Текст книги "Возвышение Криспа"

Автор книги: Нина Князькова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

«Вполне похоже на Анфима, – подумал Крисп. – Как бишь сказал император той ночью, когда вызвал Криспа, занимаясь с Дарой любовью? „Ну что же ты остановилась, дорогая? Мне было так приятно!“

– А ты, по-моему, старался доставить удовольствие.., мне, – продолжала императрица. И умолкла, точно не могла в это поверить.

– Ну конечно! – Крисп почувствовал, как его переполняет жалость. – Чем лучше тебе, тем лучше и мне.

– Анфим так не думает, – сказала Дара. – Я таких, как ты, вообще не встречала. Да и где мне их было встречать? До сих пор у меня не было мужчины, кроме Анфима. До сих пор! – повторила она, наполовину гордясь тем, что отплатила хоть раз, императору той же монетой, которой он платил ей бессчетное количество раз, и наполовину изумляясь собственной дерзости.

– Мне пора возвращаться к себе, – произнес Крисп. Дара кивнула. Он встал с кресла, подошел к кровати и быстро поцеловал ее. Она улыбнулась ленивой, счастливой улыбкой.

– Я, возможно, вызову тебя еще, – сказала Дара, когда он был почти у двери.

– Надеюсь, ваше величество, – ответил Крисп, и оба они рассмеялись.

«Главное теперь, – подумал Крисп, ложась в свою кровать, – ничем не выдать себя завтра утром». Он прошел в этом смысле неплохую практику с Танилидои. И надеялся, что сумеет вести себя как ни в чем не бывало. Хорошо бы Дара тоже сумела.

Анфим ничего не заметил, так что они, наверное, справились неплохо. Криспу осталось только ждать, когда же в следующий раз среди ночи зазвенит серебряный колокольчик.

* * *

– Надеюсь, вы вполне благополучны, высокочтимый господин, – с низким поклоном проговорил Крисп.

– Вполне, почитаемый и почтенный господин. – Яковизий ответил поклоном не менее низким, после чего с облегчением опустился в кресло. – Вполне, хотя эта проклятая нога так и не поправилась полностью. Однако я пришел говорить не о ней.

– Я так и понял, – согласился Крисп, поднося Яковизию вино и креветки в горчично-пивном соусе. – О чем же вы пришли поговорить?

Перед тем как ответить, Яковизий быстро управился с креветками и промокнул губы и усы льняной салфеткой.

– Говорят, как только кончатся весенние дожди, начнется война с Макураном. – Он махнул в сторону капель, бьющихся об оконное стекло.

– Это давно не секрет, высокочтимый господин, – ответил Крисп. – Севастократор уже с осени муштрует солдат и проверяет амуницию.

– Я в курсе, благодарю тебя, – едко, как обычно, откликнулся Яковизий. – Я также в курсе того, на что Петроний почему-то закрывает глаза, а именно: есть все основания ожидать, что этой же весной Маломир двинется из Кубрата в поход. Я достаточно часто бывал в тех забытых Фосом краях и поэтому знаю, что там творится.

– Петроний не закрывает глаза на Кубрат, – медленно проговорил Крисп. – Честное слово. Но к войне с Макураном он готовился годами, и теперь, когда наконец все готово, он не хочет слушать ни о чем, что могло бы ее отложить. Вы сами-то с ним говорили?

– Не раз. Но он и вправду не хочет слушать. Петроний надеется, что заставы на границах удержат дикарей, «если они нападут», как он выразился. – Яковизий вздернул бровь. – А они нападут непременно!

– Но Петроний же в прошлом году заплатил Кубрату дань больше обычного, – сказал Крисп, пытаясь отыскать хоть лучик надежды. – Может, Маломир на этом успокоится?

– Его сиятельное высочество, возможно, так думает. Но Маломир не идиот. Когда ему дают деньги, он их берет. А когда он решит воевать, то будет воевать, и все! Кубраты любят драться, как тебе известно. Уж кому-кому, а тебе это известно лучше всех! – ответил Яковизий. Крисп встревоженно кивнул. – Наших сил на севере не хватит, чтобы остановить целую орду кочевников, – продолжал между тем Яковизий. – А насколько я знаю, они нападут всей Ордой. Это может быть весьма и весьма неприятно.

