Текст книги "Легенда чертовой дюжины (СИ)"

Автор книги: Оксана Павлычева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Выходя из зала, Милина едва успевала принимать поздравления и ловить на себе восторженные взгляды. Она отвечала всем великолепной улыбкой. Почти бегом она вышла из зала. Несмотря на удовлетворение от проделанной работы, ей больше не хотелось задерживаться здесь. Ее не интересовали ни слава, ни поздравления, ни восхищения. Всё, что ей было нужно, она уже сделала. Переодевшись в свободной аудитории, девушка вышла из школы. Падал первый снег. Крупные хлопья покрывали черные волосы бестии. Милина опустила голову, чтобы снежинки не слепили глаза.

– Ты похожа на Снежную Королеву! – Милина подняла голову. Впереди стоял Андрей. Девушка улыбнулась ему.

– Прогуливаешь занятия? – Это первое, что пришло Милине в голову после того, как она не видела его несколько дней. Андрей лишь усмехнулся:

– Ты, я смотрю, тоже не очень занята учебой. – Андрей указал взглядом на платье, висевшее на руке девушки. – Ну, с победой тебя что ли. – Это было поздравление с нотками вопроса.

– Ну да. Спасибо.

– Можно я подвезу тебя домой?

Милина колебалась. Андрей улыбнулся. – Можно на твоей Бентли, если хочешь. – Я вижу, что ты очень устала.

Милина сдалась.

– Ну, если только так.

Некоторое время Андрей молча вел машину. Наконец его голос прервал тишину:

– Мне нужно с тобой поговорить. – Тон его голоса был ровным. Это не было просьбой. Милина промолчала. Андрей продолжил: – Я знал, что ты будешь избегать меня. – Милина усмехнулась:

– Что за ребячество! Это ты прогуливаешь уроки по неизвестным причинам, и это ты настроил Наташу не общаться со мной! Ты можешь объяснить свое поведение?

– Я не настраивал Наташу! Просто она донимает меня расспросами, как будто мы с ней пара. Я объяснил ей, что люблю тебя, а с ней мы просто друзья.

– Ты совершил глупость. Не надо было ей такое говорить, к тому же ты сам не знаешь, что означают твои слова. Тебе твоя любовь только кажется. – Андрей усмехнулся:

– Вот как? Может и это мне тоже кажется? – Краем глаза Милина заметила, как его рука сползла с руля. В следующую секунду юноша потянул ее к себе. Он впился в ее губы настойчивым поцелуем. Милина оттолкнула его. Андрея это только раззадорило. В нем проснулись инстинкты хищника. Казалось, они поменялись ролями. Теперь не он, а она его жертва. Пальцами он провел по ноге девушки. Она знала, в чем дело. Ее бесовская красота будила в юноше страсть. Так случалось с ее жертвами, и если она спросит, готов ли он отдать ей душу, он не раздумывая, ответит, что готов. Но сейчас она находилась в закрытом пространстве. Она не привыкла давать своим жертвам обещанное. Обычно она просто сбегала. Здесь же бежать было некуда. Милина чувствовала зарождающийся страх. Забытое чувство подкатывало к горлу, нарастая и переходя в панику. Девушка чувствовала отчаяние. Она прокляла свою сущность, так как знала, что стала жертвой собственной красоты. Она перестала ощущать себя вершительницей судеб, перестала чувствовать власть над грешниками. Это ее судьба решается сейчас. Да, его душа прямиком отправится в ад, если он совершит с ней грех, но Милина не привыкла платить за чужие грехи. Она привыкла, что собирать души можно без вреда для себя. Сейчас же было всё иначе. – Не нравится? – Андрей улыбался.

– Не нравится!

Юноша резко развернулся. Нажав ногой на газ, он прибавил скорость.

– Как тебе понравится это?

Бентли зигзагом петляла по дороге. На бешеной скорости они пролетели на зеленый свет светофора. То и дело Милине казалось, что они впишутся в чей-нибудь бампер или слетят с обочины. Не понимая, что делает, Андрей выезжал на встречную полосу, словно бросая вызов судьбе, пока судьба не приняла вызов. Андрей смеялся, наслаждаясь скоростью и страхом сидящей рядом девушки.

– Не передумала?

