло, ему достаточно.

Торгаш лежал в проходе между тюками с барахлом и размазывал кровь по лицу. На прилавке в позе охотницы стояла Уголёк с натянутым луком, едва сдерживаясь, чтоб не спустить тетиву.

– Я буду, буду! – завопил лавочник, вскидывая руки, словно этот жест мог защитить его от стрелы. – Буду платить…

С улицы вошли ещё люди и вынесли из лавки всё до последнего кинжала. Глядя на них, лавочник всхлипывал:

– Как же так… как же так… разбой…

– Именно, – подтвердил я и похлопал его по плечу. – Но ты не отчаивайся. Если отныне кто-то на тебя наедет, ты с полным правом сможешь обратиться ко мне за защитой.

Та же история произошла в двух следующих лавках. Торгаши сначала баффали меня чем-нибудь, потом получали по морде, после чего соглашались на сотрудничество. Я ещё ни разу за один час не вылавливал столько дебаффов, а ведь впереди оставались алхимик и аптекарь, люди имеющие отношение к магии.

Но сначала мы вернулись в кланхолл и сгрузили всю добычу в главном зале. Глосс, с присущей ему ужимистостью, занялся учётом, а я попросил Шурку подлечить меня. Он положил ладонь мне на лоб и заводил глазами из стороны в сторону.

– Ты как будто книгу читаешь.

– Так и есть, – подтвердил Шурка, – и чем выше мой интеллект, тем разборчивее шрифт.

– И что ты разобрал в моём?

– У тебя завышенная самооценка и пониженное чувство самосохранения. Ещё немного, и от перезагрузки тебя спасёт только чудо.

После обеда я вновь повёл бойцов за добычей, и на этот раз взял с собой Шурку. Оставалось обнести налогом две лавки – алхимика и аптекаря, и ещё было бы недурственно войти в долю к трактирщикам. Всего трактиров в городе было девять, их вполне хватало, чтобы удовлетворить запросы жителей локации. Если брать с каждого заведения небольшой процент в виде пива и колбасы, то это будет неплохим подспорьем к той картошке и свинине, что поставляли самосады.

Однако лезть в трактиры я пока опасался. Сомнений нет, после уничтожения нубов я имел за плечами достаточно поддержки, чтобы на равных беседовать даже с Рыжей Мадам, хотя уровень у неё очень высокий. Но что-то останавливало меня, что-то придерживало и шептало в ухо: не торопись – и я не торопился.

Аптекарь встретил нас, закрывшись на все засовы. Слухи о том, что подёнщики ходят по лавкам и, не боясь ни бога, ни чёрта, ни барона Геннегау, стригут лавочников, прокатились по площади приливной волной. Но нас это не остановило. Дизель надавил плечом на дверь, и она открылась. Аптекарь стоял за прилавком, придерживаясь одной рукой за отворот камзола, а второй поглаживая подол. Баффить не стал.

– Я вас п-помню, – подрагивающим голоском сказал он. – Вы п-покупали таблетки.

– Покупали, – согласился Дизель. – А сейчас всё заберём, – и захохотал.

Шурка прошёл к прилавку, начал рассматривать препараты. Каждую пачку таблеток и каждую упаковку шприцов он брал в руки, внимательно читал инструкции, покусывал в задумчивости губу.

– Надо собрать для каждого бойца индивидуальный пакет, – предложил он. – Антидебаффы, обезболивающее, шприцы два или лучше три-ноль. Тогда лёгкие и средние ранения они будут лечить самостоятельно. Я не всегда смогу быть рядом.

Дельное предложение. Я кивнул.

– Ты лекарь, тебе виднее. Что возьмём?

Шурка указал на несколько небольших тюков, потом вскрыл картонную коробку, долго перебирал препараты, наконец, спросил аптекаря:

– А противоожоговые у вас есть? Какие-нибудь порошки вроде пранеоцина, бальзамы, стерильные заживляющие повязки?

