Текст книги "Шлюха-2 (СИ)"

Автор книги: Нина Леннокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

встретились. В его – горел беснующийся огонь, в её голубых – плескался жидкий лёд.

Мужчина перевернул девушку на живот и прижал ягодицами к себе, открывая больший

доступ. Темные локоны рассыпались по спине, и он, не удержавшись, собрал её волосы в

кулак. Вышел из неё, стянул Азалию со стола и прижал к себе, упираясь эрекцией ей

между ног. Зарылся в эти прекрасные волосы и взял свободной рукой член, подвел его ко

входу в её лоно и потерся, дразня.

– Давай уже, – простонала она, прижимаясь к нему.

Долго тянуть он не стал. Заполнил собой её киску и после нескольких грубых

проникновений кончил в неё, издавая глухие стоны. Его Зара… Макс заключил девушку в

объятия, опять утопая в нежном аромате волос, мечтая вернуть всё назад.

– А ты, правда, красавчик. Я так давно не кончала. Твой конёк – грубость, – сказала

Азалия, не замечая его настроения. – Только на анал мы не договаривались! Это цена

сверху.

Макс очнулся и отпихнул её от себя. Это не Зара, это платная сука.

– Хорошая шлюха, – произнес он, держа её за подбородок. – Тебя только в жопу и

трахать. Держи, – бросил пачку из нескольких пятитысячных, даже не смотря, сколько

там.

Он ушёл, чувствуя больше липкое омерзение, нежели облегчение. Зато потрахался. Но

ирония не помогала прийти в норму. Да и поможет ли что-нибудь, вообще?..

Глава 11.

Вязкое чувство усталости обволакивало вены. Словно сама ДНК устала нести

информацию о ее наследственности, устала быть ответственной за то, что она имеет.

Усталость скрипела на зубах, заливалась звуками расстроенной скрипки в голове.

Нейроны заново оживали, отходя от стрессового состояния. Жизнь запустила ток по

венам. Пробуждение было наполнено болью. Девушка распахнула глаза, но, сразу же их

закрыла. Дернула рукой, желая протереть их, но рука не поддалась. Что-то удерживало ее.

Она дернула еще раз.

– Девушка, успокойтесь! – приказал мужской голос, накрывая ее руку своей. – Люда, проследи, чтобы она не сорвала катетер. Я сейчас вернусь.

Что за голоса? Кто они такие? И какой катетер… Где она была? Слова рождались в голове, она понимала смысл своих мыслей, но вот сказать это вслух было гораздо трудней. Губы

словно онемели, будто она никогда раньше не говорила.

– Где… я… – пошевелила сухими губами, стараясь артикулировать четко, но мышцы

лица не слушались.

– Все хорошо, милая. Вы в больнице, – говорил уже женский голос.

Ирина открыла глаза, делая это очень медленно и осторожно. Все расплывалось. Светлые

стены, очертания каких-то предметов, совсем рядом, перед ней, белая фигура. Она

протянула к ней руку, но та упала. Слишком слабая…

– Больная пришла в себя? – спросил доктор, возвращаясь.

Больная? Девушка прыснула от смеха. Она не больная. Но так смешно! Ирина

закашлялась, в горле запершило от смеха.

– Вижу, все хорошо. Смех – первый признак стабильного состояния. Или…

психических отклонений, когда смех не в тему, – весело добавил он и посмотрел на

пациентку. – Какой вариант выбираем, Ирина Валерьевна? Первый или второй?

– Первый.

– Вот и отлично. Сейчас я введу внутривенно вам лекарство, станет лучше.

– Не станет, – сказала она и отвернулась. Воспоминания всегда появлялись быстро, не

давали шанса оттянуть этот болезненный момент, когда ты все вспомнишь. И боль начнет

свою кровавую игру с тобой опять…

– Станет, станет, – приговаривал врач, пуская по трубкам лекарство. – Милая, вы такая

молодая, красивая девушка. И нервное истощение! Где ж это видано? Еще и алкоголь

принимать, когда организм чуть ли не кричит о надвигающейся катастрофе.

– Пусть больше не кричит. Это неважно.

– Нет, важно! Я не психиатр, и не буду выпытывать, что у вас случилось. Просто знайте, здоровье – не единственное, чем можно пожертвовать, чтобы решить проблемы. Жизнь у

вас всего одна. Все решаемо, не нужно доводить себя до такого состояния.

– Ничего не решаемо. Его не вернуть, и он никогда уже меня не простит, – прошептала

Ирина, закрывая глаза. Лучше бы не приходила в себя.

