Текст книги "Навечно моя (ЛП)"
Автор книги: Никки Лэндис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Я выпила слишком много сладкого чая и направилась в туалетную комнату. Все кабинки были пусты, когда я опорожнила мочевой пузырь и вымыла руки, критически глядя в зеркало. Что он увидел, когда уставился на меня через стол? Стану ли я когда-нибудь кем-то большим для него, чем та юная девушка, которую он знал столько лет? Вернула ли я всю боль прошлого так же, как он поступил со мной? Был ли способ преодолеть печаль и двигаться дальше?
В моем отражении не было ответа. Только мои глаза наполнились влагой, которая набухла и выскользнула наружу. Шмыгая носом, я смахнула предательские слезы, которые потекли по щекам, расстроенная тем, что заметила покраснения на своих щеках. Я плеснула немного холодной воды на лицо и вытерлась колючим бумажным полотенцем. Сделав пару глубоких, очищающих вдохов, я выпрямилась во весь рост, готовая пройти сквозь строй и покинуть ресторан. Моя машина была припаркована слева от парадных дверей, так что мне не пришлось бы долго терпеть осуждающие взгляды. Взглянув в зеркало, чтобы убедиться, что я не выгляжу так, будто все еще расстроена, я нацепила фальшивую улыбку, которая не убрала печаль, видимую в моих глазах.
Я распахнул дверь туалета… и наткнулся прямо на сплошную стену из одних мышц. Черная футболка. Руки, покрытые темными чернилами. Весь в коже. На 2,3 секунды я подумала, что это Ронин.
Он не бросил меня!
Затем я заметила свернувшееся кольцами тело Скорпиона с хвостом, который приподнялся в попытке нанести удар, и клыками, с которых капала кровь.
Со вздохом я подняла голову.
– Привет, Ларами, – поздоровался Кровавый Скорпион, хватая меня за плечо. – Пора прокатиться.
Глава 5 Жаба
Топая снаружи, я бормотал что-то себе под нос, ругаясь от разочарования. Ларами все еще обладала способностью проникать мне под кожу и выводить из себя практически без усилий. Разозлившись, потому что я не мог перестать думать о том, как притяну ее к себе через стол и крепко поцелую, я набросился на нее. Обида в ее глазах чуть не разорвала меня надвое. Какой же я засранец.
Добравшись до своего байка, я перекинул ногу через него и решил, что единственное, что мне остается сделать, это вернуться в Перекресток, закончить список того дерьма, которое Диабло хотел, чтобы я сделал, а затем продолжить напиваться так сильно, как только смогу. Может быть, тогда я смогу забыть искорку, которая погасла в ее прелестных голубых глазах, и когда я проснусь, мне будет не так больно.
Глубоко вздохнув, я тронулся с места и оглянулся через плечо, чтобы какой-нибудь придурок не врезался в меня, когда я выезжал. За две секунды до того, как я нажал на газ, я нахмурился и обернулся, вглядываясь в темноту, которая окружала торговый центр "Стрип" и все его потайные уголки. Потребовалась минута, чтобы найти то, что я искал, прищурившись, я заметил два "Харлея", припаркованных сбоку от ресторана и вне поля зрения парковки. Если бы я припарковался поближе к двери вместо того, чтобы шпионить за Ларами и мистером Чистюлей, я бы их пропустил. Мотоциклы стояли бок о бок с нанесенной на заказ краской, которую использовал только один клуб в этом районе – Кровавые Скорпионы.
Сукины дети!
МК Королевские бастарды был похож на любой другой клуб, о котором я когда-либо слышал: яростно территориальный, никогда не совался на чужую территорию без чертовски веской причины. Скорпионам же было наплевать. Им нравился хаос, и они процветали в нем. Мне не нужно было гадать, зачем эти ублюдки были здесь.
Ларами была в опасности.
Я бросился бежать прежде, чем мысль в моей голове успела закончиться. Дверь ресторана распахнулась, когда я ворвался внутрь, пробегая взглядом по обеденной зоне в поисках своей девочки. Лары здесь не было, но ее машина все еще была припаркована снаружи. Увернувшись от официантки, которая ставила на стол несколько тарелок, я направился к туалетам.
