Текст книги "Охотники Горелых земель (СИ)"

Автор книги: Николай Львов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 2. Охота

Идти до деревни, рядом с которой мы очутились, по моим прикидкам, было не больше десяти минут, и Эдвин использовал это время с пользой. Сонм Духов, моя голова уже просто гудит от всех подробностей жизни в Стране Рек.

Говорить о деревушке много я не вижу смысла. Мы вчетвером дошли до самого типичного средневекового поселения, где главными достопримечательностями были колодец и общий коровник. Там у первой же попавшейся селянки мы выторговали здоровенный кусок оглушительно пахнущего голубоватого сыра и две бутылки из зеленого стекла, наполненные местным вином.

К нашему удивлению, Эдвин расплатился привычными серебряными молотами. На наше недоумение он рассказал нам длинную историю, как из-за внутренних противоречий Советом Князей было решено использовать валюту другой страны, так в старину каждый новоявленный князь был склонен чеканить новые монеты со своим ликом на ней, и из таких монет, разных номиналов, можно было без труда собрать целый полк, ни разу не повторившись с лицом. Соответственно, с рождением Язвы и воцарением драконов Княжества начали использовать валюту Драконьих Королевств – горсти, молоты и луны. Так что никаких обменных фондов нам посещать не было необходимости.

Мы так же быстро вернулись домой, а по пути Эдвин снова пичкал нас особенностями Княжеств, на этот раз про земледелие. Виноград я помнил, табак помнил, томаты помнил, даже перец помнил, но что-то внутри меня было убеждено, что манго должно расти намного южнее, а фейхоа и мушмулу я вообще не мог вспомнить. Такие были в том мире?

Когда мы пришли в поместье, Лира ушла варить зелья (девушка с воодушевлением отнеслась к идее снова открыть магазинчик), Эдвин ушел на задний двор тренироваться. Гиз же отобрала у сонитиста сыр и ушла в кухню, где снова углубилась в изучение своей кулинарной книги. Подозрительно…

* * *

– Мистер Ранф! – звала вермиалиста Гиз. Блеск ее глаз воистину мог ослепить. – Мистер Ранф! Вы мне очень-очень нужны!

Девушка спустя двадцать минут закончила изучение своего фолианта, и, очевидно, нашла какой-то интересный рецепт. И, судя по всему, теперь ей требовался какой-то ингредиент. Девушка начала кричать в кухне и уже дошла до магазина, пока еще пустующего.

– Мистер Ранф!!!

– Да не кричи ты так, – ворчливо отозвался Ранф, вылезая из тени за диваном. Я икнул: за диваном для меня-то места маловато было… – Чего нужно?

– Нам сегодня Эдвин рассказывал о некоторых обычаях Княжеств. То, что в лесах можно свободно охотиться – правда?

– Ну да. А что нужно-то?

– Кабанчик! – просияла Гиз.

– Чего? – мы с Ранфом синхронно наклонили головы набок.

– Ну кабанчик. Я вычитала рецепт из местной кухни – кабанятина с кашей и запеченным сыром. Не хватает только кабана! Вы не могли бы сходить на охоту?

При слове «охота» Кот радостно взвыл. Он очень и очень хотел на охоту. Да чего греха таить, я и сам хотел бы прогуляться. Время устроить испытание моему носу!

– Я только с боевых действий, Гиз, – устало отозвался Ранф. – Неужели никто другой не может?

– Ну, я еще не спрашивала…

Тут Ранф издал длинный горестный вздох.

– Ладно, Сехк сам хочет побывать на охоте. Я пойду.

– Ура-ура! – захлопала в ладоши Гиз. – Ну все, я побежала делать кашу. Ваша задача – до вечера добыть кабана!

– Гиз, а если мы… – я хотел ее окликнуть, но девушка уже исчезла, мотнув волной зеленых волос. – … не отыщем его до вечера?

– Места тут дикие, – отозвался Ранф. – До вечера найдем. Не хочешь со мной? Сам по опыту знаю, что нос – хорошее подспорье.

– Если вы не возражаете…

– Давай, надевай свой балахончик, и пойдем на поиски бедной животинки.

