Текст книги "Пустыня (СИ)"

Автор книги: Николай Берг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Annotation

Все эпидемии начинаются незаметно. Другое дело, что к каждой эпидемии должен кто-то приложить руку. Иногда это происходит случайно, с толпой грязных паломников притаскивается и смерть. Иногда – не совсем случайно – а с генуэзцами, бежавшими из зачумленного города, куда осаждающие татары накидали заразных трупов катапультами. А бывает – особенно с развитием науки и бакоружия – что и совсем не случайно...

Пустыня

Глава 1.

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Пустыня

Глава 1.

Бизнес бывает разный. Деньги можно делать на всем. Люди, ехавшие небольшой колонной по пустыне, специализировались на антиквариате. На чужом антиквариате. Впрочем, назвать их банальными грабителями было невозможно, хотя бы потому, что их вроде бы и не существовало вовсе, да и действия их юридически были не так, чтобы совсем однозначны. Всякий раз, когда в очередной недоразвитой стране происходила очередная «революция», а такое в наше неспокойное время происходило постоянно, эта или другие, подобные группки, имевшие и серьезное государственное прикрытие и неплохую силовую защиту и опытных ученых быстро и умело забирали у свалившегося государства то, что было поценнее. Конкретно эта группа, пылившая на двух десятках грузовиков по песку, специализировалась по музеям. Местные и чухнуться не успевали, а уже наиболее ценные экспонаты с экспозиций и хранилищ убывали в неизвестном направлении.

Остатки выгребали местные мародеры, на них и вешали всех собак. Силовое прикрытие – взвод наемников, формально уволенных из "Блекуотер", но сохранивших там все связи в этот момент ломало себе головы – куда собственно, они едут. В том направлении, куда они мчались, как на пожар, точно совершенно не было ни одного самого завалящего музея, только пустыня. После того, как в Египте пошла заваруха все ценное было уже "эвакуировано". Тем не менее, их перебросили весьма срочно и с неприятным оттенком повышенной секретности. Несколько консультантов – научников, знатоков восточного искусства и истории молчали как рыбы. Работяги же, составлявшие добрую половину отряда, и вообще старались носа не совать, куда не надо, деньги идут большие, можно и не интересоваться, что да как они грузят и возят.

Хотя любопытство и грызло служивых, но им приходилось сдерживать его. Все отлично знали – с теми, кто лезет не в свое дело, обычно очень быстро происходят разные неприятные ситуации. Слишком большие деньги. И слишком солидные люди в этом во всем участвуют. Да и государства, откуда родом были наемники, не очень бы обрадовались бы, всплыви хоть какая-то информация о том, что при торжестве демократии в очередной дикой стране, отнюдь не случайно обносятся в первую голову музеи с наиболее ценными коллекциями. Впрочем, для основной массы дебилов, являвшихся гражданами стран с развитой демократией, вполне годились самые идиотские объяснения, на манер того, что вот местные грабители внезапно сумели вломиться в брошенный разбежавшейся охраной музей и вынести оттуда на руках более 60 тонн всякого особо древнего. Увы, армия демократии подоспела слишком поздно и, хотя и задержала троих мародеров – местных, что характерно, но успели вернуть в музей стул одной из смотрительниц, пишущую машинку из бухгалтерии и телевизор из фойе. А вот все остальное, увы, похищено злыми местными воришками. В том числе и пара саркофагов каждый весом по 10 тонн.

Алгоритм действий уже был отработан давно – когда стало ясно, что официальные армии значительно уступают в удобстве применения частным. Стоило американским морпехам пристрелить какую-нибудь местную обезьяну – начинался самум вони в СМИ. Да чего там обезьяну, местные мартышки все-таки разговаривать умеют и даже себя считают людьми – вот когда глупый морпех всего-навсего щенка в овраг забросил – у, какой ураган негодования поднялся. Ну и кому это надо? Потому после десятков весьма неприятных инцидентов с такими скандалами официально армию больше не посылали в эти обезьяньи страны. Туда незаметно для публики входили частные армии, наемники.

