Текст книги "Проклятый дар"

Автор книги: О. Шеремет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 41 страниц)

– Кошка, ты чего?

– Голова…

– Что голова?

– Ничего… мигрень. Давай где-нибудь сядем! – взмолилась я.

Энни затащила меня в какой-то глухой уголок парка и усадтла на скамейку. Рядом не было людей и я позволила себе тихонечько заскулить.

– Энни, у тебя есть что-нибудь от головы?

– Топор дома забыла. Ты уверена, что это мигрень?

– Нет! Я ни в чём не уверена – у меня перед глазами пламя пляшет, а голова трещит, как спелый арбуз…

Подруга взлкткла со скамейки и уставилась на меня, уперев руки в боки.

– Ну-ка, повтори. Пламя, говоришь, пляшет? Голова, значит, трещит?

– Ну да.

– Всё ясно. Это тебя пытается отыскать кто-то неопытный и прёт напролом.

– И что делать?

– Можешь терпеть – терпи. Если нет, снимай блок.

– Какой блок? – от жуткой боли я окончательно перестала соображать.

– Какой?! Тот, которым ты свои мысли и своё местонахождение скрываешь. Тот. Который сейчас кто-то сильный, но тупой, пытается сломать. Что скажешь?

Вместо ответа я сосредоточилась и открыла мысли. Да ещё и отправила неизвестному магу послание: "Чё ломишься, придурок? Телепатнуть слабо?!"

Головная боль прошла, а за спиной послышался смущённый голос:

– Прости, я действительно не догадался.

Энни испуганно отшатнулась, а я уже поняла, кого увижу.

– Сартес, это ты? Привет.

– Привет. Слушай, ты как? Я точно по-дурацки поступил…

– Всё в порядке. Уже. Энни, ты где? Познакомься – это Сартес. Сартес, это Энни, моя лучшая подруга.

Обычно бесстрашная чернокнижница держалась метров за пять от скамейки и ближе подходить явно не собиралась. Я хихикнула, а жрец нахмурился.

– Чего ты боишься? Я ведь не кусаюсь. Если так и будешь стоять и трястись, то лучше уходи.

Энни восприняла последнюю идею "на ура" и, пожелав мне удачи, убежала. Я даже не успела сказать, чтобы она занесла мне домой забытую жемчужину. Ну и ладно, пусть на одну ночь всё так и останется.

– Зачем ты меня искал? – обратилась я к Сартесу.

– Хотел просто поговорить. У меня ведь друзей совсем нет – проклятая работа всё время занимает.

– Как я тебя понимаю! У меня у самой, когда есть дело…

– А сейчас у тебя есть дело? – поинтересовался он, а у меня этот вполне естественный вопрос вызвал кучу сомнений. Почему он спрашивает про дела? А вдруг он всё знает и играет со мной, как кот с мышью? Если он только строит из себя идиота? Очень осторожно я ответила:

– Да, есть. Но оно совсем ерундовое, даже говорить о нём не стоит.

– Ну, мы и не будем. Можно хоть иногда поговорить не о работе и не с жрецами – для меня это настоящий праздник.

– Серьёзно? Неужели тебе не позволяют общаться ни с кем за пределами Храма?

– Вообще-то такого запрета не существует. Официально. Но это очень не поощряется.

Заметив мой недоумённый взгляд, Сартес пояснил:

– Выговора мне не объявят, и наказания не назначат. Но Наставник замордует так, что нбо с овчинку покажется и сплошь в алмазах…

– Серьёзно?

– Серьёзней не бывает, – мрачно вздохнул жрец, ковыряя землю носком ботинка.

– Слушай, а почему ты говоришь о своём служении так, словно для тебя это тяжёлая ноша, обуза?

– А с чего ты решила, что всё обстоит как-то иначе?

– Ну-у… я думала, все жрецы приходят в Храм добровольно.

– Ну да, – заметил Сартес. – Вход доллар, выход сто – знаешь такое? Когда я пришёл в Храм, я был несколько иного мнения о служении Вельзевулу.

– Так уйди! Не убьют же тебя, правда?.. Или…

Сартес вздохнул.

– В том-то и дело. Если только подумаю нарушить обет, меня тут же и убьют. Без лишних предисловий.

Мне стало немного жаль незадачливого паренька, и я тут же удивилась необычному чувству. Чтобы я, лаки, Чёрная Кошка, пожалела хоть-кого-нибудь?! Нет, со мной явно что-то не так.

– О чём задумалась?

