Текст книги "Гребень буйвола"

Автор книги: Николай Плавильщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Посещая тлей, муравьи добывают сладкую еду. Тля не терпит от них ущерба: сладкая капелька – отброс. Тля все равно выделила бы эту каплю. У тлей немало врагов. Они – главная еда большинства разнообразных коровок, небольших жучков с яркой пятнистой окраской.

Поедают тлей и личинки цветочных мух-журчалок. Эти личинки похожи на крохотных пиявочек и по форме тела и по своей манере ползать. Питаются тлями и некоторые другие хищные насекомые.

Тли – вредные насекомые. Высасывая из растения соки, они истощают его. Все истребители тлей полезны: они уничтожают вредителя.

Ползая среди тлей, муравьи хватают их врагов. Они как бы охраняют тлей, охраняют вредителей. Но польза, которую приносят муравьи, в сотни раз больше того вреда, который они причиняют, нечаянно оберегая тлей.

Муравей, конечно, совсем не охраняет тлей, но получается так, что он их охраняет.

В наших лесах чаще всего встретишь рыжего лесного муравья. Его муравьиные кучи бывают и в метр и даже больше высотой. Такая куча обычно состоит из хвоинок и другого мелкого растительного мусора. В глубине ее – более крупные обломки веточек, стебельков. И здесь же в глубине – остатки пня.

При чем тут пень?

Обычно постройка муравейника рыжих муравьев начинается около ствола дерева, а чаще – пня. Пока муравейник новый и муравьев в нем живет мало, мала и куча. Тогда пень хорошо виден. С каждым годом население муравейника увеличивается, куча растет и растет. И вот она становится такой большой, что пень скрывается под ней. Еще год, и пень оказывается в глубине кучи.

Куча на поверхности – только часть гнезда. В почве помещается подземная часть муравейника со множеством ходов и камер. В камерах размещены яйца, яичники и куколки муравьев, сюда же тащат они и свои запасы пищи.

Личинок муравьев редко кто видел, но муравьиные коконы с куколками знают многие. Это те самые «муравьиные яйца», которыми кормят в клетке соловьев, славок и других насекомоядных птиц. Конечно, не нужно быть знатоком зоологии, чтобы догадаться, что муравьиные яйца птицеловов совсем не яйца. Хорошо муравьиное яйцо, которое больше самого муравья! Настоящие яйца муравьев очень мелки.

Уход за личинками у муравьев гораздо сложнее, чем у пчел. Муравьи не только кормят своих личинок, но и чистят их. Мало того, они переносят их с места на место. В жаркие часы дня муравьи тащат личинок и коконы в верхние этажи муравейника, на ночь и в плохую погоду уносят их в подземную часть гнезда.

Муравьи кормят не только своих личинок – они кормят и друг друга. Встретит голодный муравей другого муравья из своего муравейника и по-особому потрогает его усиками. Если тот муравей сыт, он отрыгивает капельку пищи, и голодный слизывает ее. Такое угощение легко заметить, если последить за муравьями на растении, заселенном тлями.

Муравей, которого все знают, – это бескрылый рабочий муравей. Именно рабочие муравьи миллионами населяют каждый лес, именно они кусают всякого, кто нападет на их жилье – муравейник.

Иногда увидишь крылатых муравьев. То они просто летают, то кружат и толкутся в воздухе большой стаей, роем. Бывает, увидишь как раз вылет крылатых муравьев из муравейника. Тогда вся поверхность муравейника усеяна крылатыми.

Крылатые муравьи – самцы и плодущие самки-матки. Они крылаты недолго. Самцы живут всего несколько дней. Самка теряет крылья вскоре же после полета: или сама обломает их, или ей отгрызут крылья рабочие муравьи.

Рабочий муравей – бесплодная самка. Как и у пчел, у муравьев две формы самок: бесплодные и плодущие. Бесплодные самки – рабочие муравьи – выполняют все работы в гнезде. Плодущая самка откладывает яйца каждое лето. Живет муравьиная матка несколько лет. На зиму муравьи забираются в самые глубокие части муравейника и здесь оцепеневают. Всю зиму они проводят в глубоком сне. Весной, когда стает снег и солнце прогреет землю, муравьи просыпаются. И тогда можно увидеть, как они сплошным слоем покрывают муравейник: сидят и греются на весеннем солнце.

