Текст книги "Наследие Иверийской династии"

Автор книги: Нина Малкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Вот как. Я и не сомневалась. Выход в Мелироан все использовали для личных разговоров, ведь в академии даже у стен были уши.

– Прежде чем покидать двор, дождитесь стязателей, – бросил Жорхе. В мужском голосе прорезались повелительные нотки. – Можете зайти в обитель после усыпальницы, там малолюдно. Церемония свадьбы закончена, и внутри только служители Девейны и Толмунда.

Он задержался ещё немного, чтобы что-то коротко сказать стоящим в отдалении служанкам, и быстрым шагом вышел за ворота. Мы же двинулись дальше, вдоль ряда фонарей, совершенно одинаковых. Храм Мелиры при ближайшем рассмотрении оказался ещё больше, чем казался с улицы. Мы всё шли и шли вдоль радужных стен, носками туфель задевая наползающие на дорожку гортензии. Даже Обитель Мелиры не изменяла заведённым в городе правилам.

– Чудесный сад, – Приин окинула взглядом магнолии и апельсиновые деревья, втянула воздух. – Чудесная погода и чудесная компания. Что ещё нужно для отличного дня?

– Не боишься оставаться со мной наедине? – спросила я, когда мы ступили на узкую тропинку под кронами. – Я ведь убила одну из сестёр.

Усыпальница была совсем близко, но мы обе намеренно замедлили шаг. Будто бы и вправду наслаждались прогулкой и обществом друг друга. Кто знает, может, так и было.

– Я не боюсь тебя, – совершенно искренне ответила девушка и, предугадывая мой следующий вопрос, добавила: – И не считаю недостойной общества. Никто из сестёр так не считает. Ты должна понять, что мелироанские девы – защита и опора королевства. Но в первую очередь они – защита и опора друг для друга. Репутация всех нас и каждой в отдельности, подобно стёклам мозаики на этих витражах, создаёт завершённый и священный образ. Треснет одна – вся картина обрушится. Мы не посмеем сомневаться в твоей репутации ни себе, ни кому бы то ни было. Наше сестринство – это нерушимый символ, оно крепче уз дружбы и важнее общественного мнения. Мы можем и должны своей властью и сплочённостью влиять на него. А я как старшая буду подавать пример. Для того, чтобы ты делала то же самое, когда займёшь моё место. Никто в городе и во всём Квертинде не увидит, как какая-то из мелироанских дев отворачивается от тебя. Сестринство, Юна. Это противоположность соперничества.

– Тильда могла бы поспорить с этим, – резонно заметила я. – Если бы дожила. Но кто-то всё же счёл её недостойной не только общества, но и жизни. Как думаешь, кто это был?

Вышло крайне нетерпеливо и грубо, и я прикусила язык. Но Приин не обиделась.

– Мелироанская академия, – заговорщическим шёпотом поведала она. – Это зачарованный замок. У него есть не только глаза и уши, но и душа. Сама Мелира хранит его традиции и наследие. Девушек всегда должно быть не больше семи, это правило непреклонно, несмотря ни на что. Когда появилась лишняя, призрак замка убрал ту, которая меньше всего заслуживала сестринства и чести называться благородной девой.

Я покосилась на усыпальницу. Низкая пристройка больше походила на беседку из сада слёз, только закрытую глухими стенами. Вокруг расположился сад камней под кроной апельсинового дерева. Крупные оранжевые плоды тарокко густо облепили ветки и усыпали дорожку. На языке отчётливо обозначился цитрусовый привкус. Нехорошее ощущение царапнуло изнутри.

– Чей… – голос сел, и я прочистила горло. – Чей призрак?

– Призрак Мелиры Иверийской, конечно, – Приин Блайт ни капли не сомневалась в своих словах. – Сейчас мы вознесём ей благодарность за покровительство и защиту. За ту поддержку, которую она проявила нашей сестре. Тебе.

– Пока что это выглядит так, будто Мелира меня подставила, а не поддержала, – хмыкнула я и резко остановилась из-за странного предчувствия. – И я не верю в призраков. Что-то мне подсказывает, что убийца был вполне материальным. Человеком.

Приин споткнулась и ойкнула, попыталась освободить руку, но я быстро перехватила её за плечо и сжала как можно сильнее.

