Текст книги "Скрытый космос (Книга 4, 1969-1978)"

Автор книги: Николай Каманин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

24 мая.

Воскресный выходной день. Большая группа офицеров и космонавтов поехала на озеро ловить рыбу. Николаев, Севастьянов и человек тридцать офицеров остались на 17-й площадке. Чтобы лучше провести свободное время, организовали соревнования по шахматам, бильярду и теннису. В оставшихся незаконченными шахматном и бильярдном турнирах Николаев вышел в финал соревнований, хорошие результаты показал и Севастьянов. Но больше всего порадовали меня ребята своими успехами на теннисном корте. До этого четыре дня подряд мы со Смирновым играли в паре против Николаева и Севастьянова, и все эти дни счет партий был с большим перевесом в нашу пользу. А сегодня ребята играли блестяще: первый сет они выиграли (8:6), второй проиграли (5:7), а третий остался незаконченным при счете 3:3 из-за наступившей темноты.

Наши рыболовы вернулись с озера только к 17 часам. Рыбалкой все остались довольны, самые крупные уловы у Филипченко, Гречко и Кузнецова. К озеру, находящемуся всего в 7 километрах от кислородного завода, подходит асфальтированная дорога. Озеро пресное, оно образовано и пополняется за счет перекачки воды из реки, на нем много зелени, рыбы и есть даже гнездовья диких уток.

25 мая.

Все экипажи сегодня были заняты предстартовой подготовкой на 31-й площадке. Николаев и Севастьянов занимались центровкой кресел, опробованием ложементов и подгонкой привязных ремней. Потом врачи провели занятия по подгонке поясов с датчиками и напомнили космонавтам правила записи физиологических функций. Экипажи тщательно проверили укладку неприкосновенного аварийного запаса (НАЗ). В состав НАЗ входят пища, вода, радиостанция, медикаменты, фонарь, спички и многое другое; он громоздок и тяжел – над его совершенствованием надо продолжать работать. Затем специалисты проконсультировали космонавтов по пользованию АСУ ассенизационно-санитарным устройством. АСУ, установленное на корабле "Союз-9", далеко от совершенства: космонавты провели несколько тренировок по пользованию АСУ, в результате которых мы убедились, что конструктивные недостатки этого устройства, по-видимому, не позволят обеспечить полную герметизацию отходов жизнедеятельности членов экипажа. В целях предотвращения возможного загрязнения атмосферы кабины при пользовании АСУ решили предоставить в распоряжение экипажа достаточное количество герметизированных мешочков и гигиенических салфеток. В конце занятий мы проверили навыки космонавтов по пользованию пылесосом (в полете экипаж должен будет пользоваться пылесосом при регулярных уборках в корабле). Занятия, на которых кроме меня присутствовали Попов, Кузнецов и член коллегии Минздрава Е.И.Воробьев, были очень полезны как для космонавтов, так и для нас – руководителей. Все мы еще раз убедились, что в медицинском обеспечении длительных космических полетов нами пока сделано далеко не все.

Сегодня генерал Горегляд доложил из Москвы, что Нейл Армстронг прилетел из Варшавы прямо в Ленинград, где его встречали Береговой, Феоктистов и представители Академии наук. Сегодня же Быковский с группой специалистов улетел в Евпаторию. Улетели с космодрома и все товарищи, выделенные для дежурства на наблюдательно-измерительных пунктах.

