Текст книги "Рассказы (СИ)"

Автор книги: Николай Грошев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Облака безмолвно плыли…

Посвящается:

Марина В. Шлыкова

Моей Эррувэ

“Что есть свет? Что есть тьма?

Что есть любовь? Рождена ли светом,

И ль Тьмы дитя благословенное она?”

Цитата…

Белые барашки облаков безмолвно плыли в ярко-синем небе. Солнце, всего пару часов назад показавшееся из-за горизонта, сейчас нежно ласкало белые корабли небесного океана и цветущую землю под ними. А под ними, там, далеко внизу раскинулся тихий городок. Маленький город жил своей повседневной жизнью, купаясь в лучах щедрого светила. Там цвела весна, этот год принёс сюда тёплую весну. Солнце грело, а не пекло, тёплый ветер трепал только-только зазеленевшие кроны деревьев…

Прикурив, он сломал спичку и бросил её в сторону от себя: как обычно. Даже не обратив внимания на результат, он шагал дальше. Он, всегда прикурив, ломал спичку и со временем, это стало чем-то вроде ритуала, происходившего автоматически. Почему-то ему казалось, что сломанная спичка несёт удачу. Глупо? Возможно, а вот он думал иначе. Подставив лицо нежному весеннему ветру, парень шёл не оглядываясь, думая о чём-то своём…

А на обочине, затерявшись в густой изумрудной траве, лежала спичка, целая спичка. В этот раз она не сломалась…

Город притих: час пик в нём минул лет двадцать назад. Редкие машины, истошно визжа шинами, проносились по дороге, ещё более редкие прохожие опасливо косясь в сторону дороги, спешили куда-то по своим делам.

Он шёл, не торопясь: ему спешить было не куда. Выходной. Сегодня он мог позволить себе бесцельно слоняться по родному району, наслаждаясь праздничным настроением природы… Вот только, то о чём он думал сейчас, вовсе не вязалось с окружающим его благополучием. Красивое лицо не выражало ни одной из этих мыслей, лишь грустная улыбка, будто застывшая и полные печали глаза, могли поведать о том, что творилось в его голове. Крепко сбитая фигура парня говорила о силе и скорости. Полный жизни, тот у кого всё ещё впереди… Но, там где он проходил, там за ним, почти ощутимый физически, тянулся шлейф невыразимой словами грусти.

Немногие молодые девушки, встретившиеся ему на пути, с интересом оглядывали его – порой улыбались. Но, повстречавшись с ним взглядом, спешили отвести глаза в сторону и поскорее удалиться. Почему? Вряд ли они сами могли бы дать ответ на этот вопрос. Печальный взгляд парня наводил тоску, заставлял их вздрагивать, словно от леденящего холода, и по-весеннему хорошее настроение на сверхсветовых скоростях испарялось в неизвестном направлении.

“Ха, вот ещё одна – Думал он, глядя прямо перед собой и по-прежнему не торопясь, печатая шаг. – Интересно: они чувствую что ли?”

–Видимо да. – Вслух ответил он на свой же собственный вопрос, когда молоденькая девушка, отведя взгляд, быстро перешла на другую сторону дороги.

Больше он о них не думал: мысли вновь вернулись на те же мрачные полозья.

“Как же я устал, господи, когда же это кончится? – Мысли текли вяло, по уже накатанному пути. Отдавшись на их волю, он позволил себе идти, куда, что называется: ноги понесут. – Сколько же мне мучиться? А господи? Весна, бабы ищут новых самцов… Блевать, охота. До чего тошно! Может напиться? Давно не пил, уже давно. Когда же смерти час настанет? А может всё-таки напиться? Нет, нельзя. Помнишь, что было в последний раз? А ведь уже почти год как она бросила тебя, целый год! Как хочется умереть… А может всё-таки напиться… Эх, малыш, малыш. Моя Наташа, как же я скучаю. И почему всё так глупо вышло?”

Всё вокруг кипело жизнью, а этот странный, полный энергии парень думал о смерти. Он думал, он вспоминал. Волна воспоминаний, вдруг захлестнула его с головой. Теперь он уже не сознавал куда идёт, а улыбка перестала быть печальной, в глазах появился свет. Память унесла его в далёкое прошлое, туда, где он был так счастлив, где он не думал о смерти, не просил о ней как больной раком просит дозу морфия, где строил планы на будущее.

