Текст книги "Жена некроманта (СИ)"

Автор книги: Нина Зайкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Стучат, – сообщил Орлайн, когда я уже заметно устала.

Слезла с кровати, заправила растрепавшиеся волосы и разрешила:

– Войдите.

На пороге стояла Юлтар. Поклонившись, она сказала, что принесли воду для моего омовения.

– Я заберу Вилиала, пока ты приводишь себя в порядок, – улыбнулся вышедший за мной супруг.

И они с сыном покинули мои комнаты, а я с грустью смотрела вслед уходящему Ви. Ничего, сегодня даже ночь проведу с ним. Теперь никто и никогда не посмеет обидеть мою семью.

Споро приготовив воду, слуги покинули помещение и я, раздевшись, окунулась, наслаждаясь покоем и тишиной.

Сколько времени наслаждалась мгновениями одиночества, я не знаю, но из полудремы меня вырвали руки, что легли на плечи.

– Спинку потереть? – раздался мягкий бархатистый голос над головой.

– Ви? – спросила я о самом важном.

– Он с Василис, – последовал ответ.

Мои плечи напряглись, и я хотела было уже вылезти из воды, но меня мягко придержали любимые руки.

– У них все хорошо. А я хотел с тобой поговорить, – и переместившись так, чтобы видеть мои глаза, Орлайн продолжил: – Даже не поговорить, а извиниться.

Я вздохнула и отвернулась. Мне нечего ему было ответить. Меня действительно начала злить вся эта таинственность и скрытость. Он был прав – я изменилась. Я уже не та тихая и скромная лесная девушка. Я – дракон! Я – истинный правитель по крови. И как бы мне ни хотелось оставаться милой и безмятежной, я уже никогда не стану прежней. На мои плечи Боги положили груз, о котором я не просила, и избавиться от него я не вижу возможности.

– Не вздыхай, прошу. Я действительно во многом виноват – признаю. Но все что я совершил, я делал, чтобы оградить тебя и сына от той ноши, что постигла вас. Не молчи! Скажи хоть что-нибудь! – взмолился муж.

– Что я могу сказать? – вспылила я. Видимо, сказалось напряжение, сковывавшее душу все это время. – Я не виню тебя. Каждый из нас сам выбирает свой путь. Каждый… только не я. Мне не оставили выбора. Меня всю жизнь ставили перед фактом: отныне это твой муж, отныне ты живешь тут, отныне у тебя нет родителей, отныне ты дракон…

– Но все это делалось для твоего же блага!

– Это я уже слышала, – некрасиво перебила я мужа. – Только все остается, как есть. И я с этим смирилась.

– Мы ждем тебя ужинать.

Обиженный Орлайн покинул помещение. Вот и помирились… И поймет ли он когда-нибудь, что я просто уже устала от всего свалившегося на мои плечи?

Еда была великолепной, я даже передала благодарность повару. В остальном все действо прошло в скупых вопросах о нашем путешествии. Я более чем уверена, что Васлис успела обо всем расспросить… сына, так что утруждать себя подробными ответами не стала.

Поблагодарив за еду, я вместе с сыном, покинула столовую. Нас проводили в детскую, где я, сполоснув сына и спев ему колыбельную, уложила ребенка спать.

– Ти, – позвал вошедший супруг, – идем.

– Куда? – не глядя на него, спросила я.

Орлайн подошел, приобнял меня за плечи и шепотом сказал:

– Мне надо многое объяснить тебе.

– Почему это не сделать здесь?

– Потому что Василис тоже надо многое тебе сказать. Но если ты сильно устала, мы отложим разговор на потом.

Есть ли в женщине черта сильнее любопытства? Да я же не усну, пока все не узнаю! Так что выбор: спать или все узнать, передо мной не стоял.

Василис ждала нас в малой зале и даже встала из кресла при нашем появлении. Муж усадил меня на диван около камина, напротив няни… или бабушки. Сам прошелся по комнате, шепча заклинание.

На мой вопросительный взгляд, объяснил, что это дополнительная страховка. Мне осталось только терпеливо ждать.

