Текст книги "Карты не лгут"
Автор книги: Николь Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Николь Робертс
Карты не лгут
Глава 1
Детектив Джозеф Шенегэн ненавидел дождь. Он ненавидел его почти так же сильно, как проклятых преступников, прилизанных адвокатов и глупых гусей. Первые всегда были подонками, вторые – людьми, готовыми за лишний грош продать душу, а третьи – позором всей птичьей семьи.
Джо поставил ногу на бампер бежевого «шевроле», наклонился и потянулся, чтобы размять мышцы. Ему вовсе незачем было смотреть на свинцовые тучи, собирающиеся над Энн Моррисон Парк, чтобы понять, что вскоре разразится настоящий ливень. Тупая боль в правом бедре явственно свидетельствовала, что денек на его долю выпал нелегкий.
Немного размяв и согрев мышцы, Джо поменял ногу. Большую часть времени единственным напоминанием о том, что пуля девятимиллиметрового калибра прошла сквозь его плоть и кардинально изменила его жизнь, оставался шрам размером в дюймов пять, уродующий его ляжку. Только через девять месяцев после ранения благодаря бесчисленному количеству часов интенсивной терапии Джо смог забыть о стальном штифте и скрепках, вшитых в его бедро. Исключение составляли дождливая погода и скачки атмосферного давления – тогда бедро начинало ныть.
Джо выпрямился, покрутил головой, словно боксер, затем залез в карман брюк, которые он превратил в шорты, отрезав штанины до колен, и вытащил пачку сигарет. Закурив, он заметил менее чем в двух футах от себя гладкого белого гуся, с интересом наблюдавшего за ним. Птица, переваливаясь с ноги на ногу, подошла ближе, вытянула длинную шею и зло зашипела, широко раскрыв оранжевый клюв и высунув розовый язык.
Щелчком захлопнув зажигалку, Джо сунул ее и пачку сигарет в карман. Затем выпустил струю дыма, а гусь наклонил голову и уставился своими маленькими черными глазками на ту часть тела Джо, что находилась ниже живота.
– Только попробуй сделать это, и я пну тебя ногой, как футбольный мяч.
Несколько секунд они стояли друг против друга в воинственных позах, затем птица втянула голову, повернулась и заковыляла прочь, но прежде, чем запрыгнуть на мостовую и присоединиться к другим гусям, обернулась и бросила в направлении Джо последний злобный взгляд.
– Трусливая тварь, – пробормотал он и отвел взгляд от отступившего противника.
Больше чем дождь, смену атмосферного давления и даже прилизанных адвокатов Джо ненавидел информаторов, работающих на полицию. За исключением одного или двух из всех известных ему, любой готов был заложить свою жену, мать или лучшего друга, лишь бы спасти собственную трусливую задницу. Дыркой в бедре Джо был обязан своему последнему информатору, Робби Мартину. Робби вел двойную игру, стоившую Джо куска мяса и кости, а также любимой работы. Молодому торговцу наркотиками пришлось заплатить более высокую цену – собственную жизнь.
Джо прислонился к борту видавшего виды автомобиля и сделал глубокую затяжку. Дым обжег горло и наполнил легкие смолой и никотином. Никотин оказывал на него успокаивающее воздействие, подобно расслабляющим ласкам возлюбленной. Что до Джо, то только единственное представлялось ему лучшим, чем полная отраву грудь. К сожалению, этого «единственного» он был лишен с тех пор, как порвал с Уэнди, своей последней подружкой. Уэнди довольно неплохо готовила и, затянутая в плотно облегающий купальник, выглядела потрясающе. Но Джо не мог рассчитывать на будущее с женщиной, фиглярствующей по поводу того, что он забыл поздравить ее с двухмесячным юбилеем их знакомства. Уэнди обвинила его в том, что он «неромантичен». Черт побери, в нем романтики ровно столько, сколько и в любом другом! Просто он не сюсюкает и не ведет себя, как последний кретин.
Он еще раз глубоко затянулся. Если бы даже не вся эта чепуха с так называемым юбилеем, отношения с Уэнди все равно бы не сложились. Она не понимала, почему Джо требуется тратить прорву времени на Сэма. Она ревновала, но, если бы Джо не уделял столько внимания Сэму, тот сжевал бы всю мебель.
