Текст книги "Навечно моя (ЛП)"

Автор книги: Никки Лэндис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Вот черт. – Моя кузина склонила голову набок, на ее губах заиграла усмешка. – Самое блядь время. Я думала, ты никогда не сделаешь ни одного шага, Ро.

Она была единственной, кто когда-либо осмеливался называть меня Ро.

– Серьезно? – Спросила Лара, хихикая. – Это заняло целую вечность.

– Да, но он все же это сделал. Упрямый засранец, – выругалась она, глядя на меня снизу вверх. – Впусти меня. Солнце пытается поджарить мне здесь задницу.

Я фыркнул, слегка отодвигаясь в сторону, но не двигая руками. Мне казалось неправильным отпускать Ларами, как будто мое тело просто не подчинялось команде. Твичи ворвалась внутрь и захлопнула дверь, щелкнув замком, прежде чем упасть на ближайший стул. Вздохнув, я последовал за ней к обеденному столу и, выдвинув стул, потянулся к Ларе. Она устроилась у меня на коленях и положила голову мне на плечо, прижимаясь к моему телу.

– Это немного сюрреалистично, – прокомментировала Твичи, наблюдая, как я провожу рукой вверх и вниз по спине Лары. – Я рада видеть, что ты вытащил голову из задницы.

Покачав головой, я не потрудился ответить на это.

– Что такого важного, что ты ломишься в мою дверь, как ненормальная?

Улыбка исчезла с ее губ, когда она наклонилась вперед, опершись локтями о колени.

– Услышала какую-то серьезную хрень о, э-э, блядь, – выругалась она, ее взгляд метнулся к Ларами. – Я не хочу говорить слишком много.

– Перед Ларой, верно?

Она вздохнула.

– Да.

– Эй, я не беспомощна. – Ларами села, подняв подбородок в сторону Твичи. – Я уже знаю больше, чем ты думаешь. Если это из-за Скорпионов, то я думаю, что заслуживаю правды.

Твичи с сомнением посмотрела на нее.

– Я серьезно. Они убили моего брата, помнишь? А вчера они напали на меня в ресторане. Ронин спас мне жизнь.

– О, черт. Это плохо. Очень, очень плохо.

Я никогда не видел свою кузину такой взвинченной.

– Что это значит? – Осторожно спросил я, беспокоясь о своей девочке, и инстинктивно притянул ее обратно в свое тело.

– Скорпионы связаны с Железной дорогой Черного рынка. Ты понимаешь, о чем я говорю, Ро? Они хотят выставить ее на гребаный аукцион.

– Что?! – Взорвался я, едва не опрокинув Лару, когда вскочил на ноги. – Ты должна быть уверена, Давина. Я, блядь, серьезно. – Использование ее настоящего имени произвело эффект.

Она с трудом сглотнула, поднимаясь на ноги.

– Я уверена. В подполье ходили слухи. Мой собеседник сказал, что слышал о девушке, подходящей под описание Лары. Упомянул, что два года назад она потеряла брата, и Скорпионам нужно свести концы с концами.

Страх, не за себя, а за Лару, сжал мое сердце, как тиски, и, клянусь, я на несколько секунд забыл, как дышать.

– Блядь.

– В опасности не только она. Они хотят твоей смерти, Ро. – Твичи выглядела испуганной. – Я не могу защитить тебя в одиночку. Папа уже присматривается к некоторым из своих призраков на предмет дополнительной мускулатуры, но мы не можем быть везде одновременно, и мы не можем поставить под угрозу Убежище Хоуп.

– Конечно, – согласился я, – я понимаю.

– Тебе нужно добраться до Перекрестка как можно скорее. Посвяти Грима во все это дерьмо. Это его клуб в центре событий и его личная вендетта.

Мой взгляд блуждал по комнате, пока я старался не паниковать.

– Я все расскажу Гриму.

– Но он не поделится с тобой всем этим. Нет, пока ты не подключишься. Скажи ему, что ты готов. Заставь Диабло вступиться за тебя. Он твой спонсор. Когда весь клуб поддерживает тебя, у тебя есть шанс справиться с тем, что необходимо сделать.

– Убить их всех, – прошептал я, когда Ларами ахнула.