Я быстренько надел свой повседневное пончо серо-бурого цвета, после чего затрусил вслед за Ранфом. Он готовиться к охоте почти не стал – прихватил с собой металлическую флягу с чем-то жидким и сменил ботинки на высокие кожаные сапоги.

Мы быстро вышли за пределы поместья, и почти сразу же углубились в лес.

Восторг быстро захватил меня целиком. Солнечные лучи пробивались сквозь густые кроны широколиственных деревьев, освещая нам дорогу, подлесок был совсем небольшой, что позволяло мне свободно носиться туда-сюда.

Меня не особо интересовал внешний вид леса – ну лес и лес, что я, не видал таких, что ли? Но меня совершенно очаровывали запахи. Не было запаха людей, камня, кирпича, лошадиного навоза, этой вездесущей пыли, и это уже было чудесно. Пахло клейкой смолой деревьев, сырыми местечками, грибами, вот об это дерево почесался волк, вот тут пробежался заяц… Я понятия не имел, откуда хоть я знаю все эти запахи, но уверен я был на все сто процентов. Я вдохнул поглубже: где-то далеко дикий мед, лесные цветы совсем рядом, чуть подальше будет небольшой водоем – прудик или большая лужа…

Легкий диссонанс вносил только Ранф, пробирающийся через кусты. Жилетка, легкая рубашка с коротким, до середины предплечья, рукавом и черные брюки не очень располагали к лесной прогулке, но Ранфа, видимо, это ничуть не волновало. Его одежда пахла застарелой кровью, потом и темнотой.

Случайное наблюдение – руки Ранфа были заметно бледнее, чем лицо. Любопытно, почему?

Я решил, что сейчас самое время немного поболтать. А то еще, чего доброго, Кот окончательно сорвется с катушек, и я убегу куда-то в чащу исследовать дивный мир лесных ароматов.

– Ранф, можно тебе вопросов позадавать?

– Ну давай, – легко согласился он, прихлебывая из фляжки что-то, сильно пахнущее орехами.

– Вот этот дым, который используют вермиалисты. Это что вообще такое?

– Ты про это?

Червивый двинул пальцами, и с них сорвалось облачно чернильной тьмы. Оно повисло в воздухе на долю секунды, после чего бесследно растаяло.

– Да.

– Это мрак. На Дне, понимаешь ли, очень мало воздуха. Всю атмосферу и определенную часть твердых материалов там составляет именно мрак. Он легче в вышине, и чем ниже, тем плотнее и тяжелее, настолько, что в самых глубоких долинах становится плотнее камня. Спектр его применения почти безграничен.

На моих глазах Ранф плюнул облачком черного газа, потом из его пальца вырвался клуб угольно-черного дыма, сменившийся струйкой чернил. Та, в свою очередь, уступила место вязкими каплями какого-то антрацитового желе, ну и наконец Ранф продемонстрировал мне небольшой твердый шарик из черного материала, который казался черным провалом – он совершенно не отражал свет.

– Все это был один и тот же материал. Червивые могут дышать и видеть сквозь мрак, а вот все прочие – нет. На этом строится наш…

– Захват территории? – перебил я вермиалиста, перепрыгивая через крошечный ручеек.

– Да. Ты же в курсе насчет этого?

– Да Эдвин все обещает рассказать и забывает.

– Это армейский прием, для волшебства. Его проще использовать, когда твое окружение обладает чертами твоего домена.

– Я не совсем понял, – нахмурился я.

– На пальцах. Ты, стоя в деревянном доме, можешь сделать язык огня длиной в десять метров, условно. Если ты будешь стоять в горящем доме, который трещит, грохочет, везде пламя, искры, духота и жар – тогда ты выдашь все двадцать метров. Почему-то Мощь идет охотнее.

– А вы знаете, как вообще работает Мощь? Просто я делаю это как-то интуитивно…

– Все делают это интуитивно, Джаспер. Об истинной природе волшебства еще идут споры. Сейчас считается, что каждый мир имеет Мощь – свою собственную квинтэссенцию, целый ворох энергий для архетипического проявления. Но почему Мощь идет из другого мира в хвост того или иного человека, как можно узнать предрасположенность ребенка к домену – все это пока остается неизвестным. Что ж, котик, теперь мой черед, – Ранф снова глотнул из фляжки.

– А?

– Ты же перерожденец?