Джо медленно выпустил струйку дыма и стал наблюдать за повисшей перед его лицом пеленой. В последний раз он бросил курить на три месяца, и бросит снова. Но не сегодня. И не завтра. Он получил хорошую нахлобучку от капитана Лючетти, и если на него будут продолжать сыпаться неприятности, то ему, черт побери, наверняка не обойтись без сигарет.
Сквозь пелену дыма Джо, прищурившись, заметил женщину с копной темно-каштановых кудрявых волос, доходящих ей до середины спины. Джо не требовалось смотреть ей в лицо, чтобы понять, кто стоит посреди парка, подняв руки, словно жрица, воздающая молитву серым небесам.
Ее звали Габриелла Бридлав, и она на паях с Кевином Картером владела антикварным магазином в районе Гайд-Парка. Обоих подозревали в использовании магазина в качестве прикрытия другого, более прибыльного бизнеса – укрывательства и последующего сбыта краденого антиквариата.
Ни Бридлав, ни Картер не имели криминального прошлого и могли бы и не попасть в поле зрения полиции, если бы соблюдали осторожность, но амбиции их росли. Неделю назад знаменитая картина одного из импрессионистов была похищена у самого богатого человека штата Норриса Хилларда, больше известного как Картофельный король. Его сила и влияние в Айдахо уступали только силе и влиянию Господа Бога. Лишь человек большого мужества решился бы украсть принадлежащую Картофельному королю картину Моне. Пока главными подозреваемыми по этому делу считали Габриеллу Бридлав и Кевина Картера. Информатор сообщил полиции их имена, а вскоре выяснилось, что полгода назад Картер посетил дом Хилларда для оценки коллекции старинных ламп.
Джо снова затянулся и медленно выпустил дым. Этот магазинчик в Гайд-Парке представлял собой надежное прикрытие, и он готов был зуб отдать, что мистер Картер и мисс Бридлав решили надежно припрятать принадлежащую Хилларду картину Моне до тех пор, пока шум не уляжется, потом продать ее за кругленькую сумму. Лучше всего было найти картину и вернуть ее владельцу до того, как она исчезнет в дебрях криминального мира.
Картофельный король устроил выволочку шефу Уокеру, а тот в свою очередь учинил грандиозную головомойку капитану Лючетти и детективам, занимающимся расследованием похищений собственности. Кое-кто, чтобы снять стресс, стал прикладываться к бутылке. Но только не Джо. Он не злоупотреблял алкоголем.
Продолжая наблюдать за подозреваемой, Джо сделал еще одну успокоительную затяжку. Он перебирал в памяти поспешно собранное им досье на мисс Бридлав.
Ему было известно, что она родилась и воспитывалась в небольшом городке на севере Айдахо. Ее отец умер, когда она была еще ребенком, и она жила с матерью, теткой и дедом. Двадцать восемь лет, рост пять футов десять дюймов, вес – что-то около ста тридцати фунтов. У нее были длинные ноги. Чего не скажешь о ее шортах.
Джо наблюдал, как она наклонилась и дотронулась до земли ладонями, – картина доставила ему вместе с очередной затяжкой удовольствие. Поскольку ему дали задание следить за Габриеллой Бридлав, Джо успел насмотреться на нее и понял, что она обладает привлекательными формами во всех нужных местах.
И семья ее была небезызвестной в штате. Горнодобывающая компания Бридлав вела разработки на севере Айдахо лет девяносто до того, как была продана в середине семидесятых. Когда-то Бридлав были баснословно богатыми, но неудачные вложения денег и скверное управление делами значительно уменьшили их состояние.
Джо наблюдал, как Габриелла выполнила некое подобие растяжек на одной ноге, а затем медленно потрусила по дорожке. Джо бросил сигарету в блестящую от росы траву и, последовав за Габриеллой через парк, вскоре оказался на черной ленте асфальта, известной под названием «зеленая полоса».
«Зеленая полоса» пролегала вдоль реки Бойсе и соединяла собой все восемь главных парков столицы штата. Сильный запах речной воды и тополиной листвы витал в утреннем воздухе, а легкий ветерок поднимал белые ошметки пуха, налипавшие спереди на майку Джо.
