Текст книги "Тюре Свентон, частный детектив"

Автор книги: Оке Хольмберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 4
Незнакомец с ковром

Едва за фрекен Фредрикой Фредрикссон закрылась дверь, как кто-то снова позвонил в контору Тюре Свентона, частного детектива. Фрекен Янссон открыла дверь и увидела перед собой смуглого незнакомца в котелке. Он выглядел совсем не так, как большинство людей, – скорее наоборот. Самым необычным в нем были, пожалуй, его глаза. Они были очень темные – можно было сказать, что они черны, как ночь, и весьма загадочны. Под мышкой он держал какой-то предмет, похожий на свернутый в трубочку ковер.

– Мы не собираемся ничего покупать, – сказала фрекен Янссон, подозрительно косясь на странный предмет.

Незнакомец молча поклонился.

– Что вам угодно? – спросила фрекен Янссон.

Незнакомец снял котелок, и фрекен Янссон увидела, к своему величайшему удивлению, что под шляпой у него еще один головной убор – феска, маленькая красная шапочка с кисточкой.

– Что вам угодно? – повторила фрекен Янссон, на этот раз уже не так уверенно.

– Мой скромный визит касается частного детектива Свентона, – сказал таинственный незнакомец и поклонился, отчего кисточка у него на макушке закачалась вперед-назад.

Фрекен Янссон, боясь возражать, провела его к Свентону.

Свентон оглядел незнакомца, высокого и стройного, с загадочными глазами, напоминающими черный бархат. На голове у него была странная шапочка. Кажется, такие шапочки называют фесками. Вид у него был очень странный и очень восточный. Под мышкой он держал какой-то предмет, судя по всему свернутый в трубочку ковер.

– Итак, в чем заключается ваше дело? – проницательно спросил Свентон.

– Мое имя Омар, – проговорил незнакомец с загадочными бархатными глазами и медленно, с достоинством поклонился.

– Свентон, сказал Свентон.

Некоторое время оба молчали. Незнакомец стоял совершенно неподвижно. Свентону стало немного не по себе.

– Итак, в чем заключается ваше дело? – спросил он как можно суровее.

– Для меня большая честь, – произнес незнакомец. – лично познакомиться с господином Свентоном.

Свентон нервно забарабанил пальцами по столу. Затем в комнате снова воцарилась тишина. Слышно было лишь гудение транспорта за окном. Свентон старался не смотреть на незнакомца. Он совершенно не знал, что сказать. Стоило ему что-нибудь сказать, как незнакомец начинал кланяться. Это было очень странно. Частные детективы постоянно подвергаются всевозможным опасностям, и Свентон сразу же заподозрил, что у этого человека что-то на уме. Или он хочет что-нибудь продать?

– Это связано со шнурками для ботинок? – спросил Свентон. – Я не покупаю никаких шнурков.

Смуглокожий незнакомец медленно поклонился и чуть заметно улыбнулся.

– Я тоже не покупаю никаких шнурков, – сказал он. – Я никогда не пользуюсь шнурками.

Свентон покосился на его ноги. На ногах у незнакомца были остроконечные бархатные тапочки, возможно и впрямь очень мягкие и удобные, но абсолютно непригодные для того, чтобы ходить по улице Шведской Королевы в самом центре Стокгольма.

– Я унаследовал два ковра от моего отца, – заявил господин Омар.

Свентон был настолько удивлен, что даже открыл рот. Потом он рассердился и ответил язвительно:

– Да неужели! В таком случае я унаследовал гораздо больше. Коврик у двери, ковровую дорожку в коридоре, полосатый ковер в приемной, два ночных коврика так что я унаследовал достаточное количество ковров.

Незнакомец с восточной внешностью выразил свое согласие легким кивков головы.

– По моему ничтожному разумению, вам очень пригодился бы еще один ковер.

«Ха! – подумал Свентон. – Я давно должен был его раскусить. Это продавец ковров».

– Ничего подобного! – сказал он и стукнул ладонью по столу. – Два года назад я купил в кредит еще один копер, и я до сих нор… ну, это к делу не относится. Я не собираюсь покупать ковер.

– Если господин Свентон не пожелает купить у меня ковер, то я, разумеется, не буду продавать ковер господину Свентону, – загадочно проговорил незнакомец и раскатал свой ковер на полу.

Если бы это по крайней мере был новый ковер с толстым ворсом и яркими красками! Но этот ковер – о, он был совершенно выцветший и изрядно потертый по краям. Да и в середине он тоже был потерт. Такой ковер просто стыдно предлагать кому бы то ни было.