– Да так. О разном. Знаешь, я хотела спросить – этот твой триумвират…

– Просто триумвир.

– Да-да, извини, – этот триумвир нужен только в качестве ритуальной принадлежности или нет?

– Ты разве забыла, как я тебя перенёс?

– такое забудешь, – мрачно отозвалась я.

Жрец расхохотался.

– Ничего смешного не вижу!

– Потому что зеркала нет! Ты сейчас на обиженного кролика похожа!

Я махнула на него рукой и стала ждать окончания приступа весёлости.

– Ой, ладно. Ты успокоился? Отлично. Так вот: я же незнаю, может, ты сам всё сделал, а триумвиром для понтов покрутил?

– Нет, ты что! Мне даже простенький портал не создать самому. Ты думаешь, почему жрецы постоянно с триумвиром ходят? Совсем не для понтов. У меня седьмой кровень чистой Силы, а с ним – пятый. Каково?

– Да-аа… – протянула я, мысленно просчитывая уровень Клахема. Значит, всё, что требуется – это снять с него триумвир?

– Ты опять ушла в себя.

– Да вот… Как ты думаешь, какой общий уровень будет у жреца со вторым храмовым? У тёмного, естественно.

– Смотря какой жрец.

– Тоже Вельзевула.

– Ты имеешь ввиду кого-то конкретного?

Я призадумалась, а потом улыбнулась самой своей безмозгло-голливудской улыбочкой.

– Да! Я вот подумала – интересно, а какой уровень Силы у… у главного жреца Вельзевула?

– Ого! У моего учителя?

– У тво… Что?!

– Да, – с гордостью улыбнулся Сартес. – Он мой наставник.

– Ого!

– Ага. Значит, второй тёмный жреческий – это примерно четвёртый общий, да ещё плюс триумвир… плюс опыт… Он Магистр.

Я молча во все глаза смотрела на собеседника, в мыслях костеря себя последними словами. Ну зачем я на это согласилась? Идиотка! Мне не пятьсот лет, чтобы устать от жизни! Куда мне, с мои четвёртым общим, тягаться с Магистром?!

Небоьшое пояснение (если вдруг этот репортаж из дурдома будут читать обычные люди). Всего существует девять общих уровней Силы, к которому приравниваются остальные: жреческий, магический, ведьмацкий… За первым уровнем идёт уровень Мастера – это уде ого-го! Всего в мире около сорока тёмных и пятидесяти светлых Мастеров, а Магистров и того меньше. Магистр – следующий уровень за Мастером, и до получения этого звания редко доживают.

Так что – ой-ой-ой. Видали вы все меня в белых тапочках, потому что я никогда не отступаю на половине дела. И вообще…

Мои размышления прервала телефонная трель, и я схватилась за мобильник.

– Алло! Дик, привет.

– Привет, котёнок. Где ты сейчас?

– В парке, с другом.

Молчание.

– Опять дуешься? Как же надоело тебе объяснять…

– Нет, нет! – поспешно отозвался Хельсинг. Я всё понимаю. Работа, да?

– Да, зай.

– Жаль. А какие планы у тебя на вечер?

– У меня? Никаких… пока.

– Как прикажешь это понимать?

– Как хочешь, так и понимай.

– Хорошо! Я понимаю это так: сегодня в девять часов я заеду за тобой, и мы вметсе поужинаем. Ну, как?

– С превеликим нашим удовольствием. До встречи!

– Пока, котёнок. Я тебя люблю.

– Я тебя тоже.

– А я тебя больше!

– Не буду спорить, – кротко согласилась я и сбросила вызов.

– Извини, Сартес, но я пойду.

– Понимаю. Это твой парень? – спокойно спросил он.

– Да.

– Он тёмный?

– Нет, он че… черезвычайно тёмный.

– Ну, ладно. Надеюсь, мы ещё увидимся.

– Обязательно, – заверила я жреца.

Он со вздохом взъерошил тёмные волосы и исчез, поколдовав над триумвиром.

Я ещё некоторое время сидела на скамейке, решая, следует ли мне зайти к Энни и забрать жемчужину. Наконец решила, что это пустая трата времени и что с ней ничего за одну ночь не случится. Приняв решение, я встала и не торопясь пошла домой.

Глава 8. Нет человека – есть проблема

В последнее время меня мучила бессонница, поэтому я приняла лошадиную дозу снотворного и на цыпочках (мама и папа уже спали, когда Дик проводил меня домой) прокралась в свою комнату.

