Текст книги "Играя плотью, не имея плоти"

Автор книги: Никон Арьин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

По пространству чума прошла легкая тенистая рябь. Мада отпил из фляги несколько больших глотков. Где-то неподалеку раздались человеческие голоса. Завелся движок флаера. Тихо прозвучали позывные коннекторного маяка. Из маленького металлического блюдца, стоящего на печи, вверх поднялась ровная нить ароматного дыма. Гулко залаяла собака.

– Ты должен узнать, что с тобой происходит, – продолжал шаман, – только потому, что ты хочешь знать, что происходит. Этого сейчас достаточно. Я ждал тебя все это время, хотя можно сказать, что у меня хватало и других дел, – старик уютно усмехнулся. – И все же ты – одно из самых главных событий в моей жизни. Странно говорить тебе это, когда вспоминаю, что ты видишь меня всего второй раз в жизни.

– Что-то происходит со мной, – сказал Илья.

– Что-то происходит с миром, – качнул головой Мада, – всегда.

Старик пошевелился и в его руке оказалась продолговатая колотушка. Она была сделана из кости какого-то животного и кроме черной полоски кожи на ней не было видно других украшений или знаков. Илья почувствовал, что вот-вот потеряет сознание.

– Сегодня ты видел большое стадо кора, которое погнали на запад, – Мада говорил, плавно кивая головой. – Сегодня ты сам прибыл сюда с запада. Это мужское направление и это хороший знак. Сейчас над тобой кружит обрядовая болезнь, знакомая каждому, кто родился в русле небесной реки. Тебе тяжело сносить ее присутствие. Ей тоже приходится нелегко. А раз это двойные усилия, то скоро будет результат усилий.

Илья снова лег на спину и стал глубоко вдыхать воздух, наполненный можжевеловым дымом. Мада продолжал:

– Сейчас тебе не важно понимать и запоминать, что я тебе расскажу. Важнее, чтобы ты понял последовательность, в которой я буду тебе рассказывать…

Где-то в неохватной надзвездной дали раскатом пронесся крик ворона. Мада говорил, совершая при этом череду специальных действий: он выплеснул из металлической кружки немного воды в сторону входа в чум, помахал ладонью над струйкой дыма, разгоняя запах по пологу, положил рядом с электропечью крупную желтую монету, просверленную столько раз, что она состояла из обода и самих отверстий.

– Три девятислойных мира – это то количество миров, которое человек способен запомнить своим телом. Настоящего пространства бесконечно много. Когда я камлал последний раз, некоторые духи были неспокойны и объединены. У Реки появилось мощное третье теченье и оно направилось вглубь, к корням дерева. Люди не помнят такого. Гыргоррамкын был потрясен. Они с трудом узнали свое отражение в речном потоке. Вагыргын существовал всегда, но появился впервые. Он пришел как тот, кого нет и не может быть… Нарисовавший мою левую руку, Вагыргын, знает о тебе больше, чем мы с тобой вместе. Он обладает достаточной силой во всех бесчисленных слоях… Существует Игра. Ее можно сравнить с виртуозной игрой на бубне. Наргынэн, Абсолютная Вселенная, создавала силу, игру и инструменты. У каждого своя роль и своя песня. Но истинный замысел ГЫРГОЛВАГЫРГЫНА – высшего – остается в тени. Может быть, потому что этот замысел так прост, или потому что иначе он мог бы нечаянно ослепить всех своих детей.

Илья не знал, происходит ли все с ним в действительности или это только его навязчивый болезненный бред. Мелькнула догадка, что он до сих пор летит в "Стерхе" на Землю и никак не может проснуться. Мелькнула и тут же исчезла.