Милина отрицательно покачала головой. Андрей только громче рассмеялся. Он совершенно не смотрел на дорогу, любуясь страхом и красотой жертвы. Он не понимал, почему ее глаза остаются сухими. Обычно в таких ситуациях все девушки плачут. Но в глазах Милины не было ни одной слезинки. Она словно завороженная смотрела на этого мальчишку. Как заставить его одуматься? Когда она, наконец, перевела взгляд на дорогу, в ее глазах застыл ужас. По дороге шла молодая женщина, держа за руку маленькую девочку. Бентли со смертельной скоростью неслась прямо на этот маленький комочек, только недавно научившийся говорить. На лице Андрея так же застыл ужас. Он будто проснулся от страшного сна. Что он натворил?! В следующую секунду их отбросило в сторону. Милина чувствовала, как мир переворачивается, они летят в пропасть. Сильнейший удар и свет погас.

Часть6.

Мрак постепенно рассеивался, свет ослеплял глаза. Милина зажмурилась, не решаясь открыть их. Что произошло? Она смутно помнила удар, потом все померкло, наверно, она потеряла сознание. Наконец, открыв глаза, она увидела, что лежит в своей комнате совершенно одна. У нее ничего не болело, но дикая слабость мешала подняться. Милина пошевелила руками и ногами. Всё целое. Почему она одна? Ведь она была без сознания. Даже никто не заходит и не интересуется, как она, пришла ли в себя. Хотя, кому, собственно интересоваться ею? Милина знала, что не нужна никому. А где же Алекс? Не успела девушка додумать мысль, как дверь ее комнаты открылась. На пороге появился Алекс. Вид у него был такой, как будто она задолжала ему денег.

– Очнулась? – Без капли беспокойствия спросил он. Милина не ответила. Как будто он сам не видит! Милина поднялась на локтях.

– Что произошло?

Алекс вопросительно посмотрел на нее.

– Это я бы хотел у тебя спросить! Разбила машину, нарушила планы, вместо загубленной жизни и души спасла жалкую жизнь человеческого отпрыска! Добродетель несчастная. – Милина начала вспоминать. Они с Андреем чуть не сбили насмерть ребенка. Милина выхватила руль, от резкого поворота они перевернулись и слетели с дороги. Всё.

– Какие же планы, интересно, я нарушила?

– Этот жалкий недоносок был на полпути к вечности! Я уже готовился быть его адвокатом! Смерть ребенка это громкое дело! Наши коллеги уже готовили для него барбекю. Там его уже вовсю поджидали. Вместо этого девчонка цела и невредима, душа спасена, машина всмятку, неудачник в коме, а моя юная бестия хлопает глазками, делая вид, что всё в шоколаде! Молись, чтобы этот недоделанный маньяк не вернулся из комы, иначе..

– Иначе что?

Ответ Алекса заставил Милину снова упасть на подушки:

– Господин сочтет тебя непригодной. – А это значит, что она будет гореть в аду.

– Но я ведь принесла много горя и страданий!

– Надеюсь, Там это учтут.

С этими словами Алекс вышел из комнаты. Итак. Андрей в коме, машина разбита, а она сама отделалась лишь потерей сознания и профнепригодностью для Властелина тьмы. Последнее пугало больше. И как ей объяснять в школе, почему они с Андреем мчались на огромной скорости, и почему за рулем ее Бентли сидел Андрей? И наверно, людям покажется странным, что парень на краю смерти, а она даже ссадины не заработала. Хорошо еще, если ее не пригласят в прокуратуру.

Когда Милина появилась на пороге аудитории, все замолчали и уставились на нее так, будто она была призраком. Конечно, все знали, что Милина была с Андреем, это ее машина всмятку и не подлежит ремонту. Их товарищ на грани жизни и смерти, а эта странная новенькая цела и невредима. Правда к утру у нее появились неподдельные темные круги под глазами, и выглядела она так, будто вот – вот лишится чувств. Милина чувствовала, как одноклассники начинают тихо ненавидеть ее. Кто-то подошел к ней и слегка обнял за плечи, подталкивая к ее парте. Милина без капли прежней грации плюхнулась на стул. Она обвела взглядом присутствующих. У всех были подавленные лица. Кто-то тихонько всхлипывал. Взгляд бестии отыскал Наташу. Красные заплаканные глаза девушки горели лютой ненавистью. Ее бледные сухие губы разомкнулись, и она спросила, обращаясь к Милине:

– Как ты?