– Я унаследовал два ковра от моего отца, – повторил незнакомец, – и это один из них.

– Да, я вижу, – сказал Свентон. – Я так и предполагал.

– Немногим выпадает счастье иметь два ковра, – продолжал незнакомец, не обращая внимания на слова Свентона.

– Разумеется, нет, зато я знаю немало людей, которые имеют по семь-восемь ковров.

– Несомненно, – произнес незнакомец с загадочными глазами. – Но не летающих.

Он поклонился почти до самого пола.

– Простите? – переспросил Свентон, которого раздражали эти бесконечные поклоны.

– Но не летающих, – повторил незнакомец все с тем же выражением лица. – Но не летающих ковров.

«Что он имеет в виду?» – подумал Свентон. Про летающие ковры он читал в книжке. Когда-то давно он получил в подарок на Рождество от своего отца книжку восточных сказок. Там были и летающие ковры, и много всяких прочих невероятных вещей. Можно лаже допустить мысль, что где-нибудь на Востоке они до сих пор существуют, ведь Восток – страна чудес. Но здесь, на улице Шведской Королевы, в самом центре Стокгольма, не может быть никаких летающих ковров. Тюре Свентон подумал, что этот человек с загадочными глазами и в красной феске немного не в себе. Возможно, он даже опасен.

– Если господин Свентон желает опробовать ковер, можно прямо сейчас совершить небольшое путешествие, – предложил человек с бархатными глазами. – Садитесь, окажите любезность.

Он показал на расстеленный ковер.

Свентон слышал, что, когда имеешь дело с опасными сумасшедшими, надо делать так, как они хотят, и ни в коем случае не спорить с ними.

– Садитесь, будьте любезны, – повторил незнакомец, указывая на ковер, лежащий между ними на полу.

Свентон решил, что лучше не возражать, и уселся на ковер.

– Куда господин Свентон желает полететь? – спросил незнакомец.

– Хм, я бы слетал, пожалуй… хм, на Хмельное Поле, – сказал Свентон, чтобы хоть что-нибудь сказать. Он чувствовал себя очень глупо и недоумевал, что еще этот странный незнакомец придумает.

– Хмельное Поле – превосходный парк, – и незнакомец поклонился уже, наверное, в сотый раз. – Хотя мне очень не хватает огромных прекрасных кактусов, которые украшают парки в моей стране.

– Совершенно верно, – поспешно согласился Свентон. – Мне тоже всегда казалось, что на Хмельном Поле не хватает кактусов.

– Теперь осталось только провести рукой по бахроме ковра и сказать «Хмельное Поле», – продолжал незнакомец.

– Да, я понимаю, это так просто, – пробормотал Свентон, который решил со всем соглашаться. Он уже собрался провести ладонью по бахроме, когда господин Омар остановил его.

– Минуточку! – воскликнул он. – Я совсем забыл про окно.

– Да, конечно же, окно, – пробормотал Свентон, обеспокоенно косясь на незнакомца. Кто знает, чего еще можно от него ожидать… К своему ужасу, он увидел, что господин Омар подошел к окну и распахнул его настежь. Затем он повернулся к Свентону и произнес:

– Вот теперь все в порядке.

Свентон послушно провел рукой по бахроме ковра и произнес:

– Хмельное Поле.

Не успел он договорить, как ковер оторвался от пола и вылетел в раскрытое окно.

Глава 5
Первый полет Тюре Свентона

Вот Свентон уже летел над городом. В жизни с ним не случалось ничего подобного. Крыши домов с торчащими трубами остались далеко внизу. Улица Шведской Королевы отсюда сверху напоминала узенький ручеек, а люди казались не больше муравьев. Он видел, как внизу ослепительно блестит на солнце гладь залива. Ох, как замечательно!

Ковер сделал небольшой вираж над Северной площадью, где столпились трамваи и автобусы размером с детские кубики. Он никогда не думал что Северная площадь так красива. И вот ковер медленно и мягко приземлился на зеленом газоне посреди Хмельного Поля, в двух шагах от клумбы с красными и желтыми цветами.

Тюре Свентон растянулся на солнышке и глубоко вздохнул, нежно погладив ковер.

