Текст книги "Иванов.ru"

Автор книги: Олег Бажанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Да ладно! – отмахнулась женщина, поправляя старенький расстёгнутый халат, из-под которого выглядывала такая же старая ночная рубашка. – Я-то на пенсии. Высплюсь завтра. Проходите на кухню. Чай будете?

– Тётя Катя, не беспокойтесь! – с благодарностью в голосе продолжал рассыпаться Батурин. – Мы всё сами…

Тётя Катя пошла к себе досматривать потревоженный сон, а нежданные гости, раздевшись, расположились на кухне.

Сняв в коридоре куртку, Иванов, не найдя ничего лучшего, спрятал пейджер во внутренний карман и прошёл к столу.

В стареньком холодильнике Батурин отыскал ливерную колбасу, на столе в целлофановом пакете – вчерашний хлеб, а в шкафу – начатую бутылку водки.

– Удача! – воскликнул Батурин, вытаскивая водку на свет.

Ужин начался.

– Я здесь родился, – признался Александр после первой пропущенной рюмки. – Мы с отцом и мамой занимали комнату в этой квартире. Отцу дали от завода. А тётя Катя с покойным мужем занимали вторую комнату. Сколько помню себя, столько помню тётю Катю. Она молодая красивой была. А своих детей ей бог не дал. А мужа её – дядю Лёню – почти не помню. Хорошо запомнились только его похороны. Говорят, что был он футболистом, и на игре получил удар ногой в живот. Умер быстро. Ну, давай, по второй…

Дмитрий разлил.

– За нашу удачу! – поднял рюмку Батурин и посмотрел на Иванова. – Выходит, что мы с Димкой теперь твои должники.

– Ничего вы мне не должны, – морщась от явно поддельной водки, процедил сквозь зубы Иванов, ставя пустую чарку на стол и выискивая глазами, чем закусить.

– А ты хорошо стреляешь! – поддержал Батурина Дмитрий. – Четверых с ходу уложить! Это ж какая выучка! Где стрелять учился?

– Повезло, – пожал плечами Иванов. – Я как заметил ручку пистолета, торчащую из кобуры мента, так уже ни о чём и не думал. Руки сами действовали. А стрелял я всегда неплохо. Уже в училище призы брал.

– А ты хоть догадываешься, что теперь тебе светит «вышка»? – неожиданно спросил Батурин.

Иванов, перестав жевать, посмотрел на Батурина:

– И что дальше?

– Ничего, – безразлично произнёс Батурин. – Тогда в лесу мне пришлось тебя «отмазать» и соврать Чугуну, что это ты девчонку очередью «подрезал». Иначе смерть снайпера он бы на тебя повесил. И твоё поведение мне тогда подозрительным показалось.

– А что сейчас? – Иванов смотрел на Батурина с холодным прищуром глаз.

Батурин не ответил, потянулся вилкой за отрезанным куском колбасы на тарелке в середине стола. Достав колбасу, положил её в рот, стал старательно жевать и посмотрел на Дмитрия:

– Давай по третьей!

Иванову очень не нравился разговор про убитого им снайпера, тем более в присутствии постороннего, но надо было этот начатый разговор заканчивать. Дмитрий ещё разливал водку по рюмкам, когда Иванов спросил, пытливо глядя на Батурина:

– Саня, а почему ты меня сразу не выдал Чугуну?

Батурин, немного подумав, посмотрел Иванову в глаза:

– Понимаешь, скажу просто, но понятно: есть в тебе что-то от человека. Отличаешься ты от многих из нас. Хотел я тебя тогда «заложить», но вот что-то не пустило. Ностальгия, что ли, по всему нормальному, человеческому. Ведь и я когда-то был таким. Как ты эту девчонку защищал! Сам был готов подставиться… Я решил, что лучше иметь такого друга, чем врага. Да и хотелось, чтобы ты чувствовал себя моим должником. Но сегодня ты сполна рассчитался…

– Странно это слышать от тебя, – Иванов даже смутился от неожиданных слов.

– Что слышать? – не понял Батурин.

– Слова такие, – Иванов посмотрел товарищу в глаза.

– Какие?

– Нормальные, как ты сказал… А девчонку всё-таки зря ты…

– А ты думаешь, что Сашка Батурин хладнокровный убийца и бандит?! – повысил голос собеседник.

