Текст книги "Непослушная игрушка"

Автор книги: Николай Воронков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Не зная, чем ей помочь, начал осторожно гладить её волосы. Да и какая может быть помощь? Три нападения за сутки, в которых мы только по невероятному везению остались живы. Тут и у железного человека нервы могут сдать. У меня вон тоже всё внутри заледенело. Был бы женщиной, тоже, поди, рыдал бы в три ручья.

Я чуть посильнее обнял Верону и она податливо прижалась ко мне, будто стараясь спрятаться от всего мира. Ещё немного поплакала, но постепенно всхлипы затихли, она пригрелась и уснула, а я ещё долго лежал, перебирая подробности этого сумасшедшего дня.

Дальнейший путь можно было назвать скучным. Дороги стали заметно лучше, людей больше, и мы теперь ночевали только на постоялых дворах. Только вот дорога через лес не прошла для нас бесследно – мы перестали улыбаться. И бессознательно всё время ждали нападения. За стол садились только вместе, а желающих познакомиться и поговорить встречали такими взглядами, что вокруг нас всё время было пустое пространство. Я выкинул заскорузлую от крови накидку, и внешне стал одним из наёмников. Но следов крови на одежде у меня было гораздо больше, чем у остальных. Люди это видели, чувствовали, и проблем у нас почти не было.

Вот только Верона почему-то стала нервничать всё больше. Постоянно была настороже, внимательно всматривалась в каждого встречного. И чем ближе к столице, тем больше было напряжение, как будто мы ехали не в самый большой и защищённый город, а снова хотели пересечь лес.

Забыв про всякую стеснительность, она хвостиком ходила за мной. За обеденным столом – рядом. Стоило вечером зайти в комнату, как тут же появлялась Верона и устраивалась у стола, на кровати. Но стоило мне лечь, как она тут же пряталась за меня. Мы почти не разговаривали, я никогда не раздевался, не мылся, но Верона с упорством маньяка жалась ко мне, как будто я… ну даже не знаю кто для неё. Засыпали мы по-разному, но просыпались всегда в обнимку. И это начинало меня беспокоить. Всё-таки она женщина, мягкая и приятная. А я вроде как мужчина, пусть и после травмы головы. Достаточно на миг дать слабину, забыться, и последствия могут быть очень даже предсказуемые…

Когда мы добрались до столицы, я сначала решил, что это очередная деревня. Но постепенно дома становились больше, улицы чище, народу больше. Верона указывала дорогу, и мы куда-то ехали, ехали, пока не добрались до красивого особняка с охраной у ворот. Верона сказала несколько слов, и её с поклоном сразу пропустили, да ещё и дали сопровождающего. А вот мы потом несколько часов маялись на улице. И не уехать, и не присесть толком, и солнце палит, и жрать уже охота. И вообще, куда она умотала? Если это её дом, то почему нас не зовут? Если чужой, то какая такая надобность с дороги, немытой, тащиться в гости к весьма уважаемым, судя по дому, хозяевам?

Я уже собирался устроить маленький скандал, когда Верона соизволила появиться.

Вряд ли её там кормили, но она резко переменилась. На лице проявилась какая-то успокоенность, что ли. И даже лёгкая улыбка появилась, как будто ей очень хотелось чем-то похвалиться, но она себя сдерживала.

Снова поездка по улицам, и вот уже въезжаем в ворота другого особняка. Заметно меньше первого, двухэтажный, но тоже очень даже ничего. Похоже, Верону здесь знали. Прислуга забегала, но Верона махнула на них рукой и повернулась к Текло.

– Вот я и дома. И он в вашем полном распоряжении. Можете отдохнуть, привести себя в порядок. Вам всё будет предоставлено.

Текло неожиданно смутился.

– Спасибо за приглашение, но мы привыкли к более простой обстановке. Если мы вам больше не нужны, то мы найдём, где устроиться.

– Ладно, – легко согласилась Верона – пождите немного.

Она ушла в дом, а мы остались у крыльца, не веря, что всё закончилось и нам теперь не надо оглядываться на каждый шорох. Текло подошёл ко мне.

– Чем думаешь заняться дальше?

– Чем? – вопрос поставил меня в тупик – Понятия не имею.

