Текст книги "Жертвоприношение"

Автор книги: Ноэль Бейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 4

Они припарковались на стоянке, дальше пошли пешком. Все вокруг казалось Линн до боли знакомым – точно она и впрямь вернулась в прошлое. В далекое детство, когда ездила за покупками на велосипеде. На руле покачивалась корзинка, из нее торчали батон, бутылка молока, пучок зелени…

На высоких каблуках Линн едва поспевала за Норманом, а тот шагал себе вперед, по-хозяйски оглядываясь по сторонам.

– А ведь ты так толком и не поела? – бросил он на ходу. – Тут поблизости кафе найдется? Ты бы позавтракала, а за едой рассказала бы мне о городе.

Линн зябко поежилась. Да, одета она и впрямь не для сегодняшней прогулки по булыжной мостовой: нынче солнце явно проигрывало битву обжигающе холодному ветру. И туфли, предназначенные исключительно для офисных ковров, немилосердно натирают ноги. Надо было захватить пару попроще, но кто же знал, что повестка дня включает марафонские дистанции!

– Можно выпить кофе в супермаркете. Тут недалеко, за углом.

С тех пор как Линн приезжала сюда в последний раз, главную улицу закрыли для транспорта, чему молодая женщина весьма порадовалась. В прошлом тротуары были такими узкими, что прохожие с трудом уворачивались от проезжавших машин. А теперь вдоль дороги росли декоративные вишни. До чего красиво!

Едва переступив порог супермаркета, Линн убедилась: и здесь без перемен не обошлось. Магазин модернизировали. Поднимаясь вверх по эскалатору, она одобрительно отмечала удобство планировки и изящный дизайн интерьеров. Продавщицы как на подбор щеголяли в бледно-голубом, точно медсестры.

– Мне только кофе, – твердо сказала она Норману, едва тот остановился перед небольшой кондитерской.

Пока Линн выбирала столик, спутник ее возвратился с гигантским пончиком и всунул угощение ей в руки, веля непременно съесть. Линн вежливо улыбнулась и осторожно надкусила пончик. Она редко баловала себя сладостями, главным образом потому, что просто забывала о них, делая покупки на неделю.

– Ты словно проверяешь, не отравлен ли? Только не говори, что ты из тех сумасшедших женщин, что вечно сидят на диете!

Линн откусила побольше и едва не поперхнулась джемом. Под взглядом Нормана она ощущала себя крайне неловко. Чего уставился! Пончики с джемом и исполненный достоинства вид друг друга исключают. Линн вытерла губы салфеткой, с трудом сдерживая улыбку.

– Диета? Еще чего не хватало!

– Значит, ты очень мало ешь.

Линн пожала плечами.

– В жизни незамужней женщины еда играет не самую главную роль.

– Один – ноль в пользу брака.

На что секретарша ничего не ответила. Вместо этого принялась пересказывать историю городка – то немногое, что знала сама, – упоминая местные достопримечательности, способные привлечь туристов не меньше, чем Корт-хаус.

– Разумеется, Монкфорд прав: переоборудовать особняк под отель – недурная идея, – заметил Норман, отхлебывая кофе. – Я уверен, что фонд охраны памятников старины возьмет на себя хотя бы часть расходов по его содержанию. А почему ты так яростно выступила против?

– Корт-хаус – действительно памятник старины. Однако мне думается, что покой и тишина – основные достоинства усадьбы.

– А хозяин дома явно стремится не к этому. Похоже, он вообще не балует родовое гнездо своим присутствием. Заглядывает на денек время от времени, а живет по большей части в Эдинбурге.

Так было всегда. За те три года, что Линн провела в усадьбе, молодого хозяина она почти не видела. Реймонд любил жить на широкую ногу, а в провинции особо не разгуляешься. Отец наслаждался одиночеством и покоем, а сын стремился к увеселениям большого города.

– Как он тебе показался? – неожиданно полюбопытствовал Норман.

– А почему ты спрашиваешь?

Неужели шеф что-то заподозрил? От его бдительного взгляда ничто не укроется. Уж если сама Линн заметила вспыхнувший к ней снова интерес Реймонда, то и Норман наверняка слеп не остался!

– Из чистого любопытства.

– Мистер Монкфорд очень мил, – сдержанно отозвалась Линн.

– «Очень мил» – странное определение. Столько всего вмещает и в то же время ничего толком не говорит.

– Мне показалось, что мистер Монкфорд не из тех людей, которым доставит удовольствие разыгрывать владетельного лорда и водить туристов по дому.

