Текст книги "Похищение на Тысяче островов"

Автор книги: Николас Монсаррат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Я буду разговаривать с ней, если захочу.

– Оставь ее в покое, – сказал Пэкстон яростно. – Я говорил, что ты все испортишь, ты, грязная…

Вместо того, чтобы закончить фразу, он поднял обе руки и толкнул Дино в грудь, намереваясь снова вытолкнуть его из комнаты, но Пэкстон был вне себя, а пьяный Дино плохо держался на ногах, поэтому толчок оказался слишком сильным. Дино попятился назад, ударился о низкие перила галереи и перевалился через них. Его тело пролетело десять футов и с ужасающим грохотом упало на покрытый кафелем пол холла внизу. Угол, под которым его голова ударилась об пол, мог означать только одно – смерть.

* * *

Внизу из погреба до них доносились размеренные звуки копающей лопаты – скрип металла о твердую землю, шум сбрасываемой земли, стук с силой отбивающей один и тот же ритм ноги. Керли Бейтс, у которого Дино однажды спросил, умеет ли он работать лопатой, сейчас, будто в насмешку, отвечал ему делом.

– Я мог бы слушать эти звуки вечно, – сказал Грег Перринг.

Он был единственный из троих, находившихся в неприбранной гостиной, кто казался спокойным. Грег сидел рядом с Эллен на софе. Напротив них в кресле устроился Пэкстон, на коленях у него лежал пистолет. Пэкстон все еще был в напряжении, хотя и пытался это скрыть. Наблюдательный знаток человеческого поведения мог сделать много выводов из того, как он то скрещивал ноги, то выпрямлял их; как слегка подергивался его рот, как беспокойно бегали глаза. Что-то в нем надломилось, и он уже не был тем сильным, прекрасно владеющим собой человеком, каким казался раньше, и его самоконтроль продолжал ослабевать.

Эллен была потрясена. В последние несколько часов события развивались слишком быстро. Затянувшееся нервное напряжение, в котором она находилась все предшествующее время пребывания взаперти, как-то вдруг перешло в безумное смятение. Временами ей казалось, что Дино действительно угрожал ей, и что Пэкстон, а не – как было бы естественно – ее покровитель Грег Перринг, пришел ей на помощь. Она не могла забыть, как Дино вдруг неожиданно исчез, упав с галереи, будто кто-то смыл его губкой, а потом раздался ужасный звук падения… Спокойная уверенность Грега представлялась ей в сложившихся обстоятельствах не больше, чем провокационной игрой.

Сейчас она решила высказать то, что было у нее на уме. Хотя сама толком не понимала, что именно она думает.

– Я знаю, ты можешь слушать эти звуки и получать удовольствие, Грег, – хмуро произнесла она. – Но ты не очень-то сам помог делу, не так ли? Тебе не следует быть таким самодовольным.

– А я вовсе не доволен собой, – отвечал Грег легким и равнодушным тоном. – Еще нет. Но мы добились успеха.

– Да ну? – проворчал Пэкстон.

– По-моему, это ясно.

– Мне неясно, – возразила Эллен. Вдруг ее прорвало, и она нервно и резко заговорила: – Пожалуйста, не хвались так своими мозгами. Ты вовсе не был скор на руку и сообразителен, когда этот ужасный человек напал на меня. Не был, для этого требуется мужество!

Пэкстон наклонил голову. – Спасибо, мадам, к счастью, у меня тоже есть кое-что по части мозгов.

– Ну, я бы этого не сказал, – заметил Грег Перринг так, как будто речь шла о ком-то другом, чьи чувства нет нужды щадить. – Но тем не менее это случилось, ведь так?

– Ладно, задавала, – сказал Пэкстон. – Давай, расскажи нам. – Он заморгал и передвинул пистолет с одного бока на другой. – Расскажи нам, как любимчик всей Канады спас положение.

Грег стал возбужденно жестикулировать. – Если бы я вмешался, – сказал он, – Дино вероятно, убил бы меня. Поэтому я заставил вас убить его. Теперь у вас на одного человека меньше. Ваше преимущество сокращается.

– Ну-ну, расскажи мне еще что-нибудь, – сказал Пэкстон.

Если бы он выглядел более уверенным в себе, его ирония достигла бы цели, но сейчас эти слова прозвучали прямо-таки как просьба об информации. – Что произойдет дальше?

