Текст книги "Дорогой, ты меня слушаешь?.."
Автор книги: Николь де Бюрон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Глава VIII. ПРАЗДНИКИ
Любовь не может обойтись
без праздников и подарков,
как голуби без зерна.
Поговорка (придумана автором)
Просто любить – этого мало. Любовь надо проявлять. Устраивать праздники. И дарить подарки.
В вашей семье по этому вопросу существуют три точки зрения.
Первая – поздравлять всех с днем ангела. Даже если этого ангела не существует.
Так Ализе самовольно назвала 8 июня, день Святого Медара, днем блаженной Ализе, под предлогом, что Медар был очень великодушным святым, «даже по отношению к лентяям». А также потому, что семейные кошельки, опустошенные перед рождественскими праздниками, успевают к тому моменту пополниться, и надо ловить момент, пока они снова не похудели в преддверии летних каникул.
Но при этом Деточка, с тех пор как ей исполнилось двадцать, отказывается праздновать свой день рождения и даже принимать по этому случаю какие бы то ни было подарки, которые якобы надрывают ей душу. Она предпочитает провести этот день в постели у себя в комнате, с опущенными шторами и выключенным автоответчиком. Говорит, что обдумывает «Мысли» Паскаля. Но вы не можете отделаться от подозрения, что она просто дрыхнет. Расстроенная, что постарела еще на один год.
Лилибель с ней солидарна. Малейший намек на ее возраст поссорит вас с ней месяца на три. Ваш супруг, ее сын, так и остался в неведении, что его мать омолодила себя на три года: во всех личных документах последняя цифра в дате ее рождения заменена с единицы на четверку.
Вторая точка зрения.
Дедушка Жюль. Он ненавидит свое имя, находит его не слишком эффектным, более подходящим какому-нибудь юнге, чем морскому офицеру в больших чинах. Никто не смеет пикнуть 12 апреля, в день святого Юлия (папа римский с 337 по 352 год).
Третья точка зрения.
Ее разделяют остальные члены семейства, которые с нетерпением ждут благословенного дня, когда на них со всех сторон посыплются подарки, цветы, сладости и пожелания.
Вы входите в число этих последних. Впрочем, вы, как и дедушка Жюль, ненавидите свое имя. Вы стали упрекать за него родителей, как только пошли в школу, где вам немедленно дали кличку: Николь Бледная Моль. Папа ворчал, что вас не назвали Сефиз, по его, папиной, семейной традиции, тогда бы ваша кличка была Сефиз – вот ваш девиз (это имя получила ваша шестая сестра). Мама вам объяснила, что Николь происходит от греческой Ники и означает Победа. Все дело в том, что вы были зачаты на Мальте, после грандиозного матча по поло, в котором французская команда из Северной Африки, капитаном которой был ваш отец, в то время бойкий кавалерийский лейтенант, разгромила британцев. Лились потоки шампанского. И через девять месяцев родились вы. И хотя вы обожали своих родителей, поло и шампанское, все это было слабым утешением. Тем более что святой Николь вообще не существует (если только вас не считать). И приходится, начиная с 1 декабря внушать всем по очереди, что преподобный Николай – ваш небесный покровитель: «Святой Николай... шестое декабря... Тра-ля-ля... шестое декабря... святой Николай, который так любит шоколад...»
Увы! Как раз приближается Рождество – самое время для подарков (которые закуплены заранее), и в карманах – ни гроша. Вы можете рассчитывать только на два букетика анемонов, приобретенных дочерьми впопыхах на рынке (они увянут на следующий же день) и на розовые азалии в большом горшке от вашего супруга. Вы благодарите его нежными поцелуями и только один раз за 38 лет вашей совместной жизни решились признаться, что ненавидите азалии. Но обожаете орхидеи.
– Орхидеи? Что за странность! – пробормотал ваш супруг и тут же позабыл об этой странности навсегда.
Несмотря ни на что, вы довольны (азалиями и анемонами). Потому что цветы – определенно ваша слабость. И даже страсть. Вы с легкостью заказываете у шикарного и к тому же милого продавца цветов очаровательные букеты для дочерей, подруг, сестер и любимой вами консьержки. Но себе не купите и шести маленьких роз. Такой траты вы себе позволить не можете. Это грех. Возможно, на вас в детстве повлияли монахини, которые предназначали цветы только Господу? Или вы просто не можете видеть, как они увядают?.. (Фрейд, на помощь!)