«Да, пожалуй, в этих старых арабских сказках гораздо больше правды, чем мы думаем», – сказал он сам себе. И когда он подумал о том, как вежливо вел себя господин Омар, как он кланялся после каждого слова и как нелюбезно он сам с ним разговаривал, ему стало по-настоящему стыдно. «Я обязательно предложу ему чашечку кофе и буду кланяться так же часто, как и он», – решил Тюре Свентон.

Только теперь он внимательно рассмотрел ковер. От него едва уловимо пахло лошадью, нет, не лошадью… Откуда же ему был знаком этот запах? Ах, теперь он вспомнил. Совсем недавно он был в пирке и видел там двух верблюдов. В перерыве он зашел в конюшню, чтобы погладить их, поскольку Свентон очень любил животных, особенно верблюдов. Да, так оно и есть – от ковра приятно пахло верблюдом.

В остальном же он выглядел как любой другой старый потертый ковер. Вынося такой ковер, для того чтобы выбить его во дворе во время весенней уборки, невольно подумаешь: «Что скажут соседи? Надо срочно покупать новый!»

А еще Тюре Свентон подумал о том, что Вилле Вессла как раз сейчас находится в маленьком городке Брусничногорске на самом юге страны, где он вынашивает планы нового преступления. И он сразу же понял, какую неоценимую пользу принесет ему в этом деле летающий ковер. «По-моему, люди переоценивают значение автомобилей в наши дни, – подумал он. – И железных дорог тоже».

Он понятия не имел, почем нынче подержанные летающие ковры, однако подозревал, что сколько бы он ни кланялся и ни угощал гостя булочками, за шестьдесят эре господин Омар свой ковер не продаст. Он молча скатает его в трубочку, отвесит последний поклон, наденет котелок поверх красной фески и растворится в толпе вместе с ковром.

«Ах, если бы тетушка Хильда была немного посговорчивее!» – сказал он себе, лежа на газоне возле цветочной клумбы.

Тетушка Хильда по каким-то непонятным причинам не любила говорить о деньгах. Она предпочитала разговоры о своем ревматизме, а Свентон со своей стороны считал эту тему куда менее интересной.

«Мда, о вкусах не спорят», – вздохнул он и нащупал в кармане две монетки. Затем он снова вздохнул.

Наконец он сел, встряхнулся и проговорил, хлопнув ладонью по ковру:

– Ты будешь моим! Во что бы то ни стало! Я немедленно позвоню в Селерхамн тетушке Хильде. Я скажу ей, что мне срочно необходим ковер, потому что из щелей в полу ужасно дует. Это должно ее разжалобить.

Однако пора было возвращаться в контору. Он совершенно позабыл о времени и наверняка уже довольно долго пролежал здесь, на Хмельном Поле.

Заметив, что к нему направляется полицейский констебль, судя по всему, для того чтобы сказать ему, что на газоне лежать запрещается, он провел рукой по бахроме и произнес: «В контору!» Сердце у него радостно забилось, когда ковер, словно подхваченный невидимыми руками, взмыл в воздух и поплыл над верхушками деревьев.

Не успев даже опомниться, он влетел через открытое окно в свой кабинет и с легким стуком опустился на пол. Господин Омар поклонился ему и закрыл окно. Частный детектив Тюре Свентон поклонился еще ниже – он поклонился почти до самого пола.

Глава 6
Тюре Свентон покупает летающий ковер

– Надеюсь, господин Свентон доволен ковром? По моему скромному разумению, он летает достаточно быстро и достаточно мягко.

– Не желаете ли отведать булотьки?!! – с воодушевлением спросил Свентон.

Его собеседник не знал, что такое «булотьки».

– Для меня было бы большой честью отведать булотьки в приятном обществе господина Свентона, – ответил он вежливо.

Свентон попросил фрекен Янссон немедленно позвонить в кондитерскую «Руса» и заказать три булочки.

– И побольше сливок!

А затем он добавил, понизив голос:

– Пусть пока запишут в долг.

В ожидании посыльного из «Руса» Свентон осторожно завел разговор о коврах. Он всячески старался скрыть свою заинтересованность, в противном случае, он был уверен, господин Омар заломил бы огромную цену. А выпросить у тетушки Хильды денег в долг весьма непростая задача. Поэтому он сказал, что, к сожалению, он унаследовал не менее семи ковров (даже девять, если считать два ночных коврика, которые были протерты до дыр, но которые в крайнем случае еще можно было использовать).

– Девять штук! Так что, честно говоря, мне вряд ли потребуется еще один ковер.