– Ну так наймет кого-нибудь. Другого выхода я не вижу.

– А тебе он понравился?

Линн доела пончик и теперь с замирающим сердцем дожидалась ответа.

– Сдается мне, – серьезно отозвался Норман, – Реймонд Монкфорд исключительно приятный молодой человек, но из тех, что используют мир в своей выгоде.

– А разве так поступают не все?

– В большей или меньшей степени. – Норман помолчал. – Реймонд Монкфорд – прожигатель жизни. Удовольствия – на первом месте, а интересы других в расчет не идут.

Несколько лет назад, услышав такую характеристику, Линн вознегодовала бы. Она настолько подпала под власть дешевого обаяния Реймонда, что не видела: за коробками дорогих конфет не кроется ровным счетом ничего. Он был вроде подарочных свертков под новогодней елкой в роскошном универмаге. Сверху – золоченая фольга, а внутри – пустота.

– Вот уж не знаю… – рассеянно отозвалась Линн, вертя в руках ложечку.

– Думаю, отцу он доставлял немало огорчений…

– Мне бы не хотелось продолжать эту тему, – оборвала шефа Линн.

– Почему?

– Потому что… потому что…

Подходящего объяснения на ум не приходило. Просто директор агентства, как всегда попал в точку, и согласиться с ним значило лишний раз вспомнить о собственной непроходимой глупости.

– Потому что ты составила себе иное мнение? – невозмутимо осведомился Норман, не сводя с собеседницы внимательного взгляда.

– Я слишком плохо его знаю, чтобы делать выводы, – солгала Линн. – Как бы то ни было, он – наш клиент, – неловко докончила она.

– Тем больше причин попытаться выяснить, что за человек перед нами. Должны же мы правильно рассчитать рекламную кампанию.

У шефа на все найдется ответ, признала Линн. Если захочет, докажет, что трава – синего цвета, а тот, кто считает иначе, – безнадежный дальтоник.

– Судя по его рассказам, в Эдинбурге наш плейбой повесничает напропалую. Полагаю, даже женившись… – при упоминании о неудавшемся браке своего клиента Норман неодобрительно скривил губы, – даже женившись, мистер Монкфорд остепениться не пожелал. Жаль мне женщину, которая его полюбит!

– Почему? – спросила Линн, насторожившись: уж не исполнено ли замечание шефа скрытого смысла?

– Потому что этот Монкфорд занят только собственной персоной, – задумчиво проговорил Норман.

– И все это ты узнал за каких-то полдня? – удивилась она.

Реймонд, безусловно, разбил мне жизнь, но и Норман излишне сгущает краски, решила Линн. Подметил несколько типичных черт характера, углубил их, расширил и представил владельца Корт-хауса отпетым мерзавцем… Ах, будь он и впрямь таким, Лини не упрекала бы себя столь горько!

– Первые впечатления, знаешь ли…

Норман допил кофе и встал. Ощущалась в нем вроде бы некая необъяснимая напряженность, но Линн приказала себе не фантазировать.

– Пожалуй, тебе стоит купить пару брюк на каждый день, – объявил Норман, спускаясь на этаж ниже. – И еще что-нибудь на вечер. Я пригласил Грегори и Дикена, чтобы мы вместе выяснили, что именно хочет Монкфорд и какого размера фотографии нам потребуются.

Линн машинально отметила, с каким интересом посматривают на ее шефа особы противоположного пола, поднимающиеся по параллельному эскалатору.

Итак, Норман считает, что только полная идиотка станет крутить роман с Монкфордом. Интересно, а как он сам себя воспринимает? Неужели считает потенциальным идеальным мужем?..

Поскольку от покупки одежды отвертеться не удалось, едва оказавшись на нужном этаже, Линн предложила:

– Давай условимся о встрече и разойдемся. Скажем, у входа в магазин через час?

– Нет уж, – категорически возразил Норман. – Я помогу тебе выбрать.

– Но в этом нет необходимости.

– Пожалуй, что и нет.

Сказав это, Норман взял свою спутницу под руку, словно опасаясь, что та сбежит, и зашагал вперед, окидывая отделы взглядом знатока и нигде не задерживаясь. Линн отчаянно пыталась собраться с мыслями: смятение волнами накатывало на нее. Начать с того, что она вообще не собиралась покупать себе одежду… И уж разумеется, в добровольных помощниках не нуждалась!