Все мое тело напряглось, когда я увидел байкера-Скорпиона, прижимающего Лару к стене, его ладонь закрывала ей рот, чтобы предотвратить крик, уебок достал нож и поднес его близко к ее лицу.
– Никаких резких движений. Двигайся аккуратно и медленно, пока мы направляемся на кухню.
Я узнал этот голос. Я слышал его, когда прижимал руки к груди Блейка и пытался остановить кровотечение из его огнестрельных ран. Этот человек был одним из тех уебков, которые в тот день наблюдали, как я и Блейк истекали кровью лежа на проклятой земле. Ярость взорвалась, когда я рванул вперед и ударил его кулаком по затылку, в то же время что-то в моей руке раскололось, но мне было наплевать. Никакой боли не ощущалось. Когда он упал, я нанес ему жестокий удар ботинком в висок, пнув достаточно сильно, чтобы раздавить этот никчемный мозг внутри.
Нож со звоном упал на пол, и я наклонился, чтобы поднять его, сжимая оружие в кулаке на случай, если оно нам понадобится. Последнее, что мне было нужно, это обнаружить то же самое лезвие, воткнутое мне в живот или, что еще хуже, в женщину, которую я не мог не защитить.
– Ронин! – Воскликнула Ларами, бросаясь в мои объятия и пряча голову у меня на груди.
– Нет времени, милая. Нам нужно двигаться. Здесь поблизости еще один Скорпион.
Едва эти слова слетели с моих губ, как я заметил кожаный покрой второго Скорпиона, стоявшего к нам спиной и осматривавшего обеденную зону. У нас было не так много времени. Как только он заметит нас, он бросится в погоню, и я понятия не имею, сколько еще их людей уже в пути.
Крепко сжав пальцы Лары, я повел ее по коридору на кухню ресторана, двигаясь очень быстро. Мы пробежали мимо ящиков с припасами, стеллажей, забитых такими продуктами, как соль, сахар и мука, а также пластиковой посудой и контейнерами на вынос, и огромной встроенной морозильной камерой. Пришлось увернуться от нескольких сотрудников и выбежать через заднюю дверь, ведущую к паре мусорных контейнеров. Слева на самом видном месте стояли два "Харлея". За углом перед рестораном была припаркована машина Ларами. К счастью, изнутри была слепая зона, и Скорпион не заметит мой мотоцикл, пока мы не отъедем подальше. Ему просто нужно оставаться на месте. Пожалуйста, не двигайся и не смотри на нас, умолял я Вселенную, хотя я не из тех, кто верит в Бога, но и не возражает его присутствию, если это поможет нам остаться в живых.
Я засунул нож в один из карманов своей куртки и потащил задницу, пригибаясь, чтобы меня не заметили с другой стороны стеклянных витрин. Моя нога была перекинута через сиденье, и двигатель взревел, когда Лара скользнула следом за мной. Ее руки дрожали, она обхватила меня за талию, и я рванул с места, выжимая газ, мой мотоцикл с ревом промчался по стоянке и выехал на дорогу. Машины сигналили, когда мы проезжали мимо них, сливаясь с шоссе 95, я пытался придумать самое безопасное место, куда можно отвезти Ларами. Конечно, я мог бы пойти в "Перекресток", но я не хотел устраивать в клубе такое дерьмовое шоу. Грим надерет мне задницу, когда поймет, что это все моя вина. Я не искал неприятностей, но им всегда удавалось найти меня, это блядь вся история моей жизни.
Я понятия не имел, видел ли нас Скорпион в ресторане. До того, как мы выехали из города, было слишком шумно и хаотично, чтобы я мог осмотреться, а теперь из-за постоянного пыхтения и жужжания мотора моего мотоцикла было невозможно спросить мою девочку. Мы лавировали в потоке машин, двигаясь на опасной скорости, но сбавлять скорость было слишком рискованно. Я выругался себе под нос, когда понял, что она не надела шлем, и сосредоточился на езде, оставаясь настороже и полностью контролируя ситуацию. Я бы никогда не простил себе, если бы она пострадала.
