Текст книги "Волки Севера"

Автор книги: Олаф Локнит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
в которой Врата сначала открываются, а потом запечатываются навеки.

Клянусь, я отдам человеку, который мне объяснит, что здесь происходит, все золото, какое у меня есть, и еще у Эртеля в долг попрошу, чтобы приплатить,– мысли неслись в голове Конана со стремительностью падающего на добычу коршуна.– Бешеный Вожак, волшебная ночь, Книга Бытия, оборотни, дворцовый переворот… Потом оказывается, что Гуннар вовсе и не Гуннар, а немедийский граф, а служит он моему старинному дружку, который не больше, не меньше, как глава немедийской тайной службы! С ума сойти! Получается, что меня и посланцев Эрхарда водили за нос почти целую седмицу, обманывали, врали в глаза и дурили все, кто только мог! Нас просто использовали! Бешеный – в своих интересах, Гуннар – в своих. Я уж не буду воспоминать про Альбиорикса, чтобы не огорчаться лишний раз. Кошмар!»

Свита Бешеного Вожака тем временем пребывала в сомнениях. Оборотни смотрели на Джарефа, ожидая, какое он примет решение. Похоже, Бешеный со всей ясностью понял: налицо безоговорочное поражение.

Пройдоха Гуннар привел в капище не меньше пяти десятков «друзей» (о которых он так простодушно заливал Конану минувшим днем и, между прочим, вытребовал у киммерийца недурную сумму в золоте, якобы на оплату «наемникам»). Выход перекрыт, если кто-нибудь двинется с места – не избежать арбалетной стрелы.

Конечно, можно посопротивляться для вида и героически пасть, защищая своего бога и дело, за которое Бешеный начал войну с человеческим миром, но ведь смерть Вожака будет означать окончательный и позорный провал всех замыслов. И это после стольких усилий!

– М-да…– Джареф кашлянул и перевел взор на Гуннара.– Не ожидал. Клянусь именем Фреки, финал этой истории мог быть каким угодно, но только не таким. Позволь узнать, почтенный граф – или мне называть тебя «ваша светлость»? – каким образом в дело вмешалась тайная служба Немедии? Я слышал о Вертрауэне. Многие утверждают, что немедийский Пятый Департамент – лучшая секретная служба стран Заката. Я знаю, вы меня убьете, но перед смертью я хотел бы удовлетворить свое любопытство.

– Мы лишь служим Драконьему Трону и нашему королю,– Гуннар заложил руки за спину и прошелся вправо-влево. Его речь вовсе не была пафосной. Он будто бы излагал общеизвестные истины.– Граф Мораддин начал следить за событиями на Полуночи материка, как только в Пограничном королевстве началась смута.

– Подумаешь, смута в Пограничье! – фыркнул Конан.– Да таких смут там случается по десятку в год!

– Помолчи. Потом выскажешь свое мнение,– отмахнулся Гуннар и продолжил: – Это была не простая война за обесценившийся трон и чисто номинальный титул короля Пограничья, это было восстание оборотней. Поэтому Вертрауэн и заинтересовался. Мы отлично знали о пророчестве Изначального Вожака. И потом, надо вспомнить о двух предыдущих бунтах Бешеной Стаи. Первый случился двести лет назад и поверг все полуночные пределы, от Соленых озер до Граскаальского хребта, в чудовищный хаос. Сожжены сотни замков и деревень, сумасшедшие оборотни вырезали людей тысячами… Только вмешательство аквилонской и немедийской армий помогло усмирить бунт. Тогдашний король Немедии надолго запомнил этот беспокойный год, а аквилонец, внук того самого Сигиберта Завоевателя, король Сигиберт Второй, вообще предлагал извести племя оборотней под корень. Следующее восстание случилось через сто лет, когда появился новый Бешеный Вожак. По счастью, Стая не смогла нанести Пограничью, Бритунии и полуночной Немедии большого урона – Бешеный погиб во время невероятной силы снежной бури… Хотя как знать, может быть, тогда Вожаку помогли умереть? Неважно. Третьего пришествия Бешеного мы ждали. И как только с Полуночи поступили известия о начале мятежа оборотней, граф Мораддин принял меры.

