Текст книги "Смертельный Дар. Безумства Королей"

Автор книги: Олег Ткач

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Патрик сильно удивился, когда понял, что означали слова мастера Рорка о полной боевой выкладке. Их заставляли надевать полный комплект доспехов, цеплять по два меча на пояс. И это не считая среднего щита и копья в руках, и большого щита для оборонительных построений за спиной. Лучникам было тяжелее – они брали еще и арбалеты с запасами стрел. Так они собирались лишь несколько раз и только на тренировках. Его десятник, крепкий и задиристый мужик по кличке Вепрь, собрал их, свою десятку стражников, вокруг себя.

– Может, к дархуму щиты, Вепрь? – тихо спросил один из мужчин.

– Берите все, что есть! – злой голос десятника выдавал волнение, сразу передающееся остальным стражникам. – Я недавно краем уха слышал о солханской некромантии в Кварталах Бедняков. А тут, один к одному, нас туда гонят. Кто его знает, что за мерзость нас там может поджидать, но готовым нужно быть ко всему.

После таких слов сомнения отпали сами собой. Две сотни Щитов Короны вышли из гарнизона и, бряцая оружием, легкой трусцой устремились на запад по главной улице. Люди, посматривающие на них с любопытством и опасением, расступались в стороны, пропуская длинную вереницу стражников. В центре они свернули на Рассветную площадь и пробежали у самых стен дворца. Патрик успел с удивлением заметить большое количество курсоров, так же, как и Мечей Короны с обнаженными мечами, у запертых ворот внешней стены дворца и толпы людей, стремящихся попасть за ворота, но всякий раз натыкающихся на неприступное препятствие.

«Что, дархум побери, там происходит?» – спросил себя Патрик, пробегая со своей десяткой мимо ворот, закрываемых по обычаю только на ночь. Нужный им проход тоже перекрывали курсоры и несколько бледных городских стражников, поминутно с тревогой оглядывающихся себе за спину, в сторону западных Кварталов. Но они сразу разошлись в стороны и пропустили обе сотни без вопросов.

Улица резко опустела, стоило им только свернуть с шумной Рассветной площади, а окна богатых домов были наглухо закрыты ставнями. Все это выглядело странным и пугающим. И чем ближе были Кварталы Бедняков, тем сильнее становились тревожные предчувствия в душе Патрика.

Еще на подходе к мосту его острый слух уловил вдалеке звуки боя. Звон мечей, свист стрел и болтов, исступленные крики и жуткие вопли, напоминавшие рев диких животных – все это быстро слилось в оглушающий грохот, многократно усиленный эхом между стенами домов, стоило только стражникам подбежать ближе. Патрик продолжал бежать в строю, чувствуя, как страх закрадывается в его сердце. Он храбрился изо всех сил, видя, что остальные мужчины испытывали то же самое, но стоило его десятке пробежать через походный госпиталь, наспех разбитый прямо посредине улицы, как страх безоговорочно победил.

Во время службы Патрик успел увидеть и кровь, и трупы, но то, что он мимолетом увидел в госпитале, не шло ни в какое сравнение. Бесчисленная вереница тел, куда постоянно стаскивали и укладывали все новых и новых убитых, протянулась вдоль одного края улицы. С другой стороны лежали раненые, над которыми сновали растерянные и перепуганные знахари и лекари, не справляющиеся с этим потоком. Стоны раненных еще долго звучали в ушах Патрика, отказывающегося верить собственным глазам. Везде, куда ни посмотри – кровь и рваное мясо. В носу засел тошнотворный запах смерти.

Не в силах смотреть на все это безумство, Патрик задрал голову наверх.

Крыши крайних домов были усыпаны лучниками, стреляющими в сторону моста. То с одной крыши, то с другой доносились резкие команды десятников, приказывая строго по очереди, чтобы не бить одну и ту же цель.

– Цельсь! Стрела! Заряжай! Цельсь! Стрела!..

