Текст книги "Гений зла Сталин"

Автор книги: Николай Цветков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

В действительности феномен популярности Сталина состоял в том, что он обожествлялся пропагандой, которая оказывала на граждан, особенно малограмотных, сильнейший эффект. Никто не смел сомневаться в правильности его решений. Он не мог ошибиться. Он стал идолом. Сам он в беседе с писателем М.А. Шолоховым говорил: «Людям нужен кумир». При этом он лицемерно заявлял по поводу его портретов на улицах: «Мне это не нравится, но что я могу поделать, если люди хотят их вывешивать?»

Как рассказала дочь М.А. Шолохова в беседе с корреспондентом «Аргументов и фактов» (2010, № 21), в одной из встреч со Сталиным ее отец спросил: «Неужели вам не надоело, что на всех стенах – Сталин?..» На что Сталин ответил: «Русскому человеку нужен божок, тот, кому веришь и молишься. Пусть это будет Сталин».

Работу в качестве генсека партии Сталин начинал еще в ленинском Политбюро – собрании наиболее авторитетных в партии и государстве людей, отстаивавших одну принципиальную программу. Они спорили до хрипоты, в чем-то не соглашаясь друг с другом. Но был Ленин, который все их способности, весь их потенциал направлял в определенное русло. На Х съезде партии была одобрена новая экономическая политика (НЭП), которая заменила продразверстку продналогом. НЭП означал и смену командно-волевых методов «военного коммунизма» на преимущественно экономические рычаги в руководстве народным хозяйством. Принятые меры способствовали оживлению экономической жизни страны, развитию внутрипартийной демократии.

Сталинское Политбюро было совершенно иным. В разные годы в него входили разные люди. Если взять последний период его жизни, то это были люди, которые безоглядно поддерживали его политику. А Сталин, получив всю полноту власти, отбросил мечты Ленина и его соратников о мировой революции, начал построение социализма в одной, отдельно взятой стране под лозунгом «Темпы решают всё».

Его главным делом стало воссоздание Империи, и следует признать, что он значительно продвинулся в этом направлении. Вся страна превратилась в огромную стройку. Друзей и врагов СССР поражали советские темпы развития. Каждая пятилетка была мощным броском в направлении индустриализации и технического прогресса.

С 1930 года в СССР была ликвидирована безработица, создана мощная индустрия, ликвидирована неграмотность, сформирован костяк интеллигенции.

Эти и другие достижения не прошли мимо внимания французского писателя Ромена Роллана, посетившего СССР в 1935 году, и немецкого романиста Лиона Фейхтвангера, совершившего поездку в нашу страну в 1937 году.

Откровенный враг Советского Союза, выдающийся политический деятель Великобритании Уинстон Черчилль отмечал, что «Сталин довел Россию от сохи до атомной державы». Это верно, как верно и то, что СССР стал ведущей индустриальной державой в Европе.

По абсолютным объемам промышленного производства СССР в 1937 году вышел на 2-е место после США (царская Россия была на 5-м). Был осуществлен грандиозный план электрификации, ГОЭЛРО, который стал локомотивом индустриализации. За 10 лет было построено 30 тепловых и гидроэлектростанций. Освоение Северного морского пути связало воедино все арктические районы страны – от Кольского полуострова до Чукотки.

Но надо иметь в виду то, что успехи индустриализации были достигнуты главным образом за счет разорения деревни и бесплатного труда миллионов заключенных. Особенностью индустриализации была ее однобокость – тяжелая, главным образом военная промышленность. Из-за крайней милитаризации экономики на гражданский сектор не хватало сил. Страна была лишена нормального потребления и достойных человека заработков. Произошло полное забвение потребительского производства, отсюда образовалось отсутствие бытовых товаров, острая нехватка продовольствия.

Голод 1921–1922 годов явился тяжелейшим последствием разорения страны ее участием в Первой мировой войне и возникновением Гражданской войны. Он охватил огромную территорию Поволжья и Южного Урала. Общее число голодавших достигло тогда 35 млн человек. За 1921–1922 годы население страны сократилось на 5,2 млн человек.