– Простит, куда он денется. Сейчас позову его, и он сам вам все скажет. Что с вами?

Глаза девушки расширились. В смысле «сейчас его позову»? Джека?!

– Пульс участился. Что вас заставило нервничать? Ничего не пойму!

Мужчина открыл дверь и кого-то позвал. Ирина задержала дыхание. Если сейчас появится

Джек, значит, она, точно, сошла с ума. В палате появился Леша.

– Господи, какая я дура… – еле слышно прошептала она, и слезинка скатилась по щеке.

– Людочка, поправьте катетер, и оставим их наедине, – сказал врач и вышел, качая

головой. Пациентка находилась в ужасном состоянии.

Медсестра все доделала и тоже вышла.

– Не плачь, Ира. Все хорошо. Как же ты меня напугала. – Леша дотронулся до ее руки, но она ее выдернула.

– Не трогай руки убийцы, не отмоешь их потом.

– Успокойся. И посмотри на меня. Посмотри, Ира.

– Я не Ира. Не хочу быть Ирой. Она монстр! – Слезинки мокрыми дорожками

прорезали бледную, истонченную кожу. – Боже мой, Леш, что я наделала? Он же умирал

там… Все случилось слишком быстро, но мне хватило времени, чтобы сделать неверный

выбор.

– Ты – Зара, и, наконец-то, поняла это. Не беги от себя. Остановись. Хватит бежать. Ты

устала, я вижу. Просто, остановись.

– Я на краю. Толкни меня, дай уже упасть, – всхлипнула она.

– Ты можешь отойти от края, Ира. Сделай шаг назад. Останови эту кровавую бойню, жертв слишком много, и ты – среди них.

– Как ее остановить? Джек мертв, я убила его. Я никогда не хотела такой быть. Правда.

Клянусь. Это не судьба, Леш, это я такая, да? Зло всегда жило во мне. Ты был прав, мне

место в аду. Поскорей бы туда отправиться. И больше не мешать жить никому: ни тебе, ни

ему, никому…

– Ты не мешаешь мне.

– Не надо, не ври. Я знаю, что между нами все кончено, причем, давно. А может, ничего и

не начиналось, чтобы кончаться?..

– Может, и так. Только ты можешь знать, были ли чувства. Оставь правду при себе, мне

она не нужна.

– Ты уже перевез мои вещи? Или после выписки съехать из твоего дома?

– Мой дом – твой. И пока ничего не изменилось. Решай сама, когда тебе съезжать и

съезжать ли вообще.

– Съезжать. Ты ничем не заслужил «счастье» в лице меня.

– Этот вопрос мы обсудим позже. У меня есть новости. Комиссия вынесла решение по

тендеру в нашу пользу.

– По идее, это должно было меня обрадовать, – губы девушки дрогнули в нервной

улыбке. – Но, не радостно…

– Тендер станет официально и безвозвратно нашим только после подписания бумаг, —добавил Алексей.

– К чему ты это говоришь?

– К тому, что мы можем отказаться от него.

– Отказаться?! Ты с ума сошел? Мы так долго к нему шли.

– Не мы, Ира, не мы. Ты. Поставь точку – сама, своей рукой. Отдай ему этот тендер, и

все закончится. Он уедет, вы больше никогда не увидитесь.

– Какой смысл теперь давать заднюю? Уже поздно ставить точку, стоит многоточие.

– Я не буду ничего подписывать, пока ты в больнице. У тебя еще есть время. Подумай

обо всем. Это – реальный шанс.

– Да на что шанс? – взорвалась Ирина. – Получить скидку в аду? Убила старика, но

отдала тендер Максу? Так, да? Пусть черти посмеются!

– Ира, я сорвался с работы из-за этого происшествия, мне нужно идти. Но у меня для

тебя есть сюрприз. Думаю, он приведет тебя в чувство. – Леша наклонился и чмокнул ее

в лоб.

– Прости меня, Леш. За все. Я встану перед тобой на колени, когда поправлюсь. И буду

стоять до тех пор, пока ты не простишь меня, дуру.

– Тебя, дуру, я давно уже простил. Осталось тебе простить себя. Все, я пошел.

Выздоравливай, дорогая. Еще зайду.

Он ушел, а в дверь заглянул тот самый сюрприз. Маринка! Ирина широко улыбнулась, но

улыбка быстро погасла, когда подруга втянула за собой Стефана. А этот сюрприз был уже

не таким приятным.