У тро было чудесным. Для всех, кроме меня. Когда я проснулась, обнаружила в комнате такой хаос… Мне такого и за год не сотворить! Ну, разве что при помощи Энни. Шкафы распахнуты, содержимое вывалено на пол, ящики стола выдвинуты, и в них всё тоже превёрнуто вверх дном. Я некоторое время тупо пялилась на беспорядок, пытаясь сообразить, что бы это могло быть. Вывод был только один: меня обокрали. Меня!!! Именно меня, потому что в остальных комнатах всё было стерильно! Внутри закипала слепая, оглушающая ярость, я чувствовала, что убью первого, кто попадется под руку… Вцепившись в шкаф, попыталась успокоиться. В дверце шкафа осталось пять новых вмятин от когтей, зато злость почти ушла. Я ещё раз глубоко вздохнула и обратилась в кошку, надеясь учуять запах вора. Странно… Постороннего запаха не было вообще. Либо это был сильный маг, либо очень опытный человек. Человек? Мне стало смешно. Хотя это озможнее, чем версия о магическом вмешательстве. Я сплю постоянно с открытым окном, а благодаря снотворному ещё и ничего не слышу. Но что могло понадобиться человеку в комнате обычной школьницы?.. Я покачала головой и принялась убирать вещи по местам, вспоминая, не пропало ли то-нибудь… А если это был всё-таки маг? Тогда вообще ничего не ясно.

Наконец закончив уборку, я обнаружила, что почти ничего не пропало. Только мой ежедневник, переплетённый кожей мелкого беса – подарок от Энни. Обычно я записываю в нём всё, что касается моих дел. Значит, это был маг В принципе, ничего страшного не произошло: я писала в ежедневнике особым шифром, который знают только я, Энни и Константин, а все детали я и так помню – у меня отличная память. Но, когда я узнаю, кто посмел это сделать… уж тогда я не буду сдерживаться!!!

Но это всё – потом. Потом, после того, как я разберусь с Клахемом. Или он со мной.

– Да ты ты что, Лаки! Может, ты просто что-то напутала?

Я в десятый раз повторила Константину свой рассказ. Энни. Задумавшись, водила пальцем по стеклу.

– Знаешь, Кошка, что я думаю…

– Да, Энни?

– Как тебе кажется: ведь тот, кто украл ежедневник, лез явно не за ним.

– Возможно. А зачем? Чтобы озлить меня?

– Ну… На это способен лишь псих. Думаю, этот кто-то искал синюю жемчужину.

Я фыркнула, обернулась за поддержкой к Константину. Но он тоже был совершенно серьёзен.

– Почему бы и нет? Нас же видеои люди на базе.

– Ага! В изменённом облике!

– Верно, я об этом и не подумал. И всё же…

– К тому же, этот воришка или крайним нахалом, или самоуверенным идиотом…

– … или знать, что ты пьёшь по вечерам снотвороное, – подхватила чернокнижница и испытующе уставилась на меня.

– Это знаешь ты, Константин и… и всё.

– А Хельсинг? – поинтересовался зрящий.

– И он…

– Ричард Ван Хельсинг знал и о синей жемчужине, – даже не спрашивала, а утверждала Энни.

– Да что же это такое?! – взвыла я. – Вы на него все шишки валите!

– Сама подумай, Лаки. Он вполне мог всё провернуть!

– Не мог.

– Мог.

– Нет. Давайте проверим?

– Отличная идея!

– Как?

– Сама не знаю, – я пожала плечами. – Константин, это ты у нас великий стратег и тактик в одном флаконе, вот и придумай что-нибудь. Заодно вы избавитесь от своих дурацких беспочвенных подозрений…

– Ничего не приходит в голову.

– А мне пришло! – воскликнула Энни.

– Ну, у тебя сегоденя прям день светлых идей!

Подруга только отмахнулась.

– Каких ещё "свнтлых"! Скажешь тоже. А мысля моя проста: ты забыла, что умеешь определять ложь?

– Нет, но…

– Так ведь Хельсинг – не чародей!

– Да, пожалуй… Хорошо, – решилась я. – Только помоги мне сварить зелье, а то ещё перепутаю ингридиенты.

– По-моему, проще этого твоего Дика отравить – мороки меньше.

– Торлько попробуй! Я тебя сама потом отравлю!

– Компотиком, что ли, угостишь? – продолжала издеваться Энни, намекая на мои не слишком удачные кулинарные опыты.

– Так, всё! Брейк, девочки! Варите зелье, а я побёг.