Когда неделю назад мы прилетели в Тюра-Там и разместились на 17-й площадке, всем офицерам было объявлено, что курить в помещениях космодрома категорически запрещается. При этом само собой подразумевалось, что космонавты не курят, что для них даже табачный дым вреден и неприятен. И вот сегодня вечером я совершенно случайно обнаружил, что в комнате, смежной с моей, курят Николаев и Севастьянов – члены основного экипажа "Союза-9". Я знал и раньше, что Николаев был иногда не прочь "побаловаться табачком": в декабре прошлого года я сам лично видел его с сигаретой во рту. Тогда у меня с ним состоялся очень серьезный разговор, после которого он дал слово, что "это никогда больше не повторится". Я поверил Николаеву, но он не сдержал своего слова. Не знаю даже, что более неприятно – сам факт обмана или грубое нарушение режима за несколько дней до старта. Неприятно поразила меня и безответственность товарищей Баландина, Воробьева и Попова, отвечающих за здоровье космонавтов и за соблюдение ими предполетного режима: они знали, что Николаев и Севастьянов продолжают курить, но ни один из них не доложил мне об этом. Больше того, полковник Попов привез с собой "специальное средство", якобы уменьшающее влечение к табаку, с намерением дать его экипажу в полет.

26 мая.

Первый раз за наше десятилетнее знакомство мне было неприятно разговаривать с Андрияном Николаевым. Правда, он не стал запираться и сразу признался, что вчера они с Севастьяновым курили. Признался Николаев и в том, что это был не единственный случай курения. Если бы я узнал об этом месяц назад, я был бы против допуска в полет Николаева и Севастьянова, но сейчас, когда до старта остается несколько дней, а экипаж Николаева фактически уже утвержден в качестве основного в ЦК партии и правительстве, невозможно ставить вопрос о замене космонавтов дублерами. Придется принять самые жесткие меры к тому, чтобы ничего подобного больше не повторилось, и полностью исключить возможность курения на борту "Союза-9". Многие, даже мои ближайшие помощники и врачи, не понимают всей опасности курения космонавтами. Дело не только в том, что космонавтам, не отвыкшим от курева, будет труднее в длительном полете. Главная опасность в том, что они могут взять табак в полет, а курение в атмосфере корабля, перенасыщенной кислородом, может вызвать пожар и неминуемую гибель экипажа.

В 17 часов на 31-й площадке состоялось заседание Государственной комиссии с повесткой дня "О готовности к заключительным операциям, заправке и пуску корабля "Союз-9" и ракеты-носителя". Присутствовали: Керимов, Мишин, Карась, Щеулов, Курушин и около сотни офицеров и представителей промышленности. Главные конструкторы систем (или их заместители) доложили, что все автономные испытания и общие комплексы испытаний корабля и ракеты закончены, – все системы допускаются к заправке и пуску. Начальник 1-го управления космодрома инженер-полковник Патрушев и заместитель Мишина Е.В.Шабаров подтвердили готовность корабля и ракеты к пуску. Госкомиссия решила: начать заправку корабля топливом с 7:00 27 мая; все дальнейшие операции осуществлять из расчета пуска 2 июня в 22:00 московского времени.

Чувствуя свою вину, Николаев и Севастьянов ходят как в воду опущенные, Андриян особенно переживает наш неприятный разговор. Это уже хорошо – я уверен, что устроенная мной "баня" пойдет им на пользу. Завтра надо будет немного подбодрить их.

27 мая.

В 11 часов утра на второй площадке начался митинг, посвященный открытию на домике космонавтов мемориальной доски с барельефом Юрия Гагарина. На митинге были космонавты, офицеры и солдаты гарнизона, представители промышленности, рабочие и служащие полигона. Честь открытия мемориальной доски и музея Ю.А.Гагарина была предоставлена Мишину, мне, Николаеву, Севастьянову и представителю ракетных войск подполковнику Беляеву, принимавшему участие в пуске "Востока". После церемонии открытия космонавты, а за ними и все присутствовавшие на митинге осмотрели домик-музей Гагарина, домик Королева и музей войсковой части. Вместе с космонавтами я побывал и у обелиска, установленного в двухстах метрах от старта №1 в честь запуска первого спутника. К сожалению, руководящие политработники Центра подготовки космонавтов Крышкевич и Копылов формально отнеслись к задаче создания домика-музея Гагарина и не выполнили многого из того, что я приказывал им сделать более года тому назад: в домике ничего нет из мебели и вещей, которые были в нем при Гагарине, нет его личных вещей и мало фотографий, отражающих подготовку к историческому полету. Придется многое поправлять – к 10-летию полета музей Гагарина на космодроме должен более полно отражать величие его подвига.