После разрешающего кивка Орлайна, Василис начала, а мой супруг пристроился рядышком:

– Я понимаю, что тебе выпала нелегкая доля, и моя вина в твоей неподготовленности непростительна. И все же я хочу попросить прощения за все, что говорила и делала против твоей воли. Но на все мои действия есть оправдание – мы хотели как лучше.

– Кто «мы»? – подала я голос, прерывая ее речь и сворачивая в интересующее меня русло. Я действительно слишком устала, чтобы высидеть длинную монолог.

Мать с сыном обменялись понимающими взглядами, а я закатила глаза к потолку. Сколько можно этих секретов?!

– «Мы» – это организация, защищающая истинных наследников трона от правящей семьи, – спокойно произнесла леди. – Я являюсь ее главой.

– И почему я не удивлена, что ваш сын является моим мужем? Ведь не спроста же это?

– Нет, конечно. Он выбран не потому, что он мой сын, а потому, что он искуснейший маг государства. И он один из немногих, кто может тебя защитить. Его работа во дворце позволяла быть в курсе событий поисков твоего местонахождения. И уж они никак не могли подумать, что мы спрячем тебя у них под носом. Вот если бы кое-кто не высовывался из поместья, то они бы и дальше были в неведении. Но что ни делается – все к лучшему. Потому что время пришло.

– И к чему оно пришло? – уже с интересом спросила я.

– К возвращению правящей семьи на престол.

– А, поняла! – я все же еще на них сердилась. – Вы хотите сделать сына королем!

За это получила два укоризненных взгляда. А я что? Я к власти не стремлюсь. Мне хочется тишины и покоя, желательно без таких вот жизненных встрясок.

– Ти, солнце мое! Ни мне, ни маме не нужен трон. Он нужен людям, живущим на ТВОЕЙ земле и нуждающиеся в ТВОЕЙ защите, – на меня это не произвело особого впечатления. – А еще и нашему сыну, только так он будет в безопасности, и его жизни не будет ничего угрожать.

– Мы можем уехать и жить как мои родители, – предложила я.

– Это совсем другая история. И если ты готова ее услышать сейчас, я расскажу, – вставила Василис.

– Рассказывайте, – милостиво согласилась я.

Василис встала, обошла кресло и, смотря на горящие дрова, стала рассказывать. И речь ее была преисполнена грусти и печали. Да и мне веселее после ее рассказа не стало.

А началось все с моего прапрадедушки Бириара. Мне уже было известно, что наследие Истинных передается только первому потомку рода, мне от матери, а от меня Вилиалу и его первенцу. Остальные дети, если будут, останутся простыми людьми с очень большим магическим потенциалом, как Жуалин.

Случилось так, что по глупости и молодости прапрадед обрюхатил понравившуюся ему служанку. А она, юная и неопытная, испугалась гнева короля и сбежала, боясь, что у нее отнимут дочь. Боялась она вполне обосновано. Надо сказать, довольно долго о ней никто не вспоминал. Ровно до тех пор, пока не настало время Бириару обзавестись потомством. Его жена родила наследника, но когда ему исполнилось тридцать лет, он так и не превратился в дракона. Стали выяснять что, да как. Тут и вспомнил он о служанке, с которой провел не одну ночь. Кинулись ее искать, но ее и след простыл.

Естественно королевская семья оставила это в страшной тайне, а невозможность перевоплощения сына списала на окончание действия божественной крови. На этом историю с потерянными истинными можно было оставить в покое, но женская мстительность не знает границ. И супруга Бириара стала искать истинных наследников втайне от мужа. Для этого даже создала тайную организацию. Это они нашли моих родителей, и они виновны в их смерти.

Орлайн положил руки на мои сжавшиеся кулаки. Я даже не заметила, как это история тронула меня до глубины души. Вот что ей стоило не трогать нашу семью?