– Это единственный способ, – твердо ответила Твичи. – Я пойду с тобой до Перекрестка, но потом мне нужно уладить кое-какое дерьмо, и это не может ждать.

– Только не говори мне, что ты собираешься преследовать этих ублюдков в одиночку.

– Черт возьми, нет, у меня есть подкрепление.

– Это не смешно, – огрызнулся я, чувствуя стресс и беспокойство, зная, что она достаточно сумасшедшая, чтобы попытаться это сделать. Моя двоюродная сестра, может, и была жесткой, но она была отчаянно предана и защищала тех, кого любила.

– Я буду осторожна, Ро. Я обещаю. Собери сумку. Нам нужно покинуть это место как можно скорее.

– А мой байк?

– Я обо всем позабочусь.

Я потащил Ларами в спальню и кивнул Твичи.

– Дай нам пятнадцать минут. Дверь со щелчком захлопнулась, и я нежно погладил Ларами по щекам. – Я люблю тебя и не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Клянусь тебе детка.

Ее испуганное выражение пронзило меня в самое сердце.

– Что такое железная дорога на Черном рынке?

– Торговцы людьми. Худшие из худших. Связаны с русской мафией. Они заноза в заднице клуба уже больше года.

– Сексуальное рабство? – Все ее тело дрожало.

– Да, – честно ответил я, – но они до тебя не доберутся, ясно? Им придется пройти через меня и весь мой гребаный клуб. Каждый член Королевской семьи– бастард. Твичи это исключение. Просто потому, что я Перспективный игрок, это не значит, что Грим меня не прикроет. У нас все будет хорошо.

– Ты этого не знаешь. Кто эти призраки, о которых говорила Давина?

– Бизнес ее отца. Они хорошие люди. Они помогают жертвам домашнего насилия и нуждающимся людям.

– Это и есть убежище Хоуп? Она никогда не рассказывала мне об этом.

Я кивнул, не добавив, что они также помогают жертвам изнасилований. В этом не было никакого смысла. Она поняла идею без этой дополнительной детали.

– Дыши, детка. У тебя будут все эти люди, которые будут оберегать тебя. Никакие Скорпионы не попадут в Перекресток.

– А как насчет тебя? – Спросила она, ее голос стал высоким и писклявым. – Ты не можешь пойти за ними. В прошлый раз они чуть не убили тебя.

– Я буду со своим клубом, – твердо ответил я.

– Я не могу потерять тебя, Ронин. Не сейчас. – Слезы наполнили ее глаза и потекли по щекам, пока я наблюдал, беспомощно, не зная, как остановить их.

– Ты не потеряешь меня, – яростно поклялся я. – Хорошо?

– Хорошо. – Она шмыгнула носом, прежде чем я наклонился и поцеловал ее нежно, но страстно, это был поцелуй обещание.

– Навеки моя, – напомнил я ей, нисколько не заботясь о том, насколько слащаво это может прозвучать. Это была правда.

– Навечно твоя, – ответила она прежде, чем я окинул взглядом комнату.

Мне ничего не нужно было брать с собой. Большая часть моей одежды уже была в Перекрестке, потому что именно там я проводил все свое время.

– Готова? – Спросил я, сжимая ее в объятиях.

– Готова.

Твичи перестала расхаживать по комнате, когда увидела, что мы возвращаемся, и повертела шеей по сторонам.

– Пора забрать твой Харлей, Ронин. В фургоне достаточно места.

Фургон? У нее не было собственного фургона.

– Что это за фургон? – Спросил я.

– Грузовичок, который я арендовала в Хоторне перед тем, как приехать сюда.

– Умно, – ответил я со смешком. – Твой байк тоже там?

– Ага. Мы убедимся, что они оба пристегнуты, прежде чем отправимся в путь.

Двадцать минут спустя мы выехали из Голдфилда, оставив мой трейлер позади, надежно запертый и включенный камерами на случай неприятностей. Двадцати пятиминутная поездка в Тонопу должна была расслабить, но это было не так. Я продолжал следить за дорогой, пока ехал, время от времени сжимая пальцы Ларами, так как боялся столкнуться с кем-нибудь из Скорпионов.