– Все, что ты хотел узнать обо мне и о моей роли в Игре, – продолжил Мада, – можно узнать, всего лишь взглянув на меня. У меня не было земного отца, а мою мать не видел никто из живых. Меня нашли на равнине погонщики оленей. Чтобы понять, что я рожден в русле небесной реки мне пришлось заплатить левой рукой. Теперь я говорю тебе, что люди вокруг могут называть меня шаманом, но я знаю, кто я. Это содержалось в моем онго. Я – строитель Моста. Я строю в этой жизни мост между мирами. Эта постройка в конце концов будет выглядеть, как прекрасное величественное дерево. Я возвожу опору за опорой. В тот день, когда мне принесли новость о твоем рождении – была возведена первая опора. Когда я встретил твоего отца – вторая. Когда твой отец привез тебя на встречу со мной, я попытался разглядеть в тумане будущего, куда мне предстоит направлять следующий шаг. Вот и еще одна часть Моста готова. Я знаю только то, что мне дано знать и говорю только то, что можно высказать. Все, что я говорю тебе – это то, что Мост простирается доальше этой жизни. Он возводится для того, чтобы по нему прошел кто-то один, возможно, в двух лицах и, двигаясь с разных сторон навстречу друг другу. Чем будет эта встреча не знает никто, кроме ГЫРГОЛВАГЫРГЫНА, но сам он и есть это знание.

– По мосту идешь ты. Ты – костюм, в который одет актер и ты – актер, ты же и тот, кто придумал представление. Само представление и есть его зритель, – Мада сделал небольшую паузу и прислушался. – Ты должен выполнить свою роль на Земле. Ты больше не противишься выбору. Тебе осталось сориентироваться. Ты отличен от других людей – не лучше и не хуже, просто другой. Об этом узнаешь скоро от того, кто будет присутствовать в тебе новой частью. С тобой мы больше не увидимся здесь, но ты научишься определять места встреч. Два важных события уже входят в твой мир: тот, кто стал твоей новой частью и скорое путешествие в соседние миры. Мост – моя задача, об этом не волнуйся. Теперь послушай главное. Все вокруг – это карта. Воспринимай карту, и каждый новый ее кусок принимай, как должное. Игра, карта и Мост.

Илья ощутил экстаз невероятной силы. Его захлестнули эмоции, которых он не знал раньше. Слезы смешивались с кровью и радостным смехом оттого, что он теперь знал все. Равнина с клубящимися в небе облаками унеслась и потерялась во взгляде черных глаз, а сам этот взгляд стал последовательностью из девяти знаков, нарисованных на листке фольги. Надпись ясно говорила Илье о том, кто он.

* * *

Где-то во мраке прошла череда то ли световых искр, то ли коммуникационных помех. Затем он увидел лицо Клио. Так близко, что мог почувствовать ее дыхание. Она выглядела так же, как и в день ее визита к нему. Изображение было больше похоже на то, как мы привыкли видеть мир в снах, чем на картинки аватар из кибера. Воспоминание. Фантазия. Фантом. Нет, скорее это было воображением, обретшим самостоятельную жизнь. Клио была рядом, живая и осязаемая.

– Это… ты? – услышал Илья собственный голос.

– Илья, – со странной облегченностью в голосе сказала Клио. – Да, это я. Послушай, я не знаю, как тебе объяснить это все… Я сама еще не во всем разобралась.

– Ты где? – спросил Илья, внутренне радуясь тому, что так легко они перешли на "ты". – Что произошло там, в комнате отца?

– В этом все и дело. Я ЗДЕСЬ, понимаешь? Никогда не думала, что такое возможно. Послушай, у нас мало времени. Я сейчас нахожусь там же, где и ты. Это можно назвать внутренним пространством или воображением, или памятью, не знаю, да это и не важно. Мы можем общаться только пока ты спишь. Сейчас полярная ночь… там, у тебя, поэтому есть такая возможность. Я нахожусь в твоем сознании, при этом я вполне самостоятельно существую. Здесь все так необычно…

– Разве такое может быть? – изумился Илья.

– Ты же сам уже знаешь, что может.

– Ну, здравствуй, Клио, – сказал Илья и действительно почувствовал, что такой оборот удивил его, но не ошеломил и не вызвал шок, словно он уже долгое время неосознанно готовил себя к чему-то подобному.

– Илья, я теперь нахожусь в тебе и знаю гораздо больше, чем раньше. Произошло нечто, что переместило меня в эту область. Это связано с тобой и с появлением этого существа, Морбида. Понимаешь, я тогда не успела рассказать тебе, что там было с твоим спецгрифом. Я узнала об этом очень странно, от женщины-агента СБ… У них есть секретная информация…

– Клио, как ты? – с тревогой спросил Илья.