Впрочем, одно из ваших самых лучших воспоминаний еще со времен войны, когда вы жили с матерью в Марокко, – это поездка по вторникам на так называемой «карросса» (старой телеге, запряженной тощей клячей и управляемой таким же тощим кучером-арабом) на цветочный рынок в арабском квартале, откуда вы возвращались с кипой роскошных благоухающих цветов и украшали ими весь дом.
Однажды к вечеру ваш несимпатичный Отчим № 2 (по кличке Ворчливая Горилла) попросил маму срочно явиться в резиденцию (местопребывание губернатора), чтобы украсить гостиную, где генерал Кларк со своими офицерами – они только что высадились в Северной Африке (после того, как бомбили ваш монастырь) – неожиданно решили отобедать с представителем Франции.
На цветочный рынок идти было поздно. В полной растерянности мама уставилась в окно – и вдруг вскрикнула от радости. Все улицы были усеяны очаровательными маленькими желто-солнечными цветочками, похожими на лютики. Вас поспешно отправили их собирать, потом ваш отчим украсил ими обеденный стол, разложив в стеклянные пепельницы.
Когда все было закончено – успели прямо к обеду – вы с мамой отошли в сторону полюбоваться творением собственных рук.
И у вас вырвался крик ужаса. С заходом солнца цветочки золотистого цвета закрылись и стали похожи на желтоватые зубочистки, воткнутые в зеленый мох. Ворчливая Горилла сначала с яростью набросился на маму, а потом объяснил немного удивленному генералу Кларку, что это очень редкие цветы, которые растут только в Марокко и называются «магрибские спички», они якобы приносят удачу, потому что, закрываясь, возвещают о дожде, всегда долгожданном в этих жарких краях. Американский генерал был в полном восторге от известия, что ему так повезло. К сожалению, сколько он потом ни спрашивал про «магрибские спички», никто не понимал, о чем он толкует.
По заведенному у вас обычаю, только дети в свой день рождения получают торт со свечками по количеству их лет. Взрослым же вы вежливо втыкаете в торт одну-единственную белую свечку, символ следующего года.
Перед вашим днем рождения трое ваших внуков по традиции обязательно спрашивают хором:
– Сколько тебе лет, бабушка?
На этот вопрос вы тоже по традиции весело отвечаете:
– Бабушке, как всегда, 20 лет!
(Если бы это было правдой!)
Другие праздники: Мам, Пап, Бабушек, Влюбленных (день Святого Валентина) и т.д.
После голосования (на котором только Зять № 2, обожающий семейные торжества, не согласился с общим мнением) и под давлением Любимого Мужа ваше семейство постановило не отмечать эти «коммерческие праздники», специально придуманные флористами, кондитерами, ювелирами для выкачивания денег.
Что касается вас, то вы были в восторге оттого, что с ваших плеч свалилась подготовка еще к четырем праздникам (их и без того уже семнадцать).
Но вот школьные учителя придерживаются другого мнения.
И потому уже в феврале они призывают своих учеников «проявить любовь к родителям», а именно: своими неумелыми ручонками мастерить из макарон, раскрашенных всеми цветами радуги, всевозможные цепочки и браслеты, или вылеплять из теста ярко-розовые пепельницы с отпечатками их пальцев, или рисовать свою дачу в виде странного дома с семнадцатью дымовыми трубами и без единой двери (вы предпочитаете не знать, что думают по этому поводу детские психологи), или украшать стаканчики из-под йогурта марками, украденными с вашего письменного стола, чтобы потом преподнести их вам же в качестве подставки для карандашей и т.д. Всю эту дрянь родители вынуждены принимать с восторгом, осыпая свое чадо нежными поцелуями, и с благоговением прятать от посторонних глаз на антресолях.
Матиас и Эмили переросли это «ребячество», они берут заранее деньги в счет карманных расходов (никогда их не возвращая) и преподносят вашей Старшей коробку шоколада из супермаркета (самого дешевого).