– Привет! – Маринка аккуратно обняла ее. – Как ты? Лучше себя чувствуешь?

– Лучше я никогда себя уже не почувствую, – тихо сказала Ирина.

– Не надо, дорогая Зара. Зачем ты довела себя до такого состояния? Ну, зачем? Ты же

знаешь, что мы делим одну душу. Мне тоже плохо, так же, как и тебе.

– И тебя я обидела. Прости. Господи, днями перед всеми извиняюсь. Что со мной

случилось?

– Ты запуталась, очень запуталась. – Марина встала на колени у ее кровати и взяла

подругу за руку. – Я не обижаюсь на тебя, просто не могу. Я же люблю тебя.

– Я убила его отца, – заплакала девушка и посмотрела на Стефана. – Убила! А ты

говоришь, что любишь меня! Совсем больная! – Выдернула руку из руки Марины и

закрыла лицо ладонями, давясь слезами. Присутствие Стефана, как всегда, спокойного и

невозмутимого, еще больше добавило.

– Да, люблю. И всегда буду любить, – шептала Марина, гладя ее по голове. – Стефан

расскажет тебе все. Не плачь, а то позову доктора, он поставит тебе болючий укол.

Ирина слегка улыбнулась шутке про укол и перевела взгляд на Стефана. Если он сейчас

начнет читать ей нотации и винить в смерти Джека, ее сердце разорвется.

– Я дам вам поговорить, позовете, как закончите.

– Не уходи, Мариша. Ты можешь и должна слышать все, что он ни скажет.

– Хорошо. Я в уголке посижу, – сказала она и села подальше в угол, чтобы даже вздохом

не разрушить такой важный и откровенный момент. Момент, когда две половинки ее

жизни, наконец-то, найдут общий язык и сойдутся.

Стефан занял место на стуле, а Ирина с трудом отняла руки от заплаканного лица, но не

посмотрела на него.

– Прости меня, Стефан. Перед тобой я должна встать на колени – в первую очередь.

Всю жизнь я должна стоять на коленях.

Он видел, что, вот-вот, и отчаяние поглотит ее. Как бы он ни был зол или расстроен, человек всегда в нем брал верх. Ему было жаль ее, слезы, что текли по щекам, были

пропитаны горечью, а глаза полны раскаяния. Стефан сжал ее пальцы в своей руке.

Девушка замерла и подняла на него недоверчивый, испуганный взгляд, но сжала его

пальцы в ответ.

– Ты не виновата в смерти моего отца. – Ее глаза еще больше распахнулись, а пульс

застучал сильней. – У него не было таблеток в пиджаке.

– Нет, ты врешь. Тебе жалко меня сейчас, поэтому ты врешь. Он… он сам просил достать

таблетки.

– Видимо, забыл, что их не было. Макс рассказал мне об этом. Они утром торопились, и

отец не мог найти таблетки. Так и ушел без них…

– Нет…

– Да, Зара, да! Это правда. Иначе я бы не держал тебя сейчас за руку и, вообще, не

пришел бы сюда.

Слезы бежали ручьями по ее щекам, которые уже должны были размокнуть, столько она

плакала. Он свободной рукой вытер ей глаза, но она заплакала сильней.

– Не плачь. Все хорошо. У Джека был врожденный порок сердца, его время пришло.

– Боже, – всхлипнула она. – Боже, я… не знаю, что сказать. Будто в конце тоннеля

снова зажегся свет. – Она облегченно улыбнулась, а слезы все бежали и бежали по

щекам.

– Ну, не реви. Уверен, ты бы поступила иначе, если бы все можно было переиграть.

– Ты слишком хорошего мнения обо мне.

– Я правильного мнения о тебе, поверь. Хотя, Макс так же всегда говорит, – усмехнулся

он.

– Ты слишком хорошего мнения о нас обоих. Мы этого не достойны…

– Сейчас не об этом. Хватит себя принижать. Просто, знай, что ты не виновата в смерти

Джека. Прекращай загонять себя в могилу.

– Неужели ты приехал, чтобы сказать мне об этом?

– Почти, – встряла Маринка, подходя ближе. – Мы… собирались на свидание, когда

Леша позвонил и сказал, что ты тут. Стефан решил, что это будет правильным решением

– все тебе рассказать.

– Действительно, правильное решение. Самое правильное. Дайте, я вас обниму. Каждого, по очереди. – Она обняла Марину первой. – Люблю тебя, Маришка. И пусть я иногда

говорила, что одинока, знай, это не так. Я никогда не была одинокой. Только не с тобой, мое белокурое солнышко.