Патрик проследил за полетами стрел и едва не остановился на месте. Открывшаяся картина боя на мосту, к которому они выбежали немного сбоку, была жуткой. Середина моста была перегорожена высокими завалами, на которых бились люди. Патрик не сразу понял, кто противостоял им, а когда понял, резко согнулся пополам, извергая на камни свой ужин. К счастью, стражники уже высыпали на площадь перед мостом из проулка и не напирали друг на друга. Патрика, старавшегося не испачкать свои блестящие, отлично начищенные перед сном сапоги, лишь пару раз несильно толкнули. Украдкой он заметил, что был совсем не одинок в своем порыве. Зато не заметил того, что не отстающая от старшего десятка оказалась первой у дархумова моста.

– Десятка! Хорош блевать! – заорал Вепрь, неожиданно выскочивший перед ними. – Меч и маленький щит! Остальное бросить в кучу тут! Готовься к бою!

Патрик поднял на него изумленные перепуганные глаза. В своем ли он уме?! Какой бой, когда у него желудок трепыхается у горла, а ноги вот-вот подломятся от слабости?! И так было со всеми соседями! С кем он собирался бежать в бой? Патрик успел заметить, что бледный Вепрь боялся не меньше его, но старательно это скрывал за своими криками. От этого было только хуже.

Товарищи по десятке закричали и замахали на Вепря кулаками, озвучивая вопросы и упреки Патрика вслух. И в этот момент не начавшуюся ссору заглушил протяжный вой боевого рога. Тогда Патрик еще не знал, что означал этот звук. Одних он спасал, а других обрекал на смерть.

Смена!

– На мост, Сивонна Бачча! – истошно заорал Вепрь, щедро одаривая пинками и зуботычинами слабо упиравшихся людей. – На мост! В строй!

Несколько крепких мужчин в офицерской армейской форме, следящие за сменами, быстро помогли затолкать две перепуганных десятки стражников с Патриком на мост, перегороженный кучей сваленных бочек и перевернутых телег вперемешку с мешками, наверняка забитыми землей или песком. Навстречу им протискивались окровавленные люди с перекошенными от ужаса лицами, многие из них кричали, кто-то плакал, кто-то громко молился.

Два десятка воинов оказались зажатыми на мосту. С одной стороны, завалы, которые штурмовала нежить, с другой десяток острых копий, выставленных в их сторону и отметающих даже мысль сбежать с моста. Патрик задрал голову наверх и смотрел, как там отчаянно сражались стражники под командованием нескольких солдат, снова и снова отбивая безумные атаки мертвецов.

«Может, мне показалось? – сбивчиво думал Патрик, изо всех сил стараясь не слушать крики окружающих о воскресших мертвецах. – Может, там всего лишь люди?» Всеединый, ну не мог же он оказаться лицом к лицу с самой настоящей нежитью?

– Слушать сюда! – громко заговорил щуплый солдат невысокого роста, одним своим спокойствием и хладнокровием вызывая большее уважение, чем будь он великаном в два роста. – Наверху стоять в плотном строю! Отбивать удары щитами! Мечом махать только когда уверен, что отрубишь голову твари, иначе своих же зацепите! Старайтесь работать двойками и сталкивать их с моста! Хвала Всеединому, плавать эти ублюдки не умею…

Солдат подскочил к одному из стражников, неотрывно смотрящему в сторону лагеря. «Такой может сбежать, несмотря на копья», – подумал Патрик, с удивлением замечая, что все чувства куда-то исчезли. А вместо этого возникла отрешенность и отупение.

«Всеединый! Это не может происходить со мной!» – взмолился Патрик, не веря в реальность окружающего ужаса. Еще несколько часов назад он спал в своей койке, а теперь стоит напротив сучьей тучи мертвецов едва не в центре столицы! Нет, этого просто не могло быть!

Солдат наотмашь ударил замешкавшегося стражника по лицу. Брызнула кровь из разбитой губы.

– Безмозглый Шабилло! – закричал он, беря мужчину за пояс и грубо встряхивая его. – Слушать сюда! Держать строй и отбиваться щитами! Все ясно! Молитесь…

Его слова заглушил рев рога. Мертвецы чуть ослабили натиск, немного откатившись назад, чтобы уже через несколько секунд ударить снова. Такие моменты безошибочно высматривал невидимый Патрику дозорный и трубил в рог.