– Ай! – непонимающе захлопала глазами Приин. – Ты чего? Ты… – она попыталась поймать мой сосредоточенный взгляд. – Ты должна понять: мелироанские девы преследуют только благие цели, Лаптолина учила нас добиваться своего любой ценой…

– Тише, – оборвала я её причитания. – Помолчи и не двигайся.

– Это совсем не то…

– Тсссс, – прервала я девушку.

Тихо, ступая с пятки на носок, обошла сестру. Из открытых дверей усыпальницы доносилось бормотание. Странное, низкое, слишком знакомое мне по прошлой жизни…

Чтобы не стучать каблуками, я шагнула на газон, усыпанный плодами тарокко. Развернулась, приложила палец к губам, ещё раз призывая Приин к молчанию и прислушиваясь. Здесь, в тени деревьев, с неё спал румянец, и жгучая брюнетка казалась русалкой: оттенок кожи приближался к зелёному. Сестра закрыла рот ладонями. Перчатки мелироанской девы мелькнули белоснежным кружевом.

– Призрак… – пискнула Приин Блайт. – Призрак Мелиры. Он здесь, он ожил и… так уродлив.

Она указала пальцем мне за спину и пошатнулась, едва не осела в бесчувствии. Всё-таки устояла на ногах. Что было весьма досадно, потому что вместо спасительного обморока девушка громко, протяжно и весьма мелодично завизжала.

Я не увидела, а скорее почувствовала порыв ветра, которым меня обдало несущееся мимо тщедушное тело “призрака”. Он передвигался на четвереньках, помогая себе руками, но бежал со стремительной скоростью.

– Приин, беги! – заорала я ошарашенной леди и добавила, стараясь привлечь внимание: – Сюда! Сюда, тварь!

Тварь дёрнулась в мою сторону, повела страшной башкой: острые зубы, рельефные вены, из огромной пасти стекают струйки слюны. Вот же троллье дерьмо! Тактика была очевидна и всего одна: как можно быстрее дать дёру. Но, замолчавшая было сестра, принялась вдруг дрожащим голосом распевать песню мелироанских дев.

– Ценность светлой силы

Хранят дочери Мелиры…

– Заткнись! – совершенно озверев, крикнула я.

Но девушка меня не послушалась. Тот, кому она пела эту песню, был очень рад её услышать и наконец определился с выбором, взяв разбег на племянницу Кирмоса. Непривычно большая туша выдавала действительно древний возраст твари.

– Истины простые

Добрый дух наш укрепили.

– Замолчи немедленно! – я двинулась в её сторону.

Перешла на бег, догоняя уродца. Рёбра сдавил корсет, дыхание моментально сбилось. Кряхт, вот же паскудство! Ни магии, ни оружия…

В три прыжка я оказалась на дорожке, а четвёртым растянулась на ней гусеницей. Но успела схватить тощую ногу прежде, чем монстр налетел на поющую девушку, и со всей силы дёрнуть её на себя. Огромная голова стукнулась о плитку, но не разбилась. Дыхание выбило от удара о землю. Кажется, я даже вырубилась на секунду. Но в следующую меня что-то пнуло в челюсть – то ли пятка, то ли локоть. “Призрак” прыгнул сверху. Быстрый, юркий, сильный. И слишком большой, чтобы я могла поднять его. Хотелось трусливо зажмуриться, но вместо этого я упёрла руку в острый подбородок.

– Приин! – отбиваясь, орала я. – Зови на помощь!

– Но я должна петь! – запротестовала сестра. – Призрак Мелиры услышит меня и не тронет, я знаю, эта песня – заклинание, древнее заклинание… Нужно, чтобы он услышал… – голос её сорвался, поэтому следующие строчки вышли хриплыми: – По заветам Иверийским…

– Дура! – не выдержала я. – Это не призрак Мелиры, это икша! Живой и весьма злобный! Он сожрёт нас обеих, если ты немедленно не приведёшь помощь!

О том, что икша тоже может привести помощь, решила пока умолчать. Тем более, что времени не объяснения не было. Сорти де баль – белоснежная накидка – уже превратилась в ленточки. Я крепко сжала зубастую голову, чтобы не подпустить к себе ряды острых зубов, но трёхпалые лапы с когтями колотили и трепыхались, кромсали ткань и оставляли царапины на коже.