– Да уж! – Крисп подумал о своих племяшках, которых угонят в полон, как когда-то угнали его самого… если им повезет. А если нет… Он подумал о своей сестре, об односельчанах, о тысячах незнакомых ему людей – о том, что будет с ними, если им не повезет. – Но как нам заставить Петрония отложить поход на Макуран и укрепить север?

– Мне это не под силу. Благой бог свидетель, я пытался. Но ты, почитаемый и почтенный господин, имеешь влияние на его величество. Если Автократор отдаст приказ, даже Севастократор не посмеет ослушаться. – Яковизий хитро улыбнулся. – А поскольку, благодаря случайности судьбы и твоему прежнему положению, о котором я не дерзну упоминать, мне выпало счастье быть с тобой знакомым…

– Вы решили этим воспользоваться, – усмехнулся в ответ ему Крисп.

– Ну конечно решил! В конце концов, на что еще нужны высокопоставленные друзья?

– Я посмотрю, что можно сделать, – пообещал Крисп.

– Хорошо, – сказал Яковизий. – Я бы расцеловал тебя в благодарность, но ты, наверное, воспользуешься своим пресловутым влиянием и сошлешь меня за это на рудники. А потому я просто откланяюсь.

– Вы неисправимы!

– Надеюсь, Крисп! Благим богом клянусь – я очень надеюсь!

Крисп со смехом проводил своего бывшего хозяина до дверей императорской резиденции. Но когда Яковизий ушел, Криспу стало не до смеха. Его одолели тяжкие раздумья. Если он попытается помешать войне с Макураном, Петроний ему этого не простит. И неважно, какое влияние Крисп имеет на императора. Севастократор – человек куда более могущественный, и прекрасно это осознает.

* * *

– Ваше императорское высочество, – пробормотал Крисп, опустившись перед Петронием на одно колено и потупив глаза.

– Что еще за спектакль, Крисп? – нахмурился Севастократор. – Тебе ни к чему соблюдать со мной правила этикета! Все это зряшная потеря времени, а у меня его и так в обрез, если я хочу выступить на запад сразу после дождей. Поэтому говори, что хотел, и ступай!

– Хорошо, ваше сиятельное высочество, – сказал Крисп. Петроний нахмурился еще сильнее. Крисп сделал глубокий вдох и продолжил:

– Ваше сиятельное высочество! Когда вы так любезно помогли мне стать вестиарием, я пообещал, что скажу вам первому, если у меня возникнут сомнения насчет ваших действий. Сегодня я пришел сдержать обещание.

– Вот как? – Будь Петроний львом, он забил бы сейчас хвостом. – Ладно, почитаемый и почтенный господин, я вас внимательно слушаю! Говорите, будьте добры. – Теперь Петроний тоже заговорил официальным тоном – и с неприкрытой угрозой.

– Ваше сиятельное высочество! Вы уверены, что бросить все силы империи на войну с Макураном – действительно мудрое решение? Вы уверены, что оставшиеся войска смогут удержать северную границу? – Крисп рассказал о тревоге Яковизия по поводу Маломира.

– Ты не сказал мне ничего нового, – выслушав его, заявил Петроний. – К тому же меня это не волнует.

– А по-моему, это должно вас волновать, ваше сиятельное высочество! – сказал Крисп. – Яковизий вел дела с кубратами лет двадцать, если не больше. И раз он говорит, что они нападут, неужели вы рискнете северной границей ради западных земель?

– Если придется выбирать – рискну, – проговорил Петроний. – Западные земли богаче и обширнее той местности, что отделяет нас от Кубрата. Маломиру хорошо заплатили, чтобы он оставил нас в покое, да и граница не так уж оголена, как тебе кажется.

Крисп вспомнил тысячи солдат, прошедших через город Видесс в западном направлении. Тех самых солдат, чье присутствие удерживало кубратов от нападения. Маломир, естественно, заметит их уход.

– Это моя забота, – ответил Петроний, выслушав соображения Криспа. – Говорю тебе: кубраты не нападут! А если даже я ошибаюсь, их шайкам не удастся проникнуть глубоко за кордон.

– Я рад это слышать, ваше сиятельное высочество. Но предположим, что вы все-таки ошиблись, – не унимался Крисп. – Сможете вы прекратить войну с Макураном и отозвать солдат обратно на север? Это будет нелегко.