Наташа! Музыка этого имени была для него слаще всего на свете. Они встречались долго, почти три года. Он так любил её. Да, многие с завистью смотрели на них. И правда, их отношения походили на сказку. Сказку, в которую он поверил всей душой, которой жил тогда. И он даже представить себе не мог, что всё так кончится, так резко и так неожиданно. Она растоптала его, плюнула в душу, поступила так подло и так глупо. Но он тогда, сходя с ума от боли, поправ свою гордость…, он пытался вернуть её. У него не получилось. Она больше не хотела быть с ним, и он сдался, ушёл, храня боль в своём сердце.

Почти три месяца он пил, пил без остановки. Засыпал пьяный, а просыпаясь шёл за бутылкой. Он сходил с ума. Родители и брат пытались ему помочь, но это привело только… Теперь он так не пил. Наташа дорого обошлась ему, очень дорого. Лучшие друзья – теперь враги, любящие родители – они никогда его не простят…

Несмотря ни на что он по-прежнему любил. В те дни он узнал что его любовь испытывала патологическое желание бегать на лево, чем регулярно занималась все годы их отношений. Да, он был слеп…, и он давно простил её – ведь он любил, любил по-прежнему её одну. За весь год он так и не был ни с одной женщиной. В целом мире для него существовала лишь одна женщина…

Но сейчас он вспоминал совсем не это. В те дни он знал лишь боль, его разум балансировал на лезвии ножа. Пучина безумия стремилась поглотить его. Он не раз пытался оборвать свою жизнь, ненужную и бесполезную теперь. Почему-то не выходило: рвалась верёвка, нож попадался тупой, и тому подобное.

Сейчас он вспоминал о тех счастливых днях, когда они были вместе. Он жил лишь прошлым.

Вспомнился её счастливый смех, голубые глаза – вечно весёлые и такие красивые. Он вспомнил, как они шли по улице, рука об руку говоря ни о чём, как они сидели в её комнате, обняв друг друга. Она о чём-то говорила, а он, не слыша слов, наслаждался её щебетом, музыкой её голоса.

Он вспомнил даже то, о чём, казалось, давно забыл.

Новый год. Они провели его вдвоём. Красное вино и свечи, маленький скромный столик и её счастливый смех. И великолепная ночь полная любви и страсти.

Вспомнился их первый раз. Оба неопытные, великовозрастные дети. Они учились искусству любви на собственном опыте.

Он весело рассмеялся: какое было время, какое время.

Вновь ветер воспоминаний увёл его в дни счастья. Он вновь переживал те давно минувшие дни…

Захваченный ветром памяти он и сам не замечал куда идёт. А не всё ли равно? Он давно поставил крест на своей жизни и ждал лишь часа смерти. Он так давно не видел её, но так хорошо помнил. Каждая чёрточка столь милого лица, каждый изгиб великолепного тела – они навсегда врезались в его память…, и больше он уже не видел ни кого. Мир давно перестал для него существовать, а жизнь стала невыносимой пыткой.

Что называется на автопилоте, парень шёл по тем местам, где так часто проходил под руку с ней, той единственной, что унесла с собой его сердце. И услужливая память – наш самый страшный мучитель и палач, – выносила на поверхность столь дорогие сердцу воспоминания.

А вот и двор, знакомый до боли двор. Не раз и не два они были здесь вдвоём. Вон и скамейка, на которой они часто сидели. Там же она впервые сказала ему, что хочет, носит его ребёнка…

Это уже было слишком: боль с новой силой скрутила его душу. Захотелось выть. Хватит!

Тряхнув головой – будто пытаясь таким образом выбросить тяжёлые воспоминания вон, – он раскурил новую сигарету и с интересом посмотрел на хорошо знакомую скамейку. Там расположилась какая-то парочка. Он уж было хотел уйти, пока его не заметили, но что-то остановило парня. Что? Может, это была Судьба. Они сидели спиной к нему и потому не замечали стоящего у дерева метрах в шести от них парня.

Опёршись плечом о белый ствол берёзы, он с интересом разглядывал парочку.

“Со спины здорово похожа на Наташу. – Почувствовав укол боли в сердце, подумал он.”