– Куда?! – хором воскликнули мы.

– Готовится. У меня же завтра зачёт в универе.

Константин убежал, а чернокнижница проводила меня в лабораторию.

В дверь позвонили, и я подскочила чуть не до потолка, хотя ждала этого звонка целый вечер.

– Дик, привет! Ты получил мою sms-ку?

– Конечно, котёнок. О чём же ты со мной хотела так срочно поговорить?

– А…о… (а я даже не придумала, что соврать!) Понимаешь, это касается тебя… твоей безопасности.

– ???

– Сейчас объясню. Может, кофе?

– С удовольствием. Я сейчас приготовлю.

– Нет-нет! – крикнула я уже из кухни. – Иди в зал, я сама всё сделаю!

Убедившись, что Дик прошёл в комнату, достала флакончик с зельем и аккуратно отмерила три капли в одну из чашек. Затем быстрым заклинанием нагрела кофе и отправилась к Дику.

Увидев меня с подносом в руках, Хельсинг вскочил с дивана и, подхватив его, поставил на низкий столик. Я подала ему чашку и с замиранием сердца смотрела, как он отпил глоток. Что ж, теперь можно и поговорить.

– Вот. А теперь – о тебе. Я недавно узнала – из своих источников – что тебя разыскивает ФБР.

– Меня? ФБР?? С какого паровоза???

– Что-то вроде об обмане. Будто ты их обманул – обещался выполнить одну работу и не сдержал слова… Но как ты мог их обмануть, если не сотрудничаешь с ними?

– Да, верно… – задумчиво произнёс Дик. По-моему, он меня не слушает.

– Или сотрудничаешь? Тогда лучше тебе сейчас залечь на дно.

– Зачем? – Дик рассмеялся и обнял меня. – Неужели ты думаешь, что я работаю на ФБР? Этого никогда не было и быть не может.

– Ну конечно! Я просто так, на всякий случай…

Вот так! И Энни, и Константин были неправы. Хельсинг не предатель! И больше они не посмеют к нему придираться!

С утра Константин сдавал зачёт, а я навестила Сэма и Сартеса. Жрец оказался очень интересным собеседником, а, к тому же, вдруг в дружеском разговоре он проболтается о чём-то важном? Впрочем, сегодня ближе к вечеру мы отнесём синюю жемчужину Майку, а взамен получим полный компромат на Сартеса!

– Привет! Ну, как зачёт?

Константин вымученно отмахнулся и зашагал рядом. Мы с Энни захохотали.

– Бестолковые вы, девчонки. В головах ветер свищет.

– Только ты не начинай нас воспитывать… что такое?

"Найти Клаб" был оцеплен полицией, вокруг толпились зеваки. СМы переглянулись и кинулись туда.

Энни отвела копам глаза и мы вошли внутрь. Там никого не было, полицейские толпились в задней комнатке.

– Что-то случилось с Майком, – выдавила Энни. – Надо спросить у копов.

– Не надо, – отозвалась я. – Майк мёртв.

– Уверена, а если…

– Без если. Я знаю, что мы там найдём – труп с перерезанным горлом без капли крови.

– Ты хочешь сказать… – начал Константин.

– Да, это были вампиры. Около дюжины, не меньше пятого уровня.

– Ты их почувствовала? Но это же невозможно! – покачала головой побледневшая подруга. – Чтобы носферату напали на ведьмака?

– Может, их кто-то навёл?

– Зачем?

– Чтобы ты, Лаки, не получила компромат на Клахема.

Я нашлась не сразу.

– Но это слишком… жестоко.

Энни нервно рассмеялась.

– Что? Жестоко? Кто бы говорил, Кошка. Уж не ты и не я!

– Тина, – не в тему сказала я. – Она же теперь, после смерти Майка совсем одна осталась…

– А мать?

– Умерла. И кто-то ещё будет говорить, что Бог справедлив?! – неожиданно для сея закричала я, но тут же глубоко вздохнула и взяла себя в руки.

– Это всё лирика. Я думаю…

Энни забыла нас прикрыть, поэтому один из полицейских заметил нашу тёплую компанию и подозрительно поинтересовался:

– Вы кто?

– Друзья Майка. Что с ним?

– Близкие?

– Ну, достаточно. Так что с ним случилось? Ограбили? – продолжал разыгрывать дурачка зрящий.

– Ничего, убили…

"Ничего, убили", – как вам это нравится?!

– Может, зайдёте, если у вас нервы крепкие? А то дочь его, бедняжку, лекарствами накачали и домой отвезли.

