Текст книги "Мистер Январь (ЛП)"

Автор книги: Николь С. Гудин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Дилан, – шепчу я, и тянусь рукой к ее лицу, нежно обхватываю ее щеку ладонью.

Она тянется ко мне и вздыхает. Тот факт, что она не отвергла меня сразу, вселяет в меня искру надежды.

– Нам хорошо вместе. Ты же помнишь, я знаю.

– Это было давно.

– Ничего не изменилось.

– Мы женаты пять лет и большую часть из них провели не вместе. – Она поднимает свои большие зеленые глаза на меня и пристально смотрит. – Все изменилось, Энди.

– Как бы не так, – рычу я, хватаю ее, притягиваю еще ближе и накрываю ее рот своим.

Я целую ее со всей страстью, что таится во мне. Целую как мужчина, который в жизни не пробовал ничего слаще, чем эта женщина. Ее руки скользят по моей шее, пальцы запутываются в волосах. Она целует меня с такой страстью, что я едва могу думать.

– Дилан, – вырывается мой стон, когда я хватаю ртом воздух, чтобы хоть немного вздохнуть.

Она дергается от звука моего голоса, как от удара. Руки соскальзывают с шеи на грудь, она упирается, пытается сдвинуться, дать понять, что все закончилось.

– Я не могу этого сделать этого, Эндрю. – Вырывается из моих объятий и выбегает на улицу.

– Дилан! – кричу я вдогонку, но понимаю, что облажался: я «Эндрю», не «Энди», значит дело – дрянь.

Голова моя кружится, и я присаживаюсь на скамейку, чтобы не упасть, ощущения паршивые. Моя жизнь меня покинула. Опять.

В отчаянье тру лицо руками. Только что было так хорошо, как давненько уже не было – и вот я опять в дерьме.

– Что ж, похоже, все прошло хорошо. – Я поднимаю голову и вижу, как Джефф прислоняется плечом к дверному косяку, из которого только что исчезла моя жена.

– Тебе больше нечем заняться, кроме как шпионить за мной?

– Не-а, не особо, – тянет он.

Я со злостью хватаю какую-то деталь со скамейки и швыряю ее об стену, что она с грохотом разбивается.

– Лучше?

– Не особо!

– Она вернется.

– Думаешь? – Я могу только огрызаться сейчас. – Ощущение, что с каждым шагом я делаю только хуже.

– Ну, ты попробовал – обделался. Ничего, бывает! Встань и попробуй снова, чувак.

Я невесело смеюсь. Рад, что Джефф всегда все скажет напрямую.

– Ты уверен в этом?

Он в ответ пожимает плечами:

– А какие у тебя еще есть варианты? Или ты готов подписать бумаги?

– Только через мой труп!

– Ну, тогда или ложись и помирай. Или собирай сопли и доведи дело до конца, черт возьми!

Глава 6

Дилан

– О, мой Бог, Сара! О. Мой. Блядский. Бог!

Подружка пристально смотрит на меня, пытаясь понять, что именно случилось, догадывается, и обвиняюще тычет в меня пальцем:

– Ты его поцеловала, не так ли?

– Не так, – быстро отвечаю, и Сара облегченно вздыхает. – Он меня поцеловал.

Подружка стонет:

– Одну, Дилан! Я поставила тебе одну-единственную задачу!

– Я знаю! – сокрушенно соглашаюсь я.

– Ты не можешь ему позволить вновь заполучить тебя. Жизнь тебя совсем ничему не учит?! Что было дальше?

– Я убежала.

Она вздрагивает от удивления:

– Ну… эээ… хорошо же… По крайней мере, ты не успела раздеться… Могло быть намного хуже.

В этом она права: я уже представляла как она поднимает меня на капот одной из стоящих там машин и срывает с меня платье. Еле выбралась оттуда, чтобы этого не допустить.

– Он сказал мне, что подпишет. – Я почти шепчу эти слова.

– Ну, доставай шампанское, – поздравила Сара. – Почему ты не начала с этой маленькой, но такой прекрасной новости?

– Потому что есть момент. – Я уронила голову на руки. – Он сказал, что подпишет, но только при одном условии.

– Если это прощальный секс, я, вероятно, скажу: «Действуй, сестра!». Это, пожалуй, единственное, что этот человек когда-либо делал правильно, – ухмыляется она.

