Текст книги "КГБ и тайна смерти Кеннеди"

Автор книги: Олег Нечипоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 2. Размышления

Заговор, который не убивал Кеннеди

Сколько же заговоров завершилось, и завершилось ли, в Далласе 22–24 ноября 1963 года?

Где они зародились и развивались?

Прибыли ли заговорщики в Техас одновременно с президентом или уже поджидали его, удобно расположившись на маршруте следования автокортежа в Далласе?

В отчете сенатской Комиссии по расследованию убийства под председательством Стоукса (1979) сказано: «.. Заговорщики – ЦРУ, мафия, кубинцы – имели все необходимое для успешного заговора с целью убийства: людей, мотивы, средства, – и улики показывают, что участники могли прекрасно продумать использование имевшихся ресурсов, чтобы увеличить свою силу и разрешить свои проблемы путем ликвидации президента».

Игорь Ефимов в своей книге «Кто убил президента Кеннеди» пишет:

«Десятки теорий были предложены на этот счет. Вот перечень наиболее часто упоминаемых подозреваемых:

1. Мафия.

2. Линдон Джонсон и Секретная служба.

3. Эдгар Гувер и ФБР.

4. Правые экстремисты в союзе с богатыми нефтепромышленниками.

5. Кубинские эмигранты-антикастровцы в союзе с ЦРУ.

6. Военно-промышленный комплекс.

7. Никита Хрущев.

8. Фидель Кастро».

Московская газета «Вечерний клуб» 19 ноября 1992 года опубликовала статью, выдержки из которой приводятся ниже:

«Десять версий убийства века.

По официальной версии, Джон Кеннеди был убит Ли Харви Освальдом. Но есть и другие мнения.

…Покушение организовали кубинские беженцы в США, Освальд – «подсадная утка».

…Покушение – дело рук Кастро, мстившего за попытку захвата Кубы и ее блокаду. Освальд – статист, отвлекающий внимание, не более того.

Четвертая версия – покушение было организовано ФБР и его шефом Эдгаром Гувером… Освальд опять же отвлекал внимание.

Версия пятая. Покушение осуществила мафия, которая мстила Кеннеди за угрозы ее боссам… Освальд – стрелочник и козел отпущения.

Версия шестая. Освальд был агентом КГБ, а устранивший его Руби – еще один человек Москвы.

Седьмая версия описана в книге «Смертельная ошибка», вышедшей два года назад в США… Кеннеди был убит случайно своим же охранником».

И наконец, три наиболее вероятные, по мнению автора статьи, версии:

«Покушение организовали люди из ЦРУ…

Смерть Кеннеди – результат заговора ультраправых в США, среди которых особую роль играл миллиардер Хант… Освальд, якобы симпатизировавший коммунистам, как нельзя лучше подходил на роль убийцы…

Убийство инспирировано и осуществлено военно-промышленным комплексом, который хотел видеть президентом Линдона Джонсона… Освальд сыграл роль пешки, сначала использованной, потом устраненной».

Сам президент Джонсон, будучи включен в перечень «подозреваемых», одновременно вошел и в число «теоретиков» заговоров. Вскоре после гибели своего предшественника он высказал предположение, что «Кеннеди мог быть убит в отместку за смерть за три недели до этого президента Южного Вьетнама Дьема». Интересная версия рассматривалась в израильской разведке (МОССАД). По «теории» МОССАДа, убийцы, люди из мафии, но не Ли Харви Освальд, в действительности хотели убрать тогдашнего губернатора Техаса Джона Коннелли, который находился в автомашине вместе с Кеннеди, но был только ранен. Освальд представляется во всей этой истории пешкой, а Коннелли – объектом гангстеров, старающихся силой проложить путь в нефтяной бизнес… Покушение на Кеннеди могло быть прекрасным прикрытием при убийстве Коннелли – никто не подумает, что оно было направлено против Коннелли. Если бы они хотели убрать Кеннеди, то могли бы достать его повсюду.

Серьезный исследователь трагедии Далласа Э. Эпштейн «каталогизировал», по его выражению, 30 различных «теорий» и опубликовал этот «каталог» в журнале «Эскуайер». В основу систематизации версий им положен принцип cui bono («кому выгодно»).