Милина попыталась улыбнуться.

– Спасибо, хорошо.

– А вот Андрей в коме. – Слова девушки звучали как упрек. – Что он делал за рулем твоей развалины?

Милина попыталась возразить, проигнорировав вопрос:

– Она не развалина. Это Бентли.

– Да неужели? А вот теперь она похожа на груду металла. По ее фиговому виду ни за что не определишь, Бентли это или какая-то другая фигня с колесами. Кстати, ты видела ее или для тебя это будет огромным потрясением? Наверняка тебя волнует только твоя гребаная тачка, а то, что из-за тебя умирает человек тебе вообще по боку! – Голос Наташи перешел на крик. Казалось, она вложила в него всю свою ненависть.

– Хватит, Наташа, перестань. Что ты напала на нее? – Мария осторожно попыталась остановить нападки девушки. В глазах Наташи блеснула ярость.

– Ты о чем вообще?!

– Она также пострадала, Как и Андрей. Никто не виноват в том, что он мчался на огромной скорости. – Наташу это не убедило, лишь только дав повод для новых упреков.

– Да, куда это вы так спешили? – Милина не пыталась защищаться. Ее голос был совершенно спокоен:

– Тебя это не касается.

– А вот полиции будет очень интересно знать! Если..Если…– Она не договорила. Ее руки закрыли лицо. Плечи содрогались рыданиями. Раньше Наташа никогда не позволяла себе таких эмоций. Милина чувствовала ее боль. Она жгла сердце бестии. Странно, но сейчас чертовка не чувствовала никакого удовлетворения от человеческих страданий. Наоборот, она ощущала себя разбитой и опустошенной. Ей было жаль парня, чью жизнь она подвергла опасности, жаль эту несчастную девушку, чья жизнь оборвется, если Андрей не выйдет из комы. Ей было жаль. Жалость, это единственное, что она не разучилась чувствовать, став бестией. Это был самый напряженный день в этой школе. Не успев влиться в коллектив, она снова стала изгоем. Ее не просто презирали – ее ненавидели. Мало кто сомневался, что именно она была виновна в трагедии. Она была виновата в том, что выжила. Она была виновата, что вообще существовала на земле.

Домой девушке пришлось добираться на такси. Никто не вызвался подвезти ее. Да она и не ждала. Милина знала, что люди боятся ее. Хорошо, если ладан в карманах таскать не станут. Дни в школе стали невыносимы. Один день был равен недели. Все ждали новостей об Андрее. Хороших новостей, разумеется. Милина должна была ждать плохих. Но она не ждала. Дома ей были также не рады, как и в школе. Алекс делал вид, что её вообще не существует. Конечно, он был недоволен. В этой нескончаемой рутине тоски и изгнания, Милина совершенно забыла, что ее ждал городской конкурс красоты. Тут как всегда помогла Ванесса. Милина сделала вид, что она помнит об этом и у нее все под контролем, хотя это было наглой ложью.

– Ты плохо выглядишь. Ты хорошо питаешься? – с нотками беспокойства спросила Ванесса. Конечно, она переживала вовсе не о самочувствии девушки, а о ее внешнем виде накануне конкурса, ведь речь шла о репутации клуба. Милина оказалась права. – Помни, Милина, на конкурсе ты должна быть неотразимой. Подумай о своем питании. – « Может мне стоит подкрепиться твоей душой?» – едва не выдала бестия, но предпочла ограничиться кивком головы. Через три дня должен состояться конкурс. Времени на подготовку еще меньше, чем в первый раз.