«С праздником Мам, мамочка!»
Жюстина не любит шоколад. (Неслыханно, да?) Она подсовывает эту коробку вам: «С праздником Мам, мамочка!» – но вы опять на диете и потому отвозите ее Лилибель, от имени ее сына. Сам он категорически отказывается подарить матери даже четки из вишневых косточек.
– Никогда! – кричит он каждый год. – Это дурацкий праздник, не настоящий.
Это вовсе не мешает Лилибель блаженно заглатывать шоколадки, одну за другой, причмокивая от удовольствия. И не толстея при этом ни на грамм. Счастливая, да?
Деточка отделывается двумя-тремя фразами по телефону:
– Я все-таки поздравляю тебя с этим идиотским праздником, иначе ты подумаешь, что я тебя не люблю, и будешь хныкать.
– Я никогда не хнычу! – возмущаетесь вы.
– Нет, хнычешь, про себя.
Это правда. И пусть те, кто никогда «не хныкал про себя», первые бросят в вас камень.
Остается всем праздникам праздник – Рождество.
В жизни Старшей это настоящий дурдом.
Когда Жюстина развелась с Раулем, отцом Матиаса и Эмили, она сообщила вам, что они с мужем торжественно поклялись сохранить дружеские отношения и избавить детей от страданий (насколько это возможно) из-за развода родителей.
Однако не все оказалось так просто. Во-первых, Зять № 1, известный журналист, колесит по всему свету и поэтому часто не выплачивает алименты к сроку. Жюстина бросается к своему сотовому и звонит своему бывшему даже на другой конец света, чтобы напомнить, что у ЕГО детей обед ровно в половине первого и за него надо платить. Они отчаянно ругаются друг с другом по мобильникам, она – находясь в Париже, он – в Монголии. Деньги наконец приходят. Наступает затишье.
И во-вторых. Через месяц после того, как Зять № 1 съехал от Жюстины (ночью, украдкой, чтобы не видеть рыдающих детей) и переселился в роскошную пятикомнатную квартиру (слишком большую, слишком дорогую – так оценила ее моя Старшая, но Рауль, оказывается, отвел две комнаты Матиасу и Эмили, чтобы они проводили у него выходные... Так!), у него обосновалась пресловутая Одиль.
Эта дама, настоящая акула, вышла наконец из подполья, где провела не один месяц, и взяла дом в свои руки. К большому огорчению ваших внуков, которые собирались «отрываться у папы на полную катушку», и Жюстины, которая в глубине души собиралась и далее руководить жизнью бывшего супруга, даже на расстоянии.
Обе женщины тут же возненавидели друг друга, но продолжали лицемерно любезничать.
И вот наступило первое Рождество после развода.
В начале декабря Старшая позвонила отцу своих детей:
– Хочу тебе напомнить, что в этом году мы отмечаем Рождество у моих родителей, и мама, как всегда, ждет тебя, – спокойным голосом сообщила она ему.
– То есть?.. Мы же в разводе...
– Ну и что? Почему, собственно говоря, дети должны праздновать Рождество без отца? И потом, ты прекрасно знаешь, что мама тебя обожает.
– Но там же будет твой муж?
– Не муж, а бойфренд. Я сыта по горло семейной жизнью, и у меня нет никакого желания снова выходить замуж. Но это вовсе не означает, что мы с Бенуа не любим друг друга – напротив. И дети его обожают. А он – их и готов ради них на все. Ты должен быть ему за это благодарен.
– Да, я очень признателен этому человеку – он святой! И все же хочу тебе напомнить, что и у меня есть родители, возможно, они тоже хотели бы увидеть внуков на Рождество.
– Мама им уже позвонила. Все улажено. Рождественский ужин будет у нас, а Новый год – у вас. На будущий год – наоборот. Давай! До 24-го... Пока!
Она повесила трубку. Бывший муж, чертыхаясь, сделал то же самое.
– Кто это? – спросила Одиль, прослушавшая весь разговор от начала до конца.
– Моя бывшая жена. Просто напомнила, что вечером 24-го будет рождественский ужин с участием детей у ее родителей.