От натуги я зарычала и ощутила каждую напряжённую мышцу в своём теле. То, что раньше я проделывала с лёгкостью, теперь стоило чудовищных усилий. Резкое движение – и мне всё-таки удалось стащить с себя монстра.

– Отправляйся… – я стукнула голову икша о твёрдую плитку, но не смогла разбить череп. У меня просто не было сил, – обратно… – ещё один слабый удар, – в свои пещеры!

Икша вырвался, отбежал к усыпальнице, и я вдруг поняла, что короткая борьба совершенно меня измотала. Браслеты из ризолита обжигали холодом, повреждённая кожа саднила, руки и ноги тряслись, как в лихорадке. Сквозь боль и слабость я встала на четвереньки – подняться на ноги не смогла – и приготовилась к кровавому сражению. Возможно, последнему в своей жизни.

Мой противник тоже пришёл в себя. Он взял разбег, прыгнул выше своей головы, в полёте раскрыл жуткую пасть и… словил в неё короткий метательный кинжал. Скрюченная тушка отлетела к стене усыпальницы, стукнулась об неё и сползла, оставляя буро-коричневый след на светлом камне. Сталь мелькнула в воздухе ещё трижды, впиваясь жалами в подёргивающийся труп икша. Метальщик действовал наверняка.

Я облегчённо плюхнулась на зад.

От резкого поворота головы потемнело в глазах. Но я успела разглядеть задранное платье служанки и перевязь метательных ножей на бедре, прямо поверх резинки чулка.

– Госпожа, – подбежала ко мне Эсли. – О Девейна, госпожа! Вы ранены! Ужас! Вы были в такой опасности!

Я ошалело рассмеялась. В лицо опасности, конечно. Вытерла тыльной стороной ладони рассечённую бровь и посмотрела на потенциального призрака Мелиры.

Труп икша не загорался фиолетовой магией и не призывал собратьев. Это были хорошие новости. Плохие же заключались в том, что это, возможно, был первый икша в Баторе, но далеко не последний… Не удивительно, что Жорхе не заметил его при осмотре двора: монстр мог появится из ниоткуда всего минуту назад. Точно так же, как сотни и тысячи грязекровок появились в Кроунице. Паршивый признак.

От мерзкого рвотного звука и запаха скрутило желудок, но я не придала этому значения.

– Наследие Иверийской династии должно быть уничтожено, – прошептала я себе под нос и упёрлась взглядом в усыпальницу Мелиры.

Неужели даже останки Величайшей Королевы кажутся Крону наследием? В таком случае, он безумец.

Я тряхнула головой и с помощью Эсли поднялась на ноги. Пара женских рук забралась под одежду, зазвучали воззвания к Девейне. От магии исцеления кожа невыносимо зачесалась, и я поблагодарила одну из двух своих служанок за лечение. Что же касалось другой…

– Неплохой бросок, Арма, – похвалила я девушку. Она без тени брезгливости перевернула труп икша и рассмотрела его. – Ты точно несчастная сиротка, воспитанная в академии Мелироанских дев?

– Военная Академия Астарайта, госпожа, – девушка обнажила в улыбке жёлтые от курения зубы, наклонилась и мозолистой руками вытащила кинжал из тощей тушки. Крупная, подтянутая и сильная. Настоящий боец. И как я раньше этого не заметила? – Господин лин де Блайт лично отобрал меня для вашей охраны, – она перевела взгляд на подоспевших стязателей и кивнула на свою работу: – Уберите это. Он чуть не угробил вашу госпожу, а заодно и нас всех.

Кровавые маги застыли, совсем как благородные девы, и в немом ужасе уставились на меня. Будто бы из всех присутствующих древней проклятой тварью была именно я.

– Слышали?! – рявкнула я. – Выполняйте приказ.

Даже не удивилась тому, как охотно и быстро мне подчинились кровавые маги. Двое парней в чёрных масках присоединились к Арме, ещё двое отправились разгонять подоспевших зевак. К счастью, посторонних было немного: всего несколько человек.

В свежий аромат тарокко добавились мерзкие нотки кислятины. Я скривилась и огляделась.

