Текст книги "Гребень буйвола"
Автор книги: Николай Плавильщиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Хаус
Кто был Хаус
Хаус – это имя кота.
Но не нашего серого или черного кота с длинным пушистым хвостом и белыми усами.
Нет!
Хаус был дикий кот. Он никогда не видал ни крыш, ни помоек. Он не знал, что за штука чердак, подвал, амбар. Его жильем были густые камыши.
И потому, что жил Хаус в камышах, его называли еще и камышовым котом.
Хаус был очень дикий кот. Такой дикий, что погладить его было никак нельзя. Увидит Хаус человека еще издали – и шмыгнет в свои камыши. Найди его там! А если бы и нашел его человек, если бы и сумел подойти к нему близко-близко, то и тогда не погладил бы.
Гладят пальцами, а Хаус не любил шутить. Стоило ему раз-другой разинуть пасть и показать белые зубы и ярко-розовые десны, как… Где же пальцы? Откусил!
Вот и не гладил его никто. Никто не чесал ему за ухом, никто не щекотал ему горло.
Хаус не горевал об этом, не мяукал, не просил погладить.
Он был дикий кот, и человек для него не друг, а враг.
Желтый котенок
Хаус родился слепым желтеньким котенком. У него были два брата и две сестры. Дома у них не было – они жили просто на кучке сухого камыша.
Когда у котят открылись глаза и окрепли ноги, они принялись бегать вокруг своего жилья. Мать часто уходила на охоту, а без нее можно было и пошалить.
Котята ловили бабочек и лягушек, играли друг с другом. А когда уставали, то сбивались в кучку и дремали. Скоро молоко матери им надоело. Котятам хотелось чего-то другого. Они не знали, чего хотят, но мать знала. Она принесла им раненую птичку.
Когда Хаус увидел птичку, он бросился к ней. Птичка запрыгала по камышу – у нее были переломаны оба крыла. Хаус пытался догнать ее, но птичка так ловко прыгала, что он измучился, а поймать птички никак не мог.
Наконец Хаус догнал птичку. Но та подпрыгнула и клюнула его прямо в нос. Хаус фыркнул, зачихал и замяукал. Он попятился от птички, а та лежала на боку и открывала клюв. Хаус испугался, что она опять его клюнет, и убежал. К птичке подошел брат Хауса. Он ударил ее лапой, смял, а потом принялся есть.
Хаус видел, как брат ел птичку. Он подошел к нему, но брат заурчал так сердито, что Хаус не стал просить – «поделись». Зато он узнал, что птиц бояться нечего. И следующую птичку он поймал и съел гораздо скорее, чем брат.
Прошло с полгода. Хаус заметно вырос. Шерсть у него стала густая и ровная, серо-желтая. Хвост короткий, и держит его Хаус нередко торчком. Морда толстая, а глаза уже не детские. Злые стали теперь глаза у Хауса, как и полагается взрослому камышовому коту.
Ушел Хаус от матери, ушел от братьев и сестер. А может быть, и не он от них ушел, а они от него. Кто их там разберет? Жили-жили вместе, а как подросли, так и разбрелись кто куда. По камышам разбрелись, по кустарникам. Они все остались возле той же речки, а не встречаются. А если и встретятся на ночной охоте, то не к добру – подерутся.
Фазаний хвост
Хаус стал жить один. Первое время трудно ему приходилось – плохой он был еще охотник.
Увидел Хаус в кустах зайчонка. Прыгнул, поймал его. Зайчонок был совсем маленький – разве убежать ему от кота?
Съел Хаус зайчонка, и еще больше ему есть захотелось. Пошел он по камышам. Слышит – шуршит кто-то. Лег он на брюхо, пополз, в куст спрятался. Смотрит Хаус из куста, а на прогалинку большая птица выбежала. Красивая была птица – хвост длинный, по земле волочится, а сама так и блестит на солнце.
Затаился Хаус в кусте, только усами шевелит. А фазан – это он был – по прогалинке ходит, клюет что-то. Не терпится Хаусу, так и прыгнул бы. Да далеко до птицы. Ждет Хаус, никак не дождется, когда же подойдет к нему поближе фазан.
Подошел фазан к кусту. Прыгнул Хаус.
Фррррррррр!.. Фазан улетел, а у Хауса в зубах длинное перо из фазаньего хвоста осталось.