– Нелегко, – согласился Севастократор. – Но поскольку такой необходимости не возникнет, я не собираюсь зря ломать себе голову. И вообще, даже если ты прав, у меня есть способы дать кубратам укорот, можешь мне поверить!

Крисп скептически вздернул бровь:

– Не соблаговолит ли ваше сиятельное высочество рассказать мне об этих способах?

– Нет! Клянусь владыкой благим и премудрым, не соблаговолю! Послушайте-ка меня, почитаемый и почтенный господин… – Петроний, хоть и не был никогда слугой, прекрасно владел искусством превращать титулование в издевку. —…И послушайте внимательно! Я никому в Видессе не обязан давать объяснения, кроме разве что самого Автократора. А на сей раз я и ему объяснять не намерен. Я внятно излагаю, Крисп?

– Да, ваше сиятельное высочество. – Петроний явно не желает, чтобы этот вопрос ставили перед Анфимом, понял Крисп. – Но мне придется еще подумать, как поступить.

– Ты хорошенько подумай, Крисп! – Теперь в голосе Петрония звучало откровенное предупреждение. – Ты действительно хорошенько подумай перед тем, как тягаться со мной и выяснять, чье влияние на императора сильнее. Подумай также о судьбе Скомбра – хотел бы ты провести остаток дней своих в голой келье целомудренным монахом? Воздержание дастся тебе потруднее, чем евнуху, но это еще лучшее, что тебя может ожидать. Разозли меня как следует – и будет гораздо хуже. Не забывай об этом.

– Не забуду, ваше сиятельное высочество. – Крисп встал, стараясь унять бешено бьющееся сердце. – Но я также не забуду о том, что есть благо для империи. – Он откланялся. «Как бы там ни было, – подумал Крисп, – а сегодня впервые последнее слово осталось не за Петронием».

* * *

Листва сияла зеленью в веселых лучах весеннего солнца. Заливистые трели вернувшихся домой трясогузок и пеночек врывались в открытые окна императорской резиденции вместе с солнечным светом и нежным запахом цветущих вишневых деревьев, окружавших здание розовой кипенью.

Крисп отнес Анфиму с Петронием поднос с вином и пирожными, после чего задержался в коридоре возле комнаты, где они беседовали. В руках у Криспа была тряпка, и время от времени он действительно смахивал пыль с выставленных в коридоре раритетов, но, застукай его кто-нибудь здесь, любому стало бы ясно, что он подслушивает.

Автократор с Севастократором обменялись любезностями, а затем перешли к делу. Когда Петроний спросил о Даре, Крисп чуть не выронил тряпку.

– С ней все нормально, спасибо, – сказал Анфим. – Она выглядит нынче вполне счастливой.

– Вот и ладно, – ответил ему дядя. – Возможно, скоро она подарит тебе сына.

Протирая старинный шлем Царя царей Макурана, Крисп невольно улыбнулся при мысли о том, что шансы на зачатие у Дары в последнее время сильно возросли. Императрица частенько вызывала его к себе по ночам. Им приходилось соблюдать осторожность, но они старались не упустить ни единой возможности.

– Дядя! – сказал наконец после необязательной болтовни Анфим. – Возможно, благой бог подарит тебе победу в войне с Макураном – но можешь ли ты поручиться, что у нас хватит сил отбить нападение кубратов?

Крисп замер, бросив даже притворяться, будто вытирает пыль, и чуть не вывернул шею, стараясь не пропустить ответа Петрония.

Последовала долгая пауза. Наконец Севастократор сказал:

– Я не думаю, что в этом году нам грозят серьезные неприятности со стороны кубратов.

– Но они уже начали набеги, насколько мне известно. – Анфим зашуршал пергаментом. – Вот, тут у меня два последних донесения, одно из Имброса, другое с восточной границы. В них говорится о набегах дикарей, угнавших коров и овец. Мне такие известия не по нутру. Они меня беспокоят. – Как правило, плохие вести попросту не доходили до императора. Однако Крисп постарался, чтобы на сей раз дошли.

– Покажи их мне. – Последовала еще одна пауза, пока Севастократор проглядывал документы. Потом Петроний фыркнул. – Это же блошиные укусы, Анфим! Пограничные отряды запросто прогнали обе шайки.

– А вдруг они пойдут всей ордой? – не сдавался Анфим. – Тогда отряды не сумеют их сдержать.

Крисп кивнул. Ему удалось-таки вселить тревогу в душу императора.

