Текст книги "Другая женщина (СИ)"
Автор книги: Оксана Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Порезав хлеб, я взяла один кусочек, кинув на него ломтик сыра. Я мусолила бутерброд несколько минут, и так и не откусив, положила обратно на тарелку. Взгляд совершенно беспорядочно блуждал по комнате, не зная, куда бы примкнуть. Я старалась, я правда старалась, отогнать все чувства и эмоции в сторону, но получалось это у меня, прямо скажем хреново. Как же я теперь сожалела, что согласилась на эту встречу. Лучше было ничего не знать. Оставаться в неведении. Иногда правда оказывается не только слишком болезненной, но ещё и ненужной. Порой лучше ничего не знать и жить в иллюзиях, чем грызть зубами подушку, мучаясь от непонимания и полного бессилия, что-либо изменить.
Что дало мне её откровение? Жить теперь станет проще? Хотя...возможно. Раньше я действительно не понимала, почему она так поступила, какие были причины? Теперь всё хотя бы прояснилось. И да, наверное, с моей души тоже упал камень. Наверное, только сейчас я почувствовала, что удалось распрощаться, пожалуй, с самой болезненной частью прошлого.
Когда в прихожей хлопнула дверь, я тут же подскочила со стула и чуть ли не бегом вышла в коридор. Встретившись с немного усталой, но безумно нежной улыбкой Марка, я не выдержала, обняла мужчину за шею, прижавшись к нему всем телом. Уже через секунду его руки легли на мою талию, а лицо зарылось в волосах. Между нами нечасто случались такие порывы нежности. Обычно их всегда заменяла страсть, какой-то совершенно безумной голод друг в друге. Но сейчас мы просто стояли обнявшись, на несколько секунд, наверное, вообще позабыв обо всём мире.
– Ты чего так рано?
Я заговорила первой и тут же вздрогнула, почувствовав губы мужчины на своей шее.
– Мне уйти?
– Нет! – с моих губ невольно сорвался крик полный какого-то совершенно безумного страха. Ещё сильнее прижавшись к Марку, я тихо, едва слышно, прошептала ему на ухо, – не уходи, пожалуйста...
Внезапно обхватив моё лицо ладонями, он, глядя мне прямо в глаза, совершенно серьёзно произнёс:
– Не уйду. Теперь уже больше никуда не уйду.
– В каком смысле?
Сердце пропустило несколько ударов. Интуитивно я уже начала догадываться, что эти слова неоднозначны.
– Несколько часов назад я встречался с Мариной, – мужчина усмехнулся, щёлкнув меня по насупившемуся носу. – Сильнее всего процесс развода тормозил пункт о разделе имущества. Теперь эта проблема устранена. Всё достанется ей. Я не хочу ничего делить, конечно, кроме акций и машины, которую мне впрочем, подарил отец. Но с этим проблем не возникнет. Тут даже, если очень постараться, то максимум, к концу месяца я всё равно получу свидетельство о разводе.
Вновь прижавшись к Марку, я спрятала лицо у него на груди. Почему-то мне не то что не хотелось, чтобы Марк заметил, а было как-то стыдно, за растянувшиеся губы в улыбке. И хотя это была вовсе не ухмылка коварной разлучницы, которая наконец-то добилась своего, мне всё равно, как бы безумно это не звучало, было немножко неудобно за вдруг нахлынувшую с головой волну счастья.
– И что теперь будет? Как же твой бизнес?
– Некоторая часть акций, конечно, перейдёт к Марине, но всё же большая останется у меня. Как раз где-то полчаса назад я встречался с одним человек, его имя тебе ничего не даст, но так для справки – это Кирилл Михаев. Уже около года он хотел выкупить у меня акции. Сейчас, в связи с последними обстоятельствами, конечно, мне придётся продать их практически на треть дешевле, но главное, что я знаю, в чьих руках будет компания. Кирилл – надёжный толковый мужик, у которого очень неприятельские отношения с Крестецким. Это для меня безумно важно. Так я хотя бы уверен, что у бывшего тестя не будет шансов развалить компанию, – поцеловав мужчину в шею, я почувствовала, как в груди что-то болезненно защемило. Как много проблем свалилось на него из-за меня. На какую-то секунду я даже испугалась, что он, наверное, сожалеет, что я вообще появилась в его жизни. Но потом все эти скверные мысли развеялись. Я знала, что он хоть сейчас мог вернуться к жене, и всё бы стало на свои места. Но он этого не делал, а значит, не сожалел....Ни о чём не сожалел. – Кристин, скажи, ты теперь будешь со мной? Сейчас у меня практически ничего нет. Конечно, я не нищий. Но деньги за продажу акций я хочу вложить в новое дело. Только теперь уже не факт, что оно прогорит. Думаю, будет слишком много желающих вставить мне палки в колёса. Ты понимаешь это? Если ты не хочешь или боишься...