Промахнулся Хаус, не за то место фазана схватил. Нужно было за горло хватать, а он – за хвост.
Поглядел Хаус вслед фазану, выпустил перо изо рта. А его ветерок подхватил, закружил над травой. Не вытерпел Хаус – прыгнул за пером. Перо дальше, а Хаус за ним.
Так и играл он с пером, даже про голод позабыл. Ведь он совсем еще молодой был, не кот даже, а так – наполовину кот, а наполовину котенок.
Поросенок
Как только стемнело, Хаус вышел на охоту. Вылез из непролазной чащи, где спал днем, и пошел по камышам.
Он шел тихо и осторожно. Его зеленые глаза всматривались в камыши, а усы тихо подрагивали. Хвост стоял почти торчком, словно флаг. Это было вроде сигнала. «Я на охоте», – говорил своим хвостом Хаус.
В камышах то тут, то там слышался шорох. Хаус прислушивался и шел дальше. Шелестели мелкие птички и зверки. Эта добыча не привлекала Хауса. Он был очень голоден, но все же искал дичь покрупнее.
Вдали послышался шорох, потом топот. Кто-то слегка взвизгнул. Кто-то хрюкнул.
Хаус насторожился, припал к земле, замер.
Кабаны – опасные соседи. Но Хаус был голоден, а в стаде были и поросята. Эта добыча – для Хауса.
Хаус лежал и терпеливо ждал. Его глаза горели, хвост чуть дрожал. Кабаны подходили все ближе и ближе.
Вот кабаны рядом. Хаус видит, как мелькают среди камышей тени, слышит, как сопят взрослые кабаны. Слышит, как топочут поросята, как они толкают друг друга.
Поросенок рядом. Хаус прыгнул.
«И-ги-гиги-ии-и-и-и-и…» – заверещал поросенок.
Хаус наспех куснул его в горло, схватил, перескочил через куст, через другой, третий. Поросенок сильно мешал ему. Кабан не отставал. Он не прыгал, но ломился сквозь заросли с такой силой и быстротой, что догонял прыгавшего кота.
И вот, когда Хаус прыгнул через куст, кабан оказался как раз под этим кустом.
Кабан хрюкнул и так ударил Хауса, что тот взлетел кверху, Хаус упал по одну сторону куста, поросенок – по другую.
Хаус не стал сражаться, он позорно бежал.
Кабан долго топтался возле куста – искал врага. Потом он похрюкал и ушел к стаду.
Хаус спрятался в соседних зарослях. Из бока, разорванного клыком кабана, текла кровь. Хаус зализывал рану и злобно урчал. А когда он немного пришел в себя, то встал и прислушался. Было тихо. Тогда он потихоньку пошел назад, к кусту.
Он крался, словно охотился за живой дичью. Полз на брюхе, прислушивался и приглядывался. Нюхал воздух. Крался снова и снова ложился. Он очень боялся кабана.
Поросенок лежал на старом месте. Хаус схватил его и поволок через кусты.
Бок сильно болел. Но зато у Хауса был теперь такой обед, что он едва с ним справился. Хватило не только Хаусу. Добрая дюжина шакалов передралась потом из-за недоглоданных костей поросенка.
Куриная охота
Однажды Хаус во время своих ночных похождений забрел дальше, чем всегда. Он вышел из камышей, пробежал через большой пустырь и очутился перед плетнем. Пролез в щель и попал в сад.
В саду на деревьях спали куры. Хаус почуял, что тут есть добыча. Но он не знал еще, где она.
«Ко-ко-ко…» – спросонок закудахтала курица.
Хаус насторожился.
Курица сидела на ветке, не очень высоко над землей. Хаус пригляделся и увидел темный комок перьев.
Кот прыгнул.
«Ко-кокххххххххх…» – крик курицы оборвался. Хаус перегрыз ей горло.
В саду поднялся переполох. Куры кудахтали, валились спросонок с деревьев, бились на земле, путались в густой траве. Громко голосил петух. Залаяли собаки.
Хаус быстро скользнул в траве, выбрался из сада и забрался в кустарник. Еще ни разу ему так легко не доставался обед – один прыжок.
С этой ночи Хаус начал ходить в сад на охоту.
Курица за курицей попадали Хаусу на обед. Все меньше и меньше оставалось кур в саду. Наконец они исчезли.
