Текст книги "Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы"

Автор книги: Николай Седых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 54 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Не знаю, сможет ли фельдмаршал Модель, хорошо зарекомендовавший себя в самых разных ситуациях, изменить положение к лучшему. Я от всего сердца хотел бы на это надеяться. Если этого не случиться и если новое оружие – особенно то воздушное оружие, которое вы с таким нетерпением ожидаете, – не принесет вам успеха, тогда, мой фюрер, вы должны решиться закончить эту войну. Германский народ перенес уже такие невыразимые страдания, что пора положить им конец и закончить войну. Должны найтись пути, ведущие к этому решению, и, прежде всего, для того, чтобы предотвратить попадание рейха в руки большевиков…

Я всегда восхищался вашим величием и вашей железной волей, сохранявшей вас и национал – социализм. И если ваша судьба окажется сильнее и вашей воли, и вашего гения, то только потому, что этого пожелало Провидение. Вы вели прекрасную и достойную битву. История будет свидетельницей этого. Проявите же теперь ваше величие и прекратите безнадежную борьбу, если это необходимо.

Я покидаю вас, мой фюрер, как тот, кто был вам значительно ближе, чем вы, возможно, думали, с сознанием до конца исполненного долга.

Генерал – фельдмаршал фон Клюге».

Гитлер прочел это послание без комментариев. Он приказал, чтобы фон Клюге похоронили тихо, без воинских почестей, но чтоб гроб несли военные. В качестве официальной причины смерти фельдмаршала было названо: «кровоизлияние в мозг».

Мы также можем повторить за словами фельдмаршала фон Клюге, сказанными им в момент истины, перед самой смертью, когда человек уже думает о скорой встрече с самим Богом, и врать уже ни к чему:

« Немецкие фельдмаршалы, генералы и даже солдаты были стойкими бойцами и, к нашему несчастью, до самого последнего дня войны были преданы Гитлеру значительно больше, чем мы думали и чем об этом писали многочисленные историки и публицисты ».

Особенно такое поведение немцев было характерно на советско – германском фронте. В качестве примера приведем некоторые эпизоды деятельности фельдмаршала немецкой армии Фридриха Вильгельма Паулюса (1890–1957), якобы предавшего Гитлера. Имя Паулюса обычно неразрывно связывают с одной из крупных военных катастроф Германии и поворотным моментом в Великой Отечественной войне – Сталинградской битвой. Однако какой из него был немецкий «Власов», мы увидим ниже.

Фридрих Паулюс учился в гимназии, затем поступил в Мюнхенский университет, однако оставил его, проучившись один семестр. Окончил военное училище, и всю Первую мировую войну провел на Западном фронте, к концу ее стал капитаном, награжденным железными крестами 1–й и 2–й степени. Оставлен был в четырехтысячном офицерском корпусе, разрешенном Германии Версальским договором.

Паулюс, будучи медлительным, но методичным штабистом, с приходом Гитлера к власти уверенно поднимался по служебной лестнице. Он оказался в числе основных разработчиков плана войны с Советским Союзом под названием «Барбаросса». В самом начале 1942 г. Гитлер назначил его командующим 6–й полевой армией, одной из лучших в вермахте.

Летом 1942 г. 6–я полевая армия в составе группы немецких армий «Юг» приняла участие в наступлении на Воронеж и вышла к Дону. Однако вскоре Гитлер принял решение о разделении группы армий «Юг» на две части: «А» и «Б». Группа армий «А» получила приказ наступать на Ростов и далее, в сторону Кавказа, а группа «Б» должна двигаться через Дон и захватить Сталинград – тогда третий по величине промышленный центр Советского Союза. Здесь в то время выпускалось около четверти всех советских танков и бронемашин.

На острие удара по Сталинграду как раз и оказалась 6–я армия Паулюса, имевшего в то время воинское звание генерал – полковник. Вначале Сталинград казался для немцев сравнительно легкой целью. Они на этом участке фронта превосходили советские войска в людях в 1,7 раза, в артиллерии и танках в 1,3 раза, в самолетах более чем в 2 раза.

Несмотря на ожесточенное сопротивление советских войск, армия Паулюса продвигалась к Сталинграду по 30 км в сутки. Нацистская пропаганда называла его «арийским героем», «народным генералом», «верным солдатом фюрера». 21 августа 1942 г. Паулюс форсировал Дон, а 23–го – прорвал оборону советских войск и оказался у северных окраин Сталинграда.