Значительная помощь международных организаций, прежде всего Американской администрации помощи (АРА), в размере 29 млн пудов зерна спасла от голодной смерти по меньшей мере 3,5 млн человек.

Теоретик социализма в СССР Преображенский предлагал развивать экономику за счет разорения крестьянства – «задачи социалистического государства не в том, чтобы брать с мелкобуржуазных производителей меньше, чем брал капитализм, а в том, чтобы еще больше».

Зампредседателя ВСНХ Пятаков установил высокие цены за промышленные изделия при дешевизне сельскохозяйственной продукции. Результат оказался парадоксальным: при товарном голоде в стране немощную еще индустрию поразил кризис сбыта, производство было парализовано.

Тем не менее Сталин провел идеи Преображенского и Пятакова в жизнь… Поворот к индустриализации начался с яростной ломки механизма НЭПа. Были запрещены все виды частного предпринимательства. Методично и целеустремленно шло наступление на крестьянство, возрождались приемы «военного коммунизма».

При явно неадекватном обмене с сознательно заниженными ценами на зерно, мясо, молоко и другую сельскохозяйственную продукцию крестьяне не хотели продавать плоды своего труда государству за бесценок.

Зимой 1927/28 года возник «хлебный кризис», выразившийся в срыве хлебозаготовок. Сталин видел причину в усиливавшемся сопротивлении кулаков. Председатель СНК того времени А.И. Рыков не отрицал влияния, которое оказывало кулачество на этот процесс, но считал, что «главной причиной явилось обострение товарного голода, которое уже не в первый раз тормозит развитие нашего хлебного оборота…». Рыков основной упор в выходе из кризиса делал на экономические рычаги.

Сталин лично возглавил заготовки сельхозпродукции. В начале 1928 года на места ушла директива, обязывавшая взять хлеб у крестьян «во что бы то ни стало». Однажды он сам выехал в Сибирь. На совещании там с местными руководителями он обвинил в срыве заготовок кулаков и потребовал привлекать их к суду за спекуляцию. Партийных и советских работников, не исполнявших эти явно репрессивные меры, Сталин приказал снимать с должности. Как во времена «военного коммунизма», по стране покатилась волна обысков. Была запрещена продажа хлеба на рынках. Во многих местах были выставлены на дорогах заградительные посты.

Сталин назвал тех, кто выступал за экономические методы хозяйствования, за научно обоснованные темпы роста, «самыми крайними минималистами и самыми поганенькими капитулянтами».

21 мая 1929 года было опубликовано Постановление СНК СССР «О признаках кулацких хозяйств, в которых должен приниматься Кодекс Законов о труде». Фактически Постановление стало инструкцией по проведению террора.

27 декабря 1929 года на Всесоюзной конференции аграрников-марксистов Сталин объявил о конце НЭПа и начале новой эры. Вопрос, по его словам, стоял так: «Либо назад к капитализму, либо вперед – к социализму». Ответ мог быть только один.

В мае 1929 года был утвержден план 5-летнего развития страны, предусматривавший рост промышленного производства на 180 %, сельского хозяйства – на 55 %. План исходил из предположения, что все 5 лет окажутся урожайными, заграница даст технику и кредит, уменьшатся расходы на оборону. Сталин бросил клич: «Пятилетку в 4 года». 7 января 1933 года он объявил пятилетку выполненной за 4 года 3 месяца. В действительности пятилетка не была выполнена: вместо запланированной выплавки чугуна 10 млн тонн достигнут уровень производства лишь 6,2 млн тонн, производство электроэнергии – не 22 млрд кв/ч, а 13, 5 млрд кв/ч, удобрений – вместо 8 млн тонн – 0,9 млн тонн. То же самое было и с легкой промышленностью.