Труп икша окружили стязатели, Эсли и служанки Приин обступили мою драгоценную персону, а сама леди Блайт склонилась над кустом гортензий и громко рыгала. Её выворачивало наизнанку прямо на прекрасные цветы точно так же, как когда-то меня на розы Чахи. Все остальные при этом делали вид, будто не замечают состояния девушки, деликатно отвернувшись в другую сторону. Я хмыкнула. Разве не должны служанки в такой трудный момент быть рядом со своей госпожой?

– Приин, – шагнула я ближе. Вся пунцовая, в слезах и соплях, леди Блайт покрылась испариной. Не хотелось к ней прикасаться. Помявшись, я всё же убрала выбившиеся чёрные волосы от лица сестры. – Это ничего, правда. Бывает со всеми, честно. Ну… с некоторыми девушками и впечатлительными парнями.

Сестра часто дышала, пытаясь справиться с тошнотой. В качестве поддержки я похлопала по прикрытой накидкой девичьей спине. Как раз в том месте, где на сорти де баль красовалась вышитая иверийская корона. На ум пришёл Куиджи на Трескимале. И почему организм так реагирует на шок? Жаль, у меня не было с собой платка.

– Твои служанки не владеют магией Девейны, да? – шёпотом предположила я. – Я позову Эсли, она поможет…

– Нет! – резко перебила меня Приин.

Её снова вырвало.

– Послушай, ты же сама целительница, – убеждала я. – Не стоит бороться с приступом в одиночку. В храме есть служительница Девейны, наверняка её порядок магии…

– Юна, прошу тебя, – она выпрямилась и посмотрела на меня полными слёз глазами. – Не нужно никого звать.

– Ну хорошо, – сдалась я. – Тогда мы предоставим твоё лечение сёстрам. Я готова поклясться, что оно тебе необходимо. Ты знала, что Зидани Мозьен изобрела успокоительные заклинания? Я сама лично ощущала их эффект…

– Это не из-за икша, – она задрала подбородок и выпрямила спину, как и полагается леди. Как полагается благородной деве, прелестной и мудрой даже в раскалённых туфлях. – И я попрошу тебя умолчать о том, что случилось. Не о нападении конечно, и не о песне… А о моём… – она запнулась. – Приступе.

– Ты больна? – тут же спросила я и оглядела Приин с ног до головы. Выглядела она неплохо, но на щеках уже пробивался румянец. Ладони леди Блайт изящно сложила на животе, и меня вдруг осенило: – О Ревд… Ты что, беременна?!

– Мелироанская дева выходит замуж непорочной, и никак иначе, – она прошла мимо, пошатываясь. – Скоро наша с господином лин де Трейсли свадьба и брачная ночь. Она будет настолько удачной, что вскоре я рожу ему ещё одного наследника. Немного раньше срока, но, надеюсь, здорового и крепкого. Это всё, что тебе нужно знать. И всё, что нужно знать господину лин де Трейсли.

– Ребёнок не от него?! – слишком громко прошептала я, семеня следом.

Так, что служанки Приин услышали и шикнули. Правда, быстро стушевались под моим взглядом. Шикать на Юну Горст – дурная примета.

– Помнишь, что я тебе говорила о сестринстве, Юна? – она приняла платок из рук своих прислужниц, вытерла лицо.

Гордая осанка, надменный взгляд и выверенные, почти танцевальные жесты. Никакой суеты, паники или мольбы. Приин Блайт взяла себя в руки гораздо быстрее, чем можно было ожидать от девушки её происхождения и воспитания. Даже драгоценные камни в её гребне, казалось, засияли ярче.

– Нам необходимо беречь репутацию друг друга, – напомнила старшая благородная дева, так и не дождавшись от меня ответа. – Но всё же… – она отвела взгляд. – Сёстрам лучше не знать. Для их же блага. Мы и так храним слишком много общих секретов. Незачем обременять их ещё одним.

– То есть никто не знает, – я рассеяно разглядывала витражные блики на тротуарной плитке.

Всё ещё не могла поверить в то, что оказалась права.

– Ни одна живая душа, – Приин достала из сумочки флакон духов, щедро вылила не себя жидкий аромат.