Молодые ”любовнички” о чём-то жарко спорили. На его глазах спор быстро перешёл в ссору. Он ещё не успел докурить, а парочка уже разругалась в пух и прах. Местный дурдом нравился ему всё больше – хоть какое-то развлечение. Один чёрт делать нечего.

“А вечером всё-таки напьюсь!” – затушив сигарету, решил парень.

Ожесточённая ссора перешла на повышенные тона, теперь уже отчётливо слышались слова. Близилась развязка, теперь он уже точно не собирался уходить, не досмотрев цирк до конца.

Но сия развязка обманула его ожидания:

–Прощай, больше не желаю тебя видеть! – Взвился парень на один из особенно колких выпадов своей подруги и со скоростью легендарного зайца с батарейкой Энерджайзер в задней части организма, удалился.

Разочарованно пожав плечами, он решил уйти, пока ещё и девчонка его не засекла: злой как чёрт горе-Ромео пронёсся мимо, расстреляв его взбешёнными взглядами. Жёстко она парнишку зацепила! Он чувствовал себя так, будто был пойман, подглядывая в замочную скважину…

Он не ушёл: девчонка на скамейке плакала, склонив голову к коленям. Очень уж она похожа…

Не может быть!

Не чувствуя ног он тихо обошёл скамью с другой стороны. В голове вдруг стало пусто; сердце забилось чаще и сильнее, делая отчаянные попытки выпрыгнуть из груди; разум заволокло пеленой. Опять начала трястись рука: это случалось регулярно, с тех пор как Наташа покинула его.

Словно в тумане, с трудом переставляя ватные ноги, он подошёл к скамейке. Сдерживая наворачивающиеся слёзы и отправив мощным глотком, желудок обратно на положенное ему природой место, он сел рядом с плачущей девушкой. Бросив на него мимолётный взгляд, она достала платок и принялась вытирать обильные слёзы.

–Что больше присесть негде? – Почти прошипела она, продолжая сражаться с потоком слёз и стремительно плывущей косметикой, впрочем, без особых успехов.

Не ответив, он закурил: дрожь в руке прекратилась.

Избегая смотреть на неё, он произнёс спокойным холодным тоном (как ему показалось, в действительности его голос в этот момент был откровенно жалок):

–Привет Наташа! Не узнаёшь, малыш. Не узнаёшь?

Девушка замерла на секунду. Прекратив хныкать, она медленно повернула голову. Заплаканные, не много припухшие, но по-прежнему ослепительно красивые, как и в первый день их знакомства, глаза обратились на него.

–Сергей?! – Неуверенно сказала она. – Да, это ты.

Они долго молчали: буря эмоций пронеслась в юных душах.

–Странная встреча. – Как-то грустно произнесла Наташа. – Неправда ли?

–Да, пожалуй. – Ответил он, ценой огромных усилий заставив себя взглянуть в так хорошо знакомые глаза.

Боль нахлынула с новой силой, та – уже почти забытая – острая дикая боль, рвавшая его разум на части год назад. Проклятая рука, вновь затряслась словно взбесившись.

Сигарета выпала.

–Ты пьян? – Поинтересовалась девушка.

Прозвучавший в ответ смех, ответил на её вопрос: больше всего он походил на стон.

–Извини, что надоедаю.

–Да нет, всё нормально.

Несколько минут они молчали, изучая друг друга взглядом. Но если его взгляд излучал странную смесь боли и любви, то её лишь интерес и любопытство.

–Чем ты занимался всё это время? – Спросила она, наконец, победив в жестокой и неравной схватке против поплывшей косметики.

–Не важно. – Мягко ответил Сергей. – Расскажи о себе. Прошу тебя. Я ведь ничего не слышал о тебе уже очень давно.

Пожав плечами девушка начала рассказывать, а он молча слушал… Как когда-то в прошлом, он опять не слышал слов, наслаждаясь звуком её голоса. Ни один соловей в своей божественной песне не мог сравниться с переливами этого неземного голоса. Она говорила и говорила. И как ему хотелось, чтоб она говорила как можно дольше. Как он мог забыть, сколь прекрасен её голос? Он слушал и смотрел. Как же, господи, как же сильно он хотел обнять её, прижать к себе. Наконец, вновь ощутить нежность этих губ…

–Сергей…, ты что уснул?

–А? Что? Не-ет.