После обеда космонавты попросили разрешения поехать на озеро у кислородного завода – порыбачить и покупаться. Просьбу космонавтов поддержали работники кино (Макаров) и телевидения (Фокин). Я тоже решил поехать на рыбалку и не пожалел о своем решении: озеро чудесное, чистая пресная вода, песчаный грунт, глубина до 6-7 метров, много камышовых зарослей, много рыбы, и есть даже два выводка диких уток. Для отдыха солдат и офицеров это идеальное место, созданное руками людей в выжженной солнцем песчаной степи.

Минут тридцать мы с Николаевым и Севастьяновым ловили рыбу на удочки, но нам не повезло – клева не было. Севастьянов сел в лодку и поехал искать более удачное место, а я на другой лодке отправился вдоль берега получше ознакомиться с озером. Николаев остался один, и его упорство было вознаграждено: через 10-15 минут он поймал двух щук весом по полтора килограмма.

Я уехал с озера раньше других, оставив космонавтов на попечение генерала Кузнецова. Дело в том, что вечером к нам в гости обещали наведаться В.П.Мишин и генерал-полковник авиации М.И.Самохин. Когда я приехал на 17-ю площадку, оказалось, что гости уже собрались и намерены, по совету Н.Ф.Никерясова, искупаться в бассейне. После купания мы с Мишиным играли в бильярд – это была вторая наша встреча за бильярдным столом, Мишин играет вполне прилично (года два назад он обыграл меня в Евпатории), но сегодня победа осталась за мной. В половине девятого вечера вернулись с рыбалки космонавты. Ужинали все вместе – Керимов, Мишин, Воробьев, Радутный, Фокин и другие наши гости с удовольствием ели уху и жареную рыбу из улова космонавтов.

28 мая.

Сегодня подъем у нас был в 10:00, а в 10:15 все уже вышли на физзарядку. Николаев и Севастьянов кроме пробежки и обычных упражнений каждое утро выполняют вестибулярные тренировки и упражнения с амортизаторами. Вчера во время поездок на 2-ю площадку и на озеро мне удалось подбодрить их, и сегодня они чувствуют себя нормально. Инцидент с курением будем забывать, но выводы из него я для себя сделал: чтобы предупреждать космонавтов от возможных ошибок, нельзя слепо доверять врачам, инструкторам, методистам и другим офицерам, работающим с экипажами, – этих людей надо регулярно контролировать, а главное, самим руководителям надо быть ближе к космонавтам и их окружению и в любое время знать, чем они занимаются и к чему готовятся. К сожалению, Кузнецов не всегда достаточно глубоко вникает в процесс подготовки космонавтов, слабо контролируя своих подчиненных. Находясь в ЦПК в течение пяти месяцев на предполетном режиме космонавта, Николаев и Севастьянов под носом у Кузнецова нарушали этот режим, и все нарушения остались незамеченными.

Из Москвы на космодром прилетели министр Афанасьев, генералы Пономарев и Пушкин, а также группа врачей. Пономарев сообщил, что на пуск "Союза-9" прилетит маршал Крылов, а с ним и маршал Кутахов. И так всегда: в день пуска на космодроме собирается излишне много начальства, а это скорее мешает, чем помогает делу (не успел сегодня Пономарев приехать на 17-ю площадку, как начал сразу же собираться на рыбалку).

