Текст книги "Трол Возрожденный. Тетралогия"

Автор книги: Николай Басов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 69 страниц)

Глава 18

Как ни связывался Ибраил с Нишапром, как ни пытался помочь ему Трол, ничего из этого не вышло. И поход в мир Яйца пришлось устраивать вслепую. Так уж получилось, что ему действительно уже на следующий день доложили, что канаты, способные выдержать до двадцати тонн груза, заказаны и скоро их доставят в Дотимер, что корабль взялись перестраивать, что уже скоро будут срублены недостающие механизмы – лебёдка, поворотные барабаны и кое-что ещё, предложенное Корком. Даже каменные лотки, которые, кстати, вызвали у мага самые большие опасения, пробуют заказать в одной из местных каменоломен. Тогда Трол вместе с магом решил, что им в Дотимере делать нечего, и оба отправились на разведку.

Переход на этот раз получился у него хуже, чем всегда. Настолько хуже, что он, несмотря на все свои тренировки, так и не сумел отвлечься от боли и муки, которые, как обычно, навалились на него в магических коридорах, состоящих как бы из влажноватой, почти живой ткани, но упругой и жёсткой в основе, словно они шли по сырому, невероятно плотному мху, растущему на каменных стенах.

Как всегда, у него довольно быстро упало зрение, пропал слух, чувство ориентации, и он прилагал сумасшедшие усилия, чтобы всё-таки видеть перед собой Ибраила, а они всё шли, шли… Потом маг вдруг принялся ему что-то объяснять. Трол попробовал сосредоточиться, полный благодарности, что его отвлекают таким немудрёным, но всегда действенным методом, как разговор на посторонние темы. Прислушался и понял, что Ибраил говорит:

– Никогда не находил ни малейшего объяснения твоей неспособности адаптироваться тут. Просто даже гипотезы на этот счёт не сумел придумать.

Значит, разговор всё-таки шёл на не совсем отвлечённые темы. Возрождённый, присев на миг, чтобы сбросить напряжение в спине, потряс головой, выпрямился, попробовал идти дальше, разжал губы и спросил:

– А знаешь, я одного не пойму – как это вы с Нишапром так ловко всё устроили, что войти в этот коридор и выйти из мира Яйца получается в одной точке?

Маг обернулся, посмотрел на Трола озабоченно, твёрдо проговорил:

– Ты, оказывается, куда хуже, чем я думал… – Он поплямкал губами, добавил: – Ты же только что уже задал этот вопрос, и я даже попробовал тебе на него ответить.

– Да? – удивился Трол. – Я не заметил.

Ибраил зашагал дальше, его фигура стала таять в холодноватом, красном мареве, стоящем вокруг, Трол поспешил за ним.

– Это не природное свойство коридоров такого класса, обычно их прокладывают однонаправленными. Но это очень старое образование, и оно уже было старым, когда Сухмет Золотой Ошейник нашёл его и обновил. А в древние времена и маги были посильнее, и действовали экономнее. Вот и получилось, что они создали двунаправленную дорогу… С развилкой в тот мир, где хранится янтарная скала.

– Не понял, при чём тут экономия?

– Чтобы пробить вход или выход из любого чуждого мира в наш, нужно очень много энергии. Сами-то тоннели не требуют и трети таких сил, хоть опоясай ими весь наш свет… Вот и получается, что древние маги, обладая искусством изящным и совершенным, делали вход-выход совмещёнными. – Маг обернулся и, осознав, что Трол слушает, постепенно приходя в себя, усмехнулся. – Ведь плотник в доме тоже не делает одну дверь только для входа, а другую для выхода.

Они пришли, покатились по песку, как обычно, выход в этот мир находился в десятке футов над каким-то покатым песчаным склоном. Трол снова потряс головой, чтобы избавиться от песка, набившегося в волосы, налипшего на губах, осознал, что ему стало немного легче, и выпрямился. Ибраил уже с интересом оглядывался. В самом деле, тут было на что смотреть.