– Не поняла. Ты – мой сутенер? – Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее.

– Если деньги хорошие, детка… – Смеясь она подмигивает мне.

Я смеюсь в ответ и закатываю глаза – я всегда могу рассчитывать на то, что Сара рассмешит меня, когда всякое дерьмо попадает на вентилятор.

– Он хочет поиграть в семью, Сара. Он думает, что сможет заставить меня снова влюбиться в него.

Она свистит низко и долго.

– Ага! Что, черт возьми, мне с этим делать? Я не могу провести с ним целую неделю, – ною я.

– Ну… это довольно затруднительное положение.

Я дуюсь и жду, пока она предложит какое-нибудь волшебное решение моих проблем.

– Я вижу здесь одну серьезную проблему, – наконец говорит она.

– Только одну?!

– Помимо очевидного…, – продолжает она. – Он понимает, что ты так и не разлюбила его?

Я чувствую, как бледнеет мое лицо, когда я признаю тот факт, что я совсем не очень хорошо скрываю свои чувства.

– Не знаю, – честно шепчу я.

Я уже годами проговариваю вслух, что ненавижу этого человека, но, очевидно, я ни в малейшей степени не обманула своего лучшую подругу.

Думаю, я все еще люблю его.

Так было и, возможно, так и останется. Он пробуждает во мне то, чего даже не существовало до него, до того, как он вошел в мою жизнь. Только теперь этого уже недостаточно, чтобы продолжить быть вместе.

– Итак… Вы играете в семью, а потом он подпишет контракт? – подсказывает Сара.

– Так он сказал.

Она вздыхает и качает головой:

– Ну тогда тебе лучше пристегнуться, детка, потому что тебя ждет ухабистая поездка.

***

– Энди.

Инструмент, который он держит, с громким грохотом падает на землю, когда мой голос достигает его ушей. Он делает паузу на мгновение, прежде чем повернуться, как будто не совсем уверен, слышит ли он меня вообще. Он медленно поворачивается, пока не оказывается лицом ко мне. Его глаза скользят по моему лицу, и выражение его лица смягчается. Это то, что мне всегда в нем нравилось – мне не часто удается это видеть, но у него есть слабость, которая полностью принадлежит мне: иногда он смотрит на меня так, будто это я повесила луну и звезды.

– Дилан, – выдыхает он. – Ты вернулась.

Я пожимаю плечами:

– Думаю, я просто мазохистка.

Он вытирает грязные руки о комбинезон, и, хотя он все еще выглядит достаточно горячо, я благодарна, что, по крайней мере, на этот раз на нем больше одежды.

– Ты работаешь в воскресенье.

– Мне больше нечего делать. – Он пожимает плечами.

Я прикусываю нижнюю губу – нахождение с ним в одной комнате, заставляет меня нервничать. Не могу доверять себе, когда он рядом – не тогда, когда он так хорошо выглядит и так сильно меня хочет.

Его взгляд задерживается на моих губах, и на его лице расплывается ухмылка. Он хорошо знает мои реплики – он точно знает, какой эффект он на меня оказывает.

Вот так он снова стал дерзким Энди.

Он – двусторонняя монета. Одна сторона милая, чувствительная и мягкая, другая – высокомерная, эгоистичная и сексуальная. Я до сих пор не могу понять, какую бы я выбрала, если бы мне пришлось выбирать только одну из них.

– Я знаю, что должен извиниться за то, что поцеловал тебя и все такое подобное, но я не могу извиняться за что-то настолько хорошее – и я знаю, как ты относишься к честности… но мне жаль, если я тебя расстроил.

– О да, ты настоящая открытая книга, – отвечаю я, закатывая глаза. Я полностью игнорирую его полуизвинения.

Он делает шаг ко мне:

– Я никогда не лгал тебе, Дилан.

В этот момент все в нем кричит об искренности, но я знаю, что не могу ему поверить. Я больше не какая-то молодая, наивная маленькая девочка – мне приходится думать мозгом, а не сердцем, когда дело касается Эндрю Вудмана.

Я вытягиваю подбородок и игнорирую его комментарий:

– Я здесь по поводу твоей сделки.

– Хорошо… ты хочешь жить у меня или у себя? – Он ухмыляется. – На самом деле, это не имеет большого значения, что моё, то твоё, правда, принцесса?

