Текст книги "Волки пустыни"

Автор книги: Николай Раков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

– Без проблем, командир. Подпрыгнет в своей кроватке как миленький.

– Тогда начинаем подготовку.

– У меня есть предложение, – сказал инженер.

– Давай, только по-быстрому.

– Я смотаюсь за километр отсюда и установлю парочку песчаных мин. Активацию поставлю на вибрацию почвы. Ультразвуковой генератор с дальномером в нескольких метрах от входа. Он сработает тогда, когда подойдут охотники. Пока Базы проснется, парочка вездеходов, надеюсь, утонет. Рыть Базы глубоко не будет, а когда все успокоится, мы сможем транспорт целехоньким откопать. Будет на чем ездить.

– А если таким способом наши песчанки закопать, – предложила Сирена.

– Нет, это опасно, на сработавшую песчаную мину он может проснуться, – отказался от предложения Шаман.

– Тогда я поехал, – произнес Колдун и, не услышав возражений, двинулся к своей машине.

– Самум, на всякий случай включи автоводителя. Ведешь песчанку дистанционно. Не думаю, что машина разбудит его, но чем Базы не шутит. Поставь ее сразу слева от входа, у стены.

– Сейчас сделаю, командир, – отозвался психолог и полез в кабину.

Через несколько секунд двигатели машины чуть слышно заурчали, и она, приподнявшись, медленно двинулась к порталу. Вслед за ней шел Самум, держа в руках пульт управления. Песчанка втянулась в портал, и идущий за ней в пяти метрах инженер тоже пропал в темноте входа.

– А почему вы уверены, что там есть сущность и это именно Базы? – спросила Сирена, оставшись наедине с Шаманом.

– Внутри очень мощная энергетика, а на песке след, такой как оставляет туке, но по размерам в несколько раз больше.

– Пирамиды сами по себе создают энергетическое напряжение. Может, он побыл там и ушел.

Шаман посмотрел на девушку как на неразумного ребенка, но все же пояснил:

– Когда они ложатся спать, то на грунте остается след в виде спирали. Если такая спираль закручена по часовой стрелке, то значит дух находится здесь и спит, если против, то это означает, что он ушел с этого места. Пойдем, сейчас сама все увидишь.

Шаман еще раз оценивающе окинул взглядом расстилающуюся вокруг песчаную равнину и, развернувшись, двинулся к темнеющему входу. Сирене ничего не оставалось как последовать за командиром.

Войдя под своды портала, девушка обнаружила, что стены пирамиды имеют толщину не меньше двадцати метров и, насколько хватало взгляда, украшены знаками, высеченными в камне. Сделав несколько шагов, она достала фонарь, так как свет Хохайя, льющийся от входа, начал быстро тускнеть, а впереди стояла стена непроглядного мрака.

– Убери фонарь, он не понадобится, – проговорил Шаман и, сделав еще несколько шагов, исчез в непроглядной тьме, как будто зашел в черную стену.

Отстававшая от него на пару шагов Сирена остановилась и, секунду поколебавшись, шагнула следом. Зрительное ощущение было такое, словно она прошла сквозь черный занавес, отгораживающий тьму от света. Перед ней распахнулся в легком зеленоватом тумане большой зал пирамидальной формы. Стены этой внутренней пирамиды представляли собой нависающие ступени, теряющиеся наверху. Насколько видела девушка, вертикальные части ступеней были так же покрыты письменами, а горизонтальные гладко отполированы. В центре зала располагалась каменная плита, возвышающаяся примерно на два метра над песчаным полом и расколотая на две половины. О том, что здесь произошел мощный взрыв, свидетельствовала не только трещина в плите, но и отбитые местами острые углы ступеней, уходящих к вершине зала. Она обратила внимание на пол, занесенный слоем песка и, как говорил Шаман, увидела след. Концентрические круги, несколько раз опоясывающие плиту, как будто какой-то ребенок провел палочкой по песку, обегая зал.

– Что скажешь? – спросил Шаман, стоящий рядом.

– Ничего подобного никогда не видела.

