Текст книги "Другая женщина (СИ)"
Автор книги: Оксана Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Я слегка опешила. Сегодня? Нет, я ведь морально настраивала себя на завтрашний день...
– Марк, вообще-то, если ты не против, я хотела предложить встретиться завтра.
– Почему? – в голосе какая-то детская мальчишеская обида. Словно я у ребёнка конфетку отобрала.
– Ну, у меня много работы и...
– Я договорюсь с твоим начальством. Не беспокойся об этом.
Да, Туманов был явно решительно настроен. Я даже не ожидала такого напора.
– Марк, я думаю, сегодня всё-таки не получится...
– Ты чем-то занята помимо работы? С кем-то встречаешься? С этим своим другом?
О, а вот и эгоистичное чувство собственника. Нет, не ревность. По-видимому, Марку, как и любому мужчине, просто не хочется делиться тем, что, по его мнению, на данный момент принадлежит только ему.
– Нет, я ни с кем не встречаюсь, но...
– Вот и хорошо. Тогда я заеду за тобой через два часа.
Ответить я не успела, он просто сбросил вызов. Чёрт, надо было всё-таки подождать и позвонить завтра. Вот ведь баран упрямый. Всё делает, как хочет. Хотя надо отдать ему должное. Он выполнил мою просьбу, не став в очередной раз ставить меня перед фактом, когда и где мы встретимся. Да и может быть даже лучше, что всё произойдёт сегодня. Сколько можно тянуть? Я ведь сама этого хочу. И больше не буду противиться. Если внешние обстоятельства опять не помешают нам, сегодня я не стану ему отказывать.
*****
– Марк, я всё же настаиваю на том, чтобы ты отменил сделку. Неужели сам не понимаешь, что это слишком рискованно? В случае провала мы понесём колоссальные убытки. И как ты потом собираешься их восполнять?
– Вадим Викторович, – Серый усмехнулся, с издёвкой покосившись на пожилого мужчину. – Ну откуда у вас такие мрачные мысли? С чего вы взяли, что нас собрались грабить? Шнайдеров -стрелянная птица, он уже больше пятнадцати лет занимает верховное положение в строительном бизнесе. Его компания одна из самых крупных в России и сотрудничество с ней может принести нам не только неплохую прибыль, но и при правильном подходе у нас есть все шансы закрепить свои позиции в Европе. Вам ли этого не понимать?
– Ветров, когда ты ещё пешком под стол ходил, я уже занимал ответственную должность в крупной компании. И не надо меня учить прописным истинам. Шнайдеров – стрелянная птица, говоришь? Может и так. Но, насколько мне известно, прежде чем заключить с ним сделку, мы должны полностью отрезать себе путь к Западу...
– Да, но это временно. И к тому же...
– И к тому это слишком рискованно. А я бы на твоём месте утихомирил свой пыл и не стал перебивать людей, которые в два раза старше тебя.
– Так может в этом всё и дело? – Ветров скрестил руки в замок, с ненавистью глянув на раздражающего его мужчину. – Может, вы уже слишком стары для таких дел? Здесь нужны свежие амбиции, ум...
– А я, по-твоему, глуп?!
– Хватит, – жёстким голосом Туманов, наконец, прервал эту словесную перепалку. – Серый, прекрати эти нападки и лучше займись делом. Поезжай на Новокузнецкую, разберись, в конце концов, что там с объектом. Вадим Викторович, не волнуйтесь, я не собираюсь ввязываться ни в какую авантюру. Мне с минуты на минуту должны прислать полный отчёт о грядущей сделке и как только я ознакомлюсь с ним, я сразу же перешлю его вам. Да, в какой-то степени мы действительно рискуем. Но без риска в бизнесе никак. Я бы сейчас не сидел в этом кресле, если бы постоянно осторожничал.
– Да, но....
В эту секунду лежащий на столе телефон Тумнова завибрировал. Взяв мобильный, мужчина тут же изменился в лице, когда увидел высветившийся на дисплее номер.
– Прошу прощения. Я отлучусь на несколько минут.