А Василис продолжала рассказывать, и огненные сполохи играли на ее решительном и таком уставшем лице. Теперь я видела ее печаль и груз ответственности, что был на ее хрупких плечах. Зато я много уже поняла. Почему она так опекала нас. Да и разговор, состоявшийся у нее с Орлайном перед балом приобрел абсолютно другой смысл. Он боялась ЗА МЕНЯ! А я не ценила того, что она делала для меня и Вилиала. Я просто не знала…

А служанка, как только услыхала слухи, про необращающегося сына правителя, отправила свою взрослую дочь к знакомым, чтобы они ее выдали замуж. Она знала, что ее найдут, и была права.

Больше она никогда не видела свою дочь, да и внуков тоже. Начались поиски следующего наследника.

Но когда дочь смогла обратиться у людей, которые ее прятали, стали понятны истинные причины ее нахождения так далеко от дома. И тогда собрались добровольцы, поклявшиеся на крови всеми силами защищать истинных наследников.

Идею поиска поддержала власть. Это был приговор в чистом виде.

– Мы их прятали, скрывали магически, но королевские ищейки всегда наступали нам на хвост. Невероятных сил стоило сохранить вашу линию наследования.

Мое место еще принадлежало моему предшественнику, когда нынешний, тогда еще молодой, король, отчаявшись найти потомков, издал указ об уничтожении всех первенцев в государстве, чтобы прервать линию.

Я вскрикнула от ужаса и испуганно прикрыла рот рукой. И вспомнилась фреска из дворца. У меня вся кожа покрылась мурашками от осознания творившегося ужаса. Но вместе с этим пришло понимание, что только я могу защитить невинных – больше некому.

– Вот откуда в той деревне считали, что я виновата в гибели их детей. Потому что я не сдалась на милость короля. Но я же не знала!

– Тш-ш-ш, тихо, моя хорошая. Ты не виновата. Ответственность лежит не на твоих плечах, а на наших. Это мы принимали решение не показывать наследников обществу, а прятать их. Мы боялись потерять потомков. Очень боялись. Вы – единственная надежда народа на нормальное существование.

– Да, – это снова Василис, – пролилось много, слишком много невинной крови. Но наравне с этим королевские слуги стали распространять направленную на драконов и их наследников ненависть. Наша организация вела обратную деятельность. Мы старались вселить в людей уверенность, что только тот, кто принимает драконий облик, сможет их защитить. Вся страна расколота на два лагеря. Одни ждут твоего пришествия, другие люто тебя ненавидят. Но ты нужна и тем и другим. Хотя бы для того, чтобы прекратить убийства первенцев.

Чем дальше говорила Василис, тем страшнее становилась реальность. Я неосознанно придвинулась к Орлайну, а он меня крепко обнял. Достав платок из кармана, стал вытирать слезы. Я плачу? Да что мои слезы наравне со слезами матерей, на глазах которых убивали детей? Что может быть страшнее?

А Орлайн? Он же столько лет оберегал меня от реалий жизни! Сколько сил он приложил, чтобы не допустить протекания столь важной информации до меняи позволил мне жить в счастливом неведении. Зато вопрос принца о сыне встал на свое место. И настороженность няни тоже получила свое объяснение. Мамы, а не няни…

– Я хотела спросить, почему вы мне сразу о своем родстве не сказали? – видно мой мозг пытался найти не столь скорбную пищу для размышлений.

– Ну, мы не совсем в родстве состоим, – тихо произнес супруг.

– Это как? – я даже голову подняла и переводила ошарашенный взгляд с одного на другую.

Они между собой переглянулись, и ответила Василис:

– Дело в том, что я его воспитала, когда… случилась беда с родителями.

Я посмотрела на Орлайна, но он не заметил этого, видно погрузившись в свои мысли.

А… мама продолжала:

– Ему было всего пять. Испуганный и несчастный ребенок. Я не смогла пройти мимо. Просто не смогла. И до сих пор об этом не жалею, – в ее глазах грусть сменилась гордостью.

И я ее понимаю. Орлайн вырос достойным мужчиной. Гордым, умным, внимательным. Рядом с ним я чувствую себя не только защищенной, но и любимой. От избытка чувств потерлась макушкой о его плечо, за что и получила легкий невесомый поцелуй в волосы, а я расплылась в счастливой улыбке. Даже обиды уходили и забывались в этих сильных и заботливых руках.