– Не кричи, тётя Катя услышит, – напомнил Иванов. – Да, я так думаю.

Батурин сразу как-то сник, стал меньше.

– А может, ты и прав, – тихо произнёс он. – Ведь тётя Катя уверена, что я ещё в милиции работаю…

– Дима, а ты что, действительно милиционер? – как бы невзначай поинтересовался Иванов.

– Мужики, давайте по третьей, – вместо ответа напомнил Дмитрий. – Чего время теряем?

– Третий… – Иванов поднялся с рюмкой из-за стола. Батурин и Дмитрий тоже встали.

– За погибших ребят! – Батурин выпил. Дмитрий молча опрокинул содержимое своей рюмки в рот.

– Всё, мужики, – закусывая и не садясь за стол, распорядился Батурин. – Завтра рано подниматься. Пошли спать.

Все трое улеглись в комнате Батурина, разместившись на видавших виды диване и двух раскладных креслах. Постельное бельё нашлось в большом старом шкафу.

– Мамино, – с любовью и тоской произнёс Батурин, притронувшись рукой к аккуратно сложенной стопке белых простыней, удивительно пахнущих свежим мылом.

– А что случилось с твоими родителями, Саня? – спросил Иванов, когда погасили свет.

– Мама умерла от сердца в тот год, когда я окончил институт и попал в Чечню, – выдержав паузу, ответил из темноты Батурин. – А отец её так любил, что не смог без неё жить и умер через год. Сам. Сердце просто остановилось.

Повисла длительная пауза.

– У тебя здесь одежда найдётся, чтобы ментам глаза не светить камуфляжами? – нарушил молчание Дмитрий.

– А тебе не показалось, что это не менты колонну взяли? – отозвался из темноты Батурин.

– Почему так решил? – засомневался Дмитрий. – Может «вованы»?

– Выучка не ментовская и не внутренних войск. Дима, ты же мент и служил во внутренних войсках – должен знать.

– Вообще-то, похоже. Тогда кто?

– Саня, а ты как думаешь, кто задержал колонну? – вопрос Батурина был обращён Иванову. Лица Батурина Иванов видеть не мог, но этот вопрос ему не понравился. «Почему Батурин спрашивает меня? Всё-таки не доверяет?» – подумал он прежде, чем ответить.

– Войсковой спецназ, – почти не сомневаясь, произнёс Иванов.

– Откуда знаешь, – настороженно спросил Дмитрий.

– Знаком с их работой по Чечне. И обмундирование войсковое.

– Прав Саня, – поддержал его Батурин и стал рассуждать:

– Это для нас хуже. Значит, колонну мы потеряли. А ведь с МВД была договоренность. В Министерстве обороны у нас своих людей нет. Но хорошо другое: «вояки» всё равно передадут всех задержанных ментам. Оттуда нам их вытащить проще.

– А если не ментам, а в ФСБ? – подсказал Иванов.

– Разберёмся! – проворчал Батурин. – Меня сейчас волнует: кто нас продал?

– Сложно всё, – заговорил из своего угла Дмитрий. – Не нашего уровня задача. Пусть «наверху» разбираются.

– Да нет! – возразил Батурин. – Мне надо знать: с кем работать и кому доверять? Запросто так голову в капкан совать не хочется.

– Думаешь «стукач» где-то среди начальства? – осторожно подсказал направление разговора Иванов.

– Может, среди начальства, может, среди нас, – неопределённо произнёс Батурин. – Полную информацию о грузе знали только «наверху». А там, в основном, – «урки». А среди «урок» и законы тюремные. Лично я им не верю.

– Я им тоже не верю! – поддержал Дмитрий.

– Не пойму я вас, мужики, – усмехнулся Иванов, – не верите «уркам», не уважаете, а им служите! И как-то не вяжется это с вашими погонами.

– Не «парься» сильно, Саня, – откликнулся Батурин, – мы-то с тобой уже «бывшие».

– Офицеров «бывших» не бывает, коллеги, – серьёзно сказал в темноту Иванов. – Офицер или есть, или его нет.

– А чего непонятного! – с плохо скрытой досадой отозвался в полголоса Дмитрий. – Помытарься с моё на «гражданке», когда семья жрать просит, а денег на работе платят столько, что самому голодным приходится оставаться. Думаешь, я от хорошей жизни в ментуру подался? И всё равно денег не хватало. Я себе штаны гражданские не мог в магазине купить! Срам один! В старье ходил. А тут Чугун «левые бабки» предложил! И делать-то надо то, чему тебя в армии научили. Естественно, что я согласился.

