Текст книги "Невинная любовница"
Автор книги: Никола Корник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Мистер Синклар!
Я услышала, как он выругался. Затем он снова зажал мне рот рукой.
– Тихо!
Не слушая, я попыталась выбраться из-под него.
– Вы обещали, что мы увидимся в течение месяца, но я не могла и предположить, что это случится так скоро. – Я сделала глубокий вдох. – Кстати, какого черта вы здесь делаете? Занимаетесь контрабандой виски и похищаете молодых путешественниц?
Его хватка немного ослабла, хотя он по-прежнему лежал на мне, прижимая меня к земле. Как ни странно, мне было очень приятно. Желания, появившиеся у меня с момента встречи с Нейлом Синкларом, сейчас вновь напомнили о себе. Я попыталась не обращать на них внимания, но Нейл не отпускал меня, перекинув одну ногу через мои юбки и таким образом держа меня под собой словно связанной.
– Прекратите вырываться, – врастяжку произнес он, – Так вы мне нравитесь куда больше, мисс Бэлфур.
Я досадливо выдохнула.
– Вы не ответили на мой вопрос, – сказала я, ненадолго прекратив борьбу и глядя на сосновые иглы на фоне темно-синего неба. – Почему вы занимаетесь, контрабандой виски?
– А почему бы и нет? – Его ответ звучал до ужаса здраво, – Королевские акцизы неоправданно высоки.
– Но вы же морской офицер и наследник графского титула!
– Что никак не уменьшает налоги. – Он осторожно, почти нежно, убрал с моего лица прядку волос.
– Я не могу обсуждать с вами налоги в таком положении, – сказала я, подави в порыв подставить щеку его заботливым пальцам – Это нелепо.
– Как скажете. – Его голос стал тише. – В таком случае признаюсь, что и меня налоги в данный момент мало интересуют.
Он прижался ко мне вплотную. Мне страстно захотелось, чтобы он поцеловал меня. И вдруг мы услышали на дороге цокот копыт.
Мы оба застыли.
– Акцизные офицеры? – прошептала я.
– Возможно. – В темноте я увидела, как он нахмурился.
– А если я позову на помощь…
В лунном свете я разглядела, что он перевел взгляд с дороги и посмотрел на меня в упор.
– Так почему же не зовете?
На очень продолжительное время воцарилось молчание, в течение которого я смотрела вверх, ему в лицо, а затем набрала в грудь побольше воздуха.
Его губы так быстро накрыли мои, что у меня не было ни единого шанса, чтобы закричать, и спустя миг я уже совершенно забыла о том, что собиралась сделать. Прилив чувственного наслаждения оглушил меня. Он целовал меня жадно, ненасытно, и я инстинктивно поняла, что это должно было случиться между нами и все определилось уже тогда, когда мы впервые встретились.
Прежде никто меня не целовал. Из-за того что я была дочкой учителя, деревенские парни видели во мне недотрогу, а джентльмены, приезжавшие в поместье, считали меня недостойной внимания. И хотя я почерпнула кое-какие сведения о любви из книг и наблюдений, я была довольно наивной. Но Нейл Синклар набросился на меня совсем не по-джентльменски и не делал никаких скидок на мою неопытность, так что времени волноваться о том, что делать, он мне не оставил. Если честно, в тот миг я вообще ни о чем не думала, лишь подчинялась его настойчивым, требовательным губам.
Когда он отпустил меня, сосновые иглы и звезды кружились над моей головой как волчок. В темноте блеснула его улыбка.
– Спасибо, – сказал он.
А затем он растворился во тьме.
Я лежала не шевелясь еще долгое время. Каков наглец! И за что он меня благодарит? Ведь он настоящий вор – украл то, чего не хватило учтивости попросить! Я с трудом встала, ноги меня не держали. Воспоминания о поцелуе мешали мне восстановить силы. Затем я сказала себе, что веду себя как глупенькая маленькая девочка и что мистер Синклар – негодяй и заслуживает всех бед, которые могут на него обрушиться. В конце концов я сделала глубокий вдох и поняла, что могу кричать.