– И я люблю тебя, Зара. Повторю в сотый раз, любишь ты об этом забывать, – сказала

подруга и чмокнула ее в макушку.

– Стефан, – Зара протянула к нему руки. – И тебе спасибо. За все. Просто за то, что ты

есть – наша путеводная звезда. Без тебя мы бы все заблудились, к чертовой матери. И

прости меня за все, за каждое плохое слово. Не держи зла.

– Не держу, не имею такой привычки. Поправляйся, Ира… Или Зара? – подмигнул ей.

– Зара, – рассмеялась та и почувствовала, как слезы опять подходят к глазам. Но при них

она плакать не будет.

– Выздоравливай быстрей, милая! И замутим что-нибудь веселое втроем. Я буду ждать

тебя в нашем тайном месте, – тоном заговорщика произнесла Марина и взяла Стефана

под руку. – Мы пойдем, ладно? А то – поздно, времени мало остается.

– Конечно, идите. Пока! – помахала им рукой, провожая их взглядом. Когда Марина со

Стефаном скрылись за дверью, она позволила себе еще одну слезу облегчения. В ее мире

снова горел свет…

– Думаешь, она поправится? – спросила Марина, устраиваясь рядом со Стефаном на

диване и укрываясь пледом, хотя, с ним ей и так было всегда тепло.

– Уверен в этом. Она сможет. Зара сильная. Только сильные могут винить себя и

признавать свои ошибки. Только сильные люди могут быть готовы встать на колени.

Слабость, обычно, прячется за показной бравадой и равнодушием.

– Какой ты у меня умный. Всегда говоришь правильные слова, – восхищенно сказала

Марина и положила голову ему на плечо. – Я так люблю тебя. Спасибо за то, что ты

сегодня сделал. Не дал ей окончательно сойти с ума.

– Я сделал это, отчасти, и из-за тебя. Ведь, если Зара сойдет с ума, то и ты – тоже. Как я

буду без тебя? Я не протяну долго без солнца, – сказал он и поднял ее голову, заглядывая

ей в глаза. – Когда ты будешь греть только меня, Марина? Когда я смогу засыпать без

одеяла, и мне не будет холодно?

– Зима близится, все равно, замерзешь…

– Когда это я мерз с тобой, моя девочка? – взял в руки ее лицо. – Ты выжжена

раскаленным железом у меня на сердце, и оно вечно горит от одной только мысли о тебе.

А когда твои нежные руки просто касаются моей кожи, она плавится. Кровь застывает и

превращается в воду. Скажи, что я должен сделать, чтобы ты не отнимала своих рук от

меня? Что? Скажи, и я сделаю. Даже, если нужно будет отдать свою жизнь.

– Никогда не отдавай свою жизнь по пустякам, Стефан.

– Что ты сейчас сказала? Да ты – единственная, кто стоит моей жизни! Что опять

происходит?

Она на это только пожала плечами. Что происходит? Ничего хорошего. Скоро уходить, а ей

было так мало его…

– Он обижает тебя? Скажи честно. Просто кивни, и я убью его сию же минуту. Найду и

убью. Дело пяти минут.

– Успокойся. Все хорошо, – прошептала Марина и прикоснулась губами к его губам. —Хватит болтать.

– А я не болтаю, – ответил он ей в губы, перехватывая инициативу в поцелуе. – Я

серьезно тебя спрашиваю. Должна же быть причина, почему ты не уходишь от него? —Оторвался от нее. – В чем причина?

– Неважно, это все неважно сейчас. Мне скоро уходить, займись делом, сколько можно

чесать языком, – страстно сказала она, расстегивая блузку и распуская собранные в хвост

волосы.

Стефан зарычал. Она знала, как заставить его забыть обо всем и замолчать. Скинув

футболку, он повалил ее на диван и начал покрывать поцелуями шею.

– Мы еще вернемся к этому разговору. Но сначала я хорошенько тебя оттрахаю.

Марина вздохнула, заведенная его грубостью.

– Обязательно вернемся… О боже… – вздрогнула, когда его язык остановился перед

трусиками. – Ниже…

Глава 12.

Марина встала сегодня рано, с первыми лучами солнца. Довольно потянулась, ощущая

приятную слабость во всем теле, и села на постели, довольно смотря в окно. Осень сейчас

была в самом разгаре. Краски были самыми яркими, солнышко – самым лучистым. Еще

чуть-чуть, и листья опадут, и на смену пестрой осени придет белоснежная зима. По коже

пробежал холодок, она покрылась мурашками. Стало холодно от одной мысли о том, что

эту зиму она опять будет встречать одна. Без любимого мужчины рядом.

