Текст книги "Загадки истории России"

Автор книги: Николай Непомнящий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Неожиданная версия

А история открытия началась с необычного и довольно забавного на первый взгляд письма, которое получил в 1976 году московский Исторический музей.

Некто В.А. Александров – заключенный одной из кемеровских колоний – сообщал, что знает место библиотеки Ивана Грозного и что якобы трижды бывал в таинственных подземельях, расположенных в окрестностях города Александрова (бывшая Александровская слобода – центр опричнины при Иоанне Грозном. – Авт.).

Далее в заметке сообщается: «В качестве награды автор письма требовал для себя «некоторых льгот», в том числе немедленного освобождения из мест заключения, автомашину «Чайка», пять миллионов рублей, трехкомнатную квартиру с мебелью, право на внеконкурсное поступление в любой вуз.

К письму по вполне понятным причинам тогда отнеслись с иронией, и оно было похоронено в многотысячных архивах музея. Однако сообщение необычного корреспондента заинтересовало скромного музейного сотрудника-энтузиаста, много лет занимающегося поисками легендарной библиотеки. Заинтересовало прежде всего упоминанием города Александрова, поскольку поиски библиотеки велись в те годы в основном в Москве, на территории Кремля. Он-то и привлек к работе коллег-историков, специалистов, обладающих удивительным даром биолокации, включая метод «хождения с лозой».

Но что же все-таки обнаружено сегодня и какова степень уверенности, что найдена именно легендарная библиотека?

С этим вопросам я (автор газетной публикации. – Авт.) обратился к руководителю исследований, действительному члену Географического общества Российской АН И. Кольцову.

– На сегодняшний день, – рассказал он, – не осталось сомнений, что найдена именно библиотека Грозного: книги, которые в последний раз видели современники кровавого царя – князь Андрей Курбский, переводчик Максим Грек, опричник-переводчик Штадем и др. Но это еще не все. Кроме книг, в обнаруженном нами подземном городе хранятся бесценные произведения искусства.

– Но почему ваша группа решила проводить поиски именно в Александрове? Неужели вы сразу поверили странному сообщения заключенного?

– Задолго до полученного письма из колонии мне довелось беседовать с женщиной, лично знавшей последнюю настоятельницу Александровского монастыря, которая ведала, что под монастырем находится целый город, а в нем – сказочные богатства и книги. Я сам неоднократно встречал на улицах Александрова мальчишек, игравшихся золотыми старинными кубками. Они рассказывали, что нашли их, играя в подземных ходах, обнажившихся из-под земли в результате многочисленных провалов. Местные жители использовали порой эти провалы, как сливные ямы…

Ко всему прочему существуют и исторические факты. В древней описи царского архива сказано, что Грозный лично отбирал и увозил книги именно в Александрову слободу. Современники указывали, что книги царь хранил в трех двойных сводчатых подвалах, за двойными кованными дверьми рядом с постельной избой.

Наша группа, сообщала газета со слов специалиста, провела приборные и биолокационные исследования на территории Александровского кремля. И мы обнаружили наличие сложнейших подземных ходов и емкостей, в которых находятся книги и иные ценности. Подвалы и ходы располагаются на разных глубинах и простираются как на территории монастыря, так и далеко за его пределами. Мы определили также места и фундаменты бывших грозненских дворцов, расположение печатной слободы, усадьбы Глинских, большой деревянной столовой, где Грозный справлял свои многочисленные свадьбы, «подземной трубы».

О результатах исследования было доложено в Археологическом институте АН России. Проведенные в связи с этим археологические работы поверхностных раскопок полностью подтвердили показания приборно-биолокационных исследований.

– Иван Евсеевич, библиотеку Грозного искали много веков, неоднократно «находили», а потом убеждались в ошибке. Многие ученые поэтому вообще не верят в существование библиотеки. Не случится ли подобное и с вами?

– Действительно, библиотеку Грозного начали искать еще в XVII веке. Большой интерес к поискам проявил Ватикан. У нас в России интерес к поиску библиотеки вспыхивал несколько раз в столетие по мере появления новых сведений о местонахождении каких-нибудь древних книг.