Хаус никак не мог понять, куда девались куры. В камышах фазаны были всегда, а тут… Он начал бродить по всему саду. Он искал теперь кур точно так же, как делал это в камышах с фазанами и зайцами.
И он нашел кур. Только уж не в саду и не на деревьях, а в сарайчике по соседству. Сарайчик не запирался, дверь в него была только прикрыта.
Хаус толкнул ее и вошел в сарай.
Вот когда была охота! Сарай наполнился криками и перьями. Куры летали по сараю, падали на пол, взлетали опять. Они так кричали, что Хаус удрал, бросив со страху курицу.
Эту ночь он остался без обеда. Но на следующую ночь он пришел в сарайчик снова и уже не зевал. Схватил курицу и бросился бежать.
Урча, он ел в кустах курицу.
А вдали слышался шум и крики – в сарайчике снова был переполох.
Западня
– Есть в этих зарослях коты? – спросил приехавший издалека, с севера, охотник. – Большие желтые коты?
– Есть! – ответили ему. – Всех кур у нас передушили.
Охотник очень обрадовался, услышав, что коты есть. А кур ему было не жалко.
Приезжий охотник занимался тем, что ловил зверей для зоопарка. Он решил поймать несколько диких котов. За этим он и приехал сюда и привез с собой пропасть всяких сетей, западней и других ловушек.
Все это было приготовлено для Хауса. А Хаус и не знал этого и бродил по камышам и зарослям, искал фазанов и грелся в полдень на солнышке. Он поворачивал тогда к солнцу свой живот. Круглый-раскруглый живот – столько было в нем всякой вкусной еды.
Хаус не ждал беды. А беда – на носу.
– Мы поймаем его сетью, – сказал охотник своим помощникам.
По одной стороне зарослей растянули сеть. А с другой стороны в заросли вошли охотники.
Хаус нежился на солнышке после удачной охоты. Вдруг он приподнял ухо.
Шум…
Хаус приоткрыл один глаз. В это время раздался выстрел. Тогда он открыл оба глаза и вскочил.
Шум приближался.
Хаус прыгнул в чащу и пошел от шума. Он шел медленно, останавливался и прислушивался. Его короткий хвост бил по камышам. Хаус очень сердился – ему помешали погреться.
В камышах раздался треск – кто-то подходил совсем близко. Хаус прыгнул в сторону.
Бух-бу-бух!.. Ба-а-а-ах!..
Почти над ухом Хауса раздался выстрел. Хаус помчался со всех ног.
Он бежал как угорелый, не глядя под ноги, все вперед и вперед.
– Го-го-го-го!.. О-о-о-о-о-о-о!.. – раздавалось сзади.
Впереди мелькнул свет. Камыши кончались.
В обычное время Хаус не выскакивал из камышей сразу. Притаясь в зарослях, он приглядывался – нет ли чего впереди.
Сегодня было не до этого.
Он попробовал было замедлить бег, но сзади снова заголосили.
И Хаус прыгнул вперед не глядя…
И тотчас же его опутала крепкая сеть.
Хаус не мог понять, что с ним случилось.
Кто схватил его и не пускает?
Он заурчал, его глаза засверкали злобой. Крепкие когти и зубы рванули сеть.
Хаус заворочался в сети. Он рвал ее зубами и когтями. Но сеть только плотнее обвертывалась вокруг него.
Не прошло и двух минут, как Хаус уже не мог ворочаться. Он лежал тихо-тихо, словно спеленатый ребенок.
Из сети Хауса вытряхнули прямо в клетку. Он не заметил, как это произошло. Очень уж ловок был охотник.
Вдруг – Хаус на свободе. Он прыгнул и ударился о деревянную решетку клетки.
Тут-то уж Хаус показал себя! Он прыгал как бешеный. Мяукал и урчал. Кусал и царапал решетку. Прыгал на стенки и на потолок. Катался по полу. Чего он только не делал! Он даже перекувыркнулся через голову.
Решетка была прочная. И, сколько ни бесновался Хаус, он не мог сломать ее.
– Закройте его! – сказал охотник.
И вдруг стало темно – клетку прикрыли брезентом.
Тук-тук-тук
Тук-тук-тук… Тук-тук-тук…
Стучит, гремит, качает. Трясется клетка с Хаусом. И Хаус трясется.
В вагоне темно, но глаза у Хауса хорошие – видят и в темноте. Рядом клетка, в клетке другой камышовый кот.