Девушка уже перестала говорить, а он всё сидел захваченный мечтами. Очнулся он от её последних слов и того, что маленькая изящная ручка с силой трясла его плечо.

–Закрой рот, муха залетит. – Рассмеявшись, добавила девушка, убирая руку с плеча парня.

Видимо забыв, как двигать челюстью, он исполнил просьбу девушки, поставив упомянутую часть организма в исходное положение, с помощью руки. Чем немедленно вызвал новый взрыв смеха. Он тоже улыбнулся, сообразив, насколько забавно себя ведёт. Не говоря ни слова, он взял её узкую ладошку в свои руки. Смех резко оборвался. Смутившись, девушка осторожно высвободила ладонь:

–Не надо. – Она отвела взгляд в сторону.

–Прости. – Сдавленно произнёс он, но отвести глаз от неё, сил в себе не нашёл.

Разговор продолжился после длительного молчания.

–Кто это был с тобой?

–А, так, никто. – Брезгливо сморщив прелестное личико, ответила Наташа. – Неудачный опыт кловирования.

– Клонирования. – Поправил он её.

–Что?

–Я говорю клонирования, а не кловирования.

Теперь настала его очередь смеяться. Как это было знакомо: она часто путала буквы в некоторых сложных для произношения словах, а он не раз поправлял её. Вот и сейчас она улыбнулась, хотя и не любила, когда он так делал.

Наташа вдруг начала вспоминать. Может, его боль передалась ей? Кто знает?! Всё возможно в этом мире, проклятом в веках. Но она вспомнила об их отношениях. Вспомнила о том, как он переживал за неё, а её это неизменно бесило. Как он бегал за ней, как отчаянно пытался вернуть её… Лёгкая грусть закралась в её юную душу. Кажется, тогда она была счастлива…, или нет?

–Почему ты бросила меня? – Голос парня дрожал. – Ты так ничего и не объяснила мне, почему малыш?

Ох, ну как же он достал её с этим вопросом! Почему? Сейчас, она объяснит почему!!!

Она промолчала. И неожиданно для самой себя, рассмеялась: а ведь действительно почему? Конечно, она не забыла причину, но сейчас, спустя год, эта самая причина казалась настолько глупой, даже ей самой… Она смеялась над собой.

Но ведь она бросила его – почему? Прекратив смеяться, девушка задумалась. Наверное, он просто надоел ей. Может, в этом была причина? Ей, когда-то было хорошо с ним. Да, как давно это было… И сколько всего случилось с тех пор. Она стала взрослее и…, теперь она смотрела на него иначе. Теперь она на всё смотрела не так как год назад.

–Ты так и не забыл обо мне? – Спросила она, как и раньше оставив его вопрос без ответа.

–Как я мог забыть? – Печальная улыбка легла на лицо парня. – Ведь я люблю, прости, но я люблю.

Вновь между ними повисло молчание. Лишь ветер, тихо шептал о чём-то своём, и ветки деревьев качались над их головами. Хорошая в тот день стояла погода.

–Любишь. – Прошептала она, посмотрев на него теперь уже другими глазами. – Ты был счастлив со мной?

–Малыш, о чём ты говоришь? – Чуть не плача прошептал он. – Без тебя я не живу, я жду когда же, наконец, загнусь. Я жил пока ты была со мной. Ты была и по-прежнему моя богиня… Просто, я люблю, вот и всё.

–Да уж, – задумавшись о чём-то, она произнесла хорошо знакомую, в прошлом, фразу – Не мы такие – жизнь такая!

–Жизнь такая, какой её делаем мы сами, – как и раньше ответил он фразой уже хорошо знакомой её, – а мы такие, какие мы есть…

Наташа молчала. Говорить больше было не о чем. О том, чем занимался этот год, он говорить не хотел, а ей сказать больше было нечего. Но странное дело: воспоминания о прошлом, тёплые счастливые воспоминания одно за другим проносились в её голове. Они навевали грусть. Для него они были вечной пыткой, а для Наташи лишь приятными моментами жизни… Сейчас почему-то всё было иначе. Почему она отказалась от него? Так легко забыла. А ведь когда-то она любила его…, или не любила? Эта странная встреча… Будто судьба специально свела их вновь. В том, давно минувшем прошлом, она считала его самым лучшим. Видимо он просто надоел ей. Или она не хотела, того к чему шли их отношения? Наверное, она хотела свободы? Но… Может, тогда она поступила неправильно? Может быть…

–Сергей, послушай…

–Да. – Без особого энтузиазма ответил он, одновременно молнией пронеслась мысль: “Нет, я не напьюсь – я нажрусь, до потери пульса, просплюсь проблююсь и нажрусь опять!”.

