Текст книги "Напиши мне ответ"

Автор книги: Николай Федоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Больная стенка

– Олег, – сказал Генка, – тут есть одна малюсенькая комната. Кладовая, наверное. Разрешите, мы с Серегой ее сами покрасим. От начала до конца. И от грязи очистим, и прошпаклюем, и все такое.

– А сможете?

– Конечно, сможем. Вот увидите!

… Когда оставалась последняя стенка, Генка сказал:

– Серега, чего-то мне надоело дырочки шпаклевкой замазывать. Им тут конца-края не будет. У меня есть предложение. К чему, собственно говоря, нужно стену шпаклевать? У нас что, краски мало? Будем погуще красить, все дырочки и вмятины краской зальются, и будет не хуже, чем со шпаклевкой. Вот увидишь. Нас еще похвалят за рабочую смекалку.

Мне показалось, что Генка прав, и мы принялись густо-густо закрашивать стенку. Через десять минут все было кончено. Мы отошли и взглянули на свою работу.

– Ну, гляди, – сказал Генка. – Чем плохо. Действительно, стенка выглядела прекрасно, ничем не хуже остальных.

– Красота, – сказал Генка. – Ровная и голубая. Как Карибское море.

Карибского моря я не видел, но Генка, похоже, и вправду здорово придумал. Просто и гениально. И почему до этого взрослые не додумались? Удивительно.

– Ай да я! Ай да молодец! – прыгал Генка и хлопал себя шпателем по голове.

А на другой день мы с удивлением обнаружили, что Карибское море заволновалось. Стенка покрылась волдырями и буграми, будто ее кипятком ошпарили. Мы ничего не могли понять. В этот момент вошел Олег.

Генка сказал:

– Олег, у нас чего-то со стенкой. Погляди. Волдыри какие-то появились. Хоть «скорую» вызывай.

Олег посмотрел на стену и спросил:

– Старую краску сдирали? Шпаклевали?

– Не, – сказал Генка растерянно: – Мы погуще хотели… Краски побольше…

– Рацпредложение, – сказал я.

– Рацпредложение? – спросил Олег и посмотрел на нас уничтожающе. – Это, голуби, халтура называется! Так что сдирайте, шпаклюйте и красьте заново.

Пирожки с изюмом

В обеденный перерыв Женька вдруг обнаружил, что забыл дома свой завтрак.

– Ничего, поделимся, – сказал Олег. – Голодным не будешь.

– Что вы, я домой должен сбегать. Бабушка таких вкусных пирожков с изюмом напекла. И сказала, чтобы я всех обязательно угостил. Я сейчас, мигом.

Когда обед подходил к концу, в комнату влетел, весь всклоченный, Женька и закричал:

– Потрясающая новость! Бегу я домой, смотрю, на нашей улице яму копают. Вот, думаю, не успели летом асфальт сменить и снова все разрыли. Подошел посмотреть, чего они там ковыряют, поскользнулся – и в яму! А там грязища…

– Кончай ты про свою яму! – закричали ребята. – Говори быстрей, что за новость.

– Вот я и говорю. Вылезаю из ямы, смотрю, Татьяна Андреевна с Димкой идет. «Женя, – говорит, – очень кстати я тебя встретила. У меня хорошие новости. Ясли-то Димкины готовы». – «Как, – говорю, – готовы. Не может быть!» А она: «Представь себе, это так. Сама бы не поверила, да вот открытка пришла. Можно оформлять. Так что передай ребятам, не все еще потеряно. Если успею все справки у врачей собрать, пойдем в поход».

– Но этого не может быть! – воскликнул Генка. – Вот же они, ясли. Не готовы еще.

– Я все выяснил, – сказал Женька. – Понимаете, дело в том… Ну, в общем…

– Да не тяни ты! Говори! – закричали ребята.

– Мы не в тех яслях работаем. Ошиблись. Димка ходит в ясли, которые от работы его папы. А это – районные.

В комнате стало тихо-тихо.

– Что же мы зря… – начал кто-то, но тут же замолчал. И опять стало тихо.

Первым заговорил Олег:

– Ну вы чего, голуби, приуныли. Радоваться надо. Бегите скорей по домам, да к походу готовьтесь. А за работу спасибо. Вы нас здорово выручили.

Мне стало как-то не по себе. Я сразу вспомнил тот первый разговор с Олегом, когда он говорил, что маляров не хватает. Тогда я не знал, что возразить, а теперь подумал: «Если ребята сейчас уйдут, значит, Олег был прав. Значит, так и есть. И тогда я тоже буду так думать».

Ребята продолжали молчать, но с места никто не двигался. И вдруг Генка встал и сказал:

– Женька, а пирожки-то ты принес? С изюмом.

– Ой, забыл! – всплеснул руками Женька.

– Так беги скорей. Обед кончается, работать пора.

– Побольше тащи! – крикнул Мишка.

Раздался дружный смех, ребята повскакали с мест, загалдели и как ни в чем не бывало принялись за работу. А пирожки и вправду оказались очень вкусными.

Концерт

Когда утром на следующий день мы пришли на работу, то первое, что мы увидели, была елка. Маленькая, пушистая, она стояла посреди комнаты и так пахла хвоей и лесом, что все сразу вспомнили о Новом годе, о каникулах и о походе, который обязательно будет.