Выйдя из кабинета, Марк дал секретарше знак, чтобы та отошла на пару минут. Оставшись один, мужчина тут же ответил на вызов. Стоило мужчине только услышать голос Кристины, как его пробила судорога болезненного желания. Всё тело, особенно нижнюю его часть, опалило жаром. Марку стоило больших усилий сдержаться и не наорать на девушку. Она говорила с ним совершенно спокойно и непринуждённо, так словно они хорошие знакомые, мать её. Словно она не пропала на целую неделю. Когда Кристина отклонила его предложение встретиться этим вечером, Туманову пришлось с силой стиснуть челюсти и сдавить в руках мобильный. КАКОГО. ХРЕНА. ОНА. СНОВА. ЕМУ. ОТКАЗЫВАЕТ? Он и без того, все эти гребанных семь дней изводил себя словно сумасшедший, но своё слово сдержал. Пускай, несколько раз, вечерами приезжал к её работе, смотрел, как она поправляет воротничок своего строгого пальто, натягивает перчатки на тонкие ладони и неспешно идёт к своей остановке, но он не приблизился к ней. Он выполнил её просьбу, хотя иногда и хотелось на всё плюнуть. А сейчас, когда она, наконец, сама ему позвонила, она назначила встречу на завтра! Почему? Чем она может быть занята в этот вечер? Встречается с кем-то? Наверняка с мужчиной, потому как посиделки с подружками можно отменить не задумываясь. Одна мысль, что она, возможно, снова меняет ночь с ним на вечер с другим, отозвалась болезненным эгоистичным приступом какой-то глухой ревности. Раньше с ним так не поступала ни одна девушка. Ни одна мать её, не посмела ему отказать, а эта девчонка динамит его, уже в который раз. Нет, теперь, когда она сама позвонила, он не даст ей увильнут. Конечно, Марк настоял на своём. Хотя она и колыхалась, но всё же была вынужденна сдаться под его напором. Сегодня. Он получит её сегодня.
Выжидающе постукивая пальцами по рулю, Марк не отрывал взгляда от входных дверей. Он ждал уже больше сорока минут. По-моему, это уже стало своего рода традицией. Кристина опаздывала. Как всегда. А он как верный пёс ждал её в машине возле её работы. Когда двери здания распахнулись и на улицу, кутаюсь в тонкое чёрное пальто, выбежала девушка с длинными вьющимися локонами чёрными волосами, Марк резко выпрямился, с силой сцепив пальцы на руле. Несколько раз просигналил, чтобы она его заметила, и невольно ухмыльнулся, когда её щеки зардели от смущения. Ещё бы, она единственная девушка, которая заставляет его так долго ждать. Даже жена в своё время и то порасторопней была. Открыв дверцу, Кристина села на переднее сиденье, неловко улыбнувшись.
– Привет. Извини, я немного опоздала.
К её щекам снова прилила краска смущения, но Марк уловил это уже краем глаза. Его взгляд невольно зацепился за её кулон на шее, а дальше, уже как-то сам собой стал спускаться ниже, в вырез блузки. Сегодня она была одета иначе. Совсем иначе. И если в прошлый раз, когда они виделись, он был уверен, что, то красное, испытывающее терпение любого мужчины платье, она надела специально для него, то сегодня она не планировала встречи с ним. Тогда для кого она так...Он даже не знал, как описать её образ. Блузка с глубоким вырезом, открывающая вид на полную, часто вздымающуюся от прерывистого дыхания грудь и юбка средней длины с разрезом на бедре – всё это являлось одним сплошным призывом к сексу. Причём совершенно не вульгарно и не вызывающе. Марка раздирал вопрос, для кого она так вырядилась? Явно не перед коллегами по работе решила покрасоваться. Может, у неё сегодня свидание должно было состояться, а он смешал все карты? От одной этой мысли по венам растёкся ядовитый коктейль жгучей ярости и гнева. Появилось дьявольское желание опрокинуть её на заднее сиденье и взять прямо здесь. Сейчас. Но он сдержался. Один чёрт знает, каких усилий ему это стоило. Пришлось отвернуться и на несколько секунд закрыть глаза, до боли сжав пальцы на руле. Нет, он её получит. Получит сегодня, но не здесь.
– Марк?
Тихо позвала Кристина и увидев в её глазах плохо скрытое волнение, Туманов окончательно отмёл мысль о сексе в машине.
– Куда мы едем? На этот раз ведь право выбора остаётся за тобой?
Кивнув в знак согласия, Кристина широко улыбнулась, и Марку стоило огромных усилий снова взять себя в руки. От этой улыбке в душе что-то радостно затрепетало.