Джо следил за своим дыханием и старался соблюдать дистанцию с бегущей в футах пятидесяти впереди него женщиной. За прошедшую после кражи неделю он довольно хорошо изучил ее привычки и знал, что Габриелла всегда бежала по одному и тому же двухмильному маршруту и всегда надевала один и тот же черный спортивный костюм.
И еще она постоянно следила за местностью, где пролегал маршрут. Сначала Джо подумал, что она ищет кого-то или что-то, но ни одной души по пути им не встречалось. Он также опасался, что Габриелла учуяла за собой слежку, хотя действовал он осторожно: каждый день менял одежду, парковал машину на разных стоянках. Вчера, например, он отправился на пробежку в элегантном спортивном костюме и прикрыл свои темные волосы бейсболкой. В это утро Джо повязал голову красным платком-банданой и надел серую спортивную фуфайку с длинными рукавами.
Навстречу по «зеленой полосе» бежали двое мужчин в ярко-голубых спортивных костюмах. Поравнявшись, а потом разминувшись с мисс Бридлав, они вывернули шеи и уставились на колыхание ее форм под белыми шортами. Когда они вернули головы в более естественное положение, Джо увидел сияющие на лицах мужчин одинаковые одобрительные улыбки. Джо был с ними солидарен в оценке прелестей Габриеллы Бридлав. У нее великолепные ноги и великолепная попка. Жаль, что такая красота будет спрятана под тюремной одеждой.
Габриелла ничем не походила на преступницу. И в отличие от своего делового партнера не была по горло в долгах. Она не играла в азартные игры, не употребляла наркотики, так что эти два возможных мотива совершения Габриеллой преступления не имели под собой оснований.
Возможно, ей нравился риск, и Джо вполне понимал всю прелесть остроты хождения по краю. Адреналин представлял собой сильный наркотик. Бог свидетель, Джо и самому нравилось ощущать, как этот гормон наполняет тело, щекочет нервы и заставляет волосы вставать дыбом.
Второй, наиболее банальной причиной, толкнувшей Габриеллу на преступление, могла стать любовь. Любовь многим женщинам доставляла неприятности. Джо в силу своей профессии сталкивался не с одной особой, готовой на все ради недостойного сукина сына, который не колеблясь ни секунды сдал бы ее, чтобы спасти себя. Джо давно не удивлялся тому, на что способна женщина ради любви. Его больше не приводили в изумление женщины, сидящие в тюрьмах за преступления, совершенные их любовниками, и сквозь слезы несущие чушь вроде: «Я не могу сказать ничего плохого о таком-то, я люблю его».
Кроны деревьев над головой Джо стали гуще, «зеленая полоса» привела его в следующий парк. Джо почувствовал, как что-то вывалилось из его кармана, и мгновением позже услышал хлопок об асфальт. Он схватился за опустевший карман и, обернувшись, заметил лежащую на дороге пачку «Мальборо». Джо несколько секунд колебался, повернуть назад или продолжать слежку за объектом. Он бросил взгляд на подозреваемую, продолжавшую бег в обычном спокойном темпе, а затем занялся сигаретами – несколько штук выпали из пачки и раскатились по асфальту. Джо торопливо наклонился, чтобы собрать их, пока они не закатились в лужу, ведь он намеревался получить удовольствие от каждой из них. Потерять объект из виду он не опасался. Габриелла бегала со скоростью старой собаки, страдающей артритом, и факт этот он по достоинству оценил сегодня.
Когда все сигареты были возвращены в пачку, а пачка в карман, Джо посмотрел в направлении, куда бежала Габриелла, и замер. На дорожке не было ни души.
Джо бросил взгляд налево и, заметив, что Габриелла, срезая путь, бежит через парк в направлении детской площадки, продолжил преследование. Парк был пуст. Только безмозглый кретин мог отправиться на пробежку, когда вот-вот должна разразиться гроза. Но то, что парк казался пустым, вовсе не означало, что у Габриеллы не назначена с кем-то встреча.
Когда подозреваемый отклоняется от устоявшейся схемы поведения, это обычно означает, что кое-что должно произойти. От выброса адреналина у Джо перехватило дыхание, а на губах заиграла улыбка. Черт побери, он не чувствовал в себе такого биения жизни с тех самых пор, когда преследовал торговца наркотиками в одной из аллей северной части города!