Они умели помалкивать, у них не было пресс-офицеров и присутствие журналистов и репортеров было вовсе необязательно. Слишком любопытные попадали в неприятные инциденты или просто пропадали. Руки же у наемников были развязаны. И никто ничего не вякал. Мало ли что бывает на войне. Не выноси сор из избы и все будет в порядке. Тем более, что местные те еще штукари, творят такое, что нормальному человеку и в голову не придет и сами же истребляют друг друга сотнями. Потому достаточно с кем надо договориться, кому надо заплатить, кого надо – пристрелить, пользуя технику цивилизованного сообщества – а у частных армий был удобный вход в военные арсеналы и пользоваться беспилотниками и прочими чудесами ребята умели, – и все спокойно и благодушно. В стране идет гражданская война, макаки режут друг друга, но спокойно работают нефтяные прииски, никто не трогает нефтепроводы и прочие нужные заведения, о которых печется серьезная публика. А резня... Резня только на пользу, раз макаки не понимают, что пока они метелят друг друга по причинам, которые нормальному человеку в принципе непонятны, и вызывают ассоциации разве что с войной за то, с какого конца разбивать вареное яйцо за завтраком, их ресурсами пользуются другие – то пусть и дальше не понимают. Дураков не жалко. Меньше макак – чище воздух. И никаких скандалов.

Сами наемники не любили, когда им задавали вопросы. Спрашивающий вполне мог потом встать с пола только для того, чтобы собрать свои зубы. Как ни верти, а прежние "дикие гуси" были совсем иными. Те наемники, в общем, были не слишком идейными, в отличие от современных. Работали кустарно, маленькими артелями, могли за деньги поддерживать кого угодно. Потому их время прошло. Современные считали себя не авантюристами, а солдатами. Солдатами своих стран, которые из-за дурацкой толерантности, насаждаемой для широкой публики, вынуждены действовать не так прямолинейно, как в старые добрые времена, когда ликвидация пары десятков тысяч аборигенов за один день ровно никого не возмущала. Впрочем, что поделать, если таковы правила игры. Если армии приказывают убивать гуманно и толерантно, что в принципе невозможно, можно заменить армию. С частной армии спроса нет, это не госслужащие. И вообще это приватная деятельность. Делается все, что нужно, но без визга в СМИ и дипломатических проблем.

И они успешно это делали. Среди наемников отряда не было слюнявых сопляков и романтиков – только тертые жизнью мужики, у каждого за плечами серьезная военная подготовка, по три– пять военных профессий, полная взаимозаменяемость и боевой опыт.

Потому сейчас чутье опытных вояк зудело тревожными зуммерами – и сержанты и рядовые чувствовали себя не в своей тарелке. Даже обязательный брифинг – вводная, не проводился. Такого давно не было и всякий раз раньше, при отсутствии брифинга перед заданием обязательно случалась какая-то гадость. Сидевшие в машинах вояки терпеть не могли непродуманных, поспешных и потому не учитывающих массу возможных нежданчиков действий.

С другой стороны вид сопровождавших ученых был такой, словно это не прожженные знатоки древностей, циничные и жесткие, а маленькие дети перед рождественской елкой. Потому оставалось только помалкивать и выполнять привычные задачи – возможность засады со стороны многочисленных местных идиотов не исключалась никогда.