– Марк, – накрыв пальцами его губы, я улыбнулась, глядя в нахмурившееся лицо мужчины. – Вот чего-чего, а бояться я уже до ужаса устала. Если ты разоришься, и нам придётся лазить по помойкам в поисках еды быстрого приготовления, то знай: дошираки я не люблю, а вот китайская лапша со вкусом бекона – самое то!
Рассмеявшись, Марк вдруг приподнял меня над полом, просто какой-то железной хваткой сжав руки на моей талии.
– Знаю, сейчас не самый удачный момент, но...ты выйдешь за меня замуж?
Если честно, нельзя даже сказать, что я опешила. По-правде говоря, я уже привыкла, что от Марка можно ожидать всего чего угодно. Несмотря на то, что ему уже тридцать, у него серьёзный бизнес и подростковый период давно закончился, многие решения он всё равно принимает сердцем, нежели головой.
– Вообще-то не очень красиво, будучи ещё женатым на одной, делать предложение другой, – усмехнувшись, я провела ладонью по опять нахмурившемуся лицу мужчины. – Я тебе сейчас точно ничего не смогу ответить. Я, правда, не знаю, хочу ли я опять замуж...и вообще это вопрос, который надо принимать на здравый рассудок. А вот, что касается жизни с совершенного нового чистого листа,...я была бы не против начать её с тобой. Хотя...кому я вру? Я хочу, очень хочу начать её с тобой!
– Знаете Кристина, Марк, конечно, говорил мне, что вы потрясающе готовите, но я даже не думал, что настолько. Мясо по-французски это нечто! Я чуть тарелку от удовольствия не съел!
Как бы я не старалась, губы всё же растянулись в смущённой улыбке.
– Спасибо, я очень рада, что вам понравилось.
– Рад должен быть мой сын. Он ведь, небось, каждый день так питается? – подмигнув Марку, Олег Константинович сделал несколько глотков вина из своего бокала. – Кристиночка, только вы его шибко не балуйте. А то привыкнет, наглец. На завтрак – кашу, в обед – суп, на ужин и бутерброд какой-нибудь сойдёт – вот это будет самое то.
– Спасибо папа, ты всегда заботился о моём правильном питании.
Усмехнувшись, Туманов хлопнул сына по плечу. Ослабив узел галстука, мужчина откинулся в кресле, на несколько секунд довольно прикрыв глаза, а я, воспользовавшись моментом, украдкой бросила на него оценивающий взгляд. Как же он всё-таки был похож на Марка. Хотя вернее будет сказать, Марк на него. Невооружённым глазом видно, что они родственники. А вот то, что этому подтянутому загорелому (как-никак совсем недавно прилетел из Испании), невероятно харизматичному мужчине перевалило уже за пятый десяток, так просто и не скажешь. Он с первых минут общения располагал к себе. Хоть я и ожидала, что сегодняшняя встреча будет самой волнительной в моей жизни, вечер пролетел за совершенно непринуждёнными разговорами и незамысловатыми шутками, иногда вызывающими румянец на щеках. Одним словом, сразу было понятно в кого Марк такой.
– Кристиночка, а я смотрю, вы подсадили Марка на искусство? – мужчина кивнул на картины, развешанные на стене. – Слава богу, хоть кто-то пытается сделать из него человека!
Когда Марк недовольно скривился, с моих губ всё-таки сорвалась усмешка. Интересные у них отношения.
– Да какое там искусство?! Так, наляпала мазню, когда скучно было.