– Вы знаете, эти препараты не пользуются популярностью, – защебетал аптекарь. – Но где-то у меня было облепиховое масло. Подождите минуточку, я поищу.

– Сделайте одолжение.

Оставив Шурку разбираться с лекарствами, я вышел на улицу. По соседству в бывшем кланхолле нубов шло переустройство: визжала пила, стучали молотки. Плотники вешали новую вывеску с названием клана. Таканояма руководил работой.

– Выше… Левее… Свой край подними… Ага… Ещё… Много, опускай.

Я подошёл ближе. На вывеске чёрными буквами в обрамлении стекающей крови было написано: «Мёртвый самурай».

– Почему мёртвый? – поинтересовался я.

– Потому что каждый из нас готов умереть ради победы.

– А выжить не пробовали?

– Это слова труса, – гордо ответил Таканояма.

Что ж, достойный ответ. Теперь я знаю, кто полезет на стены первым.

Разобравшись с аптекарем, мы направились к алхимику. Я более всего опасался этой встречи, и потому оставил её напоследок. Про алхимика на локации ходили разные слухи, вплоть до таких, что по ночам он ходит в бараки и смотрит на спящих подёнщиков. От подобных сообщений по телу бегал мистический холодок, и поэтому первым в лавку мы запустили Шурку. Он лекарь, а значит, нечто необычное присуще и ему тоже, а одно необычное с другим необычным как-нибудь договорятся.

Алхимик сидел за столом, ждал нас.

– Хотите – убивайте, а гасить печати я не стану! – сразу заявил он.

Я прошёлся по лавке. Вдоль стен стояли, вытянувшись до потолка, стеллажи из морёного дуба со свитками. Вокруг полумрак, запах благовоний, в углу триптих с изображением странных животных. Мистика присутствовала во всём, и вполне возможно, что какие-то слухи об алхимике были правдивыми.

– Дизель.

– Да, капитан.

– Отруби ему пальцы. Но не сразу, а по одному.

Дизель схватил алхимика за запястье, потянул на себя. Тот попытался вырваться, двое бойцов надавили ему на плечи, прижали к столу.

– Зачем… зачем… – забубнил тот.

– Ну как зачем? – навис я над ним. – Если ты не хочешь гасить печати, стало быть, пальцы тебе не нужны. Так что я всего лишь избавляю тебя от лишних органов, хирургически вмешиваюсь в твою бесполезную плотскую сущность.

Кстати, интересная идея отрубать пальцы вместо рук. Эффект тот же, а процедура длиннее – выше шанс договориться с оппонентом. Правда, у меня есть пара неплохих баффов, которые так же могут принести желаемый результат, но тратить их сейчас не хотелось, оставлю на другой раз.

Дизель вынул нож, приложил его к мизинцу алхимика и надавил. Брызнула кровь, алхимик закричал, мизинец покатился по столу к краю. Дизель приложил нож к безымянному пальцу и повторил процедуру. Уголёчка болезненно сморщилась.

– Кто-нибудь залепите ему рот, – попросила она. – Уши лопаются.

К столу подбежал Шурка, оттолкнул Дизеля.

– Вы что делаете? Соло, что ты делаешь?

– Добиваюсь своей цели, – спокойно ответил я. – Дизель, продолжай.

Но Шурка выхватил у громилы нож и отшвырнул в угол.

– Прекратите! Соло? Это не выход, мы не должны так! Ты подёнщик, ты не клановый.

– А посылать в бой маломерок – это выход? Как их прокачивать? У меня времени десять дней. Потом мы все, и ты тоже, отправимся сам знаешь куда. Я видел ту чертовщину, я туда не хочу. Дизель, продолжай!

Дизель достал топор.

И тут ударил колокол – резко, как предвестник беды. Он всегда так бьёт, когда в город въезжает барон Геннегау. Я ждал этого, но ждал завтра, и уж встретил бы барона со всем положенным ему уважением. Однако хозяин замка поспешил, даже гонца с весточкой о своём приходе не отправил. Что ж, придётся ипровизировать.