Встали в пустыне. Опять не понятно, но привычно развернули лагерь, организовали оборону и охрану, хотя найди дурака болтаться тут в совершенно безлюдных местах. В воздух пошли дроны, по барханам расставили сигналки и датчики. Научники свалили – пешком, что удивительно. Вернулись вечером, и вид у них был ошеломленный. Охранявшее их отделение тоже было не в себе. И хотя секретность, в общем, никто не отменял, но по "солдатскому радио" прошла, словно австралийский лесной пожар невероятная новость – найдена целая армия. Еще до рождества Христова некий сумасшедший персидский царь Камбиз, положил в этих местах больше пятидесяти тысяч своих солдат, офицеров, генералов и придворных. Этот сумасшедший иракец, как его тут же окрестили наемники, хорошо помнившие другого сумасшедшего иракца Саддама Хусейна, не запасся жратвой и в его войске быстро вспыхнул голод. Научники вскользь упомянули, что даже людоедство тут было обычным. Ну, иракцы же! Что с них взять! А потом дохлую армию засыпало песками пустыни. И там где был последний привал, вознеслись многотонные барханы. Но барханы не зря похожи на морские волны, они тоже двигаются, хотя в это трудно поверить. Медленно, но двигаются. Тогда они засыпали лагерь, теперь – через несколько тысяч лет – ушли дальше и древний лагерь снялся с консервации. Там даже и копать особо не надо. Все на поверхности лежит. Все. И оружие и вещи и те, кто всем этим владел. Пустыня все сохранила.

И теперь, после случайного обнаружения с вертолета, который искал пропавшую группу из отдела по взаимодействию с туземным населением, остается только изучить и собрать все, что открылось на площадке с два футбольных поля. И это – большая научная сенсация, столько древних вещей да еще такой сохранности за один раз не находил никто. Мало того – на мертвецах осталась и одежда – не слишком потрепанная песком, ветрами и временем, наверное, прошла песчаная буря тогда и присыпала песчаным саваном привал. Законсервировала. Вид у оружия и вещей был таким, словно оно пролежало в пустыне недолго – лет 10-15. И что особенно замечательно – все в комплектации, одежда, доспехи, луки, стрелы, мечи и копья, известные только по единичным образцам, да по изображениям на камне тут были в сборе, и достаточно было невеликих усилий, чтобы реконструировать – что и как носил древний воитель. И мало того, что тут были персидские солдаты, научники прямо с ходу нашли массу греческих наемников, воинов всяких разных других народностей, как выразился старший в охране – тут только американцев не было. Пестрый состав был в войске Камбиза и это означало, что практически все восточное вооружение того времени тут будет представлено. И не только оружие. На некоторых мумиях были слишком роскошные одежды и украшения, чтобы покойные могли быть простыми людьми, тут явно была ставка самого царя. Быстро покинутая ставка, потому как только в первый же день прямо с поверхности собрали не меньше трех десятков предметов с ювелирной ценностью. Так витиевато называли украшения, действительно серьезной стоимости.

Утащить все это тайно, было физически невозможно и пришлось неожиданно для себя работать как официальная экспедиция. Юристы из дружественных фирм тут же оформили покупку куска этой пустыни – с запасом, потому как любому, глянувшему на эту роскошную помойку, пополам с кладбищем – становилось ясно, вокруг куда больше этого же, только там песок еще прикрывал тела и предметы.

Древние источники не наврали совершенно – следов каннибализма нашли уже в первый же день с десяток. Тела сохранились настолько по-разному, что отрядный медик – опытный лекарь, который мог в полевых условиях и полостную операцию устроить, если такое понадобилось бы, только плечами пожимал. И голые костяки и мумии, высохшие до деревянной твердости и несколько тел, которые почему-то сохранивших определенную гибкость – можно было немного сгибать им конечности, не рискуя, что те отломятся, как неминуемо произошло бы с обычными мумиями. Что особенно удивляло – следы жестокой драки в лагере, не раз попадались отдельно от тел лежащие головы. Одной такой в простоватом кожаном шлеме два весельчака из грузчиков сыграли немного в футбол.

Увидевший это научник тут же сообщил в службу безопасности, и ребятки исчезли в тот же день. Официально было сказано, что их с позором вышибли без выходного пособия, но никто в это особенно не поверил. Впрочем, никому не было дела до двух остолопов, тем более, что они были откуда-то из дикой России. То ли из Румынии. То ли из Польши, а может даже и еще откуда-то.

Больше волновало то, как будут премировать за работу. Очень хотелось прибрать к рукам многое из того, что буквально валялось под ногами, но научники категорически были против даже того, чтобы кто-либо вообще прикасался к телам и вещам. Они скрупулезно записывали, фотографировали и всяко иначе запечатлевали каждую мелочь, вскоре прибыли здоровенные трейлеры и над полем стали возникать навесы и шатры.