– Можешь присоединиться к нашему отряду. Работа всегда найдётся.

– Не, – хмыкнул я – мне этой поездки хватит надолго. Лучше я где-нибудь здесь попроще работу найду.

– Ну смотри. Если надумаешь, мы тебя всегда примем. Хотя… Тебе достаточно будет показать нож тварка, и тебя с радость примут в любой отряд. Если два – то в элитный.

– А если три – то в королевскую гвардию? – засмеялся я и удивился – я снова могу смеяться!

– Нет, – тоже засмеялся Текло – тебе просто не поверят. И будут бить кнутом как вора, вруна и мошенника.

Подошедшая Верона с удовольствием смотрела на нас. Отозвала Текло в сторонку и передала ему мешочек с деньгами. Текло мельком заглянул в него и удовлетворённо кивнул. Они ещё о чём-то пошептались.

Я решил, что на этом наши дороги разойдутся, и сунулся к Текло за своей долей, но Верона меня остановила.

– Гордан, я знаю, что у вас здесь никого нет. И снова предлагаю вам побыть у меня несколько дней и отдохнуть.

Предложение, конечно, заманчивое, если для одного. И взгляд у Вероны жалобно– зовущий, и перспективы волнующие. Но в груди вдруг колыхнулась злость. Со всеми этими драками я как-то забыл, что это всего лишь фильм в реальной обстановке. А Верона, скорее всего, приглашённая артистка. И кто-то сейчас радостно потирает лапки в предвкушении эротических сцен с участием героя-землянина.

Мир вокруг будто подёрнулся чёрным.

– Благодарю, леди Верона, но я не привык жить альфонсом. А заработанных мною денег хватит и на кров, и на постель, и… и на всё остальное.

Улыбка Вероны тоже померкла.

– Ну, что ж, вам решать. Возьмите – и протянула мне довольно увесистый кошелёк.

– Благодарю – я чуть отстранился – Свою долю я получу у Текло.

– Это не «доля», а в знак мой благодарности к вам.

Я на короткий миг засомневался, и Верона силком сунула кошелёк мне в руки.

– Да бери же, бесчувственный ты чурбан!

Стоявший неподалёку Текло подошёл, посмотрел на меня, на уходящую Верону, снова на меня.

– Дурак ты! – неожиданно бросил он.

– Может быть, может быть…

Но у меня не должно быть друзей, привязанностей и дома. От киношников я не спрячусь, а вот что я буду делать, где и с кем – пусть попробуют угадать и исправить.

Я небрежно перебросил повод своего коня Текло (не с собой же его таскать).

– Как насчёт моей доли?

Текло вздохнул, но не от жадности, а как бы сожалея, что такой дурак, как я, уродился. Молча отсчитал мне десяток серебряных монет.

Наёмники повернули направо по улице, а я задержался в воротах, оглядываясь по сторонам.

– Ну, здравствуй, столица! Как-то ты меня примешь?

Часть вторая. Столица

Несколько минут осматривался, хотя особого выбора и не было. Позади дом Вероны, направо отряд Текло, так что мне только налево. Неожиданно спину обожгло ощущение чужого взгляда, и я чуть было не схватился за нож. Но вражды и желания смерти вроде бы не было. Смотрели очень пристально, требовательно даже. Верона, что ли, не может успокоиться? Ведь до дому добрались, что ей ещё надо? Вот ни в жизть не поверю, что кому-то может понравиться то, во что я превратился. Грязный, обросший, противный. И вроде бы ни единого ласкового слова Вероне не говорил. Так что относиться ко мне хорошо она может только по указке и за деньги. Так зачем осложнять ей жизнь противной работой?

Улыбнувшись, я повернул налево. Дневная жара спала, и я с интересом оглядывался вокруг. И к новым реалиям надо привыкать, и найти тот кусочек пестрого мира, на фоне которого я не буду выделяться. Слиться с окружающими в одежде, в поведении.

В дороге особого разнообразия не было. Условно деля, было всего три категории – «водилы-дальнобойщики», «купцы-экспедиторы», «охрана-наёмники». Да ещё и дорога уравнивала. Ночёвки в лесу, на земле, костры и бандиты делали всех похожими. Простая практичная одежда, необходимый минимум оружия. Простые привычки и запросы.