В степи нет лесных муравьев. Там живут только степные муравьи, и их не так уж много. Тысячи километров лесных полезащитных полос нуждаются в защите. С первого же дня жизни крохотного сеянца дерева или куста ему угрожают враги, в том числе насекомые. Муравьи – хорошие защитники и деревьев и других растений от вредных насекомых.

В полезащитные полосы будут завезены лесные муравьи. Пройдет несколько лет, и по молодым дубовым и другим порослям заползают наши лесные рыжие муравьи. Они будут охранять деревца от вредных гусениц и других врагов из мира насекомых.

Рыжие лесные муравьи – полезнейшие насекомые. Это нужно всегда помнить. Оберегая муравейники, мы охраняем наши леса.

Защитники растений

На опушке леса – старый дуб. Весь он, от корней до желудей, заселен жильцами – насекомыми. Одни из них объедают молодые корешки снаружи, другие выгрызают ходы в толстых корнях. В желудях живут личинки жука-долгоносика, листья грызут гусеницы разнообразных бабочек. В чернильных орешках скрываются личинки орехотворок, а в древесине ствола и ветвей прогрызли свои ходы личинки жуков-дровосеков, златок, короедов. Больше тысячи видов насекомых живет за счет дуба. И все они причиняют ему вред.

Объедая листья и корни, выгрызая стебли и стволы, уничтожая семена и плоды, насекомые повреждают растения. И нередко повреждения так сильны, что растение гибнет.

Высадили на грядки капустную рассаду. И тут же на нее набросились жучки – капустные блошки. Уцелела рассада, выросла капуста – на нее напали гусеницы бабочки-капустницы и так объели листья, что от них остались только толстые жилки. Враги, враги и враги…

Насекомых множество, и они очень разнообразны. Больше 800 тысяч разных видов насекомых насчитывает наука, и это еще не предел. Среди них много врагов, но немало и друзей. Правда, враги заметнее, а друзей далеко не всегда узнаешь с первого взгляда.

Пойдемте летом на огород, к капустной грядке. Кое-где на капусте видны кучки тлей, крохотных нежных бескрылых насекомых. Их нередко называют травяными вшами, хоть на вшей они и мало похожи. Здесь и взрослые тли, и крошечные, только что народившиеся тлинки. Они зеленые, но покрыты сероватым налетом и выглядят словно запыленные. Это – капустная тля. Все они, эти тли, заняты одним делом: вонзив хоботок в капустный лист, сосут из него сок.

Небольшой жучок подлетел к капусте, опустился на лист, пополз по нему. Округлое тельце, красные надкрылья с черными точками… Старая знакомая – божья коровка.

Коровка подползла к тлям, схватила одну из них и принялась жевать ее. Съела одну, принялась за другую. А там – третья, четвертая… Тли беззащитны, их тельце мягкое, и они не могут улететь – крыльев нет. Коровке легко достается ее добыча. Личинка коровки еще прожорливее: ведь она растет. Две-три сотни тлей съедает за день личинка. Недаром она очень подвижна: чтобы добыть столько еды, приходится поползать.

А вот и другой охотник за тлями. Этот уж совсем крохотный, гораздо меньше тли. Он так мал, что если его посадить на запятую в книжке, то он ее не закроет целиком: хвостик запятой будет из-под него торчать.

У этого охотника черное тельце и четыре прозрачных крыла. Не всякий захочет следить за ним: стоит ли глядеть на мошкару!

А последить за этой крошкой стоит.

Афидий – таково имя этого насекомого. Можно назвать его и тлеедом. Правда, он не ест тлей, но все же они его добыча. В тле афидий пристраивает свое потомство.

Вот он подбежал к тле и ощупал ее своими усиками. Тля чуть шевельнулась и снова затихла.

Мелькнула тонкая иголочка яйцеклада, кольнула тлю.