– Мама, я думаю, на сегодня Ти хватит информации, пусть она отдохнет.

Василис замялась и как-то даже воровато на меня стала поглядывать.

– Вы что-то хотели спросить? – догадалась я.

– Расскажи мне про дракона! – улыбнулась леди.

– Я думаю, Орлайн уже рассказал, – искоса глянула на мужа.

Леди кивнула, но с мольбой и блеском в глазах сказала:

– Одно дело это услышать от сына и совсем другое, от самого дракона!

– Хм… Быть драконом… Это значит ощутить невероятную мощь и свободу. Весь мир становиться маленьким и хрупким по сравнению с той силой, что переполняет перевоплощенного. Словно от одной твоей мысли горы могут ходить, а небо днем покрыться звездами. Будто все, что есть в этом мире подчиненно твоей воле! Это невероятная сила и… ответственность. Хочется расправить крылья и раствориться в этом мире, стать с ним единым целым. А еще совсем не хочется возвращаться в слабое человеческое тело.

– Да-да! Многие, обратившись, надолго покидали пределы государства. Некоторые так и не вернулись. Но как ты смогла так быстро вернуться в человеческое обличие?

Я снова улыбнулась и еще крепче прижалась к мужу.

– Орлайн меня позвал. Я не смогла отказаться от него даже ради свободы.

От этих слов Василис расцвела, словно весенняя роза. Такой счастливой я ее еще не видела. Но стоило мне посмотреть на супруга, как он, проигнорировав присутствие матери, подарил мне нежнейший поцелуй, полный благодарности и любви. В очередной раз, подтверждая правильность моего поступка.

– Рано, слишком рано! – вмиг став серьезной, сказала Василис.

– Почему? – задала я вопрос, ответ на который Орлан так толком и не дал.

– Все очень просто. К двадцати пяти годам, когда человек осознает последствия своих поступков и умеет принимать правильные решения, отринув эмоции, пробуждается дракон. Но он только пробуждается. Еще как минимум пять лет он развивается… Ну, как цыплята из яйца, только эта сущность – вторая ипостась человека, и ее развитие визуально определить сложно. Для того, чтобы вылетел здоровый, полностью сформировавшийся и почти неуязвимый дракон требуется около пяти лет. А теперь соотнеси ранее пробуждение сущности и еще более несвоевременное ее появление. Твой дракон недоразвит. Это как… как… – и видно было, что слово это она знает, но мне произнести не хочет, – как младенец, появившийся раньше срока. Маленький, беззащитный и «неоперившийся».

Очень бы хотела попросить тебя, в свете этого, больше не принимать драконий облик, чтобы еще больше не навредить твоей второй сущности.

Я ничего не ответила – я обиделась. Потому что мой дракончик здоровый и восхитительный, несмотря ни на что! Видимо, уловив ход моих мыслей, леди продолжила:

– Я понимаю, что для тебя это обидно, но все же это так. Поэтому прошу быть осторожней. Ты – наша единственная надежда на положительный исход сражения.

– Это еще какого? – изумлению моему не было предела.

Василис удивленно посмотрела на своего приемного сына и еще более изумленно спросила:

– Ты ей не сказал?

– На нее и так свалилось слишком много! Ей на сегодня хватит!

С этими словами супруг встал и протянул руку мне, помогая подняться. Потом обнял меня за талию и повел к выходу.

– Но… – начала Василис.

Но Орлайн ее перебил:

– Я сказал, на сегодня хватит. Вопрос закрыт. Остальные вопросы решим завтра. Спокойной ночи, матушка!

– Спокойной, – пискнула я, уводимая супругом в коридор.

– Спите спокойно… дети мои.

Я споткнулась. Не упала только потому, что муж меня держал. К этой своеобразной леди в роли моей свекрови мне еще предстоит привыкнуть.

– Это не моя комната, – сообразила я, когда дверь за мной закрылась.

– Это моя, – муж встал за спиной так, что я ощущала, как его дыхание шевелит волосы на моей макушке. – Вилиал уже давно спит, так что ты останешься здесь.