Он вновь потерял Габриеллу из виду, когда она пробежала мимо туалета и скрылась за его задней стеной. Многолетний опыт заставил Джо замедлить бег и подождать, когда объект слежки снова появится в поле его зрения. Этого не произошло, и Джо, сунув руку под фуфайку, расстегнул наплечную кобуру. Затем прислонился спиной к кирпичной стене здания и прислушался.
Гонимый ветром пустой пластиковый пакет скользил по земле, кроме шелеста листвы, не было слышно ни звука. Со своего места Джо практически ничего не видел. Он обогнул здание, и прямо перед его глазами возник баллончик лака для волос.
Струя ударила ему в лицо, и Джо мгновенно утратил способность видеть. Чье-то колено нанесло ему удар между ног, промахнувшись мимо самого чувствительного места всего на полдюйма. Мышцы его правой ляжки тут же онемели, и Джо наверняка согнулся бы от боли пополам, если бы не сильный удар плечом в грудь. Воздух с силой вырвался из его легких, и он навзничь упал на землю.
Пара висевших на поясе шортов хромированных наручников впилась ему в поясницу.
Сквозь туманную пелену он различил Габриеллу Бридлав, стоящую между его широко расставленными ногами. В следующее мгновение Габриелла прыгнула на него, и Джо едва не взвыл от острой боли в паху.
– Боже, – простонал он, – да ты взбесившаяся сучка…
– Верно, и это дает мне право прострелить тебе коленную чашечку.
Джо несколько раз моргнул, и зрение его прояснилось. Медленно его взгляд переместился с лица Габриеллы на ее руки. Черт! В одной руке она сжимала баллончик, а в другой – короткоствольный револьвер крупного калибра. И дуло было направлено не на его колено, а прямо в нос.
Джо похолодел. Он ненавидел направленное на него оружие. Джо не знал, заряжен ли револьвер, да и вообще исправен ли, но выяснять это ему не хотелось. Он снова перевел взгляд на лицо Габриеллы. Она тяжело дышала, зеленые глаза пылали бешенством. Судя по всему, она готова на все.
– Брось оружие! – скомандовал Джо.
– Кто-нибудь, вызовите полицию! – истошно начала орать она.
Черт, подумал Джо, ей не только удалось надрать мне задницу, сейчас она своим криком поднимет мертвых из гроба. И, если она не успокоится, мне придется раскрыть свое инкогнито.
Мысль о том, что ему придется отправиться в полицейский участок с главной подозреваемой по делу Хилларда – с подозреваемой, которой не положено знать, что ее подозревают, – и объяснять, как ей удалось нейтрализовать его с помощью баллончика лака для волос, оказалась столь ненавистной, что у Джо заныло в затылке.
– Брось оружие, – повторил он.
– Черта с два! Только шевельнись, и я нашпигую тебя свинцом, грязная свинья. Кто-нибудь, помогите… пожалуйста! – заголосила она так, что ее вполне могли услышать в соседних штатах.
Джо не верилось, что на расстоянии ближайших ста ярдов есть хоть одна живая душа, но чем черт не шутит, а героический гражданин, пришедший Габриелле на помощь, сейчас ему нужен меньше всего.
Он стиснул челюсти. Ему даже не хотелось представлять, что придется предстать пред светлые очи Уокера и Лючетти. Джо все еще числился в черном списке шефа на отстранение от должности детектива после перестрелки с Робби Мартином. Не надо напрягать мозги, чтобы предугадать, что скажет шеф. «Ты облажался, Шенегэн!» – заорет он перед тем, как отправить его патрулировать улицы. И на этот раз шеф будет прав.
– Позвоните девять-один-один!
– Кончай орать, – приказал Джо самым суровым, на какой был способен, командирским голосом.
– Мне нужен полицейский!
Черт!
– Мадам, – процедил он сквозь зубы, – я и есть полицейский.
Габриелла прищурилась.
– Ага, а я губернатор штата.
Рука Джо потянулась было к карману, но Габриелла угрожающе помахала своим небольшим револьвером, и он передумал.