– Если честно, я очень голодна. С утра ничего не ела.
– Помнится, ты больше не хотела ресторанов?
Несколько секунд она молчала, а потом её губы расплылись в улыбке хитрющей лисицы.
– А кто говорил о ресторанах?
– Нет, ты просто сумасшедшая! Ей богу ненормальная! Я последний раз на колесе обозрения в семнадцать лет катался, на выпускном. А хот-догов вообще с пятого класса не ел.
Кристина рассмеялась, глядя на его неудачную попытку перетянуть через себя ремень безопасности.
– Просто признайся, что это куда лучше твоих скучных ресторанов, где мимо столиков вечно снуют официанты, – улыбнувшись, девушка перевела взгляд с Марка на открывшейся ей вид вечернего города, и тут же в её глазах вспыхнули искорки восхищения. – Смотри, смотри там видно здание твоей компании....С ума сойти!
– Ты знаешь, где находится моя компания? – хрипло произнёс Туманов, пытаясь скрыть удивление вперемешку с какой-то безумной радостью в голосе. Она действительно интересуется его жизнью?
– Ты, наверное, забыл, но я тоже занимаюсь пиаром твоего бизнеса. И да, я знаю, где находится твоя компания. Однажды, очень давно, когда на первом этаже был ресторан, я даже была там, – Кристина снова прилипла взглядом к виду на вечерний город, а Марк нахмурился. Сколько раз судьба их сталкивала? Ведь она была в его компании, занимается пиаром его бизнеса,...Они бы уже давно могли познакомиться и тогда бы, наверняка, всё было по-другому. Но они встретились только сейчас. Когда Марк уже...невольно мужчина скривился, испытав болезненный укол совести. Он словно всем нутром почувствовал лежащее в кармане пиджака обручальное кольцо, которое он всего снимает перед... – А знаешь, я ведь тоже уже давно не была в парке. Последний раз ещё в девятнадцать лет, когда...
Внезапно девушка замолчала, и от Марка не осталось незамеченным, как потух её взгляд. В эту секунду он совершенно точно понял, что Кристина держит в душе что-то такое, о чём она сама, возможно, боится вспоминать.
– Пошли. Наш круг уже закончен.
Они бегали по парку, словно обезумевшие подростки. Точнее бегала Кристина, а Марк с двумя подтаявшими мороженками в руках пытался ее догнать. И всякий раз, когда у него уже почти получалось схватить эту беглянку, она заливаясь смехом, ловко от него увиливала. Разозлившись, Марк выкинул мороженки в урну и уже через пару секунд настиг запыхавшуюся девушку у фонтана. Рванув её на себя, одной рукой он крепко стиснул её талию, а второй притянул к себе за затылок, отрезав ей все пути к отступлению. Хотя и себе тоже. Стоило только почувствовать под ладонями её разгорячённое тело, впиться взглядом в приоткрытые, слегка подрагивающие губы, и утонуть в затуманившихся от страсти глазах, как повернуть назад было уже невозможно. Он сотрясался от желания смять её губы своими, выпить ртом ее горячее прерывистое дыхание, выбить из неё хриплые гортанные стоны. И всё же его что-то останавливало сделать это. Словно последний шаг должен быть не за ним, а за ней. И она его сделала. Обхватила его шею ладонями и чуть подрагивающими губами, хрипло произнесла:
– Поцелуй меня.
После этих слов всё вокруг перестало существовать. Этот парк, фонтан, мелькающие мимо них люди. Всё исчезло. Он задохнулся от этой просьбы. Невинной и вместе с тем лишающей всякого рассудка. Резко рванув её на себя, Марк жадно смял ртом её губы. Он накинулся на неё с такой страстью, с таким диким желанием, что от неожиданности она вздрогнула, испуганно приоткрыв глаза, но уже через несколько секунд, Кристина стала отвечать ему с тем же напором, с той же дикой потребностью обладать. Это уже не был поцелуй в прямом смысле этого слова. Эта была схватка, битва и Марк не мог понять, кто в ней ведет. То ему удавалось выбить инициативу, то она лишала его всякого рассудка своей сумасшедшей голодной страстью с долей какой-то безумной дикости.