– Ваше Сиятельство, вам лучше вернуться в академию, – подошёл ко мне стязатель. – Здесь может быть не безопасно. Позвольте вас проводить?

– Вам же не нужно моё разрешение, – буркнула я, но охотно поплелась к выходу.

Приин уже привела себя в порядок и бодро нагнала меня у витража, изображающего Мелиру с малюткой Ирбом на руках. Мать и дитя… Я перебирала в памяти все те моменты, когда видела леди Блайт в академии, прикидывая, могла ли я заметить её интересное положение, и вдруг меня осенило ещё раз. Второй раз за день.

– Тильда знала! – я резко остановилась. – Она угрожала тебе, – я кивнула своим воспоминаниям. – Это был твой секрет, о котором она прознала… И шантажировала тебя. Наверняка так и было! Эта дрянь не упустила бы выгодной возможности.

Густые ресницы девушки дрогнули и опустились. Она не согласилась и даже не кивнула. Но неловкое молчание было красноречивее любых подтверждений.

– Кряхт!.. – вырвалось у меня поражённое. – Я снова права!

– Леди Лорендин никогда не смогла бы стать для нас настоящей сестрой, – тихо проговорила леди Блайт. – Она заслужила то, что с ней случилось. Юна, ты, сама того не зная, спасла меня дважды. Сегодня, от древнего монстра и ранее – от не менее страшного чудовища. Твои поступки заслуживают одобрения, а не наказания. Спасибо тебе, сестра, за всё, – она расправила складки платья и подняла взгляд, вновь принимая надменный вид. – А теперь идём в “Анна Верте”, и ты снова убедишься в моей правоте.

Приин Блайт грациозно двинулась вдоль забора, будто и не было ни нападения икша, ни приступа её дурноты, ни разоблачения. Служанки посеменили за ней. Я раскрыла рот.

– Леди Горст, – тронула меня за руку Эсли. – Вам нехорошо? Может, попросим помощи в обители? Вы сможете дойти до вокзала?

Короткий взгляд на саму себя определил дальнейшие планы. Накидка пришла в негодность, и я вручила её служанкам. А вот платье, на удивление, почти не испачкалось. Даже частое серебристое шитьё на лиловом шёлке не пострадало. Разве что подол кое-где пестрел алыми брызгами крови, но я сочла свой вид вполне приличным.

– Нет, Эсли, – тряхнула головой. – Всё в порядке. Идём в “Анна Верте”.

Мелироанские девы, как выяснилось, способны удивить своим благородством. Не стоило пренебрегать возможностью изучить их получше.

– Но, леди Горст, вы едва не лишились жизни и подверглись такой опасности в настоящей битве! Если с вами что-то случится…

– Икша слегка меня потрепал. Бывало и похуже, – тряхнула я волосами и расправила плечи. – Сиротки не могут ждать, Эсли!

– Слышала госпожу? Сиротки не могут ждать, – прогромыхала подошвами внезапно осмелевшая Арма. – Идём, Эсли-если.

Я присвистнула в одобрение, чем заслужила уничижительный взгляд растерянной Эсли-если. Пришлось взять её за руку и потащить за собой.

Уже за воротами я не удержалась и всё-таки просунула пальцы под ошейник, чтобы потрогать паука. Это всегда помогало размышлять.

А подумать было о чём.

Во-первых, ментору действительно не стоило вмешиваться в это дело. По крайней мере, пока. Слишком много грязных тайн и чужих секретов он может нечаянно обнародовать, сам того не ведая. А мне не хотелось рушить хрупкий образ сестринства. В конце концов, я теперь тоже к нему принадлежала.

Во-вторых, я могла быть полезна в расследовании. Информация, открывшаяся мне, оказалась бесценной. Если Тильда угрожала репутации леди Блайт и её светлому будущему, у Приин был отличный мотив для убийства. На её месте я бы искренне желала смерти Тильде Лорендин. Впрочем, как делала это и на своём месте. Вслух и прилюдно.

Возможно, стоит тщательнее проверить племянницу Кирмоса? Как говорят, яблоко от яблоньки… Я хмыкнула. Кажется, хрупкий образ сестринства всё же был под угрозой.

Но было ещё и в-третьих: Арма оказалась бойцом и управилась с оружием едва ли хуже боевого мага. Она была приставлена для моей защиты. Может, для защиты и от хитрых стерв? С помощью рапиры, например.