В день конкурса Милина проснулась с мыслью, что сегодня что-то пойдет не так. Нет, конечно, она не на секунду не сомневалась, что по – прежнему нечеловечно красива, но необъяснимая тревога никак не покидала ее. Участниц было сорок. Конкурс длился бесконечно долго. Милина не охотилась несколько дней, и теперь едва стояла на ногах. Девушке стало казаться, что именно здесь она и встретит свою смерть. От старости, пока закончится конкурс. Жаль. Победу ей присудят посмертно. Она не слышала имена участниц, лишь реагируя на собственное имя, чтобы, как положено, выйти и предстать перед жюри. Все время она чувствовала на себе чей-то взгляд. Страшный взгляд. Милина чувствовала, как силы все больше покидают ее. Кто-то просто высасывал из нее жизнь. Голова кружилась, стены и потолок огромного зала плясали в безумном танце. Уши будто набиты ватой, поэтому она не сразу услышала, как объявили Монику Ланскую. Моника Ланская? Вот тут до Милины дошло. Она посмотрела на девушку, плывущую по сцене. Зал ахнул, завороженный ее красотой. Милина была в неменьшем удивлении. Правда восторга она не разделяла. Она узнала эту особу. Моника Английская. Именно так эта блондинка представлялась. Только теперь это не была крашеная блонди с тощей фигурой. Волосы ее отливали золотом. Взгляд ее голубых, нет, теперь уже темно-синих глаз, приобрел какой-то дикий огонь, такой, какой был у бестии. Зрачки расширены, отчего глаза казались глубокими, чарующими, словно ночное небо, на губах играла улыбка соблазнительной нимфы. Милина не могла прийти в себя от шока. Что это? Ведь этого не может быть! При их знакомстве, Милина ясно чувствовала, что Моника человек. Если бы это было не так, она бы почувствовала это. Но в этой белокурой явно было что-то не так. Милина попыталась настроиться на бесовскую волну. Ага. Так и есть. Волны шли от Моники красными лучами, видимыми только бесам. Милина попыталась четче настроиться на волну. Эти волны были для бесов словно паспорт, определяющий принадлежность к демоническому классу, статус и вид бесовской деятельности. Милина была собирательницей душ, красота ей была дарована для того, чтобы она соблазняла мужчин, подталкивая их на греховные мысли. Эдакая мелкая пакостница. Она не могла убивать, только лишь подтолкнуть к суициду, лишив рассудка. Но это в крайних случаях. И еще..Милина не была демоном. Она была слугой дьявола. Еще не демон, но уже не человек. Что-то среднее. Наконец, настроив волну, идущую от Моники, Милина считала с нее информацию. И ужаснулась. Моника была демоном третьего разряда, а это значит, гораздо сильнее Милины. Вот кто сжирает с нее энергию. Демоны третьего разряда питаются энергией людей, выпивая все силы до последней капли, пока дыхание жертвы не остановится, а сердце не перестанет чеканить удары. Конечно, чтобы на полу осталось бездыханное тело Милины, Монике придется изрядно попотеть, но силы она пьет с неимоверной прожорливостью. Милина даже позавидовала. Ей бы такой аппетит. К победе они шли бок о бок. Две нечисти, отодвинув в сторону земных женщин, боролись за злополучную корону. Хотя…Это для Милины она была злополучной, а вот для Моники она стала центром Вселенной. Милина уже почти предвкушала вкус победы, когда ей вдруг резко стало совсем плохо. В глазах потемнело, она перестала различать голоса, лишь один голос звучал в голове, пробираясь в мысли бестии. Это Моника нашептывала угрозу Милине. « Попробуй не уступить мне и твоя жалкая душонка отправиться прямо в ад. Ты знаешь, я сильнее тебя. Ты совершила большую ошибку, связавшись со мной» – мысли белокурого демона пульсировали болью в висках полубестии. Что-то подсказывало Милине, что Моника не шутит. А не послать ли этот конкурс к чертям? Милина знала, что делать. Сделав неуклюжий шаг, девушка оступилась. Резкая боль пронзила щиколотку. А вот этого она не ожидала! Она всего-то хотела, ссутулив плечи и поставив ноги в позицию косолапости, уступить Монике. Вернее не дать ей себя убить. Улыбка сползла с лица несчастной, вместо этого, лицо исказилось гримасой боли. А вот губы Моники были растянуты от уха до уха. Она праздновала победу.

Хромая и еле сдерживаясь, чтобы не застонать от ноющей боли, Милина пробиралась к выходу. Теперь уже вместо восторженных возгласов и поздравлений она терпела презрительные взгляды и возгласы «УУУ». В дверях она столкнулась с девочками из клуба. Милине даже не пришлось смотреть им в глаза, чтобы понять, что они не довольны ею. Пробормотав что-то вроде «Мне очень жаль», Милина поспешила, наконец, покинуть это злосчастное место позора.