Я сжимаю зубы и пытаюсь глубоко дышать через нос. Он действительно иногда бывает таким высокомерным. Ведет себя так, будто все утро ждал, пока я приду сюда и приму его сделку, но я-то знаю лучше. Он был искренне удивлен, увидев меня здесь.

Мне бы хотелось сказать ему, чтобы он пошел к черту, но я знаю, что не могу. Он самый упрямый человек, которого я когда-либо встречала. Еще более упрямый, чем я, а это серьезно. Он не сдастся – не без боя – поэтому, если я хочу расторгнуть этот брак, мне придется сыграть с ним в его же игру, какой бы рискованной она ни была.

Мне придется дать ему эти семь дней.

– У меня есть три условия, – начинаю я.

Он машет рукой перед собой, показывая, что мне следует продолжать.

– Во-первых, я не буду заниматься с тобой сексом.

Он усмехается:

– Но что, если тебе захочется?

– Этого не произойдет.

– Ну, а вдруг? Гипотетически? – бросает он вызов, скрещивая руки на груди.

– Хорошо. – Я с трудом выговариваю слова от закипающего гнева. – Гипотетически, если я вдруг захочу переспать с тобой – а я не захочу – тогда тебе дан зеленый свет, но сделай мне одолжение и подожди, чтобы услышать конкретные слова, окей?

Он открывает рот, чтобы что-то сказать, без сомнения, какой-нибудь умный комментарий, но я прервал его взглядом.

– Во-вторых, ты получаешь семь дней – ни минутой больше, и когда эти семь дней пройдут, а я все еще не влюблюсь в тебя, ты подписываешь бумаги – без вопросов, новых сделок и прочего, ясно?

Он кивает, но я вижу в его глазах боль, которую он пытается скрыть.

– Ясно-понятно.

Наблюдаю за ним и слежу за собой, потому что мне приходится изо всех сил не сокращать пропасть между нами и не прижиматься к нему.

Я хочу его так сильно, что мне почти больно, но это не поможет никому из нас. Страсть и похоть больше не помогут. Весь фундамент наших отношений был смыт приливом и никогда не вернется. Секс это не исправит, каким бы заманчивым он ни был.

– Номер три, – заканчиваю список я. – Никакой больше лжи.

– Я не…

– Просто. Не надо… – Я прерываю его мольбу.

Он разочарованно качает головой, но протягивает ко мне ладонь для рукопожатия:

– Договорились.

Я стряхиваю с себя ощущение, что буквально заключаю сделку с дьяволом, и беру его руку в свою.

Глава 7

Энди

– Где спальня?

Она поднимает на меня бровь:

– И зачем тебе это знать?

Я с грохотом роняю сумку на землю:

– Обычно люди спят в кроватях, принцесса.

Она запрокидывает голову и смеется:

– О, золотко, ты невероятен, – бормочет она про себя.

Я наблюдаю за ней с удовольствием – она такая чертовски красивая, когда улыбается.

– Зона бывших заключенных прямо здесь. – Она указывает на диван в гостиной.

На моем лице появляется хитрая ухмылка. Я ни за что не буду спать на диване – отсюда мне не вернуть свою жену.

– Прости, что лопнул твой грандиозный замысел, рыжик, но спать на диване не входило в число твоих условий.

Она ненавидит прозвище «рыжик», и мое использование его не является оговоркой. Мне она нравится, когда злится – так было всегда. Разозлиться или возмутиться – это, кажется, единственный способ заставить ее разрушить стену, которую она воздвигла между нами в эти дни.

– Назовешь меня так еще раз, и ты будешь спать в сточной канаве перед домом, – предупреждает она.

Я поднимаю руки, сдаваясь, но не могу стереть с лица дурацкую ухмылку – эта женщина действительно пробуждает во мне самое худшее.

– Хорошо, но я не буду спать на этом чертовом диване.

– Ну, можешь тешить свое самолюбие, но и в моей кровати ты не спишь.

Она поворачивается, выходит из комнаты и исчезает из поля зрения.

– О, но, принцесса?.. – Я зову ее вслед. – Это наша кровать. Ты забыла?

Я слышу, как она хлопает дверью, и смеюсь. В конце концов, это может быть весело.