– Будут тут копаться как в Висби – непонятно заявил как-то лекарь. Он ходил последнее время мрачный и как-то даже осунулся. Ребята решили, что док пролетел мимо серьезной кормушки – изучать тела прибыла сразу целая куча светил, которые на невзрачного эскулапа обращали внимания куда меньше, чем на собачье дерьмо, встретившееся на прогулочной дорожке.

Судя по тому, как медик закусил удила, именно так оно и было. Не прошло и недели, как лекаря просто выставили за дверь, под благовидным предлогом переведя в куда как более спокойное место, благо контракт позволял сделать это нанимателям без проблемы.

Всех вещей у дока было – как раз на один морпеховский мешок. И трепаная сумка с ноутбуком. Все это было аккуратно загружено в невзрачный внешне списанный бронетранспортер, раньше принадлежавший итальянской армии, после чего колеса стали мять песок, такой податливый на первый взгляд.

Тяжеловесный агрегат вполне годился для работы в дикой стране, во всяком случае он держал пулю из Калашникова и ФН-ФАЛов, а павианы местные не так часто бегали с гранатометами.

Водитель, улыбаясь, поглядывал на мрачного медика, сидевшего рядом.

– Док, жизнь все же прекрасна. А ты словно только что узнал, что твой банк прогорел. И к слову, что ты там толковал о Висби? Это где?

Лекарь угрюмо глянул на спрашивающего. Вообще-то вопросы личного плана среди наемников не поощрялись, какое твое собачье дело до моих собачьих дел, в конце-то концов? Но спрашивающий был симпатичным малым, не раз у дока получал помощь. Да и двое других сопровождающих работали вместе с доком не один год. Потому врач отверз уста свои и буркнул:

– Мне тут все не нравится. Я доложил чифтену о своих наблюдениях.

– А он? – заинтригованно спросил водитель.

– Порекомендовал пообщаться с коллегами. Моими коллегами.

– Мозговедами? Мозгоправами?

– Да.

– Интересно, что ты такое сказал, что наш чифтен поставил тебе диагноз?

– Всего только то, что думал. Это самораскопавшееся кладбище опасно. Тут злые мертвецы, если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Как в кино? – предсказуемо развеселился водитель.

– Ну, я надеюсь, что ошибся. Смейся, смейся. Диагнозы-то я почти всегда ставил точно, а?

– Насчет этого не возразишь. Снимаю панаму и кланяюсь – вполне серьезно ответил водитель.

– Если там какая-то болезнь была, так уже вряд ли заразно – рассудительно заметил сзади седой пулеметчик.

– Если это болезнь… – задумчиво протянул медик.

– У тебя, док, есть что-то? Или так, интуиция? – осведомился конопатый мужик – автоматчик. У него была язва желудка и потому к словам врача он относился с вниманием.

– Интуиция… Ты, когда стал стрелять в занавеску – тоже скажешь, что действовал интуитивно? Или как? А если бы не выстрелил, то получил бы не касательное в ляжку, а нормальное проникающее в голову. Так что с интуицией, а? Интуиция, это всего лишь подсознательный анализ всего виденного, услышанного…

– И нанюханного – прервал воспарившего в эмпиреи лекаря пулеметчик.

– Да хоть бы и так – остыл медик.

– Не кипятись, дружище, любой воевавший интуиции верит, и смеяться над ней не будет – примирительно проворчал седой.

– Возвращаемся к началу разговора – напомнил водитель.

Глава 2

– А чего говорить? На поверхности все лежит в прямом смысле этого слова – устало заметил врач.

– Ладно, док, ты всегда давал дельные советы, давай еще один.

– Мы будем молчать, как в могиле! – подтвердил на полном серьезе пулеметчик.

– Ладно. Войско это сдохло от голода, так?

– Говорили именно это наши яйцеголовые – кивнул пулеметчик.