– Итак, на повестке дня – пара джинсов. – Норман окинул Линн оценивающим взглядом. – Какой у тебя размер?

Затем он указал на витрину с образцами, и Линн застыла на месте, не в силах сделать ни шагу.

– Это кошмарный сон, – прошептала она.

– А мне почему-то правится…

Вот уж не сомневаюсь, с ехидцей подумала Линн. Может, господин шеф захочет лично пронаблюдать за примеркой?

– И непременно покажись мне! Я тебе не доверяю. Чего доброго, схватишь первые попавшиеся, только чтобы от меня отделаться!

Норман многозначительно усмехнулся, и в груди у молодой женщины что-то оборвалось. В итоге ей пришлось примерить никак не меньше шести моделей. Первую пару Линн смущенно продемонстрировала на себе, но пройтись второй раз решительно отказалась.

– Честное слово, подобрать себе джинсы я вполне способна, – пролепетала она, раскрасневшись от стыда: под пристальным взглядом Нормана она еще острее ощущала недостатки своей фигуры.

У кассы ее ждало новое унижение. Норман объявил, что сам оплатит покупку.

– Прошу тебя, не надо, – процедила Линн сквозь стиснутые зубы.

– Чепуха! Все за счет фирмы.

И не успела Линн возразить, как он уже подписал чек! Настал черед вечернего туалета.

– А это платье чем не по тебе? – нетерпеливо осведомился Норман, когда она вежливо отклонила пятую по счету модель.

– Слишком красное, – пояснила она, глядя в сторону.

И цвет не единственный недостаток, подумала Линн. Еще оно слишком короткое, слишком облегающее, слишком открытое…

– Как платье может быть слишком красным? – недоуменно переспросил директор агентства. – А костюм, который сейчас на тебе, случайно, не слишком синий?

– Я бы предпочла выбрать сама, – обиделась Линн.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Я не люблю красные платья, – вызывающе объявила она. – Красный цвет мне не к лицу.

Действительно, в гардеробе ее отродясь не водилось ничего красного, по крайней мере, насколько Линн себя помнила. Так зачем привлекать к себе внимание, тем более в ее-то преклонные лета?

– Как можно судить без примерки?

А ведь Норман нарочно затеял эту игру! Так и пытается влезть в душу, вызвать на грубость – и позабавиться подобным образом!

– Я никогда такого не надену.

Линн снова посмотрела на яркое мини-платьице и просто-таки вздрогнула: да-с, хороша она в нем будет!

– Почему бы и нет?

– Потому что это не мой стиль. Для тебя это недостаточно веская причина?

– Нет, – сказал Норман, снял платье с вешалки и за руку отвел свою спутницу в примерочную.

Линн захлопнула дверь и недовольно разделась. отводя глаза от зеркала. Зеркала в примерочных льстят разве что фотомоделям. А у нее, к примеру, ноги вечно кажутся тощими, про порции оставляют желать лучшего, а бюст вообще исчезает неведомо куда.

Молодая женщина надела красное платье и опасливо подняла взгляд, готовясь к самому худшему.

– Я ли это? – недоверчиво подумала Линн, разворачиваясь на девяносто градусов и пытаясь рассмотреть себя сзади. Платье шло ей, как никакое другое. Мягкая шелковистая ткань льнула к груди, а от талии расходилась широкими складками до середины бедра. Длинные рукава вполне компенсировали низкий вырез, так что Линн не испытывала ни малейшей не ловкости.

Она стянула наряд через голову снова надела костюм, в сравнении показавшийся еще более невыразительным, и неохотно объявила Норману, что платье, пожалуй, сойдет. И отвернулась, лишь бы не видеть на лице шефа мерзкую самодовольную ухмылку.

– А вот теперь можно и по окрестностям покататься, – заявил Норман. – Хватит утруждать твои ножки.

Они миновали городской вал, побывали у развалин замка, затем доехали до следующего городка, но выходить не стали. Вид из окна открывался потрясающий, а машина надежно защищала от пронизывающею ветра. Лини вспомнила, как в детстве мама возила ее по окрестностям, словно задавшись целью вдолбить в голову малютки как можно больше сведений о месте, где та родилась. И внезапно, сама не зная, как это вышло, принялась рассказывать Норману о своем детстве.

– Здешние городки я просто обожала, – вздохнула Линн.

– Хочешь сказать, что в возрасте десяти лет уже могла оценить по достоинству местные достопримечательности?