– Постой! – воскликнул Конан.– Это тот самый Мораддин?

– Какой еще «тот самый»? – не понял варвара Гуннар.– Его светлость, конечно, не коренной немедиец, он родился в Туране…

– Вот неправда! – со знанием дела заявил киммериец.– Он родился в Бритунии. Мораддин просто долго жил в Туране.

Гуннар поднял руку, приказывая Конану замолчать, сказав при этом:

– Мы не будем обсуждать историю жизни его светлости графа Эрде. Сейчас это ни к чему. Потом, в трактире, за кружечкой эля. Давайте лучше утолим любознательность досточтимого месьора Джарефа…

Но у месьора Джарефа были свои соображения на этот счет. Похоже, он просто хотел потянуть время разговором с немедийским графом, прежде так умело изображавшим туповатого стражника. Бешеный постоянно поглядывал наверх, ожидая, когда придет его час, и вот прозрачный купол святилища вдруг начал наливаться тревожным бело-голубым светом, восемь звезд встали в ровную линию, протянувшуюся от закатного горизонта до грани восхода, обитаемая людьми Сфера замкнула цепь и…

И тут случилось нечто невообразимое.

Видимо, предводитель Стаи владел способностью разговаривать со своими приближенными при помощи мысли, иначе ничем другим не объяснишь невероятную согласованность действий, так и не сложивших оружие оборотней.

Первым делом в действие кровавого спектакля вступила малышка Ани, которая и в облике пантеры сохраняла демоническую привлекательность. Угольно-черная гибкая кошка, наверняка сознавая, что неминуемо погибнет, рванулась в атаку на людей Гуннара – она в два мягких и долгих прыжка достигла лестницы, на которой стояли немедийцы, бросилась в самую их гущу и начала убивать. Долго противостоять прекрасно обученным воинам тайной службы Ани не могла, но внесла сумятицу в их ряды, а среди всех прочих вызвала легкую панику. Даже Гуннар слегка опешил и растерялся. Он-то полагал, что победа завоевана.

Сбившиеся в плотный строй оборотни, за спины которых и ускользнул Джареф, начали медленно отступать к алтарю Фреки, без особого труда сдерживая Конана и его приятелей, довольно быстро уяснивших, что Бешеный Вожак собирается закончить свою миссию любой ценой. Конан зарубил двоих, но вскоре он и Альбиорикс натолкнулись на такую ожесточенную оборону, что быстро пробиться к Джарефу, уже начавшему читать Книгу Бытия, было просто невозможно.

– Меч! – взревел Джареф, прибавив к этому простому слову несколько коротких звучных фраз на древнем наречии Карающей Длани. Конан, сообразив, что сейчас произойдет, прыгнул к валяющемуся без чувств советнику Вегелю, пытаясь перехватить магическое оружие, но клинок Скелоса, лежавший рядом с месьором советником, взмыл в воздух, попутно попытавшись рубануть наотмашь варвара. Конан, отлично зная, что с мечами Скелоса, которые действуют сами по себе (и действуют весьма умело, надо сказать), отшатнулся, споткнулся о тело Вегеля и упал. Клинок поднялся к звездным небесам, а затем нырнул вниз и оказался в руке Джарефа.

– Где Рангильдор? – варвар, едва поднявшись, суматошно оглядывал капище. Он точно помнил, что люди Вегеля принесли Рангильдор сюда, завернули в холстину и положили где-то в углу. Тут же к Конану подбежал бледный Тотлант. Волшебник нес позабытую всеми Книгу Веренелельд – рубины на золотой башенке пылали ало-оранжевым огнем, а сквозь камень проступали ясные силуэты рун.

– Вот Книга! – выдохнул Тотлант.– Где клинок? Давай сюда! Что значит – «отобрали»?! Да я тебя в жабу превращу, недоносок киммерийский!