Предстартовая подготовка экипажей близится к завершению – сегодня они практически уже закончили заполнение бортжурналов и консультации со специалистами. После полуночи по местному времени штурман Романтеев проводил занятие с космонавтами по изучению южного звездного неба с использованием нового электронного бинокля. Генералы Пушкин, Кузнецов и я, заинтересованные возможностями нового бинокля (он работает в инфракрасном диапазоне спектра и позволяет видеть в полной темноте), решили поприсутствовать на этом занятии. Я попросил Андрияна Николаева отойти на пятьдесят, а Георгия Гречко – на сто метров. Простым глазом ни тот, ни другой были совершенно не видны, а через бинокль я хорошо различал черты лица Николаева и отчетливо видел фигуру Гречко. Во время занятия над полигоном пролетал спутник, невооруженным глазом он был еле виден, а в электронном изображении он выглядел почти как Юпитер. С помощью бинокля легко отыскать любое созвездие или крупную звезду: он, несомненно, пригодится на борту космического корабля.

29 мая.

Утром генерал Пушкин вылетел в Караганду для проверки готовности средств поиска ВВС, а генерал Пономарев с группой офицеров поехал на 2-ю и 31-ю площадки для ознакомления с ходом завершающих операций по подготовке корабля. Я и все космонавты весь день оставались на 17-й площадке. Врачи проводили заключительные обследования членов экипажей. По предварительным данным, со здоровьем космонавтов все в порядке.

В середине дня поступила телеграмма из Москвы от генерала Горегляда с сообщением о том, что предприятие, изготовляющее сыр для космонавтов, сняло гарантию пригодности своей продукции. Пришлось срочно связаться с заместителем министра здравоохранения А.И.Бурназяном, отвечающим за качество запасов пищи на борту космического корабля, и просить его вместе с министром пищевой промышленности подтвердить доброкачественность всех остальных продуктов, которые завтра будут укладываться на борт "Союза-9". Через три часа такое подтверждение мы получили, оставалось только чем-то заменить сыр в бортовом пайке и... строго наказать виновников инцидента. Последним занялся председатель Госкомиссии, а я и космонавты быстро согласовали с врачами замену сыра различными мясными консервами. Вскоре после этого мне позвонил К.А.Керимов и спросил: "Могут ли космонавты часа через два приехать на 31-ю площадку для работы на корабле?" Я ответил, что эта работа запланирована на завтра в 10 часов утра, но если нужно, космонавты могут приехать в любое время. Через полчаса, обсудив с Мишиным и Шабаровым состояние дел на "Союзе-9", Керимов сообщил, что работу на корабле оставляем на завтра.

Ближе к вечеру с Кузнецовым, космонавтами и специалистами проверили выполнение плана работ экипажей на космодроме. Техническая подготовка пуска заканчивается завтра, все другие мероприятия проводятся по плану. Одним словом, к полету на "Союзе-9" космонавты и специалисты ВВС готовы.

Около 20 часов местного времени принял горячую ванну после жаркой теннисной баталии. Моему давнему партнеру по теннису полковнику Всеволоду Арсентьевичу Смирнову уже 64 года, а играет он лучше многих молодых, но уже опытных теннисистов. Здесь на космодроме мы в паре с ним сыграли уже больше 20 сетов против основного экипажа "Союза-9" и только два из них проиграли. Сегодня мы выиграли два первых сета, а в третьем решили подбодрить Николаева и Севастьянова и, ослабив натиск, уступили им со счетом 2:6. Эта победа космонавтов явилась для них самым лучшим эликсиром.

Поздно вечером состоялся финал соревнований по бильярду (из четырнадцати участников в финал вышли Николаев и я). Еще до игры я решил про себя, что не буду стремиться к выигрышу: пусть Николаев отправится в трудный полет "королем бильярда 17-й площадки". Но в этот вечер Андриян был, что называется, в ударе – он выиграл со счетом 8:5, причем мне почти не пришлось "помогать" ему стать чемпионом.

30 мая.