– По-моему, это крайне маловероятно, ваше величество, – ответил Петроний.

– А по-моему, вероятно, и даже очень! – отозвался Анфим. – Раз уж кубраты начали набеги, они теперь не успокоятся. Я настаиваю, чтобы ты укрепил северную границу, отозвав назад часть солдат, переброшенных на запад.

На сей раз Петроний молчал еще дольше.

– Настаиваешь? – проговорил он в конце концов, явно не веря собственным ушам. – Ты настаиваешь, племянник? – переспросил он с такой интонацией, точно поймал Анфима на очевидной ошибке и ожидал, что император ее исправит.

Но Анфим, хотя и дрогнувшим голосом – да и немудрено, подумал Крисп, на собственной шкуре испытавший, что значит противостоять авторитету Петрония, – ответил:

– Да, я настаиваю.

– Даже если придется свернуть кампанию против Макурана? – мягко спросил Севастократор.

– Даже тогда, – уже более твердо проговорил Анфим. – В конце концов, Автократор я или нет?

– Конечно, Автократор, – согласился Петроний. – Меня просто удивляет столь внезапный интерес к военным делам. Я полагал, что в подобных вопросах пользуюсь твоим доверием.

– Пользуешься, дядя! Ты же сам это прекрасно знаешь! – заверил его Анфим. Крисп подумал, что император начинает сдавать позиции. Но тот продолжал:

– И тем не менее в данном случае мне кажется, что твой воинственный пыл лишает тебя обычной осторожности.

– Это ваше последнее слово, ваше величество?

– Да.

«Анфим, когда хочет, может говорить как настоящий император, – подумал Крисп. – Вот только хватит ли этого, чтобы заставить Севастократора подчиниться?»

С одной стороны, вроде хватило. Но не совсем. После очередной задумчивой паузы Петроний сказал:

– Ваше слово для меня закон, ваше величество. – Крисп прекрасно знал, что Петроний лжет; но понимает ли это Анфим? Размышления Криспа вновь прервал голос Севастократора:

– И все-таки, если позволите, я хотел бы предложить решение, которое даст мне возможность оставить армию на западе и в то же время связать кубратам руки.

– Что ж, говори, – осторожно промолвил Анфим, заинтригованный тем, как Петроний собирается решить разом две столь противоречивые задачи.

– Спасибо, Анфим. Я скажу. Ты помнишь банду халогайских наемников во главе с северянином по прозванию Арваш Черный Плащ?

– Да, помню. Это который навел шороху в Хатрише, да?

– В Татагуше, ваше величество. Так вот, я позволил себе спросить у Арваша, не согласится ли он за определенную мзду напасть на Кубрат. Если он согласится, Маломир будет слишком занят, чтобы чинить нам неприятности, а мы при этом не потеряем ни единого видесского солдата. Ну, что скажете?

Анфим явно заколебался. Крисп топнул ногой по мраморному полу. У Петрония и впрямь оказался в запасе план, причем план превосходный. Крисп почувствовал, что его обошли с тыла.

– Я должен об этом подумать, дядя, – ответил наконец Анфим.

– Конечно, только думай побыстрее, потому что как только распогодится, каждый потерянный для кампании день дорого мне обойдется.

– Я сообщу тебе о своем решении завтра, – пообещал Анфим.

– И на том спасибо, – весело согласился Петроний.

Севастократор поставил на стол свою чашу, потом отодвинул кресло и начал вставать. Услыхав эти звуки, Крисп рванул в соседнюю комнату: ему совершенно не хотелось сейчас встречаться с Петронием. Но то ли он не успел, то ли чересчур нашумел – словом, сразу вслед за ним в комнату вошел Севастократор. Крисп, как и полагалось по этикету, преклонил колено перед вторым человеком империи.

– Ваше императорское высочество! – сказал он, опустив очи долу.

– Смотри мне в глаза, почитаемый и почтенный господин! – потребовал Петроний. Крисп нехотя повиновался. Лицо Севастократора было сурово и холодно, голос – бесстрастен. – Я вышвырнул из спальни вестиария лису вовсе не для того, чтобы сменить ее львом. Я предупреждал тебя, причем неоднократно, что ты поплатишься за непослушание. Теперь мне остается лишь избрать тебе достойную кару.