Конан, в особо сложные и ответственные моменты соображавший исключительно быстро, глянул на башенку и машинально прочитал проступивший на рубинах рунный рисунок. Ему были видны только четыре символа – «Алгиз», «Хагалаз», «Райда», «Соули», то есть «Божественная сила», «Запрет», «Дорога», «Победа». Последняя руна, впрочем, могла означать и свет солнца.

Теперь стало понятно, какая это книга. Каждая руна – это отдельная история, длинная и запутанная. Но в то же время руны – это символы. Символы и магические знаки.

– Дайте меч, ублюдки! – надрывался Конан, пытаясь переорать шум драки, ибо черная пантера все еще продолжала сопротивляться немедийцам и постепенно отступала к Вратам, почти неуязвимая для клинков и арбалетных стрел, от которых уворачивалась с невероятной колдовской ловкостью.Джареф читал Книгу, возложив на ее страницы меч Скелоса. Тотлант с безумным ужасом в глазах наблюдал за Вратами. Из четырех засовов уже рухнули три. Конан ругался, на чем свет стоит, употребляя все знакомые ему языки и наречия, и остановился только, когда его схватил за плечо взмокший Гуннар и всучил длинный тяжелый сверток.

– Почему мне приходится выполнять вашу работу? – скороговоркой выпалил немедиец.– Забирай Меч, Тотланта и Башню! Действуйте! Сделайте хоть что-нибудь! Оно сейчас вылезет!

– Как поступать? – рявкнул Конан.– Руны я смогу прочитать, а что делать с мечом и Тотлантом?

Волшебник в это время отобрал у Конана Рангильдор, сбросил с него грубую ткань и рассматривал попеременно то Книгу, то клинок.

– Есть! – взвизгнул от восторга Тотлант, обнаружив на основании башенки углубление, в точности копирующее силуэтом навершие рукояти Рангильдора. Маг быстро вставил яблоко меча в фигурную нишу, Рангильдор, и без того полыхавший бесчисленными синими искрами, превратился в полосу слепящего белого света, а рубины слились в одно пылающее кольцо. Конану показалось, будто к мечу приделали еще одну громоздкую рукоять.

И в этот момент Врата Серой Дороги отворились.

Фреки, древнее порождение звериного мира, стоял на пороге мира человеческого.

Ничего особенного – волк как волк. Только масти черной и размером с быка. Он выглянул из сияющей звездами полутьмы, повел лобастой башкой и, увидев Бешеного, оскалился в настоящей, почти человеческой улыбке.

Бой прекратился. Все – оборотни и люди – почувствовали, как из Врат истекает могучая божественная сила.

Веллан с Эртелем, так и не сбросившие звериное обличье, легли на брюхо и тяжело задышали. Испугались. Конан и то начал оценивающе посматривать на лестницу, ведущую в подземелья замка, подумывая об отступлении. С демонами сражался, бывало. Но драться с богом? Ну уж нет. Ищите другого героя!

– Тотлант, давай! – Гуннар схватил волшебника за шиворот и потряс.– Загони его обратно в черную бездну, и я сделаю тебя герцогом!

– Не получается,– стигиец едва не плакал.– Не работает! Ну, руны, понятно, заклинание. Странник, соединив Меч и Книгу, обязан его прочесть. Я прочитал руны четыре раза. И ничего!

– Дай сюда! – Конан вырвал из рук волшебника магические предметы и всмотрелся в рисунок древних символов.– Откуда, по-твоему, надо начинать читать?

Фреки, осмотревшись, сделал первый шаг вперед. Тяжелая когтистая лапа коснулась пола святилища, и камни пошли трещинами.

В глазах Джарефа сияло истинное счастье. Он достиг своего!

– «Орикс», руна начала всех начал,– пискнул Тотлант.– Дай еще раз попробовать! Может, заклинание нужно прочесть три, семь или девять раз?

Но Конан, действуя более по наитию, чем, согласуясь с разумом, начал произносить имена рун, выстроившихся в девятизначную цепочку.