***

Я протираю полотенцем мокрые волосы, выхожу из ванной и иду через коридор к спальне Дилан. Сегодня вечером я начинаю первую фазу своего плана по возвращению жены. Я собираюсь готовить. В этой квартире, половина которой, как я полагаю, технически принадлежит мне, имеет действительно шикарную кухню, и я планирую показать своей женщине, на что именно я способен.

Толкаю локтем дверь спальни и поднимаю сумку с того места на полу, куда я ее бросил. Высыпаю содержимое на кровать и просматриваю беспорядок в поисках чего-нибудь чистого, что можно надеть.

– Господи Иисусе, пока ты был взаперти, у тебя появилась аллергия на одежду?

Я вздрагиваю, оглядываюсь, затем поворачиваюсь к ней во всей своей обнаженной красе. И нахожу ее сидящей в кресле у окна с iPad на коленях. Она закрывает глаза руками, но я вижу, как она выглядывает из-под пальцев. Она меня не обманет: ей нравится смотреть так же, как мне нравится показывать.

Я делаю вид, что вытираю остатки воды с волос, а затем роняю полотенце на землю, вместо того чтобы прикрыться им.

– Я знаю, что ты пытаешься сделать, – ворчит она.

– И что это? – Я посмеиваюсь, хватая пару боксеров.

– Ты пытаешься заманить меня обратно с помощью силы своего пениса.

– Черт возьми, с помощью какой силы?!

– Ты пытаетешься заставить меня вернуться на жеребца – или, что еще важнее, вернуться на твоего жеребца.

– Я даже не знал, что ты здесь, принцесса, но я восприму этот комментарий о жеребце как комплимент.

Она что-то бормочет про себя, но я не уловил.

– Ты уже в приличном виде? – требует она после нескольких мгновений.

– В таком же приличном, как в тот день, когда ты вышла за меня замуж.

Она убирает руки от лица и в отчаянии запрокидывает голову, глядя на мою все еще почти обнаженную фигуру.

– Ради бога, Энди, ты не можешь здесь так разгуливать.

– У меня ленивое воскресенье дома с моей красивой женой, могу носить все, что захочу.

Я собирался хотя бы надеть штаны, но ее явное раздражение по поводу отсутствия этих самых штанов только усилило во мне решимость оставаться как есть.

– Я не твоя жена, – отвечает она утомленным тоном.

– Закон говорит иное. – Я подмигиваю ей, направляясь к двери.

– И это не твой дом! – она кричит мне вслед.

– Пока нет, принцесса, но подожди недельку, – кричу я в ответ.

***

Я посмеиваюсь, когда она босиком идет на кухню, следуя на запах. Дилан никогда не была из тех девушек, которые боятся хорошей еды, и мне это в ней нравится.

Приближаясь, она подозрительно разглядывает меня сверху вниз. Я добавил к своему наряду кухонный фартук, так что, по крайней мере, она должна быть этому рада. Наклоняется над кухонной плитой и всматривается в кипящие кастрюли и сковородки:

– Хорошо пахнет, – наконец протягивает она.

– Ты кажешься удивленной.

Моя рыжуля прислоняется бедром к столешнице. Она переоделась в крошечные пижамные шорты и облегающую футболку. И выглядит как чертов ходячий секс.

– Учитывая, что ты не умеешь готовить, конечно, я удивлена.

– Ты сама сказала, принцесса: все изменилось.

Я возвращаюсь к помешиванию соуса, ожидая, пока она не выдержит и спросит, что я имел в виду. Полагаюсь на природную любознательность Дилан, которая поможет мне пережить эту неделю – она более любопытна, чем когда-либо хотела бы признать – и я чертовски надеюсь, что ее любопытство распространится и на меня. Мне нужно, чтобы она захотела снова узнать обо мне.

– А что это такое?

– Баранина, – отвечаю я с усмешкой.

– Вот дерьмо, – шепчет она.

Я неслучайно готовлю ее любимое блюдо. Моя жена всегда обожала хороший кусок мяса, и не только тот, что у меня между ног.

– Жареная картошка? – Она прикусывает нижнюю губу и смотрит на меня.

Я приседаю и широко открываю духовку, чтобы она могла видеть, что я действительно вспомнил и о картофеле.

– Ты действительно выкладываешься изо всех сил.