Я ошалел и даже немного перепугался. Что мне ему ответить? Я не скрывал это ни от Лиры, ни от Гиз и Эда, но стоит ли рассказывать об этом Ранфу?

Подумав немного, я успокоился. Все равно мне ничего, в общем-то, не будет. Да и мыслишка есть одна.

– Ну, если можно так сказать. Я раньше был человеком, где-то в другом мире…

– Приятно встретить собрата, – лицо вермиалиста украсила тихая улыбка. – А ты тоже не помнишь подробностей своего родного мира?

Почему-то я даже не удивился. Этот исход был даже немного ожидаем. Да, Ранф сейчас человек, но по рассказам Лиры я знаю, что он был белой крысой.

– То есть, вы?..

– Ты, ты, – отмахнулся Ранф. – Я был человеком в совсем другом месте, не похожем на это. Я еще помню замки из малинового камня и Древобашню, достигающую Солотта… Но я даже не помню, что такое Солотт. А ты что-нибудь помнишь?

– Очень смутно. Ни имени, ни лица, ничего. Помню каменное здание, где мы обучались каким-то цифрам, помню… Хм… Горячих собак неподалеку от него, но понятия не имею, что это… Помню, что жил под самой крышей высокого здания, и что меня убил человек с ножом.

– Меня убил копейщик. Слушай, а у твоего убийцы на ноже не было такого, знаешь…

– Знака, как будто глаза царапает?

– Да, он самый. Видимо, этих людей что-то объединяет. Мне уже не один десяток лет интересно – а вот в нашем мире есть такие? Кстати, ты видишь звериную тропу?

– Да, – мы действительно набрели на едва заметную тропу, сделанную дикими зверями. – И уже чувствую запах кабана… Он тут был минут десять-двадцать назад, точнее не скажу, – я принюхался. – И его преследовало… Что-то.

– Что-то?

– Вот этот запах мне уже неизвестен.

Мы ускорили шаг. Ну, то есть, Ранф ускорил шаг, а вот мне пришлось перейти на легкий бег. Спустя двадцать минут размеренного перемещения по протоптанной дикими кабанами тропке, мы вышли на крошечную полянку, где мы увидели удивительную сцену.

Два взрослых кабана, охренеть каких огромных, стояли и напряженно смотрели на странное существо – пухленькое тело невысокого роста, покрытое бурой шерстью, гуманоидное (о какое слово) строение тела, дубина в длинных руках. На существе не было одежды. Именно оно и источало тот самый новый запах. Существо стояло спиной к нам, и потому его лица не было видно.

– О, цверг, – удивленно пробормотал Ранф, – Редко их тут можно увидеть.

– Че еще за цверги?

– Дикие полуразумные тварюшки с Горелых земель. Иногда большими группами могут перебираться через Сверкающий хребет, но обычно их ловят еще в Ехонте.

Цверг сделал несколько шагов к кабанам, задирая дубину к кронам деревьев. Один из зверей, задрав голову, громко и как-то угрожающе завизжал. Кота проняло – захотелось сбежать. Да побыстрее и подальше.

– Э, уважаемый! – окликнул цверга Ранф. Я не заметил, когда он успел закатать рукава – его руки снова были покрыты броней, а из левой уже начали проклевываться трехгранные штыки-рога. – Это моя добыча! Мне нужен целый кабан.

Цверг развернулся. Головная боль молнией прострелила мне правое полушарие, и в памяти всплыло понятие «промежуточное звено». Отлично подходит – уже не обезьяна, еще далеко не человек. Однако, в его низких надбровных дугах, выступающей челюсти и вывернутых ноздрях было что-то эдакое, что позволяло заключить – это не было и никогда не будет человеком. Цверг оценил угрозу и негромко зарычал, обнажив желтые клыки.

Кабаны увидели в нас своих спасителей и шустро развернулись, чтобы дать стрекача. Завидев это, Ранф с кратким выдохом выбросил вперед правую руку. Из микрощелей в броне сильными струями повалил угольный дым, а из ладони вермиалиста вылетел длинный – с меня – белый росчерк, и с тихим хлюпом исчез в теле одного из кабанов. Громко взвизгнув, кабан вместе со своим товарищем окончательно растворились в лесу.