Она с силой вцепилась пальцами в его волосы, со стоном прикусила его нижнюю губу, и когда он почувствовал во рту вкус крови, своей крови, он озверел. Порвал несколько верхних пуговиц на её пальто и дерзко сжал ладонью грудь поверх блузки. Внезапно она дёрнулась в его руках и поборов сопротивление прервала поцелуй. Как только он встретился глазами с её взглядом, взглядом в котором плескалось тоже безумие, та же дикая потребность друг в друге, он зарычал. По телу прошла волна сладостной дрожи. Окаменевшая в брюках плоть требовала немедленной разрядки. Марку из последних сил удавалось сдерживать себя, но ее последующие слова, отозвавшиеся тянущей болью в паху, окончательно лишили его рассудка.
– Поехали... поехали ко мне.
Он гнал машину по вечернему городу. Пытался сосредоточиться на дороге, но глаза сами собой опускались не туда куда нужно. Увидел, как у неё задралась юбка и его взгляду предстали сильные стройные ноги затянутые в капрон чёрных кружевных чулков. В эту секунду он едва сдержался, чтобы не свернуть машину на обочину, а после не растерзать в клочья её чертову одежду. Первый раз Марк ТАК желал женщину. Желал настолько, что каменел каждый мускул на теле, перед глазами всё расплывалось чёрными кругами, а напряжённый до предела член в любую секунду был готов разорвать натянутую ткань брюк. Он затормозил там, где она сказала. Краем глаза подметил, что, когда он подвозил её в прошлый раз, Кристина назвала совсем другой адрес. Но уже в следующее мгновение всё это стало неважным. Он обернулся и когда увидел тоже безумие, тот же дикий накал чувств в её глазах, что и в своих, в горле начало драть. Но это ещё не было пределом. Последняя капля пролилась, когда она медленно начала расстёгивать пуговицы на своём пальто. После этого здравый смысл помахал ему ладошкой. Он сам не понял, что произошло. Очнулся, уже на заднем сиденье, чувствуя под собой горячее и до боли желанное тело. Кристина смотрела на него расширенными глазами, в которых плескался целый водоворот противоречивых чувств: волнение, страх, даже паника, но вместе с этим её взгляд горел от дьявольской, какой-то совершенно безумной страсти. Он накинулся на неё как дикое изголодавшееся животное. Теперь Марку уже было плевать, что они в машине. Он хотел её. Хотел сейчас. Немедленно. Взять. Грубо. Жадно. Поработить. Ворваться в её податливое тело и до самого утра выбивать из неё хриплые стоны наслаждения. Смяв ртом её губы, он порвал несколько пуговиц на её блузке и грубо накрыл ладонью упругую грудь, причинив лёгкую боль. Когда она выдохнула ему в губы жалостный, полный дикой мольбы всхлип и бесстыдно раздвинула ноги, предоставив ему всю себя, без остатка, он зарычал. Зарычал как голодный разъярённый зверь. Он знал, что мог взять её прямо сейчас. Здесь. В машине. И бог знает, каких усилий, ему стоило сдержаться. Эрекция была уже просто невыносимой. Он достиг самого апогея бешеного желания. С трудом заставил себя оторваться от её губ и тут же выскочил из машины. Холодный воздух смог хоть немного привести его в чувства, но совсем ненадолго. Всего на несколько секунд, пока она не вышла вслед за ним. Растерянная, потрясённая, кусающая дрожащие губы и нервно обхватывающая себя за плечи. Она смотрела на него в смятении. Не понимала, почему он остановился. Да Марк и сам не понимал. Раньше его никогда не смущал секс в машине. Но с ней...так не хотелось. Она ни пустышка, и ни проститутка, с которыми он привык иметь дело. С ней должно быть по-другому.
– Давай поднимемся к тебе.
Она кивнула, всё также продолжая прибывать в лёгкой растерянности, а потом подняла взгляд кверху и он с удивлением подметил, как в её глазах промелькнуло острое разочарование.
– Свет...в моей квартире горит свет. Это Аня. Моя сестра. У неё есть ключи от моего дома и иногда она приходит без предупреждения.
Несколько секунд он молчал, изо всех сил пытаясь себя сдержать. Он видел как проясняется её взгляд. Как губы и плечи перестают вздрагивать. Марк понимал, что, наверное, он может оскорбить её своим предложением, наверное, может даже получить за него пощёчину, но он был просто обязан хотя бы попытаться. Его коробила сама мысль, что всё закончится вот так, что он опять уедет с дикой эрекцией.