– У твоих бывших тестя с тещей!
– Да... Да! У них.
– И ты собираешься туда пойти?
– Хм... да. Ради малышей, понимаешь.
– А я?
– Что ты?
– Где я встречу Рождество? Одна, под мостом?
– Хм... нет. Уф. Ты пойдешь со мной.
– К твоим бывшим тестю и теще с твоей бывшей женой, которая ненавидит меня, всем своим видом выражая смирение? И вообще, почему бы нам самим не взять твоих детей? Отец ты или нет? Имеешь право.
– Да, конечно. Но это верный скандал, а мне лень ругаться. Да к тому же Матиас и Эмили обожают сводного брата Аттилу и отчима тоже, этого дурачину-дантиста, они не захотят справлять Рождество без них.
– Господи, какая канитель!
– Се ля ви, милочка. Нормальная современная семья.
– Понимаю. Я же не идиотка. Но, по-моему, это перебор... И вообще праздновать Рождество старомодно. Знаешь, я, пожалуй, останусь здесь одна, с телевизором и бутылкой шампанского.
– Дело твое, дорогая.
– Так значит, тебе наплевать, пойду я или нет? Ну и гад же ты!
Одиль разрыдалась. Рауль, чувствуя себя виноватым, стал ее успокаивать. Зануда наконец сдалась и решила пойти на Ваш замечательный рождественский ужин.
Ни вас, ни Старшую это решение в восторг не привело. Сейчас же начались споры. Надо или нет класть ей подарок под елку?
– Никогда! Я ни копейки не потрачу на эту мерзавку! – вопила Жюстина.
– Если уж приглашаешь к себе кого-то, надо вести себя прилично. Иначе не стоит и приглашать, – поучаете вы дочь.
– Я лично ее не приглашала! – отвечает Старшая. – Это Рауль навязывает нам свою проститутку.
– Ладно... Подарком займусь я, – решаете вы. – А то ты способна подлить ей серной кислоты в духи...
Через три дня случается еще одна маленькая катастрофа.
Родители Одиль очень надеялись, что к ним на рождественский ужин придет дочь в сопровождении своего «жениха» Рауля и его детей.
Вы объединяетесь с матерью Зятя № 1 против новоиспеченных родственников, которые мешают вашим семейным планам. Что это вообще за люди – ни вы, ни ваши внуки их в глаза не видели. Не говоря уже о том, что и Одиль мы почти не знаем, уточнила мама бывшего мужа Жюстины, и она официально живет с моим сыном только один месяц.
– Не берите в голову, – усмехнулась Старшая, – я хорошо знаю вашего сына, такая связь долго не продлится.
Родители Одиль, скрепя сердце, согласились устроить рождественский ужин с королевским пирогом [17]17
Galette des Rois – праздничный пирог с запеченным бобом.
[Закрыть]6 января. И хватит о них!
Наступает время, которого вы боитесь больше всего – время покупать подарки. И дело не в том, что вам придется потратить кучу денег, главное – найти для каждого члена вашего семейства то, что действительно доставит ему удовольствие. Никаких идей, у вас в голове засуха, как в Сахаре. У ваших близких еще хуже.
Любимый Муж (очень уставшим голосом, как будто вы предлагаете ему пробежать нью-йоркский марафон):
– Что я хочу на Рождество? Да ничего. Я совсем ничего не хочу.
(И все же он скорчит гримасу, если ничего не получит!)
Старшая:На твое усмотрение, мамочка.
Вы:Но все-таки?
Старшая(неожиданно вдохновившись): Я видела очень миленький синий костюмчик, в предместье Сент-Оноре (Ах! Сент-Оноре, это так дорого!).Но имей в виду: юбку надо брать 36 размера, пиджак – 38– го, объем груди – 95 см.
Вы:Поняла. А Бенуа?
Старшая:Что угодно. Он не привередлив.
Вы:Тогда галстук.
Старшая:Ты уже дарила ему галстук в прошлом году.
Вы:Обожаю покупать галстуки. А твой папа носит только воротники а-ля Мао, и я чувствую себя обделенной.
Старшая:Так и быть, покупай галстук.
Вы:А детям?