– Я считал, что вы совершаете ошибку, оголяя границу с Кубратом, – упрямо заметил Крисп. – Я говорил вам об этом – и повторяю еще раз. Ваш новый план мне нравится немногим больше. Разве может нападение какой-то банды причинить серьезные неприятности такой большой стране, как Кубрат? Вряд ли. И вряд ли это удержит кубратов от набегов на Видесс.

– Татагуш вдвое больше Кубрата, однако налетчики Арваша годами ввергали его в хаос. – Петроний задумчиво глянул на Криспа. – То, что ты не пресмыкаешься передо мной, говорит в твою пользу. Со временем, набравшись опыта, ты действительно можешь стать опасным. Но я не дам тебе его набраться.

Крисп хотел было сказать, что Анфим защитит его от Севастократора, но передумал. Он сам знал, что это не правда. Силы воли у Петрония было гораздо больше, чем у его племянника. Рано или поздно, даже если Анфим ему запретит, Петроний нанесет удар. Анфим, возможно, потоскует немного по Криспу – до тех пор, пока не привыкнет к новому и безобидному вестиарию, который его сменит. Дара, наверное, будет тосковать сильнее. Но и она не сумеет помешать Петронию, обладающему практически неограниченной властью в городе Видессе.

Бежать? Если кто в империи и способен его выследить, так это Петроний. К тому же какой смысл бежать, лишаясь таким образом всех своих друзей и сторонников? Убить его здесь будет труднее, чем на какой-нибудь пустынной дороге. Нет, лучше он останется и попытается сделать что сможет. По-прежнему стоя на одном колене, Крисп бестрепетно посмотрел Петронию в глаза:

– Могу я подняться, ваше высочество?

– Валяй, – ответил Петроний. – Скоро все равно упадешь.

* * *

Крисп изо всех сил убеждал Анфима в несостоятельности намерения Петрония использовать против Кубрата банду Арваша вместо видесских солдат. Анфим слушал-слушал, а потом покачал головой.

– Но почему, ваше величество? – настаивал Крисп. – Даже если эти наемники перевернут весь Кубрат с ног на голову, кочевники все равно не оставят в покое ваши северные провинции.

Крисп специально подчеркнул слово «ваши», надеясь напомнить Анфиму, что империя принадлежит ему, – однако и это не помогло.

– Возможно, ты прав. Но большого ущерба они не причинят. С какой стати меня должны волновать мелкие пограничные стычки? Я разберусь с ними позже.

То, что Анфим называл «мелкими пограничными стычками», для Криспа было настоящим несчастьем. Интересно, как бы чувствовал себя Автократор, живи его сестра с мужем и племянники в непосредственной близости от кочевников? Но все, что не касалось императора впрямую, его не волновало.

– Ваше величество! – собравши все свое самообладание, спокойно проговорил Крисп. – Ведь вторжение, о котором вы говорите, можно предотвратить, попросту вернув на место войска. Вы и сами прекрасно это понимаете.

– Возможно, – согласился Анфим. – Но если я позволю Петронию развязать на западе войну, он на несколько месяцев оставит меня в покое. Представляешь, какие пирушки я смогу закатить, когда его не будет! – Автократор просиял, предвкушая будущие кутежи. Крисп попытался скрыть свое отвращение: так-то император решает вопросы войны и мира?! Но выражение лица у Анфима резко переменилось – таким серьезным Крисп его еще никогда не видал. – К тому же, когда дойдет до дела, – тихо проговорил император, – я не посмею приказать своему дяде отозвать солдат, которых он самолично муштровал день и ночь.

– Почему? – спросил Крисп. – Вы Автократор или нет?

– Сейчас – да, – ответил Анфим, – и я хочу им остаться. Предположим, я велю своему дяде не вести армию на Макуран. Тебе не кажется, что тогда он повернет ее против меня? А потом все равно пойдет воевать с макуранцами, но мне уж не придется устраивать веселых пирушек, упоминание о которых так тебя покоробило.

Крисп сконфуженно потупился. Немного подумав, он понял, что Анфим прав. Крисп изумился тому, как ясно император отдает себе отчет в положении дел. Когда Анфим хотел, он был способен на многое. Но, к сожалению, чаще всего ему было плевать.

– Спасибо, ваше величество, что поддержали меня насколько смогли, – пробормотал Крисп.