– Я, вообще-то, на тебя обижена, – скрестила руки на груди и вздернула носик.

– А если я извинюсь? – встал передо мной супруг.

Милостиво кивнула:

– Попробуй.

Я же не знала, что он собирается делать! А Орлайн, откинув мои волосы назад, крепко обнял и прижал так, что пришлось выгнуться и упереться руками ему в грудь. Этим он и воспользовался, коснувшись губами открывшейся шейки.

Мой судорожный вдох потонул в его вопросе:

– Такое извинение принимается?

Я решила быть твердой и непоколебимой, да и перспектива дальнейшего развития подтолкнула меня к единственному правильному ответу:

– Нет.

– К-хм, – раздалось у самого уха, обжигая дыханием. – А если так…

И от самого ушка до ключицы он прошелся легкими невесомыми поцелуями, поднимая во мне волну жара. А потом спустился еще ниже. Руки его блуждали по спине, как я думала, без цели. Но стоило супругу отодвинуть корсет, освобождая мои формы, как до меня сквозь пелену его горячих ласк дошло, что он все это время расшнуровывал платье.

– Орлайн…

– Т-ш-ш-ш! Я еще не извинился. Вот когда закончу…

Теперь он поднимался наверх, слегка прикусив ключицу и тут же лизнув укус, а потом впился властным поцелуем в мои губы, сминая их, пока я не ответила. И только вырвав стон из моей груди, он сделал шаг вперед, и я уперлась спиной в дверь. Прижав меня всем своим корпусом, он, не переставая целовать, стал снимать платье. Не разрывая поцелуя, немного отодвинулся лишь за тем, чтобы оно упало к нашим ногам. И я снова была прижата к двери, ощущая холод дерева спиной. Но мне нестерпимо хотелось почувствовать тепло его тела, а он в рубашке.

Застонав от досады, я попыталась протиснуть между нами руки, чтобы ощутить под руками обнажённый торс. Но мою попытку пресекли, поймав за запястья и подняв руки над головой.

– Я… – поцелуй, – еще, – провел языком по контуру губ, – не извинился, – и укусил меня за губу.

Но вместо боли, меня обожгло жаром, и я потянулась ему навстречу настолько, насколько позволяло мое положение.

– Моя горячая девочка жаждет продолжения извинений, – жарко прошептал у самого уха супруг.

И я ответила:

– Да-а-а… – хотя вопрос и не требовал ответа.

Орлайн, усмехнувшись, теперь удерживал мои руки одной своей, а другой ласковыми прикосновениями опускался ниже, проведя пальцами по губам, шее, не забыл и про ключицу, опускался вниз, до самой груди. Когда его пальцы очертили мой сосок и сжали после этого грудь, я застонала. И супруг с нескрываемым удовольствием выпил мой стон.

Уделив должное внимание груди, он стал спускаться ниже, выписывая новые узоры на моём животе, пока его рука не опустилась к самому заветному месту, которое уже горело огнём, и замерла. Я опять застонала и заерзала, стараясь приблизиться к его пальцам настолько, насколько могла. Это пытка! Самая настоящая пытка! Ничего, в следующий раз я «извинюсь»!

Супруг с самодовольной ухмылкой, не отрывая от меня глаз, отпустил мои руки и, обхватив меня за ягодицы, приподнял, заставив обхватить его ногами, и снова прижал к двери.

Он всё ещё был одет, и я решила исправить ситуацию. Отвлекая поцелуем, спешно начала расстегивать его рубаху, ощущая его горячую кожу и мечтая поскорее ощутить то чувства наполненности и блаженства, сто может подарить мне только он. Супруг уже не сопротивлялся, а уделил всё внимание моим грудям, заставляя выгибаться ему навстречу и еще явственнее ощущать его напряженное достоинство.