Старшая:Спроси лучше у них. Это их дела.
Матиас(вежливо): Что тебе понравится, бабуля.
Вы:Это очень мило с твоей стороны. Но подарок все же должен понравиться тебе.
Матиас:Тогда ОРБ.
Вы:Что это, ОРБ?
Матиас(убитый вашим невежеством): Велосипед– вседорожник.
Вы: Черт! (Вы подозреваете, что этот АТБ стоит бешеных денег.)
Матиас(которому понятно, почему вы чертыхаетесь): Можешь объединиться с Бенуа. Я уже говорил ему про велосипед.
Бойфренд Жюстины очень обрадован возможностью купить АТБ пополам со мной. Вы идете выбирать его вместе. В магазине маленькая девочка кидается к Зятю № 2, с гордым видом останавливается перед ним, широко раскрывает рот и издает: «Ааааарррррргггггггххххх»...
Зять № 2 не удивлен. В отличие от вас. Он наклоняется к девочке, изучает ее зубы и глотку.
– Можешь закрыть рот, моя дорогая. Все в порядке, – говорит он ей ласково.
И поворачивается к вам, с улыбкой:
– Это одна из моих маленьких пациенток.
Все правильно, ведь Зять № 2 – зубной врач.
Велосипед приобретен, и возникает проблема. Куда его спрятать? Ваши внуки, горя нетерпением скорее посмотреть свои рождественские подарки, наверняка перероют всю квартиру. Остается только спрятать их на лестничной площадке в служебных клозетах, которые обычно используются как подсобные помещения, несмотря на категорический запрет домуправа. К черту домуправов!.. Но они (клозеты) запираются только изнутри. Вы вызываете слесаря.
– Зачем закрывать туалет снаружи? – удивляется он.
– Чтобы запереть там моего мужа, если он мне изменит.
– Ха, так бы и сказали! – радостно отвечает слесарь. – Вот об этой шутке я, пожалуй, не стану рассказывать жене.
Во всем предместье Сент-Оноре не осталось и в помине костюма синего цвета, ни вам 36-го размера юбки, ни 38-го размера пиджака, ни 95-го объема груди.
Вы решаете пойти в «Виттон» и купить Старшей сумку. Дороговато! Но ваша любимая Жюстина заслужила хороший подарок.
Вы уверенно входите в магазин. И тут же делаете шаг назад. В бутике столпотворение, яблоку негде упасть и страшная суета, да к тому же одни японцы. Даже у продавщиц раскосые глаза, и лопочут они тоже на языке самураев! Такое впечатление, что вы попали в Токио! Но вот наконец бледнолицая продавщица: вы спасены! Вы бросаетесь к ней.
– Вы мне не поможете? Похоже, мы здесь с вами единственные француженки.
– Я не француженка – улыбаясь, отвечает она с едва заметным акцентом, – я бельгийка, а мой муж и мои дети – японцы.
Тем хуже. Вы хватаете сумочку «Виттон», которую одно создание из Страны восходящего солнца пытается у вас отнять, восхищенно попискивая.
И вы не выдерживаете.
У вас есть ужасный недостаток. (Господи! Еще один!) Как и Любимый Муж, вы покупаете только те вещи, которые вам нравятся. И довольно часто вам трудно с ними расстаться. Вот и сейчас. Вы не в силах устоять и покупаете две сумки: для дочери и для себя. Последствия: большая прореха в вашем бюджете по статье «Рождественские подарки». Вы лицемерно утешаете себя: мол, вы никогда ничего не покупаете себе в конце года. Имеете же вы все-таки право немножко себя побаловать? Ведь вы знаете, что найдете в вашем черном башмаке под елкой: ароматизированные свечи. Ваше маленькое семейство знает об этом вашем пристрастии. Конечно, очень подходящий подарок: недорогой, легкодоступный. Короче, вы получаете столько свечей, что можно задымить пол-Парижа.