Мы быстро закивали – надо же во всём самим убедиться!

В комнате стоял тяжёлый запрах смерти. Но нам к такому не привыкать… Не привыкла я тлько к тому, что такая смерть могла коснуться моего друга – не самого близкого, но всё же.

Обыск уже произвели, но, как сказали, беспорядка, как и следов борьбы, не было. Ни чего не пропало. Но полиция встала в тупик не тлько из-за мотива, но и из-за отсутсвия отпечатков пальцев, крови в трупе и следов взлома. Дверь, как и окно, были заперты изнутри.

Пока люди изощрялись в догадках, я подошла к столу, где Майк хранил бумаги, и отодвинула потайной ящичек. Так и есть – внутри лежала довольно толстая папка с подписью в уголке: "Лаки. Клахем". Что ж, прости, Майк, я не успела им помешать, но обязательно отомщу. Клянусь девятью кругами ада, на которых мне предстоит побывать. А уж папку я заберу с собой, извини…

Я кое-как запихала компромат в сумку, а затем поманила друзей.

– Пойдёмте отсюда, пожалуйста… Мне плохо…

Констанитин поспешно засунул что-то за пазуху, и мы вышли из опустевшего клуба.

Говорит о делах не хотелось. Да что там, говорить вообще не хотелось. Наконец я нарушила молчание:

– Надо будет заехать к Тине.

– Да… потом. Лаки, ты что-то нашла?

– Папку с компроматом. Видимо, Майк исполнил свою часть договора.

– Он всегда держал слово.

– И зачем я его в это втянула? Он ведь не хотел… Знаешь, Константин, ждать больше нельзя. Пора деяствовась.

– Ты права, Кошка. Но как?

– А вот проштудируем папочку и узнаем. Кстати, а что ты нашёл?

– Это очень странная находка. Вот, держи…

Константин вытащил неизвестную вещь и протянул мне. Я не верила своим глазам: это был мой ежедневник, обтянутый кожей беса. Открыла книжицу – узнала свой корявый почерк и дарственную надпись, сделанную рукой Энни.

– Это невозможно, – вслух подумала я.

– Да, но сама видишь – это не иллюзия.

Я задумчиво листала исписанные страницы, пока Энни с Константином пребирали возможные версии случившегося.

– Значит, это Майк залез к Лаки. Вот подлец!

– Необязательно. Ежедневник мог остаивть убийца…

– Что он дурак, оставлять улики?

– Может, он пытался подставить Кошку.

– Тем более он псих!

– А я и не говорю, что убийца нормальный.

– Нельзя доверять Майку и его компромату! А вдруг он просто инсценировал свою смерть?

– Стоп! – я захлопнула ежедневник. – Ребята, а вы не думаете, что лучше не думать? Разве Майк нас когда-либо подводил? Вдруг блокнот подбросили, чтобы как раз вселить в нас сомнения и сбить со следа?

Версия была, в принципе, не хуже остальных. Вдохновитель всего этого безобразия не хочет, чтобы компромат на Клахема попал в наши руки. Поэтому он сперва пытается украсть жемчужину, чтобы обмен не состоялся, а когда это не удаётся, использует последнее средство: нанимает совсем пропащих вампиров для убийства Майка. И подбрасывает мой ежедневник на место преступления.

Ведь не хотел же, не хотел оптыный ведьмак браться за опасное дело! И виновата в этом я… Но откуда убийца узнал про всё? Кто предатель? Кто?!

Моя несчастная макушка чуть не закипела от всех вопросов. Я пришла домой, выключила телефон и дверной звонок. Хочу побыть одна.

Подобное потрясение снова вызвало во мне неудобные мысли, которые я обчно загоняла как можно глубже. Нет, ну вы только подумайте, как я могу осуждать психа, убившего Майка? На моих руках куда больше крови! Я пожалела Тину? А родственников тех, кого я убила, почему не пожалела? Среди них были и обычные люди, которые, в отличие от меня, умеют страдать. Какое же я чудовище! Наверное, Бога не существует, иначе он давно уже прекратил бы моё земное существование. Светлые нам лгут – Бога нет. А дьявол есть, именно он управляет жизнью и смертью. И рая нет. Есть только ад, так точно описанный в "Божественной комедии". Вот так. Это мой мир, я его таким делаю…

Чтобы не дойти таким образом до мыслей о суициде, я почти бегом кинулась к бару. Так… виски, вермут… коктейли… Я потянулась было к виски, которое никогда в жизни не пробовала, но вдруг заметила в углу небольшую бутылочку. Что это? Написано не по-английски… По-русски? О-па! Знаю, это – русская водка. Говорят, один стакан может кого-угодно я ног свалить (мама делает из него компрессы – так воняет эта гадость!). Короче, это то, что мне сейчас нужно. Я наполнила стакан, поняхала и поморщилась – неужели это можно пить? Но, в конце концов, от одного стакана водки ещё никто не умирал.