А теперь оказалось, что жизнь этим не ограничивается. И женщин бывает много, и чистенькие они не только по праздникам. Навстречу попалась даже парочка очень симпатичных, в ярких платьях, но они предпочли меня не заметить. Судя по всему, я находился в богатом районе. У мужчин в одежде тоже наблюдалось некоторое разнообразие, но внятно объяснить его я бы не взялся. Для меня и раньше брюки от штанов отличались только наличием стрелок. Из верхней одежды отчётливо различу только пальто, куртку и пиджак. А вот внутри этих видов деление всегда было для меня загадкой. Не, разницу я чувствовал, но как это достигается? И вполне может оказаться, что здесь, как и у шотландцев на килтах, даже размер клеток, их цвет и чередование могут играть огромное значение. Так что самостоятельно выбирать себе одежду я не решусь. А то вдруг окажется, что я присвоил себе одежду герцога или местного изгоя. А это мне надо? Лучше перебраться в такой район, где я окажусь своим даже в этой одежде.

Двигаясь зигзагами, часа через полтора я всё-таки добрался до такого района. Народ попроще, дороги похуже, да и запахи появились не пойми что. То ли помои, то ли какое-то производство, где много мусора и вони. Но выбирать не приходилось. Да и не из чего особо. Дома стояли серые, обшарпанные. Маленькие лавки попадались, но вот гостиниц, в моём понимании, не было. Вскоре мне надоело ходить кругами, и я подошёл к мальчишке, который сидел на пустой бочке, разглядывая прохожих, и от скуки плевал по сторонам.

– Эй, пацан, где тут можно остановится переночевать?

Мальчишка кинул на меня взгляд.

– А что дашь?

– Могу по шее дать – усмехнулся я.

Пацан презрительно сплюнул уже мне под ноги.

– Да пошёл ты!

А вот это он зря сказал. Во всяком случае, мне, сейчас, и в таком настроении. Я сгрёб нахалёнка за шкирку.

– Могу твоё ухо подарить.

– Это как?

– Сначала отрежу, потом подарю. А могу и собакам выбросить. – Мальчишка задёргался, безуспешно пытаясь вырваться – Но я сегодня добрый, так что могу даже оставить их на старом месте. Ну, так что, покажешь?

Мальчишка задёргался сильнее.

– Ты чо, мужик, совсем свихнулся?! Да ты знаешь, на кого руку поднял?! Можешь считать себя трупом! Да я сам тебе уши отрежу! – и вдруг заорал – Эй, помогите, убивают!

Не успел я удивиться смелости и наглости местной шпаны, как сзади раздался грубый голос.

– Эй, ты чего мальца обижаешь?! А ну отпусти!

Я оглянулся. Троица весьма крупных парней надвигалась на меня с нехорошими улыбками.

То ли у меня за последний месяц характер испортился, то ли взгляды парней я понял не так, то ли стали формироваться специфические рефлексы, то ли всё вместе, но я сдвинулся, поставив мальчишку между нами, и приставил нож к его горлу.

– Да кто же его обижает? – удивился я – И не держу я его, пусть идёт куда хочет.

Воротник я, и правда, отпустил, но мальчишка, чувствуя нож у горла, сам попятился назад и упёрся в меня.

Парни притормозили.

– Ты, это… нож то убери.

– А с чего вдруг? – снова удивился я – Нож мой, что хочу, то с ним и делаю. И люблю я вот так, в согнутой руке, с ним ходить. А ты иди, мальчик, иди, а то тебя, наверное, друзья заждались.

Мальчишка чуть дёрнулся, но сообразил, что лишние движения и разговоры могут окончиться плохо в первую очередь для него.

– Да нет, дяденька, я лучше вас до таверны провожу, а то заблудитесь – и уже обращаясь к парням – Да ладно, проще сходить куда надо – при этом вроде как подмигнул парням.