Но самым тяжелым наследием 30-х годов было разорение сельского хозяйства. В 1929 году Сталин пообещал: Советский Союз «через каких-нибудь 3 года станет одной из самых хлебных стран, если не самой хлебной страной в мире».

В действительности через 3 года в стране разразился голод, унесший миллионы жизней. В 1933 году сравнительно с 1928 годом поголовье скота сократилось почти в два раза. Только к 1950 году сбор зерна превысил уровень, достигнутый при НЭПе.

Летом 1930 года Сталин объявил: «…Кулачество обречено и будет ликвидировано. Остается лишь один путь, путь колхозов».

Насильственная коллективизация довершила разгром сельского товарного производства.

Сталин не любил крестьян, считал их враждебным социализму классом.

Массовый голод в 1932–1933 годах поразил именно хлебные житницы – Северный Кавказ, Казахстан, Ставропольский край, практически всю Украину. Это была сознательная политика, направленная на то, чтобы окончательно сломить сопротивление крестьян коллективизации. Был реквизирован у крестьян выращенный ими урожай – полностью. Осенью 1932 года начался настоящий мор собственного народа. На границе России и Украины стояли заградительные отряды, чтобы преградить бегство людей из голодного края и не допустить утечки информации о голоде.

22 января 1933 года была издана Директива ЦК ВКП(б) и СНК СССР о предотвращении массового выезда голодающих крестьян. Директива была направлена в Ростов-на-Дону, Харьков, Воронеж, Смоленск, Минск, Сталинград, Самару.

«До ЦК ВКП и Совнаркома дошли сведения, что на Кубани и Украине начался массовый выезд крестьян в ЦЧО, на Волгу, Московскую обл., Западную обл., Белоруссию. ЦК ВКП и Совнарком СССР не сомневаются, что этот выезд крестьян, как и выезд из Украины в прошлом году, организован врагами Советской власти, эсерами и агентами Польши с целью агитации «через крестьян» в северных районах СССР против колхозов и вообще против Советской власти. В прошлом году партийные, советские и чекистские органы Украины прозевали эту контрреволюционную затею врагов Советской власти. В этом году не может быть допущено повторение прошлогодней ошибки.

Первое. ЦК ВКП и Совнарком СССР предписывают крайкому, крайисполкому и ПП ОГПУ Северного Кавказа не допускать массовый выезд крестьян из Северного Кавказа в другие края и въезд в пределы края из Украины.

Второе. ЦК ВКП и Совнарком предписывают ЦК КП(б) У, Укрсовнаркому, Балицкому и Реденсу не допускать массовый выезд крестьян из Украины в другие края и въезд на Украину из Северного Кавказа.

Предсовнаркома СССР В.М. Молотов

Секретарь ЦК ВКП(б) И. Сталин».

Сталин направил на Украину Молотова и Кагановича с задачей «выкачать зерно беспощадно, любой ценой».

Первый секретарь ЦК КП(б) Украины С.В. Косиор обратился к Сталину за помощью для голодавшей Украины – вождь послал его к такой-то матери.

4 апреля 1933 года Михаил Шолохов написал Сталину письмо о бедственном положении населения в его родном Вёшенском районе. Сталин ответил Шолохову 6 мая 1933 года: «Уважаемые хлеборобы Вашего района (не только Вашего) проводили… саботаж и не прочь были оставить рабочих, Красную Армию без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий… не меняет того, что уважаемые хлеборобы, по сути, вели «тихую войну» с Советской властью. Войну на измор».

В письме своей знакомой Евгении Левицкой 30 апреля 1933 года М.Шолохов сообщал о голоде на Дону: «Вокруг тебя мрут от голода люди, а тысячи и десятки тысяч ползают опухшие и потерявшие облик человеческий.

…Послал Хозяину (Сталину) два письма (единственный «продукт» творчества за полгода). Получил от него две телеграммы. Приеду, привезу, расскажу.

