Текст книги "Другая женщина (СИ)"
Автор книги: Оксана Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
– Никуда ты не пойдёшь, пока мы не поговорим, – голос мягкий, но абсолютно серьёзный, в нём проскальзывали жёсткие нотки. Обхватив моё лицо ладонями, Марк заставил поднять на него взгляд. – Я хотел бы извиниться. Даже не столько за эту пьяную выходку. По-правде говоря, я вообще мало, что помню. Что-то я там про супружеский долг вроде городил...Ты его, кстати, по-моему, так и не исполнила?
Я вдарила мужчине в бок. Вот теперь уже попыталась высвободиться, потому что совершенно точно понимала, что начинаю сдавать позиции. Но Марк не позволил. Он только крепче прижал меня к себе, лишая всякой возможности сопротивляться.
– Это претензии?
– Нет, разве что только небольшая обида и упрёк, – мужчина усмехнулся, как всегда широко и до жути заразительно. Правда, уже через пару секунд его лицо стало более чем серьёзным. – Вчера я случайно подслушал твой разговор...с сестрой.
Вот теперь и мне расхотелось улыбаться. Я всё-таки отстранилась от мужчины, чувствуя, как внутри поднимается какая-то пока ещё слабая тревога.
– Как это, подслушал? Ты ведь спал?
– Спал, – Марк утвердительно кивнул, нахмурившись. – А потом мне в туалет приспичило, только я его не сразу нашёл. Сначала до кухни дотопал, невольно услышал пару фраз...ну и короче как-то сразу протрезвел.
Не трудно было догадаться, какие именно фразы он услышал. Наверное, я бы даже рассмеялась, если бы на душе не было так тяжело. Своеобразно я ему, конечно, в любви призналась. И, что теперь? Как он поступит?
– Что с этого?
Мужчина молчал. Долго молчал, не сводя глаз с моего лица. Я не могла понять, о чём он думает. Такой взгляд...такой взгляд, пожалуй, бывает у человека, который ставит всё на игру, прекрасно понимая, что в случае неудачи, он останется ни с чем. Только его это не останавливает.
– Я не буду тебе сейчас ничего обещать, клятвенно заверять, что изменился и всё в этом роде. Я хочу, чтобы ты сама это увидела. Я честно скажу, что не понимаю, что творится у меня внутри. Мне хочется быть с тобой. Просто просыпаться по утрам в одной постели и целовать твою сонную мордашку. Я больше не могу отпускать...и сам куда-то уходить. Я хочу, чтобы мы просто были вместе. Сейчас.
– 'Сейчас'? А, что будет завтра? Завтра ты будешь хотеть быть рядом со мной?
– Не знаю. Правда, не знаю. Завтра будет завтра. Всё может измениться, да ты и сама это понимаешь. Единственное, что я могу обещать тебе со стопроцентной гарантией – честность. Тебе я врать не могу.
– И что ты хочешь сейчас от меня услышать?
– Ты согласна начать всё с чистого листа? Просто забыть обо всём что было, жить сегодняшним днём. Мне нужно, чтобы ты ответила – да или нет. Скажешь 'нет', я уйду. Может это неправильно и настоящий мужик, конечно, должен бороться....Но я Кристинка хреновый мужик. Оттолкнёшь, так уйду. И даже не буду страдать всю жизнь, вспоминая какой идеальной была ты и как я, поганое ничтожество, тебя профукал. Скажешь 'да'...если честно, даже говорить по этому поводу ничего не хочется. Сама всё увидишь, сделаешь выводы, а в случае чего, ошибку исправить никогда не поздно.
По-правде, не ожидала от него это услышать. Наверное, если бы он опять начал что-то обещать, завёл разговор о жене, а точнее о скором разводе, я бы выставила его за дверь, не задумываясь. Но он...он так спокойно смотрит мне в глаза, с каким-то совершенно бесстрастным выражением лица. Можно подумать, что ему всё равно. Просто наплевать. Но это не так. Это далеко не так.