– Слушай, Дима, скажи честно, – Иванов очень хотел это выяснить, – ты тогда в лесу при расстреле пацанов был?

– Был, – тихо ответил тот.

– А я что-то тебя не видел, – Иванов старался припомнить лицо Дмитрия среди «вольных стрелков».

– Ты его не узнал в маске! – говорит Батурин серьёзно или смеётся, было не понятно.

– Всё мужики, я сплю. – Сизов завозился на кровати, укладываясь удобнее.

– Спокойной ночи. – Иванову дальше тоже не хотелось разговаривать.

Батурин ответил молчанием.

В окно пробивался поздний зимний рассвет. А заснуть не удалось. Вот они те, кто убивал Наташку и её друзей в лесу. Лежат рядом. Возьми нож и сверши задуманное. Но не поднимается рука. Всё-таки не стал он ещё таким, как эти двое. Но как вдруг изменился Батурин в своей квартире, будто стал совсем другим человеком! Ушло всё наносное, злое, страшное. Чувствуется в нём надлом душевный. Оказывается, Сашка Батурин, который вырос в этом доме, – совсем не плохой человек. Он помнит об ушедших родителях, любит свою семью, тётю Катю. Очень скучает по матери. А Дмитрий? Нормальный мужик, заботящийся о жене и детях. И как-то уж совсем незаметно для себя сблизился с ними душой Иванов. Не поднимается рука просто взять и убить их. На войне с этими ребятами он, наверное, пошёл бы в разведку и был бы уверен в них, как в себе! А теперь он должен с ними поступить, как с врагами. Так что же это за время такое, которое делает врагами друзей, братьев – чужими, соратников по оружию – непримиримыми! Неужели прав Чугун, и идёт Гражданская война? Война между своими. Война без правил.

С мыслями об этом Иванов не заметил, как заснул.

Утром Батурин успел сбегать в магазин, пока все ещё спали. Когда Иванов и Дмитрий поднялись и заявились на кухню, там их встречали Батурин с тётей Катей, и вкусно пахнущая яичница с колбасой.

После сытного завтрака гардероб Батурина подвергся тщательному осмотру. Старых вещей там оказалось не много, и не нашлось почти ничего зимнего. Дмитрий всё-таки сумел подобрать себе штаны и куртку «Аляску». Его чёрная маска-шапочка, собранная на голове, вполне походила на спортивную. В таком виде Дмитрий был готов ехать хоть в Москву.

Иванов себе ничего подобрать не смог. Батурин, напротив, нашёл много вещей, но от поездки домой решил воздержаться.

– Меня теперь каждая собака знает, как старшего колонны, – трезво рассудил он, проводя маленькое совещание у себя в комнате за столом. – Вот вас почти никто не знает, но, если выбирать, то из вас двоих Чугун больше поверит Дмитрию. Поэтому ты, Дима, поедешь на «фирму» и узнаешь: как там? Про нас расскажешь только Чугуну. Как он дальше скажет, так и сделаем. А пока мы с Саней Ивановым будем тут дожидаться твоего телефонного звонка.

На этом и порешили. Дмитрий, переодетый в гражданский костюм, попрощавшись, поехал на разведку. Провожать его не стали, чтобы лишний раз «не светиться» в посёлке днём.

После отъезда Дмитрия Батурин взял стул и полез на шкаф. Он отыскал и потянул оттуда старый большой чемодан.

– Помоги снять, – попросил он Иванова, с интересом наблюдавшего за потугами хозяина.

Изрядно потёртый, но прочно скроенный, наверное, ещё довоенный чемодан оказался очень тяжёлым.

– Ты там слитки золота хранишь? – пошутил Иванов, принимая из рук Батурина груз.

– Лучше, – хитро усмехнулся Александр, с помощью ключей открывая крышку чемодана. Внутри оказался целый арсенал оружия: два завёрнутых в тряпки автомата Калашникова с укороченными стволами и три пистолета Макарова. Ко всему этому прилагались снаряжённые магазины.

– Ты запасливый! – похвалил Иванов товарища за предусмотрительность.