Теперь вы бежите в «Гермес», чтобы купить шейный платочек для Лилибель. Клянетесь себе (осеняя себя крестом) больше не поддаваться соблазну и не пополнять вашу коллекцию еще одним платочком. В знаменитом магазине натыкаетесь на толпу японцев из «Виттона»: они плотным кольцом окружили прилавок со сказочными шелковыми платочками. Сколько вы ни кричите: «Разрешите пройти!.. Извините...», сколько ни толкаете азиатских джентльменов, пытаясь протиснуться сквозь стену из кимоно – толку никакого! Тогда вы меняете тактику. Выбираете почтенную даму с раскосыми глазами и ухитряетесь незаметно ущипнуть ее за левую ягодицу, плоскую и низкую. Она пронзительно вскрикивает, поворачивается и влепляет пощечину стоящему рядом с вами не менее почтенному самураю в очках, который выражает свое недоумение таким же пронзительным визгом. Воспользовавшись этой суматохой, вы чуть ли не на четвереньках пробираетесь между ними, хватаете с прилавка два прелестных платочка и исчезаете (заглянув по дороге в кассу). Да-да! Вы опять не устояли, и ваша коллекция пополнится еще одним платком.
Прореха в вашем бюджете превращается в пропасть. Ваш милейший финансовый инспектор из БНП (Национальный парижский банк) прочистит вам мозги (вашему супругу на это наплевать). Но вы в восторге от покупки, и Лилибель платочек тоже понравится, впрочем, вы обязательно скажете ей:
– Вы всегда можете его поменять, если что.
И она это сделает.
Вам это обидно. Вы льстите себя надеждой, что обладаете отменным вкусом (к тому же вы еще и тщеславны), и Лилибель нанесет очередной удар по вашему самолюбию.
Вы несетесь в «Кристиан Лакруа», на другой конец предместья.
Бездна японцев. Прорва японок. Не протолкнешься. К счастью, недалеко отсюда есть чудесный небольшой магазинчик, где продаются недорогие, но очень милые украшения. Кошмар, ужас! Автобус, прибывший из Токио, уже успел остановиться напротив. Ничего, вы снова меняете тактику! Вы врываетесь в магазин с криком «Kaji! Kaji!» (что означает: «Пожар! Горим!») Японцы бросаются к выходу, толкаясь и вопя, – к изумлению продавщиц. Вы остаетесь в магазине в полном одиночестве и можете теперь спокойно заняться поиском сережек с камешками любимого цвета Младшенькой. (Она с удручающей регулярностью теряет одну сережку, вы не хотите знать, при каких обстоятельствах это случается, но подозреваете, что во время отчаянных любовных игр).
Увы! Крестики все еще в моде. Да с годами вы стали агностиком, но в глубине души остаетесь христианкой, и поэтому вы против того, чтобы символ смерти Христа использовали в качестве украшения. Вы строго излагаете свою точку зрения продавщице, но ей на все это совершенно наплевать, и она принимает вас за придурочную. К счастью (а время идет), вам попадается голова быка на длинной цепочке, что наверняка понравится вашей драгоценной доченьке.
А она сама в этот момент носится по этажам «Галери Фарфуэт», в ее руках – груда пакетов, а в сумке – пустая карточка Visa. Как-то раз Ализе не смогла получить деньги по карте и осталась без гроша в кармане. Ей пришлось просить милостыню на улице (изнемогая под тяжестью пакетов), чтобы купить билет в метро. Один господин, совершенно лысый, но вполне приличный с виду дал ей билет и предложил проводить ее до дому, взяв у нее половину пакетов. Эта сумасшедшая согласилась. Подойдя к дому, мужчина сделал попытку проследовать за ней в лифт. Чтобы избавиться от него, Деточка принялась вопить: «Насилуют!», на ее крики выбежал муж консьержки с молотком в руках. Мужчина скрылся в ночи, дав, наверное, себе клятву никогда больше не тратить свои силы на вздорных дамочек.
Пока все в порядке! Но вы забыли о галстуках для своих зятьев.
Не чувствуя под собой ног, вы возвращаетесь в «Ланвен», где уже сегодня побывали, и выбираете там два великолепных галстука. Но потом вам приходит в голову, что дарить одинаковые подарки бывшему зятю и настоящему не совсем прилично.