– Милина, подожди. Мы хотим тебе кое-что сказать. – Ванесса неуверенно озиралась на подруг, ища поддержки. – Мы посовещались и решили, что…что…ты не можешь больше быть нашим президентом.

– А кто может?

– Понимаешь, ты просто должна была выиграть. Но ты не выиграла. Репутация клуба под угрозой. Моника решила вернуться. – Ах, Моника! Глупые глупые люди..

– Ну что ж, ползите к ней. Кстати, она ведь обещала вам, что вы в ногах у нее валяться будете, помните? Не сомневайтесь, именно так и будет.

Милина проклинала всех, кто придумал эти конкурсы, ковыляя по ступенькам. Нога ныла, обещая распухнуть. Неужели, ей придется ловить такси? Совершенно не хотелось. И почему у нее нет крыльев, как у ангелов? Ну, хорошо, как у темных ангелов. Она бы взлетела над самой землей. Замечтавшись, она поскользнулась и упала в снег. Нет, ей уже не встать. Кто-то схватил за ворот ее куртки и поднял на ноги, словно котенка. Бесцеремонно и грубо.

– Ты слегка перебарщиваешь, детка. Возьми себя в руки.– Алекс смотрел на нее как на некое недоразумение.

– Тебя что, черти принесли? Откуда ты взялся? – Милина не могла поверить, что Алекс мог сидеть в зале и видеть, как у нее из под носа увели победу. Вернее, как она сама ее отдала. Знал ли опекун о Монике?

– Ты теряешь форму, дорогая. Дошла до того, что тебя побеждает какая-то крашеная цаца, похожая на куклу. – Конечно, Алекс издевался. Неужели он не понял, что происходило на сцене? Он не мог не почувствовать присутствие других темных сил.

– Она демон. Ее зовут Моника.

– Я знаю. Дерзкая штучка. Ловко она тебя сделала, а? – Алекс расхохотался

– Она сильнее. Она пила мои силы. Мне пришлось уступить ей. Мне показалось, она хотела меня убить.

– Она не может убить тебя, ты служишь не ей. Убьет – наживет проблемы. Силы отнять она тоже не может, не ею они дарованы. Если она этого не понимает, то значит, очень глупа.

– Ты ведь знал о ней, да? Почему я ничего не почувствовала в первую нашу встречу? Я видела ее как человека.

– Она и была человеком. Пока одна маленькая гадина не пришла и не подвинула ее с насиженного места. – Милина поняла, что этой «маленькой гадиной» была она.

– И что изменилось после этого? Она продала душу?

– Вызвала демона. Я не знаю, что за сделку они заключили, но ей дарованы силы и умение высасывать жизнь.

– Что она попросила взамен? Ведь не красоту же? Она не суккуб и не собирательница душ.

– Я ведь сказал, ей дарованы силы демона

– Для чего? – Милина не унималась. Она и сама уже догадывалась, и эта догадка металась в голове, заставляя сердце нервно биться. – Для того, чтобы уничтожить меня да? – Алекс молчал. – Но ведь ты сам сказал, что она не может.

– Да. А вот пакостить тебе очень даже может. До тех пор, пока ты сама не утилизируешься.

– И что же мне делать? – Этот вопрос скорее был обращен к самой себе, чем к опекуну, но он все равно ответил.

– Ничего. Еще ничего не решено, и поэтому пока ты будешь в безопасности. – Милина еще больше запуталась. Она совершенно не понимала, что означали эти слова.