– Это моя последняя «явка», – признался Батурин, бережно разворачивая и перекладывая оружие на пол. – Живым мне сдаваться нельзя. Поэтому моя жизнь кому-то дорого будет стоить.

– Верю, – Иванов серьёзно посмотрел на Батурина и вдруг перед глазами явственно всплыла картина: как приподнимается с окровавленного снега умирающая раненная девушка, а холодные серые сумерки прорезает короткая автоматная очередь… Иванов наяву услышал резкий звук автоматных выстрелов и увидел глаза девушки, полные ненависти и ужаса.

– Эй, ты сейчас где? – откуда-то со стороны дошёл до Иванова голос Батурина.

– Так… задумался, – бросил Иванов, глядя на автоматы.

– Выбирай себе по вкусу, – предложил Батурин, указав на разложенный на полу арсенал. – К каждому автомату по четыре рожка. К пистолету по две обоймы и там, в коробке, ещё патроны. Плюс у нас с тобой по гранате. Если что, нас так просто не возьмут.

Иванов, взяв короткоствольный автомат, перекинул его на весу из руки в руку.

– Не хотелось бы пускать в дело, – сказал он, кладя оружие обратно на пол и глядя на Батурина. «Рано, ещё не время», – промелькнула мысль, охладившая желание поквитаться.

– Будем надеяться, что не придётся, – проронил Батурин, проверяя пистолеты.

– Саня, я домой позвоню, а то мои волнуются. – Иванов, сидя на стуле, наблюдал за действиями Батурина.

– Ты сам подумай, – посмотрев на Иванова, стал рассуждать тот, – если твой телефон прослушивается, то нас в два счёта «вычислят» по звонку. Даже из посёлка звонить тебе не советую. Потерпи, выберемся отсюда, тогда звони, сколько душе угодно.

– Ясно, – не стал возражать Иванов.

В обед, дождавшись пока Батурин отлучится из квартиры, а тётя Катя закроется в своей комнате, Иванов подошёл к старому телефонному аппарату в коридоре и, накручивая диск, набрал московский номер Алексея Агеева.

Рано утром в коридоре зазвонил телефон, и трубка голосом Дмитрия Сизова сообщила, что к дому сейчас подъедет «Волга» с тонированными стёклами. Там только один водитель. Батурина и Иванова ждут в фирме.

С Сизовым разговаривал Батурин. Положив телефонную трубку на аппарат, он задумался, потом, посмотрев отсутствующим взглядом на ожидающего в коридоре Иванова, будто в никуда медленно произнёс:

– Собираемся. Сейчас подойдёт машина…

Услышав звук подъехавшего автомобиля, и выглянув в окно, Батурин убедился, что «Волга» остановилась у подъезда. Но он почему-то не спешил одеваться.

– Что-то мне тревожно на душе, – почти прошептал Батурин, разглядывая пустынную улицу сквозь прикрытые шторы. – Не спокойно… Саня, погляди сам: не праздник, не выходной, а на улице не видно прохожих.

Иванов подошёл к окну и осторожно отодвинул штору. Беспокойство Батурина стало передаваться и ему. В этот не совсем ранний час на улице почему-то не было людей.

– И Сизов говорил не своим голосом, – тихо сообщил Батурин. – Волновался, что ли? Мне это сразу показалось странным.

– Может, заболел? – предположил Иванов, отвлекаясь от окна.

– Может… Ты видел когда-нибудь в фирме эту «Волгу»? – продолжая пребывать мыслями где-то далеко, спросил Батурин.

– Не припомню такой, – честно ответил Иванов, рассматривая стоящий внизу автомобиль. – Может, нанятая?

– Может… Но навряд ли. И охраны нашей нет. Странно. Не похоже это на Чугуна.

– Времена меняются, – возразил Иванов. – Может, охрана поджидает нас где-то.

– Именно поджидает… Бережёного бог бережёт! – приняв решение, Батурин будто вернулся в этот мир и стал энергично отдавать команды. – Арсенал не пригодится. Берём пистолеты и через чердак на пожарную лестницу. Кроме денег и документов с собой ничего не брать! Я иду первым, ты – прикрываешь. Пока ещё совсем не рассвело – не заметят. Уйдём.

– Ты думаешь, нас «обложили»? – Иванову стоило большого труда играть отведённую самим себе роль, оставаясь в образе не очень сообразительного человека.