– Да, что и говорить, впечатляет, но с чем-то подобным я сталкивался на Смекте и Хоборе. Да и земные народы майя, ацтеков и Египта тоже владели немалыми силами непознанной человечеством природы.

– Ты имеешь в виду, что этот зал предназначался не только для проведения религиозных обрядов?

– Именно. Зал для проведения массового поклонения божествам маловат. Кстати, здесь нет и изображений этих божеств, хотя отсутствие образов встречается в некоторых религиях.

– И для чего же он тогда?

– Это зал постижения священных знаний и управления силами, подвластными местным жрецам, сурусам, шаманам.

– Почему ты так думаешь?

– Попробуй рассмотреть текст хотя бы на пятой ступени.

– Мелко, ничего не могу разобрать.

– Вот именно. А почему написали так мелко. И зачем вообще писали, если нет возможности прочитать?

– Не знаю. Может, это просто украшения или молитвы, вознесенные повыше к их божеству.

– Я думаю, что это тайные знания, которые может постичь только посвященный, достигший уровня той или иной ступени. Не можешь прочитать выше, значит, это твой порог в иерархии пирамиды властителей этого мира.

– Ты хочешь сказать, что стремящийся подняться выше по ступеням власти должен был развить в себе такое зрение, чтобы прочитать все, что наверху, и тогда его признавали достойным.

– Такой вывод тоже неплох, но думаю, что тот, кто хотел познать написанное, должен был приблизиться к этим знаниям сам.

– Иными словами, здешние шаманы могли левитировать?

– Мне кажется, не важно, каким способом претендент на знание мог до него добраться. Будет ли это суперзрение, левитация, способность передвигаться по горизонтальной поверхности над полом. Возможно, у них здесь существует лозунг «Способен, значит, достоин».

– А как же тогда прирожденные карьеристы, фанатики, рвущиеся к власти и пришедшие к ней, уничтожающие миллионы, или те, кто способен все купить.

– А кто тебе сказал, что здесь не заботятся о чистоте помыслов и духа? Может, где-то есть такой же каменный вигвам, со ступенями вниз, в глубину души, и можно испугаться и не дойти до дна или сорваться со ступени и разбиться. Хотел бы надеяться, что так оно и есть. Что здесь не повторяют наших ошибок.

– Тогда почему эти шаманы не спасут свой народ? Не уничтожат захватчиков?

– А мы сюда и пришли для того, чтобы, обретя знания, разобраться.

Их разговор был прерван подошедшим Самумом.

– Я схожу, помогу Колдуну, – проговорил он.

– Давай. Поторопи его там.

– Здесь есть еще одна загадка, – продолжая разговор, сообщил Шаман. – С той стороны плиты имеется камень, поднявшись на который, можно увидеть, что на плите стояло что-то очень большое. Возможно, жертвенный камень или какой-то артефакт, который помогал в чем-то или им нужно было научиться управлять. Похоже, гаюны просто стянули его с плиты и либо увезли с собой, либо уничтожили.

– Ну и что со всем этим мы будем делать?

– Разберемся. Самое главное, что нам тут никто не будет мешать.

– Ну конечно. Несколько сотен этих убийц бегали за нами, как голодные псы, которым наступили на хвост, и ты хочешь сказать, что они нам не будут мешать?

– Когда Базы уничтожит все вокруг, я думаю, что никто не усомнится, что мы тоже стали его жертвами.

– А если они придут проверить?

– Если и придут, то нескоро.

В этот момент в зал въехала песчанка Колдуна и, прижимаясь к стене, остановилась справа от входа.

– Все сделал, командир, – выбираясь из кабины, доложил Колдун. – Думаю, минут через пять начнется.

– Ложимся вдоль стен. Парализатор на грудь. Ствол в подбородок, палец на спуск. Когда он начнет просыпаться, песок потечет. Не тяните, стреляйте сразу.

Подчиняясь приказу, они рассредоточились подальше от входа, так как проснувшееся чудовище могло в первую очередь выместить свой характер на машинах, и замерли, прижавшись плечами к стене и наблюдая за волнистой песчаной поверхностью.