Итак, по самым скромным подсчетам, получается, что к ноябрю 1963 года могло существовать самое меньшее 30 заговоров с целью физической ликвидации президента. Если даже представить, что каждый заговор для выполнения такой задачи предполагал только одного исполнителя, то и тогда к 22 ноября в Даллас должны были стянуться по меньшей мере 30 профессионалов-киллеров.

Такая «насыщенность» неизбежно привела бы к тому, что на каждое удобное место для совершения теракта против президента США претендовало бы сразу несколько исполнителей, что могло породить между ними острую конкуренцию в борьбе за первенство по реализации «своего» заговора.

Поскольку президент был убит, кто-то из киллеров-конкурентов все-таки выиграл гонку. Какие заговорщики оказались самыми ловкими в подборе мест и исполнителей? Каким образом удалось кому-то оказаться проворнее других соперников?

За прошедшие годы «заговорщики» (так стали называть сторонников теорий заговора против Кеннеди в период работы Комиссии Стоукса в 1979 году, и я тоже для краткости буду пользоваться этим прозвищем) осуществили поистине титанический труд, по крохам собирая улики, которые могли бы однозначно подтвердить ту или иную теорию заговора. Не берусь судить, сколько ушло на это «человеко-лет» и бумаги.

Объем собранной за весь этот период информации грандиозен, но степень ее доказательности так и не позволяет, указывая на каких-то конкретных лиц – а имен «участников» заговоров в разных книгах названо более чем достаточно, – выдвинуть против них юридически обоснованные обвинения в подготовке или осуществлении покушения на президента США. Однако некоторые «заговорщики» без всяких сомнений заявляют, что точно знают, кто участвовал в убийстве Кеннеди. Например, английский юрист и убежденный «заговорщик» Майкл Эддоус в своей книге «Дело Освальда» поместил список советских граждан, замешанных в убийстве президента, включив в него жену Освальда Марину, ее дядю, проживавшего в Минске, начальника минского ОВИРа, сотрудников советского посольства в Мексике В. Костикова и П. Яцкова, консула в Вашингтоне Резниченко и еще ряд мифических фигур, порожденных его фантазией. Кстати, благодаря его упорству 4 октября 1981 года была проведена эксгумация тела Освальда – он предположил, что это тело двойника, направленного КГБ в США. Не знаю, насколько убедили этого «заговорщика» результаты проведенной экспертизы, не подтвердившей его теорию.

Здесь вынужден сделать небольшое отступление, поскольку, очевидно, еще существуют сторонники версии Майкла Эддоуса о коварной операции КГБ.

В принципе, он шел по правильному пути, но заблуждался в главном – времени и месте подмены Освальда двойником КГБ, поэтому его надежды на сенсационные результаты эксгумации были обречены на провал. Если эту книгу будут читать авторы детективных романов и сценаристы триллеров в поисках сюжетов, то только для них под большим секретом сообщу, как и где «в действительности» состоялась подмена.

КГБ по заранее разработанному плану еще в Мехико заменил настоящего Освальда «своим», которого направил в США с «особой миссией». Настоящий поселился в подвальном помещении советского посольства, где с ним непрерывно занимались политическим образованием. 23 ноября 1963 года спецкоманда КГБ оперативно доставила Освальда в Даллас и в ночь на воскресенье, в здании полицейского управления, вновь произвела тайный обмен на «своего». Поэтому на кладбище покоились останки настоящего Ли Харви Освальда. А «наш» был благополучно вывезен в Советский Союз, где живет и поныне и, кажется, пишет книгу воспоминаний.

Поскольку эта «правдивая» история рассказана впервые, то рассчитываю на долевое участие в авторских правах на ее художественное воплощение в любом виде.

Довольно похоже на мою ироничную версию и повествование другого «заговорщика»:

«…Освальд не мог решиться на такое опасное предприятие, имея заверения только тех кубинских агентов, которые манипулировали им в Новом Орлеане. Ему нужны были гарантии более крупных фигур. Мы уже знаем, что в советском посольстве он встречался с начальником всей диверсионно-подрывной сети Западного полушария Костиковым».

Когда в апреле 1993 года я прочитал это Валерию, он долго смеялся, а потом, поинтересовавшись, кто это назначил его на такую высокую должность, заметил: «Если увидишь автора, скажи, что занимай я в тридцать лет такую должность, то уж, наверное, в шестьдесят ушел бы в отставку не полковником, а генерал-полковником».

Далее тот же исследователь перечисляет кубинских сотрудников госбезопасности, с кем Освальд якобы встречался в Мехико, и сообщает со ссылкой на одного из них, что «в кубинском посольстве о покушении знали заранее».