– Когда я считал, что переброска солдат на запад будет рискованной для северных границ, я был согласен спорить с Петронием. Но поскольку он нашел выход, который устраивает его и одновременно устраняет угрозу со стороны кубратов, почему бы не дать ему поразвлечься? Он же мне не мешает!

Крисп поклонился, понимая, что этот поединок с Петронием проигран.

– Как будет угодно вашему величеству, – сказал он любезно, насколько мог.

– Вот и славно! Я не хочу, чтоб ты дулся. – Анфим улыбнулся Криспу. – Особенно без причины. Давай-ка мы гульнем вечером всласть, чтобы отбить привкус этих скучных дел! Вот увидишь – мы оба почувствуем себя заново родившимися. – Улыбка стала еще шире. – А может, тебе больше нужна сегодня женщина, чем пирушка? Это нетрудно устроить.

Криспу и правда больше нужна была в этот вечер женщина, но только не из тех услужливых девиц, что развлекали гостей на Анфимовых пирах. Ему хотелось поговорить с Танилидой – выяснить, чем, по ее мнению, грозит ему проигрыш в схватке с Петронием. Но поскольку Танилида была далеко, можно было спросить у Дары. Хотя Криспу казалось, что Дара по-прежнему предана Анфиму – в конце концов, тот, в отличие от Криспа, был Автократором, – она определенно недолюбливала Анфимова дядюшку.

Но когда, как обычно, Крисп попытался удрать с гулянки пораньше, император его не отпустил.

– Я сказал, что не хочу, чтобы ты дулся. Сегодня ночью ты должен веселиться. – Он показал на скульптурно сложенную брюнетку. – Она сумеет тебя развеселить.

Нужная Криспу женщина была в императорской спальне, но говорить об этом императору он счел неразумным. Пару раз Крисп сходился с девицами на вечеринках, просто чтобы никто не заподозрил что-нибудь неладное. Но теперь он отказался:

– Я сегодня не в настроении. Лучше напьюсь в дымину.

Напиться – это, без сомнения, соответствовало представлениям императора о веселье.

– Я знаю, что тебе нужно! – воскликнул Анфим, выхватив у Криспа из рук хрустальную чашу. – Вот, тяни фант! Ты так долго их раздавал, что сам оказался обделенным.

Крисп послушно запустил руку в чашу и вытащил позолоченный шарик. Раскрыл его, развернул кусочек пергамента и прочел:

– Двадцать четыре фунта конского навоза.

Анфим рассмеялся так, что чуть было не выронил чашу. Усмехающиеся слуги вручили Криспу его выигрыш. Он посмотрел на смердящую бурую кучу и покачал головой:

– Да, денек выдался на славу!

* * *

Следующий день был не лучше. Криспу пришлось поприветствовать Севастократора, когда тот пришел к Анфиму за ответом. Потом пришлось проглотить торжествующую усмешку Петрония, после того как Севастократор вышел от своего племянника.

– Его величество благословил меня в поход на западные земли на этой неделе, – сказал Петроний.

«Еще бы не благословил! – подумал Крисп. – Иначе ты убил бы его, а голову водрузил бы на Веховой Камень посреди площади Паламы, на потеху толпе». Вслух он сказал:

– Желаю вам победы, ваше сиятельное высочество!

– О, я ее непременно добьюсь! – ответил Петроний. – Для начала пойду в Васпуракан; «принцы» – хорошие вояки, и они стекутся ко мне, поскольку хоть они и еретики, но в душе поклоняются Фосу и будут только рады избавиться от правления тех, кто молится Четырем лживым Пророкам. А потом – вперед, на Машиз!

Крисп вспомнил слова Яковизия о вечных войнах между Видессом и Макураном. Поход Петрония на Машиз будет легким и быстрым, если ему удастся привлечь на свою сторону бывших недругов васпуракан. Если нет – он мог продлиться дольше, чем надеется Севастократор.

– Желаю вам победы, – повторил он еще раз.

– Каким, однако, ты заделался лжецом! Ведь тебе на самом деле хочется, чтобы вороны склевали мое мясо. Боюсь, ты этого не дождешься. Вот именно – не дождешься. И в любом случае, как я уже говорил, ты понесешь заслуженную кару. Думаю, для этого тебе не придется ждать моего победного возвращения. Счастливо оставаться, почитаемый и почтенный господин.