Вскоре аллея гортензий сменилась аллеей олеандров. Ярко-розовые всполохи, прячущие в высокой зелени местные домики, напомнили о Кроунице. О тех чудесных временах, когда мы с бандой изгоев свободно разгуливали по серым улицам. Но сейчас эти воспоминания не принесли с собой тоски и грусти.

В теле разливалась приятная усталость после магии Девейны, а лёгкий ветерок приятно обдувал обнажённые плечи.

Странно, но теперь я чувствовала себя даже лучше, чем ещё час назад. Азарт разогревал кровь и придавал сил. Но это был новый, неведомый мне ранее азарт – не хищника, а исследователя и разоблачителя. Охотника за чужими тайнами.

Что ж, это была познавательная прогулка.

Жаль только, что в усыпальницу Мелиры мы так и не попали.

Глава 7. «Анна Верте»

На меня смотрела благородная дева. Одинокие жёлтые волосы-пружинки торчали из головы в разные стороны, треугольное платье едва прикрывало колени, один глаз больше другого, а вместо носа – две точки. Зато радушная улыбка от уха до уха и белые перчатки, несомненно, могли принадлежать только девушке из мелироанской академии. Детский рисунок отражал любовь и восхищение. Он пестрел на внешней стене кирпичного забора, прикрытый виноградными листьями и изрядно общипанными гроздьями.

– Это Зидани Мозьен, – хохотнула Приин, поднимаясь по щербатым ступеням. – Дети нарисовали ещё к прошлому посещению. Не правда ли, похожа?

– Вылитая, – ни капли не соврала я.

И юркнула вслед за сестрой Блайт в открытую калитку, по её примеру приказывая служанкам оставаться снаружи, рядом с целой армией стязателей. Они расположились у ворот дома напротив, вместо рисунка украшенных надписью “Орден Крона, пошёл прочь!”, и внимательно осматривали окрестности. Как настоящая мелироанская дева, я заверила охрану, что пребываю в полнейшем порядке и никакая опасность мне не угрожает. В конце обворожительно улыбнулась, как учила Лаптолина.

Не знаю, поверили ли стязатели, но своё пребывание в сиротском приюте кровавые маги сочли неуместным. Ограничились беглым осмотром территории. И на том спасибо.

В просторном дворе, нагретом ласковым солнцем, на верёвках колыхалось бельё. Чуть дальше по узкой тропинке притаился выбеленный домик, украшенный свежевыкрашенными алыми ставенками и резным карнизом. Высокие фикусы и каштаны прятали покосившееся крыльцо. На него краски не хватило. Расписное и узорное, крыльцо давно обветшало и выцвело. Пушистые цыплята стучали клювами по деревянным ступеням: в щелях прятались мелкие жучки и травинки.

Рядом с крыльцом красовалась алая, в цвет рам и дверей, вывеска с проржавевшими металлическими буквами. Надпись гласила:

“Сиротский приют для девочек “Анна Верте”

Основан в честь первой мелироанской девы Анны Иверийской, возлюбленной супруги короля Ирба,

в 173 году от коронации Тибра Иверийского”

– О древнем грязекровке в приюте ни слова, – бросила Приин через плечо, задерживаясь в дверях. – Не стоит пугать детей. А сёстрам расскажем на обратном пути.

Я кивнула и вошла в дом. И без лишнего предупреждения не планировала ничего рассказывать. Даже ради того, чтобы доказать свою правоту насчёт существования икша. С некоторых пор я вообще начала ценить молчание выше честности. Даже не знаю, что на меня повлияло: подозрение в убийстве или всё-таки уроки светской беседы в академии. На ум ещё некстати пришли последние слова Тильды. Помню, она просила сестру не делать этого. Означало ли это, что леди Лорендин убила одна из мелироанских дев?

Это предстояло выяснить.