С утра все три экипажа должны были прибыть на 31-ю площадку для "отсидки" в корабле "Союз-9" с целью окончательного осмотра его оборудования. Согласно договоренности Кузнецова с Шабаровым предполагалось, что экипажи Филипченко и Лазарева будут работать в корабле с 10:00 до 12:00, а экипаж Николаева – с 12:30. При этом имелось в виду, что Николаев и Севастьянов смогут поработать в "Союзе-9" в течение 4-5 часов. В связи с такой договоренностью Кузнецов и дублирующие экипажи приехали на 31-ю площадку к 10:00, однако работать в корабле им разрешили только с 11:00. В МИКе к этому времени появился Мишин, который, как всегда, не стал считаться с ранее согласованным планом работ и устроил Кузнецову и Шабарову разнос за отсутствие основного экипажа.

В 12:30, точно по плану, в МИК прибыли Николаев, Севастьянов, генералы Пономарев, Пушкин и я. Поздоровавшись с нами, Мишин начал ворчать, что космонавты опоздали на два часа и что поэтому для работы в корабле основного экипажа он может предоставить только один час вместо четырех. Такое поведение Мишина привело по существу к срыву одной из важнейших заключительных операций подготовки корабля и экипажа к полету. Во время осмотра корабля экипажи обнаружили много недоделок и высказали более 15 замечаний по его оборудованию. Часть замечаний была принята Мишиным к немедленному устранению, а на устранение других недоделок он установил очень жесткие сроки. К сожалению, три-четыре серьезных замечания (неправильная установка кронштейна, невозможность точной установки фотоаппарата и др.) не могли быть устранены в заданные сроки.

После обсуждения замечаний космонавтов по кораблю Николаев больше часа проверял НАЗ и укладку всего съемного оборудования. Потом ему вместе с Севастьяновым пришлось еще долго повозиться с врачами Минздрава по подгонке и проверке поясов медицинских датчиков.

Вечером вместе со всеми космонавтами и методистами проверил бортжурналы экипажей и качество выполнения ими всех предполетных работ. По общему мнению, все три экипажа полностью подготовлены к длительному полету. Космонавты выразили пожелание, чтобы в последующем для заключительных и контрольных операций на космодроме им отводилось больше времени, – спешка при выполнении этих операций недопустима, – а после проверки систем и оборудования корабля командир экипажа опечатывал бы его и лично снимал печать непосредственно перед стартом.

31 мая.

В 11:00 на 31-й площадке состоялось заседание Госкомиссии. Мишин, Патрушев и все главные конструкторы доложили о готовности корабля и ракеты к вывозу на старт. Решили сегодня ночью пристыковать корабль к ракете, а завтра в 5:00 установить ее на старте. Утвердили график предстартовых работ, обеспечивающий пуск "Союза-9" 1 июня ровно в полночь по местному времени.

Вечером на 17-й площадке провели "парадное" заседание Госкомиссии. Командиром "Союза-9" утвержден Андриян Николаев, бортинженером – Виталий Севастьянов. Экипаж поблагодарил комиссию за высокое доверие и заверил ее, что полностью выполнит задание. С приветствиями к экипажу обратились министр Афанасьев, маршал Крылов и генерал Пономарев. Затем Николаев и Севастьянов участвовали в пресс-конференции для телевидения. Пресс-конференция прошла неважно, космонавты, да и корреспонденты тоже, чувствовали себя скованно: и те и другие знали, что о главной особенности предстоящего полета длительности пребывания на орбите – говорить запрещено, а повторять всем известные истины никому не хотелось.

Сейчас, когда я пишу эти строки, по телевидению идет репортаж из Мехико о матче на первенство мира по футболу между сборными СССР и Мексики. Игра проходит напряженно, много взаимных ошибок, наша сборная не сумела использовать три-четыре удачных момента для взятия ворот Мексики. Космонавты смотрят репортаж в соседней комнате – я слышу, как они бурно реагируют на ошибки наших футболистов.

1 июня.