Позабыв об алхимике, я выскочил из лавки. На площади заваривался кавардак. Мертвецы Таканоямы строились перед кланхоллом в две шеренги, на соединение с ними бежали голые. За торговыми рядами сбивались в толпу подёнщики. Их было сотни три, и они походили на стадо овец в загоне. Хоть бы не передавили друг друга.

Я схватил за плечо Курта.

– Надо возглавить вон ту отару, – указал я ему на подёнщиков. – Я понимаю, ты не оратор, но всё же попытайся организовать их хоть в какое-то подобие строя.

Если завяжется бой, проку от маломерок не будет, но видимость они создать могут. Так путь создадут, пусть барон думает, что они настоящая сила.

Вокруг меня собирались офицеры. Подбежал Дрис, на бегу застёгивая камзол; неспешно, с достоинством подошёл Таканояма. Шурки не было, остался в лавке лечить алхимика. Ну и чёрт с ним! Развёл сопли: мы не клановые, мы чистим зубы перед сном… Мозги ему пора прочистить!

Я отыскал взглядом Уголёчку.

– Душа моя, бери своих девок и вон на те крыши. Спрячьтесь за коньками, за трубами, за чем угодно, и не высовывайтесь пока не дам сигнал. И не стреляй по Геннегау, это не Барин. Дрис, всех фрамов, кого сможешь собрать, ставь плотным строем от нашего кланхолла к центру площади. За ними ставишь клановых бойцов. Усёк? Таканояма, твоя позиция по диагонали от левого фланга Дриса к торговым рядам. У нас есть ещё стрелки, кроме Уголёчкиных?

Никто не ответил, хотя смотрели на меня и слушали десятки человек. Жаль, небольшой отряд арбалетчиков был бы сейчас в тему.

– Что стоим? По местам!

Дополнительное умение «Капитан ландскнехтов» повышено до третьего уровня из пятнадцати

Моя неповоротливая, несогласованная и пока ещё не прокаченная армия начала двигаться. Две неровные линии протянулись от торговых рядов и кланхолла к центру, и заколыхались от напряжения. Подёнщики приняли форму организованной толпы, значит, Курту удалось втолковать им, что от них требуется. Со стороны реки и от болота подбегали новые группы маломерок и становились в общий строй. Удар колокола взбудоражил всех, я бы даже сказал – объединил.

Подошёл отряд фрамов, дежуривший на блокпосту. Я подозвал старшего.

– Что видел?

– Идут, – он сглотнул. – Двадцать, может, тридцать. С мечами, с арбалетами, с красными крестами. Барон первый на лошади.

Тридцать человек… Я думал, барон всю свою свору притащит наказывать непослушного подёнщика, дерзнувшего громить лавки персонажей. А он всего-то… Не уважает меня? Или не настроен на драку? Хотя и тридцать крестоносцев, если подумать, могут навести шороху в городе, во всяком случае, обидеть себя не позволят.

Крестоносцы появились через несколько минут. Первым ехал барон. Он сидел в седле расслабленно, подавшись назад и положив ладони на бёдра. Казалось, ему было скучно, предстоящие разборки его заботили мало. За ним следовал отряд мечников в белых сюрко[20]20
  Плащ в виде пончо, надевался поверх доспехов.


[Закрыть] с красными крестами, и десяток стрелков с арбалетами.

Я вышел вперёд, показывая, кто здесь главный, слева встал Дизель, справа Дрис. Увидев нас, барон выпрямился и поднял правую руку. Арбалетчики вышли вперёд, образуя ровную линию, и присели на колено, мечники встали за ними. Мне понравилось, как они совершили этот маневр – чётко, быстро – вот что значит подготовка. Моим оборванцам до них как гусенице до бабочки.