– Помогите! Контрабандисты!
Спотыкаясь, я вышла из-за деревьев на дорогу, оказавшись прямо перед двумя английскими солдатами в красных мундирах. Бедная лошадь, что везла меня, испуганно шарахнулась от их лошадей и чуть не пустилась в галоп, если бы, ей позволил испуг. Один из солдат так удивился, что достал свой мушкет и уже направил его на меня:
– Что за…
Представляю, какой у меня был вид: вышла из леса спотыкаясь, вся в сосновых иголках, одежда помятая… Невысокий коренастый солдат явно нервничал: видимо, ему совсем не улыбалось гоняться за контрабандистами по горным ущельям.
Его спутник разительно отличался от него. Высокий, светловолосый и бледный, он протянул руку, успокаивая своего товарища и не давая ему пристрелить меня от волнения.
– Убери ружье, Ленгли, – пробормотал он. – Ты разве не видишь, что перед тобой благородная дама? Ты напугаешь ее.
Он спешился и поклонился мне.
– Мадам, – сказал он, – лейтенант Арло Грэм к вашим услугам. Так вы говорите, где-то здесь контрабандисты?
– Контрабандисты виски в лесу, – сказала я. – Чего вы ждете? – Я перевела взгляд с одного на второго. – Они убегают!
Лейтенант Грэм вздохнул. Похоже ему не очень-то хотелось сейчас пускаться в погоню по лесистым склонам. Наверно, боялся испортить мундир.
– Слишком поздно, – сказал он. – Сейчас они, наверное, уже очень далеко. – Он повернулся к карете. – Вы вот в этом путешествовали, мадам?
– Да, – ответила я, – я – мисс Бэлфур, племянница мистера Эбенезера Бэлфура из Глен-Клэр.
– Но где же ваш кучер?
– Не имею понятия, – честно ответила я. – Думаю, негодник сбежал, когда контрабандисты остановили коляску.
– С чего бы им ее останавливать? – вмешался Ленгли. Грубо, как мне показалось, вмешался. – Если они перевозят виски, зачем им было привлекать к себе внимание, останавливая карету?
– Не имею ни малейшего понятия, – снова сказала я, на сей раз уже куда менее сдержанно. – Я не вхожу в число их доверенных лиц, сэр.
Лейтенант Грэм улыбнулся:
– Ну конечно, мисс Бэлфур.
Ленгли подозрительно, нахмурился:
– А что вы делали в лесу?
Я в упор смотрела на него:
– Пряталась, конечно. Что же еще я могла поделать, окруженная такими негодяями?
– Действительно, что? – сказал лейтенант Грэм. – Ваш кучер – форменный мерзавец: убежать и бросить беззащитную леди! Уверен, ваш дядя немедленно его рассчитает. А теперь позвольте мне сопроводить вас до Глен-Клэр, пока вы не простудились, мисс Бэлфур. Ленгли, садись на место кучера. Я посажу мисс Бэлфур к себе.
Прежде чем я успела возразить, он вскочил на своего красавца гнедого и наклонился, чтобы подхватить меня и посадить перед собой. Хотя он выглядел неженкой, руки у него оказались на удивление сильными. Конь явно протестуя против чрезмерной нагрузки, попытался сбросить меня. Я схватилась за гриву и подумала, что только в сказках героини легки как пушинки и бедные лошади вовсе не страдают.
– Ты совсем не рыцарь! – сказал Грэм, безжалостно одергивая лошадь. – Прошу прошения, мисс Бэлфур.
– Может быть, уже поедем, Грэм? – раздраженно спросил Ленгли. Он уже забрался на облучок кареты и ловко припряг своего коня к бедной старой кляче.
Грэм скорчил многозначительную мину и прошептал мне на ухо:
– Прошу прошения за Ленгли. Боюсь, северный климат вредит его здоровью. Он все время в плохом настроении.
– Ему повезло, что сейчас нет дождя. – усмехнулась я. – Для этих мест погода просто прекрасная.
– Но холодная, – растягивая слова, возразил Грэм. – Здесь всегда так холодно, мисс Бэлфур! А в редких случаях, когда тепло, – не спастись от комариных укусов. Ленгли, бедняга, не переносит комаров.