…Я мотаюсь и гляжу… на всё. А поглядеть есть на что… Один из хуторов, в нем 65 хозяйств. С 1 февраля умерло около 150 человек. По сути – хутор вымер. Мертвых не заховали, а сваливают в погреба. Это в районе, который дал стране 2 300 000 пудов хлеба. В интересное время мы живем!»

Сохранились некоторые письма из голодающих районов мужьям, сыновьям, братьям, служившим в Красной Армии, перехваченные военной цензурой. Например, родители красноармейца Юрченко из станицы Ново-Деревянковской Северо-Кавказского края сообщали сыну: «…Людей много мрет у нас с голоду, суток по 5 лежат, хоронить некому, люди голодные, ямы не выкапывают, очень мерзлая земля, хоронят в сараях и в садах. Люди страшные, лица ужасные, глаза маленькие, а перед смертью опухоль спадает… Не знаем, что будет с нами, голодная смерть ждет…»

Разрушены вековые способы выживания при голоде: отсутствие запасов. Скот обобществлен, продать нечего. Зажиточные крестьяне, которые могли бы помочь, высланы. Запрещен выезд из села. Заградотряды ловят беглецов независимо от их национальности.

А вот как описал обстановку в Средней Азии в 30-е годы Чингиз Айтматов в вышеупомянутой статье «Подрываются ли основы?»:

«Раскулачивание – это наказание за труды, за пот с утра до ночи – и в первую очередь тех, кто был покрепче в хозяйстве… Сколько добра и скота зазря погибло, и по этой причине грянул голод (я сам это помню – в 1932 году).

С казахской стороны, объятой массовым разорением, мором и засухой, шли и шли люди, целые кладбища остались по обочинам дорог. И во всех тех напастях фигурировал Сталин. Это было одной из величайших трагедий народа, одним из катастрофических конфликтов, когда-либо им пережитых, губительные последствия которых дают о себе знать и по сей день… Это привело к отчуждению земледельца от земли, к утрате личной заинтересованности в результатах производства, к неуклонному обезлюдению деревень, особенно в центральных областях России… Село как было, так и осталось многострадальным и в массе своей бедным».

Как писал 13 октября 1993 года в газете «Московский комсомолец» бывший председатель Верховного совета Аджарии Алан Абашидзе: «Русский народ всегда был беднее всех в Союзе. Заброшенные деревни, плохие дороги. Национальные окраины жили лучше».

В 1930–1933 годах 1,8 млн крестьян были сосланы в отдаленные районы. Около миллиона были арестованы и приговорены к различным видам наказания, вплоть до расстрела. Непосредственным следствием коллективизации был массовый голод, какого в России не было с XVII века. Его жертвами стали 6–7 млн человек. Ученые-аграрники и демографы подсчитали, что между переписями населения в 1926 и 1937 годах произошло сокращение населения: в Казахстане сельское население сократилось на 30,9 %, в Поволжье – на 23 %, на Северном Кавказе – на 20,4 %, на Украине – на 20,5 %.

Колхозный строй убивал крестьянский дух, разрывал кровную связь человека с землей, которая потеряла хозяина. Произошла демографическая катастрофа.

Естественно, возникает вопрос: можно ли было тогда избежать катастрофы или ситуация объективно была настолько сложной, что голодные смерти были неминуемы? Объективно мыслящие историки уверены, что катастрофа была создана искусственно. Был неурожай – чуть хуже, чем в другие, нормальные годы, но не он стал причиной голода. Во избежание голода можно было бы приостановить несколько крупных строек, отказаться от хлебного экспорта (вывезенных за границу в 1933 году 18 млн центнеров зерна хватило бы прокормить 6,9 млн человек – столько, сколько погибло в результате голода). Был еще неприкосновенный запас – 18,2 млн центнера, но его не тронули.

Сталин не мог пойти на такой шаг, ибо это означало бы провал политики коллективизации.