Семь часов утра, в гостинице тихо, космонавты спят. Подъем был назначен на 10:00 (вчера, точнее сегодня, из-за футбола все легли спать после двух часов ночи), но несколько минут назад я проснулся и больше спать не могу. Сегодня состоится старт очень сложного длительного полета. Прогноз погоды на время старта хороший – ясно, температура около 20 градусов, ветер не более 5 метров в секунду. Полет во всех отношениях подготовлен достаточно хорошо, у меня есть твердая уверенность, что пуск "Союза-9" пройдет нормально. С 31-й площадки доложили, что ракета с кораблем уже установлена на старте, началась их комплексная предпусковая проверка с участием Шаталова, Филипченко и группы офицеров ВВС.

В 11:00 врачи в моем присутствии разбудили Николаева и Севастьянова (когда мы вошли в комнату, и тот и другой крепко спали). На мой вопрос о том, как им спалось, оба космонавта в один голос заявили: "Хорошо, но можно было бы и еще добавить".

Говорил с маршалом Кутаховым по телефону, доложил ему о нашей готовности к пуску "Союза-9". Маршал сказал: "Я очень хотел бы быть на пуске, ориентировочно я могу вылететь к вам в 12:30, но мне надо просить разрешение на вылет у министра, – обстановка складывается так, что я, возможно, не смогу прилететь".

Встав сегодня до подъема, я обнаружил много грубых нарушений в службе режима: дежурный офицер был без повязки, не было дневального у входа в помещение космонавтов, не охранялись подступы к гостинице, на ковре перед спальней космонавтов валялся окурок и др. Пришлось сделать замечание и полковнику Крышкевичу – в 8 часов утра от него пахло спиртным (и это политработник, обязанный воспитывать космонавтов!).

В 14:00 провели совещание руководящего состава экспедиции ВВС (присутствовали Пономарев, Пушкин, Кузнецов, Крышкевич, Дедков, Попов и другие). Уточнили задачи и распорядок стартового дня. Особое внимание участников совещания я обратил на точность выполнения всех операций по времени и на готовность службы поиска и стартовой аварийной команды. Затем в присутствии Шаталова я сказал Николаеву и Севастьянову, что категорически запрещаю им просить в ходе полета о продлении его длительности сверх 16 суток. Я запретил им также что-либо брать на борт корабля, кроме того, что письменно разрешено мною. Николаев и Севастьянов дали слово, что сделают все так, как я требую. Как обычно, мы договорились, что словом "хорошо" (или "отлично") экипаж будет давать понять об отсутствии у него каких-либо сомнений в возможности продолжать полет; слово "нормально" будет сигналом к тому, чтобы руководители полета внимательно изучили обстановку и приняли соответствующее ей решение; слово "удовлетворительно" будет означать, что надо немедленно решать вопрос о досрочной посадке.

В 19:00 состоялось предзаправочное заседание Госкомиссии на стартовой площадке. Решили начать заправку ракеты топливом и осуществить пуск "Союза-9" в 0:24 местного времени. В 19:55 космонавты приехали на 31-ю площадку, где врачи в течение 45 минут подгоняли им пояса с медицинскими датчиками. Затем Николаев и Севастьянов с большим аппетитом поужинали (натуральные отбивные с макаронами, кофе). Пономарев, Пушкин и я пожелали экипажу счастливого полета и уехали на старт.

В 21:45 экипаж "Союза-9" прибыл на стартовую площадку, где к этому времени собрались все члены Госкомиссии. Николаев коротко и очень спокойно доложил о готовности к полету. Минуты через три космонавты уже заняли свои места в корабле и приступили к проверке связи, оборудования и параметров кабины.

Пуск был произведен ровно в полночь. Радиосвязь и телевидение работали отлично. Я, Шаталов и Филипченко вели переговоры с Николаевым и Севастьяновым вплоть до выхода "Союза-9" на орбиту.

2 июня. Евпатория.