В той стороне от янтарной скалы, где протекала река, стоял самый настоящий дом, наполовину сложенный из камней, наполовину вырубленный из толстых, в обхват двумя руками, брёвен. Над строением курился дымок из трубы, от него в разные стороны вдоль берега реки простирались тучные луга, которых раньше не было. В нескольких местах эти луговины прерывались полями с чем-то похожим на низкорослую пшеницу, а у самого дома виднелись грядки с самым удивительным огородным разнообразием. Кажется, что на них росло всё – от репы до подсолнухов и от перца до гречки. Причём одновременно и весьма бурно.

Трол не поверил своим глазам – луговины, дом, поля, всё это стояло в том самом месте, куда он, как ни старался, не сумел дойти, даже стискивая зубы от боли. И вдруг – так спокойно, так мирно и успешно преодолеть рубеж, который, как он думал, способен миновать только маг. И как это Мёде удалось?

Он сделал шаг в том направлении и вдруг понял, что несильная, но отчётливая волна несёт его к этому месту, потому что оно уже было оживлено человеком, и теперь даже Трол мог бы в нём существовать.

Откуда-то залаяли собаки, потом Трол понял, что это не собаки, а небольшие, ещё не способные летать фламинго. Они выбежали из-за дома кучей, почувствовав чужаков, остановились. Из дома вышла женщина, молодая и сильная, она подняла руку козырьком, вглядываясь в Ибраила с Тролом. Исчезла в доме, появилась снова.

Теперь за ней двигалось почти с десяток ребятишек разного возраста, но впереди всех выступала… Да, это была Мёда, как ни велико было расстояние, но Трол легко осознал, что это была она. Прямая, как молодое деревце, радостная, словно блик солнца на спокойной воде. За всей кучей молодняка, чуть отстав, спешил и Нишапр. Он был в обычном своём восточном халате, почти на полголовы ниже девушки, которая первая появилась из дома. Вся компания двигалась в сторону Трола, который шёл, словно во сне, не чувствуя под собой ног – так легко ему было теперь двигаться тут.

Гостей, которые немного смущались, рассадили за столы, вынесенные из дома в ту часть двора, которая была обращена к реке. И принялись кормить, чего, собственно, ни Тролу, ни Ибраилу не хотелось, но так тут было принято – сначала за стол, а уже потом разговаривать.

Трол оглядывался на Мёду, которая, как ни странно, стала уже наполовину седой, на старшую девушку, которая оказалась женой Мафа, первенца Мёды и Нишапра, и которую, по словам Мёды, совсем недавно привели из какого-то странного, не знакомого даже луганцам горского селения. А ведь этого самого Мафа, которому сейчас на вид было лет под двадцать, Трол ещё этой весной видел крошечным на руках Мёды. Всё в этом мире было странно, всё путалось, ускользало… Но и устанавливалось как-то, причём по обычным человеческим, знакомым законам. Это было хорошо, это было даже здорово, пусть во всём происходящем тут не было для Трола ни места, ни дела.

За обедом Ибраил рассказал Нишапру всё, что они собирались предпринять. Нишапр некоторое время молчал, потом оповестил:

– Зря вы собираетесь инструменты из того мира тащить, тут можно куда лучше всё устроить.

– Например? – спросил Трол.

– Например, выстлать, вернее, проложить дорожку для янтарной скалы, чтобы она не вязла в песке, магическим способом, а не лотками, вытесанными из камня. Девушки помогут, – он потрепал поочерёдно трёх серьёзных пигалиц возрастом от десяти лет до четырнадцати. Они сидели за столом со всеми, только не разговаривали, а по-сорочьи приглядывались то к Ибраилу, то к Тролу. – Они, знаете ли, здорово энергию из Дракона Времени черпать научились… Дракон этот вообще почему-то больше к прекрасному полу тяготеет. У них, если они не перессорятся, лучше моего получится.

– Как они переносят чуждость этого мира? – спросил Трол. И оглянулся в ту сторону, где должен был, по его мнению, находиться выход из этих мест.

– Этот мир для них не чужд, – ответил Нишапр. – Они его исследовали так, что я в собственной лаборатории ориентируюсь хуже, чем они среди местных озёр, лесов и холмов.