Мы направились в сторону Голдфилда и старого шахтерского городка, который представлял собой не более чем скопление зданий, словно сошедших со съемочной площадки вестерна, и отдельных домов, разбросанных по окрестностям. У меня там было конспиративное жилье. Место, о котором никто не знал и которое обеспечило бы надлежащую защиту.
Население составляло всего около трехсот человек. Крошечное и подходящее место, чтобы залечь на дно. Мне даже не нужны были припасы, так как я приезжал сюда примерно раз в неделю, чтобы проверить, как там дела. Голдфилд был пережитком истории Невады и современным городом-призраком. Многие здания были заколочены и больше не использовались. Грунтовые дороги и мили пустыни, где перекати-поле проносилось мимо, и время от времени пыльная буря решала вызвать ажиотаж.
В крошечный городок не было съезда с дороги, поскольку шоссе 95 не было таким уж популярным при проезде по этим небольшим городам. Я сбавил скорость, приближаясь к перекрестку, когда мы подъехали к остановке. Движение сократилось почти до нуля. Никто за нами не следил. Я убедился в этом, оставаясь неподвижным дольше, чем это было необходимо, прежде чем позволил мотоциклу покатиться вперед, и мы направились к моему трейлеру. Я сделал небольшой крюк в надежде, отвлечь ее.
Ларами похлопала меня по плечу, когда мы проезжали мимо Международного автомобильного парка, и я понял, что она увидела все эти дикие автомобили и галерею уникального уличного искусства. Перевернутые автомобили, почти три дюжины, были по уши зарыты в пески пустыни. Старые автомобили, покрытые граффити разного типа и качества, выделялись под звездами и лунным светом ясным пятничным вечером.
Мы подъехали и остановились возле трейлера, который я купил по дешевке после того, как наша автомастерская в Перекрестке отремонтировала поврежденный автомобиль агента по недвижимости. Она попала в аварию после того, как какой-то мудак проехал на красный свет. Я потратил немного времени на мытье ее машины и детализацию, и у нас завязался разговор. Время от времени я сталкивался с ней, и она всегда благодарила меня за то, что наша автомастерская проделала такую тщательную и превосходную работу над ее внедорожником.
– Слезай, милая. Я собираюсь припарковать этого зверя в сарае под навесом для машины, чтобы мы были не так заметны.
– Ты думаешь, они стали бы искать нас здесь?
– У них нет причин рассматривать это, но, если они постараются быть доскональными, они могли бы. Будет лучше, если мы не будем помогать Скорпионам, да?
Она поднялась с сиденья и подошла к двери моего трейлера, пока я обходил его сзади и запирал свой байк. Ни у кого не было причин искать его, так что я знал, что мой "Харлей" в безопасности. У меня была пара грунтовых байков под навесом для машины и старый "Шевроле Нова", с которой я возился, когда выпадала возможность, что случалось нечасто. Мне нравилось все ремонтировать. Помогало мне успокоиться, когда в моей голове начало накапливаться дерьмо.
На обратном пути с Ларами я подобрал палку и протащил ее по грязи, стирая отчетливый след, оставленный колесами моего мотоцикла. В считанные секунды все следы того, что мы въехали на территорию, исчезли. Я потратил немного больше времени, выйдя на дорогу, и стер столько, сколько смог, в обоих направлениях. Это было лучшее, что я мог сделать на данный момент.
Мой телефон разрывался по меньшей мере час, но проверять его до сих пор было небезопасно. Как только Лара устроится внутри, я позову Диабло сюда… и Грима. Блядь. Я не хотел думать о том, в каком дерьме я оказался.
Я отпер дверь и жестом пригласил Ларами войти первой, сам взбежал по ступенькам следом за ней, и снова закрыл и запер дверь. Невозможно сказать, кто был здесь, в пустыне, где мили и мили песка, кактусов и всевозможных существ были единственной компанией.
Достаточно было один раз проявить глупость, чтобы тебя ограбили.
У меня было не так много денег, но большинство вещей, которые я любил и о которых заботился, находились на этом участке площадью в пять акров, и было логично, что я хотел сохранить все это в целости и сохранности. Мне нравилось думать, что это было место, где Ларами тоже могла чувствовать себя защищенной, особенно после того, как она увидела все усилия, которые я приложил внутри. Передвижной дом нельзя было сдвинуть с места после всего того дерьма, что я с ним натворил.