Подобные «находки» можно отнести скорее к курьезам, чем к результатам серьезных поисков, исследований, хотя у тех же авторов есть и интересные аналитические выкладки.

Вот каковы общие итоги всех этих многочисленных и многолетних расследований «десятков» заговоров, приведших к гибели тридцать пятого президента США.

Перечень cui bono («кому выгодно»), появившийся сразу после далласской драмы (за три дня убито три человека прямо на глазах многих свидетелей), за прошедшие годы практически не изменился.

У разных авторов одни и те же лица выступают «персонажами» одновременно нескольких заговоров.

Источником информации для «заговорщиков» в течение всех этих лет был практически один и тот же круг свидетелей, причем даже трудно представить, сколько раз они отвечали на расспросы официальных и неофициальных исследователей. Можно предположить, что «заговорщики» при опросах свидетелей использовали такие наборы вопросов, ответы на которые должны были подкреплять именно их версию, то есть пытались доказать ее, идя не от противного, когда стараются опровергнуть собственную версию, а наоборот. Это хорошо заметно, когда в разных книгах авторы делают ссылки на одних и тех же свидетелей для подкрепления совершенно противоположных гипотез. Свидетели, очевидно, тоже привыкли к этому и охотно сообщали спрашивающим как раз то, что тем хотелось услышать.

Фактически все попытки раскрыть тот или иной заговор начинались с Освальда или приводили к нему. Его «вставляли», пожалуй, во все «ведущие» теории заговоров. Будь то ЦРУ или КГБ, анти– или прокастровцы, мафия или ФБР – везде ему находилось место. В зависимости от прихоти «заговорщика» Освальд то состоит в группе инициаторов «конспирэси», то играет роль киллера, то – козла отпущения, то выполняет задание спецслужб, то – поручение мафии. Этакий профи-универсал по ликвидации президентов.

В 1979 году появилось официальное заключение Комиссии Стоукса – первое альтернативное выводу Комиссии Уоррена об убийце-одиночке: «Комиссия на базе доступных ей доказательств считает, что президент Джон Ф. Кеннеди был, вероятно, убит в результате заговора».

Такое заключение стало манифестом «заговорщиков». Но и оно, построенное на акустической экспертизе магнитофонной записи, свидетельствовавшей якобы о наличии четвертого выстрела, оказалось впоследствии недостаточно обоснованным. По этому поводу в новом предисловии 1992 года к книге Э. Эпштейна «Хроники убийства» говорится, что эксперты Национальной академии наук установили, что комиссия анализировала сомнительную запись, на основе чего и появилось «заговорщическое» заключение. Но к моменту выявления ошибки, в октябре 1982 года, комиссия была давно распущена и ее неверное заключение о заговоре стало частью «народной мифологии».

Таким образом, можно констатировать, что и сегодня остается один конкретный подозреваемый в убийстве Кеннеди и много-много нераскрытых заговоров.

Можно ли еще рассчитывать на какую-то новую информацию, которая – не говорю, что «разоблачит» тот или другой заговор, – хотя бы приблизит к разгадке далласской тайны? Полагаю, что источниками такой информации могли бы стать архивные документы американских спецслужб, но не берусь судить, насколько реально рассчитывать на их исследование в обозримом будущем.

Что касается свидетелей, то трудно надеяться, что по прошествии стольких лет появятся новые. Конечно, и сейчас, и даже в последующие годы могут всплыть чьи-то признания, появиться хранимые кем-то документы, относящиеся к далласским событиям. Есть много причин, по которым такие свидетельства могли скрываться в течение долгих лет. Взять хотя бы эту книгу. Даже десять лет назад я не мог вообразить, что когда-нибудь смогу наконец свободно рассказать о содержании встреч с Освальдом, хотя думал об этом все годы после далласских событий. В Советском Союзе эта проблема вообще мало кого волновала, а тот, кто интересовался ею, проснулся бы в холодном поту, если бы ему приснилось, что он обращается в КГБ за помощью по такому вопросу. В самом КГБ, после того как было доложено высшему руководству страны и сообщено американской стороне об отсутствии оперативных контактов с Освальдом, все эти события довольно быстро забылись, и никто к этому делу не возвращался вплоть до начала 1990-х годов. Иностранным исследователям (я не говорю о запросах официальных комиссий) тоже вряд ли могла прийти в голову мысль обратиться в КГБ за информацией об Освальде. Так что за все это время никто никогда и нигде нас не расспрашивал об обстоятельствах наших бесед с Освальдом и их подробностях. Мы же, связанные нормативами секретности нашей службы, инициативы не проявляли и хранили молчание.