Твичи сидела в дальнем правом углу, беспокойно постукивая пальцами по коленям. Она то и дело поглядывала на свой телефон, яростно набирая кому-то текст, прежде чем вернуться к созерцанию окна и ерзанию на сиденье.

– Ты заставляешь меня волноваться, Твитч, – прорычал я, свирепо глядя на нее поверх головы Ларами.

Моя бедная милая девочка застряла посередине, играя роль судьи, пока мы перебрасывались саркастическими замечаниями друг с другом. Однако именно так мы справлялись с этим дерьмом. Мы ворчали друг на друга и таким образом давали выход некоторым сильным эмоциям, вместо того чтобы колотить кулаком по стене или друг друга. Это было не идеально, но это не давало мне сойти с ума. И прямо сейчас мне нужно было перестать думать о том, в какой опасности находится Ларами, потому что я определенно хотел наброситься и причинить кому-нибудь боль, предпочтительно Скорпионам. Любому из них.

– Не злись на меня, Ро. Ничего хорошего из этого не выйдет.

– Ты не можешь перестать двигаться хотя бы на пять секунд? Вся чертова кабина этого фургона раскачивается.

– О, заткнись. Я вешу сто тридцать пять фунтов(60 кг). Проблема в твоей большой тяжелой заднице. Сколько ты весишь? Двести(90 кг)? Или двести двадцать(100 кг)?

– Отвали. Я не так уж много вешу. – Но я весил. И все это были сплошные мускулы.

– Угу.

Ларами покачала головой и потянулась за пакетом жареных орехов, который Твичи, должно быть, прихватила по дороге в Голдфилд. Мы продолжали ворчать друг на друга, пока Лара пожимала плечами, откидываясь на спинку сиденья и кладя голову мне на плечо. Она отправила в рот несколько орешков, хрустя ими, пока я пытался сосредоточиться на дороге.

– Эй, это мотоцикл? – Спросила она несколько минут спустя, указывая на дорогу перед нами, выпрямляясь и кладя закуску обратно в пустой подстаканник.

Мой взгляд метнулся к хрому и специальной краске дюжины всадников, блестевших на солнце, когда моя кузина спрыгнула вниз, скрывшись из виду.

– Черт.

– Они знают, как я выгляжу. И Лару тоже. Пригнись, детка.

Ларами пригнулась в самый последний момент, когда мотоциклы покатились к нам, проносясь мимо нашей машины по шоссе 95. Я не осмеливался посмотреть в сторону, надеясь, что им не придет в голову слишком пристально вглядываться в салон движущегося фургона. Я снял свой порез и положил его позади нас, никогда не испытывая большей благодарности, чем сейчас, когда мотоциклы исчезли, оставив отражение в моих боковых зеркалах, и я наблюдал за их отъездом.

– Если бы мы выехали из Голдфилда самостоятельно, – начала Ларами, протягивая ко мне дрожащие пальцы, – ты был бы мертв, а меня бы схватили.

– Вот почему мы делаем разумный выбор, детка. По часу за раз. Да?

Она кивнула, прижимаясь ко мне, когда я обнял ее одной рукой и поцеловал в макушку.

– Почти в Тонопе, – объявила Твичи.

Наши глаза встретились поверх головы Ларами, и я дернул подбородком в ее сторону.

– Спасибо.

– У меня есть ты, – ответила она, – точно так же, как у тебя есть я.

– Черт возьми, да.

Я не расслаблялся до тех пор, пока мы не подъехали к воротам за пределами комплекса. Только когда я въехал на стоянку и наконец выключил зажигание, я вздохнул с облегчением.

Перекресток был моим домом. Это была моя семья в такой же степени, как и Ларами, и я хотел, чтобы они были вместе в моей жизни. Я поцеловал ей руку и открыл дверь, притягивая ее в свои объятия, когда закрывал дверь. Моя рука скользнула вокруг ее талии, когда я заметил, что Грим, Диабло и Раэль были снаружи, готовые и ждущие истории, которую я должен был рассказать.

Раньше я беспокоился о прошлом, но теперь я просто хотел выплеснуть все это наружу и освободиться от этого, чтобы сосредоточиться на своем будущем и моей девочке. Ларами собиралась стать моей старушкой сразу после того, как я стану полноценным участником клуба.

Ничто не звучало слаще и совершеннее.