Я никогда не оставлял дом незапертым, и по всему дому было установлено несколько скрытых камер, запись с которых отправлялась прямо на мой телефон, сохранялась на жестком диске моего ноутбука, также спрятанного в шкафу в главной спальне.
В моем трейлере было три спальни: главная в одном конце и две поменьше, расположенные бок о бок на противоположном конце. Большая кухня в центре была отделена от столовой половиной стены, которую я старался не загромождать. Я пристроил ее сзади и создал просторную гостиную-кабинет, где я мог бы отдохнуть и посмотреть фильмы или пообщаться с друзьями за мини-баром. Раздвижные стеклянные двери разделяли две зоны. У хозяина была своя ванная комната, но рядом с двумя другими спальнями была построена ванная поменьше.
Ларами отправилась на экскурсию одна, а я достал свой сотовый из внутреннего кармана куртки и сначала набрала номер Диабло.
– Где ты, черт возьми, пропадаешь, Проспект? – Он казался раздраженным, но в его тоне было что-то еще, намек на беспокойство.
– Голдфилд.
Должно быть, он включил громкую связь, потому что я услышал приглушенный звук, а затем голос Грима.
– Что случилось, сынок?
– Столкнись со Скорпионами. Они пытались похитить Ларами. – Мой тон был спокойным, но гнев было трудно не заметить. На заднем плане было много шума, и я понял, что Диабло собрал всех в общей комнате клуба.
– Кто такая Ларами?
– Сестра Блейка. Его семья, президент, – ответил Диабло. – Она его девушка.
Откуда, черт возьми, он это узнал? Я никому не рассказывал, кроме Призрака и Тени. Блядь. Держу пари, один из них сдал меня.
– Она твоя сестра или твоя женщина? – Раздраженно спросил Грим.
– Она весь мой мир, президент, – тихо ответил я и услышал, как весь шум на заднем плане затих. – Мое сердце, – добавил я, с трудом сглотнув, когда услышал шаги позади себя, которые доказывали, что Ларами прислушивалась к разговору. Я не обернулся и не посмотрел в ее сторону. Ещё нет.
– Тогда все решено, – ответил Раэль, его грубоватый тон был слышен отчетливо и без дополнительного грохота.
– Конечно, – согласился Диабло.
– Она под защитой, – объявил Грим, и мои плечи расслабились. – Оставайся на месте, малыш. Держи свой телефон при себе.
– Я так и сделаю, президент.
– Ты спрятал свой байк? – Спросил Раэль немного встревоженным тоном. – Эти ублюдки могут проехаться по Голдфилду, пока ты спишь.
– Запер в большом сарае под навесом для моей машины. Я использовал палку, чтобы избавиться от следов шин в обоих направлениях на большом участке. Они не должны нас найти. Мы как иголка в песчаном стоге сена.
Диабло усмехнулся.
– Ты умный малый, Перспективный.
– Ты действительно молодец, сынок, – похвалил Грим, – но никогда больше, черт возьми, так не исчезай. Я заберу твои цвета и вышвырну твою задницу вон. Ты понял меня?
Черт возьми.
– Да, я понял. Я обещаю, президент.
– Хорошо.
Звонок прервался, и я выдохнул, медленно поворачиваясь лицом к Ларе. Если когда-нибудь и был момент взглянуть правде в глаза, то сейчас он настал. Я просто не знал, готова ли я.
Глава 6 Ларами
– Она весь мой мир, президент, – тихо ответил Ронин в свой мобильный телефон. – Мое сердце.
Я не хотела вмешиваться в личную беседу, но, когда я услышала эти слова, мое сердце учащенно забилось, а на глаза навернулись слезы. Он все еще заботился обо мне. Более того, Ронин любил меня. Пораженная, я не знала, что сказать. Мне нужна была минута, чтобы собраться с мыслями, и я была благодарна, что он не обернулся, пока не закончил свой звонок.
Когда Ронин убрал свой сотовый обратно во внутренний карман своей куртки, он бросил на меня настороженный взгляд.
Да, тебе нужно кое-что объяснить.