На мгновение мелькнула мысль прирезать паршивца сразу – ведь до таверны он меня проводит, а потом вернётся и этим же парням адресок и расскажет. А им наверняка захочется разговор продолжить. Хотя, какие сейчас могут быть тайны? Если он меня куда и отведёт, то не дальше чем за две улицы. Для местных меня найти – раз плюнуть. Может сразу и этих прирезать, чтобы проблем не было? Опять же, какой смысл? Будут искать убийцу уже четверых. А, будем решать проблемы по мере возникновения. Полезут – убью, не справлюсь – сам умру. Всего и делов-то.

Отойдя метров на двадцать, я оглянулся. Парни смотрели на меня внимательно, но с места не двинулись. Ну и ладушки. Убрав нож, я пошёл за мальчишкой. Тот несколько раз провёл рукой по горлу, посмотрел на ладонь, будто хотел убедиться, что крови нет, потом зло глянул на меня.

– За нож-то зачем было хвататься? Я бы и так отвёл.

– Если бы отвёл, я бы и не хватался – равнодушно ответил я.

Некоторое время мы шли молча, затем мальчишка заулыбался.

– Как же ты теперь без ножа? А вдруг я сбегу?

– Беги – я не стал улыбаться в ответ – Сразу и проверим, не разучился ли я нож бросать.

Мальчишка помрачнел и молчал, пока не привёл меня к дому, который ничем не отличался от соседних. Ни вывески, ни толпы посетителей, ничего. Пацан правильно истолковал мой взгляд и нехорошо оскалился.

– Что хотел, то и получил – тебе сюда.

Усмешка мне не понравилась, но придраться пока было не к чему.

– Спасибо, что проводил.

Мальчишка оскалился и вовсе злорадно.

– Да на здоровье!

Я вошёл в указанную дверь и настороженно огляделся. На первый взгляд вроде всё нормально. Стандартный обеденный зал с десятком столов, стойка хозяина у двери во внутренние помещения. Чисто, аккуратно, только больно уж тихо. На звук дверного колокольчика вышел хозяин, уселся за стойкой и молча смотрел на меня. Я постарался принять скромный вид.

– Поесть и переночевать.

Хозяин продолжал разглядывать меня, и я даже засомневался – может он глухой? Но тот неожиданным басом спросил:

– Кто тебе показал дорогу сюда?

– Какой-то мальчишка на улице.

– Просто взял и показал?

– Я спросил, он показал. Что-то не так?

– Раз пришёл, то оставайся – хозяин не стал развивать тему.

Достал большой ключ и кивнул в сторону двери за спиной.

– Комната справа.

Уточнение оказалось очень «важным». В маленьком коридоре на втором этаже было всего две двери, так что я не запутался. Комната оказалась чистенькой, аккуратной, и на постели даже белела простыня. Только вот окна почему-то не было. Бросив своё барахлишко в угол, спустился вниз, получил большую порцию жаренного мяса и, неторопливо его жуя, попытался разобраться в своих впечатлениях. Странных впечатлениях. Вроде всё чинно и благопристойно, но как-то чересчур. Немногочисленные посетители сидели компаниями по возможности подальше друг от друга и вели негромкие разговоры. Несколько раз ловил на себе настороженные взгляды, но стоило посмотреть прямо, как все отводили взгляды. И это вроде ерунда, но все посетители имели те неуловимо специфические внешность и повадки, которые у меня ассоциировались с «блатными». Никто не орал, не матерился, не пьянствовал, но… Явно не «малина», но тогда что, место для «оперативок»? Ничего себе пацан мне удружил! Хотя, что с меня взять? Грязную куртку, заляпанную кровью? Хозяин её рассматривал очень внимательно, но купить не предлагал. Да и отбирать вряд ли будет. Я даже усмехнулся от такой мысли. Да и чем это место хуже любого другого? Хотел спрятаться – вот и спрячусь. Могут, конечно, и по каким-то своим причинам прирезать, но я уже столько раз брал у жизни в долг, что смерть сегодня будет ничем не хуже, чем завтра.

Успокоившись, я с удовольствием доел мясо, выпил стаканчик вина, поглядывая на соседей уже без нервозности. После сытного ужина потянуло в сон, потом возникла цепочка – спать – постель – простынь. Но она-то белая! И если я, как обычно, не раздеваясь, в сапогах… Удовольствие будет уже не то.

– Помыться бы и одежду постирать – обратился я к хозяину.