Глава 8 Ларами

– В этой истории много чего есть рассказать, – говорил Ронин, держа меня у себя на коленях, отказываясь убирать руки с моего тела, когда мы сидели лицом к лицу с его братьями по клубу.

После представления Грим провел нас внутрь, и мы прошли в комнату, которую они называли часовней. Двери за нами закрылись, когда мы уселись в конце длинного полированного дубового стола. В центре, выгравированная на дереве, была эмблема клуба, череп в короне с двумя мотоциклами, взрывающимися слева и справа. Дюжина стульев была занята по периметру, каждый мужчина пристально смотрел на нас, пока я ерзала на коленях у Ронина, чувствуя себя муравьем под увеличительным стеклом. Твичи была единственной, кто стоял, прислонившись к стене, ободряюще улыбаясь.

– Важна каждая деталь, сынок, – ответил Грим.

– Ничего не упускай из виду, – добавил Раэль.

– Он этого не сделает, – объявил Диабло, сжимая плечо Ронина. – Жаба не будет валять дурака теперь, когда у него есть его старушка. Так?

– Нет, – подтвердил Ронин, качая головой. – Наверное, мне следовало рассказать это дерьмо давным-давно. Я просто не знал, как это сделать.

За столом последовало несколько кивков, как будто они поняли, что он имеет в виду.

– Большинство из вас знает, что у меня были дерьмовые родители. Мой старик бросил мою маму, когда я был маленьким, и она спилась, позволяла мне голодать и бродяжничать. Когда я познакомился с родителями Ларами, у меня был недостаточный вес, и, вероятно, я попал бы в приемную семью в течение шести месяцев.

Я положила голову ему на плечо и почувствовала, как его руки один раз сжались, подтверждая, что с ним все в порядке.

– Мы с Блейком были одного возраста и имели одинаковые интересы. Мы были необузданными мальчишками. Вникали во все и никогда не могли усидеть на месте. Когда мы открыли для себя грунтовые байки, все изменилось. Это дало нам возможность чем-то заняться, и нам это понравилось.

Эти слова сопровождались еще несколькими кивками. Я предположила, что большинство мужчин в этой комнате любили кататься на мотоциклах. Зачем быть в мотоклубе, если ты этого не любишь?

– А потом я начал замечать другие вещи, особенно девушек.

Понимающие ухмылки украшали лица всех сидящих за столом. Один из парней, Тень, стукнулся кулаками с Ронином.

– Ларами была той, кто украл мое сердце. Никогда в сердце не было другой девушки, кроме нее, – признался он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в макушку, – и это чертовски напугало меня, поэтому я долгое время пытался убежать от этого.

– Я понял тебя, малыш, – ответил один из байкеров, когда Ронин ненадолго остановился.

– Блейк был горячей головой. Он любил все быстрое: девушек, мотоциклы, травку, вечеринки. Мы обезумели, и именно тогда он встретил Джинни. – Голос Ронина стал холодным, когда он с трудом сглотнул.

Джинни была рыжеволосой сучкой, которая использовала моего брата. Гребаная сука.

– Она была плохой новостью. Я пытался рассказать Блейку и убедить его уйти, но он умолял меня вступить к Скорпионам, что мы и сделали.

Раэль покачал головой.

– Черт.

Мамонт, вице-президент, скрестил руки на груди.

– Как долго вы продержались там?

– Всего несколько месяцев. Никогда не задерживался дольше этого срока, потому что Джинни предала Блейка. Она подставила его.

Грим вздохнул.

– Расскажи нам остальное.

– Блейк сильно запал на эту рыжеволосую. Он боготворил землю, по которой она ходила. Он сделал бы для нее все, что угодно, поэтому был шокирован, когда узнал, что она старушка одного из участников. Потрошитель воспринял это не очень хорошо.

– Потрошитель? – Раэль склонил голову набок. – Этот ублюдок тоже в моем списке дерьма.

– Весь этот чертов клуб в твоем дерьмовом списке, – невозмутимо заявил Мамонт, когда последовало несколько смешков.

Ронин глубоко вздохнул, когда я напряглась, зная, что сейчас произойдет. Я выскользнула из его объятий, направляясь к Твичи, она протянула ко мне руки, и я приветствовала это объятие, сдерживая слезы.