Если быть знатоком рунической магии, да и просто читать начертания символов, то цепь могла означать заклинание, состоявшее из девяти слов:

«Начни дорогу, закрой ворота чужим богам, обрети победу жизни». Но это для знатоков вроде Тотланта. Конан же просто назвал имена рун.

Фреки попятился.

Джареф оглянулся и побледнел. Над Рангильдором и соединенной с ним башенкой возник ярко-розовый ореол и кольцо света начало медленно распространяться по святилищу.

Конан зажмурился, иначе можно было ослепнуть. Рукоять меча нагрелась, но киммериец понял, что если ее выпустить, заклятье не подействует. Оборотни из свиты Джарефа отступили за алтарь, под защиту своего божества.

Фреки недаром был богом. Боги умеют проигрывать, в отличие от людей или оборотней. У них ведь в запасе вечность, а вечная жизнь подразумевает прежде всего терпение.

Громадный черный волчище медленно, со своеобразным достоинством убрал лапу, ступившую за землю не принадлежащего ему мира и, отстранившись от розовой волны, глянул на Конана.

Киммерийцу, продолжавшему жмуриться, будто бы сказали: «Раскрой глаза и посмотри!»

Конан послушался.

Фреки смотрел на варвара в упор. Умные, чуть отливающие зеленью глаза древнего существа, обладавшего непредставимым людям могуществом.

В них не было ни злости, ни ненависти. Лишь тоска. И боль. Фреки боялся, но боялся не за себя – чего бояться богу?

«Будь таким, какими являемся мы,– возник в голове Конана голос черного волка.– Соедини в себе лучшие качества зверя и человека, отбросив худшее. Это единственное, что я могу тебе предложить. Ты победил, а потому вправе взять виру за свою победу».

«Виру? – точно также, мыслью, ответил Конан зверобогу.– Какую? Ты чужак, мне от тебя ничего не нужно».

«Мне нужно…– ответил Фреки.– Отпусти моих сородичей, сражавшихся за меня. Нет, не в широкий обитаемый мир. Ко мне. К звездам. А я сам заплачу за них выкуп».

«Пускай катятся куда хотят! – Варвар кивнул, не отпуская в то же время цепкого взгляда черного волка.– Забирай их себе».

«Благодарю,– Фреки вывалил из пасти длинный розовый язык, будто улыбаясь.– Вот тебе мой выкуп. Именем сотворенного мира, леса, зверя и неба я дарую тебе право трижды до конца жизни принять обличье волка. Только трижды. Теперь, Конан Канах, и ты отчасти оборотень… Прощай».

– Ах, ты!..– выкрикнул вслух киммериец, задохнувшись от гнева, но вдруг почувствовал небольшое, мимолетное изменение в своем теле. Оно будто бы обрело новую, уникальную и удивительную способность – силу, которая будет дремать до времени, пока сам Конан не призовет ее на помощь.– Вот собака!

Фреки развернулся и медленно пошел по звездному пути прочь. Услышав его безмолвный приказ, за Врата ступили Джареф, черная пантера и все те, кто сопровождал Бешеного Вожака.

Краем глаза варвар заметил, как Веллан встал на все четыре лапы, встряхнулся и с совершенно безумным взглядом направился к зияющей ране в ткани обитаемого мира. Он тоже захотел пойти к звездам.

– Ку-уда? – киммериец схватил Веллана за шиворот, встряхнул и дал легкого пинка по ребрам.– Даже не думай! Здесь твой дом!

Оборотень обиженно тявкнул, но все же уселся у левой ноги Конана, обвившись пушистым хвостом.

Врата начали закрываться – створки обтягивало исторгнутым Рангильдором розовым огнем, заскрипели петли… И вдруг варвар увидел Джарефа – Бешеный возвращался. Бегом. Ступая по черной звездной пустоте.

– Книга! – надрывно кричал Джареф.– Книга! Отдайте мне ее!

Тяжелые створки сошлись прямиком перед Бешеным. С той стороны долетел только сдавленный вопль:

– Книга принадлежит мне!

– Запечатывай,– шепнул Тотлант и подтолкнул варвара вперед.