Приют меня разочаровал. Отчего-то всю дорогу по аллее Олеандров представлялось поместье вроде Приюта Ордена, или хотя бы большая роскошная усадьба, но “Анна Верте” оказался небольшой избушкой на несколько комнат, с низким потолком, маленькими окошками и лавками вдоль стен. Чистые льняные шторки, вышитые аккуратными розовыми цветками, тарелочки в щербатом серванте, грубый стол и вытертые ковры сияли чистотой. Но от количества собравшихся женщин и девочек было тесно и душно: мелироанские девы, сиротки, наставницы в белых одеждах заполонили просторную комнату так, что и шагу ступить было негде. Между ними мельтешили рудвики. Хорошо хоть служанок леди отправили во двор – играть с детьми в резиночки под звон серебристых цикад в кустарниках.

– Напиток для новых леди, лу-лу! – пискнула маленькая пушистая хозяюшка, подавая нам стаканы с яркой жидкостью.

Я приняла угощение.

Густо-малиновый ароматный морс наполнил рот прохладной сладостью и освежил мысли, в которых бабочкой мелькнуло яркое воспоминание о кабинете Демиурга.

Кажется, он любил Батор. Судя по тому, как часто о нём упоминал. И малину. И вишнёвый бренди. И театры, конечно. А меня?

Я поперхнулась, утирая губы запястьем. На белоснежной перчатке остались розовые следы. Кряхт!

К счастью, моей неосторожности никто не заметил.

У очага, за ненадобностью прикрытого светлой шторкой, прямо на полу сидела Зидани. Прелестное создание в ворохе юбок и светлых кудрей рассказывало сказку. Девочки – человек десять, не меньше, – облепили целительницу, как плоды тарокко – древесную ветку. Курносая сиротка пролезла под мышку, совсем крохотная малышка устроилась на коленях и тянула девушку за белый тиаль, а остальные просто старалась подвинуться как можно ближе.

Другие сёстры разместились на лавках, и робкие улыбки цвели на их лицах. В простом интерьере богато одетые леди смотрелись чужеродной роскошью, но, кажется, никого это не смущало. Между мелироанскими девами ютились сиротки постарше: в чистеньких одноцветных платьях, долговязые и пухлые, уже почти девушки, они все оставались детьми, что с раскрытом ртом слушали сестру Мозьен.

От столь умилительной картины на сердце потеплело.

– …и тогда самая младшая из всех богов, Нарцина, поднялась с цветущего трона и взмахнула белой рукой. “Всех новорожденных я награждаю редким талантом, дарую им свою милость, – сказала она. – И не будет на свете бездарного дитя, как не бывает дитя без веры в чудо. Но сохранит мой священный дар только тот человек, кто, вырастая, сможет сберечь в себе ребёнка.”

– О-о-о-о-о! – хором протянули малыши.

Взрослые девочки воодушевлённо заёрзали. Приин тихонько рассмеялась, раскрывая объятия сразу для трёх девочек. Одна из сироток, чумазая коротышка в короткой цветастой юбчонке, подбежала и обняла меня за ногу.

– О… – в такт общему удивлению сказала я.

– Сестра Эстель! – заметила меня Зидани и поднялась.

Она взяла одну из малышек на руки и по-матерински чмокнула её в щёку. Заговорила громко:

– Сестра Эстель появилась в Мелироанской академии совсем недавно. Ей немного страшно и непривычно, но она неплохо справляется.

Детские взгляды метнулись в мою сторону. Заинтересованные, колючие, настороженные, как у диких зверят.

– А чем её наградила Нарцина? – пискнула с лавки вихрастая девчонка.

– Сирена пока ищет свой талант, как и вы, – ответила Финетта.

Дочь леди Томсон подняла голову из-за стола, на котором мастерила что-то из крупных бусин. Ей увлечённо помогали две близняшки. Броши-стрекозы на платье сестры усыпали всё верхнюю часть лифа, как настоящие насекомые. Две другие – пчела и бабочка – украшали простые платья сироток. Нужно отдать должное – каждое из украшений было прекрасно, что не оставляло сомнений в таланте Финетты.

– Но она же уже взрослая! – резонно заметила ещё одна сиротка.

– И очень красивая! – добавила другая, чем изрядно меня смутила.

– Вы похожи на Хломану! – ввязалась в обсуждение третья.

Сестра Дельская рассмеялась, а я растерлась и обхватила себя руками, но тут сиротки загалдели наперебой.

– Вы расскажете нам свою историю?

– Какое красивое украшение на шее!