– Тут есть леса? – переспросил Ибраил. – Значит, мы можем и деревом тут разжиться?

– Вы можете раздобыть тут практически всё, – твёрдо ответил Нишапр. – Только людей приведите, и ещё… Да, пожалуй, придётся принести побольше еды. Река у нас хоть глубокая и рыбная, но ловить лишнюю рыбу я не советую, с этим всё довольно странно.

– Фламинго река приняла, даже порадовалась, потому что они её украшают, – странно отозвалась Мёда, выставляя на стол очередную миску вареников с картошкой и какими-то травами. – А вот нам рыбу даёт только в крайнем случае. Мы стараемся её не раздражать.

Трол задумался. Это была жизнь, которой он хотел бы жить. Но он сомневался, что этот мир его примет. Оказывается, мир умеет не принимать того, кто ему не по нраву. Впрочем, он сам это почувствовал давным-давно, ещё когда впервые оказался тут.

– Отлично, – бодрячески отозвался Ибраил. – Тогда мы, пожалуй, вернёмся домой, и… Нишапр, ты уж, пожалуй, попробуй согласовать тут время, пока мы будем работать, а то для обычных людей, которых мы вынуждены будем привести, может получиться не очень хорошо.

– Уже сделано, – отозвался восточник, улыбнувшись глазами. – Как ты думаешь, почему я последним вышел вам навстречу?

Ибраил кивнул и довольно быстро стал собираться. Тролу ничего не осталось делать, как последовать за ним. Они вышли в обратный путь, когда местное солнце, как показалось Тролу, даже не тронулось с места. Нишапр предложил их немного проводить, кажется, он всё время думал над тем, что собирались сделать Трол с Ибраилом. Они миновали янтарную скалу, когда Нишапр сказал:

– Даю на отрез свой левый ус, который у меня всё равно не растёт, что скала эта, если она по плотности равна нормальному янтарю, не превышает тонн пятнадцати.

Но Трола сейчас интересовало другое – вынесет ли он приближение к выходу, не получится ли, как в прошлое его посещение этого мира, когда Ибраилу пришлось почти нести его на плечах. Но на этот раз они вышли легче. Трол только пару раз присел, перевёл дыхание и в коридор вошёл сам. А уже через четверть часа, которые, конечно, показались ему долгими из-за боли, вышел на склон осенней горы, обращённой к замку Дотимер.

В путешествие в мир Яйца они с Ибраилом пустились поутру, а сейчас, как ни торопились в том мире, был уже почти полдень. Похоже, Нишапр действительно сумел притормозить слишком быстрое течение времени в том мире, но всё-таки следовало притормозить его ещё больше. Но это дело было поправимым, а значит, о прочих трудностях можно было не беспокоиться.

Всё-таки Трол к обеду слёг. Посещение того мира, как ни быстро это для него обернулось, привело к болезни. А тем временем дело разворачивалось, судя по всему, нешуточное.

Начали с того, что принялись подыскивать народ. На удивление, многие задорцы сразу согласились принять участие в работах, и Корк после переговоров с Ибраилом решил использовать их в роли плотников.

Бывшие рабы, получив обещанные деньги, почти в полном составе, потолкавшись плотной кучкой по Лугани, вернулись в замок и пристали к Лукасу, который довольно уверенно говорил на гвампи. Смысл их требований был примерно тот же. Они спрашивали, не примут ли их тут на работу, не дадут ли возможности обосноваться и не будет ли к ним претензий за то, что они в прошлом являлись рабами. Лукас посидел с Ибраилом и Батаром, а потом предложил использовать этих ребят на корабле, потому что все они провели на «Некрасавице» не один год.

Уже к вечеру собрали немало продуктов, поднаняли луганцев и отправились в мир Яйца. Конечно, деревенские, памятуя о прошлом путешествии в тот мир, окончившемся многими смертями, побаивались и сомневались, даже переругивались между собой, но всё и тут кончилось довольно удачно. И людей набрали, и перетащили почти всех фламинго, чтобы они отдохнули в родной для них стихии, и даже работу распределили ко всеобщему согласию.