Афидий отложил в тлю яйцо. Из яйца выведется личинка. Она будет развиваться внутри тли, питаясь ее телом. В конце концов тля погибнет. Ее тельце раздуется, станет коричневым и блестящим. Пройдет немного дней, и на спинке такой тли появится дырочка. Ее прогрызет новый афидий, выведшийся в зараженной тле.

Тысячи и тысячи тлей уничтожает за лето афидий. Много тысяч тлей съедают божьи коровки и их личинки. Тли истощают капусту, они – враги. Очевидно, и божьи коровки и тлееды афидии – наши друзья.

…В хвойном лесу иной раз увидишь на коре ели крупное насекомое. У него очень длинное узкое тело, прозрачные крылья. Подойдешь – насекомое не улетает. Приглядишься, и… как странно! Насекомое словно пришито к коре концом брюшка.

Это наездник эфиальт, самый крупный из наших наездников. Черное тельце его самки достигает в длину четырех сантиметров и заканчивается длиннейшим яйцекладом.

Добыча этих наездников – личинки жуков-дровосеков и златок, грызущих в древесине. Наездник не ест этих личинок, он пристраивает на них свое потомство. Отложить яйцо в такую личинку нелегко: она скрыта глубоко под корой. Ее нужно найти, и в нее нужно вонзить яйцеклад.

У эфиальта изумительное чутье. Ползая по коре дерева, он ощупывает ее усиками то тут, то там. Иной раз он побежит, иной раз едва передвигается. Ищет… Вот эфиальт остановился и принялся ощупывать усиками кору. Он не просто трогает ее усиками, а словно принюхивается к ней.

Органы обоняния помещаются у наездника, как и у других насекомых, на усиках. Они микроскопически малы, но их сотни. Обоняние эфиальта так тонко, что он различает запах личинки, скрытой глубоко под корой.

Несколько раз прикоснулись усики к коре в одном и том же месте. По поведению наездника видно, что он нашел личинку. Но добыча далеко. Между ней и эфиальтом толстый слой коры и древесины.

Длинный тонкий яйцеклад – сверло, при помощи которого наездник добирается до личинки.

Приподнявшись на ногах, эфиальт приподнимает брюшко так, словно нацеливается им в небо. Опускает вниз яйцеклад, устанавливает его вертикально и начинает сверлить им кору. Он гибкий и едва толще конского волоса, этот длинный яйцеклад. Пробуравить им два-три сантиметра коры и древесины – не легкая задача. Не одна минута проходит, прежде чем яйцеклад пробуравит кору, достигнет личинки и вонзится в нее. И все же такая минута наступает. А затем эфиальт медленно вытаскивает свое длинное сверло из коры и отправляется искать новую добычу.

Из яйца выводится личинка наездника. Она живет внутри личинки дровосека и питается ее телом. В конце концов личинка дровосека погибает.

Дровосеки – враги деревьев. Наездник губит личинок дровосека. Очевидно, он полезен.

Рядом с громадиной эфиальтом едва заметишь мелкобрюха: в этой черной желтоногой крошке всего три миллиметра.

Бегая по капустным листьям, перепархивая с грядки на грядку, мелкобрюх ищет молодых гусениц бабочки-капустницы. Найдет – вскочит на гусеницу, быстро вонзит в ее тело свой коротенький яйцеклад… еще… еще… Несколько десятков яиц откладывает мелкобрюх в одну гусеницу.

Гусеница живет и растет, а внутри нее растут личинки мелкобрюха; они питаются жиром и кровью гусеницы. Ко времени окукливания гусеницы становятся взрослыми. Они прогрызают вялую кожу чуть живой гусеницы и выползают наружу, плетут желтые кокончики, превращаются внутри них в куколки.

Наберите в начале осени взрослых гусениц капустницы, поместите их в банку или коробку. Пройдет несколько дней, и гусеницы начнут окукливаться. Наверняка некоторые из них окажутся зараженными, и вы увидите погибающую гусеницу, а на ней и возле нее – кучку коконов величиной с ржаное зерно. Это коконы мелкобрюха. А через две-три недели, в теплой комнате, из коконов вылетят и сами мелкобрюхи.

Гусеницы капустницы – вредные гусеницы. Мелкобрюх истребляет немало гусениц, он полезен.