– Я фнаю, фнаю! – хрумкнула яблоком девчонка с двумя косами. – Это бархотка! А кто изображён на камее?

– Не… не я, – успела вставить я.

– Тётка какая-то, – определила одна рыжая сиротка.

– Сама ты тётка, Иверийская королева, не иначе! Мелира! – заспорила другая.

– Подвинься, Фильма!

– Ай!

– Леди Эстель, вы голодны?

– Вы теперь вместо сестры Лорендин? – спросила чумазая вихрастая девчушка и выпучила глаза.

После её вопроса галдящие сиротки и хохочущие им в такт мелироанские девы вдруг притихли. Веселье в миг покинуло с них, будто приливная волна слизала его, как прибрежный мусор. Мне стало ещё более неуютно.

– Да, – неуверенно кивнула я, оглядевшись в поисках поддержки. Но все молчали, и мне пришлось продолжить: – Пожалуй, что теперь я вместо неё.

– И вы так же красиво вяжете, как леди Лорендин? – пискнула та, что всё ещё обнимала мою ногу. – С благословения Нарцины и с помощью её магии? Вы научите меня?

– Вязать я не умею, – призналась я и стыдливо поправила браслеты из ризолита.

Что я, в сущности, умела, кроме как убивать и разрушать? И как должна была ответить? От неловкости растеряно моргнула.

– Давайте есть конфеты! – пришла мне на помощь Хломана.

Она дважды хлопнула в ладони, как часто делала госпожа Првленская в академии. Воодушевлённый детский поток хлынул в её сторону, едва не сбив меня с ног. Девочки заверещали наперебой. В приюте зашуршали обёртки, запахло леденцами.

– Не торопитесь! – перекрикивала гомон престарелая наставница, до сих пор стоящая в дверном проёме. – Всем хватит, не толкайтесь!

Кто-то наступил мне на ногу, потянул за юбку, едва не оторвав её, и я поняла, почему сёстры предпочитают сидеть на лавках.

– Троллье дер… – едва было не выругалась я, но вовремя осеклась.

– Тссс!… – шикнули на меня Матриция и наставница одновременно.

Я вжала голову в плечи. Вот так “Анна Верте”! Да сиротки были пострашнее голодных икша! Только вот отведать они хотели не плоти, а конфет. К счастью, получив свою порцию, девочки быстро успокаивались и принимались за сахарный леденец на палочке. Скромное угощение надолго занимало непосед.

– Троллья деревня? – донеслось откуда-то из комнаты. – Вы видели пещеры троллей, леди Эстель?

Я развернулась. Из-за щербатой двери наполовину выглядывала девчонка лет двенадцати. Когда она поняла, что привлекла внимание, сразу спряталась. Юркнула в своё убежище, как запуганный щенок.

Сёстры отчего-то опустили глаза и сделали вид, что не заметили спрятавшуюся сиротку. Хм. Новые тайны? Почему эта мелкая прячется, а все делают вид, что её не существует?

Уже знакомый азарт исследователя подтолкнул к диалогу.

– Тролли существуют только в сказках, – осторожно призналась я и сделала шаг к двери. – Но в пещерах я бывала. Все стены их покрыты хрупкими кристаллами, на которых играют отблески факела. А там, где камень выходит наружу, можно обнаружить много интересного, – ещё пару шагов. В установившейся тишине каблуки стучали особенно громко. – Окаменелых ящериц, – на ходу вспоминала я. – Или редкий минерал – Кроуницколь, для заточки клинков, – когда оказалась рядом с дверью, всё-таки остановилась в нерешительности, но говорить продолжила: – И даже драгоценные камни.

– Сокровища никто не охраняет? – девочка снова выглянула одним глазом, но поняв, что я рядом, быстро спряталась.

Едкая тишина прерывалась только похрустыванием леденцов да шмыганьем носов.

– Леди Эстель, не стоит обращать внимания, – вставила одна из наставниц с дряблым подбородком и кустистыми бровями.

Её белая мантия Девейны и строгость лица не сулили ничего хорошего. Всем своим видом женщина выражала авторитет. Наверное, она здесь была главной и привыкла к повиновению. Но замечания я всё же ослушалась. В конце концов, я хоть и была сироткой, но давно уже взрослой. К тому же, благородной мелироанской девой.