– Потому в войске начался каннибализм, так?

– И это верно – согласился седой.

– Тогда как понимать, что найдено уже больше тысячи мешков с жратвой? Слыхал, что пекли пончики из муки, которую нашли, а? – хмуро спросил врач.

– Да, как-то не подумали тогда… Но может быть просто не давали харчи рядовым? Потому и устроили резню? Бизнес есть бизнес, сам знаешь – засомневался конопатый.

– Ладно, едем дальше. Нашли под сотню верблюдов. Тоже харчей нет? Верблюдятина не так, чтобы сравнилась с добротным стейком, но еда неплохая. Вижу, опять сомневаетесь. Тогда дальше. Я читал в свое время результаты расследования людоедства на островах Трук. Ну, там джапов прижали, вынесли им все суда, снабжение пресекли. Вот самураи с голодухи и стали местных жрать.

– Делать тебе больше нечего, док, копаться во всей этой рухляди. Это ж когда было! – усмехнулся водитель.

– Заткнись, не мешай – довольно резко оборвал его пулеметчик.

– Так вот нормальный людоед не кусает жертву. Он ее разделывает и готовит. Как барана, свинью или курицу. Не жрет с перьями, если вы понимаете, что я имею в виду.

– А тут?

– Тут несколько трупов были обглоданы. И я уверен, что видел на других следы укусов.

– Там же мумии – недоверчиво поглядел водитель. Бронетранспортер мягко колыхнулся, сначала в одну сторону, потом в другую, но дорогу держал уверенно и шел быстро.

– Так на вяленом мясе видна минус ткань. Тем более, если дыра до кости. Ты можешь оторвать зубами бицепс у своего соседа? Прямо с рукавом футболки? Одежда тоже повреждена характерно. И такого – не один случай.

– Ну, мне с моими фарфоровыми зубами лучше так не экспериментировать. Они мне и так дороже золотых встали. А тут это ж местные дикари, да они и помоложе были, жили тогда не долго – засомневался седой.

– Я и сам понимаю, что звучит дико. И да, я смотрел все эти идиотские фильмы про зомби и прочих вампиров. Но тут – слишком уж много всего совпадает. Я ведь по профессии должен анализировать, прогнозировать и потом говорить неприятные вещи. В конце концов – откуда у всех народов есть сказки про людоедов и прочих вампиров? Вымысел? Больное воображение? И почему мы сами так боимся зомби? От глупости или генетическая память, а?

– Я их не боюсь. Я знаю, что им надо стрелять в башку – засмеялся водитель.

– Ну да, как же. А у самого руки голые и перчатки без пальцев. Кусать тебя – легко и приятно – хохотнул седой, скаля свои искусственные зубы. Впрочем, он и сам был в футболке и точно в таких же перчатках – самое удобное тут одеяние.

– Сосед оказался зомби! Я ему выстрелил в башку – он и загнулся! – заржал водитель.

– Болваны! Между прочим – очень многие из этих древних покойников именно имеют дыры в черепах, а многим и головы просто снесли. Хотя тогдашним оружием это делать сложно, надо постараться – не поддержал общего веселья медик.

– Во время боя по голове лупить – самое оно – рассудительно заметил конопатый.

– И у многих ноги были перебиты – поддержал его пулеметчик.

– То есть мы имеем нормальный набор характерных для рукопашного боя повреждений. Соответствующих оружию того времени. А так как оружие было не вот то тебе как – во время боя и кусались. Даже и сейчас кусаются, бывает, ты ж сам, док, бинтовал такое – в прошлом году, помнишь? – неожиданно серьезно сказал водитель.

– Тогда как ты, например, объяснишь, почему трупы в Висби закопали, не снимая доспеха? Даже кошельки не сняли! – огрызнулся доктор.

– Док, мы про эту хрень не читали. Нам оно как-то побоку. Это вот у меня есть кузен, он занимается исторической реконструкцией – вот с ним бы ты нашел общий язык.

– Это что такое? – удивился конопатый.