– О нет, архитектура меня мало привлекала, – рассмеялась Линн. – А вот рассказы о знаменитостях, живших здесь, меня увлекали. Каждая поездка завершалась угощением – мне покупали мороженое в вафельном рожке. Несмотря на вечную нехватку денег, меня баловали. Во всяком случае, я ни в чем не ощущала себя обделенной…

– Проголодалась? – спросил Норман.

И Линн кивнула.

– Умираю с голоду.

– Вон впереди паб. Как тебе, нравится?

– Замечательно!

Взгляды их встретились, и Линн первая опустила глаза. Полтора часа назад она злилась на шефа за авантюру с покупкой никому не нужной одежды, а теперь вот развеселилась, болтает о пустяках и даже радуется его обществу. Словно они – закадычные друзья, а вовсе не работодатель и подчиненная. С чего бы такая перемена?

Линн напомнила себе, что обаяния Норману не занимать. Эта небольшая прогулка для него – сущие пустяки. Он вел бы себя точно так же, если бы рядом с ним оказалась прежняя секретарша, пятидесятилетняя карга в твидовой юбке и ботах.

Главное – не терять головы.

Они перекусили в живописном пабе. Еда оказалась вполне сносной, хотя историческому колориту не слишком соответствовала.

Уже подъезжая к городку, поблизости от которого располагался Корт-хаус, Норман спросил у своей спутницы, где она жила прежде.

– На окраине, – отозвалась Линн, махнув рукой в восточном направлении.

– Может, съездим, поглядим на твой домик?

– Что?!

– В Корт-хаус возвращаться не к спеху. А осматривать угодья уже поздно. Ну разве не досадно проделать такой путь и не побывать в родных местах?

– Я… я не… – Нежданное предложение застало Линн врасплох. – Впрочем, можно… – с сомнением в голосе протянула она.

Времени им потребовалось вдвое больше, чем Линн рассчитывала, потому что все улицы казались ей похожими одна на другую, тем более после многолетнего отсутствия. Но, наконец, машина благополучно притормозила напротив ее бывшего дома. В коттедже, судя по всему, поселились люди с достатком: маленький садик пестрел цветами, над зеленым, аккуратно подстриженным газончиком, словно потрудились маникюрные ножницы.

– Входную дверь покрасили.

Вот и все, что смогла произнести Лини, с трудом сдерживая непрошеные слезы. Наверное, прозвучало это ужасно не к месту.

– Долго ты тут прожила? – мягко спросил Норман.

– Да, пожалуй, все детство. О переезде речь не шла. Папа умер, когда мне исполнилось пять лет, мы остались вдвоем, а мама жила воспоминаниями… Когда подросла, я все твердила ей, что надо бы перебраться в другой район, начать все сначала, но мама отвечала, что не сможет.

– Наверное, только в тебе она и черпала силы.

– Мама вечно повторяла, что я – несчастье всей ее жизни, но, вероятно, ты прав.

Они немного посидели молча. В доме царила тишина, плотные шторы занавешивали окна, а жаль: Линн охотно взглянула бы на новых жильцов. Интересно, понравилось бы маме то, что стало с ее домиком…

Линн сглотнула и быстро-быстро заморгала. На что Норману Дейлу рыдающая секретарша с распухшими веками!

– Хочешь зайти внутрь? – спросил Норман. – Я уверен, владельцы возражать не станут, ведь ты здесь жила…

– О нет! – Линн не то всхлипнула, не то рассмеялась. – Зачем? Все дорогие воспоминания я берегу в душе. – Она порылась в сумочке, достала платочек, промокнула случайную слезинку. – Ну что ж, не пора ли в обратный путь? – бодро осведомилась она.

– Как насчет других памятных мест?

Линн знала, о чем думает шеф. О вымышленном экс-любовнике, который якобы обитает где-то поблизости и, возможно, все еще трудится в поте лица над мемуарами. Она покачала головой, и Норман нажал на педаль газа. По пути назад он говорил только о работе, за что секретарша была ему признательна. А прибыв в Корт-хаус и хозяина в доме не обнаружив, Линн и вовсе приободрилась.

Вечер тоже не сулил новых опасностей. Предполагалось, что речь пойдет исключительно о рекламной кампании. Поэтому к ужину пригласили Натана Грегори и Питера Дикена, главных менеджеров агентства: один отвечал за художественное оформление, другой – за бухгалтерию. Конечно, без светской болтовни не обойтись, но, начиная с сегодняшнего дня, колеса рекламной машины наконец-то придут в движение. Мужчины обсудят план мероприятий, установят примерные расценки, назначат деловые встречи.