Их множество, разнообразных наездников, больших и малых. Одни из них пристраивают свое потомство в гусениц и личинки иных насекомых, другие – в куколок, даже в яйца.

Оса больно жалит, и ее не любят, многие ее боятся, а ведь оса – полезное насекомое. Главная еда и самих ос и их личинок – не сладкий сок цветков, как часто думают. Осы – хищницы. Прилетев во время чая на террасу, оса сядет на вазочку с вареньем, поест сладкого. Но если она прилетела во время обеда и на столе есть жареная рыба или мясо, оса усядется на эту еду. Не гоните ее, потерпите минуту. Оса поползала по тарелке и взобралась на кусок рыбы. Ест… Следите еще. Оса поползала, и в ее челюстях – небольшой кусочек. Так, вместе с ним, она и улетит. На лету изомнет этот кусочек своими челюстями, превратит его в мягкую котлетку. В своем гнезде накормит этой котлеткой личинок. Не сладкий сок, не мед, а мясная пища нужна личинкам осы.

Мясо или рыба на тарелке – редкий случай в осиной жизни. Обычная добыча ос – мелкие насекомые, чаще всего мухи. Среди ее добычи немало вредителей. Да и простая комнатная муха – разве это безобидное насекомое? Каких только болезней не разносит эта спутница человека! Осы охотно хватают комнатных мух и уже одним этим полезны.

Где только не встретишь муравья! Миллионы их населяют леса, и здесь муравьи тысячами ползают по земле, обшаривают каждый куст, ползут на деревья.

И все они ищут добычи.

Особенно много муравьи истребляют мелких гусениц. Кроме них, муравьи уничтожают и других насекомых. Муравьи – лучшие защитники леса.

Трудно пересчитать всех насекомых, полезных как истребители вредителей. Если бы я вздумал только называть их, то и тогда на это ушло бы не меньше получаса.

…На цветках всегда встретишь бабочек, мух, пчел, шмелей. Они кормятся здесь сладким цветочным соком, а кое-кто и пыльцой. Перелетая с цветка на цветок, эти цветочные гости переносят на себе пыльцу, опыляют цветки. Без их помощи у многих растений не завяжутся плоды.

Накройте колпаком грядку с огурцами. На такой грядке не завяжется ни одного огурца. Вы не подпустили к ней насекомых. Без помощи насекомых не опылятся цветки яблони, груши, подсолнечника. Мы едим яблоки, огурцы, грызем семечки, едим гречневую кашу благодаря насекомым – опылителям цветков.

Главные опылители цветков – пчелы и шмели. Они не просто кормятся на цветке. Собирая цветочный сок – нектар, они несут его в свои гнезда. Как и пчелы, шмели собирают нектар и пыльцу – корм для своих личинок. За день шмель побывает на тысяче цветков. Он опылит цветков куда больше, чем бабочка или муха. Без пчел и шмелей не дождешься семян от клевера: в его узеньких длинных цветочках сладкий сок так запрятан, что до него не доберется никакая муха. И там, где мало шмелей, где нет пчел, – мал и урожай клеверных семян.

Шмели – наши помощники в борьбе за урожай. Каждое шмелиное гнездо – миллионы опыленных цветков.

У нас много врагов из мира насекомых. Но немало и друзей. Мы знаем еще далеко не всех наших друзей; жизнь многих насекомых совсем еще не изучена. Стыдно не это: насекомых так много, что на изучение жизни всех их нужно очень много времени. Стыдно другое – мы не всегда оберегаем наших явных друзей, хуже того, бывает, уничтожаем их.

Разоряют гнезда шмелей, чтобы достать оттуда чайную ложку жидкого меда. Разоряют гнезда ос… Разоряют муравейники. Помните, что каждое разоренное гнездо шмелей – потеря миллионов семян клевера и других полевых и луговых трав. Урожай – это не только те семена, которые ссыпали в амбар, чтобы высеять их на будущую весну.

А семена диких трав? Мало будет их – плохо осеменятся луга, меньше возьмут с них сена. Разве это не потеря урожая!

Кто виноват в ней? Те, кто разоряли гнезда шмелей.