Я встаю так, чтобы оказаться прямо перед ней:

– Я хочу, чтобы ты вернулась, Дилан. И знаю, что этого не произойдет, если я не приложу усилий.

– Энди… – предупреждает она.

– Просто посиди, ладно? Я принесу тебе вина.

– Отлично. – Она вздыхает от поражения. – Расслабь меня еще и алкоголем; я прикинусь, что такое со мной впервые.

Она садится на один из табуретов, и я наливаю ей большой стакан красного вина. Чувствую на себе ее взгляд, пока работаю, и это ужасно бьет по моему пульсу. Я нервничаю, и для такого парня, как я – парня, который обычно спокоен и держит себя в руках – это сводит с ума.

– Хорошо, я все же спрошу, – наконец говорит она. – Где ты научился готовить?

– За решеткой, – говорю я, поворачиваясь к ней лицом.

Волна чего-то болезненного пробегает по ее лицу, прежде чем она берет себя в руки и снова смотрит на меня нормально.

– Тебе разрешили там готовить? – она спрашивает.

– Надо как-то заполнить дни – я работал на кухне.

– Ха… Я думала, они сделали мастерскую или что-то в этом роде.

– Они сделали. Я выбрал кухню.

Она делает глоток напитка и внимательно наблюдает за мной:

– Почему?

– Ты всегда говорила, что тебе нужен мужчина, который умеет готовить.

Она чуть не подавилась глотком:

– Ты научился готовить для меня?

– Возможно, ты и пыталась забыть обо мне, принцесса, но все, что я там делал, было для тебя – для нас.

– Ну тогда… – Она неловко оглядывается вокруг, прежде чем сделать еще один большой глоток напитка.

– Расскажи мне о гараже, – слышу я ее слова после нескольких минут молчания.

– Что ты хочешь знать?

Я оставляю готовку и сажусь напротив нее. Открываю одну из бутылок пива, которые купил сегодня.

– Что ты хочешь знать?

– У тебя настоящий бизнес, – заявляет она.

Я делаю глоток золотой жидкости:

– Технически у нас теперь бизнес.

Ее глаза расширяются от удивления:

– Ты вписал мое имя?

Я посмеиваюсь:

– Что? Твой маленький детектив не рассказал тебе об этом?

Она медленно качает головой:

– Нет, он не сказал

– Он? – Удивляюсь я. – Что случилось с Джиной?

Джина была ее напарницей в расследованиях. И во времена, когда меня посадили – они работали вместе.

– Я сменила работу два с половиной года назад.

– Что? Почему?

Возможно, я пропадал без вести в течение трех лет, и наверняка есть вещи, о которых я не знаю, но эта новость меня по-настоящему удивляет. Дилан любила свою работу в журнале, я никогда бы не подумал, что она уйдет.

Ее глаза стеклянные, и она качает головой:

– Просто пришло время перемен.

– Принцесса, что случилось?

Она снова качает головой, на этот раз с большей выразительностью:

– Ничего. Я в порядке.

Она не в порядке. Я много облажался в своей жизни, но я все еще не настолько глуп, чтобы думать, что ее сейчас ничего не расстраивает.

– Дил…

– Оставь это, – резко останавливает она. – Я хочу услышать о гараже.

Я долго наблюдаю за ней и подумываю о том, чтобы продолжить обсуждение этой проблемы, но знаю, что это будет пустой тратой ее времени – я не могу заставить Дилан поговорить со мной, если она этого не хочет. Женщина подобна банковскому хранилищу.

– Джефф проделал большую часть тяжелой работы – ему принадлежит половина здания, – объясняю я ей. – Но я уверен, что ты уже это поняла.

– Как долго он работает?

– Около года. Я отложил твою долю прибыли. Я чертовски шокирован тем, насколько хорошо у него идут дела.

– Я рада, что это удалось, но мне не нужны твои деньги, Энди.

– Это не только мои деньги.

Она смотрит на меня, и я вижу, насколько она устала. Она выглядит измученной, то ли из-за меня, то ли из-за чего-то другого, я не знаю.

– Ты хорошо спала, принцесса?

Она игнорирует мой вопрос и делает еще один большой глоток вина:

– Как тебе удалось наладить бизнес, находясь за решеткой?

Мы снова вернулись к разговору обо мне.