– Я объясню вам, – ответил Грег Перринг. Его рука тайком сжимала запястье Эллен, прося ее быть терпеливой, подсказывая, что нужно владеть собой. – Перед нами стоит почти научная проблема. Ее нужно сформулировать. – Его голос, ровный и спокойный, был явно рассчитан на то, чтобы вызвать раздражение. – Ваша команда уже начала распадаться. Сначала в ней были Дино, Керли и вы. Вы убили Дино из-за нас и не думайте, что я не благодарен вам. Следующим идет Керли. Он легко пугается. Вы заметили это? Так что я попытаюсь напугать его. А, может быть, вы сами его испугаете, случайно, потому что вы от этого не в силах удержаться. В общем, в любом случае он будет напуган. Если вы предоставите его самому себе, он наверняка сбежит. Если вы оставите его здесь, вы попадете в полную изоляцию – вы даже пачку сигарет сможете купить, только если сами за ней отправитесь. А покупать надо гораздо больше, чем пачку сигарет, не так ли? Нужно отослать еще одно письмо о выкупе. Вы сами не можете это сделать, так как оставить Керли здесь одного еще более опасно, чем отпустить его. Значит Керли придется поехать, и тут вы его увидите в последний раз. Остаетесь вы один.

Пэкстон не отрывал от Грега глаз, как бы зачарованный его спокойным голосом. Больше всего ему хотелось заглушить его криком, но он понимал, что это бессмысленно. – Давайте послушаем, что вы сделаете со мной, – сказал он.

– Я что-нибудь придумаю, – холодно заявил Грег. – Против всякого зверя существует оружие.

Пэкстон хрипло и грубо выругался, но взял себя в руки и произнес ровным тоном: – Голубчик, ты меня раздражаешь.

– Будьте осторожны, – предупредил Грег Перринг. – Быть может, это и будет моим оружием.

Когда они вернулись в свою комнату, Эллен прижалась к нему. – Грег, ты вел себя замечательно. Я вдруг поняла, какой ты молодец. Боюсь, что я заново в тебя влюбилась.

– Должен сказать, что я этого не заметил. – Он погладил ее по волосам.

– Прости меня… Я в полном смятении. Я вдруг почувствовала себя такой усталой. Но я действительно люблю тебя. Чем я могу помочь?

– Держи себя в руках, – ответил Грег. – Это просто шахматная игра, игра на выдержку. Мы ее выиграем.

– Как ты можешь быть так уверен?

– Мозги, – сказал Грег, дотрагиваясь до ее лба, а затем до своего. – Мозги. Ответ человека обезьяне.

Он насторожился, услышав шаги на лестнице. – Теперь это Керли. Пора опять браться за работу.

– Что мне надо делать?

– Притворись, что ты его жалеешь.

Вошел Керли Бейтс, неся в руках поднос. За поясом у него торчал неловко засунутый пистолет. Он придавал ему нелепый, разбойничий вид плохого актера, играюшего театрального пирата, когда на самом деле он должен играть комическую роль корабельного кока. Не произнеся своего обычного приветствия, он поставил поднос на стол и повернулся, чтобы уйти.

– Керли! – мягко обратился к нему Грег. – Занимался копанием?

Керли Бейтс ничего не ответил.

– Что случилось, Керли? Разве мы больше не друзья? Друг может быть тебе полезен. Ты ведь знаешь, в какое ты попал положение.

Керли повернулся. На лице у него было испуганное выражение. Затем он осторожно прикрыл дверь ногой, как бы сам не желая видеть, что делает это, и заговорил чуть ли не шепотом:

– Пэкс сказал, что я не должен с вами разговаривать… Что вы хотите сказать – друг может быть мне полезен?

– Ты ведь копал могилу? – повторил свой вопрос Грег.

– Вы прекрасно знаете, что копал.

– Сколько могил? Одну или две?

Керли непонимающе смотрел на него. – Конечно, одну. Бедный старина Дино. На что это вы намекаете?

– Пока что одной могилы достаточно. Но вас осталось двое.

– Тем больше будет доля каждого, – самодовольно заявил Керли.

– Конечно. Но кто получит самую большую долю?

– Остались Пэкс и я. Равные доли.

– Самую большую долю получит оставшийся, – упорствовал Грег.