Смена!

Глава 5

Смерть сводного брата, предательство дяди, государственный переворот и крах всего, что создавалось многие годы, были огромными потрясениями, способными уничтожить и сломить любого человека. Любого, но не Долимара. В другое время и, что самое важное, будь у него это время, Долимар изумился бы своему состоянию. Спокойствие, собранность и решительность. Власть в стране, висевшей над пропастью кровопролитной войны, больше не принадлежала ему. Сам он стал изгоем и преступником. Корона перешла в руки предателя и убийцы, и именно он теперь решал дальнейшую судьбу всего Давора. Его страны.

Человек действия. Теперь у него была четкая цель, которую дал ему Оквус. Оставалось только следовать плану и не совершать ошибок.

Долимар бежал темными потайными ходами дворца, когда позволяли размеры этих закрученных и переплетенных в хитрую сеть сырых мрачных коридоров, по которым постоянно гулял промозглый ветерок. Он полз, когда проходы превращались в узкие лазы. Он протискивался в щели, в которые превратились с годами эти ходы от оседающих каменных стен. Он запинался, падал, обдирал кожу, собирал паутину и пыль, но ни на миг не позволил себе остановиться. И голова его работала четко, словно погорный механизм, отсчитывающий утекающее время. Ни намека на эмоции, только холодный расчет.

Он слышал слова Оквуса из-за стены, чтобы немедленно проверили и обыскали его кабинет. Он прекрасно понимал, что по ровным коридорам и переходам люди лорда будут передвигаться гораздо быстрее его. Все, на что он мог рассчитывать – несколько минут, которые он мог выгадать этим отчаянным забегом в темноте, и неспешность выполнения приказа Оквуса.

Курсорус отлично знал все эти потайные ходы и прекрасно в них ориентировался. Те обрывки информации и записи, описывающие содержимое толстых стен дворца, он выучил наизусть. А потом уничтожил. В одиночестве он за год обстоятельно исследовал все проходы, каждый закуток, предвидя, что это знание когда-то сможет ему пригодиться. Он нанял десяток каменщиков, пообещав им огромные деньги. Втайне ото всех они привели в порядок совсем опасные участки, способные обвалиться в любой момент, лучше замаскировали все входы и выходы. Долимар был очень благодарен каменщикам и расплатился с их семьями честь по чести. Но о судьбах самих работяг, которые пропали без вести, как и о самих проходах, курсорус не говорил никому, даже королю.

– Сивонна Бачча! – зашипел курсорус, когда в очередной раз не успел затормозить на повороте и больно ударился плечом о выступающий камень. – Я слишком стар для всего этого.

Тоннель стал резко уходить вниз. Дальше он пролегал под широким внутренним двором, а после поднимался к стене, которая примыкала к башне правосудия. Долимар преодолел этот отрезок пути так быстро, как это вообще было возможно для человека его комплекции. Курсорус остановился перед стеной, тяжело дыша от пробежки, больше напоминавшей полосу препятствий в армейском тренировочном лагере.

«Жаль, что не додумался гонять тут курсоров», – с горечью усмехнулся Долимар, в глубине души понимая наивность этой мысли, и старательно прислушался к происходившему за стеной. Не стоило недооценивать противника. Его уже могли поджидать как люди лорда, так и Ночные.

В кабинете начальника службы курсоров стояла гробовая тишина. Мужчина осторожно нащупал в темноте на стене маленький рычаг и надавил его. Часть каменной кладки бесшумно отъехала вниз, открывая внушительный проем. Долимар подождал еще несколько секунд и, не услышав подозрительных звуков, вылез из тоннеля в высокий шкаф, скрывающий проход. Он протянул руку, чтобы открыть дверцу, но в последний момент запутался в собственной висящей одежде, потерял равновесие и кубарем выпал из шкафа на ковер. Долимар замер, проклиная последними словами себя и свою неуклюжесть. Дархум его разорви, если он не похудеет! При условии, конечно, что выберется живым из всего этого дерьма.