Я понимала, что я делаю. Взяв его за руку и медленно проведя вслед за собой в спальню, осторожно прикрыв дверь, я знала, что назад дороги нет. Знала и не хотела отступать. Не хотела больше бороться и сопротивляться с самой собой. Сдалась? Проиграла? Нет, в любви нет выигравших и проигравших. Либо оба взлетают выше неба, либо вместе падают в пропасть.
Я понятия не имела, свалились ли мы в бездну или получили ключи от рая, но я точно знала, что никогда не буду жалеть о том, что сделала. К чёрту все эти размышления. Сейчас он здесь, рядом со мной. Судорожно вздыхает от моих прикосновений. Сжимает челюсти, когда я медленно начинаю расстёгивать каждую пуговичку на его рубашке. Резко притягивает меня к себе, порабощая каким-то совершенно обезумевшим взглядом, когда я выдыхаю в его приоткрытые губы тихое 'да'.
В этот раз Марк не был нежен, ласков, нетороплив. Лихорадочно стянув с меня одежду, мужчина стал осыпать моё тело жадными поцелуями. Сбросив рубашку, он нервно вцепился в пряжку ремня всё ещё не прерывая поцелуя, терзая мои губы с какой-то порывистой дикостью. Была бы я в состоянии сейчас хоть что-то соображать, я бы точно подумала, что он спятил. Обезумел в дьявольском желании заклеймить меня. Доказать даже не столько мне, сколько самому себе, что я полностью подчиненна ему. Никто кроме него не имеет право дотрагиваться до меня, даже просто смотреть в мою сторону. Как же безумно сильно мне хотелось закричать, простонать в его губы, что ему не нужно ничего доказывать. Каждый мой взгляд, стон, вздох, каждое прикосновение – всё это принадлежит ему. Только ему. Я сколько угодно могу притворяться, что мне всё равно. Скрываться за маской безразличия, прятать свои чувства за семью замками. Но разве можно обмануть саму себя? Дико смешно даже помыслить, что мне удастся спокойно отпустить его. Говорят, если любишь человека, радуешься его счастью, даже если сам не имеешь к нему никакого отношения. Возможно, это правда. Только нигде не сказано, никем не прописано, как же хочется сдохнуть, взвыть на луну от боли, тоски, безысходности. Видеть его с другой и при этом радоваться, сверкающему в его глазах счастью? Нет, это за гранью всех моих сил. Взбудораженная собственными мыслями, я вскрикнула, нервно вцепилась в его сильные плечи, когда мужчина проник в меня одним мощными толчком. С какой-то дикой жадностью обхватив ладонями мои груди, он начал двигаться в таком бешеном темпе, что я даже не могла стонать. Я хрипела, царапала ногтями его спину, неистово подмахивала бёдрами, чувствуя как каждый толчок его разгорячённого члена, каждое прикосновение его жадных губ к твердым вершинкам грудей, всё сильнее приближает меня к этой черте невыносимого наслаждения.
Я до крови прикусила нижнюю губу, практически до боли оплела ногами его торс, когда Марк сделал несколько последних судорожных толчков, и внутри меня растеклось его горячее семя.
– Моя, моя... – голос хриплый, вибрирующий от проскальзывающей дрожи.
Глаза мужчины закатились. Сжав челюсти с такой силой, что меж них проступили желваки, Марк, всё ещё продолжая сотрясаться от накрывшей с головой волны дикого удовольствия, очень осторожно, словно боясь раздавить, опустился на меня, жадно обхватив ладонями мою талию.
Когда лихорадочная волна дрожи, пробивающая моё тело, немного поутихла, я вплела пальцы в его мокрые волосы, чувствуя, как всё внутри сжимается от какого-то болезненного, совершенно нереального счастья. На глаза выступили слёзы. Наверное, первый раз в жизни на меня накатила такая бешеная волна страха. Да я испугалась. Я дико испугалась вот этих чувств. Спокойствия, умиротворения, какого-то тихого и вместе с тем кричащего на весь мир счастья. В этот момент я понятия не имела, и если честно не особо хотела думать, что нас ждёт с Марком. Будем ли мы вместе через месяц, год или может быть несколько лет?