Я подумала, что если Нейл Синклар – красивый мошенник то Арло Грэм – самый милый джентльмен по эту сторону Твида. Но у них было и кое-что общее. Они оба прекрасно понимали, насколько они привлекательны. Лейтенанту Грэму не требовалось вербовать меня в ряды своих поклонниц – хватало и того, что он сам относился к себе с обожанием.
Мы пустились в путь неспешной рысью, но через несколько шагов Ленгли раздраженно осведомился, не мог бы лейтенант слегка поторопиться, потому что еще чуть-чуть – и карета нас переедет. Арло Грэм вздохнул, но прибавил шагу. Поскольку я сидела впереди него, ему пришлось крепче обхватить меня рукой, чтобы я не упала. Мне было несладко, но в объятиях Грэма я отчего-то вспоминала совсем не такие благопристойные объятия Нейла Синклара. Я не думала, что кто-нибудь из моих новых знакомых поймает его, так как один из них будет стрелять по теням, а Грэму вообще не хочется напрягаться и гоняться за преступниками; Значит, я смогу сказать мистеру Синклару все, что я о нем думаю, когда мы с ним увидимся в следующий раз.
Спустя примерно десять минут мы переехали через еще один деревянный мост, миновали сторожку, в которой не горел свет, и прямо перед нами показалось мое родовое гнездо. Я приехала!
Глава пятая,
в которой я знакомлюсь со своими родственниками, а дядя оказывает мне более чем прохладный прием
Несмотря на то, что было не больше девяти вечера, свет в доме не горел. Дом тихо припал к земле, словно кошка, готовая к прыжку. Меня пронизала дрожь.
Лейтенант Грэм спешился и помог мне спуститься. Он подошел к двери и дернул за стальной шнурок звонка. Шнурок остался у него в руке, и тогда он постучал. Я услышала, как стук эхом прокатился по дому, словно отдаленный раскат грома.
– Они вас не ждут? – поинтересовался он.
Внезапно дверь с неуверенным скрипом отворилась, избавив меня от сложных объяснений. Крохотная полоска света упала на крыльцо.
– Кто здесь?
Услышав приятный женский голос, лейтенант Грэм замер. На крыльцо вышла девушка со свечой в руке, и мы все впервые смогли ее разглядеть. Естественно, она оказалась красавицей. Волосы у нее были цвета спелой пшеницы, а глаза – темно-синие. Арло Грэм судорожно вздохнул и расправил плечи. Лейтенант Ленгли, который, скорее всего, отводил клячу в конюшню, взбежал на крыльцо, неся в руках мою дорожную сумку, и практически оттолкнул Грэма с дороги, чтобы вежливо поклониться.
Не сомневаюсь, моя кузина Эллен всегда оказывала такое действие на мужчин. Я тоже видела ее в первый раз, но я не была мужчиной. Мои чувства были прямо противоположными и состояли из смеси ревности и восхищения примерно в равных пропорциях.
– Мадам! Я… – Грэм прокашлялся. – Я сопровождал мисс Бэлфур. В дороге случились не предвиденные обстоятельства… – Он замолчал. Даже если бы ему на голову свалилась одна из потолочных балок – что вполне возможно, учитывая состояние холла, – он не выглядел бы таким ошарашенным.
– На дороге были контрабандисты, – вмешалась я, видя, что лейтенант Грэм потерял способность говорить. – Здравствуй! Ты, должно быть, моя кузина Эллен. Я – Катриона Бэлфур.
Девушка улыбнулась мне самой милой улыбкой, которую мне когда-либо приходилось видеть. Я вспомнила, что Нейл Синклар назвал Эллен очаровательной, и почувствовала внезапный укол ревности. Впрочем, мне тут же стало стыдно. Как можно не любить такое милое существо?
– Катриона! – Она так обрадовалась мне, словно мы давно были лучшими подругами. К моему удивлению, она подошла ко мне и заключила меня в объятия. – Я так рада, что ты благополучно добралась сюда! Мы боялись, что ты заблудилась.