– Это что ваши картины? – перемешавшиеся в голосе мужчины удивление вместе с совершенно не скрытым восхищением, заставили меня покраснеть и опустить взгляд в тарелку. – Ничего себе! Нет, я знал, что вы работаете в рекламном агентстве, но до меня никогда даже не доходило, что вы умеете рисовать, да ещё так потрясающе! В связи с этим, у меня возник один маленький вопросик. Что такая красивая талантливая девушка забыла рядом с этой свиньёй?
В то время, когда Марк переводил взгляд полный злобы то на меня, то на отца, я уже из последних сил сдерживала рвущийся из груди смех.
– А у меня возник вопрос: не забыл ли ты, что я твой сын? И кстати, очень на тебя похож.
– В нашем случае яблоко от яблони далеко упало. Да и чего ты обижаешься? Я же любя. Кто тебе ещё кроме отца-то правду скажет?
Эти двое препирались между собой, наверное, ещё минут сорок. Если честно было очень интересно и весело смотреть на их перепалку. Несмотря на колкости, которые они отбрасывали друг другу, всё равно чувствовалось, что у них очень тёплые отношения. Пожалуй, даже идеальные. Именно такие, которые должны быть между отцом и сыном.
– А может быть ещё салату или картошечки?
– Ой, нет, я итак наелся на несколько дней вперёд. Мало того, что сразу после расселения плотно позавтракал в гостинице, так ещё и у вас полстола уничтожил.
– Ну, тогда, я, пожалуй, пойду, унесу посуду на кухню.
– Подожди, я помогу!
– Нет, не нужно, – я понимала, что мне сейчас будет лучше оставить их наедине. Наверняка, им обоим есть, что сказать друг другу. – Марк, я сама справляюсь.
– Помогать своей женщине, конечно, обязанность любого мужчины, но в данном случае, я полностью с вами согласен, Кристиночка. У моего сына руки из точки ? 5 растут. Поставив посуду на поднос, я поспешила удалиться из гостиной раньше, чем мужчины снова начнут препираться.
*****
– Так и будешь молчать?
Достав из пиджака сигареты, Марк прикурил одну, уже несколько секунд не сводя глаз с отца.
– А, что ты хочешь от меня услышать?
– Ну, не знаю. Скажи, что я дебил, что сам всё рушу, пускаю свою жизнь под откос.
– Мой сын не может быть дебилом, – Туманов старший усмехнулся. – А с остальным я, пожалуй, спорить не буду. Только, если разрешишь, один вопрос: ты уверен в том, что делаешь? Знаешь, сам пройдя через развод, я тебя сейчас, с одной стороны, прекрасно понимаю, но с другой, ситуации-то у нас ведь были совершенно разные. Я понимаю, что твоя Марина девушка очень вспыльчивая, нередко устраивает истерики, но согласись, ты сам даешь ей поводы. Кроме того, мне казалось тебя, совершенно устраивала твоя жизнь. Красавица-жена, которую ты сам говорил, что любишь, прекрасная работа, множество планов, друзья, развлечения...Что пошло не так? Это из-за Кристины?
– И да и нет. Я, конечно, совру, сказав, что она здесь совсем не причём....Но развожусь я по другой причине. Знаешь, как-то вернувшись с работы, я, наверное, час сидел в машине у подъезда, просто ловя себя на мысли, что не хочу подниматься. Не хочу домой. Ноги сами туда не идут. И ведь знаю, что меня там ждут...на столе горячий ужин, в комнатах прибрано, вроде как каждый квадратный метр пропитан атмосферой уюта. А всё равно хочется завести двигатель и ехать, куда глаза глядят.
– А глаза глядят в сторону квартиры, где мы сейчас находимся?
Мужчина усмехнулся, не сводя внимательного взгляда с сына.
– Я зажрался да?
– Ну, ты с самого детства отличался барскими замашками. Хотя сейчас твои действия подкинут тебе скорее проблемы, чем шансы на светлое и безмятежное будущее. Впрочем, это твоя жизнь. И ты уже далеко не маленький мальчик, за которого нужно что-то решать. Только скажи мне, а что ты планируешь с Кристиной? Вы хотите быть вместе и дальше?
– Я хочу жениться на ней.
Марк, казалось, был абсолютно серьёзен, а вот в глазах его отца наоборот проскальзывала усмешка.