Безусловно, любые новые сведения по этой проблеме вызывают повышенный интерес и пристальное внимание с точки зрения их достоверности. Так и должно быть, поскольку возможны всякого рода фальсификации и просто фантазии, в том числе и больных людей, как это не раз бывало в прошлом.

Я не только не исключаю, но даже уверен, что и к этой книге многие отнесутся с определенным недоверием, и считаю это вполне естественным: очень трудно без сомнений и подозрений поверить информации, предоставляемой не предателем или диссидентом бывшего КГБ, а его лояльным ветераном. Хочу уверить таких читателей, что все рассказанное мной – чистая правда. Работая над книгой, я испытывал огромное удовлетворение, получив возможность изложить доселе неизвестные достоверные факты, помогающие по-новому взглянуть на события в Далласе. То же самое, как мне известно, чувствуют и мои друзья-коллеги, внесшие немалый вклад в создание книги.

После такого лирического отступления хочу вернуться к теме новых «сведений».

Следует отметить, что даже «надежные» свидетели, среди которых и очень близкие Освальду люди, кто – для того чтобы подогреть интерес к себе, кто – в коммерческих целях, время от времени «оживляли» свои показания новыми деталями или вообще их меняли.

Мне кажется, что наряду с названными архивными и свидетельскими источниками колоссальная информация, собранная по далласской трагедии, таит в себе еще не до конца выявленные резервы и ответы на многие вопросы, которые по сей день беспокоят американское и международное общественное мнение: была ли гибель Кеннеди результатом заговора?

Думается, для того чтобы найти ответы на эти вопросы, нужно по-новому взглянуть на отдельные теории заговора, использовать новые подходы при их сравнительном анализе, дополнительно исследовать узловые моменты событий и некоторые информационные фрагменты с разных точек зрения. Придерживаясь такой позиции, осмелюсь предложить на суд читателя некоторые свои соображения на этот счет.

Чтобы подойти к живой практике, придется прежде всего начать со скучной теории.

Как известно, любое серьезное исследование начинается с четкого определения его предмета. Это непреложная истина. Однако, читая труды отдельных «заговорщиков», я не нашел в них такого определения или хотя бы пояснения того, как сам автор, строя «теорию» заговора, понимает термин «заговор» или каким его словарным определением пользуется. Очевидно, это слово представляется таким авторам настолько ясным, что они даже не считают нужным говорить об этом. Но возможно, именно в этом одна из методологических ошибок исследователей, которая не одного из них завела в тупик.

Давайте попробуем разобраться, что такое заговор, начав с его определения, как дает его словарь русского языка: «ЗАГОВОР – тайное соглашение нескольких лиц о совместных действиях против кого-, чего-либо для достижения каких-либо определенных политических целей».

На английский это слово переводится как conspiracy или plot. Главными определяющими признаками этого понятия являются: а) сговор нескольких лиц и б) тайность.

Из этого следует, что для того, чтобы можно было говорить о заговоре, в нем должны участвовать по меньшей мере два человека, и в то же время максимальное количество участников неограниченно. Однако очевидно, что количество участников не может не оказывать влияния на фактор тайности, который обусловливает какое-то критическое число участников заговора, в случае превышения которого обеспечение тайности становится практически невозможным.

Таким образом, заговоры можно условно по количеству участников разделить на две категории: малый заговор – с минимальным количеством участников, большой заговор – с максимальным количеством участников.

Значение такой классификации станет понятно ниже, но, забегая вперед, поясню, что она необходима для анализа конкретной информации, которая может использоваться как для подтверждения, так и для отрицания существования различных заговоров.

Наличие нескольких лиц, заключивших какое-то тайное соглашение о совместных действиях, неизбежно порождает потребность в создании некой управленческой структуры для руководства этими действиями, распределения и контроля исполнения функциональных обязанностей его участников, ибо по закону технологии любой деятельности «каждый должен нести свой чемодан».