В полутемном кабинете ничего не изменилось. Вязкая тишина. Долимар облегченно выдохнул и встал на ноги. Нужно было торопиться – люди Оквуса могли нагрянуть в любую минуту. Он шагнул к столу, но замер, так и не поставив поднятую ногу на пол. В шею уперлось острие клинка, а затылка коснулось чужое дыхание.

«Сивонна Бачча! Какой же я наивный идиот!» – мысленно выругался мужчина, балансируя в неподвижной позе на одной ноге.

– Дархумова Бездна! – прошипел чужой голос у самого уха. – Долимар! Что ты тут делаешь?!

Острие исчезло так же быстро, как и появилось. Курсорус обернулся, уже зная, кого он увидит за спиной.

– Борус! – в голосе Долимара прозвучало искреннее облегчение. – Вообще-то это мой кабинет! А вот какого хрена ты устроил тут засаду? И на кого?

Догадка вспыхнула в его голове, словно вспышка молнии. Конечно, бывший Ночной подкараулил его, чтобы повязать и сдать тому, кто предложит большую цену – Руотису или Оквусу. Правду говорят, бывших Ночных не бывает. Долимар смерил Боруса внимательным взглядом, пытаясь по его движениям и выражению лица угадать намерения.

– Жить-то хочется, вот и спрятался тут, – пожал плечами Борус, отступая от Долимара и с интересом заглядывая внутрь шкафа. – Вот так и знал, что проход там! Прям чутье туда вело. А найти не смог. Все стены прощупал…

Долимар неотрывно следил за бывшим помощником, боясь пропустить выпад. В схватке с Борусом у него не было шансов. И дело было совсем не в том, что у бывшего убийцы был в руке кинжал, а курсорус был безоружен. Как бы то ни было, сдаваться просто так, после всего пережитого, Долимар не желал.

«Хотя с другой стороны, – подумал курсорус, – Борус упустил отличную возможность, когда подошел со спины. И он не напал. Значит, ему нужно что-то другое. Но что? Хочет поживиться парочкой тайн, а уже потом связать и продать подороже?»

Взгляд курсоруса скользнул по полкам открытого шкафа и столу. Если Борус успел подчистить его бумаги и амулеты, ему совсем не было нужды опускаться до убийства или продажи. Хранившегося только в верхнем ящике стола хватило бы на титул, земли и беспечную жизнь с гарантиями безопасности. Хотя на его месте, Долимар бы предпочел сменить страну. Например, на Вольные Барноства.

– Думаешь, я предал тебя? – с усмешкой спросил Борус, угадывая мысли курсоруса. – Или собираюсь предать? Признаться, эта идея посещала меня за сегодняшний день трижды.

– Я бы не удивился. Меня предал Плайс, – Долимар подошел к столу. – А ему я доверил многое. Уже слышал о его поступке? Отбил меня у Ночных только для того, чтобы привести в руки Оквуса.

– Этот сученыш давно мне не нравился, – Борус ловко крутанул в руке кинжал и заправил его в потайные ножны в голенище сапога. – Не он один на сторону лорда переметнулся.

По тону бывшего Ночного и его действию курсорус понял, что Борус еще оставался верен. Или же просто старательно разыгрывал это.

– Кто еще? – прямо спросил Долимар. – Курсоры?

– Все: стража, торговые гильдии, погорские банкиры, и даже курсоры, – усмехнулся без тени веселости мужчина. – Думаю, те клятвы… Последний год – так точно… В общем клятвы эти были сплошным спектаклем. Наверняка там и эффи замешаны. Они забавлялись с нами, Долимар. Играли свою игру, убеждая нас в том, что все под контролем. Сивонна Бачча! Мы ведь все принимали за чистую монету. Я и подумать не мог… Кстати, я скорблю по королю.

– Я тоже скорблю по Виамару. Но сейчас не время для этого, – отмахнулся курсорус, которого больно задели слова Боруса. Он не думал, что заговор мог коснуться всех, кто клялся ему в верности. – Надо уходить! Люди Оквуса уже должны быть близко. Помоги собрать вещи.