– Тут что-то начинает происходить. У меня есть к тебе большая просьба. Это связано с дальнейшими событиями. Сейчас я передам тебе информацию, которую получила от Антонины, агента Бюро. Это касается тебя. Свяжись немедленно с шефом агентства "Инфорбис" и передай эти данные ему. Скажи, что от меня. Когда о произошедшем с тобой в колонии узнают все, то это может серьезно изменить ситуацию. Ты сделаешь это?

– Да, – ответил Илья.

– Прости за этот деловой тон…

– Не волнуйся, я все сделаю. Как ты себя чувствуешь там? Это похоже на связь в кибере?

– Знаешь, мне кажется, что в этом…

Все бесшумно исчезло и Илья очнулся на холодном полу.

Илья вышел в снежную темноту, освещенную мертвенным светом прожекторов, немного постоял у тяжелой стальной опоры. Все напоминало удивительный сон, в котором так трудно узнать в себе себя.

Глубокий вздох. Облако остывающего пара мгновенно взмыло вверх и растворилось в пределах ярко освещенной тьмы.

* * *

– Эдик, мне нужен твой даттер, – сказал Илья, снимая унты. – Это срочно.

– Да, конечно, – Эдик выглядел все еще несколько обескураженным. – Что-то серьезное?

– Скорее срочное, – улыбнулся Курсов и прошел к шкафу с аппаратурой. – Это больше не секретно, и я думаю, что тебе было бы интересно послушать. Все равно это сообщение уже сегодня появится в Сети по всему свету.

– Илья, Мада просил передать тебе…

– Да, я тебя слушаю.

– … чтобы ты отправлялся в Бетпак. Он больше ничего не сказал, ты должен знать сам об остальном.

– Хорошо, я понял, – Илья одел на голову серебристую цепочку тиары киберсвязи. – Подключайся.

Киберпространство появилось, как всегда стремительно и бесшумно. Илья осмотрелся и увидел, что находится в комнате с яркими коврами на стенах и полу – той, которая снаружи выглядела избушкой, подвешенной перед хвойным лесом. На одной из стен висел бубен с бахромой и медвежья маска.

Вспыхнул и погас сигнал эмпатоканала. Эдик подключился к линии Ильи – эмпатоканал позволял обмениваться или считывать информацию с большим опережением скорости подачи текста, акустического сигнала или изображения. Эта импульсная технология была большим достижением нейрокибера, однако пользоваться ей решались немногие, хотя иметь к своему даттеру эмпатоканал считалось престижным и модным.

Рядом возникло изображение Эда, он сидел ближе к краю комнаты и смотрел в сторону Ильи. Курсов соединился с основным узлом "Инфорбиса". Появился фирменный желто-белый дизайн агентства, смахивавший на непрерывно движущиеся вокруг оси концентрические круги мишени. В диалоговом окне засветился поясной портрет молоденькой секретарши.

– Добрый день. Информационное коннект-агентство "Инфорбис". Слушаю вас.

– Доброй ночи, – поздоровался Илья. – Я за полярным кругом. Видите ли, мне срочно нужен шеф агентства, Анатолий Белоналивцев.

– Он сейчас занят, – холодно отозвалась девушка. – Вы можете оставить сообщение здесь.

Рядом с окном появилась еще одна минимишень, чуть более темного тона. Она раскрылась в панель приема аудиотекстового сигнала. Илья сообразил, что секретарша – искусственный интеллект второго поколения.

– Я не могу и не стану оставлять сообщение здесь, – ответил Илья и закрыл минимишень. – Это сообщение от Клио Велеховой, и если в ближайшие три минуты господин Белоналивцев не…

– А где Клио? – раздался голос, исходивший откуда-то сверху. – Вы кто?