Зима в этом году выдалась снежная. Город готовился к празднованию Нового года и Рождества. Вокруг царила та сама сказочная атмосфера волшебства, которая присуща только новогодним праздникам. Витрины магазинов украшены яркими гирляндами. Ощущение праздника стучалось в каждую клеточку Милины, но сердце бестии было закрыто для земных радостей, закрыто для счастья. Она шла по улице, вдыхая этот аромат волшебства. В памяти всплывали отрывки из ее детства. Вот они с мамой наряжают рождественскую елку, а папа репетирует роль Санты Клауса, ну или Деда Мороза, не важно. Он всегда наивно полагал, что Милина не узнает под смешными белыми усами и бородой ( на ощупь совершенно ненастоящими) родные глаза. Милина же в свою очередь делала вид, что верит в то, что папа каждый раз отлучается в магазин за конфетами, когда приходит Санта. Ее детство, несомненно, было счастливым. Она росла в безграничной любви родителей, а они так рано покинули этот мир, и виновата в этом только она. Они любили ее, а она погубила их. Конечно, Милина никогда не хотела их смерти, но став той, кем она теперь является, она принесла много горя, и в первую очередь своим близким. Она совершенна одна. В мире не осталось ни одного человека, которого она могла бы любить. После смерти родителей, внутри Милины что-то изменилось. Ее проклятая душа впитала в себя всю боль утраты. Если бы не ее адская сущность, она бы давно сошла с ума. Но ее душа начала меняться. Горе земных грешников заменило ей счастье, адское пламя – силу чувств, потребность в душах – единственная потребность чертовки. Она разучилась чувствовать, переживать, радоваться, плакать и любить. Ее смех – это работа лицевых мышц. Всего-лишь. Но боль, успевшая так глубоко проникнуть в душу, уже не нашла обратного выхода. Милина жила с ней и понимала, что это будет длиться вечность.

После уроков, Наташа попросила Милину задержаться. « Нужно поговорить» объяснила она.

– Не хочешь прогуляться? – спросила бывшая «подруга». Милина в ответ пожала плечами. Все равно идти домой. На улице почти стемнело. Милина озиралась по сторонам в поисках такси. Заметив это, Наташа предложила свою помощь.

– Я подвезу тебя. – Добавив через паузу: – Мы ведь подруги.

Милина растерялась.

– Ну да.

– Ты была у Андрея? – Милина заметила, что руки Наташи, сжимающие руль, нервно дрожат.

– Он ведь в коме.

– И что?! Его собираются отключить от аппарата. Тебе все равно, да?

– Нет, мне не все равно. Послушай, у меня было много дел, я не могла навестить его. Но я тоже переживаю и хочу, чтобы он поправился. Я понимаю, как тебе тяжело.

– Да неужели? – Наташа сузила зеленые глаза, отчего взгляд ее казался кошачьим . – Это с чего же мне тяжело?

Милина снисходительно улыбнулась в ответ.

– Ну, он же нравится тебе. Я вижу, что ты к нему чувствуешь.

– Правда? – В голосе Наташи появились язвительные нотки. – А что чувствуешь к нему ты?

– Андрей очень милый и интересный. Он помог мне освоиться в школе и снять с себя груз «новенькой», но я отношусь к нему как к другу и уверена, что он относится ко мне так же.

– Относился.

– Нет, именно относится. Все будет хорошо. Не говори о нем в прошедшем времени.

– Почему вы попали в аварию? Почему он вел твою машину?

– Потому что я очень устала

– Хорошо, тогда почему он превысил скорость?

– А что, ты никогда не превышаешь? – Милину это начинало раздражать.

– Андрей никогда не превышает. Вы что, ругались? О чем вы говорили?

– Это не имеет никакого значения! Мы вовсе не ругались! Оставь эти глупые вопросы!

– Ну как, выиграла конкурс? – Наташа так резко сменила тему, что Милина не сразу сообразила, о чем идет речь. Милина была уверена, что Наташа знала о ее неудаче, и именно поэтому затронула эту тему.

– Второе место.

– Ой, как жаль. Расстроилась наверно? – Наташа состроила сочувствующую гримасу.

– Совсем нет. Мелочи.

– Да ладно! Для тебя ведь это было так важно, раз ты даже в больницу к другу не нашла времени приехать! Просто для того, чтобы попрощаться с ним!

– Прекрати истерить.

– Истерить? Ты понимаешь, что он умирает?! Почему он, а не ты? Почему на тебе даже царапины нет? Будь любезна, объясни!

– А ты что, хотела бы, чтобы я была похожа на свою помятую Бентли?

– Я бы хотела, чтобы на его месте была ты! Ты этого заслуживаешь!

– Ты осторожней с выражениями. Не надо так. – не в шутку предупредила Милина. Глупая девочка, не знает, кому хамить.

– Знаешь, я думала, что поговорю с тобой и изменю свое мнение. Но, похоже, что я ошибалась. Извини, Милина, но ты этого заслуживаешь. – Милина в недоумении повернулась к обезумевшей Наташе. Как видно зря. Мгновение и в глаза ей что-то брызнуло. Начало щипать.