–Как думаешь, мы могли бы попытаться, начать всё сначала? Кто знает, может сейчас всё будет иначе. – Она смотрела на него, ожидая ответа, и уже решила про себя, что если он ответит отрицательно, она встанет и уйдёт. И никогда больше не заговорит с ним.

До него её слова дошли далеко не сразу. А когда он понял, что она только что сказала, то почувствовал, как земля уходит из под ног. Проклятая рука! Опять двадцать пять!!!

–Я…, я не ослышался? – Проблеял парень.

–Не-а… – Хитро улыбаясь, ответила она, и прежде чем он оклемался, коснулась губами его щеки. – Беги за пивом Ромео. Думаю, стоит это отметить. Прямо здесь!

Шагая к магазину ”Ромео” шатался как пьяный. Да ещё эта рука! Чёрт бы её побрал!

Он был счастлив. Сколько раз он видел сны, где она говорила ему, то, что сказала сейчас. Сколько раз он просыпался в слезах и проклинал всё на свете из-за того, что не мог остаться в том сне навсегда. И вот это случилось. Для верности, а вдруг всё-таки сон – он врезал себе в челюсть. Челюсть от такого хамского обращения, чуть было не переместилась в район плеча. За то рука больше не тряслась. Он не проснулся – это был не сон.

На обратном пути к дворику, где его ждала Наташа, он не шёл: он практически летел. Сейчас он уже не походил на самого себя. Парень сверкал как начищенный до зеркального блеска самовар. В глазах его жил огонь, широкая улыбка излучала счастье. И он действительно был счастлив: сбывались его самые сокровенные мечты.

Теперь он хотел жить, да в тот момент жизнь била в нём фонтаном! Старые мечты, позабытые желания – всё вернулось к нему. Сотни планов в мгновения возводились в его воображении и тут же рушились, сменяясь новыми – ещё более грандиозными.

Он жил, вдыхая аромат жизни полной грудью…

Во дворе было что-то не так: голоса.

Чуя недоброе, он прибавил шагу. С замирающим сердцем он стал свидетелем мерзкой картины.

Откуда здесь, да ещё в такое время взялись два в ноль пьяных дегенерата, теория вероятности бессильно разводит руками. Но факт остаётся фактом.

Два парня, среднего роста и веса, нагло приставили к его любимой, вновь обретённой спустя год боли, адской боли. Она грубо отшивала их, но безрезультатно. Да разве им это было важно? Парни находились в той стадии опьянения, в которой подобные мелочи жизни, уже не играли абсолютно ни какой роли. Один из них схватил девушку за волосы и впился слюнявыми расхлябанными выростами на рыле (по всей видимости, заменяющие ему, за не имением лучшего, столь важный предмет человеческой анатомии, который мы так любим надувать и складывать трубочкой), в её прекрасные алые губы.

Это было сделано весьма опрометчиво.

Рука больше не изъявляла желания трястись. Бросив пакет с покупками на землю, он шёл к ним. В глазах больше не было той радости, что всего минуту назад. Огонь ярости пылал в них. В тот миг он соображал не многим больше чем древние наши предки, защищающие своих самок от саблезубых тигров и соплеменников. Злая усмешка кривила губы.

Прежде чем на него обратили внимание, крепкий кулак опрокинул одного на землю. Второй, вовремя отскочив в сторону, разразился матерной руганью.

–Ну, падла! – Взвыл он, бросаясь на не весть, откуда взявшегося защитника.

А зря, кстати. Весь прошедший год он находил спасение от боли терзавшей душу и сердце, в том, что всячески измывался над собственным телом. Теперь, выражаясь метафорически ”им можно было забивать гвозди”.

Сильнейшая серия ударов, и булькая наполнившей рот кровью, агрессор рухнул как подкошенный…

В своей ярости он поступил глупо: он забыл о том, что упал первым.