Тайность (или «конспиративность») не только влияет на подбор оптимального состава участников заговора, но и определяет принципы, на которых строится его внутренняя организационная структура. Причем принципы эти универсальны и в географическом (Европа, Америка, Азия и т. д.), и в профессиональном (спецслужбы, мафия, любая криминальная среда) смысле.

С учетом сказанного такая заговорщическая структура может выглядеть следующим образом.

СТРУКТУРНО-ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ БОЛЬШОГО ЗАГОВОРА

Идеологи-инициаторы

Постановка задачи

Финансирование

Организаторы (директорат)(профессионалы в оперативной (криминальной) деятельности)

Информационное обеспечение

Определение места и времени завершения большого заговора

Подбор и руководство менеджерами

Общий сценарий большого заговора

Менеджеры(специалисты в отдельных областях)

Определение «поля боя» – места проведения террористической акции

Конкретизация сценария

Подготовка средств

Подбор исполнителей

Подбор группы прикрытия и руководство ею

Исполнители(киллеры-профессионалы)

Основные

Резервные

Группа прикрытия(поддержки) (профи в отдельных вопросах)

Реализация отвлекающих мероприятий (включая создание козлов отпущения)

Доставка исполнителей на «поле боя», их эвакуация или ликвидация после акции

Наведение на козла отпущения или его ликвидация

На первый взгляд, модель может показаться чересчур громоздкой и излишне бюрократизированной, но в этом скрыт глубокий смысл. Любая бюрократия, выполняя управленческие функции, всегда стремится свести к минимуму ответственность за собственные ошибки и недоработки. В противоправной деятельности цена за ошибки и недоработки весьма высока и может равняться длительным срокам тюремного заключения или даже смертной казни. В организованной преступности технологическая цепочка растягивается таким образом, чтобы как можно дальше отодвинуть главарей на случай расследования и максимально снизить уровень ответственности исполнителей путем их участия только в отдельных эпизодах преступления. Наиболее наглядным примером, пожалуй, может служить ярко выраженная бюрократическая структура мафии. На тех же принципах строится и оперативная работа специальных служб, правда, с несколько иной спецификой ответственности.

Говоря о таком «высоком» типе противозаконной деятельности, как заговорщическая, нельзя не упомянуть еще об одном принципе, назовем его «принцип ящерицы». Общеизвестно, что при возникновении опасности ящерица легко отдает свой хвост, чтобы не лишиться головы. Этот принцип является основополагающим в организационной иерархической структуре большого заговора.

Приведенная выше абстрактная схема большого заговора представляет собой предельно упрощенный вариант его модели, ее нужно рассматривать просто как инструмент, пригодный для исследования той или другой тайной деятельности, которую можно отнести к заговорщической. Каким образом должен работать этот инструмент? Данная абстрактная модель заполняется конкретной информацией по какой-то версии. Затем в ее рамках проводится сопоставление и оценка сведений, анализ и составление заключения о реальности предложенной версии. Применение модели позволит увидеть, какие позиции версии нуждаются в дополнительном информационном обеспечении, и подсказать возможное направление (адресат, источник), где следует искать необходимые данные.

Я вовсе не считаю предлагаемый подход каким-то открытием, но в то же время убежден, что применение абстрактной модели большого заговора для анализа конкретных сведений может дать интересные результаты – как позитивные, так и негативные.

При штудировании опубликованных работ (конечно, это только малая часть всего написанного о различных заговорах) пришлось столкнуться с тем, что некоторые исследователи, затратив огромные усилия на сбор информации, не смогли потом соответствующим образом распорядиться ею при конструировании своей теории и подменяли доказательные выводы эмоционально окрашенными заключениями. Иногда возникает подозрение, что кое-кто делал это с умыслом, чтобы поддерживать неопределенность при описании событий. Как известно, неопределенность всегда держит в напряжении общественное мнение, а в этих условиях проще ставить вопросы, чем отвечать на них, легче и удобнее надувать сенсационные пузыри с многочисленными вопросительными и восклицательными знаками. Но это всего лишь мое субъективное мнение.

Наибольший интерес из всех изученных мною теорий большого заговора вызвало у меня частное расследование новоорлеанского судьи Джима Гаррисона, ныне покойного. Сразу оговорюсь, что оставляю в стороне его нравственные, этические установки и личные цели – меня интересует чисто «технологический» аспект произведенных им следственных действий, в которых, на мой взгляд, явно просматриваются контуры модели большого заговора. Возможно, такой подход был обусловлен предыдущим опытом работы Гаррисона в американских спецслужбах.