2 сентября 1942 г. 6–я немецкая армия приступили к осаде города. Обороняли непосредственно Сталинград 62–я советская армия генерал – лейтенанта В. И. Чуйкова и 64–я армия генерал – майора М. С. Шумилова. Однако, столкнувшись непосредственно с защитниками города, этот раз у немцев легкой победы не получилось: советские войска сражались за каждое здание, за каждый дом, предпринимая многочисленные контратаки.

…Шли дни за днями, а 6–я армия не могла взять Сталинград. Однако фюрер требовал окончательной победы. Немецкий майор Г. Вельц писал: «Много дней наши люди ведут бой всеми средствами, но им не удается оттеснить русских. Они должны были там давно умереть с голоду и израсходовать весь боезапас. Но ничего подобного! Горстка людей и не думает о капитуляции!»

Советские войска продолжали оказывать ожесточенное сопротивление, однако немцы 13 сентября 1942 г. взяли Мамаев курган, а 20 сентября они вышли к Волге, и 62–я советская армия оказалась разрезанной на две части. Потери немцев были огромны, но всё же 26 сентября подразделения 6–й армии Паулюса водрузили на Красной площади – административным центром Сталинграда – флаг со свастикой. Однако, несмотря на все это, сражение за город продолжалось среди руин окраин, причем в самых нечеловеческих условиях.

Наступало холодное и дождливое время года, поздняя осень, а за ней зима. Советские войска продолжали терять свои позиции, отчего их сопротивление к каждым днем становилось все ожесточеннее. В те тяжелые дни лейтенант В. Г. Зайцев заявил на всю страну: «За Волгой для нас земли нет!»

Тем не менее Паулюс продолжал атаковать, умываясь кровью. 6–й немецкой армии противостояли в развалинах города целые отряды наших снайперов. Но фюрер продолжал настаивать на захвате Сталинграда. От решения этой задачи зависела репутация самого Гитлера. «Можете спать спокойно, – убеждал он по радио немецкий народ, – никто никогда не сможет изгнать нас из Сталинграда». Паулюс считал, что это для него, как указание от самого Бога: приказ своего фюрера он должен выполнить во что бы то ни стало.

23 октября 1942 г. в руках у немцев был уже завод «Баррикады» и половина металлургического предприятия «Красный Октябрь». К 1 ноября у наших войск осталось лишь несколько крохотных участков земли на правом берегу Волги.

Однако для заключительного удара у Паулюса уже не было сил. Казалось, что противник исчерпал свои наступательные возможности. Фланги основной немецкой группировки между Доном и Волгой, в том числе в районе Сталинграда, были слабо прикрыты, а достаточными резервами для того, чтобы обеспечить прочность обороны тыла, они не располагали. Группа немецких войск «А» вела тяжелые бои у подножий Кавказского хребта, где она застряла, натолкнувшись на решительный отпор советских войск.

В этих условиях Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин и Генеральный штаб правильно оценили обстановку и приняли решение нанести сокрушительный удар по потерявшей осторожность группе армий «Б», на острие которой, как уже указывалась выше, и была 6–я армия Паулюса.

План контрнаступления имел кодовое наименование «Уран». Трем советским фронтам, действующим в районе Сталинграда, были поставлены следующие задачи.

Юго – Западный фонт наносит главный удар с плацдарма юго – западнее города Серафимович по противостоящим войскам 3–й румынской армии. Развивая наступление на Калач, на третий день операции этот фронт соединяется с войсками другого, Сталинградского фронта.

Сталинградский фронт наносит встречный удар. Этот фронт, наступая из района Сарпинских озер, должен разгромить противостоящие ему румынские войска и немецкие соединения 4–й танковой армии. Далее, войска этого же фронта, продвигаясь с боями на северо – запад в направлении на Советский, соединяются с войсками Юго – Западного фронта. А затем, во взаимодействии с войсками Донского фронта, общими усилиями уничтожают окруженного противника. Для обеспечения своей ударной группировки, Сталинградский фронт частью сил наступает в направлении Абганерово, Котельниково, образуя здесь внешний фронт окружения.

Донской фронт наступает с плацдарма у Клетской и из района Качалинской. Разгромив противостоящие немецкие войска, продвигается в общем направлении на Вертячий и, взаимодействуя с войсками Юго – Западного фронта, окружает и уничтожает противника в малой излучине Дона. После этого совместно с войсками Сталинградского фронта приступает к уничтожению основной группировки, окруженной в районе Сталинграда.