Все произошло, как предупреждал Шаман. Песок вокруг каменной плиты начал течь, сначала перемешиваясь, а потом стал проваливаться куда-то вниз. Увидя это, Сирена закрыла глаза и нажала на спуск парализатора. Сознание девушки померкло.

Очнулась она от того, что кто-то держал ее за кисть, а по ее лицу текла вода.

– Долго это продолжалось? – с трудом шевеля губами, спросила она.

– Часы в моменты магнитных бурь останавливаются, но думаю, не меньше часа, – ответил откуда-то сзади Колдун и, подхватив ее под мышки, приподнял и прислонил к стене.

– Первый раз попала под луч?

Девушка утвердительно кивнула, пытаясь справиться одновременно и с головокружением, и с тошнотой.

– Попей, – протянул ей флягу Самум. – В следующий раз будет полегче. Пока сидишь, поиграй мышцами.

Сирена попыталась последовать совету. Мускулатура отозвалась легкой болью, но вскоре это ощущение прошло и она почувствовала себя довольно сносно.

– А где этот? – кивнула она на песок.

– Ушел в пустыню искать более тихое место. Крупные духи больше спят. Если бы они постоянно бродили с места на место и вели активный образ жизни, думаю, выжить здесь было бы трудновато, – произнес подошедший Шаман. – Ну что, давайте посмотрим, какой прием получили наши непрошеные гости. Ты как?

Сирена улыбнулась и, опираясь на руку Самума, еще не совсем уверенно поднялась.

Пройдя непроницаемый занавес входа, они миновали тоннель и оказались под вечерними лучами заходящего светила. Раскинувшаяся перед ними пустыня по-прежнему была спокойной и величественной. Правда, ландшафт ее несколько изменился. На просматриваемом пространстве в пяти местах виднелись полузасыпанные бесформенные груды каких-то образований.

– Я же говорил, неизвестно кто кого ловить будет, – проговорил Самум, оглядев окрестности. – Теперь этих лохотников за сто километров не найдешь.

– А давайте посмотрим, как встреча происходила, – предложил инженер.

– Ты что, камеру поставил? – спросил Шаман.

– Да нашлось пару минут свободного времени, – ответил Колдун, подходя к стене пирамиды и отрывая от нее на высоте полутора метров черную полусферу диаметром не более трех сантиметров.

– Видео будет впечатляющим, – многозначительно проговорил Самум.

– Шаман, я пока сбегаю посмотрю, как там мои ловушки сработали, – заторопился инженер, передавая камеру психологу.

– Поедем вместе. Кстати, если твоя задумка удалась, посмотрим, что у них там за информация в блоках памяти имеется.

Колдун быстро выгнал песчанку и, когда все расселись, повел ее в пустыню, сверяясь с указаниями памяти электронного штурмана.

– Приехали, – сообщил он, увидев, что двигающаяся на экране точка, обозначающая их машину, почти совпала с неподвижной – местом установки песчаной мины.

Все выпрыгнули из машины. Самум повел по сторонам металлоискателем.

– Здесь, – указал он пальцем в трех метрах от песчанки.

Вместе с Колдуном они стали ботинками разгребать песок. Вскоре под ногой у инженера что-то звякнуло – и из песка показалась верхняя часть башни шестиколесника с крышкой люка. Инженер, не торопясь, вынул из кармана вакуумный баллончик с распылителем и, направив его сопло в тонкую щель между башней и крышкой люка, надавил на кнопку. Струя жидкого ВВ, выброшенного под давлением, просочилась в зазор и частью застыла на поверхности, образовывая от контакта с воздухом коричневатую пену. Вдавив в нее радиовзрыватель, хранившийся в колпачке того же баллончика, Колдун сделал знак всем отойти. Взрыв прогремел негромко, и когда диверсанты выглянули из-за машины, погнутый люк вражеского вездехода был открыт.

Инженер первым спустился в башню, откуда несло нестерпимым жаром.

– Один, кажется, еще жив, – через несколько минут донесся его глухой голос из чрева машины.