– Однако есть ли среди этих девяти ковров хотя бы один летающий? – спросил господин Омар.

– Летающий? Хм… я, право, не знаю, я не пробовал на них летать.

– Если господину Свентону ни к чему этот ковер, – проговорил загадочный араб, – то я ни в коей мере не буду настаивать на том, чтобы продать его господину Свентону.

– Хм… дело в том… я, право, не знаю, – пробормотал Свентон. – Мне кажется, что он заметно потерт по краям.

– Да, – согласился незнакомец, – он потерт по краям.

– И в середине тоже. Пожалуй, там он еще больше потерт.

– Да, – согласился господин Омар. – Там он даже еще больше потерт. Мой отец всегда сидел там, когда летал на нем.

Он показал проплешину, где узор был совершенно вытерт.

– Это его любимое место. Он часто летал по делам из Медины в Мекку и обратно. Он торговал верблюдами. А до него мой дедушка. Он часто летал из Мекки и Медину и обратно. Он торговал подержанными шатрами, и у него тоже было свое любимое место на ковре. А от этого остаются следы.

– Да-да, и очень заметные следы, – подтвердил Свентон. – Я не могу заплатить большую сумму за сильно подержанный ковер.

Господин Омар молча поклонился. Свентон становился все более нетерпелив. Обычно люди не признают никаких недостатков в той вещи, которую собираются сбыть с рук, а этот странный человек преспокойно соглашался со всем, что ему ни скажешь.

– Честно говоря, мне кажется, что от него сильно пахнет верблюдом, – продолжал торговаться Свентон.

– Да, – подтвердил господин Омар и поклонился. – От него пахнет верблюдом.

– Очень сильный запах, – сказал Свентон.

– Он особенно заметен, когда стоит такая безветренная погода, как сегодня, – с вежливым поклоном согласился господин Омар.

– Это весьма неприятно, – сказал Свентон.

– Разумеется. Безветренная погода это очень неприятно. Особенно если идти под парусами.

– Я имел в виду очень неприятно, когда от ковра пахнет верблюдом. Понюхайте сами! – Свентон втянул ноздрями воздух. – Вся комната уже пропахла верблюдом!

Арабский незнакомец тоже втянул носом воздух, при этом на лице у него возникло блаженное выражение.

– Можно подумать, что находишься в верблюжьем стойле, – продолжал Свентон, который твердо решил торговаться до последнего.

– Именно это я и хотел сказать. У нас это называется «караван-сарай».

Глаза у Омара стали печальными, словно его вдруг охватила тоска по родным местам. Он еще раз втянул носом воздух.

Свентон нетерпеливо барабанил пальцами по столу. Никогда в жизни он не слышал ничего подобного. Невозможно торговаться с человеком, который без конца кланяется и со всем соглашается.

– Сколько вы хотите за него? – спросил он напрямик, решив взять наконец быка за рога.

– Для меня было бы большой честью уступить его господину Свентону за пятьсот динаров, – сказал хозяин ковра.

– Пятьсот чего? – переспросил Свентон с удивлением и тут же вспомнил про слово в кроссворде, который ему наполовину удалось решить. – Пятьсот динаров?

Динар и в самом деле был «восточной монетой» (№ 9 по горизонтали, пять букв). Теперь он вспомнил это. Он понятия не имел, сколько это будет в шведских кронах, но был совершенно уверен, что это слишком много.

– Пятьсот – это слишком много за такую старую и потертую вещь. Тем более с таким сильным запахом верблюда.

– Да. – сказал господин Омар и стал неспешно сворачивать ковер. – Пятьсот – это на сотню больше, чем четыреста, а четыреста – это очень крупная сумма.

Вид у него был еще более загадочный, чем обычно. Его глаза были черны, как ночь.

Свентон подумал о Вилле Вессле. Он уже мысленно рвал на себе волосы.

В этот момент в дверь постучала фрекен Янссон. Просунув голову в приоткрытую дверь, она проговорила шепотом, чтобы не мешать их беседе:

– Все готово. Прошу вас, если вы уже освободились.

Фрекен Янссон накрыла в проходной комнате маленький уютный кофейный столик. Посреди стола стояло блюдо с тремя большими булочками.

В них было очень много сливок и очень много миндального крема, а сверху они были щедро посыпаны сахарной пудрой.

– Пожалуйста, начинайте без меня, сказал Свентон. – Мне нужно сделать один важный телефонный звонок.