Я не хотела заморачиваться этим, но я точно знала, что если когда-нибудь наши пути разойдутся, я буду скучать вот именно по таким моментам. Когда его голова так безмятежно покоилась на моей груди. Когда мы мокрые, всё ещё содрогаясь после безумной вспышки страсти, прижимались друг к другу так сильно, будто боялись, что всего лишь какой-то лёгкий порыв ветра, ворвавшийся в комнату через приоткрытую створку окна, может разлучить нас. Когда я так нежно, едва ощутимо пропускала меж пальцев густые, всё ещё блестящие от капелек пота пряди его волос....Да я буду скучать по этим моментам независимо от того сколько времени пройдёт и кто будет со мной рядом. Я просто иногда, возможно совсем редко, каким-нибудь глубоким вечером буду тосковать по этим минутам.
*****
– Марк, это безумие! Не будь глупцом! Неужели сам не понимаешь, к чему может привести твоё упрямство? Чёрт подери, уже приводит! Тебе напомнить какие убытки мы понесли всего за один месяц?
Усмехнувшись, мужчина потушил сигарету о пепельницу. Туманова нисколько не смущал взволнованный, скорее даже панический взгляд Похоменко. Голос мужчины прозвучал совершенно спокойно, на первый взгляд, казалось, даже безразлично:
– Спасибо, я пока не жалуюсь на память.
Глаза Похоменко удивлённо расширились. На несколько секунд мужчина даже слегка опешил от этого необычайного и совсем неуместного в сложившейся ситуации спокойствия, застывшего на лице Марка.
Ослабив узел галстука, пожилой мужчина опустился обратно в кресло, тяжело глянув на Туманова.
– Ты ведёшь себя как мальчишка. Как упрямый совершенно непробиваемый подросток. Я не один год и даже не один десяток лет кручусь в этом бизнесе. Всякого повидал, с разными людьми работал. Чего только стоил твой отец. В своё время отменные фокусы выкидывал, правда, до тебя не дотянул. Марк, я знаю тебя практически с пелёнок. Пусть это прозвучит слишком высокопарно, но ты стал мне как сын. Ты знаешь я всегда готов поддержать тебя, но только не в этом сумасшествии, которое ты затеял. Парень, ты перегибаешь палку. Хватит, тебе не кажется, что ты уже заигрался в эти никому не нужные игры? Пора остановиться, пока не стало слишком поздно.
Откинувшись на спинку кресла, мужчина на несколько секунд прикрыл глаза. Как же его тяготил разговор с Похоменко – единственным человеком, который не сбежал как позорная крыса. Хотя уж лучше бы и он свалил, не так тяжело было бы на душе. Одно дело, когда тонешь сам, а другое, когда тащишь за собой преданных тебе людей.
– Уже давно стало поздно.
Похоменко поддался вперёд. Его глаза подёрнулись пеленой злости.
– Да прекрати ты нести эту ахинею! Ничего ещё не потерянно! Тебе стоит только захотеть и приложить чуточку усилий как всё вернётся на свои места!
– О чём вы?
– А сам не понимаешь? Вся эта чехарда закрутилась из-за Маринки, а точнее из-за того, что ты её бросил. Но ты в любую секунду можешь взять свой чёртов телефон, и набрать её номер. Я больше чем уверен, что она сама этого ждёт. Ведь, насколько мне известно, процесс с разводом продвигается очень медленно? И способствует этому именно её сторона? Марк, послушай опытного товарища. Бабы отходчивы в таких делах. А уж твоя Маринка как я знаю и подавно. Позвони ей, прекрати, наконец, этот идиотизм!
Марк хотел было возразить, но Похоменко не дал ему произнести даже слова.
– Вот честно ответить самому себе, из-за чего ты взбунтовался? Решил, что ничего не значишь? За всем стоит тесть? Но разве ты не знал этого раньше? Ты прекрасно понимал, как разложены карты и более того, охотно принимал все правила игры. Сколько раз ты брал деньги у Крестецкого, пользовался его связями? И, когда тебя это напрягало? Ты вдруг ни с того ни с сего решил, что тебе только позволили играть в 'большого начальника', и ты палец о палец не ударил для развития компании? Лёг спать, а проснувшись, просто забыл как сутками не вылазил из этого здания, разрабатывал проекты и воплощал их в жизнь, да, где-то не без помощи тестя, но ведь идеи-то были твои! Как ты мог обо всём этом забыть?