Самум принес из песчанки трос и сбросил его конец в отверстие люка.

– Привяжи его, – проговорил он, наклоняясь вниз.

Трос задергался в руках психолога, и он совместно с Шаманом потянул его на себя. В отверстии показалась сначала голова, а потом плечи и грудь гаюна, под мышки которого был пропущена петля. Тело вытащили, уложили на песок, и Самум склонился над ним.

– Действительно жив, – закончив свое обследование, проговорил он. – Давайте отвезем его в пирамиду. Может быть, удастся откачать.

Пленника уложили на заднее сиденье песчанки, и Сирена с психологом уехали.

Шаман спустился вниз в башенное отделение. В командирском кресле, склонив на грудь голову, сидело повисшее на ремнях мертвое тело командира машины. Духота была неимоверная, и он не представлял, как Колдун может так долго находиться внизу, на месте механика-водителя. Прислушавшись и не уловив никаких звуков, свидетельствующих об активной деятельности инженера, он позвал его.

– Миша, что там у тебя?

– Сейчас закончу, – глухо донеслось из глубины корпуса.

Голова инженера неожиданно появилась под ногами Шамана в проеме люка.

– Блок памяти я вытащил, – проинформировал он, протягивая командиру металлическую коробку с обрывками проводов. – В вигваме посмотрим. Давай вытащим отсюда этих лохотников, как выражается Самум, а то через несколько часов сюда уже невозможно будет спускаться.

Они полчаса провозились, вытаскивая из вездехода его погибший экипаж и оттаскивая тела подальше от люка. Окончив работу, закрыли люк, присыпав его слоем песка.

– Горючки в нем еще больше полбака. Боезапаса под завязку, – сообщил, обливаясь потом Колдун. – Надо бы проверить вторую закладку, а то потом туда не проникнем, дышать будет нечем.

Второй вездеход они нашли достаточно быстро, но добраться до него не смогли. Начав проваливаться в зыбучку, созданную миной, он перевернулся на бок, и выкапывать яму в песке глубиной более метра, под палящими лучами Хохайя, диверсанты не стали. Они уже с тоской поглядывали на скалу, до которой пришлось бы идти почти километр, когда заметили, что от пирамиды отделилась песчанка и двинулась к ним.

На этот раз Сирена учла прошлую ошибку и сбросила скорость вовремя, не окатив их пылевым облаком.

– Ну, что там наш пленник, – спросил Шаман, усаживаясь в кабину.

– Очень плох. Самум утверждает, что из него высосали всю энергию.

– Сможем допросить? – поинтересовался Колдун.

– Самум не уверен.

Гаюн был действительно плох. Он находился в сумеречном состоянии. Сканирование мозга, проведенное психологом, показало, что его сигналы медленно, но неуклонно затухают и уже не в состоянии управлять всеми функциями организма.

При появлении в зале Шамана врач протянул ему черную книжечку воинского удостоверения.

– Военная разведка? – несколько удивленно произнес командир, ознакомившись с содержанием документа. – А этому-то что тут было надо.

– Базы его знает, – ответил Самум.

– Базы действительно знает, но и нам бы не помешало. Можно, что-нибудь придумать? – обратился Шаман к врачу.

– Я уже вколол ему стимулятор. Результат, как видишь, слабенький. Он умрет.

– А если еще одну дозу?

Психолог молча достал всасывающуюся капсулу и выразительно посмотрел на командира.

– Как только начнет приходить в себя, все отойдите подальше, чтобы он вас не видел, – приказал Шаман и кивнул Самуму. Тот приложил капсулу к шее пленного и подождал, когда ее содержимое всосется, а потом опустил руку, прощупывая пульс.

Лицо гаюна порозовело, ресницы начали подрагивать. Он стал приходить в себя. Психолог утвердительно кивнул и отошел на несколько метров.

Фигура склонившегося над пленником Шамана неожиданно задрожала, и на его месте появился гаюн в песочном камуфляже, с погонами советника первого ранга на плечах.

– Как вы тут оказались, меченосец? – спросил советник у открывшего глаза гаюна.