Обстановка заставляла спешить с подготовкой и с нанесением удара. После вынужденной задержки начала наступления на десять дней, 19 ноября 1942 г. началось это историческое сражение. В этот день Юго – Западный и Донской фронты перешли в решительное наступление, а на следующий день, 20 ноября, перешел в наступление Сталинградский фронт. В действие вступил умело и тщательно разработанный советским командованием план, утвержденный И. В. Сталиным.

Все попытки Паулюса помешать продвижению наших войск сильно запаздывали. 21 ноября силы Красной Армии, расположенные к северу, развернулись на 90 градусов и нацелились прямо в тыл 6–й армии. К полудню этого дня советские танки были уже в пределах видимости командного пункта Паулюса у Голубинского, поэтому немцы вынуждены были штаб командующего 6–й армии срочно перенести в район аэродрома Гумрак. В этот день Гитлер отдал роковой, но, в общем-то, верный приказ: 6–я армия, несмотря на опасность окружения, должна стоять до конца. Снабжение окруженной армии Гитлер возложил на авиацию.

Этот приказ был принят Паулюсом беспрекословно, хотя он прекрасно понимал, что обещание фюрера, в части снабжения его войск по воздуху, невыполнимо. В своих многочисленных мемуарах немецкие генералы не раз упрекали Гитлера и Паулюса за их якобы из рук вон выходящие ошибки в Сталинградской эпопее. Мол, что именно лично Гитлер был главным виновником гибели лучшей в вермахте 6–й армии. Конечно, по большому счету оно так и было, если считать их общую главную ошибку – нападение на Советский Союз.

Что касается Сталинградских событий, то все тогда было не так просто. Особенно сложно было в конце ноября 1942 г., в условиях неопределенности, когда противники не могли даже примерно знать ни замыслов, ни реальных возможностей друг друга. Что же касается командующего 6–й армией Паулюса, то не он выбирал себе участок фронта, на котором он должен воевать. Этот участок для него выбрал Гитлер.

Другое дело, что Паулюс, стараясь выполнить приказ фюрера самым лучшим образом, вклинился слишком глубоко на территорию противника и подставил себя под сокрушительный фланговый контрудар советских войск. Однако о безопасности флангов 6–й немецкой армии должны были подумать командующие других армий во главе с немецким генеральным штабом. Но они об этом не подумали, поэтому особой вины лично Паулюса в том, что его армия оказалась через 4 дня в котле, нет.

Так, например, упрек американского «специалиста по фельдмаршалам Гитлера» Сэмюела Митчема, в якобы военном невежестве Паулюса, мягко говоря, не отличается продуманностью. Мол, этот, без пяти минут фельдмаршал, не знал того, что знает любой младший лейтенант, а именно: «самый удобный момент для прорыва из окружения бывает сразу после того, как вы в него попали, поскольку противник, как правило, не успевал укрепиться на новых позициях и ликвидировать слабые места».

Во – первых, к азбуке военного дела относится положение, что в любой армии (советской, немецкой, американской и т. д.) подчиненным не дано право делить приказы вышестоящих начальников на «умные» и «глупые». Тем более, если это касается приказа верховного главнокомандующего. Все приказы вышестоящих начальников и командиров военнослужащие должны выполнять беспрекословно, поэтому лично у Паулюса никаких вариантов действий, кроме добросовестного выполнения приказа Гитлера, не было.

Во – вторых, приказ Гитлера отстаивать Сталинград до последнего солдата и последнего патрона был правильным (и это понимал Паулюс, как никто другой). На войне часто бывают ситуации, когда решение стоять насмерть является единственно возможным. Такое решение, безусловно, оправдано, особенно если при этом достигается более приоритетная цель, например: спасения от гибели значительного большинства или создаются предпосылки для ликвидации надвигающейся катастрофы, особо крупного масштаба. То есть, обеспечивается общий успех, во имя которого нередко на войне гибнут те, кто должен, с самоотверженностью солдата, пожертвовать своей жизнью ради высоких целей.