– Мои документы в левом кармане.
– Не шевелись, – снова предостерегла она.
Ее каштановые волосы развевались на ветру, лезли в лицо, и Джо не без ехидства подумал, что, возможно, ей следовало использовать лак по назначению, вместо того чтобы брызгать ему в глаза. Когда Габриелла убирала непослушную прядь за ухо, он заметил, что рука ее дрожит. Джо хватило бы мгновения, чтобы повалить Габриеллу на землю, но сначала следует ее отвлечь, иначе он рискует получить пулю. И на этот раз в такое место, что ему не выкарабкаться.
– Ты можешь сама залезть ко мне в карман. Я и пальцем не пошевелю.
Он ненавидел воевать с женщинами. Ненавидел валить их на землю. Но в данном случае охотно сделал бы это.
– Не держи меня за дуру. Я на эту удочку не попадаюсь со времени учебы в школе.
– О, ради Бога. – Джо из последних сил старался сдержать себя, и это ему удалось. – У тебя есть разрешение на ношение оружия?
– Не смеши. Ты не полицейский, а извращенец! Жаль, что рядом нет полицейского, который арестовал бы тебя за то, что ты преследовал меня всю последнюю неделю. В нашем штате, знаешь ли, есть такой закон. – Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. – Спорю, тебя уже арестовывали за оскорбительное поведение или за что-то вроде того. Ты, наверное, один из тех психов, что звонят со скабрёзностями по телефону и дышат в трубку. Спорю, тебя выпустили под надзор из заключения, куда ты попал за приставание к женщинам. – Она сделала еще несколько вдохов и выдохов. – Пожалуй, давай-ка мне твой бумажник.
Никогда за всю пятнадцатилетнюю карьеру Джо не случалось вести себя так легкомысленно, чтобы позволить подозреваемому – а тем более женщине – сыграть с ним столь злую шутку.
В висках у Джо стучало, в паху болело. Глаза слезились, а ресницы слипались.
– Вы сумасшедшая, леди, – довольно спокойно произнес он, залезая в карман.
– Правда? С того места, где я стою, впечатление сумасшедшего производишь ты. – Она не сводила с Джо глаз, пока он доставал бумажник. – Мне нужно твое имя и адрес, чтобы сообщить их полиции, но, спорю, они тебя уже знают.
Она и не подозревала, насколько права, но Джо больше не тратил времени на разговоры. В тот момент, когда Габриелла раскрыла бумажник и взглянула на его жетон, он ногами ловко подсек ее лодыжки. Она упала, и он запрыгнул на нее, прижав всем своим весом к земле.
Упершись руками в его плечи, она попыталась оттолкнуть Джо, дернулась в одну сторону, потом в другую, и ее револьвер оказался в опасной близости от его левого уха. Джо схватил Габриеллу за запястья и поднял ее руки над головой, используя всю длину своего тела, чтобы окончательно прижать ее к земле.
Распластавшись, он лежал на Габриелле, ее полные груди упирались в его грудь, а бедра – в его бедра. Джо крепко держал ее руки, и попытки женщины освободиться слабели, но окончательно она не сдавалась. Лицо Габриеллы находилось в дюйме от его лица, и пару раз она задела его своим носом. Открытым ртом она хватала воздух, ее зеленые глаза смотрели прямо в глаза Джо, и в них читались страх и отчаяние от невозможности освободить руки. Ее длинные стройные ноги переплелись с его ногами, а свитер задрался до подмышек. Животом Джо чувствовал тепло гладкой мягкой женской кожи.
– Ты правда легавый! – Габриелла старалась отдышаться, и грудь ее вздымалась.
Встану, как только отберу у нее револьвер, сказал себе Джо.
– Именно, и ты арестована за ношение оружия и оказание сопротивления представителю власти.
– О, слава Богу! – Она глубоко вздохнула, и Джо почувствовал, как мышцы ее тела стали податливыми и мягкими. – Большое облегчение для меня. Я думала, что ты психопат и извращенец.
Ослепительная улыбка озарила лицо Габриеллы. Он только что арестовал ее, а она радуется этому. Совсем не похоже на выражение лиц женщин, когда он проделывал то же самое с ними, благоговейной радостью там и не пахло, скорее – разочарованием. Мисс Бридлав не только воровка, но наверняка еще и сумасшедшая.