Барон сошёл с седла, по притихшей площади прокатился звон доспехов. Подбежал оруженосец, протянул шлем, тот отрицательно повёл рукой. Я обратил внимание, что левая кисть была открыта, замену перчатке, что барон преподнёс мне в качестве непонятной награды, он не сделал.

Мы одновременно двинулись навстречу друг другу. Я впервые видел барона фон Геннегау так близко. Мужчина лет сорока, узкое чисто выбритое лицо, тонкие губы, длинные волосы совершенно седые. Внешне он производил впечатление человека спокойного и даже меланхоличного, но при этом глаза были слишком колючие и внимательные. Он поздоровался со мной первым.

– Моё почтение главе нового клана, – Дитрих Чистобородый фон Геннегау сделал лёгкий кивок, отчего несколько седых прядей съехали на открытый лоб, и ему пришлось поправлять их рукой.

– И вам не хворать, – ухмыльнулся Дизель.

Я за спиной показал ему кулак.

– Прощу прощения, господин барон, за моего друга. Он не привык общаться с представителями высшей знати. Рад приветствовать вас в моём городе. Разрешите узнать причину вашего прибытия?

Барон кивнул понимающе.

– Я получил известие, что в городе беспорядки. Подёнщики врываются в лавки, подвергают их разграблению, избивают мирных торговцев, рубят им пальцы…

Не хрена себе мирные! Знал бы он какими баффами эти мрази меня угощали! Тут не то что пальцы – головы рубить надо.

– Простите, а откуда информация? Дело в том, что мне об этом ровным счётом ничего неизвестно, а уж я, поверьте, о многом ведаю.

– Я бы не хотел раскрывать свои способы связи, но они надёжны, не сомневайтесь.

Я не сомневался, но как он узнал про пальцы?

– Странно. Очень странно. А вы не думали, что известия могут быть ложными? Глупая шутка или розыгрыш. Сами понимаете, человеческая душа потёмки, всякое может произойти.

Со стороны мы, наверное, походили на двух дипломатов. Каждый хитрил и каждый видел хитрость другого. Но не оспаривал её. Я поступал так, потому что не хотел прямого столкновения с крестоносцами. В победе я не сомневался, но какой ценой! А вот почему этого не делал барон? Тоже сомневается? Или у него есть план? Вполне возможно, что в город сейчас входят основные силы крестовых, окружают площадь…

Сзади послышались звуки потасовки. Я резко обернулся – сквозь строй фрамов пробирался мэр.

– Господин барон, какая встреча! – закричал он издалека. – Пустите же меня, бестолковые… Господин барон, простите, что не смог раньше… только узнал… Был занят важными делами.

В суматохе я совершенно позабыл об этом персонаже, а вспомнил бы, обязательно закрыл его в ратуше, ибо здесь ему делать нечего. Клоун! Выбравшись, наконец, на открытое пространство, он величественно подошёл к нам и сделал реверанс.

– Примите моё искреннее уважение, господин барон, – с жеманной улыбочкой сообщил он. – Позвольте проводить вас ко мне в кабинет, там вам будет удобнее продолжить разговор.

Пока он расшаркивался, я поманил Дизеля и шепнул:

– Метнись по окраинам, посмотри, нет ли ещё крестоносцев. Если увидишь, просто ори как можно громче.

Дизель развернулся и рванул в сторону квартала подёнщиков. Какой исполнительный. Догадается ли взять с собой кого-нибудь в помощь?.. Не догадался.

Мэр тем временем закончил лебезить и склонился в ожидании ответа.

– Благодарю вас за приглашение, но в этом нет необходимости, – отказался барон. – Все наболевшие вопросы мы можем обсудить с господином Соло здесь.

Мэр пожал плечами, мол, как вам будет угодно, можете говорить дальше, и отвернулся с отрешённым видом, хотя уши навострил. Впрочем, говорить было уже не о чем. Мы прекрасно поняли друг друга. Барон как бы намекнул, чтоб я вёл себя поосторожнее, а я как бы показал ему средний палец, так что любые слова отныне были бесполезны, только меч и кровь могли решить наш вопрос.