– По приказу стража верности Ю-Сима преследовал группу солнечников, сброшенную сюда несколько дней назад, – едва шевеля губами, проговорил раненый.

– Многоликий Ю-Сим сейчас здесь? – наклонившись ниже, чтобы лучше слышать, спросил советник.

– Он должен был прилететь сегодня.

– А может, солнечников здесь нет? Не ошибся ли многоликий?

– Он не ошибается. Информация от самих солнечников.

– Ты в плохом состоянии, мечник. Могу ли я чем-то тебе помочь?

– Я умру?

– Врач говорит, что тебе осталось несколько минут. Если хочешь, что-нибудь передать многоликому, можешь на меня положиться.

– Передай, что я выполнил свой долг. Шаманы этого варварского народа все уничтожены. Их священные камни я спрятал.

– Где ты спрятал камни? Многоликий на слово мне не поверит.

– Камни…

Гаюн медленно задрожал и закрыл глаза.

По сигналу Шамана к нему быстро приблизился Самум, но приложив пальцы к шее пленника, отрицательно покачал головой.

– Все кончено, – произнес психолог. – Он и так долго держался.

– Сказал, что-то интересное? – спросил приблизившийся Колдун.

– Они целенаправленно уничтожили всех шаманов и спрятали ритуальные камни.

– Значит, они заранее знали, что мы придем? – спросил Самум.

– Они знали, что придут люди, способные воспользоваться древними знаниями.

Колдун от такого сообщения присвистнул.

– Что будем делать? – спросила Сирена.

– Вы что, забыли, что мы мертвы. Будем заниматься тем, чего нас хотели лишить, – уверенно произнес Шаман и поднял руки к потолку зала.

Психолог тщательно обыскал труп умершего гаюна и был вознагражден. В пришитом под мышкой мундира кармане он нашел кристалл видеозаписи, после чего Ю-Гир был вынесен из зала и присыпан песком недалеко от пирамиды.

Колдун, вооружившись видеокамерой, стал снимать выбитые на камне ступеней знаки, задирая объектив все выше и выше. На Самума была возложена обязанность подготовить программу процессора для дешифровки, но, увидев, что делает инженер, он вылез из кабины песчанки.

– Ты что делаешь? – спросил он доморощенного оператора.

– Не видишь, снимаю, – ответил тот, задирая голову вместе с камерой еще выше, переходя на следующий уровень.

– Бросай это никому не нужное занятие.

– Ты что, не собираешься во всем этом разобраться, – проговорил Колдун, опуская камеру и делая свободной рукой круговой жест над головой.

– Мне нужна строго вертикальная съемка. Поэтому либо одевай липучки, либо вытаскивай своих роботов, но я даже не хочу видеть то, чем ты занимаешься.

– С каких пор мы стали такими привередливыми, – недовольно пробурчал инженер и, выключив камеру, пошел к своей песчанке, где, открыв один из контейнеров багажника, стал рыться в оборудовании.

Шаман в это время сидел в своей машине и, подсоединив к процессору блок памяти, извлеченный из вражеского вездехода, пытался вскрыть и расшифровать содержащуюся в нем информацию.

На долю Сирены осталась обязанность накормить мужчин и, следуя приказу командира, снять энергетику пирамиды. Девушка быстро справилась со своими обязанностями. Автоматическую регистрирующую аппаратуру нужно было только установить в разных концах зала и, подключив к энергоблоку, нажать кнопку пуска. Но когда она предложила ужин, разложенный на расстеленной пленке, все отказались. Вздохнув, она просто поставила порции Шамана и Самума на соседние сиденья машин, где они работали, а инженеру на откинутую крышку грузового отсека, в котором он закопался по самые плечи.

Перекусив сама, она обошла зал, проверяя режим работы датчиков регистрирующей системы, и присела на песок. Колдун возился с роботом-разведчиком. Инженер пощелкал тумблерами, и серебристый диск диаметром чуть больше десяти сантиметров с чуть слышным жужжанием взмыл в воздух. Сделав пару кругов по залу, он повис перед лицом девушки. На экране аппаратуры, стоящей перед Колдуном, возник большой глаз. Фокус снимающей камеры изменился. Изображение стало отдаляться от объекта съемки и вскоре девушка увидела свое лицо. Она показала язык, на что Колдун, не поворачиваясь, поднял над своим плечом кулак с оттопыренным большим пальцем.