Тогда для немцев очень важно было задержать наступление советских войск на Ростов. Поскольку освобождение этого города от фашистов привело бы к потере ими единственной линии снабжения, питающей всю немецкую группу армий «А», включающую 1–ю и 4–ю танковые армии, общей численностью более 700 тысяч человек, оказавшихся к югу от Ростова, на огромной территории Кубани и Северного Кавказа. Одновременная потеря групп армий «А» и «Б» привела бы Гитлера к крупнейшей катастрофе на советско – германском фронте – к общему поражению немцев в войне в течение уже ближайших нескольких месяцев.

Чтобы избежать подобного исхода, фюрер не только пожертвовал лучшей своей 6–й полевой армией, но и вынужден был преждевременно использовать для защиты Ростова танки Т – VI «Тигр», на которые возлагал особые надежды в достижении коренного перелома в войне, и даже на победу над Советским Союзом уже в летней кампании 1943 г. Чтобы ни один танк «Тигр» не попал в руки советских войск, они обеспечивались достаточно внушительной защитой обычных танков T-III и T-IV.

Теперь немецкие танковые войска обладали невиданными ранее возможностями. Танки «Тигр», имея мощную 88 пушку, могли безнаказанно расстреливать с больших расстояний лучшие советские танки, в том числе и наши знаменитые Т-34, вооруженные в то время пушками, калибром 76 мм. Применение танков «Тигр» между Сталинградом и Ростовом спасло группу немецких армий «А», находившуюся в то время на Северном Кавказе.

Вместе с тем, несмотря на новые танки, из-за их незначительного количества, немцы вряд ли могли сохранить за собой Ростов, если бы не упорное сопротивление 6–й армии Паулюса. Отсюда и вытекало указание Гитлера отстаивать Сталинград до последней возможности.

И эту задачу Паулюс выполнил лучшим образом, несмотря ни на какие жертвы, трудности и лишения своих солдат, и причем, как мы ниже покажем, по – своему, очень даже достойно. Тем более что советское верховное командование, допустив ряд ошибок, о которых также будет сказано ниже, позволили ему это сделать.

Паулюс, выполняя поставленную задачу, с большим эффектом использовал несколько линий мощных инженерных сооружений, построенных еще советскими войсками накануне Сталинградской битвы. Тогда было построено нашими войсками четыре оборонительных обвода: внешний, средний, внутренний и городской.

Позже командующий 57–й армией генерал Ф. И. Толбухин, будущий Маршал Советского Союза, на которого также была возложена задача окончательного разгрома немецкой 6–й армии, шутил, что он, руководя в свое время строительством оборонительных сооружений под Сталинградом, перестарался – строил указанные обводы на совесть. Не знал, что ему же придется затем их преодолевать. Гитлер называл Сталинград крепостью, что, действительно, было близко к истине.

Два месяца и одиннадцать дней в зимних условиях штурмовали окруженную немецкую группировку Донской и Сталинградский фронты. С запада и севера кольцо сжимали наши 21, 65, 24 и 66–я армии, а с юга и востока – 57, 64, и 62–я советские армии, пока не вынудили 2 февраля 1943 г., прямо скажем, полностью исчерпавшую свой ресурс, совсем недавно лучшую в Германии 6–й армию во главе с Паулюсом сдаться. Однако до нужной «кондиции» Паулюса и его армию нужно было еще довести, что было далеко не просто.

За длительное и умелое сопротивление советским войскам в Сталинграде Гитлер присвоил Паулюсу высшее в Германии воинское звание – фельдмаршал, причем на ступень выше, чем это положено по занимаемой Паулюсом должности – командующего армией.

Конечно, некоторые могут сказать, мол, не делом автор занимается: уж слишком героизирует действия наших заклятых врагов. Надо их изображать, как знаменитый артист Чарли Чаплин и наши «киношники», круглыми дураками и идиотами. Конечно, можно и так, но тогда кто мы сами будем, если от дураков и идиотов отступали до Москвы, а за годы войны загубили более чем в два раза людей, по сравнению с нашими противниками.

Недооценивая воинское мастерство и мощь немецкой армии, мы тем самым недооцениваем величие нашей Великой Победы, подвиг наших отцов и дедов, победивших такого небывало сильного и умелого противника.