– Давай снимем номер в гостинице?
Она молчала, долго молчала. Неотрывно смотрела ему в глаза, а потом совсем безразлично произнесла:
– Хорошо. Но тогда ты поставишь свои подписи сразу на всех контрактах.
Эти слова были хуже, больнее пощёчины. Лучше бы в лицо ему плюнула, и то было бы ни так унизительно. Она сама только что выставила себя шлюхой. Потаскухой, которая вместо денег, берёт бумажками, с помощью которых, наверняка, может получить повышение по карьерной лестнице. Расчётливая тварь, такая же, как и все остальные. Было глупо возвышать её над простыми шлюхами. Она под стать им.
– Давай сюда свои контракты.
Она немного помедлила, смотря на него расширенными от удивления глазами. А потом, достав из сумочки бумаги, протянула их Туманову. Не глядя, он поставил размашистую подпись на каждой бумажке, отдал их обратно, а потом резко привлёк девушку к себе за талию, провёл губами по её щеке и усмехнулся:
– Радуйся детка, на этот раз тебе не придётся раздвигать свои стройные ножки. Я не люблю столь грязных игр. Гораздо проще снять шлюху на трассе. Тем более, что между вами нет никакой разницы, разве что способ оплаты несколько отличается.
Резко отстранившись от Кристины, Марк сел обратно в машину и напоследок, унизительно бросил:
– Кстати, если хочешь, я могу позвонить Минееву, попросить его, чтобы больше не подкладывал тебя под клиентов. Хотя судя по тому, как пару минут назад ты стонала подо мной, готовая потрахаться прямо в машине, тебе это доставляет явное удовольствие.
Он резко сорвался с места, уже не заметив ни скатившихся с глаз девушки слёз, ни как она, жалостно обхватила себя руками, упав на холодную землю. Марк яростно гнал машину по размытой, внезапно начавшимся ливнем дороге, и едва сдерживал рвущуюся наружу ярость. 'Шлюха. Продажная тварь. Проститутка. Генкина шалава. Пошла она к чёрту, стерва. Пусть имеет мозги кому-нибудь другому. Итак, уже достаточно наигралась в пай-девочку'.
Тогда Марк думал, что всё кончено. Как с Кристиной, так и с остальными продажными шлюшками ей наподобие. Он действительно хотел заставить себя стать примерным семьянином. Бросить гулянки и хотя бы попытаться быть верным Марине. Правда тогда он даже не предполагал, что уже через неделю всё изменится. Что совсем скоро, он будет подыхать без той, кого сейчас называл проституткой. Будет жить её голосом, её запахом, её смехом. Будет нуждаться в ней каждый день. Будет сходить с ума от ревности и волнения, когда она случайно не возьмёт трубку. И тогда он не знал, что совсем скоро ему предстоит самый трудный выбор в его жизни. Кристина...или семья, дом, работа, вся его прежняя жизнь.
*****
Нет, я не была опустошенна. Не была разбита или подавленна. Просто в какой-то степени меня уже не существовало. Я не чувствовала ни боли в разбитой коленке, ни пробирающего каждую клеточку тела холода, вообще ничего. Я уже даже не плакала. Точнее, я заставила себя в очередной раз надеть на лицо маску безразличия, скрыв за ней все чувства. Меньше всего мне сейчас хотелось, чтобы Аня увидела меня в таком состоянии. Сестра – единственный родной человек, который у меня остался. И не знаю почему, но я никогда не могла поделиться проблемами со своими близкими. Я не делилась какими-либо переживаниями со своими подружками, уже давным-давно, наверное, с самого детства не секретничала с мамой, не плакала у неё на коленках, когда было плохо...Единственный человек, который всегда безошибочно понимал моё состояние – папа. Только с ним я могла поделиться чем-то личным, очень сокровенным. Но с его утратой всё изменилось. Нет, меня нельзя назвать замкнутым человеком. Я довольно общительна, как и каждая девочка люблю посплетничать, но в стрессовых, пиковых ситуациях, я ухожу глубоко в себя. Перестаю кому-либо доверять. Просто не могу раскрыться человеку. Именно близкому человеку. Может это неправильно, но мне всегда казалось, что я не вправе перекладывать свои проблемы на других.