Разорить муравейник – погубить тысячи и тысячи защитников леса. А лес нужно беречь. Разоряющий муравейники – это враг леса, такой же лесной вредитель, как и те гусеницы, что объедают листья, истощают и губят дерево.

Просто беречь друзей мало. «Мы не можем ждать милостей от природы: взять их у нее – наша задача», – говорил Мичурин.

Ждать, пока наездники размножатся и истребят вредных гусениц, ждать, пока божьи коровки поедят тлей, – это ждать милостей от природы.

Не просто смотреть, как наши друзья из мира насекомых охраняют урожай, а привлечь их к этой охране, усилить их полезную деятельность – вот наша задача. И мы уже применяем для борьбы с врагами урожая некоторых наших друзей.

На юге у яблонь есть смертельный враг – кровяная тля. С ней трудно бороться при помощи ядов. И вот, для борьбы с кровяной тлей применили ее природного врага – тлееда афелина. По своим повадкам он похож на афидия – врага капустной тли.

Афелина привозят и выпускают в сады, зараженные кровяной тлей. Он размножается. Проходит несколько лет, и тля исчезает: афелин истребил ее.

Мандарины, лимоны гибнут от родичей тлей – червеца ицерии. У нас в Сухуми появились эти опаснейшие враги цитрусовых: их случайно завезли из-за рубежа вместе с черенками. Химическая борьба с червецом – плохая защита для цитрусовых. Ицерия покрыта восковыми выделениями, и эта покрышка спасает ее от действия ядов. Но у ицерии есть природный враг – австралийская божья коровка родолия. Привезли родолию, размножили ее в специальных лабораториях и выпустили в сады. Червецы были быстро побеждены: родолия очистила от них и цитрусовые и другие деревья.

И кровяная тля и ицерия – чужеземцы. И природных врагов их пришлось привозить: среди наших насекомых никто еще не успел приспособиться к жизни за счет этих вредителей.

На Черноморском побережье Кавказа теперь разводят чай не только в субтропиках. Чайные плантации занимают большие площади и около Сочи и дальше к северу.

И вот здесь-то на чайный куст напали новые враги – свои, местные.

Издавна на многих деревьях и кустарниках жила подушечница – родственница тлей и червецов. Обитатель леса, она никому особенно не мешала: сильно не размножалась, заметного вреда не наносила. Когда на Сочинском побережье появились чайные кусты, подушечница поселилась и на них. И вот здесь-то она начала быстро размножаться. У чайного куста появился опасный вредитель.

Нет ли природного врага у подушечницы? Начали искать и нашли. Им оказалась одна из местных божьих коровок.

Теперь у чайного куста есть защитник от подушечницы: чайные плантации заселяют этими жучками, и они делают свое дело – уничтожают вредителя.

Есть наездники, которых мы уже умеем направлять на борьбу с врагами урожая из мира насекомых.

Пчелы неохотно летят на красный клевер, а опылять его нужно, природных опылителей – шмелей – не хватает. Советские пчеловоды нашли способы дрессировки пчел. Пчела, накормленная сиропом, получила сигнал, что есть богатый взяток. Применяя такой способ, можно заставить пчел лететь на те растения, которые нуждаются в опылении.

И дрессировка пчел, и использование для борьбы с вредителями их природных врагов – это уже не ожидание милостей от природы. Привлекая на свою сторону силы живой природы, человек управляет ими, заставляет природу «работать» на себя. Он не ждет тогда ее «милостей», а заставляет ее дать то, что ему нужно.

Четыре времени года

Начало весны

Двадцать первое марта – день весеннего равноденствия: равняются день и ночь. Это значит – пришла весна. Так считают астрономы. А на деле весна начинается и раньше и позже 21 марта. Бывает весна поздняя, бывает и ранняя. Цифра календаря не обязательно совпадает с тем, что происходит в лесу и на полях.

Зачернеют на открытых местах проталинки – вот и наступила весна. Этот признак не обманет: увидел проталинки, жди весенних гостей. И правда, словно ждали они этих проталин: вслед за ними появляются новые прилетные птицы.