«Уррррррр», – заурчал на него Хаус.
«Уррррррр», – ответил кот и распустил усы.
А подраться-то и нельзя: решетка не пускает.
В вагон вошел человек. Хаус приподнялся, усы растопырил, шерсть дыбом поднял: «Урррррр…»
– Ну, ну! Нечего тут, – сказал человек и сунул в клетку кусок мяса.
Когда человек ушел, Хаус съел мясо. Походил по клетке, поискал – нет ли еще.
Много дней качало и трясло Хауса. А потом перестало. Целую ночь тихо было – стоял поезд.
Наутро шум поднялся, крики, беготня. Потащили клетку с Хаусом из вагона. Хаус фырчал и шипел, хотел даже кусаться. Да некого укусить было – кругом решетка.
Опять темно стало. Опять затрясло. А потом – опять стало тихо.
Хаус открыл глаза – светло.
Клетку открыли. Хаус испугался. Забился в угол и никак не хочет вылезать.
– Ну, вылезай! – И его подтолкнули палкой.
Хаус зашипел, шагнул – и… впереди простор. Он прыгнул раз, другой и ударился о решетку. Только теперь решетка была железная.
Хаус не стал бесноваться. Он огляделся, увидел ворох соломы и забился под него.
– Повесьте вывеску!
Тук-тук-тук! – застучал молоток.
На клетку повесили вывеску. На ней было написано.
«Камышовый кот. Пойман в Азербайджане».
Убежал
Вечер. Хаус вылез из-под соломы и начал бродить по клетке. Совал голову меж прутьями решетки, влезал кверху. Он добрался до самого потолка, но всюду была решетка.
Хаус никак не мог угомониться. Он лазил и лазил. Совал голову во все щели. Щели были узкие, и голова не пролезала.
И вдруг – одна из щелей оказалась чуть пошире других. Голова до половины просунулась между прутьями.
«Уррр…» – заурчал Хаус и сунул голову дальше.
И сейчас же жалобно мяукнул – так сдавило ему голову.
Хаус выдернул голову и долго тряс ею. Он ободрал ухо, а потом ему все казалось, что голову давят прутья.
И все-таки он снова подошел к этому месту и снова просунул голову в щель.
Было очень больно, но Хаус протискивал голову все дальше и дальше.
И вот – голова проскользнула между прутьями. Гибкое тело повисло в воздухе. Хаус держался теперь только задними ногами. Потом он проскользнул еще дальше, свесился вниз, отпустил ноги и мягко упал на землю.
Свобода!
Хаус не прыгнул вперед. Он осторожно шагнул раз, другой, третий. Решетки не было.
Тогда он быстрыми прыжками отбежал от клетки и огляделся.
Было темно. Чуть виднелись деревья и темные громады клеток. Издали доносились крики какого-то зверка.
Хаус побежал по парку…
Охота в зоопарке
На пруду, чуть качаясь на воде, у самого берега, дремали утки. На берегу чутко спали, поджав одну ногу, гуси.
Хаус услышал сонное кряканье. Пошел вперед и скоро наткнулся на решетку. Решетка была невысокая, и он легко перебрался через нее.
Хаус почувствовал себя совсем как на родине. И как там он подкрадывался к уткам из-за камышей, так и здесь он начал красться. Только прятался он не за камышами, а за лежавшей на берегу пруда лодкой.
«Га-га-га…» На пруду поднялся крик. Кричали утки, кричали гуси, по воде полетел пух.
Хаус схватил огромную жирную утку. Подойдя к решетке, он кое-как перелез через нее и побежал по дорожке.
Логова у Хауса не было. Но это его мало смущало. Подбежав к какой-то постройке, он разыскал щель и пролез в нее. Хаус попал в хорошее местечко, но какое – он не знал.
Съев утку, он крепко заснул.
На следующую ночь Хаус снова вышел на охоту. По знакомой дорожке он пробрался к пруду. Теперь ему удалось подсторожить гуся. И его он утащил к себе «домой».
Только на третий день сторож заметил: кота в клетке нет.
– Камышовый кот убежал, – растерянно сказал он заведующему. – Пролез меж прутьями…
– Нашел дорогу? Ну и ловкач! – усмехнулся заведующий.