Утром (около 9:00 московского времени) 36 офицеров во главе с Пономаревым вылетели из Тюра-Тама в Москву, а члены Госкомиссии, я, Кузнецов, Шаталов, космонавты-дублеры и 14 офицеров вылетели на самолете Ил-18 в Евпаторию. Афанасьев, Мишин, Керимов, Карась и я разместились в одном салоне. Пожалуй, впервые за все перелеты по маршруту Тюра-Там-Евпатория в самолете никто (в том числе и Мишин) ничего не пил, кроме чая. Деловых разговоров в полете не вели – говорили о литературе, о футбольных баталиях в Мексике, о телерепортаже космонавтов и Юрия Фокина. Устроили небольшой шахматный турнир: я выиграл две партии у Фокина, взять реванш за его поражение попытался сперва Мишин, а затем Карась, но оба они оказались битыми.

Через четыре часа полета наш Ил-18 сел в Саки. На аэродроме нас встретили евпаторийские власти и командующий авиацией Черноморского флота генерал-полковник Мироненко. От Саки до КП я ехал в одной машине с Афанасьевым и Карасем. За время поездки мне удалось доказать им, что после длительного космического полета экипаж нужно немедленно передать в руки врачей и с места посадки корабля отправить прямо в Москву без каких-либо встреч с корреспондентами и местными властями. Оба они согласились подписать такое решение Госкомиссии.

В 15:40, когда "Союз-9" пролетал над Уссурийском, состоялся трехминутный сеанс радиосвязи с экипажем. Николаев доложил, что полет проходит хорошо и точно по программе. Самочувствие космонавтов хорошее – это подтверждают их бодрые голоса и изображения на телеэкранах.

В 19:00 провел первое заседание посадочной комиссии. Заслушали доклады представителя ВВС и офицера ВМС о готовности службы поиска. Леонов доложил о том, что конкретно имеет экипаж на борту корабля на случай экстренной аварийной посадки, а также о том, какие сведения и в какие сроки передаются в этом случае экипажу с Земли. Приняли решение, что заседания будем проводить ежедневно: каждый специалист (всего в комиссии 18 человек) обязан систематически контролировать ход полета по своей специальности и о всех отклонениях от нормы должен немедленно докладывать председателю комиссии.

Вечером мне позвонила Валя Терешкова и попросила передать Андрияну, что она и Аленка радуются, волнуются, целуют его и терпеливо ждут встречи с ним. Валя добавила, что 8 июня Аленке исполняется шесть лет и что она хотела бы в этот день прилететь с ней в Евпаторию, чтобы поговорить с Андрияном по радио и посмотреть его по телевидению. Я обещал Вале устроить такую встречу. В 21:25 я вышел на связь с Николаевым и передал ему пожелания благополучного полета от жены и дочери.

Все наши офицеры разместились в районе КП. Размещение плохое: транспорта нет, приличных условий для занятий спортом нет. Я приказал всем в свободное время заниматься бегом, гимнастикой, плаванием, шахматами и бильярдом. На КП очень много "лишних" людей, гостиницы и столовые переполнены.

3 июня.

Проснулся, как обычно, в семь часов. С КП не звонили – значит, на борту "Союза-9" все нормально. На дворе хмурое утро, моросит мелкий дождь. После минутного колебания я все же вышел на физзарядку. В полном одиночестве и не без труда пробежал по полевой дорожке с километр – размокший чернозем приставал к кедам, ноги скользили и разъезжались. И все-таки бежать среди бескрайнего пшеничного поля под неумолчное пение жаворонков было настолько приятно, что я пожалел наших молодых засонь-офицеров, обкрадывающих свое здоровье.

В 10:00 началось совещание оперативно-технического руководства. Специалисты всех служб доложили о нормальном ходе полета. Однако более глубокий анализ полетных данных показал, что в работе экипажа есть ошибки по времени включения и выключения двигателей ориентации. Правда, может оказаться, что это вовсе и не ошибки, а разумные поправки экипажа к программе полета. С необходимостью корректировки программ нам уже пришлось столкнуться: оказалось, что на выполнение полного комплекса физических упражнений в условиях космического полета требуется почти 50 минут, в то время как на Земле космонавты укладывались в полчаса. Врачам и самим космонавтам есть еще над чем подумать, чтобы найти оптимальное решение проблемы адаптации к невесомости.