В начале этого века ученые Российской академии наук при содействии служителей Александровского монастыря проникли в его подземелья, но на второй день по указанию Синода были выдворены оттуда за вторжение в монастырские тайны. После Великой Октябрьской революции на базе монастыря был открыт краеведческий музей, где с 1919 по 1926 год по небольшому участку в 100 метров водили экскурсии. В 1926 году входы в подземелья были замурованы и забыты.

Сегодня факт существования библиотеки продолжает вызывать недоверие у некоторых ученых. Они убеждены, что библиотека была уничтожена самим Грозным, а уничтоженное якобы не имело ценности. Пренебрежительное отношение к нашей славянской, русской культуре давно наблюдается в иных средствах массовой информации. В подземных хранилищах Александрова находятся памятники древней культуры народов нашей страны, многие литературные произведения, не уступающие по своей ценности и уровню таланта известному «Слову о полку Игореве». Эта наша история и мы должны быть достойны ее».

Со времени приведенной публикации минули годы…

Библиотека не найдена, но ее призрак продолжает блуждать по просторам России, будоража воображение многих людей. С тайной исчезновения и возможного сокрытия царской либереи отождествляют едва ли не всякую информацию о стародавних и современных находках церковных книг.

Так, уже в наши дни одна из вездесущих московских газет в статье на целую полосу, между прочим, сообщала, что один из любителей старины от города Мологи (на этом месте теперь Рыбинское водохранилище) достал из глубоких осыпавшихся подвалов разоренного Афанасьевского монастыря, что вблизи Угличского подворья, «уникальные книги… в кожаных переплетах с пергаментными страницами». Там, в этих подвалах обнаружил он с приятелями целое хранилище старинных книг на старославянском, китайском и арабском языках. Сообщается, что книги эти «в войну пропали», но, по мнению газеты, можно догадываться, что это «исчезнувшая библиотека Ивана Грозного».

Что сказать по поводу такого увлекательного предположения? Малолетнего царевича Дмитрия – последнего сына Иоанна Васильевича и Марии Нагих – в город Углич отправлял уже упоминавшийся безвольный царь Федор Иоаннович, а целевую высылку эту организовал «правитель при царе» – Борис Годунов. Он же через своих людей неусыпно опекал дела в Угличе и знал всю подноготную тамошней жизни. Как и ранее, в эту пору Борис целеустремленно вынашивал мысли о короне и упорно готовился к возошествию на русский престол. Он был на подъеме, спокоен и уверен в конечном успехе – люди, казна и книжные сокровища русских царей были под его контролем, рядом. Все события развивались по нужному ему сценарию и вывозить книги в далекий Углич или, если они оказались там ранее, не возвратить их в Москву, для него было просто абсурдом.

С помощью лозы

Но вернемся к рассказу энтузиастов «биолокационного метода» о находке «либереи» и «памятников искусства» в Александровской слободе. Автору этих строк хорошо знакомы возможности указанного метода выявления разного рода аномалий. Верно, что организм человека, подобно самому чуткому прибору, а возможно, и точнее последнего, отзывается на «сигналы» гео-, био– и технопатогенных точек и зон, имеющихся в реальном пространстве. Но биолокация – это искусство возможного. Она насмешливо наказывает тех, кто, взяв в руки лозу, металлическую рамку или маятник, в запальчивости «навязывает» ей свои предположения или фантазии. Можно только сожалеть, что некоторые действительно талантливые мастера биолокационного поиска порой попадают в дурманную стихию желаемого, а не реального.

Однако шквал сообщений, содержащих предположения, мнения и легенды, продолжается… Многие из громких заявлений, как периодические отчаянные крики, смысл которых сводился и сводится к требованию дать разрешение, поддержать в обеспечении поисковых работ и легендарная либерея Иоанна IV Васильевича (или московских государей) вот-вот будет извлечена на белый свет!

Задумаемся. А если находка как результат азартного поиска опять (уже в который по счету раз!) не состоится? Тогда, вероятно, должна последовать скромная констатация факта: мол, выделенные и израсходованные ресурсы ушли на проверку сразу ставшей скромной версии, точнее, как вода в песок. И хотя отрицательный результат, как известно, тоже результат, он способен решительно дискредитировать самою идею работы по установлению истины. Виновных же не окажется, ведь «искатели» не столько утверждали в своих обращениях, сколько предполагали и самозабвенно верили, что царская библиотека (точнее – собрание редчайших книг и манускриптов) предположительно находилась в том или ином не оправдавшем надежд месте.