– А ты так не думаешь? – Батурин некоторое время смотрел на товарища. Иванову ничего не оставалось, как, пожав плечами, сказать:

– Что-то быстро они на нас вышли.

– Именно… Сейчас некогда разбираться. Уходим. А разберёмся потом…

Медленно приоткрыв дверь на лестничную площадку, Батурин с пистолетом в руке осторожно высунул голову и посмотрел по сторонам. Убедившись, что в подъезде их никто не ждёт, сделал первый шаг. Иванов, держа пистолет наготове, вышел из квартиры вслед за товарищем и тихо притворил за собой дверь. Они поднялись полуэтажом выше и оказались у входа на чердак. Батурин с помощью ключа быстро справился с большим навесным замком на невысокой грязной двери. Обитая потемневшей жестью старая чердачная дверь подалась со скрипом. Войдя на чердак, они с тем же противным скрипом прикрыли её за собой. Почти в полной темноте подкрышного пространства Батурин ориентировался уверенно:

– За мной, – скомандовал он Иванову, – только голову пригни!

Через чердачное окно с дырявой фанерой вместо стёкол, в которое сочился серый рассвет и безжалостно дул январский ветер, Батурин и Иванов выбрались на крышу.

– Осторожно, шифер скользкий, – негромко предупредил Батурин. Держась за кирпичные трубы вентиляции и отопления, беглецы, стараясь соблюдать полную тишину, перебрались на обратный скат крыши, и подошли к самому краю. Почти рассвело. Они осмотрели тыльную сторону дома и дальше путь к отступлению. Внизу под лестницей не было видно ни души. Пустырь за посёлком казался спокойным.

– Я спущусь первым, – показал Батурин на металлическую пожарную лестницу, – а ты меня подстрахуешь. Потом спускайся, а я подстрахую тебя. Если что не так, я живым сдаваться не собираюсь. – Батурин показал гранату и засунул её обратно в карман. Иванов только кивнул головой в знак согласия.

– Ну, с Богом! – выдохнул Батурин и ступил на металлические перекладины. Спустился он быстро.

Убедившись, что товарищ стоит на земле, Иванов взялся за холодные железные перила. Уже на середине спуска он почувствовал, как немеют от холода руки. От сковавшего металл мороза не спасали даже кожаные перчатки на меху. Иванов посмотрел вниз: оставалось совсем немного. Ступив на землю, он засунул перчатки в карман, а замёрзшие руки под куртку.

– Некогда, – поторопил Батурин, – по пути согреешься. Уходим!

Преодолевая невысокие заборы частных огородов, две фигуры – одна в зелёном камуфляже, другая в «гражданке» – стали удаляться от посёлка в сторону виднеющегося невдалеке пролеска, за которым проходила шоссейная дорога на Москву. Их никто не преследовал.

– Не подвела меня интуиция! – со злостью прошептал на ухо Иванову Батурин, когда они при выходе из придорожной лесополосы чуть не столкнулись с ОМОНовцами, курившими на обочине дороги возле милицейского автобуса. – По наши души «ангелы» прилетели. Предал Сизов, сволочь!

Стараясь оставаться незамеченными между деревьями, беглецы углубились обратно в лесополосу и пошли ускоренным шагом вдоль дороги от посёлка.

– Сделаем так, – через некоторое время сказал размышляющий о чём-то Батурин и остановился, – сейчас мы разделимся. Каждый будет пробираться домой самостоятельно. Нас ищут двоих. Так? – Батурин посмотрел на Иванова. – Один из нас обязательно дойдёт. Главное – добраться до Чугуна. Он поможет. И нужно доложить ему, что Сизов предатель! Ну, что?

– Согласен, – кивнул головой Иванов и посмотрел на Батурина. – Давай разделяться. Ты по «гражданке». Выходи на дорогу и лови попутку. А я так дальше и пойду, пока лес не кончится. А там видно будет. Если доберёшься первым – моим ничего не сообщай.

– Понял. – Батурин полез во внутренний карман куртки и протянул пачку денег. – Возьми, Саня, они тебе могут понадобиться.

– Твои? – зачем-то спросил Иванов.

– Фирмы, – коротко бросил Батурин. – Бери, говорю!

– А как ты потом отчитаешься?