– Стирать сам будешь?

– Да лучше бы кому другому.

Хозяин кивнул.

– И ещё. У меня другой одежды пока нет, так что хорошо бы, чтобы к утру уже было готово.

– И это можно.

– А халат какой-нибудь найдётся, чтобы мне голым не ходить?

– И это можно.

Мыльня оказалась чем-то вроде большой бани. Деревянные стены, пол, дырка для стока воды. В одном углу большая печь с вмурованным котлом для горячей воды. В другом углу пара бочек с холодной. Посреди комнаты большое деревянное корыто. Ничего особенного и необычного. Я быстренько вёдрами натаскал воды, подогнал температуру так, чтобы только тело терпело. Скинул одежду прямо на пол, забрался в корыто и поплыл от удовольствия. Хорошо-то как! Как же я раньше не ценил возможность лежать вот так, в тепле и неге. Надо было месяц поспать у костра, на земле, провонять потом своим, лошадиным, грязью, чужой кровью и … лучше не вспоминать. С полчаса я просто булькался, наслаждаясь теплом. Затем настал черёд настоящего мытья. Роль моющего средства исполнял полукилограммовый брусок чего-то чёрного, запахом напоминающий хозяйственное мыло. Мочалки не было. Была только жёсткая щётка на длинной ручке. Я несколько раз провел ею по телу и на нём сразу появились красные полосы. Мазохисты здесь, что ли, моются такими щётками? Но со своим основным назначением она справлялась. Я морщился и охал, а вода в корыте стремительно покрывалась грязными хлопьями. После третьего захода я решил, что с меня хватит – и я вроде стал относительно чистым, и тело уже горело, и воды в корыте уже не было видно под слоем грязи. Если плюхаться ещё, то надо воду менять. Или уж вообще вылезать и сполоснуться из тазика.

Пока я решал про себя эту неразрешимую задачу, дверь открылась и в комнату уверенной походкой зашла парочка парней, с которыми я поцапался на улице. При виде меня они расплылись в улыбках, а у меня внутри … стало нехорошо. Голый, в ванне, без оружия, против двоих – похоже, я отбегался. Примерно то же подумали и парни. Один прислонился к косяку, перекрывая дверь, а второй вежливо поинтересовался.

– Ну, как водичка? Может, спинку потереть?

Хамить сейчас было вредно для здоровья, пришлось отвечать тоже вежливо.

– Да нет, спасибо, я уже помылся.

Детина хмыкнул и достал нож.

– Ну, тогда просто поговорим. А то как-то всё второпях, непонятки возникли.

Он что-то начал говорить про местные порядки, про местных авторитетов, про то, что придётся «отстёгивать», чтобы спокойно ходить по улицам и заниматься постоянным делом, какое бы оно ни было. А я пытался найти выход из этой ситуация. Можно вскочить, подёргаться. Но голому, на скользком полу, против двух ножей? А может и трёх, если ещё один ждёт за дверью на «стрёме». Своя одежда валяется на полу, нож я оставил наверху, в комнате. Из других вещей только полотенце, щётка и мыло. Против ножей. А почему бы и нет?

Я нашарил ногой мыло и подтянул его к себе.

– Слушай, – обратился я ко второму парню – полотенце подай.

Тот шутовски поклонился.

– Слушаюсь, ваше высочество!

Торжественно поднёс и небрежно уронил прямо в воду. Парни заржали, а я чуть не сказал им спасибо. Перебирая полотенце, заложил брусок мыла в середину, закрутил. Ну что ж, я готов. Щётка ручкой вперёд в левой руке, своеобразный кистень в правой.

Заметив, что я улыбнулся, парни резко сменили тон. Второй тоже достал нож, а первый приглашающе поманил рукой.

– Хватит нежиться, а то я смотрю до тебя не доходит, с кем ты связался.