Трол поднялся лишь через пару дней, но колено у него за это время почему-то разболелось всерьёз. Конечно, чтобы не казаться совсем уж бездельником, он попробовал тренироваться, но уже через два дня, когда в Дотимер из того мира явился Ибраил, чтобы перенести с полудюжиной носильщиков новые топоры, решил снова попроситься туда.

– Не понимаю, – немного раздражённо отозвался на эту просьбу маг. – Ты же хуже всех эти походы переносишь. Заболеваешь, тренироваться не можешь… Зачем тебе это нужно?

– Я хочу всего лишь посмотреть, что там происходит, – настаивал Трол.

В общем, маг сопротивлялся не очень долго, и все вместе снова отправились в поход к Яйцу. Снова Трол измучился, когда проходил по магическому тоннелю, но всё завершилось куда быстрее. Он почти не страдал, когда оказался там. И увиденное его снова поразило.

Как и в тот раз, на берегу реки стоял дом Нишапра. Как и тогда, вокруг всех этих появившихся тут людей крутились дети восточника и Мёды, да ещё и молоденькие фламинго, которых, как выяснилось, насчитывалось уже с полсотни. Людей они не боялись, скорее наоборот, мешали при каждом казавшемся им удобном случае. Но гнать их, ругаться, а тем более бить было запрещено. Птицы были величайшей ценностью, и потерять их, например испугав и позволив им разлететься, было бы глупостью. Даже крестьяне из Лугани это понимали.

Кроме того, среди работающих там было немало ребят из охраны замка, которых тоже использовали для особенно тяжёлых, требующих физической силы работ. А вот они-то были приучены Батаром к такой дисциплине, что не то что крестьяне, сам Лукас поражался. Он не знал, что Батар в своё время прошёл выучку в Белом Ордене, и потому поначалу удивлялся, может быть, с изрядным чувством зависти. Уж он-то, капитан и старый служака, в таких вещах разбирался, и его завистливые реплики имели особый смысл.

Пока Трола тут не было, люди успели сделать немало. Во-первых, девочки Нишапра во главе с ним каким-то образом сплавили песок в настоящую дорогу, имеющую блестящую, похожую на стекло, но и шершавую поверхность. В центре этой дороги, протянувшейся в сторону выхода из этого мира, была сделана изрядная, чуть не в три фута шириной, полукруглая колея, и Нишапр ещё всё время побаивался, что её не хватит, что Яйцо выкатится.

Кроме того, в обе стороны почти круглого Яйца были вставлены довольно длинные, до трёх туазов, здоровенные оси. Они утонули в Яйце и таким образом закрепились в нём куда лучше, чем если бы их, например, вколачивали молотом. Концы каждой из этих осей были срублены в квадрат, на который насадили шестиугольник, больше фута шириной. В каждую из сторон шестиугольника воткнули рукояти из дуба, которые заготовили ещё в замке.

И вот вечером того дня, как туда прибыл Трол, началась первая операция, которая должна была показать, имеет ли под собой надежда вытащить Яйцо Несбывшегося из этого мира хоть какое-то основание.

Человек тридцать разбились на две равные группы, по несколько человек осталось у каждого из воротов, а остальные ушли вперёд, накинув на рукояти по верёвочной петле. Ибраил вышел вперёд, стараясь оставаться у того места Яйца, которое должно было вкатиться в сплавленный в дорожку песок.

Наконец люди впряглись – кто в лямки, кто упёрся в рукояти. Ибраил взмахнул рукой, требуя внимания, и закричал:

– Действуем строго синхронно. Если я потребую, чтобы работала только одна команда, левая или правая, так и следует поступать. Нам нужно попасть в лоток, иначе Яйцо будет катиться неровно. Это понятно?

Гул голосов выразил ему понимание. Ибраил нашёл глазами Нишапра.

– Вообще-то нужно выбрать из них по хорошему, толковому бригадиру, иначе мы не сумеем…

– Да ладно, – махнул рукой Нишапр, – начинай, а там посмотрим.