– Бедный Керли, – произнесла Эллен.

Керли Бейтс вздрогнул. Он переводил взгляд с одной на другого, усиленно моргая. – Пэкс этого не сделает, – прошептал он хрипло. – С Дино произошел несчастный случай, вы сами видели, как все было.

– Да, я видел, как это произошло, – подтвердил Грег. – Может быть, Пэкстон любитель несчастных случаев. Несчастных случаев с другими людьми.

– Со мной он так не поступит, – опять повторил Керли.

В это время, как по заказу, дверь распахнулась и в комнату ворвался Пэкстон. Он дрожал от гнева и от чего-то еще.

– Керли! – заорал он. – Если ты еще раз нарушишь приказ, я с тобой разделаюсь раз и навсегда!

– Я только… – начал Керли.

– Прекрати! – чуть ли не завизжал Пэкстон. – Приближается лодка, большой катер. Отведи эту пару вниз в подвал. Свяжи их, заткни им рты, сделай это как следует, или я дам тебе топором по голове. Потом поднимись и помоги мне спрятаться. Может быть, это какие-то случайные люди, знакомящиеся с окрестностями. Но мы не можем рисковать. Давай, пошевеливайся!

Когда Эллен и Грег вышли на лестничную площадку – под прицелом двух пистолетов своих тюремщиков, следовавших за ними по пятам, они впервые услышали приближающийся ровный шум сильного мотора.

* * *

Капрал канадской конной полиции, управлявший патрульным катером длиной в сорок девять футов, гордился своим умением водить суда. Во время войны он пять лет прослужил в военно-морском флоте и, хотя полностью соглашался с библейской заповедью, гласившей, что Королевской канадской конной полиции под силу все на сотворенной богом зеленой земле, в душе был убежден, что немного времени, проведенного на воде, тоже никому не повредит, будь то полицейский или нет. Он вывел мощный катер, повернув его против сильного течения реки Святого Лаврентия, держась как можно ближе к острову, к которому направлялся, насколько это позволяла глубина. Затем по его команде с шлюпкоблока на корме была спущена моторная шлюпка меньших размеров, которая быстро направилась к намеченной цели.

Весь маневр, проделанный, когда катер продолжал двигаться со скоростью в двадцать узлов, был гордостью капрала и доставил ему большое удовольствие.

В шлюпке, направлявшейся по прямой к острову, сидел сержант канадской конной полиции, который беседовал первый раз с Джоном Харпером Харрисоном в Дорвале. Его назначили для участия в систематически проводившихся поисках, и он занимался ими уже десять утомительных дней. Лежавший впереди остров просто был следующим в их списке, списке, составленном с помощью агентов, торгующих недвижимостью, десятков бесед с жителями, с местными сплетниками, и включавшим в себя все до единого дома в районе Тысячи островов, которые за последний год сдавались внаем. Всего в списке их было сто тридцать. Дом, к которому они направлялись теперь, был восемьдесят четвертым.

Будучи сотрудником Бюро уголовных расследований, сержант прошел трудную школу и усвоил, что его работа не приносит славы и не требует применения особых дедуктивных способностей. По большей части она состояла из множества хождений с целью найти искомое путем исключения. Теперешнее дело представляло собой наглядный пример такой работы, и оно ему уже порядком поднадоело. Он опросил десятки людей, начиная от писателей, которые снимали дома на островах, чтобы укрыться от городского шума (и которым отнюдь не нравилось вторжение официальных лиц), и кончая влюбленными молодоженами, проводившими там медовый месяц, которым это вторжение нравилось еще меньше. Пока что никаких результатов он не получил. Ни один из восьмидесяти с лишком домов не походил на укрытие уголовников, и никто из людей, нормальных или ненормальных, не проявлял признаков вины или смущения, которые сержант пытался заметить.

Он начал подозревать, что Хоакин Барзан попросту ошибся. Может быть, остальные члены банды соврали ему, или же спрятались на одном из берегов реки, а не на острове. А, может быть, они вовсе не снимали дом, а он принадлежал постоянному жителю, который занялся преступным промыслом, и, возможно, сам был похищен и спрятан. Не исключено, что речь шла о брошенном и пустом доме (таких тут было немало); в этом случае пришлось бы составлять новый список.