Когда белоснежная рубашка была скинута, меня, придерживая, перенесли на кровать, уложили на холодные простыни и нависли сверху. Приспустившись, он нежно поцеловал мою грудь, и когда я выгнулась ему навстречу, он ее прикусил, но тут же обвел языком, извиняясь за причинённую боль. А шаловливая рука, пока меня отвлекали, опускалась все ниже и ниже. И когда я подалась навстречу его рука спустилась еще ниже, дотронувшись до самой чувствительной точки. Я застонала и подалась вперед и вверх, желая большего. Но Орлайн не спешил и лишь тихонечко еще раз провел по бугорку, вызывая сладостную волну, что затмевала все вокруг, меняла реальность, оставляя только меня, мое желание и его. Он стал ласкать рукой там, заставив забыть обо всем и мечтать только о том, что бы он не останавливался. Когда же волна наслаждения приблизилась настолько, что была готова накрыть меня с головой, он убрал руку.

– Неет! – вырвалось у меня.

– Да-а, – и супруг быстро освободился от штанов и устроился у меня между ног, не спеша входить, а лишь дразня меня.

– Даа, – выдохнула, стараясь прижаться к нему плотнее.

Потянувшись к его губам, нежно прикоснулась, и мне тут же ответили взаимностью. Мои губы ласкали, над ними властвовали. Но мое тело, горящее огнем, требовало большего. Намного большего.

И супруг подарил мне наполненность, что затмила весь мир. Я замерла, боясь спугнуть эту страстную негу и потерять хоть маленькую частицу невероятных и желаемых ощущений.

– Ты простишь меня? – толчок.

– Да-а-а…

Горячий поцелуй, и еще один толчок, что сводил с ума и дарил незабываемое блаженство.

– Простишь ли ты мне мою глупость?

– Да-а-а!

– Я люблю тебя!

И больше не было слов, были движения, которые с каждым моментом все больше возносили меня на вершину блаженства, пока эта самая вершина не взорвалась миллионами искр, разметав меня по вселенной. И лишь с огромным трудом, выплывая из неги, я смогла прийти в себя, чтобы прошептать:

– Люблю тебя! – и в награду получить умопомрачительный поцелуй.

А дальше была ночь, в объятиях любимого. Его теплые и нежные руки и мерное дыхание. А еще было счастье, огромное, безграничное и бесконечно нежное.

Завтрак начался с сообщения, что ожидается общий сбор, на котором мое присутствие обязательно. А я рассчитывала с сыном поиграть подольше.

– Надолго собрание? – со вздохом уточнила я, бросив взгляд на уплетающего кашу сына.

Он так вырос, пока меня не было. И пусть мне твердят, что мы не так уж и долго отсутствовали, но для меня это упущенное время.

С завтрака я ушла с Вилиалом на улицу. Орлайн пошел с нами. И пока мы с сыном играли в мяч Василис наблюдала за нами с балкона и даже тени улыбки не было на ее лице.

– Чего это с ней? – спросила я у мужа, когда сын стал бегать за бабочкой.

– Она переживает за тебя. Тебе предстоит нелегкий выбор. И он должен быть только твоим – выбором наследника Истинных, – пояснил супруг.

– Ты сейчас о чем? – уточнила я, потому что в душу закралось нехорошее подозрение.

– Тебе придется принять решение о возвращении на престол.

– А это обязательно?

Ведь если я соглашусь, вряд ли я смогу вот так спокойно проиграть с сыном, стоять в нежных объятьях мужа… Все, абсолютно все будет по-другому.

– Решать тебе и только тебе. Но когда ты будешь принимать решение не забудь о тех тысячах матерей, что потеряют детей, пока незаконная власть будет тебя бояться.

– То есть выхода у меня нет, – вздохнула я.

– Мне жаль, любимая. Я бы больше всего хотел подарить тебе мирную счастливую жизнь, но иногда обстоятельства сильнее наших желаний.

Я потерлась головой о его плечо. Он не виноват, именно я свершила глупость, перевернувшую всю мою жизнь с ног на голову. Или же наоборот, вернувшую все на свои места, просто это надо принять и пережить.

– Спасибо, – тихо произнесла я.

– За что? – раздалось удивленное над головой.

– За все. За заботу, за сына, за поддержку, за неведение, потому что правда слишком страшная, и справедливости в этой жизни не видать.

– Ты справишься, – и он прижал меня крепче. – Ради сына, ради меня. Все трудности мы преодолеем вместе.