– Мы упустили его, – с неудовольствием отозвался я, оценивая стоящего напротив меня цверга. – А теперь с нами дерется горилла-недоросль.

– Горилла? – удивился Ранф, выпуская одного червя-нить. Тот вылез метра на три и, изогнувшись, просвистел в воздухе. Цверг, явно задумавшись, остановился.

– Это, вроде бы, обезьяна из моего мира. Здоровенная такая.

– А, ясно. Я бы сказал, что он похож на слоти. Тоже такая обезьяна, у нас они могли орехами кидаться.

Цверг решил идти напролом, и кинулся с дубиной наперевес на… меня. Проклятье. С другой стороны, меня уже не хотят пнуть, а идут с оружием. Прогресс налицо.

Думая такие мысли, я выпустил по цвергу пяток гиль, которые прострелили одну из его ног. Зарычав, цверг зарылся носом в траву.

– Ты не должен их жалеть, Джаспер, – строго отозвался Ранф. – Цверги – исчадия Язвы, выходцы из какого-то другого мира. Они плотоядные. Когда большая группа цвергов налетает на деревню, они всегда съедают абсолютно всех, не делая разницу между коровами, собаками или людьми. Так что колебания тут лишние.

С этими словами Ранф подошел к поверженному, пускающему слюни в бессильной злобе цвергу. Раздался резкий свист ловчей особи, и цверга вздернуло наверх – Ранф удерживал его за ногу. Внезапно из плеча вермиалиста полез здоровенный багровый червь, толщиной с руку. Цверг запаниковал, забился, но опутывавший его ловчий даже не шелохнулся. Багровый червь, как исполинская змея, свернулся на шее Ранфа и, прицелившись, одним движением вонзился в живот цверга. Тот утробно завыл. Червь в пару мгновений залез внутрь – не осталось даже крошечной ранки – и вермиалист отпустил цверга. Существо безвольно упало на землю, несколько раз его тело пронзила судорога, а потом он с видимым трудом встал на ноги. Я заметил, что раны на ноге уже начали затягиваться.

– Это теперь новый выворотень, – пояснил мне Ранф. – Цверги никогда не живут поодиночке, так что где-то неподалеку находится логово этих мохнатых дурачков, – вермиалист потрепал существо по покатой голове. Цверг продолжал стоять с пустым взглядом. – Царской особи нужно часа четыре, чтобы прижиться и родить первых защитных и ловчих особей, после чего этот товарищ отправится к родным, где и устроит небольшой, но очень кровавый переполох. Ссох со скалль унн? – спросил Ранф у цверга.

– Сехк, – выдохнул тот.

– Ну и славно. Царская особь помнит, что она из выводка Сехка. Теперь можно быть спокойным. Пойдем за кабаном, фуражир уже закончил.

– Чего? – спросил я. – Какой еще фуражир?

– У Сехка особей под дюжину разновидностей. Фуражиры нужны для поиска и обездвиживания будущей пищи или дома для выворотня. Так что парализованный кабанчик уже лежит где-то неподалеку, и Сехк уже точно знает, где, – словно в доказательство его слов, из указательного пальца Ранфа сантиметров на десять вылезла живая нить. Изогнувшись, она указывала куда-то в ту сторону, куда убежали кабаны.

– Они ведь прямо из тебя лезут, да? – спросил я, углядев каплю крови в том месте, откуда вылезла нить.

– Выворотни используют внутреннюю тьму для места обитания. Если на пальцах объяснять, то они каким-то образом расширяют пространство внутри моего организма. Этакий пространственный карман.

– Это больно?

– Ну да, обычно они лезут сквозь мясо и кожу. Впрочем, я уже столько лет с Сехком, что привык. Кроме того, он вырабатывает вещества, которые затягивают раны куда как быстрее. Но и еды мне нужно больше. Пойдем уже, любопытное создание.

* * *

Все вышло именно так, как сказал Ранф. Посреди тропы, буквально в трех минутах, лежал мертвый кабан. Пояснив, что животное умерло мгновенно, фамилиар Фелиции вытянул из трупа тонкого как прутик фуражира, опутал тело ловчими и без каких-либо видимых усилий взвалил на себя тушу весом явно поболее пятидесяти кило. Не делая остановок и передыхов, в умеренно-медленном темпе, Ранф перенес тушу в поместье. Наша охота была завершена.