Вот и сейчас, я заставила себя взять себя в руки. С дьявольским, просто титаническим трудом мне удалось наклеить фальшивую улыбку на лицо. Я поплачу. Я обязательно сегодня поплачу. Скорее даже разрыдаюсь. Молча. Прогрызая зубами подушку. Подавляя жалостливые всхлипы. Но всё это будет, когда я останусь одна. Аня не должна ничего узнать.
Но моя сестра оказалась ещё более догадливой, чем я думала. Сначала, она вышла встречать меня с широкой радостной и отчего-то немножко игривой улыбкой, но окинув меня всего лишь мельким взглядом, настроение сестры резко пошло на спад.
– Что случилось?
Мне едва удалось сдержать себя, чтобы не закатить глаза. Дьявол, как же сейчас хотелось остаться одной. Совершенно одной. Чтобы рядом никого не было. Чтобы ко мне никто не лез ни с какими расспросами и ничего из меня не выпытывал.
– Всё нормально. Просто устала на работе, день был тяжёлым. Да ещё и начальство не в духе. А ты могла бы хоть раз предупредить, что зайдёшь. Может у меня на сегодня были планы?
– Я уже догадалась, – Анька снова таинственно улыбнулась, а её губы растянулись в лукавой улыбке. – Я видела, что ты приехала не одна. Кто тот сумасшедший красавчик на дорогущей иномарке, который тебя подвёз? Признавайся, закадрила кого-нибудь?
Ага, закадрила. Закадрила самого последнего лицемера и ублюдка. Почему-то сейчас мне захотелось послать Аню куда подальше. Ненавижу, когда кто-то лезет в мою личную жизнь. Пускай даже и родная сестра. Личная жизнь она ведь на то и личная, чтобы никто её не касался. Но всё-таки определённый плюс в Анином любопытстве был. По крайне мере она уже не испепеляла выпытывающим взглядом мои красные опухшие глаза.
– Ань, я же говорю, начальство завалило работой. Пришлось остаться в офисе допоздна. Автобусы уже не ходили, а меня предложил подвезти мой коллега по работе.
– Да? – по усмешке сестры я сразу поняла, что она не поверила ни одному моему слову. Хотя я и старалась быть как можно более убедительной. – И с каких пор в вашей конторе стали платить такие баснословные зарплаты, что люди могут позволить себя купить дорогие иномарки?
– Ань, меня совершенно не интересует, кто и на какие деньги покупает себе машины.
Переступив порог спальни, я сразу же сняла с себя всю мокрую одежду и закуталась в махровый халат. Сестра, молча, следила за моими действиями, почему-то на несколько секунд задержав взгляд на моей одежде.
– Да ладно, я ведь по глазам вижу, когда ты обманываешь. Не хочешь говорить, что у тебя кто-то появился – не нужно. Хотя могла бы, и поделиться с сестрой такими вещами. Я ведь не слепая. Думаешь, не замечаю, как ты изменилась за последнее время? Стала более весёлой, чаще улыбаешься, наконец, начала пользоваться косметикой и носить нормальные вещи. Если у тебя никого нет, то с чего вдруг такие перемены?
– С того, что пора мне заканчивать с этим ханжеством. Я решила больше не вспоминать о прошлом. В конце концов, хотя бы ради моего будущего ребёнка. Ты же сама мне постоянно это твердила?
– Верно. Но прислушаться ко мне ты почему-то решила только сейчас. Да ладно Крис, хоть мне признайся, что ты, наконец, завела себя мужика. Я ведь видела, как ты обнималась с этим 'коллегой по работе'. Но не переживай, дальше подглядывать не стала, сразу отошла от окна.
Я с трудом сдержалась, чтобы не закатить от облегчения глаза. Представляю, чтобы она устроила, если бы увидела как после этих объятий, я обессиленно рухнула на землю, разрыдавшись как ребёнок.
– Ещё раз тебе повторяю, мы просто работаем вместе. Ничего больше. Ну, обнялись по-приятельски, что в этом такого? И кстати, если хочешь знать, он женат.