– Блейк запаниковал, когда Потрошитель позвонил ему на мобильный. Он бросил трубку, когда Блейк попытался объяснить, что не знал об измене Джинни. Он действительно этого не знал. Наверное, любовь ослепила его. Он взбесился, крича, что собирается уехать из города и попытается избежать гнева Потрошителя. Он попросил меня присмотреть за Ларами. Он знал, что мы значим друг для друга.

Я резко обернулась при его словах.

– Блейк так сказал?

– Да, детка.

Я бросилась в его объятия, и он встал, окутывая меня своим теплом.

– Скорпионы прибыли прежде, чем он успел уйти. Дюжина этих ублюдков напала на нас на лужайке перед нашим домом. Стрелял Потрошитель, – он сделал паузу, выругавшись себе под нос, – он дважды выстрелил в Блейка с близкого расстояния. Я ни хрена не мог сделать, чтобы спасти его.

Боль в его голосе была слишком сильной, когда он прохрипел, издав горлом забавный звук, и я протянула руку, обхватив его щеку.

– Это была не твоя вина.

Он кивнул, изо всех сил стараясь сохранить самообладание.

– Именно тогда произошло нападение, которого я не ожидал. Нож, который перерезал мне горло, и они оставили нас обоих умирать, истекая кровью на гребаной траве, как пару никчемных животных.

Диабло и Раэль оба поднялись со своих мест, каждый почти дрожал от гнева.

– Вы были всего лишь детьми, – выплюнул Раэль, явно разозлившись.

– Черт возьми, сынок, – выругался Диабло, бросаясь к Ронину, когда их лбы на мгновение соприкоснулись. – Я с тобой, брат. Я, блядь, поймал тебя. Я спонсировал тебя, потому что знал, что у тебя есть все необходимое, чтобы быть королем. И ты не раз это доказывал.

Еще несколько человек выразили свое согласие.

Грим поднялся со стула, стукнув молотком в форме черепа по деревянной поверхности стола.

– Нам нужно проголосовать, братья мои. Все, кто за то, чтобы залатать Жабу, скажите ДА.

Каждый из них ответил.

– Все, кто против, скажите НЕТ.

Никто не произнес ни слова.

– Тогда сегодня вечером мы устраиваем небольшую вечеринку, мои собратья-ублюдки. Потому что завтра, – усмехнулся он, кивнув головой в сторону Ронина, – мы спланируем, как навсегда разделаться с этими засранцами.

– Хорошо. Мне нужно выпить, позвонить Найле, и еще кучу всякой хуйни приготовить, – объявил Раэль, а затем завыл как волк.

Вокруг нас раздались смешки, и двери часовни открылись. Мамонт крикнул в бар, требуя выпивки. Напитки передавались из рук в руки, пока в зале не воцарилась тишина.

– За новый патч. Нашего брата Жабу, – объявил Грим.

Бокалы со стуком опускались после того, как опустели, наполняясь снова и снова, пока праздничная атмосфера кружилась вокруг нас. Ронина оттащили от меня, и Твичи взяла меня под руку.

– Какое-то время им придется обсуждать с ним кучу дерьма. Не волнуйся. Все это часть посвящения в члены клуба.

Диабло уже расставлял оборудование на столе, проинструктировав Ронина снять рубашку и присесть. Раэль сунул ему в лицо бутылку виски и велел сделать несколько больших глотков ликера.

– Почему они называют его Жабой? Это кажется таким жестоким. – Спросила я, практически крича, чтобы быть услышанной сквозь крики, музыку и низкое гудение машины, которой пользовался Диабло.

– Это дорожное имя. Хочешь верь, хочешь нет, но это своего рода уважение и почет. Он был Перспективой больше года и доказал свою состоятельность, лояльность и преданность клубу. Это значит, что он принят, со всеми недостатками и прочим.

– Но они дали ему это имя до того, как он подключился.

– Да, они это сделали. Диабло верил в него. Он не ошибся насчет моего двоюродного брата. Ронин – королевский бастард до мозга костей. Он был рожден для этого. – Гордость в ее голосе ни с чем нельзя было спутать.