Потом мы с Гиз и опять же Ранфом разделывали тушу. В это опять же помог вермиалист – его ловчие особи легко поднимали тушу в воздух, где ее и нарезала Гиз (девушка все время косилась на тонких, но юрких червей, вылезающих из предплечий вермиалиста). Вонючую требуху кабана Ранф забрал себе – он выпустил в кучу внутренностей орду небольших худеньких червячков, и забрал их уже раздувшимися и медленными. От органов мало что осталось. Это была первая способность Ранфа, вызвавшая у меня отвращение. На мои эмоции он только пожал плечами – «Сехк тоже хочет кушать».

По итогу, вечером, вся наша семья плюс агенты Яблока уплетали теплую, красноватую из-за обилия специй кашу, а основным блюдом служила сочная, исходящая паром, темно-красная кабанятина, на которой лежали куски подпеченного до золотой корочки сыра. Больше всех съели Ранф и Афина. Ваш покорный слуга же сумел обглодать лопатку. Жесткая, но сочная кабанятина обладала таким глубоким ореховым привкусом, что я бы съел еще и вторую лопатку, если бы уже к концу первой не раздулся, как шарик.

* * *

Наутро же…

– Нет, нет и нет, мисс Фольди, – Эдвин был непреклонен. – Я понимаю, что мистер Ранф уже отбыл в Санго, но вам необходимо собраться. Я ни за что не отпущу вас одну.

– Мой Стриж двухместный! Я не смогу взять мистера Оун-Гера с собой.

– В ваш двухместный Стриж прекрасно поместятся аж четыре гаранта вашей безопасности.

– И какие же?

– Вы сами, раз. Во-вторых, я, как тот, кто жил в Княжествах и Санго в частности. В-третьих, с нами едет и Джаспер – он тот, на кого я всегда могу положиться. Ну и четвертый член нашей компании – старина «Ольгерд». Почистите его, и возьмите с собой патронов на три барабана.

– Диртц же мирное Княжество! – горячо возразила девушка. – А Санго даже не на его границе! Мистер Моуз, ну неужели что-то может случиться?

– Это Красные Княжества, мисс Фольди, – с полупоклоном отозвался Эд. – Я уверен, что наша поездка и установка Маяка пройдет корректно, однако же готовым надо быть ко всему. Есть у нас такая поговорка: в Стране Рек может случиться все что угодно. Повторюсь, мисс Фольди, почистите револьвер.

Глава 3. Санго, Город Трёх рек

В итоге мне пришлось напоминать Лире о боевом опыте Эда. Как будто она могла о нем забыть. Со вздохом согласившись с моими доводами и, я надеюсь, голосом разума, Лира все же взяла револьвер и тщательно его прочистила, смазала и зарядила.

Закончив с обработкой оружия – я крутился на маленьком столике в комнате Лиры, пока девушка разъясняла мне устройство самого распространенного оружия просвещенной части Солнца и Лун – девушка выгнала меня из комнаты и переоделась. Было немного обидно. Не то чтобы мне прямо необходимо было остаться, но мне в очередной раз тыкнули в лицо тем фактом, что меня тыкают не лицом, а мордочкой. Н-да.

Лира сумела меня удивить своим появлением. Наверное, она надела какую-то парадную форму ведьм. Облегающие брюки, просторная блузка с длинным рукавом и плащ-накидка, спускавшийся только по левой стороне тела – все как всегда угольно-черное. На левом бедре, полускрытый плащом, в кобуре лежал начищенный блестящий «Ольгерд». На тулье новой шляпы – без заломов и «грустящего» кончика – была закреплена гроздь рябиновых ягод. Девушка также эффектно подвела глаза, сделала веснушки чуть ярче и освежила алый узор на лбу. От ведьмочки непривычно пахло чем-то ягодно-сладким на основе спирта. Из старого при ведьме была только ее просторная темно-зеленая холщовая сумка.

– Ого, – только и смог сказать я. Лира только хихикнула.

На Эдвина девушка тоже смогла произвести впечатление. Сам волшебник вырядился в полосатые брюки и свободную рубаху. Эд, как и всегда, был во всеоружии – на левом бедре закреплен резонатор, на правом – трофейный "Ольгерд", а за спиной торчали парные грифы Геау-ти. Завидев Лиру, сонитист (с хорошо скрытым сожалением) встал с Дивана и с полуулыбкой учтиво поклонился девушке.