Сторож промолчал. Он чувствовал себя виноватым – он не знал точно, когда убежал Хаус: сегодня ночью, вчера или третьего дня. Но, конечно, он не сказал об этом.
– Ну, теперь не зевай! Ночью он выйдет в сад. Посторожи его, – отпустил сторожа заведующий. – Да посмотри, не спрятался ли он где под клетками.
Хауса начали искать. Смотрели везде – под клетками, в сараях и сараюшках, облазали все щели. Кота нигде не было.
А на следующую ночь снова голосили утки и снова над прудом летал пух.
Хаусу жилось совсем не плохо. Он был сыт, охота была легка и добычлива, а спать ему было хорошо и спокойно.
– Он ворует уток, – сказал заведующий, заметив, что утки начали заметно убывать. – Это пора прекратить… Последи за прудом! – сказал он сторожу.
Сторож просидел всю ночь, но ничего не увидел. Хаус не вышел на охоту: он съел такого гуся, что был сыт на два дня.
Хауса ловят
Заведующий просидел всю ночь в саду.
– Я знаю теперь, где он прячется. Он прячется под верандой для оркестра.
Слазили под веранду, слазили на чердак над верандой. Кота там не было.
– Он там! – настаивал заведующий и сам полез под веранду.
Кота он, правда, там не нашел. Но остался при своем.
Еще ночь просидел он у пруда. И он увидел Хауса, увидел, как тот поймал утку и как потащил ее под веранду.
Заведующий принялся ловить Хауса. Для начала он приказал забить все щели под верандой.
Хаус разыскал себе новый выход, но ему пришлось теперь жить на чердаке. Это его не смутило – и на чердаке было хорошо и покойно.
Днем заведующий залез на чердак и облазил все его закоулки. Он нашел пух, нашел перья и обглоданные кости.
Пол чердака посыпали песком. На этом песке должны были остаться следы кота. А по следам заведующий хотел узнать, куда прячется на день Хаус.
На следующее утро Хаус показал дорогу к своему жилью. На песке четко отпечатались следы кота. Они вели к одной из щелей в обшивке чердака.
– Попался! Теперь ты не уйдешь от нас…
Все входы на чердак забили. Забили так, что Хаус никуда не мог выйти оттуда. Всю ночь лазил кот по чердаку и искал щели – ничего не нашел. Лег спать голодным.
И еще ночь голодал Хаус – выхода с чердака не было.
На третью ночь выход оказался. Хаус полез в него и попал в сеть.
Заведующий перехитрил Хауса.
– Полезай снова в клетку!
Теперь клетка была другая. И, сколько ни лазил по ней Хаус, он не нашел выхода.
Так и остался он в клетке. И до сегодняшнего дня сидит он в ней. А на клетке вывеска:
«Камышовый кот. Пойман в Азербайджане».
Про птиц
Бунтовщики
Так уж мы привыкли: вынутая из воды рыба умирает, пауки живут на суше, птицы вьют гнезда весной. Мы подметили характерные особенности жизни тех или иных животных. И мы придумали чуть ли не правила для животных. Птицам «полагается» вить гнезда весной, рыбам «полагается» жить в воде. У всякого правила есть исключения. Есть они и у этих, придуманных нами правил.
Наши птицы вьют гнезда весной. Одни гнездуют раньше, другие позже, но все они обзаводятся птенцами в теплое время года. Таково «правило». И вдруг…
Зима. Деревья трещат от мороза, а на елке – гнездо. Не пустое, нет! В гнезде сидит птица и греет яйца.
Эта храбрая птица – клест. Оказывается, у клестов свои порядки: они гнездуют и зимой. Почему так?
Почти все наши птицы выкармливают своих птенцов всякой мелкой живностью: насекомыми, улитками, червями. Этого корма много только в теплое время года. Где уж там кормить птенцов насекомыми или улитками зимой: и себя-то едва прокормишь!
Клестовая еда – семена из еловых и сосновых шишек. Шишки висят на дереве весь год. Клестам хватит еды и зимой, есть чем прокормить птенцов. Они и гнездуют, когда много еды. Зима, весна, лето – им все равно. Было бы много еловых шишек.
В гнезде тепло. Клестиха не улетает с гнезда, корм ей приносит самец. Выведутся птенчики, и тогда мать сидит на гнезде, греет голых птенцов да и сама от них греется.
Где много шишек – там много и клестов. Мало шишек – нет и клестов; им нечего делать в таком лесу: еды нет.