Похоменко замолчал на несколько минут, словно давая Марку время обдумать его слова. И Туманов казалось, действительно попробовал вникнуть в их смысл. По крайне мере с лица мужчины слетела маска отрешённости и безразличия ко всему происходящему.
– А теперь позволь я сам отвечу на свой же вопрос, – продолжил Похоменко. – Да из-за бабы ты всё это затеял. Из-за Кристины своей. Ты не думай, что я сейчас смеюсь или издеваюсь, поверь, я тебя прекрасно понимаю. Знаешь, сколько таких случаев уже повидал, да и сам, чего таить, бывало, наступал на эти грабли. И я прекрасно знаю, чем обычно заканчиваются такие истории. Если мужик вовремя не одумается и не отбросит все эти кратковременные чувства и эмоции в сторону, ничего хорошего его не ждёт. Сам себя спроси, почему ты так повернулся на этой Кристине? Сколько баб у тебя всегда было, но ты никогда не нёс это в семью. А тут вдруг и развод, и бизнес к чертям. Почему? Да всё просто и очень банально. Она не такая как все. И я говорю это без какого-либо сарказма. Её действительно нельзя сравнивать ни с одной девицей, с которой ты закручивал интрижку. Она сильная личность со стойким характером. В ней есть внутренний стержень, вот эта самая порода, которая цепляет. Цепляет до какого-то сумасшествия. Ну и вдобавок, что тоже немало важно, она чертовски хороша собой. Этакий идеал, с которым ты прежде никогда не сталкивался. Но подумай, что на самом деле происходит между вами? Вы любите друг друга? Возможно, но скорее всего вы окутаны вот этим чёртовым желанием вырваться из оков прежней жизни, переступить через все запреты. Только что будет потом, когда вы получите то, что так страстно желали? Пустота. Обычная пустота и неведение, что делать дальше. Чувства всё равно остынут, этого, увы, не избежать. А теперь просто подумай, что ты сейчас творишь? Ты помнишь, сколько человек работает в твоей компании, напрямую от тебя зависят? Конечно, если ты уйдешь, твоё место долго пустовать не будет. Но, где гарантия, что новый руководитель не разгонит всех прежних сотрудников к чёртовой матери, поставив на их место своих людей? Это бизнес, Марк. Никому нет ни до кого дела. Я прошу тебя, подумай об этом, пожалуйста. От твоего решения сейчас слишком многое зависит.
Похоменко уже давно ушёл, а Марк всё ещё продолжал смотреть на какую-то невидимую точку на стене. Словно ещё пять минут таких гляделок, и он обязательно найдёт ответы на все вопросы, которых за последнее время накопилось слишком много.
Наверное, в это трудно поверить, но прошедшие две недели стали самыми счастливыми в его жизни. Никогда Марк не мог даже представить, что можно получить весь мир, при этом потерzв всё, что было. Абсолютно всё. На самом деле только сейчас мужчина осознал, насколько безумна и глупа была его идея. С самого начала ведь было понятно, что в одиночку победить Крестецкого невозможно. Непонятно лишь, на какую вселенскую удачу он надеялся, ввязываясь с ним в это безжалостное противостояние? Только все эти дни, несмотря на то, что дела в компании стремительно ухудшались, Марк находился в каком-то пространстве. Отношения с Кристиной выбили всякую почву из-под ног. Он не помнил, когда в последний раз был так счастлив, да и был ли вообще? Он понятия не имел, что можно сходить с ума от разрывающего душу восторга только потому, что она вырисовывала тонкими пальчиками узоры на его груди, разглаживала морщинки на лбу, покрывала нежными поцелуями его губы, лицо, шею...Он больше не боялся своих чувств. Не хотел их скрывать. Наоборот иной раз, гуляя с ней по парку, мужчина едва сдерживал желание подхватить её на руки и заорать во весь голос, что он любит. Чёрт подери, он безудержно любит её.