Долимар обошел стол, открыл верхний ящик, ловко обезвредив охранную ловушку, и остолбенел. Ящик был пуст. Долимар вопросительно поднял глаза на Боруса, который отступил в сторону, уходя с линии выстрела закрепленного под столом арбалета. Значит, он все же был прав в своих подозрениях. Бывших Ночных не бывало.

– Вот только из-за нашей дружбы я не ударю тебя сейчас, – процедил Борус, видя молчаливый вызов курсоруса. Когда они оставались наедине, то могли иногда общаться на равных, как в старые времена их недолгой совместной службы в армии. – Остынь! Все в мешке под столом.

Долимар выдохнул сквозь сжатые зубы, криво улыбнулся и заглянул под стол, готовясь в любой момент отразить удар или броситься в атаку самому. К его радости, заплечный мешок лежал там, где и сказал Борус. Курсорус заглянул внутрь и убедился, что там лежали все вещи, которые он хотел забрать с собой, и даже больше.

– А бумаги? – не удержался от вопроса Долимар. Он уже догадывался, что курсор избавился от них. Если его до сих пор не пленили и ему не угрожали, значит с этим был порядок.

– Уничтожил, – коротко ответил Борус. Подумав немного, он добавил: – Ты же не думаешь, что я мог забыть такие прописные вещи?

– Должен был это услышать. А почему ты не снял арбалет?

– Не смог, – с досадой признался Борус. – Вот все обошел, все ловушки! А с этим никак не пойму, что делать.

Пальцы Долимара пробежали по рунам на рукояти, и арбалет упал в подставленную ладонь. Курсор беззвучно сплюнул под ноги, признавая свое поражение, но тут же улыбнулся. Долимару стало чуть легче от этой дружеской улыбки. Хвала Всеединому, что он оказался в этом дархумовом переплете не один, а со старым другом.

Воспоминания прошлого всколыхнулись в его голове. Хоть он и пытался забыть те ужасы, что ему довелось пережить там, на поле боя с церковниками в первую войну, у него ничего не выходило. От малейшего толчка в нужном направлении память заботливо подсовывала вроде бы позабытые образы, которые не тускнели с годами, позволяя вновь и вновь переживать те страшные эмоции и ощущения, навсегда изменившие его характер.

Как и тогда, много лет назад, в их первое сражение, больше напоминавшее мясорубку, он увидел простую улыбку Боруса, и прошлое вернулось на несколько мгновений. Их отряд был разбит и окружен. Кразорские каратели зажали их на небольшой горке. Без малого сотня человек внизу, желающая порвать даворцев на куски, а рядом десяток раненых бойцов, только сегодня увидевших войну. Приказом Мерга в армию в те страшные дни сгоняли всех подряд, кто не мог откупиться от вербовщиков. Были даже заключенные, вытащенные из тюрем.

Долимар снова почувствовал горький привкус того отчаяния, которое охватило их, когда они поняли, что оказались в ловушке. Кразорцы не лезли в гору напролом, а терпеливо выжидали. Их солдаты расходились по кругу для одновременной атаки со всех сторон.

Даже сейчас, спустя годы, по ночам, Долимар слышал эхо крика кразорского паладина в блестящих доспехах, видел в черных тенях его окровавленный шлем с железной фигуркой льва, готовящегося к прыжку.

– Даворцы! Сдавайтесь и получите быструю смерть!

Они не верили ни одному слову паладина. Все знали, как жестоко воевали карательные отряды церковников. Раненых и сдавшихся не убивали. Их жестоко казнили.

– А не пойти-ка тебе, ублюдок портовой шлюхи, к твоему Ваалу и не отсосать ему?! – крикнул в ответ Борус.

Оскорбленный паладин разразился бранью и тотчас скомандовал атаку, хотя не все воины успели приготовиться и занять свои позиции.

– Вот же бестолочь я! – Борус схватился за волосы жестом, переполненным отчаяния и ужаса. – Да нас же теперь в клочья порвут! Отправить паладина отсасывать Ваалу вместо Лорха! Как я мог так напутать!

– Это точно, дружище! – хохотнул Долимар и хлопнул соратника по плечу. – За упоминание Лорха эти паладины могли бы нас даже покормить.