– Да, я думаю, ты права, – ответила я, наблюдая за пристальным взглядом Ронина, устремленным на меня, боль едва заметно отразилась на его лице, когда Диабло начал наносить чернила ему на спину. По всей комнате разнеслось острое чувство сопричастности и дружбы. Братство, которое выходило далеко за рамки любви к мотоциклам. Они хлопали друг друга по спине, рассказывали истории, выпили тонну, выкурили еще больше и часами шутили. Кроме того, они испытывали искреннюю привязанность к каждому брату. Этот клуб был семьей.

Неудивительно, что Ронину здесь нравилось.

В каком-то смысле мне это тоже понравилось.

Жаба

– Готов к дьявольской скачке? – Спросил Грим, кладя руку мне на плечо.

Я кивнул, испытывая немалое любопытство по поводу секретов, которые я наконец-то услышу, и признания, которого я жаждал с того самого дня, как переступил порог.

– Выкатываемся! – Закричал Грим, издав громкий, первобытный рев.

Последовали завывания и крики, все мои братья выбежали на улицу к своим боровам, оседлав железных зверей, которые грохотали в темноте и выехали как один, грузовой поезд из стали и чего-то почти зловещего, вращающегося под протектором их шин. Шум был оглушительный, коллективный гул хорошо настроенных двигателей. Я почувствовал биение пульса глубоко в груди и подставил лицо ветру, возбуждение пробежало по моей коже среди вьющихся завитков свежего воздуха.

Поездка по шоссе 95 была единственным и самым впечатляющим моментом в моей жизни, чувством братства и свободы, которое мало кто за пределами этой жизни когда-либо испытал бы или понял. Мы свернули в пустыню за пределами Тонопы, выжимая педали газа на наших мотоциклах, образуя длинную вереницу одетых в кожу гонщиков, устремляющихся в дикую неизвестность под звездным пологом.

Грим выкрикнул что-то, чего я не смог разобрать, его рука поднялась, когда он обвел пальцем в воздухе. Байки развернулись веером и образовали круг, каждый гонщик вплотную следовал за следующим. Я был где-то посередине, изо всех сил стараясь удержать свою пьяную задницу сосредоточенной. К тому времени, как я закончил делать татуировку, я выпил почти полбутылки виски. Моя спина почти не болела, когда моя футболка колыхалась на ветру, а мой вырез гордо свисал, демонстрируя, что я больше не Перспектива.

Залатан. Теперь я был полноправным участником МК Королевские бастарды. Да, черт возьми!

Грязь под моим байком исчезла, когда дым заполнил мое поле зрения, голубовато-серое облако, которое ухудшило видимость до такой степени, что я не мог видеть дальше своего мотоцикла и примерно в футе перед собой. Земля покатилась под передним колесом и внезапно ушла вниз, когда я схватился за руль и, выругавшись, катапультировался вперед, когда мое тело оторвалось от сиденья.

– Черт! – Закричал я, когда моя задница шлепнулась на землю, и дым рассеялся, открыв единственного всадника прямо впереди. Мотоцикл был массивным, по меньшей мере в два раза больше самого большого мотоцикла, который я когда-либо видел, и выполнен в плоском черном цвете. Закрашенный фон вдоль бака, и оба крыла были яркими языками пламени, которые вспыхнули на моих глазах, облизывая ноги гонщика, но не пожирая их.

Я чувствовал жар, исходивший как от мужчины, так и от мотоцикла, и мгновенно вспотел, задаваясь вопросом, упал ли я и ударился головой или просто заснул. Это казалось нереальным. Гонщик снова нажал на газ и рванул вперед, чуть не врезавшись в меня лоб в лоб. Я вильнул влево, едва избежав столкновения.

– Что за нахуй! – Закричал я, когда всадник закружился по кругу, запрокинув голову в жутком смехе.

Я затормозил и покачал головой, свирепо глядя на парня, который сорвал с себя шлем и встретился со мной взглядом темно-красных глаз. Застигнутый врасплох, я сидел как идиот, застыв на месте.

– Ронин Арчер, новый член Королевских бастардов, – поприветствовал он, спешиваясь и неторопливо направляясь в мою сторону. – Самое время нам познакомиться.

Темнота подкралась к моему зрению со всех сторон, и я покачнулся в седле своего байка, голова у меня чертовски кружилась.