Взгляд сестры потух в одночасье. Мне даже показалось, что с её губ сорвался стон разочарования. А мне стало стыдно. Я почувствовала себя настолько омерзительно, что даже пришлось отвернуться, только бы не видеть глаз Ани. Чтобы она сказала, если бы узнала, что всего минут десять назад я стонала под этим самым женатым мужчиной на заднем сиденье автомобиля и подыхала от желания отдаться ему, прямо там, в этой чёртовой машине? Аня бы этого ни за что не поняла. Она всегда ненавидела женщин, уводящих чужих мужчин. Только я никого не уводила. Я всего лишь пешка, которую так жестоко убрали с шахматного поля.
– Чёрт, а я уж и правда подумала, что у тебя с ним, что-то есть, – Аня обречённо вздохнула и достала из своей сумочки какую-то чёрную папку. – Ладно, женат, так женат, проехали. Я вообще вот зачем пришла. Это бумаги о размене квартиры. Здесь есть много неплохих вариантов, ты их обязательно просмотри. Надо ведь уже в ближайшее время решить этот вопрос.
Я взяла папку, с благодарностью посмотрев на сестру. В то время как я забивала себе голову любовными делами, она разгребала мои проблемы.
– Анька, чёрт, спасибо тебе огромное. У меня всё никак руки не могли до этого доползти, а ты...
– Да ладно, что в этом такого мы же сёстры, – отмахнувшись, Аня уселась на мою кровать перекинув ногу на ногу. – Нус мадам, поделитесь, как ощущение перед грядущей операцией? Уже запаслась пелёнками и ползунками?
– Сколько раз тебе объяснять, что после этой операции я не проснусь беременной. Перед этим знаменательным событием может пройти ещё не один месяц.
– Ой, не грузи меня этими подробностями. Лучше скажи, ты от кого ребёнка рожать собралась? Мужика у тебя нет и судя по всему, заводить ты его не собираешься. А в конторе у вас, как я поняла, одни господины женатые водятся?
Упоминание о Туманове больно полоснуло внутри. Я даже поморщилась, с трудом сумев отогнать от себя мысли о нём.
– Искусственное оплодотворение, я не вижу другого выхода.
– Не видишь другого выхода? – усмехнувшись, Аня глянула на меня как на сумасшедшую. – Да я тебе столько таких выходов могу подогнать. У меня знаешь, сколько знакомых неженатых мужиков? Они перед тобой все штабелями лягут. Кроме того ведь необязательно говорить с какой целью тебе нужны отношения...
– Ань, не неси чепухи. Это эгоистично и подло. Я не собираюсь находить мужчину на пару ночей.
– Упрямая ты. Ну, вот зачем тебе вообще сейчас ребёнок? Могла бы сначала карьеру...
– Ты прекрасно знаешь, что я думаю по этому поводу. Нет, большего счастье для женщины, чем быть матерью. По крайне мере я так считаю. И никакие деньги не заменят самой простой улыбки твоего ребёнка. И Ань, не обижайся, но я правда очень устала и просто хочу лечь спать.
– Тактично намекаешь мне, чтобы я смоталась? – усмехнувшись, сестра встала с постели, поправив за собой смявшуюся простынь. – Ладно, мне и самой уже пора домой. Только...я с тобой вот ещё о чём хотела поговорить. Ты помнишь, что в конце месяца у мамы день рождения...
– Если ты хочешь пригласить меня на праздник, то...
– Не я, меня об этом мама попросила, – не успела я ничего ответить, как сестра тут же начала читать мне нотации. – Крис, я всё понимаю. Ты обиженна. Ты злишься. Ты, наверное, всё ещё не можешь её простить....Но она наша мама. Женщина, которая нас родила и, кстати, дала нам счастливое беззаботное детство. А ошибки все совершают. Я её не оправдываю, но она очень сожалеет...
– Ань, мне всё равно. Для меня этой женщины больше не существует. В моём сердце она умерла в тот же день, когда она заживо похоронила меня в своём. А насчёт счастливого беззаботного детства, здесь ты права. В то время нам действительно ни в чём не отказывали, потакали всем прихотям, окружали лаской и заботой....А от того ещё тяжелее. Я чувствую себя вшивым котёнком, о котором сначала заботились, кормили молочком из миски, гладили за ушком, а потом выбросили на улицу как ненужную игрушку. Я этого не могу понять. И простить тоже не могу.
– Крис, это жестоко...