– Это когда банковские работники по выходным дням переодеваются в военных давних времен и изображают из себя римских легионеров или гренадеров Наполеона. Ты должен был такое видать, по тиви часто показывают – пояснил пулеметчик.

Водитель внезапно заржал таким радостным и идиотским хохотом, что все трое пассажиров поневоле заулыбались.

– Ангелы тешат? – спросил седой.

– Нет, просто представил нас тут историческими реконструкторами – все еще смеясь, ответил водитель.

– Не понял. А что смешного? Ну не знаю, какой бы из меня вышел римский солдат, им там копье надо было кидать вроде, а как гренадер я вполне годился бы. Ну, кроме того, что шапка из медведя и всякие шнурки и пуговицы другие – пожал плечами пулеметчик. Он действительно в группе лучше всех – и дальше и точнее – кидал ручные гранаты.

– Тьфу! Да ты сам прикинь – банковские работники по выходным переодеваются в вояк старых времен и изображают, как эти древние вояки р а б о т а л и! Так?

– Да. И что?

– А теперь представь, что мы, вояки – профи, в выходные переодеваемся в банковских работников прошлых времен и изображаем как они работали, а?

Секунду сказанное осмыслялось, потом дружный хохот грянул из трех луженых глоток.

– Машину опрокинете – возопил, крутя рулем водитель, ухмыляясь при этом самой широкой своей улыбкой.

– Ну, ты отмочил! – сказал, всхлипывая и вытирая выступившие слезы, седой. Остальные двое показали, что им тоже понравилась шутка.

– А что, вот разбогатею, организую клуб исторической справедливости и пусть нас тоже по «Дискавери» показывают – гордо сказал водитель.

– Первый буду смотреть – одобрил его действия конопатый.

– Заметано. Док, так что там было в это дурацком европейском местечке? – вернул разговор на прежние рельсы водитель.

– Драка была. Там остров пиратское гнездо – ну как у нас Тортуга, только назывался Готланд, а пиратов там было не меньше. Датский король пришел брать под свою руку. Местные попытались помешать. Сами местные тоже друг с другом не ладили. То есть та еще каша.

– Средневековье – авторитетно вставил умное словечко седой.

– Точно так, сэр! Была добротная мясорубка, потом трупы в трех ямах схоронили – всего за тысячу набралось, хорошо порубились. А дальше это нашли…

– Английские ученые? – пошутил тонко конопатый.

– Совершенно верно. И аккуратно все это раскапывали пятнадцать лет. И все-все точненько описали – и какие были доспехи, и сколько было каких шлемов и кольчуг, и какие были причины смерти. Я ж говорю – в то время изобилия не было, трупы после боя раздевали вчистую, даже белье снимали, у кого оно было, потому что тогда Китай так не заваливал мир всяким хламом. Ткали все подолгу, дорого все было. А тут – как убили, так и похоронили. С кошельками даже. Сами подумайте, оно такое возможно?

– Так там жалкие медяки были – уверенно заявил легкомысленный автоматчик.

– А ты нагнешься только за миллионом баксов? – хмыкнул седой.

– Ты это о чем?

– Я о том, что с тех макак ты сам все колечки поснимал. И даже зубки дернул. Хотя не велика прибыль. Золотишко у них низкой кондиции, всем известно.

– Монетка монетку притягивает – не смутился автоматчик.

– Ты не учитываешь такой момент, что люди тогда жили гораздо беднее и масштаб цен был иной… – тоном школьного учителя начал доктор.

– И долларов тогда еще не было – блеснул фарфоровыми зубами пулеметчик.

– Именно! Например, в одном из кошельков было столько серебра, что хватило бы на приличное стадо коров!

– И что? – удивился легкомысленный автоматчик.

– Ну, коровы были тогда мерилом богатства – сказал лекарь.

– Европейские реднеки – усмехнулся горожанин.

– Закройся. Корова дельная пару тысяч зеленых стоит. Приличное стадо – это голов тридцать, самое меньшее. Вот и считай – поднять за один раз 60 тонн – это много или мало? – обрезал хохотуна умудренный жизнью пулеметчик.