– Дорогая, ты уже встала? Доброе утро! – услышала она голос Вадима из-за двери. – Я

в кухню, тебе – чай, кофе?

– Кофе, любимый. И тебе доброе утречко! – ласково ответила Марина, хотя, сердце

предательски заскрипело.

Сейчас бы Стефана сюда, чтобы он зашел к ней в спальню в одном полотенце, мокрый

после душа… И сделал ее такой же мокрой. Девушка застенчиво улыбнулась, прикрывая

рот ладонями. Господи, его показная грубость жутко заводила ее. С ним она была согласна

на любые эксперименты, да, даже на ошейники и наручники, ведь он никогда не причинит

ей боль. Только она сама.

Марина встала с кровати, уже не чувствуя себя такой радостной и счастливой. Все было не

то, совсем не то, что она хотела. Да, с ней рядом жил красивый, успешный, сильный

мужчина. Но имя ему было Вадим, а не Стефан. Чертова жизнь. Спасает тебя, но за это ты

навсегда попадаешь в кабалу.

– Как спалось? – спросил Вадим, когда она появилась в кухне.

– Нормально. Ничего не снилось, и хорошо, – соврала она. Сны после встреч со

Стефаном всегда были яркими и такими волнительными…

– По-моему, ты кого-то звала во сне. Правда, я сам спросонья не понял. Бабайка снился, своего защитника звала? – Он обнял ее сзади, зарываясь лицом в волосы.

– Д-да, тебя. Бабайки эти… Приходят, пугают, – промямлила Марина и вывернулась из

его объятий. – Кофе пахнет изумительно. Спасибо.

– Подожди, кофе успеется. Я хочу с утра сладенького, – сказал Вадим и снова взял ее в

кольцо своих рук.

– В холодильнике есть торт…

– Не-ет, я хочу сладенького, которое, с утра, по дому ходит в коротких шортиках и

маечке. Догадалась? – Руки забрались под майку, и Марина вся съежилась.

–Так не пойдет, – слишком резко сказала девушка и оттолкнула его. – Мне надо в

ванную, я так не могу, – и убежала.

В ванной прислонилась к закрытой двери и закрыла глаза. Она ощущала себя

предательницей. И… не по отношению к Вадиму, по отношению к Стефану. Чужие руки

на ее коже, губы… Марина тряхнула головой. Нет, нет, нет. Она, как-нибудь, этого

избежит. А пока, на самом деле, примет душ и умоется.

Тем временем, на кухонном столе завибрировал ее телефон, извещая хозяйку о новом

сообщении. Вадим глянул на него, подозревая что-то неладное в этом сообщении, но

сдержался, не тронул телефон. Секунд через тридцать пришло еще одно сообщение. Он не

выдержал и открыл папку входящих. От Стефана. Ну, конечно. Рука сжала чашку с чаем, и

кипяток выплеснулся на кисть.

– Твою мать, – зло прошипел мужчина и поставил чашку на стол.

«Как встретила утро моя любимая киска?» Во втором сообщение вдогонку шли смайликипоцелуйчики.

– Гребаный детский сад.

Со стороны ванной комнаты раздался звук открывающейся двери, и оттуда вышла Марина.

Вадим быстро пометил сообщения, как непрочитанные, и отложил телефон.

– Освежилась?

– Да, душ с утра – залог успешного дня.

– Я тебе сделал новый кофе, торт ждет на столе. Приятного аппетита, любимая.

– Спасибо, дорогой.

Марина расположилась подальше от него с чашкой кофе и, первым делом, взялась за

телефон. Стефан должен был написать. Да! Два сообщения. Девушка открыла сообщения

и улыбнулась.

“Твоя киска пьет кофе сейчас в кухне… и очень по тебе скучает”, – быстро напечатала

ответ, порхая пальцами над сенсорным экраном.

«Как ОНА может пить кофе?»

«Фу, ну, ты и пошляк! ОНА только что вышла из душа. Где, кстати, вспоминала о тебе…

Струи воды… Ты понял.»

«О боже, я понял. Это был намек. Сегодня – секс в ванне.»

Марина издала еле слышный смешок, расплываясь в улыбке.

– Что смешного? Кто, кстати, пишет? – поинтересовался Вадим.