– Сын, не надо. Нет, конечно, решай сам, но я бы не советовал после развода сразу жениться вновь. И дело вовсе не в том, что надо бы отдохнуть от семейной жизни, насладиться свободой и прочей лабудой. Как бы странно это не звучало, но мне кажется, что за все семь лет брака ты уже достаточно набегался на свободе. Когда-то всё равно пора остепениться. И хотя, ты вроде и сам это понимаешь, а главное не только готов, но и сам хочешь распрощаться с прежним образом жизни, жениться тебе сейчас не стоит. Хотя бы потому, что вот лично у меня сложилось такое впечатление, что твоя Кристина пока сама к этому не готова. Вы как два слепых котёнка тыкаете всюду свои носики, в искреннем желании добраться до счастья, но вы его не найдёте, пока полностью не примите друг друга. Вам нужно пожить вместе. Может год, может чуть больше. У вас у обоих такие непростые характеры. Вам нужно разобраться, сможете ли вы ужиться вместе?
– Отец...
– Марк, я ведь не навязываю тебе своё мнение. Это твоя жизнь, и ты должен прожить её так, как хочешь сам. Я же только могу, что-то посоветовать и надеюсь, что эти советы окажутся дельными. Но вот, прислушиваться к ним или нет, решать только тебе. В конце концов, ты даже представить не можешь, как я буду счастлив, если для тебя Кристина окажется той самой,...с который ты пройдёшь до конца весь свой жизненный путь.
*****
Включив чайник, я подошла к окну, широко зевнула и, встав на цыпочки, лениво потянулась, буквально через секунду вскрикнув от испуга, когда сильные мужские руки стиснули мою талию.
– Чёрт Марк, ещё раз так подкрадёшься и я...
– Ну и что ты сделаешь? – прикусив губами мочку уха, мужчина прижал меня к себе так сильно, что я в полной мере ощутила его желание. – Ты меня накажешь да?
Забравшись под рубашку, его ладони поползли вверх, выжигая невидимые узоры на покрывшейся испаринами коже. И хотя уже через секунду внизу живота разгорелось сладостное томление, я всё-таки нашла в себе силы отстраниться от мужчины. Подойдя к плите, я усмехнулась:
– Ага, накажу. Фингал под глазом устроит?
– Ууу, какие мы злые, – уже через мгновение я вновь почувствовала его руки на своей талии, а в бёдра вжалось его красноречиво выпирающее из трусов достоинство. – А, между прочим, могла бы быть и полюбезней. На тебе моя рубашка.
Его ладони были уже в несколько сантиметрах от груди, и на сей раз, чтобы сдержать рвущийся наружу стон, мне пришлось прикусить губу, с силой вцепившись руками в кухонный стол. Желание отдаться ему прямо здесь и прямо сейчас разгорелось с какой-то просто дьявольской силой. Но ещё больше я хотела продолжить игру. Пускай совсем чуть-чуть помучить его,...да и себя тоже.
– Правда? – вцепившись ладонью в его затылок, на сей раз я не стала сдерживать томный стон, когда пальцы мужчины сжались на твёрдых горошинках. Дьявольский огонь в его глазах подстегнул меня ещё сильнее. – Значит, ты хочешь, чтобы я её сняла?
Сорвавшийся с его губ судорожный вздох, пробил каждую клеточку моего тела. Если бы сейчас на мне были трусики, они бы уже насквозь вымокли. Положив ладонь на его уже окаменевший член, я несильно сжала его и едва сама не запрыгнула на стол, сдёрнув с мужчины трусы, когда его глаза почернели, а из груди вырвался судорожный вздох.
Но всё же, наверное, я полная мазохистка. Кое-как отстранившись от мужчины, я нагло усмехнулась:
– Тогда принеси мне джинсы и свитер. А то что-то холодно...Может нам обогреватель купить?
Уже через секунду Марк резко развернул меня к себе, обхватив моё лицо ладонями, яростно выдохнув в губы:
– Ты доиграешься.
– И что будет? – я усмехнулась нагло, глядя ему в глаза. – Ты меня накажешь?