В этом восточнике стало слишком много от Новолунгмии, подумал Трол. Он очень жалел, что его не пустили поработать на лямках или у рукояток воротов, но в этом оба мага были непреклонны. Причём свой запрет Нишапр аргументировал так:

– Ты лучше посматривай, чтобы всё шло нормально, чтобы никто из этих людей не влип в Яйцо. И поверь, с этим у тебя забот будет по горло.

Ибраил ещё раз проверил, правильно ли разведены тягловые петли, не попадёт ли кто-нибудь под катящийся круглый камень, сверкающий гладкой, янтарной поверхностью, и закричал:

– Поехали! И раз, и два-а! И три-и!..

Люди упёрлись. Их ноги стали тонуть в песке, на шеях и спинах вздулись мускулы, верёвки натянулись, обе оси, вставленные в Яйцо, задрожали, заскрипели… И круглая скала медленно стала выкатываться из песка, в котором пролежала неизвестно сколько тысячелетий.

– Ещё! – заорал Нишапр, бегая с противоположной от Ибраила стороны, размахивая руками.

Трол увидел, как край скалы дрогнул, поднялся на пару дюймов, потом чуть выше. Вдруг песок под покатым боком скалы осел, и она погрузилась чуть ли не глубже, чем покоилась с самого начала. Но люди сделали крохотный шажок вперёд, и верёвочные стропы натянулись ещё сильнее.

– Не уверен, что у нас достаточно народу, – раздалась в голове Трола ментальная речь Ибраила. – Возможно, придётся ещё десятка два людей нанимать…

Но Яйцо стало подниматься. Оно упёрлось в край стеклистой дорожки, задрожало, на миг повисло своим краем над песком и вдруг… Вкатилось на эту самую дорожку, которая мигом заскрипела и стала раскалываться на довольно значительные куски. Но даже расколовшиеся части плавленой дорожки остались так плотно пригнаны друг к другу, что катить по ним круглую скалу было не очень сложно.

Потому что, прежде чем люди сбросили напряжение, чтобы дать отдохнуть спинам, ногам и рукам, Яйцо легко, почти без скрипа прошло почти полфута.

– Не расслабляться, – тут же выкрикнул Ибраил. – Ещё чуть-чуть, ещё… И раз, и два… Три!

Снова рывок, как показалось Тролу, ещё более мощный, чем первый, который оторвал Яйцо от песка, и янтарная скала прокатилась ещё на пару футов разом. Это было здорово.

Люди обернулись, многие смеялись. Всегда приятно, когда получается то, что сначала выглядит таким невообразимо трудным, почти невозможным.

Ибраил подошёл к Нишапру, и Трол даже на расстоянии десятка шагов услышал его шёпот:

– Возможно, я погорячился, когда предложил тебе притормозить тут время. Судя по тому, как продвигается дело, эти триста-четыреста ярдов нам придётся проходить почти месяц, а может, и больше.

– Ты хочешь сэкономить время, которое пройдёт в вашем мире? – спокойно, как на светском обеде, даже немного свысока осведомился Нишапр.

– Именно. – Ибраил стряхнул пот, который, как оказалось, от жары и волнения выступил у него на лбу.

– Нет ничего легче, – улыбнулся Нишапр. – Только вот люди могут подумать, что мы их обманываем. Ведь тут пройдёт месяц, а там… меньше недели. По какому тарифу ты собираешься им платить?

Трол подошёл к ним поближе и тоже вступил в беседу:

– Нишапр, денег у нас хватит, даже если мы проковыряемся тут с полгода. Главное…

– Да, – согласился с ним Ибраил, – главное – не по этой дорожке проехаться. Важно, чтобы эта скала прокатилась по магическому переходу.

– Ну, тут тоже можно кое-что придумать, – задумчиво отозвался Нишапр и пошёл к своему дому, вероятно, что-то обдумывать.

А Ибраил посмотрел на Трола и наконец сжалился.

– Ладно, можешь встать на левую сторону, они, по-моему, немного отстают. Только не напрягайся, тебе тут не рекомендуется напрягаться. – Потом он снова встал перед скалой и поднял обе руки. – Продолжаем, не застаиваемся. Впряглись!.. Готовы? – Он обозрел почередно все четыре команды людей, которые готовились сделать ещё несколько шагов, заставляя катиться янтарную скалу. – И раз, и два… Пое-ехали!