До сегодняшнего дня Марк практически не заморачивался сорвавшимися сделками, уходом из компании ценных сотрудников, потерей выгодных контрактов. Отношения с Кристиной опьянили его, но всякий, даже самый крепкий алкоголь рано или поздно выветривается из крови. Похоменко смог надавить на самые болезненные точки. Если всё и дальше будет так продолжаться, то очень скоро его выкурят из этого кресла. Контрольный пакет акций наверняка урвёт кто-нибудь из людей Крестецкого, а может быть он и сам не побрезгует. Ко всему прочему к концу недели приезжает отец. Последний раз они виделись больше года назад, и за это время переменилось абсолютно всё. Марк уже не сомневался, что отец в курсе происходящих событий. И по-правде говоря, мужчина даже не представлял, как он будет всё объяснять. Дело было не только в компании, Марк не знал, как представить Кристину. Он всё ещё был женат. Предстояли неприятные и, по всей видимости, долгие судебные разбирательства. Туманов уже прекрасно понял, что Марина сделает всё, лишь бы максимально оттянуть момент официального расторжения брака, а может быть и вовсе она надеется не дойти до него.
При таких раскладах не было ни одного решения, которое бы обеспечило для Марка благоприятный исход. Правда, одно, о котором он до последнего старался не думать, всё-таки могло разрешить всё проблемы. Ну, или почти все.
Ещё около часа мужчина находился в смятении, но, в конце концов, взял со стола телефонную трубку, набрав выученный наизусть за долгие годы номер. После совсем непродолжительных гудков трубку сняли.
– Здравствуй, – в ответ тишина. Марк нутром ощутил бешеное волнение собеседницы. – Марина, мне кажется, нам нужно встретиться. Сможешь через час в 'Аквамарине'?
*****
Ещё раз, пробежавшись глазами по списку, я положила телефон обратно в карман куртки. Честно говоря, меня просто раздирало желание купить билет на ближайший поезд до Владивостока, а может быть и ещё дальше. Всю неделю как на пороховой бочке. Даже не думала, что приезд отца Марка может настолько выбить меня из колеи. Я уже третий день подряд доставала Туманова расспросами, какие блюда любят в их семье, какие читают книги, смотрят передачи. Мне было важно абсолютно всё. Почему-то хотелось...не ударить в грязь лицом, что ли. Хотя я также понимала, что, скорее всего, с какой бы самой прекрасной стороны я не раскрылась, отец Марка в лучшем случае воспримет меня просто холодно. Да и как ещё можно относиться к женщине, из-за которой у его сына столько проблем? К тому же я ведь до сих пор находилась не в самом завидном статусе 'любовницы'. Марк не говорил со мной о разводе, да я и сама не заикалась на эту тему. Конечно, я совру, сказав, что мне было наплевать, но я не собиралась давить на него. Я хотела, чтобы он сам принял решение без какого-либо навязывания, по крайне мере с моей стороны.
Ко всему прочему масло в огонь подбавляла ещё и внезапно ужасно сильно захотевшая меня увидеть мать. После нескольких телефонных разговоров я решила, что лучше будет всё-таки с ней встретиться.
– Здравствуй, Кристина.
Когда я подсела за столик, женщина улыбнулась, как-то неловко, может даже виновато.
– Здравствуй. Зачем ты хотела меня видеть?
Я сразу перешла к самой сути разговора. Признаться, её присутствие напрягало меня. Я почему-то начала чувствовать себя как-то скованно, даже немного неуверенно.
– Может, сначала закажем что-нибудь? Хочешь, я попрошу принести твой любимый каркаде? Здесь его изумительно готовят!
Мои брови удивлённо поползли вверх.
– Ты всё ещё помнишь, какой чай я люблю?
Женщина улыбнулась. Нежно, немного смущённо...как когда-то в детстве.
– Конечно, я всё помню. Здесь в меню, кстати, есть твой любимый шоколадный мусс.
– Мам, – не знаю, как это получилось. Слово само собой сорвалось с губ. Опустив голову, я уткнулась взглядом в лежащее на столике меню. – У меня в последнее время итак куча проблем, если ты решила просто поболтать...
– А какие проблемы? Может, я могу чем-то помочь?