Если повезет, размышляла Линн позже, нежась в горячей ванне, мне удастся благополучно затеряться па заднем плане вместе со своим секретарским блокнотом и ручкой. Переживания последних дней вконец ее измотали. Что за облегчение – снова вернуться к повседневной рутине!

Линн вымыла волосы и тщательно их высушила: темные, свободно рассыпавшиеся по плечам пряди эффектно обрамляли лицо. Теперь макияж. А затем – красное платье. Посмотрев в зеркало на результаты трудов своих, Линн не поверила собственным глазам.

К тому времени, когда она спустилась в гостиную, мужчины уже собрались гам. Линн глубоко вздохнула, с тоской подумала о деловом костюме… и переступила порог. Все голоса как по команде умолкли, воцарилась гробовая тишина. Первым обрел дар речи Натан:

– Бог ты мой! – воскликнул он, устремляясь навстречу Линн. – Скажи, что ты не малютка Линн Бекиншоу!

– Я не малютка Линн Бекиншоу, услужливо повторила она. – Привет, Нейт!

Норман маячил где-то на заднем плане. Молодой женщине очень захотелось посмотреть на его реакцию, но с искушением она благополучно справилась.

– Ты расцветаешь к ночи, – сделал комплимент и Питер, подходя ближе.

Линн приветливо улыбнулась коллегам. Оба – солидные, женатые мужчины лет пятидесяти – внушали ей искреннюю симпатию. Следуя примеру шефа, они относились к Линн как к равной, прислушивались к ее советам.

– Точно редкий экзотический цветок? – поддразнила она.

– Читаешь мои мысли, – улыбнулся Питер. – Не мечтает ли наша красавица о карьере в модельном бизнесе? Как насчет того, чтобы поменять начальника?

– Линн первая подтвердит, что более покладистого работодателя, чем я, в жизни не найти, – откликнулся Норман.

– Но если красавица ценит грубиянов с трудным характером, то я к ее услугам, – мило улыбнулся Реймонд, вручая молодой женщине хрустальный бокал с шампанским.

После секундной паузы разговор снова вернулся к рекламной кампании. Линн села в кресло, с бокалом в руке и блокнотом на коленях, и велела себе не глядеть в сторону Реймонда. Двусмысленная шутка ей крайне не понравилась. Там, где сторонний наблюдатель усмотрел бы лишь светский флирт, Линн отчетливо услышала приглашение. Монкфорд-младший некогда без зазрения совести вычеркнул ее из жизни, а теперь рассчитывает начать все сначала, словно расстались они лучшими друзьями!

Эфи и две ее подружки потрудились на славу: аппетитные блюда были выше всяких похвал. За столом Линн усадили напротив хозяина дома, и на протяжении всей трапезы она не поднимала глаз. Но постоянно ощущала па себе его жадный, требовательный взгляд.

И Натан, и Питер вряд ли заметили что-то необычное, а вот Норман внимательно наблюдал за секретаршей, не упуская из виду и Реймонда. Линн постаралась вести себя как можно естественнее: еще не хватало, чтобы шеф заподозрил неладное!

– Ну что ж, – объявил хозяин, едва унесли сыр и печенье, – а теперь, как говорят французы, вернемся к нашим баранам.

Лицо его раскраснелось от выпитого вина, и Линн подумала, что, если мужчины и впрямь не перейдут к делу как можно скорее, на переговорах можно будет поставить крест, ибо вклад хозяина приблизится к нулю. По взгляду Нормана она поняла, что шеф мыслит так же.

– Не перебраться ли нам в кабинет? – предложил он, вставая и предотвращая дальнейшие покушения Реймонда на бутылку с портвейном.

– Вся усадьба к вашим услугам! – радостно возгласил хозяин. – Может, лучше в гостиную?

И он рявкнул Эфи, чтобы показала дорогу, что прозвучало, мягко говоря, не к месту, поскольку служанка убирала со стола, а трое мужчин уже вышли за дверь.

– Линнет, ты ослепительна! – проговорил неисправимый донжуан чуть заплетающимся языком и ухватил молодую женщину за плечо.

Линн одарила нахала холодным взглядом и сбросила его руку.

– Ты слишком много выпил, Реймонд. А теперь пойдем в гостиную, нам предстоит серьезная работа.

– Раньше ты таких открытых платьев не носила.