Вариантов было много, а дело тянулось уже две недели, газеты и общественное мнение начинали проявлять нетерпение, а комиссар полиции, вполне естественно реагируя на подкрепленный ценными бумагами престиж Джона Харпера Харрисона, принялся отправлять сержанту длинные, напечатанные на ротапринте послания, начинавшиеся словами: «Нам не понятно…»

Сержант тяжело вздохнул. Констеблю, сидевшему за рулем, он сказал: – Там виден деревянный причал, вон, сбоку. Наверно, кто-нибудь дома: у причала стоит катер.

Когда моторка замедлила ход, сержант посмотрел на дом. В нем не было ничего, что отличало бы его от предыдущих восьмидесяти трех домов. Единственное различие заключалось в задернутых занавесках.

* * *

Пэкстон следил за приближающейся полицейской моторкой в узкую щель между занавесками. Вид двух полицейских в форме встревожил его, так же как спуск шлюпки с катера: большой катер сбросил вниз меньший с такой точностью, что у Пэкстона появились неприятные мысли. Слишком уж все было умело сделано, и он не мог оставаться спокойным… Последние двадцать четыре часа были очень тяжелыми. Смерть Дино, умелое подначивание Грега Перринга, неверная поддержка Керли, – все это пошатнуло его уверенность в себе. Он вспомнил слова Грега, что его группа разваливается. А теперь еще на пороге его дома появилась полиция, в самый ответственный момент операции, которую он хотел держать в глубокой тайне.

Пока он наблюдал, острый, как отточенный кончик карандаша, лучик солнца упал на его лицо, исчерканное глубокими морщинами, полное напряженного ожидания. Он был готов сражаться, но почва как-то вдруг стала уходить у него из-под ног.

Он повернулся, когда позади него появился Керли. – Ну? – спросил Пэкстон резко.

– Все сделано, Пэкс, – сказал Керли. – Они не в состоянии двигаться. Я заткнул им рты кляпом и заклеил изоляционной лентой. – Керли заглянул за занавеску. – Кто это там?

– Полиция.

– Черт возьми! – Керли был явно потрясен. – Что мы будем делать?

– Ничего. Пусть они что-то делают. Нам не о чем беспокоиться.

– Но почему они здесь?

– Попробуй догадайся, – сказал Пэкстон. – Они сейчас уедут. Только надо правильно отвечать на их вопросы. – Он пристально посмотрел на Керли. – И не вздумай выкинуть чего-нибудь такое.

– Ты знаешь меня, Пэкс.

– Вот поэтому-то я и боюсь.

Раздался стук в дверь, показавшийся очень громким в воцарившейся тишине.

Керли нервно произнес: – Давай не будем отвечать.

– Наш катер, дуралей, – ответил Пэкстон. – Они знают, что в доме кто-то есть.

Открыв дверь, Пэкстон кивнул сержанту и спросил:

– Чего надо?

– Доброе утро, сэр, – произнес сержант в восемьдесят четвертый раз. – Я провожу обычную проверку домов в округе.

– А что случилось?

– Ничего не случилось, – ответил сержант, – просто обычная проверка. Можно войти?

– Да, входите, – сказал Пэкстон нелюбезно. Он провел его в занавешенную гостиную.

– Вам нравится сидеть в темноте? – заметил сержант.

– Мы проспали.

Сержант взглянул на свои часы. Они показывали половину третьего. – Да, здорово проспали.

Керли выступил вперед из тени. – Привет, – поздоровался он неловко. – Я впущу немного света.

Когда он раздергивал занавески, с них посыпалась густая пыль. Она повисла столбом в солнечном свете, делая вид неприбранной комнаты еще более запущенным.

– Так лучше, – сказал сержант. – Он повернулся к ним лицом. – Для начала ваши фамилии, пожалуйста.

– Я – Барбер, – сказал Пэкстон. На эту фамилию он снял дом. – А он – Филлипс.

– Долго здесь находитесь?

– Пару месяцев.

– Канадские граждане?

– Американские.

– А где вы пересекли границу?

– На мосту Тысячи островов… А в чем все-таки дело?

– Мы проверяем весь район, – коротко ответил сержант. – Проводите здесь отпуск?

Пэкстон ограничился утвердительным кивком, но Керли вдруг вмешался: – Ловим понемногу рыбу.

– Да неужели? – спросил сержант. – Как с уловом?

– Довольно хороший.