Вцепившись в мои бедра с такой силой, что я невольно вскрикнула, мужчина усадил меня на стол, яростно смяв ртом мои губы. В одно мгновение мы возбудились до предела и уже были на грани. Жадно исследуя ладонями его тело, я выдыхала в его губы хриплые вздохи, всякий раз, когда мужчина сжимал пальцами ноющие соски или спускался к самому низу живота, лишь дразня, не притрагиваясь...
– Марк, – прервав наш сумасшедший поцелуй, я попыталась отдышаться, дрожащими ладонями упершись в грудь мужчины. – У тебя важная встреча через час...и я...я тоже уже опаздываю...
Спустившись губами к груди, Марк обвёл кончиком языка твёрдую вершинку, выбив из меня приглушённый стон.
– Утренняя зарядка...чтобы взбодриться...
– Для этого у меня есть кофе, – усмехнувшись, я судорожно вцепилась в его плечи, когда мужчина опустился на колени, склонив голову между моих бёдер. – Мааарк...
Меня пробила дьявольская волна дрожи, когда его язык надавил на чувственный бугорок. Вплетя ладони в его волосы, я запрокинула голову, уже не сдерживая сладострастные стоны. Всего через несколько секунд он подвёл меня к самой вершине. Когда тело начала пробивать судорожная волна дрожи и приближались первые спазмы оргазма, Марк резко отстранился. Поднявшись с колен, он потрогал чайник.
– О, уже горячий. Тебе кофе с одной ложкой сахара или двумя?
Если бы в этот момент у меня под рукой оказалось что-нибудь тяжелое, Туманову бы точно не поздоровилось. Но в его сторону полетел только пакетик с сухариками, от которого он благополучно увернулся.
– В следующий раз сначала подумаешь, прежде чем менять меня на кружку кофе.
Этот паразит ещё и смеялся!
– Да после такого, тебе ещё фиг когда, что обломится!
Обиженно фыркнув, я отвернулась, попытавшись сбросить, тут же обхватившие меня за талию руки.
– Ну ладно малыш, не обижайся. Просто ты действительно права. Сейчас слишком мало времени. Зато вечером я зажгу свечи, приготовлю романтический ужин, мы завесим все шторы, и нам уже никто не помешает....Кстати, у меня для тебя будет сюрприз.
– Сюрприз? Это, по какому поводу?
– А ты забыла? – Марк удивлённо на меня уставился, а я с трудом смогла сдержать рвущуюся улыбку. Конечно, не забыла и прекрасно понимала, о чём он говорит. – В конце недели я получу развод. Это, по-твоему, не повод?
– Ну, смотря для чего. Я так понимаю, сюрпризом станет заказанный столик в стипбаре? Знаешь, мне кажется, тебе туда лучше без меня наведаться.
– Фу, – Марк скривился, изображая из себя саму невинность. – Вот как ты можешь обо мне такое думать? Я испытываю отвращение к таким местам!
– Ага, как же, отвращение. Да у тебя глаза горят как у кота, нацелившегося на миску сметаны! Дурак ты!
– Дурак, – внезапно Марк подхватил меня на руки, широко улыбнувшись. – Но дурак безумно в тебя влюблённый!
Его глаза святились счастьем. Настолько искренним и настолько безмятежным, что мне даже захотелось зажмуриться. Я знала, что он ждал от меня ответного признания. Я ведь ещё ни разу не говорила ему о своих чувствах. Мне хотелось, мне, правда, очень хотелось раскрыться ему. Но...был какой-то страх. Одному мужчине я уже признавалась в любви, и теперь как какая-то сумасшедшая, боялась, что с Марком у меня тоже может всё разрушиться, как только я открою свои чувства.
– У нас начальник уходит на корпоратив, так что я сегодня освобожусь на два часа раньше. Ты меня заберёшь?
Поставив меня на пол, Марк нежно поцеловал меня в губы, унимая лёгкую волну дрожи, разгоревшуюся внутри меня. Он знал, что мне самой не по себе от своего страха. И я была ему безмерно благодарна за то, что он не давил, а просто терпеливо ждал, когда я сама буду готова.
– Конечно, заберу. Хотя будь бы моя воля, вообще бы никуда не отпускал!
Обхватив его шею руками, я улыбнулась.