Клювы у клестов особенные – крестиком. Таким клювом очень удобно выковыривать семена из шишек.
Хочешь посмотреть клеста – ищи его в еловом лесу. Гляди на верхушки елей. Увидишь там, возле шишек, птички по веткам лазают, вниз головой висят – вот они, клесты. А прислушаешься, услышишь: «кле-кле», «кле-кле». Это клесты перекликаются.
Вот и другая птица, которая живет по-особенному.
Она с небольшого дрозда величиной. Темная, горло белое, очень короткий хвост. Зовут ее оляпкой, а еще – водяным воробьем, водяным дроздом. И правда, оляпку увидишь только у воды. Быстрые горные речки, незамерзающие зимой ручьи – вот где живет оляпка.
Шумит вода между камнями. Оляпка попрыгает по камням, а потом соскочит в воду, и нет ее. Глядишь, а там, в стороне, она вылетает из воды. Ныряет?
Нет, оляпка не ныряет. Она просто бежит по дну речки. Бежит так же, как другая птица побежит по берегу. Пробежит несколько метров и вылетит из воды. В клюве – добыча. Еда оляпки – водяные улитки, рачки, водяные насекомые. При случае схватит и маленькую рыбку.
Перья плотно одевают складное тельце оляпки и густо смазаны жиром: птичка не намокает. Выскочит оляпка из речки, и словно в воде не была – совсем сухая.
Оляпка не улетает осенью. Она остается зимовать возле незамерзающих речек и ручьев. Ее можно увидеть и возле плотины, там, где течет быстрая струя воды. В самые трескучие морозы птичка бегает по дну незамерзшей речки. Ведь ее добыча в воде, а есть нужно и в морозы. Кстати, оляпка и погреется немножко там, под водой. Ведь мороз в воде куда теплее, чем в воздухе.
У оляпки мало соперников; редко какая водяная птица станет искать еду на дне быстрой речки или ручья. Охота оляпки всегда удачна…
Пауки дышат легкими и живут на суше. Дышать в воде, как дышат рыбы, они не могут.
Водяной паук живет не как все пауки: не зря же его прозвали водянкой. Свой дом он строит под водой.
Значит, этот паук может дышать под водой. Конечно, может, хотя у него такие же легкие, как и у других пауков.
Водяной паук носит на себе запас воздуха. Его брюшко покрыто шелковистыми волосками. Между волосками задерживается воздух, он остается там и когда паук спускается под воду. Под водой водянка выглядит словно капелька ртути: блестит воздух, покрывающий брюшко паука. Окруженный воздухом, словно спрятанный в воздушный футляр, паук-водянка может дышать и под водой.
Но запаса этого воздуха надолго не хватит. Нужно то и дело подниматься на поверхность, вылезать из воды, делать новый запас воздуха. Водяной паук и проделывает это, но он может и по многу часов оставаться под водой. У него есть подводное жилье – подводный воздушный замок. Этот замок – место его отдыха, сюда он тащит свою добычу, здесь откладывает яйца. Половина жизни водянки проходит в подводном жилище.
Подводный замок паука невелик: едва больше наперстка. Это воздушный пузырь, немного похожий по форме на колокол. Нежная паутинная сетка удерживает колокол под водой.
Пауки не тратят много времени на постройку паутинной сети. Свою сеть – величиной с колесо – паук-крестовик строит за несколько часов. Быстро строит свой колокол и водяной паук. Он протягивает между подводными растениями несколько паутинок, затем плетет паутинную сетку – крышу колокола. А затем начинает сразу и увеличивать свою постройку, и наполнять ее воздухом.
Воздух паук приносит на себе: ведь его брюшко окружено им. Забравшись под колокол, паук стряхивает с себя ножками воздушные пузырьки. Пузырьки поднимаются вверх и задерживаются паутинной сетью, наполняют колокол.
Запас воздуха в колоколе расходуется – сидящий в нем паук дышит. Пополнить запас нетрудно: стоит только вылезти на несколько минут из воды, затем спуститься под воду и стряхнуть с себя под колоколом воздушные пузырьки. Паук и проделывает это.
Охотится водяной паук под водой. Его добыча – мелкие рачки, мелкие водяные насекомые и их личинки. Очень мелкую добычу он поедает просто в воде, добычу покрупнее тащит в колокол.