Свентон плотно прикрыл дверь, схватил телефонную трубку и заказал срочный междугородный разговор с тетей Хильдой в Седерхамне.

– Не может ли тетушка одолжить мне пятьсот динаров? – начал он безо всяких вступлений. – Речь идет о летающем Вессле… то есть, что я говорю… о ковре.

От волнения у него перехватило дыхание.

– Мне совершенно необходим ковер, потому что из щелей в полу ужасно дует.

Услышав, почему Свентону понадобился ковер, тетушка Хильда не смогла ему отказать. Она пообещала немедленно отправиться в филиал Восточного банка и поменять шведские кроны на динары.

«Потом я все ей объясню, – подумал Тюре. Когда я поймаю Весслу и она увидит огромные заголовки в газетах, тогда она поймет меня».

Тем временем фрекен Янссон и господин Омар принялись за булочки со сливками.

– Впервые в жизни имею честь отведать булотьку, – сказал арабский незнакомец и поклонился.

– О! – воскликнула фрекен Янссон. («Неужели он тоже шепелявит? – подумала она. – До чего обидно. Такой симпатичный! В нем есть что-то романтическое».)

Тут вошел Свентон и тоже уселся за стол.

– Я только что звонил в Седерхамн, – сказал он. – Дал указания филиалу Восточного банка выслать мне пятьсот динаров. Думаю, уже завтра мы получим эти деньги. Вас это устроит?

Господин Омар поклонился так низко, что небольшое количество сливок повисло у него на правом ухе.

– Ковер перешел к новому хозяину, – ответил он, не меняя выражения лица.

– Прекрасно! – сказал Свентон и взял с блюда последнюю булочку.

– Господин Омар как раз рассказывал мне, что у него на родине не едят булочек со сливками.

– Не едят? – удивился Свентон. – А что же вы тогда едите?

– Иногда мы едим чепчоуку.

– Что-что, простите? – переспросил Свентон. – Вы не могли бы повторить?

– Охотно, – ответил араб с легким поклоном. – Мы едим чепчоуку.

– Ах вот как, – пробормотал Свентон.

– Ой, какое вкусное название! – воскликнула фрекен Янссон. – Чей…?

– Чепчоука. Приятное на вкус и легкое блюдо из овощей, которое особенно приятно поедать жарким днем, когда дует суховей, а он дует почти всегда.

– А как вы вообще проводите свободное время там у себя в пустыне? – спросил Свентон.

– Иногда мы ездим верхом.

– На лошади? – спросила фрекен Янссон.

– Нет, на верблюде, – с поклоном ответил господин Омар. – И еще мы очень часто пьем кофе.

Свентон ярко представил себе бескрайнее, залитое солнцем песчаное море. Вдали виднелся оазис с зелеными пальмами, караван верблюдов медленно и серьезно вышагивал по песку. Он услышал, как бьют колокола на башнях минаретов незнакомым дребезжащим звуком. В шатре сидел человек с очень восточном внешностью, ел чепчоуку и пил кофе, а горячий свет солнца заливал всю эту картинку, словно расплавленное золото.

«Надо будет слетать навестить их там как-нибудь при случае», – подумал Свентон.

– Ну а булотьки? – сказал он вслух. – Значит, у вас в пустыне нет ничего столь же прекрасного, как булотька со сливками и миндальным кремом?

Незнакомец загадочно улыбнулся. Его глаза казались еще более непостижимыми, чем обычно.

– Булотек у нас нет, – сказал он и поклонился.

«Как жаль, что он тоже шепелявит!» – подумала фрекен Янссон.

– Я так и думал, – ответил Тюре Свентон и вытер сливки с кончика носа.

Глава 7
Когда же наконец приедет Свентон?

А в Брусничногорске между тем стояло такое солнечное лето, какого и старожилы не припомнят. Даже пожилые сестры Фредрикссон не могли вспомнить второго такого лета. Каждый день погода стояла такая замечательная, что газоны порыжели, цветы начали засыхать на корню, а пыль лежала на улицах толстым слоем.

В «Уголке Фредрика» приходилось все время поливать пионы, гладиолусы, розы и резеду. Обычно Лизабет, Бьёрн, Ян и Кристина охотно помогали в этом деле. У каждого из них была своя маленькая лейка, из которой так чудесно было поливать цветы. У Лизабет была белая лейка, у Бьёрна – красная, у Яна – зеленая, а у Кристины желтая. Теперь все четыре лейки стояли рядком в сарайчике, и никто не брал их оттуда по вечерам, чтобы полить цветы.