И мне показалось, что солнце стало светить ярче, что воздух стал прозрачней, и сын счастливей. Все же мои родители правильно выбрали мне супруга. И я верю, что я в нем не разочаруюсь. Каким бы пугающим он иногда не был, в душе он самый лучший человек на земле. И да, я люблю его.

За время пребывания в замке я прочла все, что могла, о драконах и Истинных. Толстенный фолиант гласил, что драконы – это не существа в прямом смысле слова. Да, они осязаемы, да они реальны, но они состоят из чистой магии. И по легенде у них в жилах не кровь, а эфир. Только вот очень жаль, что так и не удалось ни одного дракона на декокты разобрать.

Появились же драконы благодаря благословению Истинных. Считается, что Боги создали себе на земле детей, чтобы они присматривали и направляли народ. И действительно, при правлении драконов население процветало. Но стоило к власти прийти не прямому потомку, как началось твориться то, с чем мы сейчас и пытаемся бороться.

Престолонаследие переходит к первенцу. Как ни странно, в истории больше двух драконов одновременно еще ни разу не было. Поэтому можно сказать, что это закономерность. Но причины не ясны.

С потомками все тоже очень даже интересно. Драконом становится только первенец. Последующие дети рождаются обычными людьми. Единственное отличие потомков драконов заключается в наибольшем резерве. Сильнее их магов нет. Но никто не мешает победить их умением. Да, это сложно, но нет ничего невозможного.

Соседние государства никогда не идут войной на драконов. Поэтому во все времена правления этих удивительных существ мир гарантирован.

В выборе спутника жизни они свободны. В виду этого обстоятельства браки почти всегда счастливые. Еще драконы собственники. Все, что они считают своим, отнять у них нереально. И не важно, идет речь о какой-то вещи или человеке. Это же делает их невероятно верными друзьями. Так как драконы не предают, сами очень тяжело переживают измены и потери.

Самое сложное – это воспитание подрастающего поколения. Радует, что за все время существования драконов не погиб до полного развития ни один.

Развитие проходит очень сложно. До двадцати пяти лет – это самые обычные люди. Они даже не владеют магией. Но в указанном возрасте просыпаются драконьи сущности. Но они очень слабы. Несмотря на то, что они могут обращаться, делать этого строго не рекомендуется. Это как начать объезжать под седлом новорожденного жеребенка. Хуже будет, а пользы – нет. И чем больше магии использует молодой дракон, чем чаще обращается, тем слабее он будет, когда возродится. Поэтому самое хорошее – потерпеть пять лет и обратиться уже сформировавшемся сильным и мощным существом.

Победить такого дракона магией или мечом невозможно. У него наивысшая защита – защита данная Истинными. После полного созревания яды им так же не страшны. Это фактически высшая смертная форма существования.

Смерть обычно наступает в возрасте около восьмидесяти лет, от старости.

Это примерное содержание гримуара, если опустить мелкие детали и подробности.

Собралось огромное количество народа. Каждого проверили магически, перед тем, как пустить за ворота. Чтобы все уместились, собрание решено было устроить в Большом зале. Во главе усадили меня и Орлайна. Справа посадили Василис. На столах, кроме воды больше ничего не было. Как не было и смеха, который обычно присутствует на таких больших мероприятиях.

Я чувствовала себя здесь лишней, и если бы не Орлайн, держащий меня за руку под столом – уже бы давно сбежала. Но на мне груз ответственности, от которой я бы отказалась с удовольствием, и моя благодарность за поддержку супруга была безмерна.

Наконец, все уселись и наша леди Василис встала. Сразу наступила такая тишина, что я услышала собственное сердцебиение.

– Я рада всех вас приветствовать здесь. Понимаю, каких трудов стоило в столько короткий срок прибыть сюда, но время не ждет. Нашу Наследницу нашел сам лжекороль.

Раздался удивленный шепоток, и все посмотрели на меня.

– Да, это именно она, – продолжила леди. – И у Тиилы-Дари лим Харитал од Хаар-Лаам не только пробудился дракон – она даже уже не раз обращалась. Так что в истинности Наследника сомневаться не приходиться. Тиила-Дари лим Харитал од Хаа́р-Лаа́м тебе слово.