Я послушно начинаю вставать, они видят у меня в руках только банные принадлежности, начинают двигаться ко мне… И тогда я ударил. Правому парню хлёсткий удар полотенцем пришёлся в висок, и тот беззвучно осел. Левый с недоумением посмотрел на него, отвлёкся, и я успел выскочить из корыта с другой стороны. Пошоркал ногами по полу, стараясь согнать воду. Вроде не так уж и скользко, теперь можно и повоевать. Первый парень не заставил себя ждать. Выставив нож, двинулся на меня, попутно просвещая меня об удовольствиях, которые меня ожидают. Но я только поморщился. Эх, парень, тебе бы у тварка хотя бы пару уроков взять, тогда ты может чего-то и стоил бы. Перехватывая руку с ножом, я пару раз швырнул его на стены, но он не желал угомониться. Тогда я проскользнул ему за спину и врезал полотенцем по затылку. Этого оказалось достаточно.

Я огляделся, переводя дыхание. Парни лежали неподвижно, у обоих вокруг голов расплывалась кровь. Я с некоторым сомнением оглядел полотенце. Вроде такая ерунда, но если внутри тяжёлый брусок, да если попадёт ребром или углом, да если со всей силы… На всякий случай проверил у парней пульс, но… Вот я и отмылся от крови, твою за ногу!

Хотел было сполоснуться из тазика, но вспомнил про возможного третьего. И действовали ребята чересчур нагло, как будто их кто-то страховал, да и на улице они были втроём. Взяв на всякий случай нож, подошёл к двери, протянул руку, а та вдруг резко распахивается, и в проём влетает третий парень.

– Чего вы возитесь, там…

Тут до него дошло, что что-то не так. Смотрит на своих, на меня, затем хватается за нож.

– Ах ты…

Договорить он не успел. Я просто резко присел и вогнал ему нож в промежность (встал он очень уж удобно), а потом под челюсть. На этом всё и закончилось. Трое валяются на полу, заливая пол кровью, а я сижу на табуреточке, и пытаюсь осознать – что же я натворил.

Первопричиной, наверное, послужила моя грубость с мальчишкой. Можно было помягче, может и не было бы этой разборки. Хотя… Не сегодня так завтра, не с этими так с другими. Они ведь тоже пришли не просто так «поговорить» втроём с голым мужиком в корыте. Был бы я привязан к кому-то здесь, был бы, наверное, посговорчивее. Стерпел бы поломанные рёбра, разбитую морду, и был бы счастлив, что так легко отделался. Но сейчас меня никто не сдерживает, я могу поступать так, как считаю нужным. Может это мой шанс – быть самим собой? Кто его знает. А то, что трупы, так я их уже столько здесь навалял, что тремя больше – уже не очень и страшно. Наверняка парней будут искать, начнутся новые разборки. Ну и ладно. Перееду в другой район. А если и там достанут, то ведь здесь принцип действий один и простой – бей первым, и пусть будет что будет!

Немного успокоив совесть, обмылся из тазика, накинул безразмерный халат, подозрительно напоминающий женский, и отправился к себе в комнату. Проходя мимо хозяина, зацепился за его немного удивлённый взгляд. Удивлён халатом или тем, что я жив? Облокотившись на стойку, постарался говорить небрежно.

– Я грязное бельё в мыльне оставил, пусть прачка займётся.

Хозяин кивнул.

– Я скажу.

– И ещё. Я там немного намусорил, пусть сначала мужики приберутся. И вы бы приглядывали получше, а то у вас много швали таскается без присмотра.

Хозяин не ответил, разглядывая меня. Не дождавшись ответа, я молча повернулся и ушёл к себе. Первым делом достал пару ножей (свой и тварка), подпёр дверь столом, и только после этого позволил себе немного расслабиться. Твою за ногу! Когда же у меня будут спокойные дни и приятные ночи? Или никогда?

Немного успокоившись, решил ещё раз прикинуть ситуацию. Что мы имеем? Предположительно воровской притон. Я убил троих. Что теперь будет? Наверняка разборки с итогами в виде трупов происходят здесь и без меня. Теперь всё зависит от местных правил. Признают ли мою защиту обоснованной, какие после этого последуют санкции. Трупы я не прятал и фактически отдал свою судьбу во власть местных хозяев. Может это им понравится, а может и нет. Возможно, именно в этот момент и решается моя судьба. Что я могу предпринять? Бежать? Даже не смешно. Покажу свою слабость, да и ночью, по воровскому району? Немного драться я умею, но здесь мне ничего не светит. Я просто не успею понять, из-за какого угла прилетит нож. Значит надо оставаться на месте и не дёргаться. Дверь я подпёр, но почти гарантия, что где-то в стенах есть и тайный ход. Ну не могли хозяева не предусмотреть и подобный вариант. Уж наверняка я не первый, кто оказался в этой комнате без окон. Хотел было сразу же проверить стены, но одёрнул себя – любой стук сразу услышат, посчитают слабостью и…