– Миллион баксов – все-таки более красивая цифра – пожал плечами горожанин, который хоть и сел в лужу, но вид старался сохранить гордый и несломленный.

– Дерьмо коровье! Есть гораздо более привлекательные цифры, чем миллион – уверенно возразил водитель.

– Это какие? – не понял подкола автоматчик.

– Например, два с половиной миллиона баксов. Или семь миллионов сто тридцать две тысячи долларов. Или девять миллиардов гринов. Так согласен? – повернулся с усмешкой водитель.

Остальные посмеялись, поддержав шутку и признав, что такие цифры – да, лучше, хотя миллион баксов – сакральная цифра, отпечатанная в подсознании всех жителей золотого миллиарда.

– В общем, раз не сняли кошельки и сапоги – ясно, что чего-то опасались – согласился за всех седой.

– Банальная чума или холера – пожал плечами автоматчик.

– Самый умный! – ткнул в него палец седой.

– Отчасти он прав, какая-то злая хворь там была. Принято считать, что это была чума, дескать, потому все боялись разжиться вещичками – нехотя признал медик.

– Вот видишь – удовлетворенно заметил горожанин – автоматчик.

Док раздраженно плюнул себе под ноги.

– То, что вам по роду службы положено иметь чугунные мозги…

– Надежно защищенные медными лбами – подхватил водитель.

– Принято. Так вот, я всего-навсего пытаюсь вам сказать простую вещь – нас подписали на странную работу. И из всего, что мы делали, это мне нравится все меньше и меньше. Можете надо мной смеяться, от вас, глупцов, ничего иного смешно ожидать, но просто имейте в виду. Мне это все не нравится очень.

– Конечно, то-то ты как в воду опущенный, как только тебя отстранили и выперли – обиделся автоматчик. Но в меру обиделся, не смертельно.

– Конкретно, док, чего ты опасаешься? – взял коня за рога седой.

Лекарь хмуро поглядел на товарищей. Видно было, что он колеблется, если бы кто-нибудь из приятелей сейчас схохмил – медик заткнулся бы надолго. Но его ветераны смотрели внимательно, водитель даже затормозил и повернулся в салон.

– Я не то чтобы боюсь… Скорее ожидаю, что мы столкнулись с чем-то таким, с чем еще не сталкивались. Все боялись эпидемии лихорадки Эболы. А полыхнула вирусная инфекция с реки Малуя. И так полыхнула, что древний СПИД сейчас уже забыли вовсе. И тут – то же самое. Медицина все время сталкивается с новыми проблемами, и сейчас я уверен – мы открыли ящик Пандоры.

Седой пожал плечами. Автоматчик с водителем повторили жест – для них это название было просто наименованием достаточно рядовой операции, которую они проводили со своим подразделением в одной обезьяньей стране несколько лет назад, когда уничтожили население пары деревень, оставив для обезьян из пострадавшего племени кучу вещдоков, ясно говоривших, что резню устроили обезьяны из соседнего племени. Пулеметчик тогда ссадил себе кожу на ступнях непривычными дикарскими сандалетами и мучился потом две недели – а док как раз его лечил.

Медик понял, что греческая мифология не прояснила ситуацию. Будучи занудой, разбирающим для пациента все дотошно, не удержался:

– Та веселая забава с обезьянами носила это название в виде штабной шуточки. А так это их древних мифов – была такая любопытная дура по имени Пандора. Боги собрали все болезни в ларец и этой Пандоре дали на хранение, строго запретив ларчик открывать.

– А она открыла, разумеется – кивнул, улыбнувшись седой.

– Совершенно верно. Болезни тут же вылетели и стали косить публику, но боги в этом были не виноваты, это Пандора нагадила, получилось.

– Язычники. Вечно они мудрят зря – не одобрил хитроумных греческих богов пулеметчик, а вот водитель наоборот оценил тонкий ход.