Конструкт-секретарша исчезла, а вместо нее появилась половина лица полного мужчины лет сорока, одетого в дорогой синий костюм с золотым отливом. Другая половина окна была занята показом непрерывно плывущего справа налево городского пейзажа. Из-за крыш домов появилась на мгновение недавно обновленная Эйфелева башня. Шеф агентства ехал в своем гелио и был в кибере в мобильном полурежиме – еще одно красивое развлечение виртуального пространства.

– Клио попросила меня передать вам ее информацию относительно событий в трип-колонии, – Илья посмотрел Белоналивцеву в его водянисто-голубой глаз. – Сама она сейчас на связь выйти не может, могут возникнуть неприятности с СБ, вы же понимаете.

– Да-да, я вас слушаю, – пол-лица заметно оживилось. – Продолжайте.

– Эти данные содержались в ее серьге, сейчас вы убедитесь, что кодировка данных принадлежит дат-системе госпожи Велеховой. В свою очередь она завизировала во всех своих файлах кодировки СБ, которому принадлежали эти секретные данные. Я хочу еще раз попросить вас об оперативности и осторожности, извините, но никакой журналистской отсебятины быть категорически не должно, – Илья тут же, не оставив боссу "Инфорбиса" времени на парирование последней фразы, запустил передачу данных по эмпатоканалу.

Белоналивцев сейчас был без своего эмпато, поэтому прочитать полученное он смог бы только через минут пять, не раньше. Илья окончил передачу и услышал, как рядом тихо присвистнул от изумления Эдуард.

– Всего доброго и успехов, – сказал Илья появившейся триумфальной арке и вышел из пространства "Инфорбиса".

– Слушай, – ошеломленный Эдик прошелся по своей ковровой избушке из угла в угол, – это все – правда?

– Ты о чем? – спросил Илья с невинным видом.

– Ну, все эти навороты с экипажем "Стерха", с колонистами Соло, с твоим генетическим кодом.

– Не знаю, Эдик, правда это или нет, но то, что это не ложь – это точно.

Илья и Эдик посмотрели на возникшее в параллельном режиме окно телеканала "Меганевод". Диктор – молодой, чрезмерно приятный молодой человек – читал текст:

– … в районе космической аномалии, носящей название Курант. Станции и системы слежения зафиксировали необычайный по своим масштабам феномен, объяснения которому пока не может дать никто из ученых и аналитиков. Однако характер данного феномена сегодня, к сожалению, может быть узнан всеми представителями человечества.

На экран вышло изображение: съемки из космоса, произведенные космической станцией оперативного слежения "Камея-2". Среди черного, заполненного светом звезд пространства, разворачивалось циклопических размеров разноцветное светящееся, как экран, полотно. Постепенно изображение на нем становилось очень знакомым. Это была сцена появления Морбида на Бруклинском вокзале, снятая камерами слежения со стороны выхода на перрон. Картина была подвижной: монстр расправлялся с людьми, сминал роботов и корежил вагон, затем исчезал. После этого все повторялось снова в той же последовательности и без малейших изменений. Картина занимала пространство, сравнимое по размерам с площадью, ограниченной орбитой Сатурна. Станции локального слежения, расположенные вблизи Куранта воспринимали это изображение лишь фрагментарно – как скопление цветных светящихся пятен. "Камея-2" оказалась на минимальной дистанции в 600000 километров, откуда стала видна вся картина в целом.

– Выводы делать пока рано, – продолжал читать чужой импровизированный текст диктор. – Еще не собрана достаточно полная информация. Определенная связь с Морбидом, появлявшемся на Земле, очевидна. Очевидно и то, что это гигантское изображение носит, по всей видимости, информационный аттракторный характер, и само по себе пока не представляет прямой угрозы людям. Космоцентр сегодня приступает к разработке подробной исследовательско-навигационной программы по поводу событий на Куранте. Эта космическая аномалия в недавнем прошлом подарила Земле немало странных ребусов-загадок, ни одна из которых так и не была разгадана. Практического применения феноменам Куранта тоже не было найдено. Вполне вероятно, что нынешний сюрприз Куранта является еще одной из подобного рода головоломок, только лишь иллюзионом, загадочным образом отразивший одно из самых потрясающих событий нашего времени – появление монстра из киберпространства в реальном мире. Новый феномен Куранта условно назван исследователями Бруклинским полотном. Это полотно, по предварительной версии, имеет природу глобальных масштабов миража, оптического топо-эффекта, связанного с особым искривлением пространственно-временного континуума в данной аномалии. Пока же ясно только одно – подобного в истории Земли еще никогда не было…