Глава 19

Смертельных случаев среди людей, которых привели работать в этот мир, больше не было. Но несколько человек очень быстро ослабели, хотя с обидной очевидностью быстрее всех ослабел Трол. Он очень старался не напрягаться, как приказал Ибраил, он пил кучу всяких настоев, которые готовил для него Нишапр, он даже пытался медитировать, как ему посоветовала одна из дочурок Нишапра, впитывая в себя энергию Дракона Времени, поставленного восточником в подвале их дома, но у него мало что получалось.

На третий день Ибраил не выдержал. Вечером он подсел к одному из костров, где Трол пробовал проглотить кашу с солониной, которыми тут кормили всех работников, присмотрелся к нему и веско объявил:

– Всё, Возрождённый, ты, кажется, своё тут отработал.

– Не уверен, – буркнул Трол, хотя отлично понимал, что само обращение мага к нему свидетельствует о серьёзности намерений. – Мы прошли лишь десятую часть пути.

– Мы пройдём этот путь, будь уверен, – продолжил маг. – А вот тебе тут больше делать нечего.

– Даже ослабленный, я сильнее любых трёх людей, а то и пяти, – пытался храбриться Трол.

– Хвастун, – обронил Ибраил, хотя хвастовства в этом не было ни на грош, Трол действительно был сильнее. К тому же он умел концентрироваться, что позволяло работать его мускулам без внутренних напряжений, которые любые, даже самые массивные мышцы делают слабее. – Значит, так, вот мой лечебный вердикт – ты отправляешься назад, в Дотимер. Забираешь самых больных и…

– Один я не пройду, – признавая своё поражение, сказал Трол.

– Тебя и остальных проведёт старшая из девочек Нишапра, – пояснил Ибраил. – Там ты принимаешься за переоборудование «Некрасавицы» и смотри, чтобы к нашему выходу всё было готово.

– Я там не нужен, – твёрдо сказал Трол.

– Здесь ты не нужен, а там ты должен олицетворять успех нашей операции, – отозвался Ибраил.

На этом всё было решено. Ибраил не стал дожидаться следующего утра, а послал какого-то из деревенских мальчишек, которые почему-то всегда появляются там, где люди предпринимают что-нибудь необычное, сбегать к дому восточника, и уже через полчаса привёл за собой самого Нишапра, Мёду и незнакомую, высокую и очень красивую девушку, ту самую, которая первая вышла из дома, когда Трол с магом пришли сюда на разведку.

Мёда посмотрела на Трола своими счастливыми, улыбающимися, уже немного выцветшими от возраста глазами, в которых плескалась мудрость хорошо прожившей свою жизнь женщины. Трола все дни, с момента, когда он впервые увидел её, мучил вопрос, а помнит ли она ту ночь, когда появилась в его спальне с решением стать его подругой? Тогда она была молодой, очень испуганной и готовилась умереть… Ответ на свой вопрос он даже не пытался угадать.

Конечно, Трол мог бы проникнуть в её воспоминания и выяснить, что из всего происшедшего тогда осталось у неё в памяти, но это было бы неуважением к Мёде. Всё-таки они были чужими людьми, им даже говорить было не о чем. Лишь теперь, вот в этот самый вечер, когда вокруг топтались, ужинали, укладывались спать бывшие её односельчане, она выглядела как-то иначе – менее отстранённой и чересчур спокойной, но что это в действительности значило?

Трол поскорее отвернулся от неё, но вышло только хуже. Оказалось, что за его плечом стоит та самая девушка и внимательно смотрит на мать. Трола она каким-то непонятным образом чувствовала, не глядя на него, почти пыталась контролировать, хотя, кроме неясных образов и смутных эмоций, вряд ли могла что-нибудь понять. Наконец она исподлобья посмотрела Тролу в глаза.

– Меня зовут Ринис, – сказала она.

– А меня Трол, – серьёзно ответил Трол и поклонился, как умел.