– Как насчет золотоглазок?

– Несколько попалось, – ответил Керли.

– Вам повезло, – сказал сержант. Он оглядел комнату. На столе стояли грязные чашки и тарелки, а на одной его стороне – поднос с приборами на двух человек. – Кто-нибудь еще живет в доме?

– Нет, – ответил Пэкстон.

– Что-то вы давно не мыли посуду, – заметил сержант.

– Так мы же в отпуске, – заискивающе объяснил Керли. – Вот она и копится.

– Понятно… А как долго вы здесь пробудете?

– Может быть, несколько месяцев, – ответил Пэкстон.

– Довольно длинный отпуск.

– Нам здесь нравится.

– Мы рады этому, – сказал сержант. Он снова оглядел комнату, прислушиваясь к тишине, царившей в доме. У него создалось впечатление, что те двое тоже стали прислушиваться.

Где-то скрипнула доска, и Керли Бейтс принялся громко насвистывать.

– Ну, что ж, – сказал сержант. – Все ясно. Я ухожу.

– Желаю успеха, – напутствовал его Керли.

– Спасибо, – ответил сержант. Сейчас он был почти приветлив, но почему-то эта приветливость вселяла меньше спокойствия, чем его резкость. – Вам тоже успеха в ловле рыбы. И в мытье посуды.

* * *

– Ты, идиот, – неистовствовал Пэкстон. – Зачем ты раздвигал занавески? Ты что, не видел, сколько на них пыли? Он наверняка понял, что их много дней никто не трогал.

– Казалось так странно, – возразил Керли, – горит свет, когда снаружи светло.

– Еще более странно выглядело то, как ты себя повел. – Пэкстон гневно посмотрел на Керли Бейтса. – И что это за представление с рыбной ловлей?

– Я просто немного поговорил.

– Я велел тебе молчать… Какую рыбу он упомянул?

– Спроси меня о чем-нибудь другом. Что-то золотое.

– Но ты сказал, что поймал ее, – заорал Пэкстон в новом приступе ярости. – Может быть, это рыба, которая водится в тысяче миль отсюда! Неужели тебе совсем нечем думать? Он просто выспрашивал тебя.

– Очевидно, я ничего не могу сделать как надо, – обиженно пробормотал Керли.

– Черт побери, как следует ничего… А потом о посуде. Он гневно передразнил Керли: «Так мы же в отпуске. Вот она и копится». Кто ты такой? Старуха, болтающая у забора на заднем дворе?

– Почему ты не оставишь меня в покое? – спросил Керли, то ли жалуясь, то ли сердясь. – Вечно ругаешь меня… А что плохого в грязной посуде?

– Плохо то, что… – Пэкстон невольно посмотрел на стол, и тут же замолчал, с шумом втянув воздух. – Плохого больше, чем болван вроде тебя может догадаться, – сказал он с внезапной злостью. – А ты видел поднос на столе?

– Конечно, я его там поставил. Я принес его вниз, когда мы…

– И его увидел фараон, – произнес Пэкстон чуть ли не про себя. – Отдельный поднос, накрытый на двоих…

– Да ладно, Пэкс, – сказал Керли, встревоженный его тоном. – Я не понял, я не подумал…

Пэкстон снова посмотрел на Керли. В его взгляде была ненависть. – Я мог бы вытащить пистолет и прикончить тебя здесь, сейчас.

– Оставь меня в покое! – визгливо закричал Керли, отступая назад. – Парень сказал, что так и произойдет.

Пэкстон стал наступать на него. – Что ты имеешь в виду, болван?

– Ты избавился от Дино, ведь так? А теперь ты стараешься избавиться от меня.

Огромным усилием воли Пэкстон овладел собой. На лбу у него внезапно выступил пот. Грег был прав – его команда распалась, и он не мог допустить, чтобы этот процесс продолжался еще хоть минуту. Его приводила в ужас мысль, что охваченный гневом, он может ударить Керли Бейтса, бить его, пока тот не потеряет сознание, даже застрелить его, как грозился. Если бы это случилось, он действительно остался бы один, игра была бы проиграна, и все пошло бы прахом.

Он сел и на какой-то миг закрыл лицо руками. Теперь все стало ясно – Керли Бейтс, единственный, кто с ним оставался, оказался полным идиотом.