Словом, понятно – к поискам столь древнего сокрытия (если оно действительно существует) не следует подходить по-дилетантски. Библиотека московских государей, как и иные тайники очень большой давности, – возможные объекты для исключительно высокопрофессионального, совершенного исторического и археологического поиска! Если древний тайник и будет когда-нибудь найден, его должны обнаружить и идентифицировать с искомым самыми современными научными средствами и по методикам неразрушающего контроля. Его заранее разработанное и научно обоснованное раскрытие станет, поверьте, величайшей научно-практической проблемой государственного и даже мирового значения на многие годы. Если все-таки предварительная историко-краеведческая разработка проблемы, программа поиска и спасения предполагаемой царской либереи сохранит любительский статус, то при обнаружении последней неотвратимо последует трагическая дня большой науки, литературы и нации развязка. Ведь не зря простая народная пословица гласит: «Готовь телегу зимой, а сани летом». Эта расхожая просторечная формула актуальна даже для людей науки. Библиотека – задачка едва ли не уровня, на котором должны быть сконцентрированы средства человеческого сообщества, силы и знания лучших специалистов мира.

Итак, в целях проводимого нами скромного разбирательства по расшифровке тайны четырехвековой давности настало время некоторой детализации наличной информации, вынесения на рассмотрение ревнителей следующих вопросов:

1) из каких именно первоисточников известно о существовании средневековой библиотеки русских царей (Иоанна Грозного)?

2) если таковая действительно существовала, то что именно сообщают источники о месте ее хранения и на какой момент времени?

3) что входило или могло входить в понятие «библиотеки русских царей» XVI века?

4) из каких именно источников следует, что библиотека «исчезла» или «утрачена» и какова причинно-следственная связь в деле исчезновения царской либереи?

5) где именно находится или, вероятно, может находиться либерея?

По ходу такого разбирательства мы уже прибегали и обратимся еще не раз к текущим оценкам. Если заглянуть в энциклопедический словарь, оценка – «отношение к социальным явлениям, человеческой деятельности, поведению, установление их значимости, соответствия определенным нормам и принципам морали. Определяется социальной позицией, мировоззрением, уровнем культуры, интеллектуального и нравственного развития человека. С другой стороны, учет мотивов, средств и целей действия, его условий, места в системе поведения личности – необходимое условие его правильной оценки».

Всякая реалистичная «оценка не превращает ложь в истину и истину не в истину. Оценка – это выбор между полезным и вредным» – говорил китайский философ Мо-цзы еще в V веке до новой эры.

Хочется надеяться, что настоящий простейший анализ сыграет свою полезную роль на пути к установлению истины.

Первоисточники о таинственной библиотеке

Что нам известно из прошлых публикаций? Ученый, автор многих трудов по истории русской книги М.И. Слуховский, беседуя с корреспондентом журнала «В мире книг» (1971), так описывает интересующие нас первоисточники: «Ранние свидетельства о библиотеке относятся к XVI веку, из них первое принадлежит Максиму Греку. Максим был европейски образованный человек, полиглот, книжный знаток. В 1518 году он прибыл в Москву из одного афонского монастыря по вызову великого князя Василия III. Целью вызова была работа по переведу на русский язык имевшихся в Москве греческих церковных пособий. Когда Максима ввели в великокняжеское хранилище, он в восхищении воскликнул, что даже за границей не видел подобного книжного богатства. Максиму поручили разобрать греческие книги, а затем приняться за перевод «толковой псалтыри».

Данное известие достаточно надежно, но носит слишком общий характер. Следующее показание о библиотеке принадлежит дерптскому пастору Веттерману и помещено в «Ливонской хронике» рижского бургомистра Ниенштедта, лично слышавшего рассказ пастора. Дело относится к 1565 году.