– Монна Фольди, сегодня вы выглядите ослепительно.

– Хех, льстец, – однако по заалевшим щёчкам было видно, что девушке приятно внимание. – А что за "монна"?

– Обращение к незамужней девушке в Княжествах. К замужней – моннади, к мужчине – анди, вне зависимости от его семейного положения.

– А не легче использовать обычных "мисс" и "мистер"?

– Страна Рек заботится о сохранении древних обычаев. С точки зрения долинника, это "мисс" и "мистер" звучат странно.

– Все никак не пойму окончательного названия этих земель, – пожаловался я Эду. – То Красные Княжества, то Страна Рек, то Белая долина…

– Красными Княжествами зовут нас те, кто тут не живёт. Долинники редко используют это наименование. Официально страна называется Союз Долины Белого короля, соответственно, Союз располагается в этой самой долине. Жителей Союза зовут долинниками. А "Страна Рек" – это поэтическое самоназвание, самое распространенное. Джаспер, я же объяснял, – с укором закончил мини-лекцию Эд.

– Ты чего только не нарассказывал, – беззлобно огрызнулся я. – Мне трудно все это запомнить. Мозг-то у меня кошачий.

Брови Эда приподнялись.

– А это серьезно влияет на способности к обучению? – искренне удивился он.

Я вдруг понял, что всерьёз думаю над его словами. Проклятье, а вдруг я намного тупее человека, и этого даже не понимаю?

– По-моему, – начала Лира, подхватывая меня на руки, – У Джаспера все прекрасно с обучаемостью. Верно, анди Джаспер?

– Вам виднее, – стоически отозвался я.

* * *

Стриж отдаленно напоминает мне… а вот что именно, головная боль рассказывать отказывалась. Лишь полуобразы – цифра «30», плавные обводы, деревянная лакированная отделка, решетка радио, кожаный салон… Пахло это стариной, но больше оттенком вечной классики, нежели дряхлости.

Мы втроём подошли к Стрижу, Лира открыла лакированную дверцу, и мы расселись – я тут же запрыгнул к девушке на колени и высунул голову за борт. Ведьма переставила мешавшийся ей громоздкий Маяк (мы специально прихватили его с собой), вставила аккуратную небольшую метелку в паз на внешней обшивке, закрепила на ее верхушке передаточный руль, порылась в сумке и извлекла оттуда конверт из промасленной бумаги. Вытащив уже из него три клочка белоснежной ткани, она забросила их в специальный лючок рядом с метелкой и начала крутить маленькую рукоятку, расположенную чуть ниже. У меня вдруг возникло чувство, что сейчас из борта Стрижа должно вылезти стекло. Но этого не произошло, вместо этого через двадцать секунд откуда-то из корпуса Стрижа раздался звонкий "дзынь" – маготроника определила духа Вьюги. Тот, недолго думая, согласился на работу, бортики тихо загудели, передавая Мощь духа по контуру, защищавшему пассажиров от ветра и холода, и наша карета плавно поднялась в воздух.

Взяв в руки руль (мне отчего-то хотелось назвать его странным словом "джойстик"), Лира вывела Стрижа из сарайчика, где он стоял, и набрала высоту.

– Хе-хе, – довольно отозвался я. Мне определенно нравится вид, который открывался с высоты этажа эдак шестого-седьмого.

Поместье и расположенную рядом с ним деревушку окружало колышущееся море леса, то там, то сям прорезанное сверкающими нитями ручьёв. Далеко к югу высились островерхие громады Сверкающего хребта – а он и правда сверкал на солнце, точно россыпь драгоценных камней. Красота-то какая, лепота!

– Анди Моуз, а в какую сторону нам необходимо держать путь? – спросила Лира, стараясь использовать новые слова.

– Видите, во-он там дорога, идущая на запад? Вот нам по ней. Дорога займет большую часть дня, так что, надеюсь, вы приготовили средства для ночлега в городе.

– То есть, нам просто лететь над дорогой?

– В паре мест путь можно будет срезать, но в целом все верно, монна Фольди.