Я усмехнулась, почувствовав небывалую волну злости.
– А сказать всем родственникам, что я умерла, это не жестоко? А бросить меня в такой тяжёлый момент, это не жестоко? Я не считаю её своей матерью. Я даже вообразить не могу, что если, не дай бог, с моим ребёнком случится такая беда, я отвернусь от него. Поставлю долбаный престиж семьи выше него. Это просто уму непостижимо, а она это сделала. И теперь мне всё равно, как она живёт, что с ней происходит. Она мне чужая.
Кажется, Аня ещё хотела что-то возразить, но по моему взгляду поняла, что это бесполезно. Я всё равно останусь при своём мнении, изменять которое я не собираюсь. Никогда.
Когда за сестрой захлопнулась дверь, я заползла в тёплую кровать, с головой закуталась в одеяло и разрыдалась. В первый раз за долгое время я позволила себя такую слабость. Потому что держать всё внутри, где-то очень-очень глубоко в душе, стало уже просто невыносимо. Как же глупо было думать, что жизнь может повернуться в лучшую сторону. Стоило только на несколько мгновений позволить себе немного открыться, близко подпустить к себе кого-то, как меня снова ткнули мордой в грязь. Меня ведь даже не оскорбило предложение Марка снять номер в отеле. Наоборот, для меня самой была убийственна мысль, что мы опять вот так разъедемся. Это уже походило на игру в кошки-мышки, только на этот раз, мышка сама бежала навстречу кошке. Я ведь до сих пор не могу понять, что со мной произошло. Почему моё тело так остро реагировало на его прикосновения? Я горела. Даже не просто горела, а полыхала в адском пламени. Я сходила с ума от всего: от его жарких поцелуев, от бесстыдных ласк, которыми он так щедро одаривал меня, я дьявол чуть не кончила, когда он грубо сжал ладонью мою грудь, при этом сквозь стиснутые зубы из его горла вырвалось рычание. А когда почувствовала как мне в живот упирается его твёрдая, прорывающая ткань брюк плоть, я была на грани оргазма. Из моих глаз сыпались искры. Я уже не понимала, что происходит. Мне было совершенно плевать, что мы в машине, что всё может произойти прямо здесь. Я едва ли смогла сдержать стон дикого разочарования, когда он внезапно отстранился от меня. И даже сейчас, когда мне немного удалось успокоиться, я не могу понять, почему он это сделал. Почему не взял меня прямо там? Ведь у него была возможность. И почему его так оскорбил мой ответ на его предложение снять номер в гостинице? 'Я не люблю столь грязных игр. Гораздо проще снять шлюху на трассе'. Не любит грязных игр? Так ведь он сам всё это затеял. Неужели, когда он устроил шантаж с этими контрактами, он думал, что я испытываю к нему какие-то возвышенные чувства? Что именно его так задело в моих словах? Может он просто подумал, что я...не такая как его прошлые пассии. Да, наверняка всё именно так! Он льстил своему эго, когда назначал мне встречи, когда пытался меня соблазнить, даже когда получал от меня отворот-поворот, он льстил себе. Считал, что я особый трофей среди всех его побед. Ему нравилась моя недосягаемость, нравилось добиваться меня. А сегодня...сегодня, когда я упомянула об этих контрактах, он в какой-то степени очнулся, хотя и не понял всего до конца. Он посчитал, что я играла с ним. Изображала недотрогу, сама при этом являясь последней проституткой....В эту секунду, я вытерла ладонями слёзы и по моему телу прокатилась просто невероятная волна ненависти. Что ж, вот и отлично! Просто замечательно, что всё закончилось именно так. Я ведь мечтать о таком не могла. У меня есть контракты, я получу кредит, рассчитаюсь со своим начальством и наконец, выйду из этой чёртовой игры. А то, что произошло сегодня...это всё из-за долгого отсутствия мужчины. Именно поэтому все чувства и желания были такими острыми. С любым другим мужчиной я бы чувствовала то же самое, в этом нет сомнений. И я сейчас должна радоваться, что всё закончилась. Что я больше никогда не столкнусь с этим ублюдком...только вот почему-то вместо улыбки, мои щёки мокрые от слёз, а тело пробивает холодная дрожь. Но это пройдёт. Всё обязательно пройдёт, ведь Марк...он для меня ничего не значит.