– Я полагаю, все те секреты, которыми ты интересовался в клубе, начинают обретать смысл, я прав?

– Да, – пробормотал я, зная, что за последний год я видел и подмечал много странного дерьма. Запах дыма, который не был результатом употребления травки или сигарет. Запах дыма, который был чем-то большим, чем просто масло или выхлопные газы двигателя, и, казалось, сопровождался теплом, которое не имело смысла.

– Адское пламя, – прошептал он, словно прочитав мои мысли.

Я обращал ранее внимание на лица мужчин в клубе, на то, как временами они, казалось, превращались в маску ярости, которая не поддавалась логике. Или на то, как они становились больше, чем в обычной жизни, могущественнее, сильнее, порой быстрее, чем это было возможно в человеческих силах. И загадочную поездку в пустыню, которую должен был предпринять каждый потенциальный клиент, сопровождаемая слухом о том, что не все выживают в "Поездке дьявола". Затем это название посвящения, настолько странное, что вызывало в воображении видение самого Люцифера. Дьявол мог маскироваться под кого угодно или что угодно, что ему заблагорассудится. Я знал это из сказок, которые слышал в детстве. Но теперь все эти мысли, чувства и переживания столкнулись, и это не было совпадением.

– Ты – это он, – прошептал я с благоговением, глядя, как красные глаза исчезают, и кожа тоже исчезает. На теле мужчины появился гладкий темный костюм, а черты его лица расплылись в чувственной, хищной улыбке.

– Ты вступаешь в клуб Грима, юный Ронин. Ты подпишешь мой контракт и осуществишь свою месть. В обмен на твою преданность я дам тебе средства победить твоих врагов и защитить Ларами.

– Я не потеряю ее? – Спросил я, отчаянно желая убедиться, что эта деталь была включена.

– Нет, но ты примешь Жнеца и подпишешь свою верность кровью.

С трудом сглотнув, я коротко кивнул.

– У кого-нибудь еще есть Жнец?

– У всего клуба.

Ого.

– Как это работает? Я все еще человек?

Смешок слетел с его губ.

– О да, но иногда ты будешь становиться чем-то большим. Когда ты это сделаешь, ты пожнешь души, которые я пометил для уничтожения.

Пожинать?

– Это значит убивать?

– Ты отправишь их души ко мне.

Это блядь что, какая-то шутка? Потому что, черт возьми, это безумие. Не то чтобы я, как ни странно, не был удовлетворен этой идеей.

– Потрошителя, других Скорпионов, которые убили Блейка и чуть не лишили меня жизни. Я хочу справедливости для своего брата.

– Ты получишь ее.

– Ты спас меня, не так ли? – Спросил я, зная, что он пощадил меня в этот момент. Судьба была искрой, от которой можно было легко отмахнуться, но моя судьба была рукой самого дьявола.

– Да. – Быстрым движением его запястья на кончике моего пальца появился разрез, на кончике набухла капелька крови. Он щелкнул пальцами, и передо мной появился контракт на старом пергаменте с золотыми буквами. Я увидел место, где требовалась моя подпись, и подписал свое имя кровью.

Теперь мой путь был выбран. Оглядываться назад было нельзя.

– Пожинай души, Жаба, – приказал Люцифер. – И твой квакающий голос, мне очень нравится. Это преимущество, а не бремя или ошибка.

Я открыл рот, чтобы ответить, но он исчез. Дым закружился вокруг моего мотоцикла, и я снова оказался в седле, глядя на остальных моих собратьев по клубу, которые выстроились передо мной в длинный ряд.

Мое тело дернулось, и я застонал, когда заметил чье-то присутствие, ту же темноту, которую я почувствовал, когда мне перерезали горло, и я лежал, истекая кровью, на земле. Внутренняя сила проникла под мою кожу, и мое тело успокоилось, приспосабливаясь к сущности, которая пустила корни и зарылась глубоко. Любой страх или неуверенность в моем решении принять предложение Люцифера исчезли.

Я чувствовал себя сильным. Непобедимым. Смертоносным.

Порочная улыбка изогнула уголки моих губ. Никто из моих собратьев по клубу не пропустил прибытие Жнеца или нового зверя, который присоединился к их рядам. Грим поднял кулак и потряс им в воздухе.