Тогда вы решаете подарить Зятю № 2 еще и шейный платок, под цвет галстука. Блестяще! Готово, два подарочных пакета! Тьфу ты черт! Торопясь поскорее разделаться с покупками, вы забыли надписать подарки. И ваш бывший зять получит галстук и платок, а № 2 – только галстук. Старшая придет в ярость и, оставшись с вами наедине, она в очередной раз накинется на вас за то, что вы больше любите ее прежнего мужа. Вы будете настойчиво это отрицать, но заметите ей между прочим, что нет такого закона, который обязывал бы тещу любить своих зятьев. Единственно, что вы не станете отрицать, так это то, что вы становитесь старой маразматичкой.
И это, наверное, правда.
Символ этого года – белый камень. И вы знаете, что преподнести Любимому Мужу. Как правило, это очень и очень сложно – выбрать ему подарок. Он не пьет. Не курит. Больше не носит галстуки. Он прочел все на свете книги. Он получает от «своих» авторов безумное количество письменных принадлежностей, в том числе пять ежедневников, которые он забывает в ящике письменного стола и только в марте раздает членам своей семьи, когда у всех уже есть свой собственный ежедневник.
Месяца два назад он пожаловался, что замерзает по вечерам в своем хлопчатобумажном халате, особенно в Микулете – отопление там все же не городское. Решено: вы купите ему красивый фланелевый халат.
В «Ланвене» вы поинтересовались, сколько стоит такой халат. И чуть было не упали в обморок. Какой там галстук! Или два галстука!.. И даже с шейным платочком. Халат (увы, очень красивый) вам не по карману.
Вы прыгаете в такси (ваши ноги распухли в два раза) и мчитесь в китайский магазин на бульваре Сен-Жермен. Чудеса! Тут есть очень красивые фланелевые халаты. Проклятье! Они шиты на карликов. И едва прикроют задницу вашего супруга-верзилы, он будет жаловаться, что самые благородные части его тела выставлены на сквозняк. Вы делитесь своими опасениями с продавщицей. С любезностью, которой могли бы позавидовать многие француженки, она обзванивает все китайские магазины Парижа. Ура!.. В магазине на бульваре Осман остался один халат размера XXL. Вы просите отложить его для вас, опять прыгаете в такси и не без помощи вашего ангела-хранителя, который за сегодняшнее утро, наверно, износил, сопровождая вас, три пары крыльев, вырываете заветный халат из рук другой замужней дамы – видно, у нее муж тоже дылда.
Але-оп! Вы вновь в такси и мчитесь во «Фнак» за вашей последней покупкой – за книгами.
По пути (вторая ваша остановка) выскакиваете, чтобы купить косметичку, о которой мечтает Эмили. Ваша внучка очень долго верила в Деда Мороза. Однажды она вам с грустью сказала: «В школе нас только двое, кто верит в Деда Мороза, – учительница и я».
Она всегда отправляла письма, только не дедушке с бородой, а жене Деда Мороза. Вы спросили у нее почему.
– Потому что мамы заботятся о детях и вообще обо всем! – ответила она.
Вы были очень горды. В вашей феминистской семье подрастает достойная смена.
Вы заходите во «Фнак», уже обвешанная пакетами и прихрамывая, хотя перед выходом из дома предусмотрительно надели кроссовки. Которые никак не подходят к вашей меховой куртке и черным брюкам. (Вы давно усвоили: чем шикарнее магазин, в который вы собрались, тем шикарнее вам нужно одеться, если только вы не взбалмошная миллиардерша. Иначе продавщицы, эдакие фифы, на вас и не посмотрят.)
Во «Фнаке», вы отыскиваете очень красивый альбом с парусниками – для контр-адмирала (трубками его и без вас завалят. Так, дело сделано!) и хватаете лауреата Гонкуровской премии за этот год – для Одиль (не слишком удачный «Гонкур» в этом году, но тут уж ничего не поделаешь...).
Еще одна проблема: во «Фнаке» считается в порядке вещей продавать вам книги, даже те, что вы приобретаете в подарок, в обычном пакете, а не в подарочной упаковки. Хотя вы считаете, что книга один из самых лучших подарков на свете. Однажды вы даже написали жалобу по этому поводу в дирекцию магазина.