* * *

Флаер тихо заурчал. Илья подошел к пологу Мады. Старый шаман стоял, опираясь на посох из прочного и легкого полихрома. Чуть поодаль переминался с ноги на ногу Эдуард. Курсов молча посмотрел старику в глаза. Что-то едва заметное проскользнуло в лицах обоих. Они простояли так, молча глядя друг на друга, несколько бесконечно долгих минут. Потом Илья повернулся и зашагал по снегу к флаеру.

Через пятнадцать минут полета над заснеженной бесконечной тундрой Илья опять увидел огромное стадо кора – оленей. На этот раз над животными кружил красный флаер с небольшим параболоидом на корме. У горизонта, на далеких холмах возвышалось несколько синоптических установок – длинные стрелы метеосуггесторов нацелены гирляндами габаритных огней в ночное небо. Север жил своей привычной жизнью.

Илья сам не заметил, как уснул. Ему приснилось, что он видит свое тело со стороны – он стоял среди черного пространства в ярко очерченном круге белого света. До его руки сзади кто-то еле слышно дотронулся. Илья резко обернулся.

– Здравствуй, – сказала Клио. – Это я.

– Никак не могу привыкнуть, – Илья встряхнул головой.

– Все прошло успешно? – спросила Клио так, как будто уже все знала и ей только требовалось услышать подтверждение.

– Да, я думаю скоро сообщение выйдет в эфир.

Клио кивнула и прошлась чуть вперед к темной границе.

– А ты можешь воспринимать, что происходит в реальном мире в данный момент? Например, в Сети или где-то в Лиссабоне, или в этом флаере, где я сейчас сплю? – при этих словах Илья рассмеялся. – Да-а-а…

– Именно сейчас – нет, не могу, – ответила Клио и обернулась. – Но через некоторое время просле того, как что-то узнаешь ты, я тоже получаю это знание. Нельзя сказать, что я существую только в такие моменты, как сейчас. Просто я еще не научилась помнить остальное, ну, то, что здесь есть, когда ты не спишь.

– Кажется, я понял, – Илья подошел к Клио. – Признаться, я не сразу поверил твоей информации из серьги. Надо же – у меня иное устройство генетического кода! 48 хромосом и другая конфигурация нуклеотидных цепей… Теперь совершенно ясно, отчего СБ питали к моей персоне такой пристальный интерес.

– И отчего они не посвящали в это тебя, – продолжила Клио. – Двадцать лет назад запретили практические эксперименты в генетике и евгенике клонов. Тогда, если помнишь, произошла серия неудачных опытов, возникла система взаимосвязанных вирусов, появилась опасность вырождения. Люди пошли по пути технологии и оставили генетические исследования только в здравохранении.

– А за мной решили пронаблюдать, еще не зная, на что я окажусь способен…

– Илья, я теперь знаю, что ты сам до последнего времени ни о чем подобном не догадывался.

– Наверное. Но, как только ты передала мне эти данные СБ, я сразу получил доступ к каким-то резервам своей памяти и там нашел дополнение ко всем этим сведениям.

– Подожди, что-то я еще ни о чем таком не знаю.

– Клио, это случилось двадцать минут назад, когда я прощался с Мадой. Я каким-то образом вдруг осознал, что…

– Постой, сейчас я продолжу! – с каким-то задором сказала Клио и чуть сдвинула брови. – … что являешься следующим шагом в эволюции человечества. Это называется… ПЕРЕХОД ИЗ ПОСЛЕДНЕГО КРУГА В ВОСХОДЯЩУЮ ТОЧКУ ШЕСТОЙ… шестой?

– Да, – тихо сказал Илья. – Шестой. Расы.

– Потрясающе, – Клио подпрыгнула и повисла в воздухе, легко раскачивая ногами. На ней было золотистое облегающее платье с длинными рукавами.