– Карета поздно прибыла в Шилдейг, – сказала я. – И, как я уже говорила, на дороге меня поджидали контрабандисты.
Эллен быстро оглянулась через плечо и плотнее запахнула на шее тонкий короткий жакет.
– Контрабандисты! Какой ужас!
– Бояться нечего, мэм. – Ленгли сделал шаг вперед. – Они куда менее опасны с пулей в горле.
Эллен испуганно вскрикнула.
– Прошу, перестань пугать леди, Ленгли, – вступил в разговор Арло Грэм. – Мадам, вам совершенно не о чем волноваться. Мы будем защищать вас до последней капли крови.
– Что ж, – заключила я, – давайте надеяться, что до этого все-таки не дойдет.
Я ждала, что они оба поймут намек и распрощаются, видя что мы в безопасности. Но ни один из них не сдвинулся с места. Они смотрели на Эллен, которая стояла, застенчиво склонив голову. Я поняла, что должна вмешаться, иначе мы рискуем простоять здесь всю ночь.
– Простите меня, джентльмены, – многозначительно произнесла я. – Уже поздно, и я слегка проголодалась за время путешествия. Спасибо вам за помощь и спокойной ночи!
На этих словах лейтенант Грэм будто пробудился.
– Конечно, мисс Бэлфур. – Смотрел он при этом на Эллен. – Кстати, которая из вас – мисс Бэлфур?
– Моя кузина – сказала я нетерпеливо, – мисс Бэлфур из Глен-Клэр, из старшей ветви семьи, лейтенант. А я – мисс Катриона Бэлфур из Эплкросса.
Грэм поклонился – сначала Эллен, затем мне, по старшинству.
– Можно ли завтра прийти к вам обеим с визитом? – пробормотал он. – Чтобы справиться о вашем здоровье.
– Конечно, прошу вас, – сказала Эллен, тепло улыбаясь.
– Я тоже заеду, – присоединился Ленгли.
– Прекрасно, – сказала я, закрывая дверь перед самым их носом. Затем повернулась к своей кузине. – Прости, что приехала так поздно, – Начала я, но она с улыбкой покачала головой:
– Катриона, прошу тебя, не извиняйся! Мы рано ложимся, потому что мама больна, а папа!.. – Она замолчала. – Ты скоро его увидишь. А теперь, раз ты сказала, что проголодалась… – Она взяла меня за руку и повела по коридору, мощенному плитняком.
Мы прошли мимо двух комнат за наглухо закрытыми дубовыми дверями. С каждым шагом мне казалось, что в доме становится все темнее и холоднее. Я почувствовала беспокойство, словно меня затягивало в самые глубины, и содрогнулась.
– У нас не хватает денег на свечи и топливо, поэтому камин разжигают только в маминой спальне, – извиняющимся тоном объяснила Эллен.
Она открыла дверь, и мы оказались в кухне, больше похожей на пещеру. Посередине стоял дочиста выскобленный деревянный стол. Эллен поставила на него свечу и исчезла в кладовой. Она вернулась минуту спустя, неся половину ковриги хлеба, кусок масла и тоненький кусочек несъедобного на вид сыра. Мне показалось, она вот-вот расплачется.
– Прости, – сказала она, глядя на сыр, как будто боялась, что из куска что-то выползет – судя по всему, этого вполне можно было ожидать. – Больше у нас ничего нет. Миссис Грант, наша экономка, приносит еду из Кинлохью по вторникам, и она будет здесь завтра, но до тех пор…
– Мне вполне подойдет и это, – сердечно сказала я, беря старый заржавленный нож, который увидела на буфете. Мне удалось отрезать кусок зачерствевшего хлеба и намазать на него немного масла. После непродолжительных сомнений я также решила рискнуть и попробовать сыр. Он оказался подсохшим, но, как ни странно, вкусным и вовсе не таким прогорклым.
Эллен с несчастным видом села на скамейку напротив меня.