Кристине, Яну, Лизабет и Бьёрну нельзя было выходить за калитку, им нельзя было даже находиться в саду. И мало того что они должны были сидеть целый день в доме, им приходилось еще и лежать в кроватях. Лежать в кровати, когда болеешь, очень тяжело, но лежать в кровати, когда не болеешь, в тысячу раз тяжелее. Все тело ноет, по ногам пробегают мурашки, и кажется, что если тебе сейчас не разрешат встать с постели, то ты действительно неизлечимо заболеешь.

– Бедные мои деточки, – вздохнула тетя Сигрид, давая каждому по шоколадке с орехами. – Вы должны понять, что это ради вашего же блага. Вспомните про этого ужасного человека в белой панаме.

– Но неужели все-таки обязательно лежать в постели? – спросила Кристина.

– Вот и я говорю! – крикнул Ян из другой комнаты. – Достаточно того, что мы не выходим из дому.

– Вот и я тоже так думаю, – вторил ему Бьёрн. – Достаточно и даже предостаточно! Почему нас заставляют лежать в кровати? Ведь мы не смертельно больны, в конце концов.

– Я, во всяком случае, совсем не больна, – сказала Лизабет, откусывая от своей шоколадки.

– Вы же понимаете, – проговорила тетя Сигрид, – что, когда вы одеты и бегаете по дому, вас невозможно удержать. Вы заиграетесь и забудете об осторожности. Вы начнете носиться по всему двору, как беззаботные птенчики. А вдруг человек в белой панаме снова появится и схватит вас?

– Мы ему совершенно не нужны, – упрямо ответил Бьёрн. – Ему нужен Большой Кубик.

Сестры Фредрикссон с удовольствием отправили бы Лизабет, Кристину, Яна и Бьёрна домой к родителям, где они находились бы в безопасности, но это было невозможно, поскольку их родители были в отъезде. Не придумав ничего лучше, они решили держать детей в постели. Да и что еще они могли бы сделать?

– Когда же наконец приедет детектив Свентон? Уже наступила среда, а не позднее вечера четверга нужно было опустить деньги в старый дуб на Земляничном Пригорке. А иначе…

– Ты уверена, что он приедет? – спросила тетя Сигрид.

– Да, моя дорогая, – ответила тетя Фредрика. – Как только он услышал, что речь идет о Вильхельме Вессле, он сразу же загорелся. Я думаю, что он мечтает приехать сюда и поймать его.

Пока Свентон не приехал, обе тетушки жили в постоянном страхе. Они были уверены, что человек в белой панаме и есть Вессла. Они то и дело бросали тревожный взгляд на улицу, как впередсмотрящий на корабле высматривает подводные скалы и предательские мели.

– Что вы хотите сегодня шоколад или сок? – спросила тетя Фредрика, заглядывая в комнаты к своим маленьким подопечным.

– Сок! – тут же выпалил Ян.

– Шоколад! – крикнула Кристина.

– В такую жару? Разумеется, сок, – сказала Лизабет.

– Нет, лучше шоколад, и побольше, – крикнул Ян.

Спустя некоторое время все четверо сидели за большим круглым столом на верхней веранде. На них были зеленые пижамы с желтыми утятами. Старые тетушки дали им на этот раз и шоколад, и малиновый сок, поскольку им обеим было очень жаль детей.

Понятно, что нелегко весь день напролет лежать в постели. Сегодня им разрешили брать столько сливок, какао и сахару, сколько они захотят. Ян положил себе так много того, другого и третьего, что в чашке почти не осталось места для воды.

– Кладите всего по вкусу – лишь бы вам нравилось, – сказала тетушка Сигрид.

И тут они услышали глухой удар, который раздался где-то наверху. Кажется, он донесся откуда-то с крыши домика. Дети тут же перестали мешать ложками в чашках и звенеть стаканами. У пожилых сестер Фредрикссон похолодело в груди. Все замерли и прислушались.

Стали отчетливо слышны чьи-то шаги. Кто-то ходил по жестяной кровле. Затем они услышали, как открылось маленькое четырехугольное окошко под крышей, и шаги раздались на чердаке. Они все приближались… и тут перед ними возникла странная фигура. Невысокий человек в кожаном мотоциклетном шлеме на голове держал в руках мешок, жестяную банку, примус, кофейник, большой бинокль в футляре, а также свернутый в трубку ковер.

– Свентон, – произнес Свентон и поклонился.