– Знаешь, – сказал Илья, любуясь ей. – Я скоро проснусь.

В этот момент флаер слегка качнуло вправо и Илья проснулся, стукнувшись головой о стекло окна.

– Шквал, – констатировал сидящий впереди пилот.

Машина была уже на подлете к Магадану. В свете далеких прожекторов появился огромный роботизированный угледобывающий комплекс. По магистрали продвигалась колонна тяжелых вездеходов.

Илья смотрел на этот мир широко раскрытыми глазами, уже не ставя перед собой бесконечных верениц вопросов. Все являлось отражением одной большой сути, и эта суть непрерывно разворачивалась ярким и насыщенным повествованием одной Великой Игры. В этой Игре смерть и жизнь были только одними из правил – далеко не противоположными друг другу. Каждый момент в Игре был подобен беспредельному зеркальному коридору: впереди – бесконечная иллюзорность будущего, позади – бесконечная иллюзорность прошлого, и только в той точке, где кто-то приставил одну зеркальную поверхность к другой существовал настоящий момент. Этот момент не был подвластен времени и мог быть рассмотрен с огромного множества разных сторон. Здесь находился третий глаз, третий мир и третья сторона плоскости

В Бетпаке был обыкновенный, немного туманный день. Илья находился в номере гостиницы "Дала Космо". Как и в прошлый раз ему удалось выйти из лайнера незамеченным. А в аэропорту его, тем не менее, ждали – Илья знал это. Он отлично рассмотрел шесть человек, демонстрирующих, насколько удачно агент СБ может выдавать себя за простого пассажира или работника порта. Остальные, с мощными парализаторами в руках сидели в нескольких машинах. В воздухе летало с десяток электронных мух – роботы слежения. Но даже эти сложные механизмы слепо пролетали перед лицом Курсова, не находя в окружающем их пространстве введенного в их память портрета.

"Теперь я здесь, в гостинице, – размышлял Илья. – Чтобы меня заметили люди из СБ стоит только захотеть этого. Тогда и произойдет следующее событие."

Агент СБ остановился с небольшим сканером в руке напротив двери номера. Трубка сканера вводила непосредственно в нервную систему агента ряд сигналов, которые давали общую картину просматриваемого помещения: кровать, окно, стол, в кресле кто-то сидит. Из гостиницы устранили еще ночью всех приезжих. Темный силуэт в кресле несколько поразил бывалого офицера группы захвата своими габаритами. Агент плотнее сжал сканер в ладони: в кресле сидел, безусловно, человек, но таких размеров, что оставалось неясно, как кресло под ним не расплющилось в жалкую лепешку.

Офицер осторожно спрятал трубку в карман своей куртки, быстрым отточеным движением достал импульсный пистолет, включил режим самонаводящегося разряда и взялся за металлическую ручку двери. В этот момент дверная ручка раздулась и приняла форму крепкого коренастого существа из металла, которое агент СБ все еще держал – теперь уже за совершенно неподобающее в данной обстановке место. Офицер смерил взглядом внушительной ширины коротышку – тот напоминал ужасно перекачанного ребенка, подобия широчайших мышц спины выпирали по бокам двумя блестящими полусферами. Ситуация начала выходить из под контроля. Ноги коротышки со стуком коснулись пола. Пластина с номером 18 на двери дернулась и, сорвавшись с места, с чудовищной силой впечаталась агенту в лоб. Офицер отлетел к другой стене, выронил пистолет и сполз на ковровую дорожку. На его лбу стала вздуваться багровая и прямоугольная шишка с отчетливым номером 81. Существо, выросшее из дверной рукоятки некоторое время стояло неподвижно. Затем стало плоским и высоким, руки и ноги беззвучно вошли в его корпус. Дверной номер 18 подскочил с пола и занырнул в стоящую посреди коридора золотистую доску, которая быстро и легко вошла в стену, как раскаленный нож в брусок сливочного масла. Послышался легкий шум – словно подвывание ветра и странный шорох, похожий на звучание детской погремушки.