– Какого дьявола! – В ярости прорычала бестия. Она не успела ответить мерзавке, как ее вытолкнуло из машины. Милина поднялась на ноги. С трудом открыв глаза, она успела заметить в руках безумной какую-то баночку с жидкостью. Инстинктивно девушка снова закрыла глаза и отвернулась, но жгучая боль опалила левую половину лица. « Кислота» – пронеслось в голове бестии. Наташа поспешно скрылась. Отыскав в снегу телефон Милина с трудом набрала номер Алекса. Тот недовольно ответил на звонок.

– Я в беде. Адреса точного не знаю, где нахожусь. Такси поймать не могу. Найди меня через связь. И пожалуйста, постарайся быстрее.

– Ну уж как смогу. – Буркнул опекун.

– Моё лицо…я чувствую, как его разъедает. Думаю, это кислота.

– Скоро буду. – Это единственное, что ответил Алекс. Милина знала, долго ждать не придется. Лицо жгло, Милина сжимала в руках снег, не чувствуя, как он обжигает холодом руки. Боль заполнила, казалось, каждую клеточку, угрожая стать поистине адской. Девушка не могла не о чем думать. Боль парализовала ее мысли, доводя до безумия. Милина знала, что на правой стороне лица кожи больше нет. « Я безобразна» – это последняя мысль в обезумевшей от боли голове. Девушку накрыла темнота. Она потеряла сознание.

***

Она поднималась куда-то вверх. Ей было так хорошо и спокойно. Она нежилась в этом блаженстве. Но чем выше она поднималась, тем больше ей хотелось вернуться назад. Она знала, что впереди ее ждут страдания и боль. Милина нехотя открыла глаза. Алекс заметил, что она пришла в себя, тревожно бросив на нее взгляд. Сколько она была без сознания? Несколько часов? За окном уже рассвело. Наверно, она проспала всю ночь. Странно, но лицо совсем не болело. Милина начала отчаянно надеяться, что всё это было страшным сном. Решив убедиться, она потянула руку к лицу. Заметив это движение, Алекс подскочил к кровати и перехватил руку. Милина не стала спорить. Итак все ясно. В дверях показалась женщина, вернее сгорбленная старушка, похожая на ведьму. В руках она держала какую-то емкость с жидкостью. Пробормотав какие-то странные слова, совершенно незнакомые Милине, она протянула ей эту чашку с зельем. Милина послушно выпила. Совершенно никакого вкуса. Как будто жидкая каша без соли и сахара. Сказав что-то Алексу, старушка ушла.

– Я провожу ее – С этими словами, Алекс так же покинул комнату. Милина села в кровати. Совершенно ничего не болело, только чувствовались на лице бинты. Жгучая боль исчезла. Милине ужасно захотелось посмотреть в зеркало. Что же у нее с лицом? Обведя глазами комнату, Милина с недоумением уставилась туда, где раньше висело большое зеркало. Теперь вместо него стоял небольшой столик с искусственными цветами. Подойдя к столику, Милина посчитала цветы. Их было девять. «Один лишний» – горько подумала девушка. « Должно быть четное число, как на могиле..могиле моей красоты. О, тут и журнальчики. Правильно, что мне еще делать, как сидеть дома и листать журналы, любуясь красотками и еще более ощущая собственную ущербность?» Алекс молодец, постарался.

– Я убрал его на время – Милина обернулась. Алекс стоял на пороге, смотря на стену, где когда-то красовалось зеркало.

– Чтобы я не испугалась собственного уродства? – Милина тайно надеялась, что Алекс все-таки скажет, что не всё так плохо, но он промолчал. – Кто эта женщина?

– Я пригласил ее, чтобы она помогла тебе. Она знает целительные заговоры и снадобья. Она сняла боль и наложила заговор, помогающий коже затягиваться и заживать.

– Значит, мое лицо восстановится? Оно станет прежним? – Глаза опекуна забегали, как будто он подбирал слова. «Думает, как бы солгать» – подумала девушка. Но Алекс не стал лгать.