Единственное, что я посчитал сравнительно уместным – это снова достать свой нож и снова начать его точить. Если меня подслушивают, то будут знать, что я не сплю, что я настороже, что лезть ко мне – значит потерять как минимум ещё одного.

Так я и провёл свою первую ночь в столице – на белых простынях, в женском халате, точа нож. Были и приятные моменты. Я остался жив и наконец-то стали немного заметны мои труды над ножом. На лезвии появились небольшие пятнышки полировки, синие точки теперь усеяли всю поверхность, а ножом можно было бриться.

Когда раздался вежливый стук в дверь, я насторожился. Пришли за мной?

– Кто там?

За дверь послышался женский голос.

– Господин, ваша одежда готова.

Стараясь не шуметь, оттащил стол в сторону и открыл дверь. Момент был напряжённым – то ли на меня сейчас бросятся, то ли неизвестно что. Но за дверью действительно стояла полноватая женщина, причём, что приятно, одна, и в руках держала мою одежду.

Женщина уже давно ушла, а я всё ещё прислушивался, пытаясь обнаружить засаду, крадущихся убийц. Приятной неожиданностью стало и то, что одежда была чистой и сухой. Прошло не более восьми часов, и как женщина умудрилась не только постирать, но и высушить одежду? Мне в голову приходил только вариант с утюгом. Но ведь ещё и кожаная куртка стала почти чистой и больше не воняла. Вот это точно было выше моего понимания.

Быстренько переодевшись, я решил больше не испытывать судьбу. Прихватив вещи, спустился на первый этаж, подошёл к стойке, открыл рот и… обратил внимание на взгляд хозяина. Оценивающий, холодный. Видимо, ещё не всё закончилось, и я решил не рисковать.

– Завтрак, пожалуйста.

В глазах хозяина появился лёгкий интерес.

– Что-нибудь особенное?

– Да нет, несите что есть, я не привередливый.

Может мне показалось, но хозяин воспринял мои слова как-то по-своему.

Стараясь не испортить благожелательный настрой, я ел очень медленно. Подходя к стойке, никак не мог придумать, как же мне уйти, не потеряв лицо. Потом просто выгреб всё своё серебро из кармана и аккуратно положил на стойку. Хозяин вопросительно посмотрел на меня. Я постарался говорить небрежно.

– Мне необходимо уехать по делам.

– Здесь слишком много.

– Это за беспокойство, которое я вам доставил.

Хозяин усмехнулся.

– Ребята погорячились. Да и ты тоже. Но всё было сделано тихо, без неприятных последствий для остальных, поэтому решено оставить всё как есть. Думаю, через пару недель никто и не вспомнит об этой разборке. Так что заходи, для хорошего бойца работа всегда найдётся.

Я позволил себе немного улыбнуться.

– Буду иметь в виду.

Примерно через час я успокоился окончательно и решил, что виноват в произошедшем всё-таки я, козёл. И кому-то пришлось очень постараться, чтобы я выбрался из этой переделки живым. И что надо иметь совесть и вести себя с людьми вежливо. И ещё, что мне нужно жильё. Правда, я сейчас без копейки, истратив в один момент всё нажитое непосильным трудом. Что теперь? Снова искать работу, грабить кого-то или продать что-нибудь ненужное? Тут я повеселел – у меня ведь есть ножи тварков!

Чтобы не шариться по улицам, решил спросить у первого встречного с мечом у пояса о ближайшей оружейной лавке. Тот окинул меня презрительным взглядом.

– Кому-то и кухонный нож оружием покажется.

Мне бы, дураку, промолчать, но меня такое пренебрежение мгновенно взбесило, и я ляпнул:

– А у кого-то и меч не лучше кухонного ножа.