Конан медленно обошел статую волка с человеческой рукой, коснулся ладонью громоздких деревянных створок, взялся за гарду Рангильдора и изо всех сил вогнал лезвие меча в дверь, ведущую в чужой мир.

– Я правильно сделал? – киммериец оглянулся на неотступно сопровождавшего его волшебника. Тотлант лишь кивнул.

Ворота начали изменяться – дерево потемнело, стало плотным и глянцевитым.

Потрогав створки, Конан понял: Врата Серой Дороги превратились в камень. Теперь их ничто не сокрушит. Фреки не вернется.

Обернувшись на странный шорох, варвар и Тотлант стали свидетелями удивительного зрелища: статуя зверобога начала обращаться в пыль. Рассыпались острые уши, опала невесомым пеплом поднятая человеческая рука, массивная голова стала облаком медленно оседающей мелкой крошки… Спустя несколько мгновений Фреки являл собой лишь бесформенное нагромождение песка и пыли.

– За-ме-ча-тель-но,– громко, по слогам произнес Гуннар, выбежав к постаменту, на котором недавно красовался зверобог.– Идеально чистая работа! Так, теперь разберемся с прочими делами…

– Разбирайтесь.– Тотлант отстранил немедийца и подошел к алтарю.– Уважаемый граф, ты не будешь возражать, если награду, причитающуюся нам за столь…– тут Тотлант смешно сморщился и передразнил Гуннара: – За столь чистую работу мы заберем сами? Лично я беру вот это!

Стигиец снял с алтаря Книгу Бытия и меч Скелоса. Книга немедленно канула под балахон волшебника, а меч остался в руке.

– Забирай,– легко согласился Гуннар.– Всем остальным награда будет определена после. Месьоры, позвольте, а где же король? Альбиорикс! Ты куда пропал?

Бывший капитан гвардии, сжимая ладонью рану на боку, полученную во время боя с оборотнями, хмуро посмотрел на немедийца.

– Счастлив приветствовать ваше королевское величество! – широко улыбнулся Гуннар.– Выражаю тебе искреннее почтение от государя Нимеда и хочу надеяться, что Бритуния всегда будет верным союзником нашего королевства. Преданность союзническим обязательствам, как я полагаю, Немедия сегодня доказала…

– А мне кажется,– тяжело проронил Альбиорикс,– что это было вмешательство в дела чужого государства. Но исключительно своевременное…

Пока Альбиорикс и граф Майль, скрывавшийся под именем Гуннара, обменивались любезностями, Конан уставился на Эртеля с Велланом, смирно сидевших у его ног.

– Превращайтесь обратно, дурни,– варвар потрепал обоих волков по загривкам.– Дело сделано.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
в которой Конан пытается установить истину, но разочаровывается в оной…

Невзрачный трактир «Эфес», что стоит на улице Меча, нынешним днем превратился в место паломничества самых высоких особ.

Во-первых, на примыкавшем к «Эфесу» постоялом дворе обосновались полсотни вояк, в действительности являвшихся особым воинским отрядом немедийской гвардии, по слухам, откомандированным в Пайрогию, дабы помочь местным властям справиться со взбесившимися оборотнями. Возглавлял таковой отряд исключительно богатый, щедрый и добросердечный месьор Кеаран, граф Майль – разодетый в пух и прах вельможа, по мнению трактирщика, слегка походящий лицом на частенько забегавшего в «Эфес» рыжего стражника Гуннара. Впрочем, это наверняка было лишь случайное сходство и ничего более.

Во-вторых, «Эфес» облагородил своим посещением герцог Конан Канах, коему новый король изволил даровать земли на границе Бритунии и Пограничья. Звание герцога этому высокому темноволосому человеку средних лет шло, как корове – седло, но воля короля есть воля короля. С его величеством Альбиориксом, сменившим на троне беднягу Эльдарана (как говорили, старого короля зарезали бешеные оборотни, и в слухах все-таки была доля истины…), не особо поспоришь. Крут молодой государь.