Пока я прикидывала и рассуждала, позди послышался треск и чертыхание. Обернулась – это был Сартес. Жрец с виноватым видом пытался выпрямить любию мамину пальму. Я покачала головой, собралась с духом и одним глотком выпила водку. Меня моментально перекосило. Кошмар! Один раз по ошибке наелась стрихнина – так он рядом с этой мерзостью и рядом не стоял!

Я упала в кресло и стала вытирать набежавшие слёзы. Какая же я идиотка, лучше бы вермут взяла…

Сартес удивлённо уставился на меня.

– Лаки, ты чего? Из-за пальмы, что ли?

Отвечать не было сил, поэтому я просто помотала головой. Жрец обернулся вокруг своей оси и увидел открытую бутылку, осколки стакана на ковре.

– А-а… понятно. Ты в первый раз пробуешь водку?

– Ага. Уй! Её же можно вместо цианистого калия использовать.

– Не, ты просто пить не умеешь. Кстати, с какого это праздника ты решила поэкспериментировать?

– Если бы с праздника, – я попыталась подняться с кресла, но это неожиданно показалось таким титаническим трудом, что решила остаться в сидячем положении.

– Плохо, да? – спросил Сартес, наблюдая за моими усилиями. – Давай сниму эффект, как будто ничего не было?

– Не надо! А то опять мысли в голову полезут.

– Какие мысли?

– Всякие.

– Расскажи, вдруг легче станет.

– Не стоит. И вообще, – спохватилась я, – с чего ты взял, что мне тяжело?

Взгляд серых глаз стал сочувственно-насмешливым, жрец провйл ладонью над моей головой и прошептал пару слов на даморе. Мысли сразу прояснились.

– Спасибо…

– Да не за что, Кошка. Давай поговорим о чём-нибудь нейтральном.

– Давай. Расскажи мне какую-нибуь новость.

– Новость? Ну… кстати, ты слышала – сегодня утром одиннадцать вампиров-охотников погибли.

– Погибли? Как? Где?

– Никто не знает. Они зачем-то вышли на солнце. Самоубийство, наверное. Это случилось где-то в районе… Знаешь такой "Найти Клаб"? Там ещё владельца убили?

– Да, – прошептала я. – Знаю…

Вот так. Ниточка оборвалась. Самоубийство? Чёрта-с-два! Расскажите это вашей бабушке, а я слишком хорошо знаю клан Охотников, чтобы поверить в такую чушь. Как бы то ни было, но это пускай останется на потом. Разницы всё равно никакой – неизвестный убийца не оставляет следов, он (или она) неуловим. Эх, мне бы так…

Глава 9. Клиент всегда мёртв

Капище Вельзевула выглядело устаршающе – и куда более внушительно, чем на картинке. Это был настоящий маленький город за хорошо укреплёнными стенами.

– Лаки, капюшон! – раздался рядом встревоженный шёпот, и я поспешно накрыла голову.

Пришло время действовать. Всё было рассчитано по секундам. Если что – на телефоне сидел Хельсинг, от должен был отмазывать нас от родителей. А вот Сартеса немного жаль – он так ничего и не узнает. Хотя, думаю, и не обидится.

Я три дня уговаривала молодого жреца показать мне храм изнутри, пока он наконец-то ни согласился. Как же его этот Клахем запугал!

Мы вошли через потайной вход и проскользнули по анфиладе мрачных залов. Время от времени невдалеке показывались фигуры в багровых мантиях, и тогда Сартес шипел на меня, чтобы я пряталась в тень. В конце концрв мы добрались до его кельи, и тут жрец смог спокойно вздохнуть.

– Ну, как тебе?

– Средненько. А где живёт твой наставник? – спросила я, хотя прекрасно знала ответ сама.

– В подземелье, возле Алтаря находятся его залы.

– Алтарь? Ой, как интересно! А там сейчас идёт какое-нибудь жертвоприношение?

– Да… Нет, то есть. Через двадцать минут начнётся.

Двадцать минут? Отлично, Константин всё прекрасно просчитал.