Паук-водянка встречается у нас всюду: его можно найти в болотных лужах, в пруду, в озере, тихом затоне реки. Нужна лишь стоячая вода, и чтобы в ней росли водяные растения.
Летом поищите водянку и принесите ее домой. Стеклянная банка с водой, немножко песку на дно, несколько веточек водяных растений, и помещение для водянки готово. Паук построит в банке свой подводный дом. Вы увидите и воздушный колокол, и охоту паука, а если повезет, то и крохотных паучат, которые, словно блестящие точки, поползут из материнского дома, чтобы начать жить самостоятельно.
Паук-водянка ушел жить с суши под воду. Сухопутное животное стало наполовину водяным. Есть бунтовщики и среди водяных животных.
Вынутая из воды рыба быстро умирает – задыхается. Чтобы знать это, не нужно учить зоологию в средней школе: всем известно, что без воды рыба не живет.
Однако есть рыбы, которые прекрасно обходятся без воды. Мало того, они сами выползают из воды на сушу.
В Индии, на Малайских и Филиппинских островах живет рыба-ползун. Название говорит об особенностях этой рыбы: она ползает.
Ползун величиной с хорошего карася. Его мясо вкусно, и рыбу старательно ловят. Одно из орудий лова – лопата. Самая простая лопата, которой копают землю. Немного найдется рыб, которых ловят… лопатой.
Ползун живет в речках и прудах. В жару воды в них остается очень мало, частенько пруд высыхает совсем. Для обычных рыб такое происшествие грозит гибелью. Для ползуна в нем нет ничего страшного. Ночью ползуны выползают из пересохшего пруда и отправляются искать новое жилье. Подпираясь жесткими плавниками, цепляясь за траву зубцами жаберных крышек, они ползут – ищут другой прудик или болотце.
Не всегда ползуны уползают из пересыхающего пруда. Нередко они остаются в нем и зарываются в ил. Случается, что они зарываются на глубину до полуметра и даже больше. Там, во влажной почве, рыбы лежат до тех пор, пока дожди не промочат ил. Тогда рыбы вылезают, и совсем еще мелкий прудик кишит ими.
Местные жители хорошо знают повадки ползуна. Когда пересохнут прудики и озерки, они приходят с лопатами. Раскапывают дно в более глубоких местах и сотнями добывают рыб.
Пойманных карасей можно положить в корзинку, даже просто на берег – они никуда не убегут. Выкопанных ползунов в корзину не положишь. Корзина без запирающейся крышки – плохое помещение: ползун уползет из нее.
Вынутая из воды рыба быстро умирает: она не может дышать на суше. Ползун прекрасно дышит на суше. Его органы дыхания не совсем такие, как у обычных рыб.
Рыбы дышат жабрами. У наших речных рыб под жесткой жаберной крышкой помещаются костяные дужки, а на них – нежные жаберные листочки. Кровь, протекая внутри жаберных листочков, захватывает кислород, растворенный в воде.
У ползуна жаберная полость особого строения. Он может усваивать кислород из воздуха. Мало того, ползун не может обойтись без этого: водяной жаберный аппарат дает ему слишком мало кислорода. Примерно каждые три минуты ползун всплывает на поверхность воды, высовывает голову и заглатывает воздух. Обычная рыба, посаженная в банку с кипяченой водой, быстро умрет – она задохнется. Ведь в кипяченой воде нет воздуха. Ползун будет жить в такой банке припеваючи: кипяченая вода ему не страшна, он обойдется и без воздуха, растворенного в воде.
И тот же самый ползун может задохнуться в аквариуме с самой богатой кислородом водой – стоит только чуть ниже поверхности воды натянуть сетку. Сетка не позволит ползуну высовывать голову из воды, рыба не сможет заглатывать воздух и погибнет. Ползун задохнется… в прекрасной воде.
Под камнями наших речек прячутся небольшие головастые рыбки – подкаменщики. У них есть африканская родня – илистые прыгуны. Эти небольшие, скромно окрашенные рыбки живут по берегам Западной Африки.
Грудные плавники прыгуна очень длинны и жестки. При помощи этих плавников прыгун ловко ползает. Отталкиваясь хвостом, он прекрасно прыгает.