– До этого «потом» суметь дожить надо!.. – Батурин добавил матерное выражение. – Эти деньги на командировку. Со всей колонны только двое нас и осталось. Поэтому бери и не мучайся. У меня ещё есть.

– Благодарю! – Иванов спрятал деньги в карман.

– Ну, удачи, братишка! Где наша не пропадала! – Батурин пожал Иванову руку и направился на звук проезжающих машин. Иванов, постояв, надавил кнопку висевшего на поясе пейджера и, включив радиомаяк, двинулся вдоль дороги…

– Ну, здравствуй!.. – Иванов повернулся на голос и не поверил своим глазам: на пороге комнаты для допросов в зелёной общевойсковой форме с погонами подполковника стоял Виктор Быстров.

– Здравствуй! – повторил Быстров. – Не узнаёшь?

Иванова словно ударило током: вот чей голос он не мог вспомнить ночью на шоссе! Как же он не узнал под спецназовской маской друга? Прошло более трёх лет после их последней встречи, но Быстров почти не изменился. Только погрузнел чуть-чуть.

– Виктор! – радостно вырвалось у Иванова. – Здорово! Как ты меня нашёл?

– Сиди, сиди… – Быстров, закрыв за собой дверь, прошёл в комнату и протянул Иванову руку. – Ну, здорово, братишка! Рад, что мы снова вместе!

Иванов всё-таки поднялся, и они обнялись. Обнялись как братья по оружию, по тяжёлым военным будням, как офицеры, рисковавшие жизнью и прикрывавшие друг друга в бою.

Иванов верил и не верил, что перед ним его боевой товарищ. Это было больше, чем везение. Немного постояв, держась за руки и глядя друг другу в глаза, они, наконец, вспомнили о деле.

– Ты здесь главный? – поинтересовался Иванов, окинув глазами серую тюремную комнату.

– Да ты садись, – по-доброму улыбнулся Быстров. – Разговор у нас с тобой долгий. А на стены не обращай внимания, считай, что это временный антураж. Здесь, конечно, главный не я, но в твоём деле – одно из самых главных действующих лиц.

– Это как?

– Давай не всё сразу, – произнёс Быстров, усаживаясь за стол следователя. – А я ведь тогда поверил в то, что ты погиб в горах. Жалел очень, что не смог помочь в той истории с расследованием по налёту на населённый пункт. Узнал поздно. Вообще-то странная какая-то история! Веришь, никаких материалов по ней нет. Нас не трогали… Ну, с этим ладно… и вдруг такая неожиданность: экстренно знакомлюсь с планом по захвату колонны с оружием и гляжу – твоя фамилия. И даже имя совпадает. Сразу даже не поверил, что это ты. Решил уточнить в Министерстве внутренних дел. Мы ведь теперь все вместе с терроризмом боремся, так сказать, – в одной команде. Я от нашей «конторы» представляю отдел. Пока суд да дело – я по инстанции вверх: разрешите мне возглавить операцию по захвату? Времени было в обрез. Наш генерал – пробивной мужик, разрешили. А тебя я там – на шоссе сразу узнал.

– Так это ты меня освободил? – догадался Иванов. – И ты этот номер придумал с холостыми патронами?

– А что? Натурально получилось. Всё разыграли, как по нотам! Ты тоже молодец! – кивнул головой довольный подполковник. – А классно мы всё обставили с вашим побегом! Даже некоторые мои ребята поначалу поверили. А все остальные до сих пор верят. А мы не станем пока их разубеждать.

– А что с другими сопровождающими из колонны?

– Остальными задержанными МВД теперь занимается.

– МВД? – с сомнением в голосе переспросил Иванов.

– Ну да, – подтвердил Быстров. – Это их операция. Милицейские начальники распланировали «грандиозный» захват в момент передачи оружия боевикам, но не «смикитили», что в Ингушетии их коллеги на чеченцев работают. А мы знаем. Поэтому было решено колонну брать прямо при выезде из Московской области силами ГРУ. Теперь вот улаживаем отношения с МВД и ФСБ. Но это мелочи… Самое главное: оказалось – это ты, живой и невредимый!

– Выходит, что мы оружие везли? – уточнил озадаченный Иванов.

– Оружие, – подтвердил Быстров. – Похищенное со складов Московского военного округа. Прямиком террористу Басаеву. Потому мы и подключились. ГРУ ведь гражданскими делами не занимается.