– Извини! – снова проговорила она. – Понимаю, Катриона, Глен-Клэр встречает тебя неласково… Мне так не терпелось с тобой познакомиться – ведь мы с тобой двоюродные сестры, к тому же почти ровесницы. Было бы замечательно, если бы у меня наконец появился друг, потому что папа не любит гостей.
Она замолчала. В мерцающем свете оплывшей свечи она была похожа на поникший цветок. Хорошо, что ее не видел лейтенант Грэм – не то он сразу похитил бы ее, лишь бы она снова заулыбалась.
– Я тоже очень рада знакомству с тобой, – Искренне заверила ее я. – У меня нет ни братьев, ни сестер, и я даже не знала о вашем существовании, пока не умер мой отец. У меня нет дома, и… – я проглотила подступивший к горлу ком, – Я так обрадовалась, узнав о Глен-Клэр и о том, что вы возьмете меня к себе!
Эллен улыбнулась, ее голубые глаза заблестели в свете свечи.
– Мы с тобой обязательно станем лучшими подругами, – сказала она, беря меня за руку, – и это будет замечательно.
Наш разговор прервал ужасающий скрип двери. Кто-то распахнул ее настежь так, что она едва не слетела с петель. На мой бутерброд посыпалась штукатурка.
Эллен на глазах побледнела:
– Папа!
На пороге – точнее, прислонившись к дверному косяку – стоял мужчина. Судя по всему, он был пьян в стельку. В одной руке он держал мушкетон, в другой – бутыль виски. Он пил прямо из горлышка, проливая добрую половину содержимого на замусоленную рубаху. Видимо, когда-то он был здоровяком, но сейчас совсем опустился. Седые волосы поредели, а серые глаза щурились от света. Остается только гадать, как такой человек мог быть отцом красавицы Эллен.
– Папа, – снова сказала Эллен, – это твоя племянница Катриона из Эплкросса.
Эбенезер Бэлфур посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей.
– Дочка Дэви, – заплетающимся языком проговорил он. – Твой отец умер, и только это привело тебя к двери моего дома.
Я услышала, у Эллен от резкости его слов перехватило дыхание.
– Да, сэр – ответила я. – Так и есть.
Я увидела проблеск изумления в его глазах.
– Гордая, – сказал он, – прямо как твой отец.
Он облокотился о деревянный стол, и тот затрещал под его тяжестью.
– Мы повздорили, – сказал он, опустившись в большое кресло, стоявшее во главе стола. – Он рассказывал тебе об этом, девочка?
– Нет, он ничего мне не рассказывал, – холодно сказала я, сразу поняв, что дядя Эбенезер мог поссориться даже со святым. – Но я очень рада, что нашлись родные, которые приютили меня, – добавила я. – Спасибо, сэр.
Слова благодарности словно застревали у меня в горле, и приходилось прикладывать определенные усилия, чтобы выжать их из себя. Но, несмотря на холодный прием, оказанный мир дядей Эбенезером, мне бы не хотелось, чтобы меня назвали неблагодарной. В конце концов, в Глен-Клэр мне предложили кров.
– Здесь для тебя ничего нет, – сказал он, прикрыв глаза. Он кивнул в сторону Эллен. – Она уже сказала тебе? Я пропиваю весь доход, какой приносит поместье. – Он отсалютовал бутылкой.
– Поблизости контрабандисты, – поторопилась перевести Эллен. – Катриона встретила их на дороге.
Нахмурившись, дядя Эбенезер снова опустил бутылку:
– Я знаю.
Эллен принялась рассеянно крошить хлеб:
– За ними гнались двое таможенников. Завтра они обещали нас навестить.
Дядя Эбенезер бросил на нее презрительный взгляд:
– В таком случае ты уж постарайся, отвлеки их. Нам здесь ни к чему чужаки, которые суют нос в наши дела.
Эллен болезненно вспыхнула, но промолчала. Дядя Эбенезер хлебнул еще виски.
– Ну. Катриона Бэлфур, сознавайся: надеялась, что здесь тебя ждут богатство и роскошь?
Я посмотрела на Эллен, но она явно избегала моего взгляда: Ее лицо выглядело измученным и холодным.