11 января 1933 года Сталин выступил с докладом «О работе в деревне» на объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б). Он вопрошал: «В чем состоит главный недостаток нашей работы в деревне за последний год, за 1932 год?» И сам же отвечал: «Главный недостаток состоит в том, что хлебозаготовки в этом году прошли у нас с большими трудностями, чем в предыдущем году, чем в 1931 году». (Журнал «Собеседник», 1998, № 49.)

Садизм, мстительность, лицемерие, черный юмор

Будучи выходцем из низшего сословия и имея различные телесные дефекты (левая рука короче правой, два пальца на левой ступне срослись вместе, небольшой рост, лицо в глубоких оспинах), Сталин с детства испытывал чувство неполноценности, что сказалось на формировании его характера и психики.

Заложенный в него еще в детстве явно выраженный садизм усилился в годы лишений и скитаний.

После революции Сталин был первым, кто приказал пытать политзаключенных в Царицыне. В период его правления методы пыток превзошли все известные до того средства. Сталин принимал личное участие в допросах, утверждениях списков лиц, подлежавших к расстрелу, заставлял визировать эти списки своих приближенных. Он наслаждался, причиняя боль другим.

Еще в 1923 году Сталин делился своими настроениями с Каменевым и Дзержинским: «Выбрать своего врага, подготовить все детали удара, утолить жажду жестокой мести и затем отправиться спать… Нет ничего слаще в мире!»

Почти все советские политические и государственные деятели, которые когда-то в прошлом были хотя бы малейшим препятствием на его пути к диктатуре, а также многие из тех, кто являлся лишь воображаемым препятствием, были либо убиты, либо заключены в тюрьму.

Сталин считал для себя полезным и доставлявшим ему особое удовлетворение держать своих ближайших соратников на «коротком поводке», публично унизить и оскорбить их, принести им душевные страдания. Арестовывая по произволу жен и даже детей высших партийных и государственных деятелей, например жен Молотова, Калинина, Андреева, Поскребышева и других, и оставляя мужей как ни в чем не бывало исполнять свои обязанности, он испытывал их на верность и преданность. Более того, они были обязаны подтвердить ему, что их близкие родственники были арестованы обоснованно, хотя знали, что они были репрессированы исключительно по прихоти вождя.

Особенно цинично поступил Сталин в отношении личного секретаря Александра Поскребышева. Говорили, что Поскребышев был вынужден представить на подпись Сталину ордер на арест своей жены. При этом он попытался встать на ее защиту. «Так как органы НКВД считают необходимым арест вашей жены, – сказал Сталин, – так и должно быть». И он подписал ордер. Увидев растерянное выражение лица Поскребышева, Сталин засмеялся: «В чем дело? Тебе нужна баба. Мы тебе найдем». ( Д. Ранкур-Лаферриер. «Психика Сталина», изд. 1996 г.)

Не менее циничным и садистским было отношение Сталина к бывшему коллеге по Политбюро и личному другу Н.И. Бухарину. Сталин долго вел игру, которую Бухарин сначала не понимал. На XIV съезде партии в 1925 году Сталин в заключительном слове многозначительно произнес: «Крови Бухарина требуете? Не дадим вам его крови, так и знайте».

В конце 1928 года Бухарин подобрал случайно на полу после окончания заседания Политбюро бумажку, на которой было написано рукой Сталина: «Надо уничтожить бухаринских учеников».

Весной 1935 года Бухарин присутствовал на выпускном вечере военных академий. Первый тост, произнесенный Сталиным, был не за военного: «Выпьем, товарищи, за Николая Ивановича Бухарина! Все мы его знаем и любим, а кто старое помянет, тому глаз вон!»

В тот самый 1935 год, когда Сталин поднял тост за Бухарина, Ежов приступил к написанию рукописи «От фракционности к открытой контрреволюции», содержавшей основную версию обвинения «правых» – М.П. Томского, Н.И. Бухарина и А.И. Рыкова. Сталин лично редактировал этот «труд».