– Пойдём посмотрим?

– Ты что?!

– А что? Там же наверняка есть пара укромных уголков?

– Ну, есть… Ладно уж, идём. И чего ты такая любопытная?

– Уж какая есть.

Залы, лестницы, снова залы и опять лестницы из чёрного базальта – мы у зала жертвоприношений. Боль и страх так глубоко въелись в стены, что я чуть не потеряла сознание. Вампиры всегда особенно чувствительны к таким вещам. Сам алтарь был залит кровью. Кровь была везде – она пропитывала воздух, даже огонь свечей казался кроваво-красным. Или он таким и был?

Я подошла к каменной нише, в которой во время жертвоприношения главный жрец зажигал ритуальный огонь и незаметно достала из внутреннего кармана маленький флакончик с серым порошком. Высыпала половину, затем подумала и добавила ещё щепотку. Никакой магии – чистейшая химия.

– Лаки, прячься! Идут!

Я спрятала флакон и метнулась в укрытие.

В зал вошлша мрачная процессия жрецов с факелами в руках. Последние тащили обездвиженную заклятием жертву – молодую девушку-человека. Она так перепугана… А если бы знала, что ей предстоит испытать… Не сегодня, конечно (если наш план удастся).

Клахем подошёл к каменной чаше и вызвал в руке огненный шар. Ну же, ну! Давай, не тормози!..

Неожиданно жрец резко обернулся и скинул шар в стену возле моей головы.

– Доро пожаловать, Лаки. Ты весьма пунктуальна.

Я не успела даже ничего подумать, кА на руках уже затянулись невидимые узлы. Потянулась снять узлы – куда там! Сартеса тоже связали и отвели в другой зал. Похоже, его сейчас убьют, хотя он ничего и не понимает. Убьют. И Энни, и Константин тоже попадут в ловушку. Из-за моей глупости!!!

Я застонала и прикусила губу. Рот наполнился солоноватым привкусом крови. Я последняя идиотка в мире! Нет, чтобы сначала найти предателя! Дьявол побери, я одна во всём виновата!!!

Клахем с кривой ухмылкой наблюдал за моими мучениями.

– Да-да, вы меня недооценили. Кстати, здесь не совсем уютно – пройдёмте ко мне в кабинет.

В каменной стене открылся проход, и меня туда втолкнула неведомая сила. Там была полуоткрытая дверь – Клахем поспешно её захлопнул.

– Итак, знаменитая Влада Цепеш. Лаки. Чёрная Кошка. Что же вы не предупредили о своём визите? Впрочем, у вас есть верные друзья, который взяли на себя этот труд.

– Сволочь…

Клахем сел за стол и стянул с лица маску, рассмеялся.

– А я к вам со всей душой… Ладно. Перейдём к делу. Когда должны появиться ваши друзья – тёмный зрящий и чернокнижница? До этого момента вы доживёте, а потом… Уж не обессудьте, не могу оставлять в живых столь опасного противника, тем более что всем известно ваше стремление обязательно доводить начатое дело до конца. Признаюсь откровенно, если бы не было предателей, вы бы меня обыграли. Хотя, о чём это я? Предатели есть всегда.

Я молчала. Где-то в коридорах послышался шум и крики. Клахем тоже с интересом прислушался, затем удовлетворённо кивнул.

– Это ваши друзья. Явились секунда в секунду – точно по плану. Так, о чём это я? Ах, да…

Жрец отошёл к стене, продолжая разглагольствовать, а я чуть не зарыдала – едва ли не впервые в жизни. Слёзы отчаяния сами собой наворачивались на глаза. Что же делать?! Думай, Кошка, думай – слезами горю не поможешь, как бы банально это ни звучало. Я в лихорадочном темпе перебирала свои силы: ни одна не подходит! А впрочем… Кровь. Почти все твёрдые вещества она очень быстро окисляет, жидкие, наоборот, преврщает в подобие ртути… а плазма? На моих руках невидимые наручники, магические. Значит, они состоят из плазмы.

Будь что будет! Я со всей силы прокусила себе губу и извернулась так, чтобы кровь капала на руки. Есть!!! Верёвки стали материализовываться. Вот это эффект! Я дождалась, пока они проявятся до конца, и перерезала их когтями. Только собиралась принять вертикальное положение…

– Лаки!? Я, признаться, тебя тоже недооценил.

Клахем обернулся и смотрел теперь прямо на меня. Я физически ощущала, как он собирает всю свою силу. Он Магистр – магией мне с ним не справиться. Остаётся одно – ловкость.