И я встала во вновь наступившей тишине. Все утро мы втроем писали мою речь. Трудились над ней долго и усердно. Но сейчас, когда я встала, и все взоры принадлежали мне, выученные слова улетучились, но на их место пришли другие, те, что подсказывало мое сердце. Но имею ли я право менять все по своему усмотрению?

– Уважаемые дамы и господа! – обвела взглядом присутствующих. – Для меня великая честь приветствовать вас на этом собрании. Ваша поддержка много для меня значит, и я всегда буду помнить, на какой риск вы пошли, чтобы поддержать меня. Мое сердце переполнено благодарностью за вашу самоотверженность и преданность.

Я сумела завладеть вниманием каждого. Мне внимали. Но у нас впереди не только благодарность, у нас вопросы, которые решают судьбу многих. А это страшно. Просто страшно. У меня даже ладошки вспотели и появилась слабость в ногах, но я не имею права отступать. За мной сын, а потому я могу идти только вперед.

И собравшись с силами, я продолжила:

– Но ваша преданность в ближайшем будущем претерпит самое жесткое испытание. И для меня важен каждый из вас. Я понимаю, что прошу о почти невозможном. Но вместе мы сумеем преодолеть любые преграды.

И это были не пустые слова – я в каждое верила, а значит, и вложила силу, как объяснила Василис. Но не все еще готовы ринуться за мной в бой. Оно и понятно – рискнуть всем, ради веры в то, что я потомок Истинных сможет не каждый. Теперь моя задача – убедить самых скептично настроенных. И для этого мы припасли им неожиданность. Долго спорили между собой, стоит ли испытывать моего дракона на прочность, если он и так неокрепший. В итоге пришли к выводу, что лишних союзников не бывает.

Теперь пришла очередь проявить дракона. И я перешла к трансформации. Сначала у меня изменились зрение. Я видела мельчайшие детали. И не только. Вокруг сидящих людей я вила сияние разных цветов. Потом пришло осознание мыслей присутствующих. Большинство выражали искреннее изумление моим представлением. Недовольных пока не было.

Настала очередь чешуи и когтей на руках. Изумленный возглас пронесся по залу.

– Я не обманываю вас. Я – потомок Истинных! И я зову вас за собой, чтобы с вашей поддержкой я могла занять полагающееся мне место и прекратить творящуюся несправедливость.

У некоторых я почувствовала волну недовольства. Что ж ожидаемо, когда столько лет матери теряли детей, другого ожидать и не приходится.

– Представьтесь, – посмотрела я на самого недовольного.

Мужчину охватил ужас. Сначала это почувствовала я, а потом увидели и окружающие.

– Ну же, смелее.

– Д-д-д-дилам лл-л-лим Б-булат, – заикаясь и трясясь, произнёс мужчина.

– И что же вас смущает в моем призыве? Или вас устраивает текущее положение дел? – как можно спокойнее спросила я.

«Дела-то как раз в гору идут, но мой внук… его уже не вернуть никому» – услышала я то, что произносить и не собирался наш Булат.

А сказал он совершенно другое:

– Что Вы! Я всегда поддерживал Василис. Как и мой отец, и отец моего отца…

– Ваша преданность достойна высочайших похвал! – улыбнулась я, надеясь, что клыки не выступают, а то народ откачивать придется. – Я это очень ценю. Как и вашу смелость. Потому что, решившись прийти сюда, вы фактически выступили против нынешней власти. Той власти, что убивает чужих детей без сожаления, – и я почувствовала, как волна недовольства пронеслась среди присутствующих, хоть они и старались сохранить невозмутимость. – Мы должны отомстить за каждую слезинку, пророненную безутешными матерями. И именно на нас лежит груз ответственности за будущее наших детей и внуков. Мы сейчас и здесь решаем, как они будут жить дальше: в страхе или мире, с ужасом ожидая следующего дня или встречая его с улыбкой, моля Истинных не иметь первенцев или воздавая им хвалу за улыбку своего первого малыша?