На февральско-мартовском Пленуме ЦК 1937 года Бухарин по совету-настоянию Сталина попросил у Пленума извинения за голодовку, объявленную им в знак протеста против выдвинутых ему обвинений в шпионаже и вредительстве. Сталин: «Кому ты голодовку объявил, Николай, ЦК партии? Проси прощения у Пленума…» – «Зачем это надо, если вы собираетесь исключать меня из партии?» – «Никто тебя исключать из партии не будет». В очередной раз Бухарин поверил Сталину и унизительно попросил у Пленума прощения…

А в это время звонок в дверь – пришли трое мужчин, предъявили приказ о выселении Бухарина из Кремля. Звонок от Сталина: «Что у тебя, Николай?» – «Вот пришли из Кремля выселять…» – «А ты пошли их к чертовой матери…»

В феврале 1937 года Пленум ЦК ВКП(б) исключил Бухарина из партии, он был арестован, а после громкого процесса над «правым уклоном» был расстрелян 13 марта 1938 года.

Такова цена циничной игры «вождя над своим ближайшим сподвижником»! (Из беседы вдовы Н.И. Бухарина с сотрудником журнала «Огонек», 1987, № 48.)

О судьбе А.П. Серебровского, входившего в плеяду соратников Ленина. Находясь в эмиграции в Бельгии, он, по совету Ленина, окончил Брюссельское высшее техническое училище. Последняя должность – замнаркома тяжелой промышленности.

Ночью 22 сентября 1937 года совершенно неожиданно на квартиру Серебровского позвонил Сталин. Он сказал, что хочет поздравить Серебровского (который в это время находился в больнице на лечении, о чем Сталин, разумеется, знал) с новым назначением наркомом тяжелой промышленности. А 26 сентября прямо из больницы на носилках Серебровского унесли в тюрьму. Его жена обращалась во все инстанции, требовала освобождения мужа, но все напрасно – он был расстрелян. В ночь на 7 ноября арестовали и ее, а старую мать с ребенком выгнали из квартиры на улицу. Жена провела в заключении 18 лет. (Из рассказа дочери Инны Серебровской. «Советская Россия», 16 октября 1988 года.)

12 декабря 1938 года в главном зале Центрального дома литераторов собрался цвет творческой интеллигенции в связи с недавним выходом в свет «Краткого курса истории ВКП(б)». Было известно, что книгу редактировал и даже написал некоторые страницы сам Сталин.

В качестве докладчика Сталин выбрал популярного тогда писателя, журналиста, члена редколлегии «Правды», находившегося в зените славы, Михаила Кольцова. Только что была издана его книга «Испанский дневник» – о героической борьбе испанских республиканцев против фашизма, получившая восторженные отзывы Алексея Толстого и Александра Фадеева и за рубежом.

По воспоминаниям участников совещания, выступление Кольцова было блестящим, но отчета о вечере в прессе почему-то не появилось.

Оказалось, что, закончив доклад около 9 часов вечера, Кольцов отправился в редакцию «Правды». Войдя в свой кабинет, он увидел там четырех человек в военной форме. Быстро подойдя к своему столу, он протянул руку к трубке кремлевского телефона. Но его остановили: «Там знают».

Вскоре Кольцов оказался на Лубянке. Цель его ареста состояла в том, чтобы еще раз припугнуть интеллигенцию, показать, что топор «революционной законности» может обрушиться на любую голову, независимо от наград, заслуг, популярности. Сталин сделал все это продуманно.

Однажды руководитель Коминтерна Георгий Димитров обратился к Сталину с просьбой освободить из заключения под его поручительство нескольких немецких коммунистов.

Сталин только развел руками: «Ну что я могу с ними поделать, Георгий? У меня самого все родственники сидят».

Этой репликой он дал всем понять, что не стоит, бесполезно обращаться к нему с просьбами помочь освободить невинно репрессированных дорогих им людей – он им не помощник, не для того сажал, чтобы потом освободить. (Г енрих Боровик. Статья «Жестокие забавы вождя…». «Литературная газета», 2000, № 3.)