– Признаюсь, сэр, – сказала я, – когда я услышала о своей зажиточной родне, я подумала, что вы можете мне помочь. – Я повысила голос. – Но я – не попрошайка. Мне не нужно ничего, что дают неохотно. Я всегда могу вернуться в Эплкросс и зарабатывать себе на жизнь.
Эллен изумленно посмотрела на меня:
– Работать?
– Ага, – грубо сказал дядя Эбенезер, – вот чем тебе полагалось бы заниматься, девчонка, если бы твоя мать не забила твою голову разными глупыми аристократическими замашками и не воспитала тебя ни на что не годной! – Он потянулся за хлебом, отломил кусок и сунул его в рот. – Посмотрим, – сказал он. – Нам здесь лишние рты ни к чему!
Я встала. В тот миг я была так зла, что была готова вернуться в Эплкросс хоть пешком. Затем я поймала взгляд Эллен. Она умоляюще смотрела на меня, и я вспомнила, как долго она мечтала о родственной душе.
– Я покажу тебе твою комнату, – быстро сказала она, хватая свечу. – Извини нас, папа.
Дядя Эбенезер фыркнул:
– Комнату! Чулан для метел, полный крыс, – вот место для дочери Дэви.
Мы вышли, а он остался доедать сыр в темноте.
– Мне так жаль, – шептала Эллен, ведя меня по коридору к подножию лестницы – Папа всегда такой, когда выпьет.
– А когда он трезв? – прошептала я в ответ.
Она улыбнулась, но тут же снова погрустнела:
– Ненамного лучше… Скажи, Катриона, ты ведь не уедешь? Пожалуйста, не уезжай, ведь мы только что познакомились! – Она схватила меня за руку. – Пожалуйста!
Я разрывалась на части. Я уже успела полюбить Эллен, и мне было совершенно ясно, как одинока она была в огромном обветшалом особняке – вдобавок с отцом, который пропивал ее приданое.
– Я подумаю, – пообещала я. – Я не смогу оставаться здесь, если дядя Эбенезер будет против.
Она отпустила мою руку и начала подниматься по лестнице.
– Думаю, все будет в порядке, – сказала она. Ее голос чуточку повеселел. – Так ты говоришь, что могла бы работать?
– Учительницей или компаньонкой, наверное, – ответила я, стараясь не думать о том, что предлагал мне, Нейл Синклар. Мне захотелось расспросить Эллен о Нейле, но я сразу же передумала. Он назвал ее очаровательной, возможно, это была не лучшая идея, так как, может статься, она была о нем того же мнения.
– Учительницей? – спросила Эллен, словно сама эта идея была невероятной. – Как необычно!
Она открыла дверь маленькой спальни на втором этаже. Комнатка была чистой и пустой, не считая стола с кувшином воды и кружкой и огромной кровати под балдахином, которая выглядела так, будто ей было уже по меньшей мере сто лет.
Эллен встревоженно оглянулась.
– Я сама здесь прибиралась, – сказала она. – Белье свежее.
– Выглядит замечательно, – соврала я и, поцеловав ее, пожелала спокойной ночи. – Прости меня, но я немного утомилась.
Несмотря на усталость, заснула я не сразу. Белье и вправду было свежим, но матрас был влажным и комковатым, как овсянка у бедняка. За стенами шуршали мыши, и весь старый дом скрипел и стонал вокруг меня, как тонущий галеон. Судя по всему, в Глен-Клэр было очень неспокойно.
Я вспоминала отца. Интересно, из-за чего он поссорился с дядей Эбенезером? Я думала о тете Маделин. Нейл сказал, что она страдает от нервов, а Эллен сказала, что она больна. И я думала о самой Эллен и о джентльменах, которые, без сомнения, должны были выстраиваться в очередь, чтобы вырвать ее из нищеты. И наконец, я размышляла о Нейле Синкларе и о том, что скажу ему, когда мы увидимся в следующий раз. Контрабандист или фритредер [3]3
От англ. free-trader – человек, занимающийся беспошлинной торговлей.
[Закрыть], негодяй или герой – больше он от меня поцелуев не получит. Вот какой обет я себе дала.