Прилет начинается с грачей: это самые ранние весенние гости. Они прилетают в Подмосковье приблизительно 20 марта. Через неделю-полторы после них прилетают скворцы и жаворонки. Эти три птицы – первые вестники весны.

Если можно не заметить первых грачей, то первых скворцов не прозеваешь. Вчера еще возле скворечника, подвешенного высоко на березе, было тихо и пусто. А сегодня возле него виден всем знакомый скворец. Это самец: скворчихи прилетят через несколько дней. Нелегко живется скворцу в первые дни по прилету, особенно при недружной весне. Насекомых почти еще нет, проталин мало, прокормиться трудно. Бывает, захолодает, закружатся хлопья снега. Иной раз скворцы даже откочуют в более южные места: прогонит их на время весенняя непогода.

Первых жаворонков по голосу не найдешь. С прилета они держатся по проталинкам на солнечных пригорках, бегают здесь по земле, ищут корм – осыпавшиеся прошлогодние семена трав. Невелика птица жаворонок, но и семян немного: чуть ли не весь день уходит на поиски еды.

Для зимовавших у нас птиц весенняя жизнь наступает и до первой проталины. Пригрело мартовское солнце, и зимовщики переходят к весенним делам.

Еще громоздятся сугробы в лесу, еще нет ни одной проталины на поле, а черный ворон уже приготовил гнездо. В этом гнезде, выстланном шерстью, лежит несколько зеленоватых с темными пестринами яиц. Холодно еще в лесу, морозит по ночам. Нельзя оставить яйца открытыми, и ворониха сидит на гнезде день и ночь. Корм ей носит ворон.

Во весь синичий голосок поет-заливается большая синица: «зинь-зинь-тррррр…» Словно выговаривает: «Скинь кафтан: весна пришла, тепло стало». На задах деревни слышна серебристая трель овсянки: она звучит куда веселее, чем зимой.

На утренней заре в глухом лесу слышна песня, «игра» глухаря. Часа за два до восхода солнца раздается тихое «теке-теке». Это глухарь-старик «открыл» ток. Чем ближе к рассвету, тем быстрее и быстрее «тетекает» глухарь. Теперь уже не разберешь отдельных «слов»: они сливаются в сплошную щелкающую трель. Всего две-три минуты щелкает глухарь, а затем он «скиркает». Это странный звук: словно железкой о железку поскоблили или нож о нож поточили. Во время скирканья осторожная птица ничего не слышит: этого момента и ждет охотник, подкрадывающийся к сидящему на дереве глухарю. Несколько прыжков – и стой, не шелохнись, пока не дождешься нового скирканья. «Под песню подходи, под песню стреляй», – говорят охотники. И правда, если выстрелить в скиркающего глухаря и промахнуться, он не улетит, не услышит грохота выстрела. Но видит глухарь и во время песни хорошо.

В конце марта начинают бормотать и тетерева-косачи. Еще нет проталин, и тетерева токуют на деревьях без особого азарта: настоящий ток начнется позже, на освободившейся от снега земле. Разбиваются на парочки серые куропатки. Подбирают себе пары молодые рябчики, а старые – те всю зиму, в общей стае, держались парами.

Дятел встречает весну барабанным боем. Заберется на верхушку обломанного расщепленного дерева и колотит клювом по торчащей щепке. Та трещит на весь лес. Так барабанит дятел, что не сразу поверишь: как это может небольшая птица столько шуму наделать!

У лосей на месте сброшенных рогов растут новые. Эти молодые рога хрящевые, покрыты мягким волоском, богаты кровью. Придет время, и они окостенеют, станут твердыми и голыми.

В марте еще «по насту» (так называют охотники время, когда весной, после ранних оттепелей смерзается, обледеневает верхний слой снега, образуя корку – наст) появились зайчата у зайцев-беляков. Они родились зрячими, в шерстке. Родившись, белячок тотчас же подполз под мать и принялся сосать молоко. Насосался и отбежал в сторонку – улегся в снегу под кустом. Мать его не сторожит, не охраняет: она убежала куда-то, по своим делам. Много врагов у двухдневного зайчонка: не только волк или лисица, даже ворона, сорока и те не упустят случая – нападут, если заметят белячонка. От волка или лисицы не отобьешься, ну, а сороке или вороне белячонок без боя не сдается. Встанет на задние лапы, кричит и передними лапами размахивает, иной раз даже на обидчицу-сороку бросится. Родятся первые белячата еще «по насту», поэтому охотники их зовут настовиками.