Вытащила из-за пояса любимый кинжал, а жрец только усмехнулся. Ведь он уверен, что сможет исцелиться от раны в момент.

"Только бы он не знал, только бы не знал!" – мысленно молила я неизвестно кого. Ведь я не верю в Бога, а у дьявола просить помощи глупо.

Полоснула кинжалом по ладони левой руки так, чтобы желобок посреди клинка набрал достаточно крови. Он покрыт серебром, так что не рассыпется прахом. Клахем удивлённо поднял брови6

– Ритуал? Какое варварство, Кошка…

"Он не знает!" – возликовала я на мгновение, но потом снова сосредоточилась.

Он швырнул в меня каким-то высшим проклятьем, но я увернулась. Клахем беспечно расходовал запасы Силы, не понимая, чего я выжидаю. А я только уворачивалась, не нападая.

Ну, наконец-то! Он направил "Цепь молний", и я перехватила его заклятье "Серым маревом", вложив в него всю силу, какую имела. Всё, я его зацепила, он не сможет колдовать, пока "Марево" не рассеется. Тенью скользнула вбок и швырнула в Клахема кинжал.

В эту секундк всё висело на волоскется ет всю свою силу. ни проявятся до конца, и перерезала их когтями. Если бы он не был так уверен в своей неуязвимости, если бы вспомнил, что "Марево" цепляет "Молнии", если бы он знал о моём маленьком секрете… Был. Не вспомнил. Не знал.

Мгновение он стоял на месте, недоумевая, куда делись его "Молнии". Затем со вздохом осел на пол и застонал. Я осторожно подошла поближе, Клахем скосил на меня глаза.

– Как глупо – девчонка с отравленным кинжалом… Какой… яд?…

– А ты не понял, Магистр? Твой предатель просчитался.

Выдернула кинжал и вытерла его о роскошный плащ главного жреца. Когда я подняла глаза, Клахем уже был мёртв. Я задумалась о чём-то, но из зала жертвоприношений донёсся глухой стон, и я вспомнила – Энни! Константин! Сартес! – и кинулась к ним.

Опоздала. С хорошим концом бывают только сказки. Сартес лежал с открытым лицом – маски жрецам снимают перед казнью. Подошла к нему, ео меня остановил еле слышный вздох. Энни!! Чернокнижница лежала, уткнувшись лицом в пол и свернувшись в клубочек. На секунда мелькнула безумная надежда, что она, может быть, жива… Но нет. Жизнь – не сказка. Я перевернула голову подруги и положила к себе на колени. Рядом к стене привалился Константин, зажимая мёртвой ладонью жуткую рваную рану в боку. Меня что-то душило, жгло глаза, хотелось завыть от безнадёжности и отчаяния – да что же это такое?!? Ну почему они? Почему не я лежу, бледная, словно мел, у залитого кровью Алтаря? Почему?!

– Ненавижу… – прошептала я. – Ненавижу! Ненавижу себя! Ненавижу свой дар, будь он проклят!!! Проклятый дар!!! Будь я проклята! Будь всё проклято!!!

Я кричала, разбивая руки в кровь о каменные стены, но не чувствовала боли. Внезапно отчаянная ярость прошла, в душе стало пусто. Скоро придут остальные жрецы и убьют меня, но до этого я успею кое-что сделать. Нет, не убежать…

Предатель должен поплатиться. Сначала он – потом я. Сейчас у меня уже не было сомнений, кто нас подставил. Вытащила у Константина пистолет – серебряных пуль там уже не осталось, только обыкновенные. Отлично, мне серебро и не нужно. Взвела курок и твёрдым шагом направилась к двери, находящейся в углу кабинета главного жреца. Распахнула её и вошла в комнату, стараясь ни о чём не думать.

Стоящий там человек испуганно обернулся. Да, я не ошибляась, сказав "человек".

– Привет, Дик, – я ласково улыбнулась, но его почему-то пробила дрожь.

– Л-лаки? Рад… рад тебя видеть… здесь.

– Я тоже рада, Дик.

Поднялав пистолет и направила его прямо на Хельсинга. Он попятился.

– Лаки, ты не понимаешь…

– Нет, это ты не понимаешь!.. Ты член организации "Чистый мир", да? Можешь не отвечать. Вы психи, вы хотите уничтожить всех – и светлых, и тёмных, чтобы освободить место для людей!.. Я догадалась только сейчас, спасибо за урок… Прощай, Дик.