– Почему? – Спросила я, втягивая воздух и стараясь не заплакать. – Почему ты так долго боролся с этим?
– Чтобы защитить тебя, – без колебаний ответил он, делая маленький шаг в моем направлении.
– Нет, не совсем так, Ронин. Это также было для того, чтобы защитить себя. – Я ждала, что он будет отрицать это, но он не стал мне противоречить.
– Да, я думаю, в каком-то смысле так оно и было, – признал он, качая головой. – Я не видел тогда этого в таком свете. Блейк попросил меня присмотреть за тобой. Это было его предсмертное желание. Он, блядь, истек кровью у меня на глазах, Лара.
– Я знаю, – прошептала я, глотая слезы, которые жгли мне горло.
– Нет ни черта на свете, чего бы я не сделал для своей семьи: для тебя, Блейка, твоих родителей. Я оберегал вас всех в течение последних двух лет, с тех пор как он был убит. Это единственное, что облегчило боль, которую я чувствую прямо здесь, – подчеркнул он, когда его ладонь поднялась, чтобы прикрыть сердце, – но боль никогда не проходит, что бы я не делал.
– Потому что ты отстранился от меня, – указала я, не сводя с него пристального взгляда. – Ты расстался со мной, когда нам было больнее всего. Ты не думал о том, что это сделает с нами?
Он вздохнул, подняв руку, чтобы в отчаянии провести по темным прядям своих волос.
– Тогда ты была слишком молода для меня. Разве ты не понимаешь этого? Было неправильно прикасаться к тебе так, как я это делал. Вы были моей семьей. Твои родители приютили меня. Мне следовало держать свои гребаные руки при себе.
– Но ты этого не сделал, Ронин. В тот день на кухне все изменилось. Ты заставил меня почувствовать себя живой, как будто я стоила того риска, на который ты пошел. Та неделя, которую мы провели вместе, разожгла огонь в моей крови. С тех пор я страдала без него каждый день, – призналась я, ненавидя слезы, которые, наконец, потекли по моим щекам, не в силах их сдержать. – Ты не единственный, кому продолжает причиняться боль. Как будто ты этого не видишь, – разочарованно ответила я, вытирая щеки. – Как будто ты слеп к тому факту, что мы любим друг друга.
Он бросился ко мне, когда увидел мои слезы, и прижал меня к своей груди.
– Я не слеп к этому, Лара. Я никогда не был слепым, клянусь. – Он с трудом сглотнул, приподнимая мой подбородок. – Я помню каждую гребаную деталь о тебе: эти красивые голубые глаза, тепло твоих прикосновений, то, как ты разлетаешься на части, когда я заставляю тебя кончать, все это… запечатлелось в моей душе. В каждом моем вдохе есть частичка тебя, потому что мы две половинки одного целого.
Моргая, я пыталась осмыслить все, что он говорил.
– Я не понимаю, почему это заняло так много времени. Пару месяцев назад мне исполнилось восемнадцать.
Крошечная ухмылка промелькнула на его губах.
– Я боялся если появлюсь у твоей двери, ты не захочешь меня после стольких лет. Хочешь верь, хочешь нет, но я старался не быть эгоистом. Я хотел дать тебе наилучший шанс на счастливую жизнь без байкеров, насилия или связи со смертью Блейка. – Он погладил меня по щеке, опустив голову. – Если бы я любил тебя меньше, я мог бы постучать в твою дверь и притвориться, что все это не имеет значения, но это было невозможно, потому что я люблю тебя, Ларами. Я любил тебя столько, сколько себя помню.
– Ронин, – пролепетала я сквозь новые слезы, – я любила тебя с третьего класса и того твоего первого поцелуя.
– Черт. Я был конченым идиотом.
– Да, – согласилась я, – ты был именно таким.
Губы Ронина коснулись моих, и мои пальцы поднялись по его широким плечам обвиваясь вокруг задней части шеи. Поцелуй стал глубже, когда мир исчез, и все, что существовало, это твердость его тела, прижатого к моему, жар, исходивший от его кожи, и страсть, которой он, наконец, позволил вырваться наружу, заключив мое тело в чувственные объятия.