– А я итак никуда не ухожу. Я рядом. Всегда, – поцеловав мужчину в колючую щёку, я заглянула в его невозможно-синие глаза, уже через секунду потеряв себя в них. – Увидимся вечером?
Марк ласково улыбнулся, щёлкнул меня по носу и вышел из кухни. А я со спокойным сердцем приступила к приготовлению завтрака, даже не догадываясь, что вечером мы уже не увидимся. И на следующий день тоже. И через неделю. Никогда.
Переключая каналы, я без особого интереса смотрела на меняющиеся через каждые несколько секунд картинки на экране телевизора. По правде говоря, меня уже начало клонить в сон. Пасмурная погода за окном, тёплый плед и гробовая тишина буквально слипали глаза, хотя на часах не было ещё и девяти вечера. И пускай я сейчас спокойно могла завалиться на диван и хорошенько выспаться, я всё также продолжала крепко сжимать в ладони мобильный, периодически поглядывай на дисплей. Не то чтобы я злилась, но упрекающую реплику к приходу Марка уже подготовила. Конечно, я уже привыкла, что выехав на деловую встречу, которая должна была продлиться приблизительно час, он может вернуться только под вечер, причём уже немного пригубивший. Такое к счастью на моей памяти случалось нечасто, но всё-таки совсем отучить Марка от посиделок с приятелями, мне, наверное, не удастся. Хотя по правде, не очень-то и хочется. Он такой смешной, когда напивается. Постоянно лезет целоваться, шепчет какие-то бредовые нежности, а на утро, с виноватой мордочкой пытается всунуть мне букет цветов.
Только сегодня я всё же была намерена с ним серьёзно поговорить. Да, у него была важная встреча, решался вопрос по поводу акций, и если всё прошло хорошо, не исключено, что он захотел это дело обмыть со своим другом или приятелем. Но неужели так сложно было позвонить? Мог бы, хотя предупредить, чтобы я не ждала его как дура в офисе лишних полтора часа!
Постепенно, желание зарыться лицом в подушку начало брать вверх. Глаза стали закрываться сами собой и, наверное, ещё бы несколько минут и я бы точно отключилась. Но уже машинально я снова щёлкнула на кнопку пульта и канал переключился. Появившаяся на экране картина как-то сразу развеяла всю сонливость. Поначалу я даже не сразу разобрала, что к чему. Вроде бы вполне типичный сюжет для новостей. Опять какая-то авария, огороженная красной лентой дорога, полиция, конечно же, журналисты. Такое чуть ли не каждый день освещают центральные каналы. Только вот что-то меня в этом насторожило. Почему-то внутри всё как-то похолодело. Я буквально приросла глазами к экрану, отчаянно вглядываясь в перевёрнутую иномарку, почему-то смутно казавшуюся мне знакомой.
– Сегодня ситуация на дорогах крайне напряжённая. Из-за непрекращающегося с самого утра ливня, водители теряют управление, в результате чего это уже вторая авария за день. Правда, если первая, к счастью обошлась без серьёзных последствий, то на этот раз, всё намного страшнее. Частный микроавтобус на полном ходу врезался в стоящий на светофоре BMW. Уже сейчас, можно с полной точностью сказать, что виновником страшной аварии стал водитель микроавтобуса, который скончался на месте происшествия до приезда скорой помощи. Ещё двух находившихся в салоне пассажиров увезли в больницу, на данный момент известно, что они в тяжёлом состоянии. Водитель BMW, которая практически превратилась в груду металла, сейчас находится в реанимации, врачи говорят, что он в критическом состоянии. Ещё больший ажиотаж этой аварии придаёт то, что владелец иномарки – тридцатилетний Марк Туманов, главный акционер крупной строительной компании 'Visitorford'. Сейчас на месте аварии... Дальше я уже не слушала, а точнее не слышала. После того, как из похолодевших рук выпал пульт, прошло, наверное, минут пять, прежде чем я медленно поднялась с дивана, а потом как ненормальная рванула к двери.
– Девушка, ну я же объясняю туда нельзя! Ну что вы, не понимаете?!
– Пропустите! Мне нужно туда, немедленно пропустите!