Когда на плечо легла рука, он резко развернулся на месте и взялся за избиение первого из двоих кто посягнул на его любовь. Он почувствовал удар в грудь и разлившуюся внутри боль, но не придал этому значения.

–Вон! – Прорычал он, когда оба смотрели на него с земли, сплёвывая кровь.

–Бля, стоит. – Раскрыв глаза шире, чем это казалось бы возможно, произнёс один из них. – Валим, отсюда, братан.

Когда оба урода исчезли, он вдруг ощутил нарастающую слабость во всём теле.

–Странно… – Прошептал парень, с трудом устраиваясь на скамейку. – Что со мной?

Наташа не двигалась с места. Полный ужаса взгляд был прикован к его груди.

–Что со мной? – Повторил он, но странно – собственный голос он слышал будто издалека, приглушённый расстоянием. – Руки не могу поднять… Наташа, Наташенька…

Кое-как заставив руку двигаться, он коснулся пальцами её щеки.

–Не чувствую, как будто вата. Что со мной, малыш? – Теперь уже почти не слыша самого себя, произнёс он.

Его взгляд переместился с такого милого лица, туда, куда смотрела она:

–Ах, вот оно что… – Прошептал он и рассмеялся…

Точнее попытался: захлебнувшись смехом, он скривился от боли. С уголка губ парня потекла струйка крови…, а из его груди торчала рукоять ножа.

–Серёжа… – Очнулась Наташа от ступора. – Не шевелись только. Хорошо? Я сейчас.

Она хотела встать. В душе её всё смешалось: боль, ужас, казалось бы, навечно умершее чувство любви. Рука его сжала её ладонь.

–Стой, малыш, не уходи. – Печальный взгляд внимательно изучал дорогое лицо.

–Но, надо вызвать скорую. – Сдерживая слёзы, сказала она.

–Я…, – не слушая её, говорил он, – я люблю тебя, малыш… Моя Наташа…

Рука соскользнула вниз. Печаль навсегда застыла в его взгляде. Он больше не дышал.

Вскочив на ноги, Наташа бросилась вызывать скорую…

Но через секунду, на негнущихся ногах, она вернулась к нему.

–Серёжа? – Позвала она. – Нет, Сережа, нет…

Упав на скамейку, рядом с ним, она смотрела в открытые глаза человека, умершего с её именем на устах. Только теперь до неё дошло, что он мёртв и уже ни когда не откликнется, ни на чей зов. Он уже не принадлежал миру живых…

Боль и тоска наполнили её. Плача навзрыд она осыпала поцелуями его лицо. Теряя рассудок, она звала его. Только сейчас она поняла, как сильно любил он, и старая любовь к нему возродилась в её душе, обретя некогда утраченную силу.

Она по-прежнему любила его, хотя и похоронила свою любовь глубоко в душе на целый год.

–Серёжа, встань, ну пожалуйста встань, нет, ты не можешь, не сейчас, не уходи Серёжа, прошу тебя… Не-е-е-ет…

Она плакала и звала его, а он уже не мог слышать её голоса… Голоса, который он так любил слушать…

Город жил своей жизнью. На его улицы пришла весна, и теперь город наслаждался ею. Да, тёплая хорошая весна была в тот год.

Ласковый ветер качал зеленеющие кроны деревьев, трепал молодые ярко-зелёные листочки. Громко чирикая, маленькие птички перелетали с ветки на ветку, взлетали вверх, устраивая высоко в небе свои причудливые игры. Нежно ласкало солнышко землю внизу и белые барашки облаков, но им было всё равно.

Высоко в небе, облака безмолвно плыли, над этой проклятой землёй…

3 марта 2005 года. “Все события и лица вымышлены,

“ Книга Судеб ” любые совпадения с реальными ,

Судьба Третья. людьми и событиями случайны.”

(Грошев Н. Г.)

Ужасный звук.

В доме царил густой полумрак. И тишина. Но тишина эта была не полной. Время от времени её разрывал приглушённый звук. Очень странный звук…

Маленький Дима осторожно открыл глаза. Что-то разбудило его. Но что? И вот это повторилось снова: ужасный звук разорвал утреннюю тишину. Дима весь сжался от страха. Казалось, этот звук проникал во всё вокруг, обволакивал какой-то непроницаемой пеленой. И вновь он! Ужасный звук. По дому ритмично разносилось Вжих-Вжих, пауза и снова Вжих-Вжих… Дима дрожал – он боялся. Ему было всего четыре годика, и он много чего боялся в своей недолгой жизни. Но ЭТО, не шло ни в какое сравнение со всем остальным.