Мы не расставались до тех пор, пока в этом не возникла необходимость, и это было только потому, что мы оба задыхались, вцепившись друг в друга, как будто боялись, что этот момент закончится слишком рано. Ронин продолжал прижиматься своими губами к моим, проводя языком по моей нижней губе, пока его язык не проник между моими губами, и он застонал, голодный, поскольку, казалось, не мог насытиться.
Его руки опустились на мой зад, и он сжал, приподнимая меня, когда мои ноги обвились вокруг его талии, ни один из нас не хватал ртом воздух, мы дышали в унисон, когда он, спотыкаясь, направился к ближайшей двери. Я едва обратила внимание на серые стены и беспорядок на столе, где были разбросаны компьютеры и техническое оборудование.
Моя спина наткнулась на упругие пружины матраса, когда Ронин опустил мое тело вниз, упав на меня сверху и потянувшись за подолом моей рубашки. Наступила пауза, пока он смотрел на меня сверху вниз, голодная, отчаянная боль была видна в миндалевидной глубине его глаз. Наконец-то настал момент, и я ничего так не хотела, как полностью отдаться Ронину во всех отношениях.
Жаба
Я взял Лару за подбородок и приподнял ее лицо немного выше, глядя вниз, в аквамариновые кристаллы ее глаз, которые остекленели от желания и потребности. Опустив голову, мой рот накрыл ее губы в нежной, проникновенной ласке.
Это было гораздо больше, чем сексуальное завоевание или удовлетворение основной потребности. Ларами заполнила всю пустоту в моей груди, оставшуюся после смерти Блейка и ухода обоих моих родителей. Пустота отступила. Она заставила меня почувствовать себя мужчиной, достойным ее привязанности и любви, и это произвело безумное, собственническое дерьмо в моем сердце и в моей голове.
Я погладил ее рот языком, и она застонала, издав сексуальный звук, который отдался прямо в моем члене. Прошло слишком много времени с тех пор, как я испытывал подобное вожделение, доходящее до грани голода. Я притянул ее тело ближе, и она обвила руками мою шею, застонав, когда мягкая, как подушка, грудь прижалась к твердой стенке моей груди. Я и забыл, какой гладкой и шелковистой была ее кожа, каким нежным и чувствительным становилось ее тело под моими прикосновениями.
Блядь чувак. Не торопи события.
Мои пальцы перебирали ее волосы по всей длине, удивляясь, что длинные пряди могут быть такими мягкими на ощупь, почти такими же гладкими, как ее безупречная кожа. Я протянул руку и расстегнул ее лифчик, нетерпеливо стягивая материал, наслаждаясь ее идеальными сиськами. Черт возьми. Мои пальцы дрогнули, и я проложил дорожку поцелуев вдоль линии ее подбородка, вниз по горлу, к нежной ключице и ниже, пока мой рот не опустился к соску. Я обвел розовую мякоть языком, довольный, когда кожа сморщилась и затвердела в ответ.
Ларами прикусила нижнюю губу, выгнув спину дугой. Она была такой отзывчивой, такой восторженной. Электрические токи желания пробежали по моему позвоночнику, когда я представил, как хорошо это будет, когда я, наконец, погружусь между ее бедер в рай. Ее пальцы прошлись по изгибу моих плеч, прослеживая линию до подбородка и разжигая огонь по пути.
Как я вообще мог так долго держаться от нее подальше?
Ларами притянула мое тело ближе, ее губы приоткрылись для еще одного поцелуя, и моя сила воли рухнула, я больше не мог затягивать эту встречу. Я чертовски нуждался в ней, хотел попробовать ее на вкус, хотел вонзаться в нее до тех пор, пока не смогу продержаться больше ни секунды. Я доминировал в поцелуе, когда наши губы встретились, и она почувствовала едва уловимый сдвиг, который произошел внутри меня.
Снова откинувшись назад, я был полон решимости раздеть ее как можно быстрее. Она, должно быть, заметила, потому что я услышал, как ее туфли упали на пол, и она расстегнула застежку на джинсах прямо перед тем, как я стянул их вместе с нижним бельем, обнажив моему взору ее соблазнительное, чувственное тело. Ее знойные глаза потемнели от желания, когда я провел пальцем по всей длине ее кожи, по твердым выступам грудей, контуру живота и щедрой выпуклости бедер.