– Джефф взял мой мозг и принял все решения… это было непросто, но в конце концов мы добились цели… Я вложил свою половину денег.

Я до сих пор помню тот день, когда Джефф рассказал мне о неожиданном переводе на мой банковский счет. Это было похоже на последний гвоздь в гроб. Она продала наш дом. Дом, который мы вместе восстановили с нуля. Дом, в котором мы планировали жить всей семьей. Дом, который мы поклялись никогда не покидать.

Она застенчиво смотрит на меня, прежде чем переключить взгляд на что-то на скамейке перед ней.

– Ты продала дом, – шепчу я, даже не пытаясь скрыть обиду в голосе.

Мы могли бы спорить без перерыва все время, пока работали над этим местом, но это была лишь одна из вещей, которые мне в нем нравились больше всего.

– Мне пришлось.

Я до сих пор не знаю, почему она ушла с работы, и исчезновение моей части дохода не могло быть для нее легким делом – насколько я знаю, она влезла в большие долги.

– Тебе нужны были деньги?

Я не знаю точной суммы, которую она получила за наш дом, но если предположить, что она дала мне половину денег, то это было чертовски много.

Теперь она смотрит прямо на меня, и взгляд ее – взгляд побежденного человека.

– Времена были тяжелые, но дело было не только в деньгах… Я просто не могла быть там без тебя.

Я жесткий парень. Не плачу из-за всякого дерьма, но слова, вылетающие из ее уст, почти разрывают меня.

– Ты оставил меня, Энди. Я не знала, что делать, не знала, куда обратиться.

– Тебе следовало обратиться ко мне.

Я тянусь к ее руке, но она отдергивает ее:

– Я не могла.

– Тебе следовало поговорить со мной.

– Я не могла! – на этот раз она кричит. – Тебя заперли. Тебя не было рядом со мной.

– Тебя рядом со мной тоже не было, – отвечаю я, повышая собственный голос.

– Не взваливай на меня это, Энди. Ты сделал свой выбор.

– Ты меня даже не выслушала. – Я кажусь побежденным. Мой голос потерял всякую громкость – это всего лишь шепот.

Она уже приняла обо мне свое решение – теперь я это вижу и не уверен, что смогу что-то сделать, чтобы это изменить.

– Ты хочешь знать, почему я не осталась рядом и не услышала твою версию истории, Энди? Ты действительно хочешь знать?

Я не уверен, хочу знать или нет, но мой рот отвечает без моего разрешения:

– Да.

– Я скажу тебе, почему! Я не могла сидеть и спрашивать тебя, сделал ли ты это, потому что, если бы ответ был «да», тогда получилось бы, что я любила преступника! Каким человеком это сделало бы меня? Мне пришлось вычеркнуть тебя из своей жизни. Я просто должна была это сделать.

Ее ответ, возможно, не имеет смысла для многих людей, но для меня он имеет смысл. Это чувство самосохранения как оно есть. Если бы она дала мне возможность поговорить, она бы не смогла уйти – независимо от того, виновен я или невиновен. Ее единственным вариантом полного разрыва было полностью уйти и поверить, что я виновен.

И я могу понять, почему она не подвергла сомнению решение суда. Потому что я не белый и пушистый, меня буквально поймали с поличным.

В итоге все сложилось в одной точке и было украшено аккуратным бантиком.

Больше всего меня ранит то, что я бы никогда не смог уйти от нее так, как она сделала со мной – что бы она ни сделала, – но ей это удалось.

Я встаю со своего места и возвращаюсь к плите. Хватит глубокого и тяжелого на один вечер – моя голова больше не выдержит. Мое сердце тоже, если честно.

– Итак, Джефф начал все делать отсюда, а я сделал все, что мог, изнутри. Я доверил ему финансовую сторону дела и найм персонала.

– Энди… – шепчет она.

Я не поворачиваюсь.

– И теперь я буду работать в гараже пять дней в неделю, как Джефф, Тони и другие ребята.

– Ну, я рада за тебя, – мягко отвечает она.

– Спасибо, принцесса, – бормочу я.

– Энди?

Я поворачиваюсь к ней лицом. Кажется, она хочет что-то сказать, но останавливается:

– Можешь мне сообщить, когда ужин будет готов?

Я киваю.

Она спрыгивает со стула и спешит из комнаты.