Вскоре МПР-7, малый пехотный разведчик, в просторечии Малыш, уже кружил под сужающимся сводом зала, производя съемку вертикальных частей ступеней, поднимаясь все выше и выше. Оператор, безмятежно поглядывая на экран, медленно потягивал из трубочки охлажденный специальной упаковкой сок. Но вот что-то не понравилось ему в работе системы. Он отложил кубик с соком и стал энергично пощелкивать переключателями и нажимать на кнопки пульта управления, временами посматривая вверх. Сирена тоже подняла голову. Разведчик висел примерно на высоте пятнадцати метров и прилагал все усилия, чтобы взлететь выше. Диск поднимался вверх на несколько сантиметров и тут же терял набранную высоту. Казалось, что робот не может пробить невидимый гибкий потолок.

Предпринятые манипуляции Колдуна не принесли ожидаемых результатов, и вскоре робот оказался на песке у его ног. Инженер опять полез в грузовой отсек. Разогнувшись, он стал затягивать на коленях липучки, с помощью которых уже поднимался на скалу Трех пальцев. На лоб приклеил миниатюрную камеру. Подойдя к стене зала, он провел по ее поверхности рукой, натянул перчатки и полез вверх.

Сирена наблюдала, как человек-паук медленно, но неуклонно поднимается по нависающим ступеням. Вот им преодолен барьер высоты, на котором был остановлен разведчик. Немного притормозив на следующей ступени, инженер продолжал подъем. Вот он поднялся до тридцатиметровой высоты, повисел там некоторое время и начал спускаться. До узкой щели, которой заканчивались ступени пирамиды, нужно было подниматься еще столько же.

Спустился вниз Колдун, тяжело дыша, и кивком головы поблагодарил девушку, протянувшую ему кубик с недопитым соком.

– И что там? – спросила она, когда инженер отдышался и сделал несколько глотков.

– Дальше я не смог пройти. Что-то похожее на силовое поле. И еще возникает чувство страха.

– Надо рассказать Шаману.

– Сейчас сброшу на кристалл, что удалось добыть, и отдам Самуму, – проговорил вставая инженер. – Потом поговорим с командиром. Похоже, он прав. Чтобы получить информацию, надо быть достойным и лично пройти по ступеням, если не телом, то духом обязательно. Жаль, что я не из тех, кто достоин.

– Командир занят. Я бы не стала сейчас отрывать его. Отдай кристалл Самуму и давай пока посмотрим, как Базы расправился с лохотниками.

– Можно и взглянуть, – согласился Колдун, увидев неподвижную голову Шамана, склонившуюся над экраном в кабине песчанки.

От психолога инженер вернулся быстро, неся с собой персоналку.

– Борька уже все успел сбросить сюда. Присаживайся, – похлопал он рядом с собой по песку и, когда Сирена устроилась, включил копайзер.

Экран мигнул и на нем до самого горизонта раскинулась знакомая картина бесконечного, волнующегося барханами моря. Вот из-за песчаных волн появилась одна точка, потом возникла вторая, третья. Всего к пирамиде с восточной стороны приближалось восемь целей, рассекающих песок, за которыми тянулись шлейфы пылевых бурунов. Пять шестиколесников с пушечным и ракетным вооружением и три легких вездехода спешили до заката окончить охоту.

Первым ушел в песчаную глубину тяжеловооруженный броневик. Он погрузился в песок как-то торжественно. Стоя на ровном киле, машина исчезла под поверхностью в несколько секунд, продолжая даже башней поднимать небольшой бурун песка перед собой. Легкий открытый вездеход нырнул в глубину, как подстреленный на бегу заяц. На всем ходу машина пошла боком, будто пытаясь с креном войти в поворот, и вошла в него, проваливаясь вперед и вниз одновременно носом и боком. Песчаное море поглотило ее в секунду, сомкнувшись над кормой. Зрелище было впечатляющим. Оставшиеся шестеро притормозили, но не остановили движения.