– Эм… рассылка от мейла, ерунда всякая. Просто смешно…

– Покажи. Мне ничего смешного не приходило, хотя, я тоже на мейл подписан.

– Ой, я удалила уже, – притворилась она и поставила беззвучный режим на телефоне.

– Ну, ладно. Я пойду на работу собираться. Ты сегодня работаешь?

– Конечно. Сейчас допью кофе и тоже пойду.

– Еще пришлют чего смешного, покажи, – улыбнулся он и развернулся. Улыбка исчезла, он недовольно поджал губы, желваки заиграли на челюсти. Пора было действовать.

Марина решила больше не подставлять себя дома, убрала телефон и пошла собираться на

работу. Возможно, сегодня получится встретиться со Стефаном, вечером… Она

мечтательно вздохнула и вытащила из шкафа черное, донельзя сексуальное платье.

Глубокое декольте, обтягивающее в нужных местах… До ванной они не дойдут. Девушка

закусила губу, предвкушая их встречу. На шею – пару капель духов Chanel, дорогие

украшения, туфли на высокой шпильке, с красивым подъемом. Волосы не стала собирать в

прическу, он любил видеть их распущенными.

Закинув телефон, кошелек, косметику и еще некоторые важные вещи в сумку, она вышла

из гардеробной. Внизу ее встретил Вадим. Черт, она думала, что он уже ушел.

– Прекрасно выглядишь, моя красавица.

– Спасибо, дорогой.

– Твой вид заставляет меня чувствовать сильное напряжение…

Марина покраснела, испытывая тошноту от его сексуальных намеков. Лишь бы другой

мужчина испытал такое же напряжение…

– Приглашаю тебя вечером в ресторан. Не пропадать же такой красоте в стенах офиса.

– Что? Нет, не надо. Я сегодня допоздна работаю. Давай, завтра?

– Марина, это твой салон. Ты можешь и не работать допоздна. Тем более, я так

соскучился по своей киске. – Вадим обнял ее сзади, кладя руки ей на ягодицы.

Киске… Фу. Марина закатила глаза. Ну, почему именно это слово он выбрал?

– Давай, все же, потом? Я как-то не планировала сегодня поход в ресторан…

– Ладно, не буду тянуть.

– О чем ты?

Не успела она и глазом моргнуть, как он упал на колено перед ней и протянул маленькую

черную коробочку.

– Выходи за меня замуж, Марина.

На ее лице пронеслись сразу десятки эмоций: от удивления до полного разочарования. Она

никак не могла собрать себя в кучу. Он… делал ей предложение?!

– Ты согласна, Марина?

– Я…

Нет, нет, не согласна! Она не могла сказать ему «да», никак. Но должна была…

– Я согласна.

– Так и думал, любимая. – Он открыл коробочку и достал волшебной красоты кольцо, с

переливающимися бриллиантами, и надел ей на палец. – Вы идеальная пара.

– Кто? – В голове все так же был бульон из хаотичных мыслей.

– Ты и это кольцо…

– Ну да…

Марина стояла, как истукан, и просто сверлила глазами кольцо. Сорвать бы его с пальца!

Как же быть теперь? Как же Стефан? К глазам подступили слезы.

– Не вижу радости, – холодно сказал Вадик, и она подняла на него взгляд.

– Я… я рада… Очень…

– И только попробуй еще раз меня опозорить – пожалеешь.

– О чем ты говоришь?

– Только попробуй еще раз с ним встретиться.

– С кем?

– С этим американским ублюдком! Если ты сорвешь мне сделку, я тебя не пощажу.

– О чем ты? Про что ты говоришь сейчас? Я ничего не делала…

– Тварь, – процедил сквозь зубы он и дал ей пощечину.

Марина задохнулась от неожиданности. Вадим схватил ее за волосы.

– Я знаю о каждой вашей встрече, даже в каких позах он трахал мою почти жену! Читал

все ваши сопливые смс-ки, знаю, для кого ты каждый день наряжаешься, и кого видишь во

сне. Если это увидят другие люди, тебе придет конец.

– Отпусти меня, – прошептала она, испытывая сильнейший страх перед ним.

Он отбросил ее от себя и произнес:

– Тебе мало того, что ты имеешь, неблагодарная сука? Мало элитного салона, дорогой

машины, брендовых шмоток, особняка и кучи денег? Что он тебе дал, чего не дал я? На

пару сантиметров член длинней?

– Я люблю его.