Голос спокойный, но мне удалось уловить проскользнувшее в нём волнение. Настоящее неподдельное. Опять стало как-то не по себе. Даже усмешка застряла где-то в горле. Я ответила совершенно спокойно:
– Нет, спасибо, я сама в состоянии со всем справиться. Скажи, зачем ты хотела встретиться?
– Просто...увидеть тебя, – её голос слегка дрогнул. – Мы так давно не разговаривали. Я совсем не знаю, как ты живёшь.
– Живу, как и всё. Недавно устроилась на новую работу. Коллектив отличный, начальство адекватное, зарплата вполне устраивает. Ещё квартиру разменяла, хотя об этом ты впрочем, знаешь.
– Да, знаю, – как-то слишком тихо произнесла она. Видимо смутилась, хотя в моём голосе не было даже ни малейшего упрёка. – Аня говорила, что ты встретила мужчину?
На несколько секунд между нами повисло молчание. О Марка мне вообще не хотелось ни с кем разговаривать. Это была запретная тема, что ли.
– Да, встретила. А ты вроде наоборот разошлась со своим депутатом?
Я и сама давно знала, что они развелись. Просто хотелось скорее перевести тему.
– Да, мы расстались.
Опять воцарило молчание. Мама мусолила вилкой свой салат, а я тупо перелистывала странички меню, даже не вчитываясь в их содержимое.
– Слушай, если это всё о чём ты хотела поговорить, то я, наверное, пойду...
– Кристина, – дрогнувший голос матери и её взгляд, пропитанный какой-то совершенно безумной мольбой, заставили меня опуститься обратно в кресло. – Я прошу, выслушай меня, пожалуйста. Я не отниму у тебя много времени. К тому же, возможно, это наша последняя встреча.
– В смысле, последняя?
– Понимаешь, – подняв на меня взгляд, женщина как-то очень скованно улыбнулась, – мне тут недавно звонила Ирина Павловна. Моя тётя, но ты ее, наверное, уже совсем не помнишь. Раньше, когда вы с Анечкой были ещё совсем маленькими, вы практически на всё лето уезжали к ней в Болгарию. Ну, а потом у неё муж заболел, и твой папа умер,...вообщем мы как-то потеряли связь. А буквально полгода назад начали снова общаться. Представляешь, она осталась совсем одна. Муж очень долго тяжело болел и, в конце концов, умер чуть больше года назад. А сын в Америке живёт. У него там работа, семья...вообщем они почти не видятся. Ну, вот она и предложила мне перебраться к ней. Ей не так одиноко, да и ты ведь знаешь, как я море люблю...
Мама опять замолчала, а мне понадобилось несколько минут, чтобы вникнуть в смысл того, что она только что сказала.
– Погоди,...то есть ты уезжаешь что ли?
– Ну да...в конце месяца уже буду в Софии.
– Ясно, выходит это была церемония прощания, – невольно с моих губ сорвалась усмешка. Я, правда, всеми силами старалась сохранять спокойствие, но во взгляде уже начали сверкать злобные искорки. Встав с кресла, я решила, что лучше будет уйти прямо сейчас. Пока я ещё не успела ничего наговорить, – ну хорошо, тогда удачи тебе. Надеюсь, перелёт будет благополучным, да и вообще всё у тебя сложится, впрочем, как и всегда.
– Кристина, подожди, – подскочив на ноги, с губ женщины сорвался такой крик, что на нас невольно обернулись сидящие за соседними столиками люди. Немного смутившись, я ещё помедлила несколько секунд, а потом всё-таки решила остаться. – Я понимаю, что ты меня, наверное, ненавидишь, но я просто хочу, чтобы ты выслушала, постаралась понять...
– Понять что? Да чего ты от меня хочешь? Поговорить? Открыть душу, может быть попытаться всё исправить? Ну, так давай, что мешает?! Зачем ты опять врёшь? Думаешь, я поверю, что по просьбе какой-то тёти, ты вдруг сорвалась и решила уехать из страны? Я знаю, что ты любишь море, да кто его не любит? Но почему-то нормальный человек вряд ли, вот так вот наобум, стал бы бросать всё ради домика на пляже! В конце концов, неужели тебя ничего не держит здесь? Ты ведь ходишь на какие-то занятия танцами, у тебя много друзей, приятелей...и у тебя вообще-то дети ещё есть. Две дочери. ДВЕ, хотя одну ты почему-то упорно стараешься забыть, – прикусив нижнюю губу, я какими-то просто дьявольскими силами смогла сдержать навернувшиеся на глаза слёзы. – Перестань наконец-то лукавить. Если у тебя там, в Софии, какой-то новый мужик появился, то так и скажи, а не морочь мне голову!