Дима осторожно выглянул из под одеяла: кто же так страшно Вжихает? Прикрываясь одеялом, как рыцарь щитом, он оглядел свою комнату, каждую секунду, ожидая увидеть какое-нибудь страшное чудовище. Такой звук был ему незнаком, и кто знает, какой страшный монстр мог его издавать? Живое детское воображение рисовало множество картин, размытых и нереальных, но очень страшных. Впрочем, совершенно зря – в комнате кроме него совсем никого не было. Ужасный звук доносился откуда-то из глубины дома. Он был действительно ужасен: монотонный режущий по нервам, то нарастающий, то вдруг стихающий до едва слышимого шепота, а то и вовсе ненадолго исчезая. Мальчик снова накрылся одеялом с ног до головы. Куда там: ужасный звук проникал сквозь ткань одеяла, будто его и не было вовсе. Кроме того, так было ещё страшнее.

И что может издавать такой страшный звук? Не смотря на ужас, ему хотелось знать кто или что так страшно вжихает. Может это чудовище, а может что-то другое. Нет, наверняка какой-нибудь страшный монстр из сказок!

Очень скоро любопытство одержало верх над страхом и мальчик отбросив одеяло встал обеими ногами на холодный пол. Он был гораздо холоднее чем обычно по утрам, но за то ужасный звук больше не казался таким уж ужасным. Дима почти уже не боялся: подумаешь звук! Но наигранной его смелости хватило очень не надолго.

Застыв на пороге своей комнаты, мальчик ощутил такой страх, какого ему испытывать не приходилось ещё ни разу. Всего в пяти его детских шагах, располагался дверной проём в комнату мамы, дверь была широко распахнута, и… Ужасный звук шёл именно оттуда!!!

Вжих-Вжих ещё громче раздалось оттуда. Ноги мальчика предательски подогнулись. На глаза вот-вот готовы были навернуться слёзы. Вот значит в чём дело! То страшное чудовище, что издавало ужасный звук пришло вовсе не за ним. Ему нужна была его мама!

Дрожа словно осиновый лист, Дима сделал шаг вперёд, ещё один, затем ещё. По стеночке и как можно тише. Он так боялся выдать себя хоть звуком, хоть вздохом. Кто знает, что там в маминой комнате за существо. Может она сейчас, как и он всего минуту назад, прячется под одеялом не в силах слушать ужасный звук и видеть того, кто издаёт этот звук.

Дима, наконец, преодолел эти пять шагов, показавшихся ему целой сотней. Прижавшись к косяку, он слушал и боялся. Ему хотелось заглянуть в мамину комнату, но он не мог преодолеть сковавшего его ужаса и странного оцепенения, что наводил этот леденящий душу звук. Наконец ужасный звук стих до шёпота и вскоре исчез совсем. Собрав волю в кулак, Дима решился на отчаянный шаг и с решимостью солдата идущего в атаку заглянул в мамину комнату. Правда, всего одним глазком – очень уж страшным был звук идущий из комнаты.

Комната была маленькой и даже из такого положения Дима смог одним взглядом оглядеть её всю. Но что за ужас ждал его там! Под одеялом мамы не было. Одеяло вообще лежало на полу. Но не это было самым страшным: мамы в комнате вообще не было. Дима побелел как полотно. За то кто-то был в кресле, перед маминым специальным столиком с большим зеркалом (у неё там всегда стояло много-много разных красивых бутылочек). Этот кто-то не мог быть мамой, он был в этом уверен, хотя кто-то сидел к нему спиной и из своего положения он не мог видеть отраженного в зеркале лица. У него были тёмные с КРАСНОВАТЫМ отливом волосы, до плеч! У мамы волосы были длиннее и чернильно-чёрные.

Диме стало по-настоящему страшно и совсем-совсем одиноко. Захотелось плакать. Где же мама – собрался было закричать Дима, но голос отказывался ему служить.