– Теперь ты один из нас.

Глава 9 Жаба

Как только я вернулся в Перекресток, я стал искать Ларами. Ее не было в общей комнате, когда я прошествовал через бар, отмахиваясь от всех, кто пытался остановиться и предложить мне выпить. Заметив улыбки других моих братьев, таких как Тень, Раэль, Диабло и Грим, я убедился, что они понимают мою текущую проблему. Дьявольская поездка наполнила мое тело избытком энергии, и мой член затвердел при одной мысли о моей девочке. Я хотел трахать Ларами всю ночь.

Я был возбужден и сгорал от вожделения.

Твичи отдыхала с Ларой в одной из отдельных комнат, куда некоторые старушки приводили своих детей. Одну стену занимал телевизор с плоским экраном, и там была пара столов со стульями, мини-бар и мини-кухня. Еще несколько диванов образовывали u-образную форму вокруг кофейного столика, за которым девушки потягивали холодные напитки и смотрели какой-то женский фильм, который мне не был интересен. Когда я нашел их, я промаршировал к дивану, подхватил Лару на руки и выбежал из комнаты, не сказав ни слова. Смех Твичи последовал за нами, и я проигнорировал ее, слишком поглощенный красивой девушкой в своих объятиях.

У моего тела была одна цель. У меня в голове одна мысль. У моего гребаного члена была одна-единственная цель: трахнуть Ларами и заставить ее кончить как можно больше раз.

Теперь у меня была своя комната. Грим засунул ключ в передний карман моей куртки, когда мы вернулись, и широко улыбнулся, заметив, что я нервничаю. Я поблагодарил его, прежде чем отправиться на поиски Лары. Подойдя к двери, я мотнул головой в сторону комнаты.

– Эта наша, – прошептал я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.

Она улыбнулась, когда я позволил ее ногам медленно опуститься на землю, а затем выудил ключ, отпирая дверь, мы вошли внутрь. Внутри комната была скромной, но в ней было достаточно места. Два больших комода, гардеробная, ванная комната и маленький столик с парой стульев. В центре стояла двуспальная кровать с простым серым одеялом. В оформлении преобладали черный, белый и серый цвета в сочетании с темным деревом.

Мне это понравилось.

Подойдя к столу, я снял с плеч свою рубашку и повесил ее на спинку стула, скинул ботинки, прежде чем взяться за подол футболки и стянуть ее, отбросив в сторону. Ларами смотрела на меня с неприкрытым голодом в глазах, уже раздеваясь, как будто понимала мое настроение.

– Я хочу тебя в этой кровати, детка. Обнаженной, с раздвинутыми ногами, и готовой для меня, – практически прорычал я, расстегивая ремень, а затем расстегивая пуговицы на джинсах, пытаясь оставаться сосредоточенным, когда мой взгляд скользнул по кремовой, обнаженной коже Лары.

– О, Боже, Ронин. Я становлюсь такой влажной от тебя.

– Черт, – прошептал я, – мне нужно быть внутри тебя, Лара. Прямо сейчас. Нет времени лизать твою сладкую маленькую киску, но я обещаю, что потом исправлюсь и все сделаю.

Она застонала, когда последняя часть ее одежды упала на пол, подбежала к кровати, плюхнулась на нее и перевернулась на спину.

– Держись к краю, – приказал я, снимая джинсы и нижнее белье, когда приблизился. – Я хочу, чтобы ты широко раскрылась для меня, детка. – Мой член подпрыгнул в воздухе, когда она облизнула губы. – Дай мне эти ноги, – потребовал я, когда она подняла ступни, и я положил ее колени себе на плечи, мои пальцы скользнули по гладкой коже внешней стороны ее бедер. – Это будет дико и безжалостно, любовь моя. Я хочу жестко трахнуть тебя.

– О Ронин, да, – согласилась она, прикусив нижнюю губу.

Мой кулак задвигался вдоль моего члена, мое тело задрожало, и я опустил другую руку, опуская два пальца ниже ее холмика и внутрь ее тугого канала, отмечая, как она задрожала и напряглась, когда я несколько раз скользнул взад-вперед. Я медленно вышел, покрывая кончик своего члена ее росой.