В том то и все дело, что противник был действительно сильным и сражался, в том числе в Сталинграде, с редким упорством. Аналогом подобному сражению может быть только 900 дневная блокада Ленинграда. Хотя практически по всем показателям, по героизму, по количеству участников, по продолжительности и т. д. блокада Ленинграда во много раз превышает события по уничтожению окруженной 6–й немецкой армии. Но у немцев во время Сталинградской битвы не было знаменитой «дороги жизни», которая не позволила фашистам окончательно задушить Великий город голодом и, что, в конечном счете, привело сначала, в январе 1943 г., к частичному, а затем, в январе 1944 г., – к полному снятию блокады Ленинграда.

Для гитлеровцев в Сталинграде все страдания закончилось несравнимо быстрее, но подчас они были не менее трагичными. Оказавшись в окружении 23 ноября 1942 года, немецкая 6–я армия, численностью, по разным подсчетам, от 250 000 до 330 000 человек, требовала для нормальной своей жизнедеятельности 750 тонн провианта и боеприпасов в сутки. 300 тонн требовалось дополнительно, чтобы покрыть уже образовавшийся дефицит.

Немецкий 4–й воздушный флот Рихтгофена мог в лучшем случае доставить окруженным войскам в день не более 70 тонн грузов. Однако под воздействием советской авиации и зенитной артиллерии возможности немецкой авиации уменьшались не по дням, а по часам. Уже к концу ноября немецкие солдаты получали лишь треть положенного им пайка. К 7 декабря в окруженной армии выдавали полбуханки черствого хлеба на пять человек, но еще спасало лошадиное мясо.

Чтобы спасти окруженных, немецкое командование решило нанести контрудар извне на котельниковском направлении. С этой целью в районе Тормосина была создана ударная группировка в составе немецкой 4–й танковой армии Гота и штаба группы армий «Дон» под общим командованием фельдмаршала фон Манштейна.

Утром 12 декабря 1942 г. эта достаточно мощная немецкая группировка двинулась на Сталинград, наступая на части 51–й армии генерала Н. И. Труфанова. Вначале Манштейну сопутствовал успех, немцы, преодолевая упорное сопротивление советских войск, прошли около 30 километров. Однако после того как решением Ставки и лично И. В. Сталина навстречу наступающей немецкой группировки была срочно направлена хорошо укомплектованная 2–я гвардейская армия Р. Я. Малиновского, враг был остановлен в ожесточенных боях на реке Мышкова, примерно в 50 километрах от позиций окруженных немецких войск Паулюса.

А 27 декабря немецкая 4–я танковая армия начала отход, чтобы самой не попасть в окружение. Таким образом, прорвать блокаду и доставить продовольствие и другие грузы окруженной немецкой 6–й армии Манштейну не удалось.

Уже 18 декабря практически все «неприкосновенные» запасы продовольствия были исчерпаны. К этому времени почти все лошади, численность которых в 6–й армии достигала до похода на Сталинград 25 000, были пущены на мясо.

Топливо, по понятным причинам, не поставлялось. Многие солдаты спали прямо на мерзлой земле в окопах или воронках, землянок хватало лишь на треть личного состава. Общее физическое состояние солдат ухудшалось прямо на глазах. Тем временем под Сталинградом стояли сильные морозы до 32 градусов с сильными ветрами и метелями, десятки тысяч немецких солдат получили обморожения, тысячи замерзли насмерть.

С момента окружения и до Рождества Христова (по католическому календарю) в окруженном Сталинграде умерло 28 000 человек. После этого 6–я армия Паулюса насчитывала уже 250 тысяч человек, включая 13 тысяч румын. К этому времени у немцев появились новые трудности: аэродромы у Морозовской и Тацинской перешли в руки советских войск, что еще больше затруднило поступление грузов по воздушному мосту. Кроме того, в течение декабря было уничтожено свыше 240 самолетов, которые использовались для доставки различных грузов окруженной немецкой группировки.

Перед новым, 1943 годом, некий Вильгельм Хоффман, из 267–го пехотного полка 94–й пехотной дивизии, писал в своем дневнике: «Лошади давно съедены. Я бы съел и кошку. Говорят, что у них вкусное мясо. Солдаты скорее похожи на трупы или на лунатиков. У них нет сил ходить, бегать и прятаться».

Вместе с тем, несмотря на отчаянное положение немцев, враг сопротивлялся упорно. Кольцо окружения сжималось медленно. Немцы продолжали совершенствовать оставшеюся им в наследство советскую систему обороны города, широко применяя минирование подходов к опорным пунктам, особенно на танкоопасных направлениях, приспосабливая для этих же целей железнодорожные насыпи, подбитые танки, вышедшие из строя вагоны и паровозы.