Неужели ваша жалоба сработала? Во всяком случае, сейчас за отдельным прилавком ваши книги можно упаковать в красивую подарочную бумагу, со смешным бантиком. Но так как человек – создание противоречивое, подумав, вы решаете отказаться от этой услуги. Во-первых, опять нужно стоять в очереди, а вы это ненавидите, тем более что вы уже выстояли у кассы. А во-вторых, вам хочется посмотреть альбом с парусниками, прежде чем дарить его дедушке Жюлю.
Вы обещаете себе вернуться во «Фнак» в январе и написать еще одно послание в дирекцию: пусть они разместят у себя в магазине рекламный плакат «Дарите книги круглый год». И почему только на Рождество книги надо красиво упаковывать?
(Должно быть, у вас с дирекцией «Фнака» телепатическая связь. В магазине вдруг объявляют, что в отделе упаковки – где опять-таки всегда очередь, – теперь к услугам покупателей оберточная бумага, из которой они сами могут сделать нужную им упаковку. Вперед, господа из «Фнака», проявите благородство в наше трудное время массовой безработицы: наймите кого-нибудь на эту нетрудную работу. Подпись: писатель и читатель, который не умеет заворачивать подарки).
Упакованные или неупакованные, но подарки куплены.
Почти все. Теперь не забыть 24 декабря утром купить сто грамм креветок покрупнее для Мельхиора.
Когда вы спросили его, что он желает получить на Рождество, Мельхиор тут же вам ответил:
– Мышку.
– Как так, мышку? У тебя уже есть три мышки.
– Да, но они игрушечные. Я хочу белую мышку, которую можно съесть. Их полно на набережных.
– Какой ужас! Ты хочешь сожрать маленькую живую белую мышку, а сначала долго терзать ее своими когтями. Ты – чудовище!
– Кошки для того и существуют, чтобы есть мышек. Ты же глотаешь устриц, которые еще шевелятся.
– Но они не визжат, как полевые мыши, которых ты ловишь на даче... и подкидываешь мне в постель.
– Я думал, тебе это нравится.
– Обманщик! Ты прекрасно слышишь, как я кричу от страха!.. Нет уж, я подарю тебе красивую цепочку.
– Ни в коем случае. Я свободолюбивый кот.
– Ладно, тогда креветки.
– О'кей. Согласен.
Вы снова полчаса стоите на остановке такси с дюжиной пакетов в руках. В компании других нагруженных покупками женщин, похожих на ломовых лошадей. И тут вы начинаете жалеть, что вы не японка. Мимо вас то и дело проезжают автобусы с косоглазыми туристками, отдыхающими в роскошных удобных креслах.
Наконец вы дома!
Бросаете ваши пакеты у входа.
Садитесь на пол.
Скидываете кроссовки с ваших измученных ног. И...
...о горе!
Вы забыли купить подарок Аттиле, вашему дорогому внуку.
...Забыли про часы.
...Его первые в жизни часы.
У вас истерика.
В эту секунду входит Любимый Муж и застывает в изумлении.
– Почему ты сидишь на полу у входа и рыдаешь?
– Я дико устала. Я целый день покупала подарки на Рождество... и забыла подарок для Аттилы.
– Ты купишь его завтра, – мирно отвечает ваш муж. – Я голоден.
– Ты сам приготовишь себе лапшу, ты же взрослый мальчик! – с ненавистью кричите вы. – Я пойду прилягу.
– Почему ты не пошлешь своего драгоценного покупать часы вашему внуку? – спрашивает вас по телефону ваша подруга Анаис. – Завтра как раз суббота.
– Он разозлится. Он ненавидит ходить по магазинам. И суббота – священный день. Он смотрит спорт по телевизору, растянувшись на диване, как делают все великие спортсмены.
– И мой такой же, – смеется Анаис. – Но я знаю, как с ним справиться: я краду пульт и говорю ему, что ухожу на весь день, а ему включаю диснеевские мультики. Он в бешенстве, но предпочитает выйти в магазин на 15 минут, чем вскакивать по десять раз и искать свой идиотский футбол, велогонки, которые давно никто не смотрит, или теннис, под который он неизменно засыпает.
Вы попробовали.
Действует!