Неожиданно от левого обреза экрана в сторону спешащих машин потянулась стена пыли, будто где-то рядом на огромной скорости пронесся ракетный катер, взметая тучу водяной, а точнее песчаной, пыли, закрывающей перспективу наступления. Пелена ушла дальше, очищая видимость, но теперь ее место занял толстый у основания черный конус, ударивший во фланг наступающих охотников.

Край конуса, как тяжелый форштевень линкора, ударил в борт первой машины. Колдун специально снизил скорость воспроизведения, и было отчетливо видно, как после касания прогнулась бортовая броня тяжелого вездехода, а долю секунды спустя он, переворачиваясь, скрылся в непроницаемой черноте песчаного монстра. Проснувшееся чудовище пустыни, не замечая препятствий на своем пути, продолжало движение. Следующая жертва – легкий вездеход, к которому приблизился песчаный убийца, подпрыгнул, оторвавшись от песка, несколько раз провернулся вокруг своей вертикальной оси, как сорванный ветром лист, и был проглочен движущейся тьмой. Спустя несколько секунд, его остатки вылетели под заходящие лучи Хохайи, свернутые в спираль, аналогичную той, что видели Сирена и Колдун в ходе разведки вокруг пирамиды. Постепенно весь обзор видеокамеры затянула плотная серая стена песка и пыли, поднятая могучим движением энергетической сущности. По экрану побежала рябь помех и запись прекратилась, скорее всего по причине бушевавшей вокруг электромагнитной бури.

– Не так уж и мало, что бы хорошо испугаться, – прокомментировал увиденное инженер.

– Они однажды уже пережили такое, но, несмотря на это, вновь решились прийти в эту зону – произнесла девушка.

– Те, кто был тут в первый раз, уже никому ничего не смогли рассказать, – возразил Колдун. – Эта вакханалия песка и пыли, судя по записи камеры, точнее ее отсутствия, длилась два часа.

– Сколько же их тут было, если только с востока двигалось восемь машин?

– Чего я не собираюсь делать, так это оплакивать лохотников, сколько бы их тут ни было. Не забывай, что сказал Шаман. На нас открыла охоту военная разведка, а это значит, что они не будут считаться с потерями. Где-то здесь крупная собака зарыта, и они просто так не успокоятся.

Инженер свернул экран персоналки и поднялся с песка.

– Пойдем, – протянул он руку девушке, помогая ей подняться. – Я соберу свое оборудование, а тебе, кажется, надо проверить показания регистратора полей.

Когда Сирена вернулась после обхода датчиков, трое мужчин сидели кружком и обсуждали проделанную каждым за два прошедших часа работу. Она устроилась между Шаманом и Колдуном на оставленном ей пятачке пространства и стала слушать доклад инженера, результаты которого уже знала.

– Что у тебя? – спросил Шаман у психолога.

– Я думаю, к утру мы будем иметь расшифровку всего того, до чего тут смогли добраться. Я выделил наиболее часто и очень редко использующиеся тембры звучания голосов местных парней. Мне кажется, с завтрашнего дня можно будет приступить к тренировке.

Шаман утвердительно кивнул и молча протянул руку к Сирене, в которую она тут же вложила электронный регистратор полей пирамиды. Просмотрев показания на экране, командир диверсантов замурлыкал под нос веселый мотивчик.

– Итак, коллеги, – торжественно проговорил он, будто выступал с кафедры центрального зала академии наук, – хочу вас поздравить. Энергетические параметры обнаруженной нами пирамиды ничем не отличаются от данных подобных сооружений на планетах, расположенных в районах желтых звезд, к каким относится и Хохайя. Иными словами, наша энергетика способна успешно взаимодействовать с биоэнергетическими образованиями Сохара.

– Из вашего заявления, господин профессор, следует, что личный состав может рассчитывать на песчаную индюшку, которую вы попросите зайти к нам на обед, – прокомментировал сообщение Колдун.