Учитывая крайне тяжелое положение окруженных, за несколько дней до нашего генерального наступления на позиции, занятые немцами, советское командование решило вручить ультиматум командующему 6–й немецкой армии генерал – полковнику Паулюсу.

В этом ультиматуме было написано, что 6–я германская армия, соединения 4–й танковой армии и приданные им части усиления находятся в полном окружении советских войск еще с 23 ноября 1942 г. Все попытки немецкого командования спасти окруженных оказались безрезультатными. Спешившие к ним на помощь германские войска были разбиты Красной Армией, и их остатки отступили на Ростов. Немецкая транспортная авиация, доставлявшая осажденным голодную норму продовольствия, боеприпасов и горючего, несет огромные потери. Какая-либо помощь окруженным войскам становится нереальной. Положение их тяжелое. Они испытывают голод, болезни и холод. Суровая русская зима только начинается: сильные морозы, холодные ветры и метели еще впереди, а немецкие солдаты не обеспечены зимним обмундированием и находятся в тяжелых антисанитарных условиях.

Дальше в ультиматуме следует непосредственное обращение к Паулюсу и его офицерам:

«Вы, как командующий, и все офицеры окруженных войск отлично понимаете, что у вас нет никаких реальных возможностей прорвать кольцо окружения. Ваше положение безнадежное, и дальнейшее сопротивление не имеет никакого смысла.

В условиях сложившейся для Вас безвыходной обстановки, во избежание напрасного кровопролития предлагаем Вам принять следующие условия капитуляции.

1. Всем германским окруженным войскам во главе с Вами и Вашим штабом прекратить сопротивление.

2. Вам организованно передать в наше распоряжение весь личный состав, вооружение, всю боевую технику и военное имущество в исправном состоянии.

Мы гарантируем всем прекратившим сопротивление офицерам, унтер – офицерам и солдатам жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или в любую страну, куда изъявят желания военнопленные.

Всему личному составу сдавшихся войск сохраним военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие.

Всем сдавшимся офицерам, унтер – офицерам и солдатам немедленно будет установлено нормальное питание.

Всем раненым, больным и обмороженным будет оказана медицинская помощь».

Ультиматум заканчивался предупреждением, что, если условия не будут приняты, части Красной Армии будут вынуждены вести дело до уничтожения окруженных германских войск, и вина за это падет на немецкое командование.

Ультиматум подписали представитель Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии генерал – полковник артиллерии Воронов и командующий войсками Донского фронта генерал – лейтенант Рокоссовский.

Срок вручения ультиматума Паулюсу был определен утром 8 января, то есть за два дня до начала генерального наступления. Накануне вечером по радио немцам было передано предупреждение, о месте и времени высылки парламентеров. Ровно в назначенное время наши парламентеры вышли из блиндажа и с развернутым белым флагом направились к немецким позициям под звуки трубы. С немецкой стороны никто не вышел навстречу нашим парламентерам. Хуже того, по ним был открыт огонь, хотя и неприцельный.

9 января была сделана еще одна попытка, вручить ультиматум немцам. Все закончилось, хотя и без стрельбы, но примерно с тем же результатом. Немецкое командование отказалось принимать ультиматум, заявив, что содержание его им известно из передач по радио.

Хуже того, по этому случаю Паулюс издал свой приказ, который был доведен до каждого немецкого солдата:

«За последнее время русские неоднократно пытались вступить в переговоры с армией и подчиненными ей частями. Их цель вполне ясна – путем обещаний в ходе переговоров о сдаче надломить нашу волю к сопротивлению. Мы все знаем, что грозит нам, если армия прекратит сопротивление: большинство из нас ждет верная смерть либо от вражеской пули, либо от голода и страданий в позорном сибирском плену. Но одно точно: кто сдается в плен, тот никогда больше не увидит своих близких. У нас есть только один выход: бороться до последнего патрона, несмотря на усиливающиеся холода и голод.

Поэтому всякие попытки вести переговоры следует отклонять, оставлять без ответа и парламентеров прогонять огнем. В остальном мы будем и в дальнейшем твердо надеяться на избавление, которое находится уже на пути к нам».

Конечно, Паулюс, обращаясь к своим солдатам, проявлял, мягко говоря, чрезмерный оптимизм насчет избавления. Однако в подобных случаях он своим солдатам ничего другого сказать и не мог. Тем не менее немцы продолжали упорно сопротивляться. В данном случае не помогли и средства печатной и устной пропаганды, обращенные к войскам окруженного и находящегося в крайне тяжелом положении противника.