– А я думал, что мы везли гуманитарную помощь.

– Грузовики оборудованы вторым дном, Саня. Поэтому ты и не увидел. Но спасибо за поданную вовремя информацию. – Быстров стал листать какие-то бумаги на столе. – Кстати, как там твой коллега Батурин – будет с нами общаться? Как считаешь?

– Трудно сказать, – пожал плечами Иванов. – А у вас что-то на него есть?

– Имеется кое-какой материальчик. Может, Батурин думает, что мы о нём ничего не знаем? – Быстров посмотрел на Иванова. – Тут он сильно ошибается! Посоветуй, Саня, как нам его лучше обработать, чтобы он согласился на сотрудничество?

– Он хоть и сволочь, но не последняя, – вздохнул Иванов, вспомнив про убитую в лесу девчонку и ночной разговор в квартире Батурина. – С головой «дружит». А как с ним работать – в этом уж вы специалисты. Силой он не дастся. Назначьте встречу, гарантируйте безопасность. Убеждайте. Проанализируйте вместе с ним последние пару лет жизни, те, что он служит фирме. Я думаю, что человеческое в нём ещё что-то осталось. И семья у него есть. Он их любит.

– Поможешь? – Быстров посмотрел на Иванова.

– Помогу, – после некоторого молчания согласился Иванов. – Знает Батурин много. И Чугун ему верит. Кстати, когда меня выпустят?

– Не спеши, – Быстров откинулся на стуле, задержав взгляд на лице Иванова. – Не всё так просто. Да и не безопасно для тебя в данный момент «светиться» на воле. Для фирмы ты представляешь угрозу – участвовал кое в чём, знаешь кое-что. Зачем им лишние свидетели? Особенно сейчас. Пусть считают, что ты ударился в бега. Немного всё поуляжется, прояснится ситуация, тогда и выйдешь. Лучше подумай, что делать с Батуриным?

– Подумаю.

– Тут рядом с тобой Сизов сидит. Вовремя ты его «вычислил». Мало того, что «крот» среди оперативников завёлся, так он ещё в спецназе у Чугуна подрабатывал! Редкий мерзавец!

– Вы успели его перехватить до встречи с Чугуном?

– Взяли прямо на вокзале «тёпленького» при выходе из электрички. Он ничего сообразить не успел. Свои оперативники его опознали на одной из станций. После твоего звонка милиция операцию по захвату объявила. Так что с Чугуном он так и не встретился.

– Раскололи его?

– Расколоть-то раскололи. Только вот не знаем, насколько глубоко? И планов его дальнейших не знаем. Вроде согласился сотрудничать, помогает следствию… Без возражений позвонил вам… А там, кто его знает? Слушай, может тебя с ним из «одиночек» в одну камеру перевести?

– Не уверен, – засомневался Иванов. – Сизов не дурак. А вдруг он решил поиграть: дал согласие на сотрудничество для видимости, а потом обо всём Чугуну доложит. А я раскроюсь раньше времени. Вы уж сами без меня с ним определитесь. Потом, при благоприятных обстоятельствах – можно и на контакт пойти. Тогда я с ним пообщаюсь. А если поверю ему, другой разговор будет. Кстати, Батурин уверен, что Сизов – предатель. Пусть он с этой информацией дойдёт к Чугуну. Сизову потом деваться будет некуда.

– Ладно. В этом резон есть, – согласился Быстров, ставя на стол диктофон. – Теперь, Саня, давай рассказывай про себя всё подробно, как на духу: как, где, когда ты познакомился с «фирмой» и как начал в ней работать?

Иванов, немного помолчав, начал рассказ со случайной встречи с Есиным…

Всё сказанное Иванову пришлось повторить на бумаге. Писал он в своей камере весь долгий вечер и часть ночи. Благо, что бумаги было много, и ему никто не мешал. Единственное, о чём не упомянул Иванов, так это о своём желании самому наказать участников лесного расстрела.

Исписанная пачка стандартных листов получилась довольно толстой. Утром он передал её по назначению.

Вторая беседа с Быстровым состоялась на следующий день уже без диктофона. Началась она с вопроса Иванова:

– Скажи, Витя, а почему делом «фирмы» занимается ГРУ?