Владелец усадьбы так и пожирал ее взглядом, и Линн непроизвольно стиснула зубы. А когда Реймонд потянулся к ее руке, неприязненно отстранилась.

– Мне очень не хотелось сюда ехать, Реймонд, – сдержанно сообщила она. – Но раз уж я здесь, будь добр, держись от меня подальше.

– Эй, а как насчет извечной истины: покупатель всегда прав?

Не удостоив его ответом, Линн решительно направилась к дверям. Реймонд, точно побитый пес, побрел следом.

– Мы всегда так славно ладили, – заныл он, поравнявшись с гостьей, но, по счастью, рук не распуская.

Линн резко остановилась.

– Не слишком славно, если память меня не подводит!

Забавно, но теперь она воспринимала произошедшее четыре года назад по-новому. На протяжении нескольких лет Линн внушала себе, что счастливо отделалась, что Реймонд ей не пара, как и она – ему. А теперь в это и впрямь поверила.

– Выходит, ты до сих пор ставишь прошлое мне в вину! – изумился Реймонд, явно не понимая, с какой это стати бывшая возлюбленная отказывается начать все сначала.

– Нет, я тебя ни в чем не упрекаю. Но если честно, мне жаль твою бедняжку жену.

– Тоже мне, нашла бедняжку! Ты ее видела? Она превратила мою жизнь в ад!

– Полагаю, ты это заслужил, – не сдержалась Линн: ну как не выместить горечи, копившейся столько лет!

– Неужто, оказавшись здесь, ты не почувствовала ровным счетом ничего?

– Я с удовольствием прогулялась по городу.

– Да нет, я про усадьбу! Нам было хорошо вместе, разве нет?

– О да, мы повеселились на славу – прятались по углам и крутили любовь за спиной твоего отца!

– Ты, помнится, не жаловалась.

На это возразить было нечего. Реймонд прав: она и впрямь смирилась, безропотно приняла его нелепые оправдания. Отец, мол, придерживается непомерно высоких моральных принципов и не станет смотреть сквозь пальцы на вольности молодежи. Правда убьет старика, неустанно повторял Реймонд.

– Жалкая дурочка, – пробормотала Линн сквозь зубы.

– Послушай, Линнет, ужасно глупо, что мы работаем вместе…

– Мы не работаем вместе. Я приехала сюда как секретарша Нормана Дейла. Ты работаешь с ним, не со мной.

И с какой это стати она так страшилась встречи с бывшим возлюбленным? Спустя четыре года этот человек, некогда заслонивший от нее весь мир, вдруг показался ей жалким и незначительным.

– Ладно, как знаешь. Проблема в том, что нам предстоит постоянно сталкиваться…

– По мере сил постараюсь этого избежать.

– А я-то всегда жалел о нашем разрыве. Я ужасно скучал по тебе, Линнет.

Как бы не так, подумала Линн, скептически изогнув бровь.

– Я по большей части живу в Эдинбурге, – продолжил Реймонд, не дождавшись ответа. – Почему бы нам не встречаться время от времени? Мы же старые друзья!

– Пойдем, прошу тебя. Нас вот-вот хватятся.

– Да ребята налегают на бренди, а о нас и не вспоминают!

Однако Линн решительно направилась в гостиную. Реймонд неохотно пошел следом.

– Как насчет того, чтобы поужинать вместе? – предложил он.

– Спасибо, исключено, – ответила Линн.

– Но что в этом дурного?

– Послушай, Реймонд, оставь меня в покое. Я уверена, ты с легкостью подыщешь десяток-другой симпатичных девушек, неспособных ответить «нет» на предложение поужинать вместе… и на любое другое тоже.

– Я становлюсь все старше, а симпатичные девушки, наоборот, молодеют на глазах. Кроме того, они мне прискучили. Мне нужна настоящая женщина.

– Ладно, – вздохнула Линн. – Может, и поужинаем вместе, если уж наши дороги волею судеб опять пересекутся.

Ради того, чтобы закончить надоевший разговор, стоило и солгать.

– Вот здорово!

Реймонд заулыбался и хотел уже что-то добавить, как вдруг словно из ниоткуда возник Норман. Из воздуха материализовался, не иначе, подумала Линн, потому что шагов его она не слышала.

Шеф мрачно оглядел собеседников.

– От души надеюсь, что не помешал, но мы вас, видите ли, заждались. Не будете ли так любезны присоединиться к остальным? – изрек он, даже не пытаясь сгладить ситуацию.