– Анди Моуз, во время нашего пребывания в Асмине, я все никак не могла задать вам один интересующий меня вопрос. Позвольте задать его сейчас.

Эдвин кивнул, но почему-то сильно напрягся.

– Как вы относитесь к девичьим странностям? – с безмятежной улыбкой спросила Лира, закрепляя свою шляпу дополнительной шпилькой. Я тут же убрал мордочку с бортика Стрижа.

– Ну-у, – смутился Эд. – Даже не знаю. Положительно?

– Рада вашему ответу. Понимаете ли, я очень люблю быстро летать, – просияла Лира и с места включила третью скорость.

Нас втроём вжало в сиденья (ладно, меня вжало в Лиру). Эд звучно выдохнул, а Лира звонко рассмеялась. Я, уже привычный к таким финтам, кинул взгляд на волшебника. Тот с круглыми глазами смотрел на зеленую мешанину, в которую превратился лес.

Как только мы более-менее привыкли к скорости, Лира включила пятую, и тут Эду стало не до шуток.

Я, например, две недели привыкал к навыкам вождения Лиры. Ведьмочка водила Стрижа довольно умело для своих семнадцати, но почему-то любила стартовать резко и перескакивать через скорости. Ей искренне нравился свист ветра, скрип обшивки Стрижа и ощущение полета, когда все внизу проносится под тобой одним монотонным смазанным пятном.

Почему-то, когда к нашим тренировкам присоединялся Эд, девушка вела аккуратно, соблюдая скоростные режимы и прочее-прочее. К тому моменту я уже привык к ее полетам, и такая неторопливость стала мне в тягость. Теперь же, видимо, девушка посчитала, что мы связаны одной цепью (спасибо, головушка, ещё один фрагмент в копилку), и решила более не скрывать свои привычки от окружающих. Оно и к лучшему, я считаю. Любовь к быстрому полету заразительна…

– Ну как вам, достопочтенный анди? – с улыбкой спросила Лира.

– Что я могу тут сказать, – взъерошил себе волосы Эд. – Думаю, так к полудню мы будем уже в Санго.

* * *

Собственно, так и вышло. Время лишь чуть перевалило за полдень, как на горизонте блеснуло что-то темно-бирюзовое, возвышавшееся над лесом.

Почти весь путь мы проделали над огромным лесным массивом, часто перечеркнутым серебряными нитками ручьев. Изредка сквозь густые кроны можно было заметить крыши деревушек. Как-то раз мы даже пролетели мимо небольшого городочка, расположившегося на речке.

Теперь-то я понял, почему Страна Рек называется именно так. Как ни очевидно, тут повсюду были речки. Может, это было и не очень заметно с земли, но на большой высоте это было видно просто прекрасно. Как мне на мой вопрос пояснил Эд, из подножия Сверкающего хребта выходит целая сеть ручьев и речушек, густой сеткой переплетающихся по Белой долине, образующих многочисленные озера и в итоге впадающих в Совиное море. И, по словам Эда, вся жизнь Княжеств вертелась вокруг рек и озер.

Завидев бирюзовое пятнышко, Эдвин попросил рулить в его сторону.

– Это крыша Дворца Наемников.

– Наемников? – переспросила Лира, подбросив в лючок клочок ткани.

– Наемники – это одно из самых необычных явлений в Княжествах, – снова примерил роль лектора волшебник. – Отряды наемников представляют собой наполовину армии, наполовину государства, только без территории. Конечно, с армией я поторопился, но любой уважающий себя отряд не держит меньше тысячи человек. У каждого отряда свой Кодекс, своя форма и свои способы ведения войны и прочего заработка. В Санго находится Дворец, в котором сидят представители всех отрядов, регулирующие взаимоотношения отрядов между собой и между княжествами. В то же самое время Санго является столицей Стальных рогов, Холодных сердец и Зеленоголовых.

– Очень сложно, – нахмурился я, наблюдая, как бесформенное пятно медленно превращается в сверкающий купол.

– А так оно и есть, – легко согласился Эд. – Наемники живут по уставу Кодекса. Он является аналогом законодательства, и наемника могут судить только по Кодексу его отряда. Так что у нас есть Конституция и Свод Кодексов.