– Абсолютно верный вывод, уважаемый, только для начала я попрошу местного дишату совершить омовение вашего желудка.

Инженер мгновенно сник, а Шаман с психологом начали смеяться. Ничего не понимающая Сирена только переводила взгляд с одного на другого.

Отсмеявшись и вытерев выступившие слезы, Самум пояснил, несмотря на знаки, подаваемые ему Колдуном.

– На Хоборе этому типу захотелось свежатинки. Увидев, как местные колонисты с огромным аппетитом поедают местного червя, дишату, он решил разделить с ними трапезу. Надо отдать должное, дишату – это действительно деликатес, но его надо было запивать самогоном, который гонят из местного злака. По вкусовым качествам это зелье похоже на керосин. Местные ели и посмеивались, прихлебывая свое пойло, нейтрализующее в желудке яд червя, а Колдун через час ушел в засаду в ближайший кустарник и просидел там сутки.

– Всего шесть часов. И вы меня там бросили.

– Мы хотели его спасти, – парировал, улыбаясь, психолог. – Но у нас не было с собой индивидуальных средств защиты.

– Ладно, закончили, – прервал воспоминания Шаман. – Кроме приятных известий у нас есть еще и неприятные. На Сохаре имеется или, точнее, имелось четыре святых места, в одном из которых мы сейчас находимся. Где находятся три других, я не знаю, и это нам предстоит выяснить. Главное в другом. Каждое из них имело камень силы, и после разгрома святилищ три камня были спрятаны Ю-Тиром. Придется найти эти камни.

– А что они собой представляют, – спросила Сирена.

– Тут Ю-Гир допустил ошибку и помог нам. В качестве доказательства выполнения приказа он производил съемку уничтожения святых мест, погрузку и транспортировку камней. Камень представляет собой кристалл восьмигранной призмы, зеленого цвета, длиной не более полутора метров. Торцевые части кристалла отшлифованы под пирамиды. Толщина примерно сантиметров пятьдесят. Вес кристалла килограммов восемьсот, так как пятеро солдат Ю-Гира с ним справлялись, когда выносили и клали на транспортировочную платформу. Видимо из осторожности, он не снимал местность вокруг святых мест, и эта съемка нам не поможет в розысках. Каждый должен ознакомиться с записью и высказать свое мнение о возможности ее практического использования в наших целях.

– Командир, – обратилась Сирена, – а не пора ли нам поговорить с тем парнишкой, которого мы спасли у лагеря?

– Было бы неплохо, но придется подождать. Борис перестарался, когда вводил ему ситицин, чтобы не путался под ногами. Доза оказалась слоновьей. Спит как младенец, а наш деятель теперь боится его будить, используя препараты. Как проснется, поговорим. Денек у нас был не из легких. Каждому по четыре часа сна. Дежурства по два часа. Первым дежурю я, за мной Самум, последний ты, Михаил.

– А я?

– А вы спите шесть часов, прекрасная леди, и не потому, что вы дама. Здесь место силы и ее изменения можно почувствовать, имея определенные навыки. Если бы было возможно, то лучше вообще отправиться в пустыню, но тогда уходить пришлось бы очень далеко. Некоторые духи небезопасны во сне, можно и не проснуться.

Сирену такое объяснение особенностей места ночлега несколько взволновало, но, увидев, как спокойно психолог и инженер укладываются на сиденьях кабин, она успокоилась. Усталость сморила ее в минуту, как только она положила голову на толстый поролон, лежащий в задней части кабины на снарядных ящиках.

Проснулась девушка оттого, что ей нечем было дышать. Еще не открыв глаза, она почувствовала, что ее рот прикрыт чем-то жестким и эта же сила придавливает голову, не давая ей шевельнуться. В ужасе она распахнула глаза и увидела перед собой спокойное лицо Самума с приложенным к губам указательным пальцем. Жесткая кисть медленно ослабила давление, а палец оторвался от губ и, медленно подрагивая, указал на фонарь кабины.