Сотрясаясь словно в самой страшной лихорадке, я пыталась сдвинуть не пропускающую меня медсестру с места. Если честно, то я из последних сил сдерживалась, чтобы просто не врезать ей. Меня коробило только от одной мысли, что он всего в нескольких метрах от меня, а я не могу быть рядом, не могу его увидеть!
– Да вы вообще кто?
Этот вопрос на несколько секунд выбил меня из колеи. Я даже невольно отцепилась от ошарашенно и немного испуганно поглядывающей на меня медсестры.
– Жена, – голос дрогнул на этом слове. Только через несколько секунд мне удалось снова собраться с остатками сил, хотя переменившийся взгляд девушки, которая теперь смотрела на меня с недоверием и каким-то укором, дал только лишний повод для волнений.
– Его жена сейчас у дверей реанимации, – её голос стал немного жёстче, в глазах исчезло мелькающее всего пару секунд назад сочувствие, хотя мне на это было наплевать.
– Почему тогда вы не пускаете меня? Почему я не могу пройти?!
– Потому что жена – это близкий родственник, а вы чужой человек. Ждите здесь. Я уверенна, как-то только что-то станет известно, вы сразу же узнаете.
Опустившись на скамью, я закрыла лицо ладонями. Нет, как не странно слёз не было. Ещё пару минут назад они душили меня, а сейчас я просто раскачивалась на месте, убеждая себя, что всё обойдётся. Точнее я была уверенна, что всё разрешится. Да разве и может быть по-другому? Он ведь только утром целовал, обнимал меня, смеялся, был таким радостным, живым...
Я старалась думать только о хорошем, не подпускать к себе дурных мыслей. И собственно у меня это почти получалось. Мне даже удалось унять, пробивающую тело дрожь, но одна фраза так и не давала покоя. Она никак не могла выйти из мыслей. '...Потому что жена – это близкий родственник, а вы чужой человек'. Я как мазахистка подолгу переваривала каждое слово, и всё внутри кипело от какой-то совершенно звериной ярости. Я не чужая. Не чужая! НЕ ЧУЖАЯ, ЧЁРТ РАЗДЕРИ! Это меня он целовал сегодня утром, это со мной он засыпает и просыпается в одной постели, это я вижу его сонные улыбки и светящиеся счастьем глаза! Я не чужая!
Когда в коридор вышел мужчина в белом халате, я тут же чуть было не сшибла его с ног.
– Доктор, пожалуйста, скажите как он?!
В каком-то отчаянном порыве я вцепилась в его руки, в надежде, точнее в дьявольском желание, наконец, услышать, что всё хорошо, но мужчина явно, ещё несколько секунд не понимал, что мне вообще нужно. Наконец, он перевёл удивлённый взгляд на тут же подлетевшую медсестру.
– Сонечка, это кто?
– Это к Туманову.
– Родственница?
– Родственница! – с каким-то не передающимся описанию отчаянием прокричала я, судорожно и вместе с тем облегчённо вздохнув, когда медсестра промолчала, отведя взгляд.
– Тогда примите мои соболезнования. Поверьте, мы все сделали всё, что могли. Но не было никаких шансов. Его привезли уже фактически мёртвым....Послушайте, а если вы родственница, может вам лучше подняться наверх? Там сейчас его отец и жена...кто знает, вдруг у вас получится её успокоить, а то у неё такая истерика...Девушка, вы меня слышите? Что с вами? Девушка...