– Э… – сказал я, ощущая, как плавится мозг. – То есть…

– Судья – самая сложная работа в Союзе, – рассмеялся волшебник. – Ну ладно, даже мне надоело нудить. Подлетаем.

Почти сразу после этих слов зеленая мешанина леса резко, почти без перехода, сменилась цветущими полями, и нашим глазам предстали невысокие желто-белые стены Санго. Лира немного сбавила скорость – в воздухе вдруг появились и другие кареты.

Город был окружен полями, и я даже успел заметить поля чего-то ярко-красного и, кажется, виноградники. Тем не менее, их мы тоже миновали с высокой скоростью.

– Монна Фольди, нам необходимо вон туда, – Эд тыкнул в широкий дощатый настил, расположенный прямо на стене и окруженный ярко-синими флажками.

Ведьма послушно подрулила к настилу. Приблизившись, мы увидели человека в плотной кожаной куртке и шлеме с ярко-красным плюмажом. В руках он держал небольшой флажок, и им же энергично тыкал в настил, глядя точно на нас. На самом краю настила я заметил еще одного такого же, судя по всему, стражника: в руках у него не было флажка. Ее с успехом заменяла огромная винтовка – стражник упер ее прикладом в пол, и дуло торчало чуть выше плюмажа. Мне стало интересно, может ли отдача от такого монстра раздробить кости.

Лира тем временем бережно приземлилась туда, куда указывал стражник. Дождавшись стука днища кареты о доски, служитель закона подошел к Стрижу.

– Добрый день. Цель прибытия в Санго?

– Добрый, – с дружелюбной улыбкой ответил сонитист. – За покупками прилетели. Кроме того, монна ведьма не из наших краев, хочу показать ей город.

– В городе есть на что посмотреть, – согласился стражник. – Все же попрошу вас выйти из кареты для досмотра. Сами понимаете…

– Да без проблем, капрал, – отозвался волшебник, открывая дверцу и протягивая монетку в три молота стражнику. – Я бы, правда, хотел узнать последние новости. Меня около полугода не было в Стране Рек.

– А, ну тут почти ничего нового, анди. – монетка перекочевала в карман стражника. – Лотим капитулировал, так как Серые кулаки потеряли порядка трети личного состава и отказались воевать дальше. Сам Лотим и Альбо отошли Кодону, Цирр взял себе Диртц. Так, два месяца назад Холодные сердца повздорили с Тьмой глубин, и ветряки дали прикурить глубинщикам, поэтому каждый проклятый Отмороженный ходит гоголем и строит из себя по меньшей мере «Разлома», так что будьте аккуратнее. Месяц назад Кодон осадил Соуго, и пока Тьма глубин вполне себе держится против Теплого пепла.

Пока он говорил, мы с Лирой давно успели покинуть карету, и теперь стражник ее бегло осматривал.

– Гаул наняли Теплый пепел? – удивился Эд.

– Давно уже, – глухо отозвался стражник, заглядывая под сиденья. – Что-то у них там не срослось с Зеленоголовыми. А, еще банда каких-то идиотов решила напасть на Почтамт.

– И как?

– Хех, все висят на дороге от Нильзо до Лотима.

– Ничего удивительного, – пожал плечами Эд.

– Ну да, ну да, – кивнул стражник, отходя от Стрижа. – Спасибо за терпение, можете пролетать.

– Ага, спасибо, хорошего дня.

– И вам, господа, – махнул флажком подлетающим нам стражник. – Добро пожаловать в Город Трёх рек!

Мы плавно стартовали и поднялись в воздух.

– Монна Фольди, чуть левее и возьмите выше, – попросил Эд. Лира послушно подкорректировала курс, и вдруг застыла. Мне стало интересно, что она там увидела, и я залез ей на колени, а потом положил подбородок на гудящий бортик Стрижа, чтобы ничто не мешало мне любоваться городом.

Нам предстало удивительное зрелище.

Санго располагался на склоне огромного холма, полностью переделанного поколениями долинников. Вместо того, чтобы лепить дома, магазины, мастерские прямо на склонах, люди Красных Княжеств сделали огромные террасы. Панорама города была похожа на циклопическую широкую лестницу, всю усаженную темно-бирюзовыми полусферическими крышами и цветущими белым цветом садами. По склону холма, в аккуратных гранитных набережных, почти параллельно друг другу текли три реки.