Илья прошелся по своему номеру, присел на кровать. Откуда-то снизу, вероятно, с предыдущего этажа раздался гулкий звук, похожий на удар печати по бумажному документу, лежащему на дубовом столе. И снова стало тихо. Илья решил поторопить события и принялся одеваться – он захотел выйти на свежий воздух, немного подышать и позволить работникам СБ заметить его. Когда он подошел к двери своего номера, позади раздался знакомый шорох и легкое завывание ветра. Тени от занавесок на окне взметнулись по стене вверх. Илья не успел обернуться. Его голову с двух сторон сжали чьи-то ледяные лапы. Шейные позвонки захрустели от напряжения. В воздухе распространился запах озона. Илья в последний раз попытался вырваться и не смог – тот, кто его настиг обладал нечеловеческой силой. То, как легко и спокойно он проявлял эту чудовищную силу, напомнило Курсову неравный бой с Морбидом на кухне, в Москве.

Перед взглядом Ильи вместо входной двери, которую он только что видел поплыли ярко-желтые строки из цифр и непонятных символов. Когда знаки заполнили все зрительное поле, они превратились в сферическую огненную фигуру, внутри которой, хорошо заметный через межсимвольные интервалы, бешенно вращался сгусток вещества, напоминавшего деформированную каплю синего цвета. Как только Илья разглядел этот сгусток, тот выкинул в его сторону несколько стрел-щупалец. Эти щупальца покрыли Илью синей мелкой сетью. Потом сфера из знаков беззвучно, но очень ярко взорвалась и все стемнело.

* * *

– Четвертый, четвертый! – молодой агент склонился с микропередатчиком у губ над лежащим с раздутым лбом в коридоре офицером. – Девятый выведен из игры, я нашел его в коридоре на седьмом этаже. У него тут на лбу…

– Какого черта! – раздался в голове агента голос Первого. – Вызывай девятому медгруппу и бегом вниз! Тут такое начинается!…

Агент поправил на своем запястье браслет связи и ринулся в сторону лифтов. По пути вниз по внутренней связи агент слышал короткие восклицания своих сослуживцев:

– Ни хрена себе! Это что еще такое?!

– Валера, заходи со своими с фланга! Слышишь меня?

– Первый, первый! Объект перемещается к выходу!

– А-а-а-а-а-а-а-а твою ма-а-а-ать!!!

Когда агент выскочил из лифта в просторный застекленный вестибюль, там уже никого не было. Он побежал к выходу, высоко подняв пистолет и разворачиваясь правым плечом вперед. Как только он оказался снаружи, он чуть не налетел на трехметровую золотистую фигуру со множеством извивающихся конечностей. Из спины монстра выдвинулся молотообразный отросток и агент полетел обратно с изуродованной головой. Тело заскользило по гладкому полу вестибюля, пистолет закрутился у стены.

Морбид стоял у входа и, казалось, в раздумьи осматривался. Со стороны Космокомплекса показалось несколько бронированных тяжелых машин. Откуда-то из-за крыши гостиницы вынырнула стая боевых флаеров, сверкавших на солнце длинными узкими стволами излучателей. По площади рассредоточивались люди СпецБюро, охрана и патрульно-контрольные наряды.

Неожиданно с телом Морбида произошла странная трансформация. Он стал аморфным и приобрел зелено-бурый цвет. Через пару секунд от гостиницы в сторону Космокомплекса Бетпак двигалась внушительных размеров рептилия: огромные когтистые задние лапы совершали широкие шаги, длинное чешуйчатое тело чуть наклонено вперед, заостренный хвост со свистом рассекает воздух, голова, вся в рытвинах и слизистых темных бороздах, увенчана распахнутой пастью с многоярусной системой резцов и клыков, одна передняя перепончатая лапа свободна, а другая держит у плеча обмякшее человеческое тело в темной куртке и серых брюках.

– Первый, первый! Объект несет с собой человека…

– Какого человека, черт вас возьми?! Мне нужна вся информация!

– Идентифицирован как Илья Курсов. Похоже, без сознания.

Курсов на плече Морбида казался небольшим невесомым свертком или тряпичной куклой. Раздались первые выстрелы. Рептилия совершила огромный скачок и приземлилась около самой многочисленной группы захвата.