– Кристин, ты что? Как ты можешь...
– Могу что? Что я такого сказала? Ты никогда не была обделена вниманием противоположного пола. Я не помню, чтобы ты долго была одна. Отцу вон как быстро нашла замену...
– Господи, ты меня ненавидишь да? – как-то истерически усмехнувшись, она на несколько секунд закрыла лицо дрожащими ладонями. – И, наверное, возненавидишь ещё больше, если узнаешь то, от чего я всегда старалась отгородить и тебя, и Аню,...но я уже не могу держать всё в себе. Пусть ты ещё сильнее будешь презирать меня, но я хотя бы сброшу этот камень с души. Да, ты права, в моей жизни всегда были мужчины. Первый раз я влюбилась ещё в семнадцать лет. И знаешь,...до сих пор не могу забыть эти чувства. Самые светлые, самые чистые искренние, самые сильные. Уже через год, после того как я повстречала Славу, родилась Анечка. Мы тогда решили не расписываться. Сначала поднакопить на свадьбу, подождать пару лет, пока дочка подрастёт, мы более-менее на ноги встанем, но так и не дождались. Я ведь в молодости сценой грезила. Поступила в театральное, мечтала стать великой актрисой и при этом иметь любящую счастливую семью. У меня сначала в учёбе ничего не складывалось. Я не получала практически никаких ролей, даже самых пустяков, а потом меня твой отец заметил. Ты ведь знаешь, он был меня старше больше чем на десять лет. К тому времени уже имел крупный бизнес и очень серьёзные знакомства. Я знала, что это он меня везде проталкивал. И от этого, конечно, было не по себе. Я ведь не раз замечала его взгляды,...понимала, что он не из самых светлых побуждений мне помогает. Но пока он сохранял дистанцию и ничего кроме редких обедов в каком-нибудь кафе не требовал, я летала в своей сказке, даже не понимая, что с каждым днём приближаюсь всё ближе и ближе к пропасти. Днём я по полной выкладывалась на сцене, а вечером приходила домой, к Славке и Анечке. И вот настал мой звёздный час. Мы с труппой собиралась ехать со своим спектаклем в Париж. Я исполняла главную роль. Представляешь, какое это везение в столь юном возрасте получить такой шанс? Правда, именно перед этой поездкой твой отец ясно дал мне понять, что ни в каком спектакле я играть не буду, если....Знаешь, это было очень жестоко. Я только тогда поняла, почему он так долго тянул. Одно дело, когда у тебя итак ничего нет, соответственно и терять нечего, а совсем другое, когда ты уже почувствовала себе восходящей звездой, и тут снова можешь очутиться в самом низу...Вообщем, можешь мне в лицо плюнуть, но в Париж я полетела и в спектакле играла, правда, когда мы вечером возвращались в гостиницу, все ребята шли по своим номерам, а я к нему....Вернувшись, домой, ничего не прекратилось. Славка, конечно, обо всём узнал. Какое-то время мы ещё были вместе, и в итоге я даже приняла решение развязать этот узел. Я хотела уйти из театра, попробовать снова создать нормальную семью, тем более что Слава, кажется, был готов меня простить, но тут я узнала, что скоро на свет появишься ты...Вообщем после этого со Славой мы, конечно, разбежались. Он пить очень сильно начал, а потом другую девушку встретил, уехал с ней в Москву, ещё, наверное, года два поддерживал со мной связь ради Ани, а потом перестал. У него сейчас уже своя семья. А я за Игоря вышла замуж. И вот тут вся сказка окончательно развеялась. Из театра он меня вынудил уйти, так как считал, что женщина должна сидеть дома и заниматься детьми. Ты только не подумай, что я его монстром каким-то выставляю. Он был прекрасным, пожалуй, самым лучшим на свете отцом. Он безумно любил и тебя, и Анечку. Души в вас обеих не чаял. Постоянно всё позволял, баловал, как только мог. А со мной он был другим. Знаешь, я ведь понимаю, что он любил меня. Только любовь эта была какая-то больная. Вечная ревность ко всему и вся. Неоднократно он поднимал на меня руку...