– Док, все твое новое – это забытое старое. Ну, одна лихорадка вместо другой, что особенного-то? Яйцеголовые придумают новые вакцины, все пойдет своим путем – заметил подначивающе водитель. Впрочем, смотрел он выжидательно. Воевал он давно и всегда очень внимательно относился ко всей информации, если она помогала сохранить целыми руки, ноги, ливер и голову. Благодаря этому качеству – и еще уважением к своей интуиции – он и выходил целым из многих весьма свирепых ситуаций. Впрочем, справедливости ради, надо заметить, что и остальные, сидевшие в бронетранспортере зубоскальством прикрывали свою тревогу – озабоченный медик был серьезной причиной задуматься. А старые вояки думать привычны, особенно, когда спецы озабоченно выглядят.

– Путаешь разные вещи. Это мы убивать человечков научились. Чуточку научились лечить. А сколько всего нам неизвестного – руками не показать. Я здесь знакомца увидал, среди яйцеголовых. Вроде как они археологи, а мой этот знакомец паразитолог. И весьма подающий надежды был. Только потом куда-то запропал, после нескольких весьма оригинальных исследований. И вот – я его здесь вижу.

– Может быть, подался в археологи?

– Сомневаюсь. Он из упертых. В своих этих паразитов был влюблен просто.

– Слушай, Док, ты нас совсем заморочил. При чем тут паразиты, твоя эта Пандора и давно подохшие рыцари?

Лекарь выругался. Он чувствовал себя глупо, потому как ничего внятного сказать не мог. Ощущения были понятные – словно кто-то враждебный тебе смотрит в спину и уже прицелился, но вот как это высказать? Угрозу лекарь ощущал отлично, словно бы сыростью подвальной по спине тянуло.

– Черт бы вас подрал! Если бы я мог внятно сказать – я бы уже это сказал. И не вам. Но я чувствую, как собака, что мы столкнулись с чем-то из ряда вон выходящим. Армия целая сдохла вроде от голода – а жратвы в лагере полно. Еще и перекусали друг друга. И никто не ушел, все тут остались. Почему?

– Да мало ли. Это же пустыня, тут сдохнуть просто. И уж паразиты тут совсем не при чем. Кончилась вода – вот и перемерли все. И дрались за воду, все просто.

– И что ты про паразитов знаешь? Человеки только убивать друг друга научились, все что вокруг – полно загадок самых непонятных.

– Например?

– Да сколько угодно – оса откладывает свои яйца в гусеницу. Вылупляются внутри гусеницы личинки и начинают хозяйкой питаться, но аккуратно. Чтоб не сдохла. Потом прогрызают из гусеницы выходы наружу, а хозяйка вместо того, чтобы себе кокон для окукливания сделать – готовит кокон для тех, кто ее жрал. И потом этот кокон охраняет и защищает, пока не подохнет. Потому как две-три личинки, оказываются, остались в ее теле и как-то ею управляют.

– Нормально. Прикрыли отход, сработали как экипаж трофейной гусеницы – усмехнулся седой.

– Насекомые! Нашел с чем сравнивать. По тиви показывали – и муравьев зараженных грибом, которые потом выполняют приказы гриба. Нам то в этом какое дело? Мы-то люди! – влез в разговор и автоматчик.

– У меня моя бывшая точно была заражена грибом – делала все мне назло! – с серьезным видом заявил водитель.

Глава 3

– Вижу, что мне вас не переубедить. Можете считать меня старым болваном – обиделся доктор.

– Э, старина, не дуйся. Просто у тебя ничего внятного нет, а обида есть. Бывает и такое – примирительно сказал автоматчик.

– Мы поняли. Если увидим зомби – будем стрелять в голову – с комической серьезностью кивнул водитель.

Доктор хмуро поглядел на спутников и заткнулся. Потом трепотня, когда пулеметчик пустил по кругу бутылку с пойлом, снова ожила, но уже говорили не о тайнах мироздания, а больше о бабах. Помаленьку и лекарь втянулся, благо тоже опытный был, и доехали до ближайшего городка довольно незаметно.