В-третьих, к концу дня, когда вышеупомянутые граф и герцог уже успели приложиться к сосудам, из коих люди вдохновенные черпают красноречие, в «Эфес» явился сам король Альбиорикс с небольшим отрядом телохранителей, а трактирщик, неслыханно обрадованный высочайшим визитом, немедля отослал мальчишку в лавку красильщика и заказал новую вывеску. Теперь заведение, на которое снизошла монаршая милость, должно было именоваться «Королевский эфес».

А разговор тем временем шел напряженный. Конан (герцог Конан…) восседал вкупе с компанией трех беловолосых молодых парней и смуглого месьора в балахоне волшебника за самым дальним столом, пил, будто распоследний наемник, был угрюм, а иногда порывался вскочить и ухватить за грудки шустрого графа Майля. Герцога Конана общими усилиями усаживали обратно, подливали еще пива, и уговаривали не волноваться.

– Ну, ты и скотина! – орал Конан на рыжеволосого немедийского графа.– Неужели сразу не могли сказать, что дело так серьезно закручено? А Мораддин… Этому мерзавцу я лично все скажу, когда увижу!

– Граф Мораддин,– посмеиваясь, отвечал человек, похожий на стражника Гуннара,– специально предупредил меня, чтобы я ни в коем случае не открывал Конану из Киммерии – ах, извиняюсь, вашей герцогской светлости! – всей подоплеки. Мол, когда ты ничего не знаешь, ты действуешь по наитию, инстинкту, и у тебя все получается. Мораддин говорил, что это неоднократно проверено им самим. А позволь спросить, как же ты познакомился с месьором Мораддином?

– Путешествовали вместе двенадцать лет назад,– хмуро признался Конан.– С Мораддином и с одной девочкой по имени… Не помню. Кажется, Ринга? Она еще была не человеком, а вампиром. Причем кровь пила в любом смысле – в прямом и в переносном.

– Ясно,– загадочно покивал граф Майль.– Ну что, объяснить тебе, в чем состояла интрига? Или сам догадаешься? Мораддин спланировал дело досконально, его теперь называют в Бельверусе самым лучшим начальником тайной службы после знаменитого герцога Лаварона, умершего четыре года назад.

– Рассказывай,– безнадежно вздохнул Конан, вертевший в руках жалованную грамоту, полученную от Альбиорикса, в которой ясно указывалось, что наемник Конан Канах ныне является бритунийским герцогом с правом «сидеть в присутствии короля».

– Теперь я понимаю, отчего Мораддин сделал ставку именно на тебя,– начал немедиец.– Вы старые друзья – это раз. Он знал о твоих способностях – это два. Ты как раз направлялся из Зингары, где тебя хотели убить, на Полночь – это три. Мораддин приказал всем ищейкам Вертрауэна тебя немедленно отыскать и незаметно вовлечь в дело.

– В дело я вовлекся сам,– отмахнулся Конан.– Когда нанялся охранником в караван, а потом по случайности купил Рангильдор. Меч, созданный специально для противостояния бешеным оборотням.

– Как думаешь, кто порекомендовал караванщику нанять именно тебя? – невинно вопросил граф Майль.– Может, ты всерьез полагаешь, будто магические клинки россыпью валяются в лавках захолустных торговцев? Рангильдор много лет хранился в сокровищнице Бельверуса. Когда настало время третьего пришествия Бешеного, мы подсунули меч некоему киммерийскому наемнику. Если бы ты не пошел в лавку оружейника, Вертрауэн нашел бы способ подарить тебе этот клинок…

После этих слов Конан и полез в драку. Невероятно, немыслимо! Неужели всю жизнь киммерийца будут обманывать и использовать в своих целях? Мораддин тоже хорош! Старый друг, называется! Поймать да морду набить за такие гнусные шуточки!

Эртель, Эмерт и Веллан дружно схватили Конана за руки и усадили обратно на скамью. Варвар лишь тяжело дышал, с ненавистью глядя на графа Майля. Тот преспокойно сказал:

– Чем ты недоволен? Теперь ты герцог, богатый человек. Нашел свое пристанище, получил замечательных друзей,– немедиец указал на оборотней и Тотланта.– Я тебя не понимаю!