Медведь весь март спит в берлоге; не покидает берлогу и медведица; вместе с ней дремлют и медвежата. Обычно к концу марта обзаводится малышами и барсучиха.

Насекомых в конце марта совсем мало. Лишь на солнечном припеке – на стволах деревьев, на стенах и заборах – ползают мухи. Иной раз тут же увидишь маленького паука-скакунчика: он уже выбрался с зимовки и охотится на мух. Иногда пролетит бабочка-крапивница. Не всякая крапивница вылетает так рано: не везде ее прогреет на зимовке. Зимовала крапивница, забившись в щели близ железной крыши, нагрело крышу солнцем – прогрело и бабочку. Вылетела она, словно и впрямь настоящая весна пришла. А кругом снег, не то что крапивы, а и прогалин-то еще нет. Вот и кружит над крышами и заборами бездомная бабочка, обманутая горячей крышей.

Деревья еще словно спят. Правда, верба покрылась белыми барашками, но еще не цветет. К концу марта нередко начинается движение сока у березы бородавчатой.

Глядя на дерево, этого движения не увидишь. Нужно выбрать березу на опушке или на открытом месте. Как только появятся первые проталины на высоте одного метра над землей, нужно проколоть кору шилом или толстой иглой (на южной стороне дерева). Каждый день следите за проколом: выступят капельки сока из прокола – началось движение сока у березы. Запишите этот день, а прокол хорошенько замажьте глиной, чтобы дерево зря не теряло сока. Сделайте прокол у березы в лесной чаще и проследите, насколько позже начнется движение сока у нее.

Таково начало весны в средней полосе. На юге, в степи, весна уже давно началась: снега нет, многие растения цветут, поля покрыты зеленью всходов, давно поют скворцы и жаворонки. Там весна началась чуть ли не на месяц раньше.

Середина весны

Снег стаял. Лишь по лесным оврагам еще лежит плотная снежная корка. Около белых островков держатся зайцы-беляки – те, которые не совсем перелиняли. Белому зайцу теперь не спрятаться в лесу, вот и тянется, бедняга, к остаткам снега: здесь его не видно.

По оврагам и берегам рек, на глинистых откосах зацветает мать-и-мачеха. Она еще не развернула листьев, и желтые головки ее торчат прямо из глины; словно взял кто и воткнул в землю стебельки с цветами. В лесу все сильнее и сильнее пылит орешник: у него цветение в полном разгаре. Цветет и ольха. Барашки на красной вербе распушились и пожелтели, словно осыпаны мелкой желтой крупой: верба зацвела. Некрасивы эти цветы, но сейчас цветов в лесу мало. И вот, на вербе кишат насекомые; тут и пчелы, и ворчливые шмели, и мухи, и бабочки, и жуки. Облапили они барашки, и кто желтую пыльцу ест, кто сладкий сок сосет. Мало сладкого сока в цветах вербы, да весной не до капризов.

Серые вороны, галки и сороки занялись своими гнездами. Вороны кто в лесу, кто тут же, в деревне, на старых деревьях устроились. Сороки по лесу разлетелись. Галки далеко не полетели – в деревне, где зимовали, поселились: кто под крышей, кто на чердаке. А иная галка и совсем начудит – построит гнездо в дымовой трубе. Конечно, из такой затеи ничего хорошего не получится. В роще голосят грачи: они всегда целой компанией гнездятся.

Всякое зверье линять торопится: меняют зимнюю шкуру на летнее платье. Шерсти теперь в лесу сколько хочешь, есть что птице в гнездо принести. Галка за шерстью далеко не летает. Сядет на спину корове да и надергает шерсти: ведь корова тоже линяет.