Гаррисон построил свое расследование в рамках следующей схемы. Априори он исходил из того, что «идеологи» большого заговора входят в состав высшего эшелона американского разведсообщества. Соответственно, в роли «организаторов» выступают профессионалы из ведомств, входящих в это сообщество. С учетом оперативной обстановки в Новом Орлеане – наличия антикастровской эмиграции, активности спецслужб и пребывания там Освальда, объектами своих следственных устремлений он избирает (исходя при этом еще и из своих возможностей) известных ему «контрактных агентов» американских спецслужб. Таким образом, через возможных менеджеров большого заговора Гаррисон ищет выход на исполнителей, то есть разрабатывает версию, практически совпадающую с выводом Комиссии Стоукса.

Думается, что именно такой подход позволил судье копнуть глубже, чем это сделала Комиссия Уоррена по Новому Орлеану. В свою очередь, Комиссия Стоукса не опровергла результаты действий Гаррисона, а подтвердила полученные им данные о существовании связки Банистер – Фэрри – Освальд. Кстати, в последующем эта информация в различных вариантах использовалась в других теориях большого заговора. Но, к сожалению, очевидно, в силу различных факторов Гаррисон, нащупав интересные «узелки», поспешил представить их в качестве элементов раскрытого заговора и попытался необоснованно придать им доказательную силу для организации громкого судебного процесса. Но ведь факт наличия контактов между какими-то лицами еще не доказательство существования преступного заговора. Опытный судья почему-то не захотел придерживаться этой истины. К чему это привело, общеизвестно. Само расследование и его итоги были скомпрометированы, дальнейшая разработка этой версии другими «заговорщиками» была затруднена. Поэтому такая поспешность скорее привела, если так можно выразиться, к «закрытию» заговора, конечно, при условии, что он существовал, чем к его раскрытию.

В нашумевшем фильме «Джон Ф. Кеннеди», поставленном режиссером Стоуном по материалам расследования Гаррисона, я увидел попытку наполнить модель большого заговора конкретной информацией. Это происходит в эпизоде встречи в Вашингтоне новоорлеанского судьи с неким мистером X. Привожу монолог последнего так, как мне удалось его записать после неоднократного прокручивания видеокассеты фильма:

«Мистер X. Идея носилась в воздухе… Крупные банкиры, нефтяные магнаты, оружейные магнаты и так далее… Организованного заговора, может, и не было.

Моему начальнику генералу И. позвонили… Мы выступаем… Когда?.. Осенью, скорее всего на Юге… Мы хотим, чтобы вы составили план действий… Это возможно? Короче говоря, было принято решение – он (Кеннеди) должен умереть… Никакого «голосования», никаких письменных документов… и некого винить… Нет одного врага… Не найти следов, не найти никаких ходов… Все это окутано секретностью…

Заговор был обречен на успех. Главным было оградить заговорщиков от любых преследований… Главным было сделать так, чтобы никто не узнал о заговоре, тем самым это и был настоящий заговор…»

Характерно, что монолог мистера X. звучит как описание одной из ординарных операций, в которых ему, очевидно, не раз приходилось участвовать. И в этом нет, на мой взгляд, ничего удивительного, ибо анонимный мистер X., по замыслу авторов фильма, выступает как опытный профессионал из американского разведсообщества, а та схема заговора, которую он рисует, мало чем отличается от сценариев операций, проводимых спецслужбами. Как ранее уже говорилось в этой главе, они осуществляются по тем же принципам конспиративности, но главное их отличие от преступных сговоров в том, что, когда они проводятся в рамках нормативных актов, предписанных для спецслужб, они носят характер законной оперативной деятельности.

Коль скоро пришлось прибегнуть к эпизоду из фильма о Кеннеди в качестве иллюстрации к своим рассуждениям, воспользуюсь случаем, чтобы кратко высказать мнение о его социально-информационном аспекте, не оценивая художественно-кинематографических достоинств и недостатков.

На мой взгляд, кинофильм весьма убедителен для тех, кто очень поверхностно представляет или вообще не знает проблему Далласа, и достигается это сценой выступления судьи Гаррисона на процессе. Однако фильм, как и его документальная основа, бездоказателен в смысле представления улик раскрытого заговора. Отсюда, очевидно, и двойственное восприятие кинокартины американским обществом.

Далее в этой главе я хочу рассмотреть два вопроса, которые мне представляются основными для любой теории заговора.