Поздно вечером наблюдали экипаж "Союза-9" по телевидению – Николаев и Севастьянов вели очередной репортаж с орбиты. Судя по всему, они пока сохраняют высокую работоспособность, но лицо Севастьянова показалось мне несколько опухшим. Дал задание врачам внимательнее следить за самочувствием "Сокола-2" (позывной Севастьянова. – Ред.).

4 июня.

Вчера вечером провел совещание со всеми офицерами ВВС, находящимися на КП. Ознакомившись с нагрузкой и задачами каждого офицера, принял решение отправить в Москву 11 человек во главе с генералом Кузнецовым. Здесь остаются 53 представителя ВВС, в том числе Леонов, Шаталов, Быковский, Филипченко, Горбатко и Хрунов, а также гражданские космонавты – Елисеев, Волков, Кубасов. Для целей управления полетом можно было бы обойтись и меньшим числом офицеров (всего от ВВС, ракетных войск и промышленности здесь насчитывается более 500 человек – без учета команд обслуживания), но среди представителей ВВС есть новички и сотрудники НИИ, которым необходимо набираться опыта работы на КП.

Сегодня Афанасьев, Мишин, Керимов и Карась улетели в Москву. Я остался за председателя Государственной комиссии и руководителя полета. За Мишина остался Трегуб.

Во второй половине дня было много волнений из-за отказов в системе управления солнечными батареями (СБ). Во всех предыдущих полетах на "Союзах" мы тщательно следили за током СБ, подзаряжающим буферные аккумуляторы, были моменты, когда ток подзарядки оказывался недостаточным, и экипажам приходилось экономить электроэнергию. В полете "Союза-9" проявилась другая тенденция – увеличение тока подзарядки аккумуляторов, вызванное неустойчивой работой автоматики СБ. Сегодня на 47-м витке Севастьянов доложил: "СБ выключены, а ток 26 ампер". Это говорит о том, что автомат управления солнечными батареями явно неисправен. За двое суток полета экипажу пришлось уже двенадцать раз выключать СБ вручную. Число ручных включений и выключений СБ ограничено пятьюдесятью (при этих операциях в приборном отсеке накапливается взрывоопасный водород), значит, при таком режиме работы полет придется прекратить на восьмые сутки... На 48-м витке полета мы дали Николаеву задание точно засечь время захода и восхода Солнца. Оказалось, что для космонавтов "ночь" продолжалась всего сорок секунд. В последних полетах на "Союзах" в октябре 1969 года космические ночи измерялись десятками минут, а теперь, в июне, практически на всех витках "Союза-9" они не превышают одной минуты, так как орбита корабля располагается почти параллельно терминатору. В условиях "белых ночей" солнечные батареи почти непрерывно вырабатывают электрический ток – на борту корабля накапливается избыток электроэнергии.

В создавшейся ситуации выдали экипажу распоряжение: "На время сна произвести закрутку корабля вдоль его продольной оси со скоростью 0,5 градуса в секунду". При такой "закрутке от Солнца" солнечные батареи не должны вырабатывать ток, а у отдыхающих космонавтов она не вызовет неприятных ощущений.

Сегодня впервые в этом сезоне искупался в Черном море. Весна и начало лета 1970 года в Крыму холодные и дождливые, море штормит, температура воздуха и воды в пределах 15-18 градусов.

В 23:25 разговаривал с Николаевым. Меня интересовали "условия быта" на корабле (сон, аппетит, бритье, пользование АСУ и др.). Отвечая на мои вопросы, Николаев сказал: "Пока все хорошо. Спим крепко, сон освежает. Дневной паек съедаем полностью, но добавки не требуется. Бреемся ежедневно специальной электробритвой, бритва работает хорошо. Бриться безопасной бритвой плохо – разлетаются волосы и паста. АСУ "по-большому" еще не пользовались, а "по-маленькому" пользуемся нормально".