– Ср*ть я хотел на твою любовь. Уясни это. Забыла о нашем уговоре? Хер Шрайер ясно

дал понять, что подписание договора возможно только после моей женитьбы. Ты ему

нравишься, я с тобой не ошибся. Свадьбу сыграем зимой, раздражают слякоть и грязь.

– Что, если я откажусь?

– Да ничего особенного. Просто все узнают правду о тебе и твоей подружке.

– Нет…

– Да. Ты сама подписала контракт, что согласна на такие отношения. Бизнес превыше

всего. Мы изначально договорились, что я тебя обеспечиваю, даю тебе все, что нужно для

комфортной жизни, а ты – через какое-то время, в случае необходимости, становишься

моей женой.

– Ты ничего не говорил про компромат!

– А зачем мне о нем говорить? Мелким шрифтом внизу, на пятой станице.

– Урод…

– Можно и так.

– Ты блефуешь. У тебя ничего на меня нет.

– О, нет. У меня много чего есть. Успел сохранить, перед тем, как вся информация

сгорела в пожаре в «Шкатулке». Это Леша подстроил, да? Чтобы свою шлюху защитить.

– Заткнись. Ты же и Лешу подставишь тоже.

– Плевать на него. Спасибо, что познакомил с тобой, и пусть идет лесом.

Марина сжала кулаки от злости.

– Подонок!

– Окей. Можешь пока выбирать платье и все, что невесте надо, – усмехнулся Вадим. —Я на работу, киска.

Он ушел, а Марина зарычала от злости и досады. Сумка врезалась в стену, волосы готовы

были воспламениться. Урод, подонок, сволочь! Она поднесла руку с кольцом близко к

лицу, и слезинка упала на сверкающий бриллиант.

– Все хорошо? – спросил Алексей, заглядывая в комнату к жене.

Ирина убавила звук на телевизоре и высморкалась.

– Да, нормально.

– Нормально? Поэтому платок уже можно выжимать?

– Это все сериал. Хулио, все-таки, ушел от Марианны, – всхлипнула она.

– Чего?

– Не слушай меня. Простуда сделала свое дело, я лежу лужицей на кровати и смотрю

мексиканские сериалы. Почему я раньше не видела этот канал?

– Может, это и к лучшему? – улыбнулся Леша.

– Наверное, – рассмеялась она. – Не подашь апельсинку? У меня аллергия высыпет, точно тебе говорю.

Леша взял апельсин побольше и начал его чистить.

– Да я сама…

– Я не могу своей больной жене апельсин почистить?

– Можешь, – Ирина смущенно покраснела.

– Тогда я тебе еще парочку почищу, – подмигнул ей.

– Спасибо.

– Тебе больше ничего не надо? Если что, звони мне или Ангелине. Лекарства, еда? Что-то

еще?

– «Колдрекса» хватит. Есть кое-что, но ты не сможешь это для меня сделать… Маринку

хочу увидеть, но она не выходит на связь. Или отделывается от меня парой дурацких слов.

Чем я могла ее обидеть?

– Даже не знаю, дорогая. Подожди, может, занята. Уверен, все хорошо.

– Эх, ладно.

– И еще… – Леша замялся.

– Что?

– Мне нужно твое решение по тендеру, до конца месяца. То есть, уже через несколько

дней.

– Почему такая спешка?

Он опять замялся. Чувствовал себя мальчишкой.

– Ле-еш, что происходит?

– Анна пригласила меня в Париж, в гости.

– Классно. И дальше что?

– Я согласился, – твердо сказал он и посмотрел ей в глаза.

Ирина лишь усмехнулась и кивнула головой. Вот он, конец, которого она так долго и с

замиранием сердца ждала.

– Езжай, что я еще могу сказать. Ты же никогда не видел Париж.

– Ира, дело не в этом…

– Я знаю, в чем дело, Леш. Можешь не озвучивать. – Она отвернулась обратно к

телевизору, не показывая расстройства ни единым движением лицевых мышц.

– Не обижайся, Ир…

– Не обижаюсь. Я тебя поняла, абсолютно точно. Ты уезжаешь в гости, поэтому не

сможешь позже разобраться с документами. Гости – это хорошо, а гости из Парижа —еще лучше. А гости в лице красивых французских женщин…

– Ира!

– Да, да, ты ждешь решения по тендеру. Будет. Удачи на работе.

– Повернись ко мне.

– Не могу, – упорно твердила она, не имея желания смотреть на него. – Хулио, там, сейчас что-то важное сделает…

– Хулио, так, Хулио. До свидания, Ира.