– Вот иду на работу, – сказал Олег, – смотрю, елки продаются. Ведь Новый год послезавтра, голуби. А сегодня последний день трудовых подвигов.

– Как? Почему последний? – закричали ребята. – Мы до конца будем работать. Пока все не сделаем.

– А мы уже все сделали. Осталось три двери покрасить да убраться. Даже жаль вас отпускать, честное слово. Меня, что ли, с собой в поход бы взяли? Пару деньков мне Михалыч точно даст.

– Возьмем! – закричали ребята. – Обязательно возьмем!

Потом мы дружно принялись за мойку окон и полов, а оставшиеся некрашеные двери разыграли по жребию. К обеду все было кончено.

– А теперь предлагаю устроить новогодний концерт, – сказал Генка. – А то как же так: елка стоит – и никаких представлений. Никаких массовых гуляний.

Мишка сказал:

– Как же без подготовки? Так сразу не получится.

– Ничего, получится. Главное – не робеть. Если что и не выйдет, не беда. Ведь для себя. Сами зрители, сами артисты. Если хотите, могу быть ответственным ведущим.

Женька сказал:

– Если ты ведущим будешь, то тебе первому выступать.

– Идет, – согласился Генка. – Только давайте договоримся, чтоб потом не препираться: кого называть буду, тот следующий и выступает.

Генка вышел вперед и голосом циркового шпрехшталмейстера произнес:

– Начинаем наш концерт. Первым номером программы выступает Геннадий Петров. Он прочтет стихотворение, которое называется… – Тут Генка вдруг запнулся. – Ой, стих-то у меня про лето, а сейчас зима.

– Ничего, Гена, читай про лето, – сказал Олег. – Стих ведь не сезонное блюдо.

Генка воспрянул.

– Итак, стихотворение называется «Косец»! – Послышались смешки. – Ну, чего вы смеетесь? Когда много людей траву косит, – значит, косцы. А если один? Тогда косец. Не так, что ли?

– Так, так! – закричали ребята. – Читай давай!

И Генка, подвывая, принялся читать:

 
Я косою косил
Вместе с дедом в овражке,
С моим дедом в овражке,
Там внизу у ручья.
С неба месяц светил,
И трещали букашки,
И трещали букашки
Под ногой у меня.
 

И под общий смех и аплодисменты окрыленный Генка продолжал:

– А сейчас – «В мире иллюзий»! Непревзойденный фокус с монеткой! – Он достал из кармана пятак. – Все вы видите эту монету. Обыкновенный пятак. А теперь берем…

Генка зажал монету между ладонями и стал как бы втирать ее в руки.

– Не получится, Генка! – крикнул я. – Ты же в свитере, а у него рукав «резиночкой».

– Ой, я и забыл. Верно, не получится. Но фокус отличный, честное слово. Понимаете, надо монету тихонечко в рукав бросить. А потом руки опустишь – и она снова в ладони. Я бабушке три раза подряд показывал, она так и не догадалась…

Потом Санька рассказал нам про фотонные ракеты и про то, что на такой ракете до туманности Андромеды можно долететь и вернуться обратно за восемнадцать лет. А на Земле за это время пройдет полтора миллиона лет! Когда Саньке кто-то сказал, что он загибает, он ответил, что теорию относительности надо знать. Тут все замолчали.

После Саньки девчонки спели про голубой ручеек, Женька станцевал танец джигитов, а Аня прочла стихотворение Фета. И вдруг я заметил, что в дверях стоит Татьяна Андреевна. Ребята тоже ее увидели, подбежали и окружили.

– Я все знаю, друзья, – сказала она. – Вы даже не представляете, как вы меня порадовали. А в поход мы идем пятого января; Теперь уже точно. Тем более, вы его заслужили по всем статьям.

– Пятого, – сказал Генка. – Эх, целый год еще ждать.

А потом пришел прораб Семен Михайлович. Нет, он, конечно, и до этого к нам несколько раз заходил, осматривал все, советовал. И в первую очередь спрашивал, где Сашок. Это он так Саньку называл. Однажды кто-то ему сказал, что Санька астрономией увлекается. И это очень его расстроило. «Ты, – говорит, – Сашок, можешь, конечно, астрономией позаниматься. Так, для общего развития. Но главное для тебя – языки, имей в виду. У тебя способности. Не упускай, как я в свое время упустил».

Вот и сейчас, как в тот первый раз, Семен Михайлович вкатился в помещение, чуть не боднув стенку, и сказал:

– Неужели все? Фантастика.

– Все, Семен Михайлович, – сказал Олег. – И хочу просить у вас три дня отгулов. Меня мои голуби в поход с собой приглашают.

– Замечательно. Конечно, иди.

Потом прораб прошелся по всем комнатам, улыбался и говорил какие-то иностранные фразы. Потом остановился и сказал, теперь уже почти на русском:

– Я же всегда говорил: акселерация – это не пустой звук. Ну-ка, Сашок, прочти нам «Медный всадник» на эсперанто.

Санька принялся читать, а все стояли и улыбались, хотя никто не понимал ни одного слова.