Во время отлива прыгуны не спешат уйти с отступающей водой, как другие рыбы. Они остаются на влажном берегу. И здесь-то они прыгают во все стороны, оставаясь по нескольку часов на суше. Испуганные прыгуны огромными прыжками мчатся к воде. Они хорошие пловцы, но и в воде часто передвигаются прыжками.
Пища прыгунов – мелкие рачки и насекомые. Прыжки по берегу – охота за насекомыми. В погоне за добычей прыгуны взбираются на корни деревьев, заползают и запрыгивают на нижние ветви. Они ползут здесь, подпираясь хвостом и обхватывая корни или ветки грузными плавниками, словно руками.
Жаберные щели прыгунов очень узки. Их жабры особого строения, и рыбка может дышать на суше. Но до ползунов прыгунам далеко: дышат они только в очень влажном воздухе.
Прыгуны могли бы и не оставаться на берегу во время отлива; ведь не остаются здесь другие рыбы. Мало того, они и сами вылезают из воды на берег. Почему и зачем они это делают? Прыгун на берегу охотится. Здесь для него добычи больше, чем в воде.
Глаза у прыгуна очень большие, сильно выпуклые: они приспособлены для зрения на суше. Глаза обычных рыб плоские и хороши только для воды. Строение глаза прыгуна показывает, что эта рыба прекрасно приспособлена для жизни на берегу, что она остается вне воды не случайно. Да и какая уж тут случайность, если на берегу прыгун проводит большую часть дня!
Выползает из воды и наша речная рыба угорь. Ночами угри переползают из речки в речку, из озера в реку. Обычно они проделывают это, когда отправляются в далекий путь – в Атлантический океан, чтобы метать там икру. Но угорь выползает на берег и в другие времена. И, если ему не понравится в речке, он переберется в другую, пусть и сухим путем.
Угря нельзя держать в обычном аквариуме: он уползет. Аквариум с угрями нужно сверху закрыть хорошо пригнанной сеткой.
Можно привести немало случаев, когда животное живет не так, как ему будто бы «полагается»: рыбы лезут из воды, а сухопутное животное отправляется жить под воду. Все такие случаи – примеры замечательных приспособлений животных к условиям жизни.
Чем своеобразнее образ жизни какого-нибудь животного, тем меньше у него соперников, тем легче ему прокормиться, а часто и уберечься от врагов. Много ли соперников у клестов, питающихся еловыми семенами? Весенний лес кишит насекомыми, но и ловящих этих насекомых птиц немало. А у клестов соперников немного, и при урожае еловых шишек им легко прокормиться.
Паук-водянка прячется под водой от своих врагов. Там, где он охотится, других пауков нет. Уйдя жить под воду, водянка избавилась и от многих соперников, и от многих врагов.
И так со всеми «бунтовщиками». Начав жить «не по правилам», они выиграли.
Конечно, все эти «бунтовщики» не сами додумались до того, чтобы начать жить по-другому, не так, как живет их близкая родня. Многие тысячи лет прошли, пока рыбы-прыгуны оказались способными часами жить вне воды, на берегу. Десятки тысяч поколений пауков сменились, пока водянка стала строить подводные колокола. Кличка «бунтовщик» не означает: вот животное взбунтовалось и стало жить по-другому. Нет, словом «бунтовщик» мы просто хотим отметить, что животное живет не так, как живет его близкая родня.
Бунтовщики тем и интересны, что они живут вроде как не по правилам. На их примере мы видим, сколь разнообразными могут быть приспособления животных. И они же показывают нам другое: как велика власть среды, окружающей животное. Обычная рыба не может жить вне своей среды – воды. Ползун освободился от этой власти, он может прожить и вне воды. Но… теперь он попал во власть воздушной среды: жить как обычная рыба ползун уже не может, он гибнет, если ему закрыть доступ к атмосферному воздуху. Ползун не освободился от власти среды, он только частично переменил одну среду на другую.
Дятел
В любом лесу живут дятлы. Эти птицы приспособились к жизни на деревьях и редко покидают лес. Словно ныряя, дятел перелетает поляну или просеку: его короткие, круглые крылья малопригодны для дальних полетов. Зато ноги крепкие: они работают у дятла куда больше крыльев. Чтобы убедиться в цепкости когтей дятла, незачем брать птицу в руки и трогать когти. Посмотрите на дятла, лазающего по коре дерева. Да разве без цепких когтей на ней удержишься! А ведь дятел не просто лазает, он еще и долбит кору.