Ты, наверное, помнишь, как я на три месяца уезжала к маме в Брянск, якобы помочь, потому что у неё были проблемы со здоровьем....А на самом деле эти проблемы были у меня. Всё это время я лежала в частной клинике в столице, с множественными ушибами, переломами...и абсолютно расшатанной психикой. Твой отец не был тираном, который постоянно меня избивал. Но он был очень вспыльчивым и дико ревнивым. Хватало какого-нибудь одного случайного взгляда, как он уже воображал себе невесть что. Я понимаю, что, наверное, после этих слов ты возненавидишь меня ещё больше, но когда он умер, я почувствовала облегчение. Словно из клетки вырвалась. Хотя свобода эта стоила дорого....Да и к тому же я совершенно не знала, как теперь растить вас с Аней. Кроме квартиры я практически ничего не получила, хотя по завещанию мне и вам должно было достаться почти что всё. Но его родственники оказались куда шустрей, а я просто не захотела вступать в войны с его семьёй, тем более во время траура. Несколько лет жила на средства, которые ещё оставались на карточке, а потом...ответила на ухаживания Дениса. К тому времени прошло уже три года со смерти твоего отца, да и я уже устала от этого одиночества...Денис мне нравился, он был не похож ни на Славку, ни на твоего отца. Лёгкий открытый человек, да не скрою, его возможности меня тоже привлекли. Он обещал помочь мне открыть собственную театральную студию, и вообще...я как-то зажила по-новому. Снова с головой окунулась в мечту молодости, а потом эта авария...Я нравилась Денису, в первые годы брака он вообще чуть ли не каждый день признавался в любви, но я понимала, что вся эта романтика очень зыбка. Тем более что я уже немолода, да и двое детей...Я тогда так испугалась, что он бросит меня, если я перевезу тебя к себе...Мне стало так страшно, что всё разрушится вновь, уже во второй раз...Кристина, Господи, ну скажи что-нибудь! Ну, прокляни меня, в лицо плюнь, только не молчи!
Теперь я уже не сдерживала слёзы, да это, кажется было просто невозможно. Я смотрела на женщину, которая сидела прямо передо мной и с ужасом понимала, что она не лжёт. Всё правда. Все слова, все, что она говорила...это не ложь.
– Почему ты на самом деле решила уехать в Болгарию?
Наверное, я сама могла бы испугаться своего до жути ледяного голоса, но она кажется, даже не обратила на него внимания. Скорее её смутил, немного выбил из колеи сам вопрос. Кажется, она действительно ждала проклятий. Даже хотела их. Наверное, это бы принесло ей облегчение...
– У меня кое-какие проблемы со здоровьем, с дыханием. Только ты, пожалуйста, не подумай, что я начну клянчить деньги на лечение. Никакие операции мне не нужны, а на лекарства вполне хватает, к счастью они недорогие. Да и в Болгарии...там природа, воздух, море, домик прямо на побережье....И ещё я хочу начать всё заново. Попытаться хоть что-то изменить. Ты только не думай, что я бросаю тебя...Ты можешь приехать в любое время, когда только захочешь. И, если позволишь, я бы тоже хотела тебя навещать...может быть, скоро и с внуками надо будет помогать нянчиться.
Она улыбнулась, а мне захотелось бежать без оглядки, куда угодно, не разбирая дороги, главное бежать, бежать...Аня наверняка сказала ей про операцию, но ни словом не обмолвилась о выкидыше.
– Да нет, как-нибудь обойдусь и без твоей помощи. И не ври себе, ты бросаешь меня. Бросаешь уже во второй раз, – встав из-за стола, я перекинула сумку через плечо. – Кстати, спасибо. Теперь, когда я знаю, что ты отказалась от меня не просто так, а променяла на театр, мне стало намного легче.