Алексей, вздохнув, ушел. А Ирина продолжила бездумно пялиться на экран. Схватила

пульт и выключила телевизор. К черту Хулио, со своими страстями бы справиться. Она

отделила дольку апельсина и, поднеся ее ко рту, остановилась. Жизнь была похожа на этот

апельсин. Ее тоже можно поделить на дольки-отрезки. И сейчас одна долька почти отпала, и имя ей – Леша. Девушка задумалась о том, что же она испытывала в связи с этим. Она

была безмерно благодарна этому прекрасному мужчине за все, готова была отдать ему

многое в благодарность. Он, правда, спас ее. Но она никогда его не любила по-настоящему.

Просто потому, что у нее больше нет сердца.

Ревновала ли она его к Анне? Наверное, нет. Всегда тяжело сталкиваться с разрушением, которое ставит точку в твоей прежней жизни. Они давно все для себя решили – им не

место в жизнях друг друга. Так, пусть он будет счастлив. А она… она больше никогда не

будет заводить никаких отношений. Хватит портить жизнь себе, да и всем остальным

тоже. Черт, а так грустно.

Ирина развернула шоколадную конфету и поудобней устроилась на диване. Он уедет к

ней, а ей что делать? Съезжать? Опять перемены, смена мест… Только, как все будет, на

этот раз? Девушка хлопнула себя по лбу. Тендер! Надо было решить, что с ним делать.

Важное решение, которое никто за нее не примет. Что случится, если она оставит его? А

что, если отдаст? Станет ли Максу легче? И хотела ли она, чтобы ему стало легче?

– Черт, черт, черт! – крикнула она в подушку, закрывая ею лицо.

Она не была готова увидеть его, отдать ему тендер. Иначе, к чему все это было? Так

глупо… Принимать решения всегда сложно, еще сложней – нести за них

ответственность. Спустя два часа долгих размышлений, девушка, наконец-то, решила.

– Пусть боль закончится, – прошептала она, ища номер Макса в справочнике. Нашла, но

пальцы застыли. Звонить или нет? Ирина с силой надавила на экран телефона, собираясь с

духом.

Гудки, и никакого ответа. Позвонила еще несколько раз – все то же самое. На улице

стоял вечер, скоро совсем стемнеет. Она набрала Стефана.

– Привет. Где Макс, не подскажешь?

– Точно не знаю, но думаю, в каком-нибудь баре. Празднует еще одну «победу» с

тендером.

– Ясно. Можешь узнать, в какой, конкретно, забегаловке он находится? Это очень важно.

– В семь часов вечера?

– Да!

– Сейчас, перезвоню.

Он отключился, а девушка начала нервно грызть ноготь. Давненько у нее не появлялась

эта привычка. За него, что ли, волнуется?.. Телефон снова ожил.

– На Парковой. Сразу узнаешь, там одно такое место. Не совался бы я туда, на твоем

месте. Слишком много мешающих факторов.

– Какие факторы?

– Поздно. Ты – женщина. А там местечко – не очень…

– Ерунда. Спасибо, Стефан!

– Стой! Теперь ты мне помоги. Как дозвониться до Марины? Почему она не берет

трубку?

– Не знаю, честно. Я тоже не могу до нее дозвониться. Завтра вместе попробуем.

– Странно все это. Что с твоим голосом?

– Иммунитет ослаб из-за нервов, вот, чихаю и апельсины тоннами ем. Простуда.

– Выздоравливай!

– Конечно. Спасибо еще раз, Стефан. И пока!

Она быстро встала с кровати, сбрасывая плед и разбрасывая лекарства. Поднялась бегом

наверх, достала документы на тендер из стола Леши, кинула в сумку, флешку – туда же.

Надела черный свитер с горлом, джинсы, куртку и выбежала из дома. Уже совсем

стемнело, нужно было поторопиться, бар этот находился не близко. Минут через сорок, она подъехала к нужному зданию. Да уж, живописностью это место, явно, не отличалось.

Ирина зашла внутрь, на ходу теряя уверенность. Ладони резко вспотели, и ей захотелось

вернуться назад. Но отступать было поздно. Внутри была ужасная обстановка: пары

алкоголя забивали нос, вокруг носились байкеры, рокеры и еще непонятные личности.

Девушку замутило. Где же Макс? Она высматривала его среди этой пестрой толпы, но не

могла увидеть. Глаза зацепились за мощную мужскую спину. Он сидел за барной стойкой в