Через минуту он сказал: – Прости меня Керли, забудь об этом.

– Ладно, – произнес Керли неуверенно, все еще чувствуя себя обиженным и напуганным.

– Забудь об этом, – повторил Пэкстон. – Нам надо все обдумать.

– Ты и вправду думаешь, что полицейский что-нибудь заметил?

– Может быть, и нет. – Пэкстону всем сердцем хотелось в это верить. – Этот поднос мог быть накрыт для нас с тобой… Но, так или иначе, нам надо действовать дальше. Нет смысла просто сидеть здесь. Тебе придется отправить второе письмо, как мы и планировали.

– Когда?

– Сегодня вечером.

– Ладно, – снова сказал Керли.

– Какой смысл ждать? Если полиция напала на наш след, мы скоро об этом узнаем. Если мы еще вне подозрений, то чем быстрее мы закончим дело, тем лучше. Чем дольше мы здесь останемся, тем больше внимания будем привлекать.

– Думаю, ты прав.

– Отправляйся лучше сегодня вечером, как только стемнеет. Возьми опять машину, поезжай на запад, в Кингстон, отправь письмо оттуда. – Пэкстон принялся обсуждать детали, а Керли его слушал. В заключение Пэкстон сказал: – Остались мы с тобой, Керли, вдвоем. Я немного вышел из себя. Забудь об этом, как я уже просил тебя. Мы сможем довести дело до конца, если приложим все усилия.

– Наверняка, Пэкс… Ты думаешь, что с полицией все в порядке?

– Не бери это в голову. – Пэкстону было важно подбодрить Керли. – Этот полицейский не показался мне очень уж умным… Подожди, еще две недели, и мы будем кутить в Южной Америке.

– Оле! – неуместно воскликнул Керли.

– Так и будет, Керли.

* * *

Наступила ночь. Занавески опять были задернуты, отгораживая дом от внешнего мира, хотя все еще слышался плеск и слабый шум реки, омывавшей фундамент старого дома. Снова трое сидели в гостиной, Грег и Эллен на софе, а Пэкстон наблюдал за ними из кресла, стоявшего напротив. Но в атмосфере комнаты уже что-то изменилось, нечто, чего он, как ни хотел, не мог не замечать: он оказался в меньшинстве – они все еще были вместе, а он был один… Он был один, далеко от всех, и в большой опасности.

Возможно, это чувство одиночества побудило его развязать Грега и Эллен и поднять их из подвала. Хотя он все еще был тюремщиком, он и сам оказался в тюрьме, и ему был нужен кто-то – даже его заключенные, чтобы поддержать в тяжелую минуту.

Грег, напротив, пребывал в превосходном настроении. Казалось, он знает, что именно надо говорить во всех случаях жизни, а в данном случае догадаться было легче всего.

– Как вела себя полиция? – спросил он. – Наблюдала? Напала на след?

– Я бы этого не сказал, – ответил Пэкстон.

– Полицейские, они большие обманщики… Я уверен, что они многое заметили и отправились за подкреплением. Бьюсь об заклад, что бедный старина Керли совершил кучу ошибок.

– Нет, не совершил, – возразил Пэкстон.

– А кстати, где же он? Мне не хватает его остроумной беседы.

– Поехал на берег.

Грег поднял брови. – Так скоро? Не кажется ли вам, что это неразумно?

– Почему? – Ответ Пэкстону был не нужен, он даже боялся его услышать, но по какой-то непонятной причине чувствовал потребность говорить и слушать.

– Он в такой плохой форме. – Грег обратился к Эллен: – Ты согласна со мной?

– В ужасной форме, – отозвалась Эллен светским тоном. – Мне так было его жалко.

– Он в порядке, – заявил Пэкстон.

– О, нет, он не в порядке, – возразил Грег. – Я его напугал, как и обещал. Это было нетрудно. Достаточно было сказать, что ряды, ваши ряды редеют довольно быстро, и что он, возможно, следующий в списке. Ему эта мысль совсем не понравилась.

Пэкстон невесело улыбнулся. – Знаю. Он мне рассказал об этом. Но теперь он в это не верит.

– Сомневаюсь… Думаю, что вы тоже его напугали?

– Я напугал его, а потом снял его страхи.

– Интересно, что именно он вспомнит, когда его поймают.

– Его не поймают, – оборвал его Пэкстон.