Первый: если большой заговор существовал, то до какого этапа дошло его развитие к 22 ноября 1963 года?

Второй: являлся ли Ли Харви Освальд участником большого заговора?

При рассмотрении первого вопроса будут использованы модель и следующий гипотетический сценарий идеального большого, или, пользуясь излюбленным выражением журналистов, широко разветвленного, заговора.

Весной 1963 года вице-президент Джонсон впервые объявил о предстоящем в конце того же года визите Кеннеди в Техас. «Носившаяся в воздухе идея», по выражению мистера X., материализуется в конкретную цель. «Идеологи» формулируют задачу – «осуществить покушение на президента с целью убийства во время пребывания в Техасе». На основе этой задачи в дело вступают опытные профи – «организаторы», которые начинают формирование управленческой структуры. Кем бы ни были «идеологи», на организационно-рабочем уровне в большой заговор неизбежно должны быть вовлечены профессионалы. Причем если на уровне «организаторов» участники разделяют идею, то на низших ступенях могут стоять завербованные на идейной основе, используемые втемную или работающие по найму, лишь бы хорошо платили. Поиск подходящих «менеджеров» ведется в среде, где вращаются специалисты по различным областям конспиративной деятельности. Последние, в свою очередь, там же подбирают «людей действия», то есть непосредственных исполнителей.

В целях безопасности заготовки структур действия создаются за пределами будущего «поля боя» с тем, чтобы раньше времени не привлечь к ним внимание соответствующих служб в период подготовки визита. Ретроспективный анализ дает основание полагать, что Новый Орлеан в те дни в высшей мере располагал такой средой. Как вариант можно рассматривать и Майами, но он слишком удален от места действия.

К сентябрю основная подготовительная работа, проходившая с мая по август, подошла к завершающей фазе. Здесь необходимо заметить, что время, как и пространство, тоже фактор безопасности и обусловливает сроки создания структуры большого заговора.

13 сентября далласские газеты опубликовали сообщение об однодневном визите президента в Техас 21 или 22 ноября 1963 года. Это можно считать точкой отсчета завершающего этапа (фазы) большого заговора.

Возрастает значение информационного обеспечения – поступления данных о расписании визита, местах посещения, маршрутах передвижения, системе охраны, сведений о предупредительных мерах спецслужб и режиме безопасности накануне визита. Обработка получаемой информации позволяет выбрать оптимальные точки маршрута или места посещения, пригодные для гарантированного осуществления акции, то есть конкретное «поле боя». Разрабатывается сценарий «дня X», определяются средства и способы проведения акции, исполнители, намечается возможность организации дополнительных благоприятных ситуаций для повышения эффективности их действий, согласовываются пути доставки киллеров на «поле боя» и их эвакуации.

«Группа прикрытия» приступает к постепенной подготовке отвлекающих мероприятий, включая конструирование «параллельного заговора» или лепку индивидуального козла отпущения. При возможности на местности создаются условия, приближенные к обстановке «поля боя» для спецподготовки исполнителя (или исполнителей).

Накануне 22 ноября структура большого заговора находится в состоянии готовности № 1.

Так или примерно так в 1963 году мог в идеальном варианте развиваться большой заговор против Кеннеди.

Почему в этом абстрактном, гипотетическом сценарии Новый Орлеан фигурирует как главное место зарождения структуры большого заговора? Потому что такое место ему отводится в основных теориях «заговорщиков». Их интерес, видимо, был основан на том, что здесь существовало много крупных и влиятельных фигур, имевших зуб на президента Кеннеди, находилась масса специалистов оперативной работы и противозаконной конспиративной деятельности, очевидно, немало болталось и профессионалов-киллеров, ну и, наконец, какое-то время в Новом Орлеане обитал Ли Харви Освальд. Это все понятно, но неясно, почему после 30 лет стольких усилий ничего определенного сказать нельзя – вроде что-то и было, а вроде и нет. И тогда возникает провокационный вопрос: а если это был «параллельный заговор», то новоорлеанский след был ложным и вел в тупик? Разве «организаторы», находясь, допустим, в Вашингтоне или Хьюстоне, не могли подобрать «менеджеров» в Чикаго или Детройте, а те – наемных убийц в Сан-Франциско или вообще за рубежом? Выходит, невозможно было найти черную кошку в темной комнате, поскольку ее там и не было.