– Ты прекрасна, – прошептал я, охваченный благоговейным страхом.
Она с сомнением посмотрела на меня.
– Нет, послушай меня. Я не шучу, детка. Ты так чертовски красива, что я чувствую себя недостойным обладать тобой.
Выражение ее лица смягчилось, когда она сжала мои руки.
– Это не так, Ронин. Ты для меня все.
Судорожно вздохнув, я провел рукой по ее животу, скользя ниже, чтобы обхватить ее холмик, уставившись на ее киску, которую я планировал попробовать на вкус, погрузиться в нее, наполнить и заявить свои права. Мои пальцы скользнули между ее ног и нашли ее складочки, скользкие от желания.
– Откройся для меня шире, детка.
Я снова погрузил в нее пальцы, когда ее бедра раздвинулись, зачерпывая еще больше ее влаги, поднося пальцы к губам и высасывая их дочиста. Ее чистый аромат, вкус и эссенция взорвались у меня на языке и в голове. Скользнув вниз по ее телу, я полностью намеревался поглотить ее киску.
Осторожно прижав ее колени к груди, я начал лизать ее сердцевину, зарычав, когда нырнул ближе. Пальцами я раскрыл ее еще больше, получая лучший доступ для своего рта, я провел языком по ее отверстию, а затем выше, по ее клитору. Ларами вздрогнула и вскрикнула, впившись ногтями мне в кожу головы, вцепившись в мои волосы. Все верно, детка. Я заставлю тебя сильно кончить.
Пристально глядя ей в глаза, я просунул палец внутрь ее влагалища, отмечая, какой уютной она была, как крепко ее мышцы обхватывали меня. Не прерывая контакта, я добавил второй палец и медленно вынул его, скользя внутрь и наружу, медленно трахая ее, продолжая лизать ее клитор. Движение усилилось, двигаясь быстрее, когда нижняя часть ее тела начала извиваться, раскачиваясь под моими пальцами с каждым толчком.
Я почувствовал, как напряглись ее стенки, как задрожало ее тело, а затем, прижавшись друг к другу, поскольку ни один из нас не осмеливался даже моргнуть, она кончила, толкаясь бедрами мне в лицо. Я не переставал скользить пальцами внутрь и наружу, продолжая доставлять ей удовольствие, пока она не рухнула обратно на матрас.
– Я еще не закончил, – пообещал я, высвобождая пальцы и поднимаясь обратно по ее телу.
– Ронин, Ронин, – простонала она, ее бедра пару раз покачнулись, когда я улыбнулся, запечатлевая нежный поцелуй на ее губах.
– Сейчас я собираюсь трахнуть тебя, детка. Сделать тебя своей навсегда.
– Нет. Не навсегда, – томно ответила она, кладя руки мне на лицо. – Навечно.
– Навечно моя, – согласился я, снова целуя ее, когда эмоции захлестнули мою грудь. – Я не забыл.
Быстро раздевшись, я снова опустился вниз, накрывая ее, и направил свой член к ее входу, втирая головку в ее скользкий крем.
– Не дразни меня, – умоляла она, постанывая, пока я оставался совершенно неподвижным.
– Скажи мне кое-что, детка. Ты все еще девственница?
Румянец поднялся к ее шее и щекам.
– Да.
Потрясенный, но взволнованный, я крепко обнял ее.
– Ты сохранила себя для меня?
– Ты не единственный, кто держит обещания.
– Блядь, Ларами. Черт возьми, я люблю тебя, детка.
Сладкая улыбка растянула ее губы, когда я выровнял свой член, стиснув зубы при мысли о том, что могу каким-либо образом причинить ей боль.
– Все будет хорошо, – прошептала она, упираясь пятками в мою задницу. – Так и должно быть.
Ее уверенность подстегнула меня, и я прижался к ней, почувствовав барьер, который мне нужно было преодолеть. Мой самоконтроль висел на волоске. Гладкие мускулистые стенки сомкнулись вокруг моего члена, крепко сжимая, когда горячее, обжигающее желание разлилось по моим венам. Она покачала бедрами и сжала их, еще сильнее сжимаясь вокруг меня, и я понял, что должен сделать это быстро.