– Конечно, поймают. Полицейский, может быть, узнал его. Или же он просмотрит целую пачку фотографий и найдет его среди них. С биографией Керли…

– У Керли в биографии нет ничего плохого.

Грег смотрел на Пэкстона, не мигая, целых полминуты. После чего сказал: – Он должен был рассказать вам.

– Что рассказать мне?

– У него такое прошлое… Угон автомашины, мелкие кражи, кражи со взломом… он очень гордится своей биографией. Вы хотите сказать, что он…

– Керли чист, – сказал Пэкстон неуверенно. – Он никогда не сидел.

– Он сидел четыре раза, и его фотография имеется везде – начиная отсюда и до Гавайских островов, – возразил ему Грег, держась совершенно непринужденно. – Знаете, вы должны были с ним больше беседовать. Вот как мы.

– Даже если это правда, в этой стране он не известен.

– Думаю, – сказал Грег, – вы знаете, что канадская полиция поддерживает довольно тесные связи с ФБР. – Он вдруг откинулся на спинку софы, склонив голову набок. – Вам это станет известно через несколько минут.

Пэкстон вскочил. – Что вы услышали? – спросил он строгим тоном. Но тут же услышал сам – громкий шум мотора стал снова ясно слышен, несмотря на занавески.

В руках у Пэкстона блеснул пистолет. Он сделал два быстрых шага к центральному окну и посмотрел через него. Его согнутые плечи выдавали страшное напряжение.

Позади него раздался издевательский голос Грега. – Не рассказывайте нам, Пэкстон. Дайте нам самим догадаться. Это, конечно, не налоговая компания.

Пэкстон обернулся и оскалил зубы. При свете лампы его лицо казалось окаменевшим, а рука, державшая пистолет, тряслась.

– Хватит, молодчик. Конец комиксу. Теперь я доставлю себе удовольствие.

Грег спокойно смотрел на него. – Там что, полиция? – Он сделал вид, что хочет встать, но Пэкстон взмахом руки приказал ему не двигаться.

– Оставайтесь на месте, – приказал он. – Вам тогда не придется далеко падать.

– Вы меня не застрелите, – заявил Грег. Рядом с ним Эллен вдруг в ужасе задрожала, и он положил свою руку на ее. – Пока вас ждет только пожизненное заключение. А иначе – виселица.

– Ни то, ни другое. Они меня не поймают.

– А что вы собираетесь делать? Плыть?

– Что-нибудь придумаю, – ответил Пэкстон.

Занавески вдруг озарились ярким, словно солнечным, светом.

– Не оборачивайтесь, но позади вас зажегся прожектор.

– Грег, перестань, – попросила Эллен дрожащим голосом. – Он сделает, как сказал.

– Вы чертовски правы – сделаю. Вы поиздевались надо мной в последний раз.

– Какие у вас планы? Расскажите мне о них, а я расскажу вам о моих.

Внезапно раздался громкий голос, усиленный мегафоном:

– ПЭКСТОН!

– Это вас, – сказал Грег почти весело. – Очевидно, они схватили Керли с письмом о выкупе.

– Но они не схватили меня, – произнес Пэкстон. Все еще целясь в Грега, он подошел к двери и щелкнул выключателем. Комната погрузилась в полумрак; через занавески проникал только свет прожектора.

Громовой голос снова позвал: – ПЭКСТОН! ВЫХОДИ

Тень Пэкстона упала на занавески, когда он опять подошел к окну.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Грег.

От темной, плоской фигуры у окна ответа не последовало.

– А я скажу вам, чего вы не сделаете, – продолжал Грег. – Вы не броситесь в воду и не поплывете.

– Нет, поплыву, – вдруг возразил Пэкстон. Он повернулся, и его пистолет блеснул в затененном свете. – Я использую вас в качестве прикрытия, пока буду двигаться к воде. А потом пристрелю вас и удеру. Они не смогут следить за всем побережьем острова.

– Неплохой план, – согласился Грег. Его голос звучал странно спокойно в темноте. – Но он не сработает. Они вытащат наши трупы из воды примерно в двадцати милях отсюда.

– Что вы имеете в виду?

Снова прозвучал голос, усиленный мегафоном:

– ПЭКСТОН! ВЫХОДИ ИЛИ МЫ ПРИДЕМ И СХВАТИМ ТЕБЯ!