– У вас есть право хранить молчание, – отбирая револьвер, забубнил Джо. ~ У вас есть право…
– Ты же шутишь, правда? Ведь ты же не арестуешь меня в самом деле?
– …на адвоката, – продолжал он, одной рукой все еще прижимая руки Габриеллы к земле, а другой – отбрасывая револьвер на несколько ярдов.
– Но это вовсе не настоящий револьвер. Я бы хотела, чтобы он был настоящим, но это револьвер девятнадцатого века. Антикварная вещь, и потому, думаю, его нельзя считать настоящим оружием. И кроме того, он не заряжен, хотя даже если бы он и был заряжен, большой дыры не сделал бы. Я его носила с собой потому, что вы преследовали меня. – Она умолкла и нахмурилась. – Зачем вы следили за мной?
Джо, проигнорировав вопрос, закончил читать Габриелле ее права. Отвечать на ее вопросы он не собирался. Ни теперь, когда не знал, что ему с ней делать. Ни тогда, когда она обзывала его психопатом и извращенцем и истошно орала. Он не верил, что есть необходимость говорить ей больше, чем ей положено знать.
– У тебя есть еще оружие?
– Нет.
– Медленно выверни карманы.
– У меня только ключи от машины, – пробормотала она, выполняя приказ Джо.
Подняв ключи высоко над головой, Габриелла уронила их в подставленную им ладонь. Джо сжал ключи в руке и сунул в нагрудный карман.
– Вставай, руки на стену. – Он показал пальцем на кирпичную стену здания.
– Вы собираетесь меня обыскивать?
– Именно.
Пока Габриелла шла к зданию, Джо, не спуская с нее глаз, наклонился и, подняв с земли револьвер, сунул его за пояс своих шортов.
Габриелла замерла у стены, упершись в нее широко расставленными руками. Джо провел ладонями по ее бокам, пояснице и животу, затем сунул руку под рубашку Габриеллы и прощупал пояс ее шортов. Он почувствовал гладкость ее кожи, прохладу металла серьги, украшавшей ее живот.
– Эй, не давай волю рукам!
– Не возбуждайся, – съязвил он. – Я не собираюсь.
Джо ощупал ее ягодицы и, опустившись на колено, проверил отвороты ее гетр. Он не стал проверять, не спрятано ли что-нибудь между ее ляжками. Не то чтобы он доверял Габриелле, но вряд ли она могла бы бегать с оружием, спрятанным в трусах.
– В участке я уплачу штраф, а потом меня отпустят домой?
– Когда судья установит сумму залога, ты сможешь уйти домой.
Габриелла попыталась обернуться, но лежащие на ее бедрах руки Джо не позволили ей это сделать.
– Меня еще никогда не арестовывали.
Ему это было прекрасно известно.
– Ведь на самом деле это же не такой арест, когда у меня станут брать отпечатки пальцев и фотографировать, правда?
Джо еще раз прощупал пояс ее шортов.
– Да, мэм, у вас возьмут отпечатки пальцев и сфотографируют.
Повернув голову, она пристально взглянула на Джо.
– До этой минуты я думала, что вы шутите. Думала, вы хотите посчитаться со мной за то, что я дала вам коленом в…
– Ты промахнулась.
– Вы уверены?
Джо выпрямился, завел руку за спину и вытащил наручники.
– Такое ни с чем не спутаешь.
– О! – В ее голосе отчетливо прозвучало разочарование. – Что ж, я до сих пор не верю, что это происходит со мной. – Она замолчала и сделала глубокий вдох. – Вы наносите большой ущерб своей карме и, уверена, потом очень пожалеете об этом.
Джо заглянул в глаза Габриеллы и защелкнул на ее запястьях наручники. Он и впрямь уже сожалел. Ему было жаль, что подозреваемая в преступлении надрала ему задницу, но еще больше он сожалел, что ему пришлось открыть свое инкогнито.
Первая капля дождя упала ему на щеку, и он, задрав голову, посмотрел на сгустившиеся грозовые облака. Еще несколько капель упали ему на лоб и подбородок. Джо невесело усмехнулся.
– Прекрасно, черт побери.