– Может, ты считаешь, что мы не справимся? – холодно улыбнулся сидящий через стол напротив Иванова Быстров и невесело взглянул на товарища.

– Да нет, – пожал плечами Иванов. – Просто организация ваша уж очень серьёзная. И гражданскими лицами вы вроде не занимаетесь. Сам говорил.

– А, по-твоему, терроризм и Чечня – это не серьёзно? – Быстров погасил улыбку.

– Наоборот, – Иванов даже выпрямился на стуле под взглядом товарища. – Считаю, что Чечня – слишком серьёзно. Но вроде бы нашей «фирмой» занималось МВД?

Быстров поднялся, прошёлся по комнате и остановился у зарешеченного окна. Недолго постояв, глядя на улицу, он повернулся к Иванову:

– За этой вашей «фирмой» числятся большие «грязные дела». Нам с твоей помощью удалось зафиксировать одну из поставок оружия на Кавказ. Но это только – капля в море. А что дальше? Где хозяева? Что толку, если мы сейчас возьмём этого Чугуна? Твои показания – против него? Для суда этого недостаточно. Даже если он состоится, верхушка останется нетронутой. Да и свидетелей уберут. Нам бы самый верх зацепить! А как? Ты хотя бы знаешь, кто руководит организацией поставок наркотиков в области? – Быстров выжидающе смотрел на Иванова.

– Не знаю, – пожал плечами тот. – Я на самый верх доступа не имею. Но слышал, что кто-то опытный.

– В том-то и дело. Все только слышали! – подполковник с силой сжал и разжал перед лицом кулак, будто раздавил в воздухе кого-то невидимого. – Могу дать подсказку: по непроверенной информации этот канал поставки наркотиков налажен двумя сёстрами. Как их зовут – не знаем. В криминальных кругах их клички: Зита и Гита. Может, есть у тебя на примете такие?

– Эти сёстры живут в нашем городе?

– Не обязательно. Они могут проживать и в Москве, и в области. Не исключение и ваш город.

– Нет, – подумав, ответил Иванов.

– И у нас нет, – вздохнул Быстров. – Значит, будем ждать, пока Чугун нас на них выведет. Будем следить и ждать! Да ты угощайся! – Быстров показал взглядом на два стакана с чаем на столе и блюдце с печеньем.

– Как там Сизов? – Иванов придвинул горячий стакан и стал кидать в него кусочки сахара, лежащие тут же, на блюдце.

– Похоже, сказал всё, что знал. – Быстров стал смотреть в окно. – Дам тебе почитать протоколы его допросов. Может, где какие «нестыковочки» найдёшь.

– Согласен. – Иванов стал размешивать сахар ложечкой, негромко бряцая ей о края стакана. – Мне самому интересно почитать. А что с Батуриным? Дошёл?

– Дошёл. – Быстров, глядя на Иванова, оставался стоять у окна. – ФСБшники держат на «прослушке» все телефоны фирмы. Небезызвестная тебе Лариса вчера вечером звонила Чугуну и сообщила, что «гость» остановился у неё. «Наружка» проследила за Чугуном. Тот поехал прямо к дому Ларисы и через полчаса вывел из подъезда коренастого мужчину. Лица рассмотреть не удалось, гость надел на голову капюшон спортивной куртки. Но думаю, что это Батурин. Проследить дальнейший их маршрут не удалось. Машина охраны Чугуна «отрезала» машину наружного наблюдения через пять минут. Обнаружили слежку. А нам сейчас информация ой как нужна! Как думаешь, Чугун не уберёт Батурина?

– Думаю, что сейчас – нет, – рассудительно произнёс Иванов. – Таких бойцов, как Батурин, у Чугуна не много. Он его уберёт только тогда, когда перестанет доверять.

– Резонно, – кивнул Быстров. – Пока компрометировать возможный перспективный источник информации не будем. Лучше мы его аккуратненько «возьмём» и предложим торг: или – или…

– Ну, арестуете вы Батурина, – Иванов отпил чай. – Он будет молчать. Что тогда? Примените ваши специальные методы?

– Это на крайний случай. Не хочется калечить парня. А что ты предлагаешь?

– Подумать надо, – пожал плечами Иванов.

– Хорошо бы, чтоб он на нас поработал. Нам, кроме выходов на главарей группировки, нужны выходы на верхушку банд боевиков, нужны все каналы поставок в Чечню и из Чечни.