– Пусть ваши друзья подождут, – попросил Грег, – пока я все вам объясню… Я родился в этих местах. Вы знаете, как называется это место? Залив самоубийц! Здесь утонуло больше людей, чем еще где-либо в Северной Америке. Дело в течении и в отливе прибоя. Фактически здесь запрещено купаться. – Вдруг он засмеялся. – Они могут арестовать вас, Пэкстон, даже за это.

– Остряк! – произнес Пэкстон дрожащим голосом. – Я пойду на риск.

– Ну что ж, тогда пошли, – сказал Грег.

– Перестань, Грег, – попросила Эллен, схватив его за руку. – Он тебя убьет.

– Но себя он убьет тоже, дорогая, – возразил Грег. – Я предпочитаю, чтобы меня пристрелили, чем чувствовать, как раздуваются и лопаются мои легкие, наполняясь грязной речной водой.

– Это правда – относительно течения? – спросил Пэкстон после недолгого молчания.

– Хотите – верьте, хотите – не верьте, – ответил Грег. – Страховка лодок в этом районе почти вдвое дороже, чем во всех других местах.

Позади них, с другой стороны дома, раздался звук второго мотора. Пэкстон громко выругался.

– Пока мы тут треплемся…

– Таков был мой план, – неожиданно признался Грег. – Я ведь сказал вам, что у меня есть план, не так ли? Оружие найдется на всякого зверя. Мое оружие – человеческий голос – Теперь голос его звучал напряженно, занавес должен опуститься над тем или иным финалом – следующие несколько секунд могли стоить ему собственной жизни и, может быть, жизни Эллен тоже, или же они спасутся и снова вдохнут свежий воздух, и все мучения будут позади. – Игра закончена, Пэкстон. Я уговорил Керли сдаться, и я разговаривал с вами до тех пор, пока время для побега оказалось упущенным. Теперь слишком поздно что-либо предпринимать.

– Нет, черт возьми, не поздно!

– Дом окружен.

– Но они меня еще не поймали.

Снова раздался громовой голос: – ПЭКСТОН! У НАС ВОСЕМЬ ВООРУЖЕННЫХ ЧЕЛОВЕК! У НАС СЛЕЗОТОЧИВЫЙ ГАЗ! У НАС ТРИ КАТЕРА И ПОЛНО ПРОЖЕКТОРОВ! ДАЮ ТЕБЕ ЕЩЕ ОДНУ МИНУТУ, ЧТОБЫ ВЫЙТИ ИЗ ПАРАДНОЙ ДВЕРИ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ!

– Вот видите, у них тоже есть свой план, – сказал Грег.

Пэкстон, казалось, принял какое-то решение. – Мы двинемся так, как я сказал. Сначала вы. Может быть, я не застрелю вас, если вы будете вести себя как следует. Это будет какой-то страховкой. Если же меня поймают…

– Поступайте, как знаете, – ответил Грег, – но никаких «если» быть не может.

Он не торопясь встал и пошел вперед. Пэкстон не контролировал его движений. Пистолет теперь беспомощно висел у него на боку.

– Когда вас поймают, – продолжал Грег, – я могу подтвердить, что с нами обращались неплохо. Это может немного помочь. Но, надеюсь, не очень. Я не хотел бы, чтобы такая крыса, как вы, получила менее двадцати лет.

– Ах вы, паршивый…

Пэкстон снова поднял пистолет, но Грег, стоявший в тени, опередил его. Тяжелая бронзовая пепельница полетела из его рук через комнату. Он целился не в Пэкстона, а в промежуток между занавесками шириной в фут. Пепельница попала точно в большое окно, и его стекло со звоном разлетелось. Пэкстон невольно подпрыгнул и повернулся, и в этот момент Грег, пригнувшись, бросился на него и ударил правым плечом. Хотя весил он немного, разбег усилил удар, который пришелся Пэкстону в поясницу, и тот вылетел через разбитое окно. Очевидно, он упал на острый осколок стекла и под неудобным углом, потому что бульканье в его горле оказалось последним изданным им звуком.

* * *

Комната наполнилась людьми в форме. Прожекторы были снова включены, защелкали фотоаппараты. Но Эллен и Грег этого не замечали. Они страшно устали. Их охватило чувство облегчения и невыразимой нежности.