…По словам Веттермана, он вместе с некоторыми другими немцами, знавшими по-русски, был приглашен в московский дворец. Здесь ему вынесли из тайника для осмотра несколько книг царской библиотеки, которая якобы не отпиралась свыше ста лет (примерно с 1465 года, то есть со времен начала царствования Иоанна III Васильевича. – Авт.). В числе показанных манускриптов были произведения на греческом, латинском и древнееврейском языках, в Европе повсеместно исчезнувшие. Наибольший интерес вызывает третье свидетельство, принадлежащее так называемому «дабеловскому анониму». Дерптский профессор Дабелов в начале XIX века отыскал в городе Пярну и ввел в научный оборот (частично через своего коллегу Клоссиуса) библиографическое извлечение из записки какого-то пастора, имя которого осталось неизвестным. Извлечение представляет собой якобы перечень ряда книг царской библиотеки и содержит исключительно редкости античного мира. Пастор говорит, ни много ни мало, о 800 «рукописях с Востока», греческих и латинских, писанных на пергаменте, облаченных в золотые переплеты. Некоторые имена авторов и книжные заглавия, указанные в перечне, совершенно не известны науке. Однако документ, однажды виденный Дабеловым в пярнуском архиве, в дальнейшем не подвергался обследованию. Сам Дабелов, пытавшийся рассмотреть его вторично, не смог этого сделать, несмотря на все старания: документ, относящийся к XVI веку, исчез. Изложенных сведений оказалось вполне достаточно для возникновения версии о бесценном книжном фонде, скрытом при дворе русских царей».

Итак, все показания XVI века принадлежат исключительно неправославным священнослужителям. Уже в XVII веке, по сведениям Слуховского, «по Европе ходила слава о каком-то тайном книжном собрании в Москве. Униат Петр Аркудий, направленный в 1600 году (время царствования Бориса Годунова. – Авт.) Ватиканом для проверки, донес, что ничего замечательного обнаружить ему не удалось. Французские купцы в 1628 году (время царствования Михаила Федоровича. – Авт.) ходатайствовали перед герцогом Ришелье о приобретении в Московии редких церковных и светских сочинений.

Хорват Юрий Крижанич, идеолог панславизма, безуспешно добивался в 1659 году назначения на работу в привлекавшую его русскую придворную библиотеку и позволения составить ее каталог. Упоминает (со слов шведского дипломата-библиофила И.Г. Спарвенфельда) о царском книжном собрании и швед Николай Берг. Однако ни приведенные высказывания, ни другие менее доказательные, мною опущенные, не привносят в наш вопрос чего-либо нового.

Дело оживляется, если обратиться к одному отечественному документу, связанному уже со временем правления Петра I. Бывший пономарь московской церкви Рождества Иоанна Предтечи Конон Осипов (выше о нем упоминается во фрагменте из публикации Инны Владимирской) подал в 1724 году доношение весьма интригующего характера.

По его словам, знакомец его Василий Макарьев (там же со ссылкой на 1682 год. – Авт.), дьяк Большой казны, по приказу царевны Софьи в 1682 году опускался в московские подземелья и видел там «тайник, а в том тайнике есть две палаты, полны наставлены сундуками… А те палаты за великою укрепою; у тех палат двери железные, поперек чепи в кольца проемные, замки вислые превеликие, печати на проволоке свинцовые; и у тех палат по одному окошку… и дошел оный дьяк вышеупомянутых палат и в те окошка он смотрел, что наставлены сундуков полны палаты, а что в сундуках, про то он не ведает». Раскопки, назначенные Петром I, ничего не дали.

Указывается, что, как показало специальное расследование по «доношению Осипова», проведенное А.Н. Зерцаловым в 1897 году, заявитель-пономарь в то время числился под стражей за невозмещенный долг в размере 1392 рубля казенных денег и свое, скорее всего надуманное, заявление использовал для оттяжки взыскания или сурового наказания, а позже – бежал.