– Понимаешь, сожженная кожа это не порезанный пальчик. Ты ведь знаешь, в таких случаях даже пластика не всегда помогает и человек живет с этим уродством. Я пригласил самую сильную ведунью, она пообещала, что ожоги начнут быстро заживать, но вот останутся ли шрамы, этого она не знает. Вернуть красоту она не в силах. – Милина пыталась переварить в голове услышанное. Да, конечно, она знала, что всё серьезно, что остаются уродливые шрамы. Но это у людей! Она ведь не человек. Неужели нет никакой магии, способной исправить это чудовищное деяние безмозглой девчонки? Как будто прочитав ее мысли, Алекс добавил:

– Мы что-нибудь придумаем. Ты не можешь быть такой всегда. Правда, в школу пока ты ходить не сможешь. Скажешь, что приболела. Кстати, кто эта девка, что сделала это?

– Наташа, с моего класса. Это из-за Андрея. Она влюблена в него.

Алекс в ответ фыркнул.

– Влюблена. Это называется завистью, детка. Не зря же она тебе именно личико подпортила. А такие, как она любить не умеют.

Милина усмехнулась:

– Тебе – то откуда знать? – Алекс лишь улыбнулся в ответ и вышел. «Просто не знал, что ответить, вот и сбежал.» – пожав плечами, подумала Милина. Оставшись одна, она дико сгорала желанием снять бинты с лица и отыскать зеркало. Хотя она не сомневалась, что таковое отсутствовало не только в ее комнате. Так и есть. Ни в гостиной, ни в ванной комнате зеркал не было. Их попросту сняли. «Заботливый какой»– подумала бестия.

Дни тянулись один за другим, превращаясь в недели. Милина сходила с ума от одиночества и скуки. Пару раз звонила Васечка, чтобы узнать, почему Милина не ходит в школу и серьезно ли она больна. Опасаясь, что Васечка захочет навестить ее, Милина поспешила ее успокоить, сказав, что просто сильно простудилась. Взглянув на опекуна, она увидела, что тот отрицательно качает головой. Что она еще может добавить? Конечно, с простудой не пропускают занятия неделями. К тому же, Милина не знала, когда она сможет вернуться, и сможет ли вообще. Когда Васечка поинтересовалась, так ли сильна простуда, первое, что пришло Милине в голову, это «воспаление легких». От этих слов Алекс, подавившись собственным смехом, начал кашлять. Васечка, наверное, испугалась, так как посоветовала и опекуну тоже обратиться к врачу, отчего «опекун» еще больше зашелся кашлем.

Милина чувствовала, как слабеет с каждым днем. Она не выходила из дома и не могла охотиться. Наконец, она дождалась, когда Алекс, с одобрения той самой старушки, позволит снять бинты. Когда с этим было покончено, Милина взглянула на Алекса, следя за его реакцией. Он остался невозмутим, однако, девушка все-таки заметила, как он нервно сглотнул.

– Дай мне зеркало! – Это напоминало больше приказ, нежели просьбу. Алекс не пошевелил ни единым мускулом. Милина чувствовала, как в ней нарастает ярость напополам с паникой. Она не понимала, как выбежала из дома. Она знала, что дома зеркала ей не найти. Идя по улице, Милина искала отражающие витрины, чтобы заглянуть в них. Смотря по сторонам, девушка не заметила, как чуть не сбила с ног мужчину, стоящего спиной к ней. Милина поспешно извинилась. Мужчина повернул голову, смотря вниз. Когда он, подняв голову, посмотрел в лицо бестии, из его уст непроизвольно вырвалось:

– Матерь Божья!

В гневе толкнув его, Милина бросилась бежать. Она не знала, куда, но ей хотелось убежать от собственной боли, душившей изнутри. Слезы рвались наружу, но не было им выхода. Бестия не умела плакать. Ярость и гнев нарастали в ней, угрожая вырваться адским пламенем. Милина бежала до тех пор, пока на глаза ей не попалась зеркальная витрина. Девушка припала к ней, словно изможденный жаждой путник к холодному источнику. То, что она увидела, заставило ее издать страшный крик – в зеркале на нее смотрело незнакомое уродливое лицо, обезображенное шрамами. Милина не верила, что это может быть ее собственным лицом. От гнева глаза стали еще чернее, лицо, и без того обезображенное кислотой, исказилось болью и нечеловеческим гневом. В ярости она с силой стукнула по стеклу. От удара витрина разбилась и разлетелась осколками. Сработала сигнализация, но бестии уже не было на месте.