– Я знаю, – объявила девица. – Я проведу тебя и остальных… приболевших в ваш мир.

– Я знаю, – отозвался Трол, почему-то начиная сердиться. – Когда ты будешь готова?

Все работники, даже те, которые выглядели хуже остальных, собрались подозрительно быстро, уложив свои пожитки в мешки, забросив их за плечи и выстроившись гуськом, словно им снова предлагалось тянуть те самые лямки, которые катили Яйцо Несбывшегося.

– Я уже готова, – сказала Ринис, – можно отправляться… Только учти, слушаться меня.

Такая тяга к авторитарности что-то да значила, но Тролу не хотелось думать об этом. Он просто ждал, когда на него навалится обычная для прохождения в магическом коридоре боль, оглянулся и последний раз посмотрел на этот мир. Именно – последний. Он знал, что больше никогда сюда не вернётся.

Яйцо Несбывшегося стояло на дорожке, смутно отражая звёзды, одна его ось перекосилась, и поэтому янтарная скала стояла неровно, опираясь на песок. Другая была короче, утонула в янтарной поверхности так, что от неё остался стержень футов в семь, не больше. Но его ещё можно было использовать, только следовало внимательно следить, чтобы никто не коснулся Яйца.

Ремённые петли были разбросаны, их слегка засыпало песком. Из сухого простора веяло холодным, как бывает только в пустыне, ветром. Где-то около дома Нишапра светились костры, вероятно, готовили кормёжку для птиц. Река чувствовалась так отчётливо, словно Трол стоял на её берегу и смотрел на воду. Было тихо, лишь изредка люди переговаривались негромкими голосами.

Трол повернулся к Ринис. Она взяла его за руку, попробовала успокоить взглядом, и вся компания тронулась в путь. Потом Ринис сосредоточилась, сложила какую-то странную формулу про себя, которую Трол не понял, и завеса впереди немного спала, вернее, она стала проходимой. Трол вошёл в неё, как иногда входят люди в холодную воду, поёживаясь, напрягаясь, но боль на этот раз была какой-то отвлечённой, пока он не понял, что девушка принимает на себя её львиную долю. Тогда он попытался закрыться, чтобы она не растрачивала силы на его ощущения, но она легко, словно всю жизнь только этим и занималась, пробила его защиту. В такой лёгкости обращения с ним, почти как с ребёнком, было даже что-то пугающее.

В коридор они вошли молча, должно быть потому, что говорить было трудно. Девушка уже тяжело дышала, её ладошка, до этого прохладная и лёгкая, стала неуверенной и потной. Она работала, и настолько тяжело, что Тролу стало немного жалко её. А потом Трол вдруг потерял представление о том, кто он, куда движется и нужно ли двигаться, если вокруг всё так плохо и больно…

Очнулся он уже на траве, на склоне перед Дотимером. Ринис сидела перед ним на коленях, поглаживая его по лицу, будто он был её собственность. А он не мог даже рукой шевельнуть, чтобы отогнать её. Только лежал и разглядывал звёзды. Наконец Ринис сказала кому-то хриплым, изменившимся голосом:

– Поднимайте его и несите, но осторожно. – И дальше с угрозой: – Если что-нибудь пойдёт не так…

Мужчины, которые чувствовали себя куда лучше, чем даже Ринис, подняли Трола на руки и понесли к замку. Всё было спокойно, только теперь чувствовались звуки и запахи близкой деревни, и ещё – боль куда-то медленно уходила.

Перед воротами замка Трол решил, что пришёл в себя, и попытался идти сам. Ринис его не удерживала, но её крепкая хватка, которой она прижимала Трола за пояс к себе, говорила, что она отказывается отпустить его даже для того, чтобы он не выглядел таким деревянным оболтусом, которого приходится разворачивать перед каждой дверью.