Собственно, упомянутое выше и прокомментированное газетой письмо нашего современника – заключенного одного из кемеровских ИТУ – бывшего жителя города Александрова, по существу есть не что иное, как авантюрный прием, рассчитанный на большой общественный резонанс и, как следствие – этапирование к месту возможных раскопок для «показа» ученым некого места, где «спрятана библиотека». Прием этот для работников пенитенциарной системы известный: пока выяснится, что заявление не имеет под собой реальной основы, пройдут недели, а возможно, и месяцы, проведенные вне «зоны», и это время скрасит бремя заключения, не повлечет за собой дополнительного наказания за выдумку, ибо «хотите – верьте», а «хотите – не верьте!»

К сожалению, интригующая история о дьяке и пономаре, кратко изложенная в альманахе «Куранты», не выдержала даже ретроспективной проверки по историческим документам.

Вместе с тем, как отмечается в одной из публикаций, «к настоящему времени разыскано и установлено не менее двух десятков прямых и косвенных доказательств существования либереи античных рукописей Иоанна Грозного». Приведем некоторые доказательства, опираясь на информацию исследователя проблемы В. Осокина.

1. «Сказание о Максиме философе» сочинено его современником, опальным беглым князем Андреем Курбским. В нем приводятся подлинные слова Максима Грека о наличии либереи у великого князя Василия Ивановича, бывшего отцом Грозного.

2. «Отрывок из Ливонской хроники» Ниенштедта об осмотре пастором Веттерманом царской либереи в 1565 году – неопровержим.

3. Не найденный до сих пор «аноним Дабелова» по всем сведениям о нем претендует на подлинность.

4. Приведенная в IV томе «Актов Археологической экспедиции» датированная XIV веком «Опись царского архива» упоминает «коробью ноугородскую» с «латинскими книгами».

5. Документально подтверждены письма миссионера Петра Аркудия к кардиналу Сан-Джорджо и литовского канцлера Льва Сапеги к Клавдию Рангони. Оба письма отправлены «путешественниками» 16 марта 1601 года из Можайска (!), на обратном пути из Москвы. Письма свидетельствуют о тщетных попытках Аркудия и Сапеги разыскать ценную греческую библиотеку, про которую они писали: «…некоторые ученые люди подозревают, что она находится в Москве». Знатные иностранцы-католики активно, но безуспешно вели разведку места нахождения либереи в Смутное время.

Этот, пятый по счету, аргумент тех, кто не считает библиотеку Иоанна Васильевича мифом, представляется в дальнейшем особенно важным при обсуждении вопроса о причинно-следственной связи в деле об исчезновении царской либереи.

К тому же в нем идет речь о пребывании информаторов в Можайске. Это, в свою очередь, имеет, как мы увидим в дальнейшем, отношение к вопросу о месте возможного сокрытия искомого сокровища.

О местах хранения царской библиотеки во времена Иоанна IV.

Римский ученый-грамматик Сервий утверждал, что «Nullus enim locus sine genio est» (У каждого места есть свой дух). Возможно, эта философская формула не так уж далека от истины.

Из приведенных выше источников следует, что во времена Иоанна Грозного таинственная либерея, являясь собственностью царя, хранилась вблизи места его элитного проживания. Вряд ли, надолго уезжая из Москвы в Александровскую слободу, Иоанн оставлял библиотеку в Московском кремле. Она вся или ее особо ценная часть в сопровождении одного или группы толмачей, наверняка, следовала вместе с ним. Напротив, возвращаясь из центра опричнины в столицу, царь поступал так же. Почему? Понятие «казна», как следует из источников XIX века, в то время включало в себя не только драгоценности и дензнаки, но и книги. Они значились и хранились наперечет и пуще золота. Казна, как атрибут истинно царской власти, всегда находилась под рукой у русского властелина. Уяснив это, возвратимся по ходу размышлений к вышеуказанной «географии».

Где царь Иоанн IV (не считая периодов военных походов) проживал подолгу, а также отдыхал и развлекался в теплое время года?

Как отмечалось выше, это – Московский Кремль, дворцовое село Коломенское (в ту пору – ближнее Подмосковье), Александровская слобода (ныне г. Александров Владимирской области), подмосковный город Верея и его нынешний спутник Вышегород (Наро-Фоминского р-на Московской области), Боровский Пафнутьев монастырь (пос. Роща, что на левом берегу Протвы, вблизи от города Боровска – райцентра Калужской области), вот в основном и все.