И вот кто-то в кресле повернулся к нему! В полумраке комнаты Дима не смог разглядеть его достаточно хорошо, да ещё навернувшиеся на глаза слёзы, но того, что явилось его взгляду, было более чем достаточно.

Ужасный монстр сидел в кресле, и смотрел на него, поблёскивая глазами! Бумажно-белая кожа с розоватыми и синими пятнами на лице, ярко-красные большущие губы, казалось сами по себе светящиеся во тьме, длиннущие ресницы, словно жалюзи (он видел эту штуку у бабушки дома) заслоняющие глаза и руки… Тонкие белые пальцы с длинными кроваво-красными ногтями! И эти руки тянулись к нему!!! Всё ясно: этот монстр сожрал его маму, а теперь хочет сожрать и его! Если б он мог, то закричал бы, но горло сжало будто тисками. За то ногам вернулись силы. Что было сил Дима припустил к себе в комнату и нырнув под одеяло плотно завернулся в него. Там он тихо заплакал, понимая, что уже никогда не увидит свою маму. Он плакал тихо – может ужасный монстр не заметит его под одеялом и уйдёт? Не станет его есть, как маму?!....

Ужасный монстр, недоуменно пожав плечами, снова повернулся к зеркалу.

«Так-так – критически оглядывая себя, думал монстр. – Вроде хорошо. Хм, не слишком ли белил? Пожалуй, если чуть добавить здесь и убрать здесь… Да вот так-то лучше. С ресницами, пожалуй, перебор. Но раз уж своих не уродилось… В общем даже очень ничего. – Монстр, закончив осмотр лица, внимательно пригляделся к ногтям. – Да уж. Надо же было так! И не заметила такой гадости с ногтями!!! Что ж лак придётся накладывать снова. Но цвет подобрала! Загляденье. И ногти кажутся длиннее. Так. Вроде всё. Хотя… Вот на этом пальце надо бы подровнять. Совсем чуть-чуть. А потом опять займёмся лаком…, куда это я пилочку задевала? Ах, вот она… Чего это интересно Димка разбегался? Обычно по утрам из пушки не разбудишь…»

И снова полумрак страшного дома разорвал то возрастающий, то затухающий ужасный звук: ВЖИХ-ВЖИХ, ВЖИХ-ВЖИХ…………

Июль 2006 года.

“ Книга Судеб ”

Судьба Четвёртая.

(Грошев Н. Г.)

Хранитель.

“Мокрый асфальт. Странно он выглядит. Особенно сейчас – ночью. Будто ртуть разлили. Или слёзы. Да. Слёзы всего этого мира. Когда идёшь, вот так по мокрому асфальту, сразу после дождя, много странных мыслей лезет в голову. И холодный мёртвый лунный свет только усугубляет это.

Холодно сегодня. Надо застегнуть замок. И воротник поднять. Да, так гораздо лучше. Снова иду, мерно печатая шаг. Словно машина. И смотрю на бездушный металл асфальта. Он и вправду похож на металл. Такой же бездушный как я. Как Совет. Как все люди вокруг. Они шагают по нему. Куда-то спешат. По своим архиважным делам, смешным непонятным делам и тихо проклинают нас. Да наверное, не только нас, всех вокруг. Они ненавидят нас, ненавидят других, себя и весь тот мир, в котором живут. Им просто необходимо ненавидеть кого-то или что-то. Иначе им просто станет скучно жить. А нам всё равно. Мы живём тем, что делаем и для того, что делаем. Таков наш путь, ибо кроме нас никто не может…

Глупо. Зачем я думаю об этом? Я всё давно для себя решил. Ещё в дни своей юности, в дни учёбы длиною во всю мою жизнь. Мы нужны им, пускай они сами не понимают нашей значимости для них же, и нашу жизнь. Хотя, они, пожалуй, и самих себя-то с трудом понимают. А нас побаиваются и ненавидят. Наверное, будь я таким как они, тоже боялся бы нас…

На что похожа луна? На себя саму. Или маленькую землю, только мёртвую. Уничтоженную людской алчностью и ненавистью. Откуда в них столько ненависти? И алчность. Для меня это тайна, неподдающаяся разгадке. Я никогда не питал такого чувства – не знаю что это такое и соответственно не понимаю. А может и мне присуще сие чувство? Вдруг, я уже познал его, но не смог понять, что именно коснулось моего разума и духа? Может быть…