– Кто, черт возьми, стрелял?! – прокричал по внутренней связи голос Первого.

Но стрельба началась уже отовсюду и никто не мог остановиться. Морбид на ходу прижал тело Ильи к своему корпусу и издал низкий утробный рык. Фигурка Курсова погрузилась в чешуйчатое тело монстра, словно это была вода.

– Да он же проглотил его!

Два мощных лимонного цвета луча, пущенных с флаера, полоснули тварь по голове. Никакого результата это не дало. Последовавший за этим шквал выстрелов не причинил Морбиду никакого видимого ущерба. Правая лапа прижалась к телу, а потом резко пошла в сторону стрелявших, на глазах увеличиваясь в размерах. Агенты и солдаты разлетелись в стороны подобно игрушечным солдатикам, а рептильная конечность продолжала расти. Наконец, чудовищная рука длиной в сотню метров коснулась пристроек у здания гостиницы и они с грохотом развалились, подняв в воздух столб бетонной пыли. Огромная лапа, поглощая десятки боевых лучей, двинулась в обратную сторону. Несколько броневиков покатилось по плитам площади, давя вооруженных людей. Морбид поднял вверх голову и из его пасти вырвалась огненная струя, охватившая снизившийся для прицельной стрельбы флаер. Машина описала дугу, оставляя за собой след из черного дыма, и врезалась в разворачивающийся броневик. Раздался взрыв, отблеск которого окрасил стекла гостиницы оранжево-желтым, а затем черным.

Несколько солдат дали ракетный залп из мобильной передвижной установки. Блок блестящих ракет отпружинил от чешуйчатой шкуры чудовища и взорвался в сотне метров от него. Площадь заполнилась убитыми и ранеными. Морбид большим прыжком перескочил через груду дымящегося металла и побежал в сторону космодрома, на ходу превращаясь в гигантское округлое колесо металлического цвета. На его пути уже была установлена барьерная система "Капкан" – два энергетических блока на расстоянии трехсот метров друг от друга создавали в пространстве электроимпульсную сеть, готовую сомкнуться за спиной жертвы сплошной стеной из лазеров, вслед за этим должны были заработать направленные аэрозоли, способные парализовать любую нервную систему. "Капкану" не суждено было сработать – металлическое колесо вошло в зону действия установки и импульсная сеть разорвалась на тысячи синих искр. Оба энергоблока сразу же после этого превратились в пару луж расплавленного металла, а Морбид покатил дальше с удвоенной скоростью.

– Господи боже! – раздалось по внутренней связи СБ. – Да это дерьмо и впрямь неуязвимо!

– Включайте шум, – произнес надтреснутый голос Первого. – Все коннекторы! Если эта штука в самом деле виртуальный выродок, то мы сделаем ему полный аборт. Поживем немного без Сети… База три, готовы?

– Так точно.

– Пускайте!

Выстрелы стихли. Казалось и СБ, и войска ощутили, как по всему миру мгновенно изменился облик киберпространства. Орбитальные спутниковые коннекторы по единой команде выдали полосу информационного шума, заполнив весь кибер хаосом символов. А потом наступила виртуальная тишина. Сеть исчезла.

Все, кто был на территории Космокомплекса в Бетпаке, ждали, затаив дыхание. И тут прозвучало нечто. Клекот, раскатистый и пробирающий до глубины души. Звук напоминал многократно усиленный смех – язвительный и грозный хохот. Многие с ужасом зажали уши ладонями. Поднялся нешуточный ветер, принесший с северных сопок пыль. А потом стало видно, что Морбид никуда не исчез и не застыл, не распался на составляющие и не умер. Он перестал трястись от своего невероятного смеха, встал на ноги и спокойно подошел ко второму по счету "колизею". Резким ударом одной ноги монстр разнес двух больших роботов-погрузчиков, стоявших у портала. Трубчатая голова задралась вверх. Из "колизея" выходила в небо верхняя часть космического корабля "Локон" – черная носовая часть, белый корпус, ряд параллельных синих линий на бортах.