Спал в эту ночь Трол отлично, в своём старом покое, накапливая силу, восстанавливая способность жить и даже, возможно, сражаться. А поутру его разбудил Корк. Он был деловит и горел желанием рассказать, как он тут всё организовал. Оказалось, пока Трола не было, он установил и заякорил за две огромные скалы совсем недурно устроенную лебёдку, громадную, чуть не в два человеческих роста высотой. Крутить её могло до полусотни людей, потому что она стояла в низинке, и выход из магического тоннеля, к которому предполагалось протянуть канат, оказался значительно выше. Ещё Корк говорил:

– Представляешь, Сибара предложила использовать для тягла лошадей. Но как ими управлять, если у нас такая тонкая работа – в любой момент, возможно, придётся застопорить ход этой вашей скалы…

– Сибара права, лошади сильнее, – лениво отозвался Трол. – А ты как моряк просто этого не понимаешь.

На том спор и закончился, потому что Трол снова уснул. Но уже вечером попытался тренироваться. Получалось у него не очень, к тому же на полянку за замком, где он работал, пришла Ринис. Трол решил было спросить её, почему она не ушла назад, в свой мир, но прерываться не хотелось, и он просто бился с тенью, выучивался ставить ноги, вспоминал движения рук и особенно – торса, потому что его брюшина, дважды раненная и оттого не очень сильная, почему-то не позволяла наносить некоторые удары на скручивании тела.

Наконец наступило время ужина. За столом опять присутствовала Ринис. Когда подали десерт – пудинг, густо сдобренный изюмом, и пахлаву к сладкому вину из южных долин, – она неожиданно заявила:

– Трол, если ты возмёшь меня с собой в этот свой… поход, я думаю, от меня будет польза.

– Нет, – отозвался Трол.

– Я помогла тебе, а ты…

– Я уже ответил. Тебе нечего там делать.

Батар, который, как всегда, восседал во главе стола, уставился на Ринис, словно видел совсем незнакомого человека, хотя до этого из их переговоров Трол понял, что они очень хорошо знакомы, видимо, девушка частенько бывала у Сибары, своей бабушки. Потом бывший рыцарь Белого Ордена хмыкнул, повернулся к Мог, и та, непонятно чему, медленно кивнула. Лукас, который уже изрядно восстановился, пояснил:

– Девушка, там будет очень опасно. Может быть, опаснее, чем всё, что Трол, как я слышал, предпринимал ранее.

– Ему уже раз двадцать пророчили гибель, а он сидит тут перед нами, – в голосе Ринис прозвучал чуть ли не упрёк. – К тому же, повторяю, по моему разумению, в походе я буду полезна.

– Первая причина, почему тебя не следует брать, – ровно пояснил Трол, – ты недисциплинированна.

– Ты ещё не мой командир, чтобы я тебя слушалась во имя священной дисциплины, – девушка довольно ехидно усмехнулась. – Вот когда им станешь, тогда и посмотрим, как я отношусь к дисциплине и ко всему остальному.

– Я не буду твоим командиром.

– Посмотрим, – сказала она, поднялась и походкой, выдающей грамотную бойчиху, ушла к себе.

На следующий день плотники, которые закончили изготовление лебёдки, принялись переустраивать корабль. Работа эта была не очень сложная, даже по мнению Трола. Действительно, как и предполагалось ранее, нужно было всего-то прорубить отверстие во всех палубах «Некрасавицы» и установить над ним что-то похожее на горизонтальный ворот, смахивающий на те, которым морские корабли поднимают якорь. Уже к исходу дня половина работы была сделана. А потом Ринис, которая по-прежнему не уходила в магический тоннель, вдруг заявила:

– Они требуют канаты.

– Что?

Трол, который обливался потом, помогая взгромоздить укрепляющие корпус балки на «Некрасавицу», парящую на высоте чуть не десяти ярдов над землёй, оглянулся. Девушка стояла спокойно, словно именно тут и должна была находиться.

– Отец с мастером Ибраилом просят поскорее прислать им канаты, которые следует заводить на вон ту лебёдку. – Она мотнула головой в сторону устройства, которым предполагалось выдернуть Яйцо из того мира в этот.

– Вот и займись, – буркнул Трол. – Канаты давно в сараях замка, людьми ты и сама можешь командовать, а если кто-то потребует заплатить, деньги тебе выдаст Мог. И не путайся под ногами.