Мужик почему-то обиделся, побагровел и потащил меч из ножен. Пришлось его аккуратненько вырубить, посадить на ближайшую лавочку, и быстренько сматываться, проклиная себя за язык и неумение держать собственные обещания.

Лавку я всё-таки нашёл и довольно быстро. Заметил вывеску с двумя мечами, зашёл и оказался в мечте любого мальчишки. Стены, стеллажи, прилавки были просто завалены сотнями колюще-режущих предметов. Хозяин, заметив моё состояние, довольно улыбнулся.

– Ищете что-то конкретное?

– Да нет, – я с трудом отвёл взгляд от полок – скорее, хочу прицениться. В первую очередь меня интересуют хорошие ножи.

– Какой суммой располагаете?

– Никакой. Я хотел бы продать нож, но не продешевить.

Хозяин чуть сморщился.

– Ну, давайте посмотрим, что там у вас.

Я пошарил в сумке и, не глядя, вытащил один из ножей. Хозяин небрежно взял его, начал смотреть, потом его что-то заинтересовало.

– А зачем вы почистили клинок?

– Я? Ничего не чистил.

– Ну как же, ножны в крови, а клинок чистый.

– И что?

– Так не бывает, чтобы тварк погиб, никого не прихватив с собой.

– Ну, извините, я этого не знал. Следующий раз испачкаю в крови специально для вас. Сколько вы за него дадите?

Мужик снова осмотрел нож.

– Ножны повреждены, клинок без следов крови. Не подделка, но вызывает подозрение, каким образом нож попал к вам. Так что больше сотни не дам.

– Сотни чего?

– Золотых, разумеется.

Я даже ошалел от такой фантастической суммы.

– Согласен!

Хозяин тут же отсчитал мне сотню, я собрался уже уходить, как он вдруг спросил:

– Вы не знаете ценности ножа, соглашаетесь на первую предложенную сумму. Такое впечатление, что вы его где-то случайно украли, а теперь торопитесь от него избавиться.

Вообще-то, это не его дело. Сам признался, что заплатил по минимуму, а теперь ещё и вопросы начал задавать. Можно послать подальше, но лучше, наверное, объясниться, пока он местных стражников не позвал.

– Тороплюсь, потому что у меня сейчас нет денег. Клинки добыты честно, в бою. А не торгуюсь – потому что мне это не интересно. Когда снова понадобятся деньги, минимальная цена будет известна, так что я в любом случае в накладе не останусь.

– Вы сказали «клинки»?

– И что?

– А можно посмотреть остальные?

– А вы не будете говорить, что я вор и врун?

Хозяин поджал губы, но промолчал. Разложил все ножи на прилавке и стал их исследовать ещё более внимательно. Про чистые клинки он ничего не сказал, но теперь его поставили в тупик целые ножны.

– А с ними что не так? – начал заводиться я.

– Скажите честно, как были убиты эти тварки?

Я положил свой нож на прилавок рядом с остальными.

– Вот этим.

Снова продолжительное рассматривание, потом хозяин вдруг с размаху ударил моим ножом по столешнице, и тот вошёл по рукоятку. Эффектно, конечно, но с той силушкой, которая чувствовалась в оружейнике, он мог бы сделать подобное и своим кулаком. Посидев в задумчивости, зачем-то порезал себе руку маленьким ножичком, типа перочинного, и поднёс руку к моему ножу. Капли крови поплыли по лезвию и вдруг начали как будто впитываться в него. Через несколько секунд лезвие снова стало чистым. Вот этот фокус мне понравился, хотя, как оружейник это сделал, я не понял. Тот стал совсем задумчивым.

– Если нож впитал кровь троих тварков, то удивляться не приходится.

– Чему?

– Его силе.

– А как он вообще это делает?

– Я только слышал о подобном, но сам с таким столкнулся впервые. Видишь вот эти синие точки? – я кивнул – Это один из признаков. Был в древности род «Золотых драконов», мужчины которого были интуитивными магами и могли творить невероятные вещи, в том числе и подобные ножи. Считалось, что род иссяк. Но нож, судя по всему, сделан совсем недавно. Значит, кто-то из драконов возродился – он помолчал – Даже не буду спрашивать, откуда он у вас.