Приятное, интенсивное ощущение перекинулось от моего паха к груди и обратно, и я рванул вперед, мои бедра сильно задвигались, когда я пронзил ее насквозь, и Ларами вскрикнула. Мой рот прижался к ее губам, когда я проглотил ее боль и отстранился, погружаясь глубоко. Снова и снова. Снова, и снова.
Мои бедра переместились, чтобы коснуться ее клитора, и она дернулась, сжимая мои бицепсы, когда громкий крик сорвался с ее губ. Я наблюдал за выражением ее лица, опасаясь, что это было слишком, но она покачала головой, снова вонзая пятку в мою задницу.
– Еще, еще, – умоляла она.
Мое тело толкалось в нее, как машина, наслаждаясь ее реакцией. Давление и напряженность начали нарастать. Я почувствовал нарастающий прилив оргазма в каждой части своего тела: в яйцах, члене, груди. Черт возьми, даже в моем сердце и душе. У меня никогда раньше не было подобного сексуального опыта, а в прошлом у меня было довольно много девушек. Никто из них не шел ни в какое сравнение с Ларами.
Я знал, что она вот-вот кончит, она ахнула, ее глаза широко раскрылись, когда эти голубые зрачки встретились с моими, и она дернула бедрами. Ее киска пульсировала и сжималась вокруг моего члена, пульсируя и сжимаясь до такой степени, что я думал, она вытолкнет меня из себя. Она этого не сделала.
Контроль был утрачен, когда мое тело потребовало освобождения. Я кончил вскоре после нее, толкаясь в нее бедрами все сильнее и быстрее, изливая свою сперму до тех пор, пока не опустошил ее до последней капли, и вся боль последних двух лет не отступила. Я был измотан, счастлив и по уши влюблен в молодую девушку в своих объятиях.
Мое тело угрожало рухнуть на нее, и я переместил свой вес и упал в сторону, немедленно притянув мою милую Лару к своей груди, прижимая ее к своему телу, обнимая ее в защитном жесте и со всей любовью, которую я чувствовал. Я переплел свои пальцы с ее, пока мы оба тяжело дышали, наше дыхание медленно приходило в норму.
– Я ведь не причинил тебе слишком большой боли, верно? – Спросил я, внезапно встревожившись.
– Нет, Ронин. Ты был идеален.
– И ты, сердце мое, – признался я, проводя рукой по ее спине. – Надо спать. Отдохнуть. Это были напряженные два года, – пошутил я.
– Я люблю тебя, Ронин, – прошептала она, вздыхая, прижимаясь ближе и кладя ладонь на мое колотящееся сердце.
– Так же сильно, как я люблю тебя, детка, – честно ответил я, слушая, как успокаивается ее дыхание, и она погружается в мирный сон.
Я долго лежал без сна, слушая этот совершенный звук, и я никогда в жизни не чувствовал себя более завершенным.
Глава 7 Жаба
Стук в дверь разбудил нас около полудня следующего дня. Мы проспали всю ночь и до раннего утра, отдыхая вместе и неохотно расставаясь. Я погладил Лару по щеке и быстро поцеловал, прежде чем мы соскользнули с кровати и оделись. Кто бы здесь ни был, они теряли терпение. Я слышал, как кричал женский голос, и уже решил, что весь этот шум подняла моя чокнутая двоюродная сестра.
Взяв Ларами за руку, я подвел ее к двери и распахнул ее, свирепо глядя на Твичи.
– Что за хрень? – Спросил я, пристально глядя на нее сверху вниз.
– Ронин, мне нужно с тобой поговорить! – Закричала Твичи, ее глаза были дикими и безумными. – Это насчет Лар…
– Она здесь. – Я притянул Лару ближе и обеими руками обнял свою девочку сзади. Я сомневался, что лом смог бы их расшатать. Она была в безопасности и собиралась оставаться такой, несмотря ни на что. – Расслабься. Успокойся сумасшедшая. – Я поцеловал Ларами в макушку и слегка сжал, давая ей понять, что все в порядке.