Эта пропаганда проводилась по плану, разработанному политическими управлениями советских фронтов. Прекратить бессмысленное, разумеется, с нашей точки зрения, сопротивление окруженной группировки и сложить оружие призывали, кроме того, известные немецкие антифашисты во главе лидером германского рабочего движения Вальтером Ульбрихтом. В состав этой группы входили немецкие писатели Эрих Вайнерт и Вилли Бредель.

Только за пять дней до генерального наступления советских войск на расположение врага было сброшено более 1,5 миллиона листовок и около 300 раз по радио окруженным немцам объявляли, что их сопротивление бессмысленно, и что в случае сдачи в плен с ними будут относиться гуманно.

С точки зрения высшего фашистского руководства, продолжать сопротивление советским войскам смысл у них был. Паулюс принимал все меры к тому, чтобы окруженная группировка, как можно дольше, держалась под Сталинградом, отвлекая на себя значительную часть наших сил, и тем самым содействовала закрытию огромной бреши на советско – германском фронте, образовавшейся в результате успешного удара Красной Армии на Сталинградском и Ростовском направлениях.

На следующий день, 10 января в 8 часов 5 минут началась операция «Кольцо». 7 тысяч советских орудий и минометов открыли ураганный огонь по противнику. Артиллерийская подготовка длилась 55 минут, затем наша пехота вместе с танками пошла в атаку на позиции противника. Наступлению наших войск содействовала и авиация. В наступление перешли одновременно войска на всем фронте окружения.

Уцелевшие войска противника упорно сопротивлялись. Бои принимали затяжной характер, нашим войскам приходилось буквально прогрызать оборону немцев. Но все же, сопровождаемая танками и орудиями прямой наводки, наша пехота продвигалась вперед. Наступление продолжалось и днем, и ночью. К 15 января наши войска, продвинувшись от десяти до двадцати километров, вышли на внутренний оборонительный обвод. Мороз достигал 22 градусов, усилилась метель. Выполняя свой долг, траншею за траншеей, дзот за дзотом брали наши солдаты. Каждый шаг вперед стоил крови. Мы, как и немцы, несли потери не только от огня, но и от холода.

В результате нашего наступления положение немцев становилось все более безнадежным. 17 января район окружения уменьшился наполовину. Немцы теряли аэродромы и посадочные площадки. Последний имевшийся у Паулюса аэродром Гумрак пал 22 января. На следующий день наши солдаты дошли до тракторного завода. Группировка немцев оказалась разрезанной надвое, 11–й корпус был окружен на севере. Вскоре Паулюс издал приказ, запрещающий кормить раненых, которых насчитывалось к тому времени около 12 тысяч. Скудный паек получали только те, кто еще способен был держать оружие.

Тем не менее Паулюс в этой обстановке посылает Гитлеру донесение: «Ваши приказы выполняются. Да здравствует Германия!». 6–я армия продолжала сражаться. К 25 января на улицах города валялось уже 20 тысяч брошенных немецких раненых.

К 28 января немецкие войска были разрезаны на отдельные части, штаб 6–й армии располагался в развалинах большого универмага на Красной площади, в центре Сталинграда. Охраняли штаб остатки немецкой 71–й пехотной дивизии под командованием генерал – майора Александра фон Хартманна.

30 января 1943 г. Паулюс направил поздравительную телеграмму Гитлеру: «В годовщину Вашего прихода к власти 6–я армия шлет своему фюреру горячие поздравления. Над Сталинградом по – прежнему реет знамя со свастикой. Пусть наша борьба станет для еще не родившихся поколений примером того, как стоять до конца, какими бы безысходными ни казались нам обстоятельства. Германия будет и дальше побеждать! Хайль, мой фюрер!»

Гитлер должным образом оценил личную преданность ему командующего 6–й немецкой полевой армии. В ночь на 31 января 1943 г. он возвел Паулюса в фельдмаршалы.

К 6.15 утра 31 января охрана штаба 6–й армии во главе с генералом фон Хартманном была уничтожена, немецкий радист передал последнее сообщение в Берлин: советские солдаты находятся у самого порога штаба 6–й армии и последние защитники штаба уничтожают свою радиостанцию.