– Дальше рассказывай,– проворчал варвар.– И в Пайрогии все тоже было подстроено?

– Не совсем,– покачал головой поддельный Гуннар.– Тайная служба Немедии очень долго не знала, кто таков Бешеный Вожак. Едва мы получили сообщение от своих лазутчиков в Пограничье, что в Бритунию едет посольство, в составе которого племянник знаменитого Эрхарда, волшебник из Стигии и печально известный Конан Канах, то сразу поняли – вы едете в Бритунию неспроста. Размышления наши складывались в одну цепочку: Бешеный не сумел достичь своей цели силой, затаился и начал действовать хитростью. Мы отчасти знали о его планах. Капище, Фреки… Шпионы Вертрауэна, которых при дворе Эльдарана предостаточно, известили и меня, и графа Мораддина о том, что главное действо по вызволению зверобога будет происходить в Пайрогии. Хвала богам, советник Вегель был гордецом, причем болтливым гордецом. С помощью нанятых магов мы определили, что новая любовница короля – оборотень. Тогда все встало на свои места. Персонажи пророчества в наличии, Вегель за огромные деньги купил меч Скелоса и Веренелельд, каковой затем оказался у Кейлаша, Книга Бытия находилась у Бешеного… Нам оставалось лишь собрать свои магические артефакты и использовать их по назначению. Ночью мой военный отряд быстро очистил дворец от приспешников Вегеля и оборотней и пришел к нам на помощь в самый важный момент. Все просто… Но я никак не мог ожидать, что Странником окажешься именно ты, Конан! Ведь ты не маг! Я до последнего момента подозревал, что Странник – это Тотлант.

– Магия – штука хитрая,– вмешался в беседу волшебник,– равно как и пророчества. Каждое слово предсказания можно понимать как в буквальном смысле, так и переносном. Разве Конана нельзя назвать странником? Можно! Разве он не сознательно противостоял бешеным оборотням, а значит, обретал силу, способную уничтожить Вожака? В этой истории осталось еще немало загадок!

– Что было дальше? – требовательно спросил Конан у немедийского графа.

– Дальше? Дальше я использовал посольство Эрхарда в качестве наживки,– ответил Майль.– Рассчитать день вашего прибытия в столицу было не так уж и сложно, я под видом Гуннара записался в стражу… А потом аккуратно направлял вас в нужную сторону.

– Убью! – взревел киммериец, перегнулся через стол и схватил графа за ворот.– Ах ты, паскуда! Так подставить! Да ты понимаешь, что наша жизнь висела на волоске?

– Нашел, чем удивить,– скривился собеседник Конана.– Ты всегда так живешь. Если бы Веллан, Эртель или кто другой из вашей компании собирались быть простыми землепашцами или охотниками, то и сидели бы себе в теплом уютном доме с грудастой женой и выводком детишек. Так?

Оборотни согласно покивали. Тотлант лишь загадочно улыбнулся.

Когда Конан отпустил воротник Майля, граф отдышался и снова начал говорить:

– Остальное мало интересно. Вы охотились за Бешеным, советник Вегель охотился за вами, подсылая убийц и упырей, Вертрауэн присматривал за всей этой свистопляской… Наконец, нам стало ясно, что Вожак раскроется лишь в Ночь Девяти Звезд. Джареф тем временем разыгрывал из себя невинного страдальца и всеми силами отводил от себя подозрения – отсюда и дурацкие «обыски» в его доме, и пожар… А я, изыскивая способ поймать Бешеного, размышлял следующим образом. Где будет проводиться обряд? Верно, в капище! Куда нужно отправить особый отряд Вертрауэна, приехавший в город под видом наемников? Правильно, туда же. Там все и встретились. И я лишь благодарю Митру за то, что никто из наших не погиб, да и мы не запятнали себя кровью. Только проклятая пантера… Мерзавка ранила почти десяток моих лучших бойцов! Жаль, что ты ее отпустил, Конан. Девочке стоило воздать по заслугам.