С каждым днем все больше птиц появляется и в лесу, и на поле, на реке, на болоте. Вскрылась река, и тотчас же над ней залетали чайки. Летят и гуси, и аисты, и кулики. На реке и оттаявшем озере перелетают стаи уток. Каких тут только уток не увидишь! И маленькие чирки, и обычные кряквы, и шилохвости, у которых длинный и острый хвост торчит словно шило, и широконоски, и пестрые гоголи… Много всяких уток на воде держится. А по берегу длинноносые кулики бегают. Этих тоже много, только они не такие разноцветные.

Самый занятный кулик – турухтан. Весной самцы-турухтаны надевают особое платье: у них на шее отрастают длинные перья, словно грива. И почти у каждого турухтана эта грива-воротник своего цвета: рыжая, черная, белая, бурая, почти белая, пестрая, полосатая, рябая… Возьми сотню турухтанов – все разные. Собравшись стайками, самцы-турухтаны дерутся между собой: тычут друг в друга длинными ногами. А свои гривы-воротники в это время распускают-оттопыривают: прикрываются ими, как щитами.

Лесные кулики – вальдшнепы не дерутся: их самцы вечером просто летают над лесом. Медленно летит вальдшнеп, свесил длинный нос и посматривает, нет ли где его подруги самки. Он летит не молча: то словно покряхтит, а то свистнет-цикнет «цей-цей». Лишний раз стукнет сердце охотника, притаившегося на опушке, когда раздается это «цей».

На лесных полянах и по опушкам токуют тетерева-черныши. Теперь они уже не сидят на деревьях: земля освободилась от снега. Чуть посереет небо на востоке, а уж черныши слетаются на токовище. Соберутся, и ну друг перед другом стараться. Шею надуют, нагнутся, хвост растопырят, нос чуть ли не в землю уткнут. И бормочут-бормочут: «буль-буль-буль… буль-буль-буль…» Побормочет-поговорит черныш и словно обругается – чуфыкнет, громко, резко: «чьшиии». Негромко бормочет черныш, а по тихой утренней заре его версты за две слышно: словно где-то вода журчит-булькает или телега по проселку стучит.

В лесу на деревьях шумят дрозды, в кустах шмыгают оранжевогрудые зорянки. Летят вьюрки, зеленушки, пеночки-весники. Прилетают и хищники: закружил над лесом коршун, ищет на поле мышей лунь, кричат маленькие пустельги и кобчики.

Над полем звенит жаворонок, а на болоте нет-нет да и заблеет барашек. Это весенняя песня длинноносого бекаса. Залетит он высоко-высоко, а потом – камнем вниз. Падает птица, свистит ветер между жесткими перьями хвоста. Дребезжат перья, и вот раздается «бя-яя… бя-яя». Совсем не горлом поет бекас.

Звери устроили в лесу детские ясли. Волк, лисица, барсук – у всех народились детеныши. Высоко на дереве, в теплом гнезде, копошатся бельчата. Зайцы и медведи всех обогнали: их ребята гораздо раньше родились. Медведица проснулась, вылезла из берлоги и бродит с медвежатами. Зайчата давно живут без матери, сами о себе заботятся.

Если апрель теплый, то во второй половине его можно пойти за цветами. Цветет мать-и-мачеха. В лесу цветет ядовитое волчье лыко, его розовато-лиловые цветочки сидят вплотную на голом стебле и похожи на цветки сирени. По опушкам и перелескам, особенно по песчаным местам, цветет медуница. Ее цветки бывают и голубыми, и синими, и фиолетовыми, и пурпуровыми. Молодой цветок – пурпуровый, потом он – фиолетовый, потом поголубеет, а состарится цветок – станет синим. На сырых местах словно яичным желтком набрызгано. Это цветут желтыми цветками чистяк и курослеп. Из травы глядят желтые звездочки: зацвел гусиный лук. В плохую погоду гусиный лук не сразу найдешь: в такие дни он закрывает свои цветки. Начинает цвести вяз, зеленеют боярышник и черемуха.

В конце апреля можно набрать и грибов: появляются весенние грибы – сморчки и строчки. Вкусны эти грибы, но сразу на сковородку их не клади – можно отравиться. Нужно прокипятить сморчки, потом хорошенько промыть в теплой воде, а потом уже жарить.