Две недели спустя
Прижав колени к груди, я, наверное, уже несколько часов неотрывно смотрела на экран телевизора, но так и не могла понять, что за передача или может фильм сейчас идёт. Хотя точнее будет сказать, я и не пыталась в этом разобраться. Взгляд лишь безразборчиво пробегался по мелькающим картинкам, не зацикливаясь ни на одной из них. Я не плакала. Не то чтобы у меня совсем не осталось слёз, просто я вообще не плакала. Ни разу. Это, наверное, странно. Обычно люди впадают в истерики, депрессии. Хотя каждый по-разному переживает своё горе. Кому-то требуется помощь психологов или просто человек рядом, не обязательно даже близкий, главное, чтобы он мог выслушать. Кто-то замыкается, уходит в себя, отталкивается родных и друзей. А кто-то как я, живет, казалось бы, совершенно в обычном ритме, будто ничего и не случилось. Я всё также спокойно вставала утром с кровати, умывалась, шла в магазин, готовила завтрак и дальше весь день в таком же духе. Что изменилось? С работы уволилась. В основном из-за того, что не могла терпеть косых взглядов, усмешек и лицемерных слов сочувствия. Наверное, в городе не осталось ни одной мухи, которая бы не знала о случившемся. И поводом для всеобщего обсуждения стала не сама трагедия, а 'смертельный подарок', так кажется, его обозвали в народе. Два билета в Париж. На наши имена. Тот самый сюрприз, который он так и не успел мне преподнести. Ему не хватило каких-то десяти минут. Он уже подъезжал к дому. Оставалось всего несколько кварталов...Он ехал не по той дороге, что обычно. Возвращаясь с аэропорта, ему пришлось объезжать плотину. Возможно, если бы он не стал покупать билетов, ничего бы не произошло. Именно за это зацепилась вся пресса, все 'друзья' Марка и Марина – его жена. 'Разлучница, любовница, даже убийца' – это лишь немногие из всего перечня оскорблений, которые свалились на меня. Правда, если признаться совершенно откровенно, мне было как-то по херу. Перед кем я могла бы чувствовать себя виноватой? Перед его, так называемыми 'друзьями', которые забабахивали такие душещипательные речи на похоронах, но предпочитали умалчивать, о том, как сбежали, бросили его в возможно самый трудный период его жизни. Или может, я должна была валяться в ногах у Марины, которая в истерике набросилась на меня на похоронах, правда её папочка, тут же поспешил унять дочурку. А то, как же, камеры ведь были. Правда, Марину мне действительно было жаль. Чисто по-человечески. Она так надеялась построить с ним счастье...и, наверное, всё-таки любила, по-крайне мере искренни так думала.
В этой ситуации, я ещё много кого могла пожалеть, но только не себя. Нет, себя мне, правда, не было жалко. Каждый день умирают сотни, тысячи людей. Но это только по факту. На самом деле погибают гораздо больше. Вместе с теми, кто уже лежит в гробах, умирают и их близкие, которые ходят по земле, дышат, каждое утро видят рассвет, но они всё равно мёртвые. И умирают они гораздо мучительней. На протяжении многих лет, а может и десятилетий. Эта боль, от понимания, что дьявольское слово НИКОГДА теперь пробралось в их дом, липкими когтями сжало сердце – намного мучительней, чем сама смерть. Потому что фактически ты существуешь, вроде как живёшь и иногда даже улыбаешься, но всё никак не можешь ответить на один единственный вопрос: для кого?
– Ну, что больная, как самочувствие? Есть какие-нибудь жалобы?
– Когда меня отсюда выпустят?
Выключив телевизор, я даже не взглянула на Рушанова. Кто бы знал, как мне хотелось просто исчезнуть. Скрыться, даже не от журналюг и прочих стервятников, а именно от самых близких, в основном, конечно, от Ани, которая так переволновалась, когда я грохнула в обморок, что теперь, сломившись под её просьбами, я уже третий день валялась в больничной койке. Я не знала, как объяснить, что никакой врач мне сейчас не поможет. Да и вообще не нужна мне никакая помощь. Я просто хочу уехать. Куда-нибудь далеко-далеко. Где никого нет. Где я бы смогла, наконец, осознать, именно осознать, никак не смириться, с тем, что произошло.
– Стрижова, это ведь не тюрьма, чтобы кого-то держать силком. Просто ты сама знаешь, как волнуется твоя сестра, она, кстати, обещала скоро заехать. На вот, держи яблочко.
Когда, мне на колени приземлился фрукт, я тут же убрала его на тумбочку.
– Я не хочу яблочко. Я хочу уйти отсюда.
– Успеется. А яблоко съешь, в нём много витаминов, тебе они сейчас нужны.
– Ничего мне не нужно.
– Ещё как нуж... – когда взгляд мужчины упал на лежащую в углу кровати газету, голос Рушанова резко изменился, стал грубым, даже обвиняющим. Схватив газету, он с презрением выкинул её прямо из окна. – Зачем ты читаешь эту дрянь? Как будто в жёлтой прессе хоть когда-то бывают путные статьи. Одно дерьмо.