– Никогда не воевал с женщинами.– Варвар поморщился.– Оборотничество – ее природа. А то, что Ани охмурил Бешеный – не ее преступление, а ее беда. Видывал я таких женщин… Человеческих, разумеется. С характером, сильной волей и невероятной привлекательностью. Они идут на убийства или грабежи не ради денег или славы, а ради любви. Может быть, она на самом деле любила Джарефа и была готова ради него пожертвовать всем?

– Возможно,– согласился граф, но тут помощника хитроумного Мораддина перебил Веллан.

– Конан, скажи мне, пожалуйста,– осторожно и даже боязливо начал оборотень.– О чем вы говорили с Фреки? Безмолвно? Я тогда был в волчьей шкуре и чувствовал, что вы обмениваетесь мыслями. Но суть беседы распознать не мог.

Эмерт и Эртель, как сторона заинтересованная, подались вперед. Им тоже было любопытно. Лишь один Тотлант помалкивал, сверкая агатовыми выпуклыми глазами, и барабанил пальцами по изрезанной ножом столешнице.

– В общем, ребята, такие дела…– изрек Конан и подозрительно воззрился на Майля. Граф лишь пожал плечами и сделал вид, будто собирается уйти. Конан поймал его за рукав и усадил на место. В конце концов, Майль – глаза и уши всемогущего Мораддина, имел право знать, чем закончилась история с Бешеным Вожаком.

– Мне даровали право,– медленно, будто нехотя, сказал киммериец,– три раза за оставшуюся жизнь стать волком. Это выкуп за жизнь Бешеного и его Стаю. Понимаете? Право на время превратиться в оборотня. В такого же, как ты, Веллан.

– Не разбазаривай дар Фреки.– Эртель, наследник короля Пограничья, стал неожиданно серьезен.– Для человека это бесценный подарок.

Тебе отдали каплю нашей крови. Невероятно… В истории моего народа ничего подобного никогда не случалось!

– Мне бы такой талант,– заметил Майль. – Это невероятно помогало бы в работе.

– Дар божества? Полученный в качестве выкупа? Да, Конан, ты действительно один из самых интересных людей, которых я когда-либо встречал,– вздохнул стигийский волшебник.

– Не завидую,– буркнул Эмерт.

А Веллан расхохотался.

– Вот теперь ты на самом деле наш родич! – подвывал голубоглазый оборотень, хватаясь за живот.– Не только брат по мечу, но и по крови!

И пусть остальные люди тебе завидуют! Добро пожаловать в Семью!

– В Стаю,– поправил его Эртель. Наследник встал с торжественным видом и протянул руку Конану: – Воля древнего бога нерушима. Конан, теперь и ты будешь бежать в Стае Вожака.

– А кто у нас нынче Вожак? – Конан понял, что с новым даром придется смириться.

– Эрхард, король Пограничья.

– Согласен,– не раздумывая, сказал варвар, и пожал руку Эртеля.– Одна беда – не знаю, что делать с этим нежданным подарочком Альбиорикса?

Конан поднял со стола жалованную грамоту на герцогский титул.

Оборотни, Тотлант и граф Майль дружно пожали плечами.

– Да гори оно синим пламенем! – решился Конан.– Мне предсказана королевская корона, а отнюдь не герцогская! Все, побыл денек герцогом и хватит!

Киммериец поднес пергамент к пламени свечи, аккуратно запалил свиток, и когда тот догорел, стряхнул пепел с пальцев.

– Вот как ты разбрасываешься королевскими милостями,– усмехнулись за спиной Конана.– Нехорошо-о…

Позади стоял Альбиорикс. Без свиты.

Трактирщика, подобострастно посматривающего на короля Бритунии снизу вверх, можно было не считать.

– Вегеля только что повесили,– сказал король.– За измену и способствование оборотням. Впрочем, это неважно. Вы, как я вижу, празднуете? Будет ли позволено королю поднять бокал за победу?

– Хм-м, позволяем,– милостиво кивнул граф Майль, и каждый понял, кто нынче в Бритунии настоящий правитель.