Я протянул ему перчатку.

– Будьте добры получить обратно.

– Отлично, – кивнул барон, принимая перчатку. – Могу я считать это вызовом?

– Разумеется.

– Тогда жду вас завтра на рассвете.

– Я нападу, когда сочту нужным.

Барон слегка прищурился.

– Вы нарушаете правила как никто иной… Не знаю, может так и должно быть.

Я не понял, что означают его слова, но они убедили меня в том, что нападать сейчас он не намерен.

Мы попрощались. Барон протянул руку, как равный равному, и я пожал её. Крестоносцы ушли, подёнщики рассыпались, загалдели, обсуждая нашу встречу. Мэр что-то пискнул и растворился в толпе.

Дрис хлопнул меня по плечу.

– Ты разговаривал с ним как настоящий граф.

– Так может я и есть граф?

– Ха, граф! Прикольно.

Он направился к кланхоллу, а я почувствовал, что должен выпить. «Рыжая Мадам» призывно покачивала дверями и улыбалась вывеской. Я сразу прошёл к стойке, открыл мешок – денег не было. Последнее время я привык жить, во всём полагаясь на Глосса. Скажешь, он принесёт, поэтому сейчас я растерялся. Что делать? Можно попросить бармена налить в долг, но он не нальёт, потому что в трактире Рыжей Мадам в долг не наливали. И что? Дать ему в морду? Но он всё равно не нальёт, потому что свою хозяйку он боится больше, чем меня.

– Налей ему!

По лестнице спускалась Мадам. Она что-то прятала в складках юбки, какой-то предмет, небольшой, но явно тяжёлый. Бармен облегчённо выдохнул и потянулся за пустой кружкой.

– Большое спасибо, госпожа Мадам, – поблагодарил я старушку. – Представляете, не взял денег. А так хочется пить…

– С меня тоже двадцать процентов потребуешь?

Мадам угрожающе сдвинула брови. Слухи о моём наезде на лавочников, конечно же, дошли и до неё, но если я когда-нибудь решусь наложить лапу на трактирщиков, то Мадам в их число не попадёт, ибо я слишком сильно уважаю её.

– Зря вы так! – возмутился я. – Между прочим, это вы во всём виноваты! Вы дали мне это чёртово задание, да ещё ограничили по времени, а теперь издеваетесь. Приходиться крутиться.

– Ладно, не кипятись. Тебе и твоим мордоворотам пиво в моём трактире будут наливать бесплатно. По понедельникам. С восьми до девяти утра.

– До десяти!

Мадам рассмеялась.

– Чёрт с тобой, игрок, до десяти. И получи презент, – она протянула мне запечатанную бутылку рома. – Не напейся на радостях.

Вот что она прятала в складках! Действительно подарок. Мы тут же его и выпили, и даже бармена угостили, хотя тот отказывался. Потом Мадам послала разносчицу за второй бутылкой, а мы сели за стол у камина и болтали ни о чём до самых сумерек, пили ром, жевали солёный арахис. Хорошая она женщина.

В кланхолл я возвращался в темноте. Мадам велела бармену проводить меня, но я отказался: сам – и наверное поэтому прошёл мимо дверей своего клана и утопал к ристалищу. Возле трактиров качались фонари, на небе горели звёздочки. Что там говорил о них Глосс? Что они не могут гореть, потому что не предусмотрены? Чушь. Вот же они горят. Красивые…

Кто-то подбежал ко мне, хлопнул по шее. Что за шутки? В горле захлюпало. Я не мог понять что, ром дурманил мозги, отключив все рецепторы…

Снова ударили – в грудь, в спину. Одна тень мелькнула спереди, вторая слева. Я потянулся к ним. Хотел крикнуть – не смог. Изо рта потекло, я поднёс руку – кровь. Они меня убили что ли? Вот глупость…