Петроний решительно зашагал прочь. Крисп уставился ему в спину. Севастократор казался очень уверенным в себе. Что он намеревается делать: нанять банду головорезов и штурмом взять императорскую резиденцию? Но халогаи любую банду расколошматят одной левой. Подсыпать Криспу яду? Это вряд ли, ведь Крисп все трапезы делил с Анфимом. Или Петроний хочет заодно с Криспом избавиться и от своего племянника? Тоже вряд ли, по крайней мере сейчас, когда он получил долгожданное благословение.

Что же тогда остается? Да вроде как и ничего, подумал Крисп, если только удастся залечь на дно до ухода Петрония на запад. Севастократор, правда, мог подослать убийцу и оттуда, но Крисп не очень этого боялся: он чувствовал себя в достаточно хорошей форме, чтобы справиться с наемным убийцей-одиночкой голыми руками. Возможно, Петроний просто пытается запугать его и сделать более сговорчивым – а может, ярость его уляжется, пока он будет воевать на западе? Да нет, на это надежды мало. Петроний не из тех, кто способен забыть оскорбление.

Несколько дней спустя войска под предводительством Севастократора промаршировали к порту. Анфим тоже прибыл в туда и произнес жутко воинственную речь. Солдаты, приветствовали его радостными кликами. Патриарх Гнатий помолился за успех армии. Солдаты снова разразились ликующими воплями, а после стройными рядами отправились на паром, чтобы пересечь Бычий Брод – узкий пролив, отделявший город Видесс от западных провинций империи.

Крисп наблюдал за тем, как пузатые суда скользили по воде к западу; за тем, как они пристали к берегу; за тем, как крохотные фигурки солдат начали высаживаться на побережье напротив города; увидел яркий вспыхнувший луч на чьих-то доспехах. Возможно, генеральских, подумал Крисп; не исключено, что и самого Петрония. Несмотря на все угрозы Севастократора, на другой стороне Бычьего Брода он выглядел куда менее страшным.

Анфим, должно быть, подумал о том же.

– Ну что ж, – сказал он, повернувшись наконец и направляясь обратно к дворцам, – слава Фосу, город наконец-то мой, и никто больше не будет мне указывать, что я должен делать, а что нет.

– Я-то по-прежнему тут, ваше величество, – напомнил ему Крисп.

– Да, но ты даешь мне советы таким вежливым тоном, что я всегда могу от них отмахнуться, если захочу, – сказал император. – А вот дядю я ослушаться никогда не мог, как ни старался. – Крисп кивнул, далеко, впрочем, не уверенный в том, что Петроний согласился бы с таким утверждением. Севастократор, казалось, всегда был убежден, что племяннику плевать на его советы.

Но сегодня, избавившись от волка под дверью, Крисп решил повеселиться на вечеринке, которую устроил Анфим, «дабы заранее отпраздновать победу нашей армии», как он выразился. Крисп потягивал вино из большой золоченой вазы для фруктов, украшенной эротическим рельефом, – как вдруг к нему подошел охранник-халогай и похлопал по плечу.

– Там кто-то хочет тебя видеть, – заявил северянин.

Крисп уставился на него.

– Там – это-где? – тупо переспросил он. Охранник, в свою очередь, уставился на Криспа.

– Там – это там, – после долгой паузы ответил он. Похоже, из них двоих халогай окосел гораздо больше.

– Сейчас иду, – сказал Крисп.

Он почти уже подошел к дверям, когда в затуманенных мозгах мелькнула мысль, что в теперешнем состоянии ему не справиться даже с младенцем, не то что с убийцей. Крисп повернул было назад, однако халогай схватил его за руку и потащил по ступенькам вниз – не столько из злого умысла, сколько для того, чтобы самому удержаться на ногах.

– Крисп! – позвал чей-то голос из темноты.

– Мавр! – Крисп освободился от халогая и, спотыкаясь, устремился навстречу названому брату. – Что ты тут делаешь? Я думал, ты на том берегу Бычьего Брода вместе с Песронием и его квитой – то бишь Петронием и его свитой, – поправился он.

– Я был там – и сейчас же отправлюсь назад, пока меня не хватились. У меня тут шлюпка привязана неподалеку. Я вернулся, чтобы предупредить тебя: Петроний нанял мага. Я зашел к нему в шатер, чтобы спросить, какую лошадь приготовить на завтра, а они с колдуном обсуждали, как им тихонько от кого-то избавиться. Имен при мне не называли, но я думаю, они имели в виду тебя!