Раненые и усталые даворцы засмеялись этим незамысловатым шуткам, а люди снизу уже ринулись на них с боевыми кличами. Борус подмигнул Долимару, с кряхтением встал с земли и отсалютовал мечом приближающимся кразорцам.

Они чудом выстояли первый натиск, а ко второму подоспела долгожданная помощь. Паладин и оставшиеся в живых каратели сбежали, побросав своих раненых товарищей на верную смерть.

И вот Борус снова улыбался, точно так же, как и тогда, на волоске от гибели. Так же, как и много раз после. За дверью послышался приближающийся звук топота. Люди Оквуса торопились выполнить приказ нового правителя, но все же немного опоздали.

– Быстро в шкаф! – шикнул Долимар и подхватил мешок с пола. Опытный Борус уложил все так, чтобы ничего не гремело при встряске. Он подтолкнул курсора в шкаф, сунул следом мешок и уже хотел полезть сам, но остановился. Нужно было передать лорду маленькое послание.

Долимар метнулся к стойке с доспехами в углу и сунул руку под нагрудник. На внутренней стороне он нащупал тонкую пластину, сорвал ее рывком и бросил к двери. Люди лорда уже пытались выбить запертую изнутри дверь. Услышав шум в кабинете они удвоили усилия. Долимар бросился к шкафу и почти нырнул в черноту проема в стене. Борус, не терявший лишних мгновений, надавил на рычажок, который успел нащупать в темноте. Часть стены поехала вверх и закрыла проем, превратившись для постороннего взгляда в единое целое. Долимар вскочил на ноги, схватил Боруса за руку и отпрыгнул к противоположной стене, вжимаясь в нее всем телом. Курсор мгновенно последовал его примеру, свернувшись клубком и обхватив голову руками.

– Скажи, что твой план не в том, чтобы годами полировать задницами эти холодные камни и ждать, пока Оквус сдохнет от старости? – тихо прошептал Борус, стараясь, чтобы слова звучали как можно менее язвительно.

Долимар хотел послать друга и его неожиданный приступ остроумия в далекие дали с подробными описаниями, но не стал.

Люди с факелами и мечами выбили дверь и ворвались внутрь, недоумевающе разглядывая пустой кабинет. Пластина на полу едва заметно моргнула и разлетелась на бессчётное количество осколков, высвобождая магический огонь. Голодное пламя лизнуло доспехи и лица людей, тут же разрослось и принялось пировать. В одно короткое мгновение все в кабинете выгорело, как в кузнечной печи. Люди превратились в оплавленные свечи. Долимара и Боруса обдало волной нестерпимого жара, который не ослабевал еще несколько долгих секунд.

– Ты ведь знал, что кладка выдержит? – серьезно спросил Борус, с изумлением и страхом смотря на раскаленные до красноты камни в противоположной стене.

– Конечно! – беспечно отмахнулся Долимар так, что это могло означать только одно – им повезло. Борус поджал губы, но промолчал. Он был очень удивлен, что его старый друг использовал похожую магию, что взорвала замок в Вамуте, хотя клялся никогда не пускать в дело подобный ужас.

«Времена изменились», – напомнил себе Борус, украдкой поглядывая на лицо Долимара, на котором застыло выражение удовлетворенности. Он не тешил себя иллюзиями относительно курсоруса, прекрасно зная многие черные стороны его личности, но такой способ убийства заставил по-новому взглянуть на старого друга. Чем еще мог удивить его курсорус, которому теперь было нечего терять? Борус не знал ответа, но одно он понимал точно – иметь такого врага, пусть и лишенного всего, загнанного под землю, не стоило.

Долимар шел первым. Уверенным и твердым шагом человека, знающего, куда и как ему идти. Борус, увлеченный своими мыслями и переживаниями, шел следом. Курсорус рассчитывал по тоннелю выбраться за территорию дворца, перейти площадь и незаметно выйти наверх. Его голова была целиком занята планом, начало которому он только что положил. Оквус Трэйдорг получил его недвусмысленное послание и должен был сделать следующий ход.